Глава 12. Кейн – хранитель демона Стихийных Бедствий – не мог поверить в свою удачу

Кейн – хранитель демона Стихийных Бедствий – не мог поверить в свою удачу. Обычно, его жизнь представляла собой летящий экспресс в ад, и не важно, приобрёл ли он на него билет или нет, камни сыпались на голову, электричество замыкало, а под ногами появлялись пропасти.

Подобное действительно могло свести парня с ума, поэтому за эти годы, он разработал философию, которая спасала ему жизнь: в жизни случается дерьмо, но чем бы оно ни было, он с ним справится и двинется дальше.

Теперь Кейн действительно оказался в аду, но не испытывал муки. Его не пытали, и катастроф не случалось. Ему поклонялись. Демоны-миньоны, конечно, но поклонение есть поклонение, верно? Их чешуйчатые, когтистые руки ласкали его, рогатые головы мягко терлись, а остальные части тел... он не будет думать об этом.

"Мои", – прошептал демон Бедствия в голове Кейна, гордость всплыла на поверхность и омыла всё его тело.

Да, Кейн знал, что эти миньоны принадлежали исключительно Бедствию. Давным-давно, в этой части ада жил Великий Повелитель. Он правил здесь, а затем решил оставить всё и сбежать.

И хотя с того времени прошли тысячи лет, связь не исчезла. Миньоны или мелкие демоны учуяли своего лидера внутри Кейна и спасли его от нападавших.

И сейчас Кейн сидел на троне из... свежевыкопанных костей. Ладно, ладно. Это был милый способ сказать, что кости принадлежали Ловцам, которые намеревались навредить ему, и всего лишь несколько дней назад их извлекли.

А учитывая, что рубашка и штаны Кейна были изготовлены из загорелой и выделанной кожи – потому что из-за жары процесс был быстрым – а трон из бедренных костей? Не о чем волноваться.

Миньоны сказали, что это подарки. И что Кейну нужно было на это ответить? Спасибо, но я предпочёл бы тостер? В свою очередь, всё, что они от него хотели – это сперма.

Ага. Верно. Его сперма.

Казалось, что демоном Бедствия завладела ревность, и он, оправдывая своё имя, вызвал катастрофу, которая уничтожила всех особей мужского пола. Остались только женщины, которые отчаянно желали размножаться с любым Повелителем.

Кейн целые столетия не занимался сексом. Этот акт был слишком рискованным для его партнёров. Поэтому, да, его тело было воспламенено и готово. У демонов, может, и корявые руки, но они гладили и ласкали его просто отлично. Однако, мысли Кейна были в другом направлении.

– Назад, дамочки, – приказал он. Конечно, Кейн мог проявить хоть немного такта, но знал, что демоны подчинялись только силе. Тактом от этого дерьма ничего не добиться.

Тем не менее, Кейн ожидал сопротивления. А вместо этого, раздались разочарованные стоны, и ласки прекратились. Демоны повиновались ему и отступили. Но задержались поблизости, покорные, всё ещё тянущие к нему руки, очевидно, надеясь, что Кейн передумает.

Демон Бедствия бродил в его голове, недовольный расстоянием, на которые отошли женщины. Они по праву принадлежали ему, и он хотел с ними спариваться.

"Возьми", – произнёс он.

"Нет. Кейн был не из тех парней, которые бросают своих детей, пусть и полудемонов, а именно это ему придется сделать в данной ситуации.

"Возьми!"

"Я сказал, нет." Кейн лучше найдёт способ вырваться отсюда. Но каждый раз, стоило ему подняться – и не важно, что он говорил или делал при этом – женщины в считанные секунды облепляли его со всех сторон и стягивали штаны к лодыжкам. Кейн не был уверен, обучало ли их Бедствие так быстро реагировать или он был просто особенным.

В двух вещах Кейн был уверен. Его друзья беспокоились и искали его. Он не хотел, чтобы они, рискуя своими жизнями, спускались сюда, когда он больше не в опасности.

"Тогда возьми одну. Только одну."

Вот поэтому теперь они были обязаны договориться, так ведь? Ну, ответ всё ещё звучал чёртовым "нет". Но... возможно, Кейн мог бы притвориться.

Может, если он выберет одну из женщин, возьмёт её в свою постель, то у него появится шанс улизнуть из этой пещеры.

Кейн обвёл пристальным взглядом, стоящие на коленях, корчащиеся тела. У некоторых женщин из спины торчали рожки, у других – остроконечные крылья. У одних чешуя была красной, у других – зелёной.

За ними находилась пещера. Острые камни покрывала запёкшаяся кровь, в каждом углу пылал огонь, а сквозь горячий пропитанный серой воздух слышались крики проклятий.

Кейн сделал выбор, остановившись на женщине, на чьём теле не было рогов и крыльев, с чешуёй нефритового цвета. Он указал на демоницу.

– Ты. – Если Кейну хоть раз в его вечной жизни удача подыграет, то эта женщина станет слабым звеном.

Вздохи удивления. Шипения ревности.

– Я хочу тебя, – повторил Кейн.

Выбранная им поднялась. Её ноги заплетались, неверно ступали: ступни оканчивались копытцами, а когда она улыбнулась, он заметил полный рот окровавленных клыков. Бедствие бился внутри его черепа, бац, бац, отчаянно пытаясь вырваться из него, чтобы прикоснуться к ней, войти в неё.

"Моя. Она моя!"

И как бы ублюдок отреагировал, когда – чисто гипотетически – Кейн овладел бы ею? Убил бы его таким же способом, каким он однажды погубил свой собственный народ?

Потому что, если демону удастся покончить с жизнью Кейна, он сможет оставаться здесь, в месте, из которого когда-то пытался сбежать, но теперь понял, что скучал по нему. Конечно, если это случится, Бедствие сойдёт с ума от потери своего человеческого хозяина, но демон будет свободно иметь, кого он пожелает, сам по себе.

Довольно-таки спорная ситуация.

Демоница, хромая, направилась к трону. Распутный блеск в её глазах говорил о том, что она намеревалась в ту же секунду, как доберётся до него, забраться на Кейна, как на праздничный пони, пока все за ними наблюдают.

Бац, бац. Бедствие был в полной боевой готовности.

Кейн тряхнул головой и выставил руку ладонью вперед, чтобы остановить её приближение.

– Нет, извини. Не подходи ближе.

Демоница подчинилась. От хмурого взгляда Кейна уголки её губ опустились.

– Я хочу уединения, – сказал он. Бац, бац. Сильнее, быстрее. – Я хочу... взять тебя в палатку. – Кейн не думал, что эти демоны поймут то, что он сказал.

– Госссподин? – Демоница провела по очень тонким губам раздвоенным языком.

– Я не возьму тебя здесь. – Или где-нибудь ещё. Бац, бац. Проклятье. Его демону требуется угомониться. – Поэтому, соорудите мне палатку. – Бац. – Все вы. – Бац. И, чёрт возьми, с его теперешней удачей, возможно, ему не придётся ждать завершения строительства. Может, женщины настолько будут заняты возведением палатки, что Кейн сможет топая, крича и свистя убраться из пещеры, а они и не заметят.

– Палатка? – Спросила демоница, находясь в явном замешательстве.

– Да. Я хочу палатку. Сооруди её сейчас, а позже у тебя появится возможность иметь детей. – С кем-нибудь другим.

Бац! Бац!

Большинство миньонов бросилось врассыпную, чтобы собрать необходимые материалы, сталкиваясь друг с другом по пути, но несколько демониц остались, пристально за ним наблюдая.

Говоря, несколько, Кейн имел в виду чуть более ста. Он вздохнул. Значит, при побеге он не будет топать, кричать или свистеть.

Кейн хотел бы больше походить на Париса. Хотел иметь возможность забраться с ним в постель и выбраться оттуда, оставаясь эмоционально отдалённым и равнодушным к последствиям.

Естественно, тогда он тоже стал бы наркоманом, одержимым поиском женщины, которая пыталась бы его убить, но на данный момент, наркотики и одержимость казались приятной сменой образа жизни. И проклятье, когда Кейн вернётся домой, он собирается безжалостно дразнить его драгоценным семенем, его нуждающимися девочками из гарема, и отказом оплодотворить их клумбы петуний.

"Вытащите меня, парни." По крайней мере, он будет дом.

Дом... Слово эхом раздалось в его голове, и через Кейна прокатилась волна предчувствия.

Из-за скрутившей его боли он понял, что-то должно произойти. Что-то страшное должно было случиться. Катастрофа... Трагедия в самом худшем виде... в крепости в Будапеште, где жили все Повелители и их жёны. В его крепости. Демон Кейна знал это, чувствовал, как и он сам.

Кейн вскочил на ноги и бросился к выходу, не замедляясь, даже когда несколько самок прицепились к нему, пытаясь удержать на месте.