Немного о счастье в разных странах

В рейтингах первую десятку традиционно населяют по преимуществу небольшие, мирные и достаточно обеспеченные европейские страны.

Однако очень счастливыми периодически считают себя и люди, живущие в, скажем так, одиозных местах.

...

Это Венесуэла с нашим большим другом и большим оригиналом Уго Чавесом. Нигерия с регулярными терактами тамошних повстанцев, голодом и огромным количеством болезней. Колумбия с ее историей политических убийств и похищений.

Страны, претендующие на мировое лидерство (США, Германия, Великобритания, Япония, Франция) обычно попадают во второй‑третий десяток.

...

Тянуть лямку мировой экономики и, смягчим наш традиционный штамп, быть мировым стражем порядка, хотя и почетно, но не так уж и радостно.

Ну и, наконец, нижние строки рейтингов в последние 20 лет занимают республики распавшегося СССР и бывшие страны социалистического лагеря.

...

Вот в этом окружении Россия смотрится достойно, мы впереди многих! А Зимбабве вообще в ближайшие годы нас не догнать.

С нами и нашими бывшими последователями (сейчас не важно, добровольными или нет) все ясно. Старые социалистические идеалы померкли, а новых капиталистических денег и порядка пока нет. Разрыв между претензиями и реальностью, потеря смысла жизни, отсутствие веры в Бога – такой коллективный посттравматический синдром. Физические последствия его, кстати, крайне печальны. Они описаны в следующем разделе.

Вспомним обсуждавшуюся выше непропорциональную зависимость между уровнем благосостояния и счастьем. В Африке счастливцев 50 %, в Латинской Америке – 30 %, в Европе и Северной Америке – 25 %.

...

Пока в этом ряду строго соблюдается принцип «Богатые тоже плачут, а очень богатые – громче всех». Чем меньше счастья, тем выше уровень жизни.

В России совершенно счастливыми считают себя менее 20 % людей. Логично бы нам быть и самыми богатыми (Россия всегда догадывалась об этом своем предназначении), но…

...

Не укладываемся ни в какие закономерности, как всегда, только мы.

Зато, сохрани мы старую идеологию, унаследованную сейчас Северной Кореей, могли бы быть самой «счастливой» страной мира.

...

И все смотрелось бы логично. Северные корейцы, кстати, если верить Рунету, чувствуют себя прекрасно, только вот с разными вопросами и анкетами туда не пускают.

Но все же лучше жить свободно и обеспеченно. Хотя для этого придется поднапрячься и поработать.

1.3. Что мы поняли и куда идем?

1.3.1. Закон всеобщей оптимизации всего

Пользуйтесь, но не злоупотребляйте. Ни воздержание, ни излишества не дают счастья.

Вольтер

Мы поняли, что жить и стремиться к счастью нужно, но абсолютное счастье недостижимо. И еще поняли: очень хорошо – тоже плохо.

...

И вы, прочитав эту главу, поймете.

В любом обществе, в каждой стране, традиционно в почете лидеры, чемпионы, отличники, самые‑самые.

...

Причем популярность «Книги рекордов Гиннеса» показывает, что для людей совсем не главное, в чем ты рекордсмен – главное, что ты им стал, достиг максимума.

Но передовые умы человечества [16] давно осознали, что достижение максимумов во всех смыслах и областях – вредно. Так, если рассуждать в русле нашей книги, стремиться нужно не к абсолютному счастью и бессмертию, а к оптимальной по качеству и продолжительности жизни.

Когда‑то одно из психологических изданий вело дискуссию об образовании, в ходе которой известный психолог А. Л. Свенцицкий опубликовал статью «Лучше знать меньше, чем можно, чем…», высказав мнение, что излишние знания вредны. Мы не могли не поддержать тезиса о вреде максимализма и ответили приведенной ниже публикацией.

К закону всеобщей оптимизации всего [17] Полностью разделяю мысли профессора А. Л. Свенцицкого о силе незнания. Действительно, получаемую информацию можно и нужно оптимизировать: выбирать и усваивать необходимое, пренебрегая лишним. Однако за кажущейся парадоксальностью публикации (подумайте: профессор ВУЗа утверждает, что лишние знания вредны, а незнание, напротив, большая сила!) стоит на деле лишь частный пример ЗАКОНА ВСЕОБЩЕЙ ОПТИМИЗАЦИИ ВСЕГО.

Поскольку закон пока строго не сформулирован, приведем несколько его возможных определений:

• Каждый параметр любой системы имеет оптимум, который при изменении положения системы в пространстве и времени (в зависимости от условий) может смещаться.

• Избыток чего‑то так же вреден, как и недостаток.

• Все хорошо в меру.

Иными словами, к каждому предмету, процессу, явлению можно (и это весьма продуктивно!) подходить с позиций поиска золотой середины.

Несколько примеров.

Пример 1. Синдром отличника. Человек, им страдающий, старается сделать все идеально, «на отлично». Способность сделать что‑то отлично прекрасна. Но сделать так все просто физически невозможно, да и не нужно.

...

Автор статьи школу и институт окончил с отличием, но считает, что масса времени в итоге была потрачена зря.

Ресурс каждого человека ограничен. Чем лучше сделаешь что‑то одно, тем меньше времени останется на другое (а, значит, его сделаешь хуже или не сделаешь вообще!).

...

Но «нас так учили». И появляются «суперчистоплотные хозяйки», все время которых уходит на постоянную уборку дома, «супердобросовестные мамы», у которых уход за ребенком вытесняет социальные и сексуальные потребности и т. д.

Особая трудность отличников: они настроены делать дело либо идеально, либо никак. И если этих дел несколько, да еще трудных, получается «никак». При этом человек впадает в депрессию.

...

Библейский пример отличника Буриданов осел. Стоя между двумя вкусными охапками сена, абсолютно одинаковыми, он так долго старался выбрать лучшую, что сдох от голода.

Пример 2. Синдром труженика.

Он близок к первому, но здесь главное для человека не столько качество, сколько количество выполненной работы.

...

Причем, именно работы в ущерб отдыху, спорту, искусству, любви, воспитанию детей и т. д.

Часто этим синдромом страдает «классный специалист».

...

Но такой специалист, по К. Пруткову, – «односторонен, как флюс».

Трудоголизм носит интернациональный характер, эпидемия эта распространяется все шире.

...

Есть и случаи со смертельным исходом. Так, рассказывают, что, когда одного не очень умного трудоголика заставили богу молиться, так он себе лоб расшиб.

Народная мудрость «Работа не волк, в лес не убежит» – пословица не лентяев, а трезво мыслящих людей, оптимизаторов.

Пример 3. Синдром праведника. Здесь принимаем, что религия это концентрированная психология, а праведник физически и психически здоровый человек, психолог‑валеолог, излечивший себя сам. Без вредных привычек, выдержанный (никогда не психует, так как прошел массу тренингов по умению владеть собой), делает зарядку, собран, предельно рационален, обычно оптимист.

...

Обычно такой человек плохо (хоть часто это и его профессия) понимает людей (и они его). Излишнее значение придает уму (логике) в ущерб чувствам (интуиции). Интерпретирует, что многим неприятно. В семье (вследствие своего совершенства и несовершенства других) уживается с трудом.

Идеальная машина та, которой нет, а функции ее выполняются. Так и идеально здоровый человек – человек без тела и эмоций.

...

С этих позиций идеальный праведник это компьютер при бесперебойном снабжении хорошей энергией.

Мы не против здоровья, трудолюбия, тщательности. Мы не за психические срывы, лень, разгильдяйство. Хотелось лишь наглядно показать, что и перебор, и недобор, доведенные до абсурда – плохо.

С другой стороны, в любых качествах человека, в том числе, и в тех, что принято считать отрицательными, есть несомненная польза. Любой яд в малых дозах – лекарство. Немного лени (разгильдяйства, неуравновешенности) делают труженика (отличника, праведника) интересным, пикантным. Придают ему шарм, неповторимый вкус, как соль и перец щам.

...

Здесь вспомню давнее высказывание одной из моих бабушек (пенсионерки, заслуженной учительницы, никогда не бывшей замужем): «Мой идеал мужчины – культурный нахал».

А теперь о самом подходе к анализу с позиций оптимизации, с позиций шкалы.

На примитивных стадиях развития и / или понимания чего‑то явление и его свойства рассматриваются с радикально крайних позиций:

Скажем, первый радиоприемник (а в послевоенном Ленинграде было много таких динамиков‑тарелок) можно было только включать либо выключать. Регулятора громкости, а, тем более, шкалы поиска радиостанций не было. Сейчас же все знают, что и громкость, и длину волны можно регулировать.

...

Есть выключатель (включатель), а есть реостат (регулятор). Можно регулировать (и современные приборы предусматривают это) освещенность, а не просто (как делают в большинстве случаев) включать и выключать свет.

Переход от «да» к «нет» в природе всегда регулируем. Между любыми двумя крайностями всегда не пропасть и не барьер, а плавный путь. Видеть его и использовать достойно психолога. Крайности, абсолютизация всегда недальновидность, всегда проигрыш.

...

И человечество, взрослея, это понимает (еще не до конца осознало, но процесс пошел).

Так, сейчас очевидно, в первую очередь, для психологов, что четкого разделения людей на нормальных и ненормальных нет и быть не может.

Собственно, психологи‑терапевты и работают с неполностью сломанными (клиентами психиатра) и с неполностью исправными («здоровыми клиентами» священников, валеологов, акмеологов и психологов‑консультантов).

...

Не столь очевидно, но факт, что и между двумя такими крайностями, как мужчина и женщина, существует тоже плавный переход: «…каждый человек в той или иной степени обладает признаками обоих полов как физическими, так и психологическими. Если мы говорим, что такой‑то человек мужчина, это означает, что у него мужские признаки более ярко выражены» (Зимичев А. М., «Психология политической борьбы»).

Так что, следуя основной мысли этого раздела, все в определенной мере ненормальны, в какой‑то степени мы женщины и даже где‑то, как сказал поэт: «… немножко лошади, каждый из нас по‑своему лошадь».

И это хорошо! Нормально! Надо спокойно на все смотреть и жить вместе.

А теперь ряд примеров разнополярных состояний для самоанализа.

Проставьте, естественно, здесь и сейчас, вашу самооценку по стобалльной шкале по каждому из приведенных ниже параметров

Ваша подвижная норма

Далее в качестве примера можно смело брать любую пару антонимов (скажем, день – ночь или острый – тупой) и ассоциативно определять свое место на шкале между ними.

В заключение хочется отметить, что приведенные шкалы лишь подшкалы ВСЕОБЩЕЙ ШКАЛЫ ВСЕГО, в которой все мы существуем.

Там на одном, недостижимом полюсе «абсолютного совершенства», – все (бог, свет, дух, абсолютное тепло, отсутствие энтропии, мгновенное перемещение в пространстве, рай и т. д.). А на другом, «предельно низком», – ничто (дьявол, тьма, сверхплотность, черная дыра, абсолютный холод, хаос, неподвижность и т. д.). Но это тема для отдельного обсуждения.

А пока – резюме:

1. Согласно универсальному закону ВСЕОБЩЕЙ ОПТИМИЗАЦИИ ВСЕГО, нет ничего предельно хорошего и предельно плохого, а есть оптимум, к которому и надо стремиться.

2. Этот оптимум подвижен, переход от одной крайности к другой плавен и нам подвластен.

3. Все хорошее вредно, а все плохое полезно, но в определенной степени.

1.3.2. Революции и эволюция

Ломать – не строить.

Пословица

Начнем с цитаты из Большой Советской Энциклопедии: «Эволюция и Революция (от лат. еvolutio – развертывание и позднелат. revolutio – поворот) – две неразрывно связанные формы развития: эволюция – последовательное и непрерывное изменение в пределах данного качества; революция – прерывное, скачкообразное превращение одного качественного состояния в другое».

Как видите, плавное, постепенное движение непременно должно дополняться резкими поворотами и рывками. Одно без другого невозможно. Во всяком случае, вспомним предыдущую главу – это неоптимально.

Но ведь всегда можно выбрать, когда рвануть. Хотя это целое искусство и зависит от времени рывка многое, если не все.

...

В чистом виде в этом можно убедиться, наблюдая забеги на длинные дистанции или велосипедные гонки. Рано стартанешь – догонят и съедят, опоздаешь – чемпионства не видать. Так что, когда начать резкое ускорение– один из главных стратегических вопросов.

Если говорить о развитии любой страны, внутри нее по этому поводу постоянно ведутся жестокие споры. И окончиться они не могут (правых и неправых нет), потому что и у революционного и у эволюционного пути всегда есть как куча плюсов, так и куча минусов. И толком понять, когда рывок (революцию, перестройку, перезагрузку) следует начать не очень понятно (а некоторые считают, что оно само начнется).

...

Из выступлений В. И. Ленина: «Вчера было рано, завтра будет поздно»; «Революции никем по собственному хотению не делаются: сами приходят»; «Товарищи… свершилась!»

Мы, крепко обжегшись на революции в 1917‑ом, до сих пор на все перемены дуем. И, как оказывается, не зря. Последствия социальных катаклизмов прямо зависят от того, как люди себя чувствуют, от общественной среды, от установок общества.

Ниже мы приводим комментированный (опять‑таки, нами) обзор исследования, напрямую связанного с обсуждаемым вопросом.

Цена реформ или цена атомизации общества? То, о чем так долго и нудно твердили большевики постперестроечного периода, оказалось правдой. Российская приватизация по своим последствиям для населения страны стала вполне сравнимой с мором, войной или падением Тунгусского метеорита на Рублевку. Это выводы авторов уважаемого медицинского журнала «Ланцет», исследовавших российскую приватизацию именно как стихийное бедствие [18]. По оценке этого журнала, политика экономического шока и массовой приватизации стоила бывшему Советскому Союзу гибели одного миллиона работоспособных мужчин.

Не думаем, что у кого‑либо из переживших этот позорный период русской истории оценка «Ланцета» сама по себе вызывает какие‑то вопросы. Мы, уцелевшие, помним тех, кого уже нет с нами. Не все смогли перенести тот позор, когда страна, так уверенно требовавшая от своих граждан любви, в один момент этих граждан с их безответной любовью в очередной раз кинула.

...

Действительно, в первую очередь это сказалось на мужиках, потому что дети не понимали, а женщины в русских селеньях, как известно, способны на многое: и остановить на скаку отпущенного пьяницей коня, и войти в подожженную соседом избу. Да и вообще они со своим женским умом более психологически устойчивы: их жизненный приоритет – непосредственно жизнь. А у мужиков очень часто – работа, воспитали их так, на беду.

Рост смертности в России в период реформ связывают прежде всего с массовой потерей работы, что в свою очередь было обусловлено чересчур быстрым ходом перемен.

...

Хорошо известно, что неопределенность с работой всегда негативно сказывается на здоровье, во всех странах. Стресс, что поделаешь.

Авторами журнала анализировалась смертность работоспособных мужчин (15–59 лет) в странах Восточной Европы и бывшего СССР с 1989 по 2002 год.

Считается, что с распадом советского режима за два года около четверти госпредприятий перешло в частные руки, что вызвало рост безработицы.

...

Мы, кстати, наблюдали все это вживую и много чего можем порассказать, но сейчас суть не в том, как разгосударствливание проходило, а в том, как это статистически повлияло на смертность.

В исследовании программы приватизации были четко статистически отделены от других сопутствующих факторов при корреляции со смертностью. Основываясь на индексах, принятых авторами, именно следствием приватизации является увеличение смертности за период с 1991 по 1994 на 12,8 %; если использовать индексы МБРР (Международный банк реконструкции и развития), цифра будет 7,8 %. Корреляция не вызывает сомнений.

Главный вопрос для нас здесь в том, почему подобные катастрофические последствия наблюдались отнюдь не во всех странах. Хуже всего дела обстояли в России, Казахстане и Прибалтике, где реальная безработица выросла почти в три раза, а смертность мужчин в период с 1991 по 1994 год – более чем на 40 %. Спокойный, более медленный темп перемен с постепенным развитием новых институтов и введением правил свободного рынка приводил к гораздо лучшим результатам.

...

Примером тут могут служить Хорватия, Словения, Чехия и, как ни странно, Албания, где рыночные реформы, как мы знаем, были полностью проведены (вряд ли кто‑то осмелится утверждать, что эти страны не были социалистическими и не являются капиталистическими сейчас). Рост безработицы там был порядка 2 %, а мужская смертность даже УПАЛА – на 10 %.

Страны, в которых не произошло такого массового вымирания населения как в России, – это страны с развитой сетью социальной поддержки, часто неформальной.

Массовая приватизация вообще не привела к росту смертности там, где по крайней мере половина народа ходила в церковь (мечеть) или сама реально участвовала в проводимых переменах, активно взаимодействовала с другими доброжелательно настроенными, заинтересованными людьми.

...

Главный и, как оказалось, смертельный враг человека – чувство безысходности, ощущение, что тебя бросили и ты никому больше не нужен.

Ученые в нашем конкретном варианте это даже просчитали. Оказалось, что рост вовлечения в социальные сети (когда видишь, что ты не совсем «кинут») на 1 % приводит к падению смертности от приватизации на 0,27 %. То есть дело не столько в приватизации/макроэкономике как таковой, сколько во внеэкономической структуре общества.

Вывод авторов, обычных университетских эпидемиологов, тривиален: когда проводишь макроэкономические реформы надо учитывать их прямое влияние на здоровье населения.

Всем известно, что смертность была высока еще в Советском Союзе, с его далеко не идеальным здравоохранением, плохим питанием, ужасающим уровнем потребления алкоголя и пристрастием к курению. Когда начались проблемы с работой, стресс и неопределенность вызвали особо сильный эффект на этом уже изначально неблагоприятном фоне.

...

А говоря по‑простому, оксфордские академические исследователи имеют в виду всего‑навсего вот что. Если работяга и так привык пить, то когда его попрут с работы и он совершенно не будет знать, что делать, как содержать семью (в СССР к такому развитию событий его не готовили), он наверняка быстро сопьется, после чего долго не протянет. Замерзнет в собственном парадняке, или инсульт его хватит, или крыша поедет по‑серьезному (по части крыши часть нашего населения – на грани патологии).

Огромная проблема заключалась в том, что в нашей нерелигиозной стране без реальных (то есть, возникших естественно, снизу, а не придуманных властями) массовых общественных организаций, работа традиционно была не только источником материальных благ, но выполняла необязательные для нее функции социальной поддержки, была единственной площадкой для самореализации. Потерявший работу в результате реформ человек оказывался не только ограбленным, но и лишенным смысла существования.

Таким образом, самоубийственный, в прямом смысле, характер российских реформ вряд ли может быть как‑то связан с собственно ошибками в макроэкономических ориентирах, коррумпированной приватизацией или, тем более, приходом более свободного рынка. В гораздо большей степени негативные последствия связаны с историей страны и политическим контекстом событий.

...

Если изложить то же самое проще, смысл будет яснее, но звучать это будет совсем неприятно. Негативный эффект макроэкономических реформ низок там, где высок уровень «социального капитала», То есть общество едино, развито и зрело. Следовательно, если в тех странах, где проводится приватизация, высокая смертность – общества разобщены, незрелы и неразвиты.

Причиной гибели части нашего народа было наше атомарное общество, а не реформы сами по себе. Это – следствие жизни нескольких поколений в условиях войны всех против всех. Не реформаторы – Гайдар с Чубайсом – убийцы, убийцы жили гораздо раньше и оставили свой отпечаток на всех нас. Так что не стоит заблуждаться: пока с этим наследием не будет покончено, постепенно, путем длительной эволюции, ЛЮБЫЕ быстрые и резкие социальные изменения на постсоветском пространстве приведут к катастрофическим результатам.

Во всяком случае, так учит самая передовая, самая английская, самaя оксфордская и даже не социальная, а чисто медицинская наука.

1.3.3. Векторы развития человечества

Разумный человек приспосабливается к миру, неразумный приспосабливает мир к себе. Поэтому весь прогресс зависит только от людей неразумных.

Б. Шоу

В свете всех предыдущих размышлений, интересно проанализировать, как мы живем, развиваемся и продвигаемся к счастью.

Вот что пока очевидно. В целом уровень счастья на планете растет, хотя это лишь субъективная самооценка людей. Но такой оценки не могло бы быть, не будь реализованы наши базовые цели. А это физиологические потребности и потребности в стабильности и безопасности.

Как мы уже отмечали в разделе 1.1.5, они у современного человека удовлетворены. Люди наелись, приоделись, обустроились и мало кто всерьез опасается, что все это кто‑то разрушит или отнимет.

...

Конечно, все совсем не так идеально. Наличествует масса бедных стран, где – голод, болезни и разруха. Есть агрессивно настроенные режимы, способные ради своих бредовых идей на любую гадость, от индивидуальных терактов до атомной атаки. Но мы уверены, что это только пока. И нынешние слаборазвитые, голодные и «обозленные» страны со временем встанут на путь развитых.

Живет человек все дольше, физически становится все крепче и выше.

...

Средний рост современного подростка на 3–5 сантиметров выше, чем у его сверстника 1930‑х годов [19].

Теперь на первый план выходят все более сложные моральные проблемы, связанные с достижением личностного успеха, самореализацией. Для широких слоев стало интересным достижение высших ступенек пирамиды потребностей.

...

Эти потребности А. Маслоу определял терминами: «личностный рост», «самоактуализация», «стремление к гармонии и здоровью», «поиск себя и своего места в мире», «потребность в совершенстве», устремление человека «в высь». Именно эти цели психолог считал общими, универсальными для человека.

Отметим здесь, что человечество реально движется к недостижимым в своем идеальном воплощении вещам – экономической и социальной справедливости. И приближение к ним, решая часть проблем, создает новые, гораздо более сложные. Связано это с невозможностью всех самореализоваться в равной степени, поскольку генетический потенциал людей, определяющий возможности их физического и интеллектуального совершенствования, не одинаков. А выйти за ограничиваемые им пределы невозможно. Вот что пишет по этому поводу А. Маслоу [20]: «Мы должны быть готовы к тяжелым моральным последствиям, которые с неизбежностью повлекут за собой уничтожение социальной несправедливости. Чем менее весомым будет становиться фактор социальной несправедливости, тем громче будет заявлять о себе «биологическая несправедливость», заключающаяся в том, что люди приходят в этот мир, имея различный генетический потенциал. Ведь если мы соглашаемся предоставить каждому ребенку возможность полного развития его потенций, мы не можем отказать в этом праве и биологически ущербным детям. Кого винить в том, что ребенок родился со слабым сердцем, с больными почками или с неврологическими дефектами? Если во всем виновата матушка‑природа, то как компенсировать ущерб самооценке индивидуума, с которым так несправедливо она обошлась?»

Но отложим мысли о несправедливости природы, тем более что каждому индивидууму с развитием нашей цивилизации будет доступно все больше. А сравнивать себя с другими, как мы уже отмечали в главе 1.2.1, не стоит. Если бы еще и все народы всех стран в этом убедить…

Рассмотрим тезисно, какие новые возможности получают сейчас человек и общество, и какие тенденции просматриваются на будущее.

Время. Свободное – увеличивается. Его у людей все больше. А, значит, все больше вариантов и возможностей его использования. И для отдыха, и для творчества (самореализации).

...

Хочешь – спать ложись, а хочешь – песни пой.

Пространство. Оно как бы сжимается, становится все более доступным. Увеличивается свобода и быстрота передвижения. Сейчас и россиянин может поехать в любую точку мира. Нужны лишь деньги (правда, не так уж и мало). Но при желании – все реально. Планета натурально становится нашим большим домом.

Каждый день из одного места земного шара в другое летают более 3 млн. человек.

Информация. Мы научились ее передавать, сжимать и накапливать. И прогресс в этих делах продолжается. Движемся, причем стремительно, от ее (информации, правды) отсутствия – ко всеобщей доступности. От всеобщей безграмотности – к глобальной образованности. Правда, все больше времени уходит на обучение и взросление (уже не 15, а 25 лет!) Высшее образование – сейчас норма (база). Для действительно более высокого, лучшего, чем у всех образования, пора придумывать новые слова. В английском языке они уже придуманы: post‑secondary education.

...

Интернет позволяет каждому за считанные секунды получить подробную информацию почти по любому вопросу.

Свобода. Движемся от полной зависимости (несвободы) – к абсолютной свободе. От рабства, пыток и казней – к равноправию, бонусам и премиям. И в стране, и на работе. Все больше уходим от жестких норм и правил (приличий, поведения и т. п.) к их гибкости и вариативности. Может ли ваш начальник вас стукнуть? Нет! (А раньше, лет 150 назад, запросто). А можете ли вы обозвать его дураком? Легко! (Правда, как и раньше, лучше, чтобы не понял).

...

Это сладкое слово – свобода.

Терпимость. Толерантность. Гибкость и многообразие подходов.

Иисус со своим «Подставь другую щеку» был прав. Только сейчас многие начинают это понимать (раньше просто верили).

...

Кстати, и религии бывают в разной степени терпимыми (рис. 7, 8).

Рис. 7, 8. Толерантность считается атрибутом западного общества и одной из причин его успехов. Однако есть ценности, так сказать, региональные, а есть – общечеловеческие. Наиболее толерантной религией, похоже, является иранский бахаизм, принимающий с уважением постулаты всех главных мировых религий. Характерно, что бахаисты нашли понимание в Америке. Так что сегодняшние западные ценности ближе к общечеловеческим. На сделанном нами в Чикаго фото – фрагменты храма бахаистов. Обратите внимание на символику: пятиконечная звезда, полумесяц, крест, звезда Давида и свастика – все в одном орнаменте.

Сейчас, когда всего хватает, – зачем драться? Экономически невыгодно. Дерутся лишь дети и, кто попроще (примитивнее), за физическое выживание. Норма – лояльное отношение ко всем (бедным, глупым, больным, черным, низшим и высшим). Вектор развития – стирание граней между плебсом и аристократией, джентльменами и простолюдинами. Так будет и с разными народами. Тенденция развития (взросления) личности и человечества – переход от старых норм (приличного, консервативного) к новым (вульгарному, либеральному). От жестких догм – к терпимости и многообразию. Примеры: язык, одежда, кухня, секс, искусство, бизнес, политика и т. д. Юмор развивается, как феномен выхода за рамки привычного и благообразного. Детская боязнь (болезнь) нестандартности все более принадлежит прошлому.

...

Гитлер делил людей на полезных и бесполезных, и всех с его точки зрения никчемных (калек, слабоумных, представителей «низших» рас и т. п.) попросту физически уничтожал, искренне считая себя проводником прогресса.

Сейчас даже мысли о второсортности каких‑то людей и народов, а они были не только у фюрера, выглядят дикостью.

Итак, человек, организация, страна – системы, для которых присущи общие закономерности. Маленький и бедный человек – тоже Человек, так и с фирмами, и со странами, как бы малы или велики они ни были.

2. Как «сделать» всех?

Побеждать – глупейшее занятие.

В. Гюго

Человека можно уничтожить, но его нельзя победить.

Э. Хемингуэй

Конечно, можно всех «сделать».

...

Победить, разгромить, покорить, заставить плясать под свою дудку. Словом, уничтожить противных конкурентов. Так на заре становления человечества и поступали с племенами‑соседями, а на заре бизнеса – с фирмами‑конкурентами.

Но нужно ли это? Будешь ли ты счастлив, если мы их всех..? А твоя фирма, твоя страна?

То, о чем мы говорили выше, начиная от личных маленьких интересов человека и кончая приятностью жизни в невеликой державе Дании, показывает, что – нет.

...

Выскажем даже такую крамольную для наших патриотов мысль: «Чтобы стать счастливой страной – нужно перестать чувствовать себя великой державой». Америка, кстати, от этого тоже устала и потихоньку от титула «главной страны» отказывается.

Выигрывает и побеждает в итоге не тот, кто может любому набить морду, а тот, кто умеет работать, создавать. Вот этому и стоит учиться.

...

Заметим, что на уровне народов навыки набития морды часто коррелируют с умением работать и создавать новое, так что они тоже не помешают. Но только одних их недостаточно.

Так ли это нам нужно? Ведь основной показатель эффективности бизнеса – прибыль, деньги. А мы уже знаем, что не в них счастье.

...

Да и до этой книжки знали. Только ленивый не ругает у нас их тупое, жестокое, бесчеловечное и бездушное общество потребления, целиком ориентированное на «золотого тельца» (рис. 9).

Рис. 9. Снимок этого натурального золотого (ну позолоченного) тельца сделан в деловом центре Чикаго. Символ!

Тут вспомнился отличный девиз одного из медицинских форумов: «Здоровье не все, но все остальное без него – ничто!» Деньги, конечно, тоже не все. Но они (а вернее материально‑техническое развитие общества, его совокупный продукт) – тот фундамент, на котором все стоит. Это тот базис, на котором можно строить домик или дворец счастья. Ну, конечно, конечно, авторы понимают, что и сами деньги имеют смысл только в условиях политической стабильности (помните, что случается с ними во время войн и революций?), но и нормальный бизнес возможен только в таких условиях. Так что мы принимаем их по умолчанию.

...

Если вернуться к здоровью, то и его без материального благополучия нет: в развитых странах по статистике живут гораздо дольше.

Итак, нужно работать, причем работать хорошо и зарабатывать. И этому не грех поучиться у тех, у кого получается. И второй раздел книги как раз об этом, о том, как построен и работает бизнес в странах, добившихся успеха, и прежде всего в США.

...

Америка – вовсе не идеал, но тамошняя бизнес‑культура на сегодня самая эффективная, поэтому ее в первую очередь и стоит изучать.