Николай Рерих Рихарду Рудзитису и Гаральду Лукину. Родные наши Рихард Яковлевич и Гаральд Феликсович!

15-5-38

Родные наши Рихард Яковлевич и Гаральд Феликсович!

Спасибо за Ваши письма от 7–8 мая. Радуемся, что картины дошли сохранно и дают Вам радость. В этой обоюдной радости и крепнут возможности. Также хорошо, что Вы находитесь на зорком дозоре, ибо, как Гаральд Феликсович правильно пишет, враги спать не будут. Хорошо, что Вы приводите в точную известность всё касаемое книгоиздательства. Иначе даже самое полезное дело может обратиться в обременительный хаос.

Огорчились мы стоимостью монографии. Почему такие большие цены? Помнится, что себестоимость монографии Брентано при 500 экземплярах была 10 долларов. Монография 1916 года поступила в продажу по 50 рублей – значит, себестоимость, вероятно, была 20–25 рублей. Неужели же цены так возросли? Мы совершенно согласны с Вами, что монография должна быть доступной. Нельзя ли всё издание разбить на четыре категории? А именно: 1) По сто экземпляров каждого издания с подписью автора и нумерованных. За такие экземпляры всегда назначают значительно большую цену. Если мне пришлёте 200 листов, то я с удовольствием снабжу их подписью – сто по-русски и сто по-английски. Конечно, на этих листах уже должно стоять, что они из нумерованных экземпляров монографии, подобно тому, как сделано в монографии 1916 года. Такая надпись необходима и для того, чтобы не посылать подпись на пустом листе, ибо Вы сами знаете, какие путевые превратности могут быть и во время пути, и в типографии. 2) По триста экземпляров нумерованных. 3) Затем ненумерованные экземпляры в переплёте. 4) Экземпляры не в переплёте, а в папке, как делают во Франции, – они удешевятся на стоимость переплёта. Таким образом, в руках магазина будет некоторая вариация цен. Если в чём-либо можно произвести какие-либо удешевления, то это весьма желательно. Очень нехорошо, что Либерт является, как Вы пишете, близким другом Балодиса. Но не будет же он делать нечто даже во вред достоинства Государственной типографии. Вообще решительно не понимаю причину ненависти Балодиса. С моей стороны к нему всегда было самое лучшее отношение, и мы оба участвовали в Московском археологическом институте. Я был очень удивлён, что Балодис вообще не ответил на моё письмо, касавшееся исключительно научных предметов, – учёные так не поступают. Нельзя ли при случае разузнать причину всего этого, более чем странного, поведения. По Вашим первым сообщениям казалось, что Либерт был весьма дружествен и заинтересован в издании. Что же случилось потом? Передайте Пранде и Мисиню мои сердечные приветы за их милые строки. Все расчёты и сметы должны быть делаемы с чрезвычайной точностью. Лучше оставить некоторую сумму на непредвиденные расходы, нежели забыть что-либо неизбежное. В магазине отчётность должна быть с самого начала поставлена очень ясно, – необходимы хотя бы ежемесячные проверки. Заведующий магазином сам будет рад, если с самого начала установится такая кооперация. Как мы уже писали, вполне полагаемся на Вас в вопросах перерегистрации Общества и в изменениях устава. Вы сделаете так, как по местным условиям лучше. Магазин начнётся в тихое летнее время, и это даст возможность к осени уже освоиться с техническими обстоятельствами. Известность магазина и приближение покупателей требуют значительного времени. При продаже отдельных репродукций имейте в виду, чтобы они не помешали распространению монографии. Кроме продажи монографии по твёрдой цене, не будет ли допущена плата в рассрочку, если лицо хорошо известно?

Приятно слышать, что общее собрание с выборами прошло хорошо. Если же по новому уставу число членов правления будет увеличено, то участие Е.Я.Драудзинь всегда желательно. Очень хотим, чтобы нашлись молодые силы, которые могли бы освободить Вас хотя бы от части переписки. Очень жаль, что лишнее количество бумаги может быть продано лишь с таким трудом. Из писем Г.Ф. мы понимали, что бумага представляет из себя очень ходкий товар. Может быть, в магазине удастся продать бумагу для какого-либо местного издания. Вероятно, знак Угунса можно ставить на всех книгах, ибо он был и на издании Дидковского на книге А. И. Клизовского, и на книге Оригена в издании Буцена. Очень хотелось бы иметь экземпляры второго тома в том же количестве, как и первого. Второго тома мы имеем лишь два экземпляра.

Пусть лето принесёт Вам новый запас сил и для поступательной работы, и для отражения тёмных нападений. Приятно Ваше соображение о чете Якобсон. Мы знаем, как трудно находятся сотрудники активные и заслуживающие полного доверия. Будет ли в магазине малый отдел письменных принадлежностей? Вероятно, сделаете сношения с Булгаковым, – всё полезное магазину пригодится. Каждое Ваше письмо для нас истинная радость. Да будет светло всем Вам, всем сотрудникам.

Сердцем и духом с Вами,

Н. Рерих

_______