Глава 26. Адель на мгновение зажмурилась, ослепленная яркой вспышкой, а когда открыла глаза, обнаружила, что стоит в огромном зале

Адель на мгновение зажмурилась, ослепленная яркой вспышкой, а когда открыла глаза, обнаружила, что стоит в огромном зале, тускло освещенном факелами. Вокруг были бесконечные ряды книжных шкафов, начищенный до блеска пол с ковровой дорожкой и теряющиеся в полумраке колонны. Где-то далеко впереди маячил островок желтого света, теплого и не совсем естественного. Именно оттуда с равными промежутками времени доносились звуки ударов.

«Бом, – словно молоток судьи, выносящего приговор. – Бом…»

– Стой, кто идет?! – Громоподобный голос, раздавшийся сверху, заставил фею вздрогнуть и инстинктивно сжаться.

– Кто идет?! Кто идет?! Где идет?! Куда идет?! – послышалось со всех сторон. – Зачем идет? – шептали книги на стеллажах, шурша страницами, скрипели полки и посвистывали стойки, словно незримые призраки затеяли игру слов, аккомпанируя себе подручными средствами.

Нир, взглянув на спутницу, чуть сжал ее пальцы и потянул за собой. Она вынужденно сделала шаг вперед и невольно вскрикнула, когда все вокруг пришло в движение: колонны слились друг с другом и пилястрами легли на стены, шкафы «впитались» в обои, дорожка под ногами расползлась в стороны пушистым ковром, с потолка спустилась, звякнув подвесками, хрустальная люстра. Далекое пятно света, стремительно приблизившись, оказалось лампой на массивном столе. Там же лежало несколько стопок бумаг и на прямоугольных подставках стояли каменные маски, застывшие в гротескных гримасах. Бесконечный зал в мгновение ока «съежился» до размеров небольшой комнаты, центром которой было рабочее место Двуликого. Он восседал за столом в своем сине-красном камзоле и колпаке. В правой руке Дух Тритэры держал тяжелую печать, которую с силой вжимал в чернильную подушечку, потом с грохотом опускал на стол. Вернее, на очередную бумагу – одну из тех, что сами по себе перемещались из стопки в стопку, на миг задерживаясь посередине для получения оттиска.

– Кто здесь? – грозно спросил шут, свободной рукой поворачивая настольную лампу так, чтобы она светила в лицо визитерам. – Посторонним вход воспрещен!

– Твегги, прекрати этот балаган! – отозвался Нир.

– Нирушка, это ты? – делано изумился шут.

Фея переводила удивленный взгляд с одного собеседника на другого, имя Двуликого, как и подобную интерпретацию имени своего жениха, она раньше не слышала.

– Неужели ты еще кого-то ждал? – иронично осведомился темный.

– А вдруг? – надул щеки шут, но тут же сменил выражение лица на доброжелательное. – Что же ты не предупредил меня, что снова в гости заглянешь?! – укоризненно покачал головой он, а в следующую секунду расплылся в жутком, буквально до ушей, оскале. Нир поморщился, а Адель крепче сжала его руку: слишком свежи были воспоминания о прошедшей игре и ее странном ведущем, новая встреча с которым ее не сильно обрадовала. – Я бы встретил, ужин для дорогого гостя организовал, вина принес, в картишки бы сыграли! А ты… ты… – обиженно хмыкнул Двуликий и, прищурившись, пристально посмотрел на фею. – Что за существо ты прихватил? Подарок для дядюшки Твегги? – Шут плотоядно облизнулся, демонстрируя и без того перепуганной девушке свои удлинившиеся клыки. Заметив ее реакцию, он громко расхохотался, а потом, резко оборвав внезапный смех, увещевающим тоном произнес: – Да не бойся ты так откровенно, Кошка, я пошутил! Да вы садитесь, садитесь! – засуетился Двуликий, сметая со стола кипы бумаг, прямо на глазах превращающиеся в салфетки. – Сейчас чайку организуем, вино, конфеты…

– Хватит, Твегги. Мы…

– Не перечь старшим! – нахмурился Дух Тритэры. – Садитесь! – с улыбкой крокодила предложил этот радушный хозяин своим гостям.

Из ковра, как грибы, выросли два глубоких кресла, люстра вспыхнула ярче, а на столе вместо лампы и других предметов появились чайник, три чашки и вазочка с печеньем. Причудливые маски выстроились справа и слева от них, дополняя композицию. Фея с опаской покосилась на кресло и еще сильнее стиснула пальцы, не замечая, что царапает ногтями ладонь Нира. Впрочем, тот тоже не обратил на это особого внимания. Темный молча шагнул к ближайшему креслу, сел сам и усадил Адель к себе на колени. Девушка не сопротивлялась, разумно рассудив, что самое безопасное место в этой иллюзорной реальности – рядом с темным.

– Ай-я-яй! – возмутился Двуликий. – Не доверяешь, Ниррр?! Мне не доверяешь?! – По выбеленному лицу-маске медленно поползла черная слеза.

– Твегги, давай опустим демонстрацию твоих актерских способностей и сразу перейдем к делу, а? – Мужчина обнял фею и, прижав ее к себе, опустил подбородок на девичье плечо. – Меня твоя клоунада давно не развлекает, – скучающим тоном добавил он.

– Так, может, я для дамы стараюсь! – возмутился шут. – Киса, ты почему не поцеловала дядюшку Твегги? Разве так встречают старых знакомых? А мне казалось, мы неплохо поладили.

– Э-э-э… – протянула Ада и, вцепившись в Нира, как в спасательный круг, растерянно посмотрела на него.

– У нее жених ревнивый, – пояснил тот и, поймав благодарный взгляд феи, чуть улыбнулся.

Двуликий тем временем выудил откуда-то огромное увеличительное стекло на длинной ручке и принялся с деловым видом то придвигать, то отстранять лупу, изучая устроившихся в кресле гостей.

– Хм, действительно жених! – резюмировал он наконец, затем швырнул стекло за спину, где его тут же поглотила стена, и, побарабанив пальцами по столу, спросил: – Нир, ну зачем тебе жена? Ты еще такой молодой. Давай ты девчонку мне оставишь? А? У тебя ведь дела, а я за ней присмотрю! Почти безвозмездно! И тебе хорошо, и мне веселее будет! Подари мне Ки-и-ису…

Адель даже рот приоткрыла от возмущения, но ничего не сказала, предоставив жениху самому разбираться с Духом Игры. Вмешиваться в их странную беседу ей не хотелось. Сболтнуть лишнего или выставить себя дурой она желала еще меньше. Единственное, о чем мечтала девушка, так это как можно скорее покинуть комнату и ее хозяина. Но Нир продолжал сидеть, и она тоже не дергалась, боясь лишиться его защиты. Адель прекрасно понимала, что очутилась в мире Тритэры: хоть подобное и казалось невероятным, но присутствие Двуликого исключало всякие сомнения – вот только уютнее от этого понимания ей не становилось.

– Я не отдам тебе девушку, – отрезал темный. – Бери свою плату, и мы пойдем!

– Давай с нее возьму, – неожиданно заботливо предложил шут, а нарисованная маска словно впиталась в его кожу, открывая унылое, далеко не юное лицо мужчины, которое совершенно не сочеталось с нелепым колпаком и костюмом. – Тебе сегодня и так досталось!

– Бе-ри пла-ту, – с нажимом произнес темный, заметно уставший от устроенного спектакля.

– Ну и дурак! – Голова шута, крутанувшись вокруг своей оси, снова обрела маску и подмигнула накрашенным глазом. – Я ж для тебя стараюсь. Зачем жениться, когда с ослабевшей девчонкой проще сладить! – Твегги вытянул губы трубочкой и выразительно причмокнул, изображая поцелуй.

– Со своей «девчонкой» я как-нибудь без тебя разберусь! – раздраженно ответил Нир.

– Ну наше дело предложить… – пожал плечами собеседник.

Адель, не совсем понимая смысл этого странного обмена репликами, вдруг почувствовала, что тело темного похолодело, по заледеневшим рукам, обнимающим ее за талию, пробежала явно ощутимая дрожь. Девушка уставилась на жениха: лицо его осунулось еще сильнее, под глазами залегли тени, у рта образовались глубокие складки, скулы заострились, а кожа приобрела какой-то землистый оттенок. Нир на миг прикрыл глаза, скривившись, как от боли, затем подтолкнул фею, вынуждая ее встать с его колен, и, слегка покачнувшись, поднялся сам.

– А как же чай? – возмутился гостеприимный хозяин.

– В другой раз! – буркнул темный и, снова схватив Адель за руку, потащил ее за собой в сторону двери, рисунок которой проступил на стене между пилястрами.

Девушка заартачилась, пытаясь остановить Нира, который, похоже, был не в себе, раз собирался пройти сквозь стену, но у нее ничего не вышло. Достигнув изображения двери, Нир пнул его ногой – раздался треск, и стена, словно картонная, рухнула вперед, открыв вид на безмятежную зелень цветущего луга под ярко-голубым небом. Фея безропотно последовала по упавшей декорации за своим спутником и осторожно ступила на мягкую траву.

– Как же тут красиво! – выдохнула она, завороженно разглядывая пейзаж.

– Угу, – кивнул Нир, выпуская ее пальцы из своей ладони.

Адель обернулась – за спиной вместо комнаты росли деревья. Девушка вздохнула и мысленно приказала себе ничему не удивляться. После участия в Тритэре умом она была готова к любым чудесам и неожиданностям, но сердце предательски вздрагивало при каждой смене окружающей обстановки. Впрочем, сейчас оно вздрогнуло от радости, ибо идиллическая лужайка, окруженная невысокими деревьями и кустарниками, была куда приятней мрачной комнаты, в которой хозяйничал шут. Поляна пестрела яркими полевыми цветами и порхающими над ними бабочками, на ветвях безмятежно щебетали птички, по небу неспешно плыли пушистые облака, а воздух был пропитан ароматом лесных трав. Здесь хотелось находиться, наслаждаясь красотой чудесного пейзажа… в который плохо вписывалась высокая фигура с посеревшим лицом.

– Нир? Что с тобой, Нир? – забеспокоилась фея, когда он пошатнулся. – Ты в порядке? – Очередное односложное «угу», сказанное им, не очень-то ее убедило. – Присядь, а? Что с тобой? – бормотала девушка, суетясь вокруг своего спутника.

Долго уговаривать его не пришлось: тяжело вздохнув, мужчина опустился на траву и повалился назад, принимая горизонтальное положение. Прикрыв глаза, он сложил руки на груди и замер.

– Эй? Ты чего?! Ты только сознание не теряй, ладно? Нир, пожалуйста! Не оставляй меня тут одну, – закусив от волнения губу, прошептала Ада. Она опустилась на колени рядом с ним и, пощупав ему лоб, испуганно всхлипнула: – Ледяной! Темный… ты слышишь меня, темный? Я тебя… я тебя воскрешу и снова прибью, если ты сейчас умереть вздумаешь!

– А если не вздумаю? – Его бледные губы растянулись в улыбке.

– Тогда воскрешать не буду… пока что, – ответила фея, обрадованная хоть какой-то реакцией с его стороны. – Нир, что с тобой? Это плата, да? Что с тобой сделал шут? Магии лишил? Сил, здоровья? Я могу тебе как-то помочь?

– Можешь, – продолжая слабо улыбаться, ответил мужчина.

– Как?!

– Помолчи немного.

Адель недовольно нахмурилась, но кивнула: больше для себя, чем для него, – сквозь опущенные веки он вряд ли увидит ее жесты. Посидев неподвижно где-то с минуту, фея осторожно склонилась над женихом и снова положила ладонь на его лоб. Кожа Нира по-прежнему оставалась неестественно холодной, хотя выглядеть он стал чуть лучше. Во всяком случае, девушке так показалось: черты лица разгладились, тени стали мягче… а может, все дело было в освещении?

– Цветочек, перестань смотреть на меня как на покойника, – не открывая глаз, проговорил темный.

– А… а ты откуда знаешь, как я смотрю? – растерялась она.

– Взгляд красноречивый очень, кожей ощущается, – приоткрыв глаза, объяснил мужчина. – Того и гляди, дыру во мне прожжет.

– Нир! – укоризненно проговорила фея, – я переживаю, а ты… издеваешься.

– За меня переживаешь или за себя?

– За тебя! Ну и, как следствие, за себя, – не стала отрицать Ада. – Так что с тобой сделал Двуликий? Это опасно?

– Нет. Передохну немного, и пойдем отсюда. Просто усталость накатила и голова закружилась. Это нормально, когда Твегги жульничает.

– В смысле?

– В качестве платы за внеплановый переход через Тритэру он вытягивает из меня энергию. Не магию, нет.

– Поясни, – попросила девушка.

– Игра настроена так, чтобы контактировать с Миром Живых всего раз в год. Тогда-то и пополняются ее энергетические запасы за счет азарта, которым питается ведущий. Но иногда он делает исключения и позволяет мне использовать Тритэру в качестве портала, за что требует вышеупомянутую плату. Не думаю, что она ему действительно необходима, но таковы правила. Сегодня содрал с меня за пятерых, видимо, в отместку за то, что я ему тебя не оставил.

Испытав прилив благодарности от последних слов темного, фея осторожно провела по его лицу кончиками пальцев и прошептала:

– Спасибо.

Мужчина недоверчиво выгнул бровь, глядя на нее, а из кустов донеслось торжественное:

– Во-о-от! А то все «Твегги жульничает, Твегги жульничает»! А Твегги только хорошего желает, вон как девчонка засуетилась и как смотрит ласково на тебя, болвана. Эх… надо было за десятерых плату бр… Эй! – возмутился голос, когда в заросли полетел огненный шар, сформированный Ниром. – Ты так поляну спалишь, ненормальный! Это же произведение искусства, а не лужайка! Да ты… – Очередной магический снаряд заставил незримого собеседника заткнуться.

– Не обращай внимания, маленькая госпожа. Двуликий в своем репертуаре, – сказал мужчина, садясь. – Еще минута – и пойдем, – пообещал он.

Однако все произошло несколько иначе. Разноцветные бабочки, порхавшие над цветами, незаметно сменили окраску и, сбившись в серебристое облако, налетели на темного. Адель рефлекторно отшатнулась от этого мерцающего вихря, многочисленные крылышки которого издавали едва слышное шуршание. Нир, в свою очередь, даже не отмахнулся. Он просто сидел в облаке обезумевших насекомых, не делая никаких попыток освободиться. Решив, что мужчина зачарован, фея бросилась к ближайшему кусту и, выломав ветку, хлестнула по жениху. Вернее, метила-то она по бабочкам, вот только они вовремя отлетели, открыв Нира для удара.

– Ну ссспасибо, милая, – отобрав у растерявшейся девушки ветку, прошипел мужчина.

– Я хотела…

– Я понял.

– Но они… Что они с тобой делали? Пили энергию?

– Нет, малыш, – зашвырнув ветку в слегка подпаленные кусты, ответил Нир. – Она, наоборот, поделилась со мной энергией.

– Кто – она?

– Тритэра. Ну хватит, – склонив голову набок, сказал заметно посвежевший темный. – Пора вернуть тебя к твоим друзьям. Идем?

– Нет, подожди, – задумчиво протянула фея, пристально изучая собеседника, лицо которого выглядело теперь так, будто он отдыхал не пять минут, а пять дней. Серебристых бабочек девушка прекрасно помнила из прошлого посещения игры. Вот только тогда они либо превращались в записки, либо отвлекали шута, а теперь решили поделиться энергией с Ниром. Хм… и с чего это вдруг им так поступать? – Ты обещал мне ответить на три вопроса.

– О! – Глаза мужчины расширились в притворном удивлении. – А разве я уже не ответил? Причем не на три, а на гораздо больше. Цени, фея!

– Что? – Адель оторопела.

– Как «что», цветочек? – ехидно улыбнулся маг. – Ты разве забыла? Я же просил подумать, прежде чем спрашивать.

– Да ты… ты… – Подходящих слов Ада, видимо, не нашла, потому что кинулась на довольного собой жениха с кулаками, чем изрядно повеселила и его, и подгоревшие кусты, которые затряслись от хихиканья, слишком уж похожего на смех Двуликого.

– Это не честно! – обиделась девушка. – Ты обещал. И знаешь что? Я никуда не пойду, пока ты не ответишь на три моих вопроса! – уперлась она, мысленно боясь услышать от него что-то вроде «так оставайся».

Нир посмотрел на невесту, оценил решительность, отразившуюся на ее личике и, вопреки ожиданиям, сказал:

– Ну хорошо! – После чего немного громче добавил: – Твегги, помни: малейшая глупость с твоей стороны – и я забуду о Тритэре лет эдак на десять!

Из кустов раздалось недовольное: «Уж и пошутить нельзя!»

– Присаживайся! – Мужчина махнул рукой на выросший из-под земли небольшой пенек. Ада для верности пощупала его рукой и осторожно уселась. – Ну давай… Спрашивай, моя любопытная госпожа, – хитро щурясь, предложил темный.

Фея глубоко вздохнула, закрыла глаза и попыталась сосредоточиться: выбрать из множества вопросов всего три казалось столь же затруднительным, как отыскать иголку в стогу сена. Пока девушка пыталась разобраться со своими мыслями и подобрать правильную формулировку для самых важных, с ее точки зрения, тем, невесомая бабочка опустилась на ее запястье и, помахивая серебристыми крыльями, принялась изучать брачный браслет, в то время как ее саму пристально изучал сидящий неподалеку мужчина. И взгляд его серебристо-серых глаз был задумчив. Хрупкая летунья вспорхнула раньше, чем Адель успела ее заметить.

Фея открыла глаза и решительно проговорила:

– Я слышала о тайной игре волшебников, много разного слышала… Но никто и никогда не упоминал, что она является проходным двором для некоторых магов. Из этого делаю вывод, что ты Тритэре не чужой. Да и Двуликий тебя давно знает. И эта фраза… про десять лет, – вслух рассуждала девушка, стараясь не промахнуться с вопросом. – Как ты связан с игрой, Нир? – наконец произнесла она и в волнении сжала пальцами кружевной воротничок дорожного платья.

Темный посмотрел на нее, пожевал травинку, словно подбирая слова, и хотел было ответить, как из кустов на полянку начали строем выходить мелкие лесные зверушки. Через несколько секунд у ног феи копошилось целое пушистое «войско». Маленький кролик, белый, пушистый, с черным ободком вокруг глаз, оказался самым шустрым. Он запрыгнул к ней на колени и, стрекоча ушами, потерся влажным носом о девичью руку. Ада рассеянно погладила его по гладкой шерстке, ожидая ответа.

– Скинь эту гадость, – спокойно сказал Нир и отбросил в сторону травинку.

Фея опустила взгляд как раз вовремя: милое пушистое создание, распахнув непропорционально большую для его тельца пасть с огромным языком, нацелилось на ее запястье. Девушка взвизгнула и смахнула коварную тварь. Остальной зверинец тут же разбежался в испуге. А «кролик» на лету отрастил перепончатые крылья и завис напротив.

– За что так с дядюшкой Твегги, Киса?! Я просто хотел проверить – браслет реальный или иллюзорный? – обиженно протянул он и, лениво помахивая крыльями, полетел в тень деревьев.

Обалдевшая от такого заявления фея выразительно посмотрела на жениха и, постучав пальцем по белому узору на своей руке, вопросительно приподняла бровь.

– Реальный, – поняв ее без слов, усмехнулся Нир. – Реальнее некуда. И знаешь что, цветочек, – искоса взглянув на девушку из-под полуопущенных ресниц, добавил он, – так и быть, я не стану засчитывать за второй вопрос твою дивную пантомиму.

– Вот спасибо! – не без ехидства поблагодарила Адель. – А что с первым?

– Про Тритэру? – Получив в ответ утвердительный кивок, темный продолжил: – Скажем так, я помогаю ей контактировать с реальным миром. Устраиваю ежегодные игры, приглашаю игроков, рассылаю приглашения гостям. Словом, занимаюсь организационной частью, за что и пользуюсь определенными привилегиями. Например, могу свободно здесь находиться. Без меня об игре забудут, и один знакомый нам с тобой господин, подслушивающий наш разговор, сдохнет с голоду.

– Злой мальчишшшка! – прошипела двухголовая ящерица, выползая из-за пня, на котором сидела девушка. – Разве можно шантажировать бедного, старого, несчаст…

– Достаточно, Твегги! – перебил излияния чешуйчатой твари Нир. – Хочешь слушать – слушай, но молча.

Ящерка гордо фыркнула, махнула хвостом и исчезла в траве, а фея лишь покачала головой.

– Почему именно ты занимаешься устройством Тритэры? – заинтересованно проговорила она.

– Это твой второй вопрос? Потому что я… – начал Нир.

– Нет! – поспешно перебила его Ада. – Погоди! Сейчас… – Она на мгновение задумалась, вспоминая, что еще планировала узнать сегодня, а потом сказала: – Кем тебе приходился Маркус Ма-Нидрус?

– На момент гибели другом и хозяином. Формально, как ты уже догадалась, – хмыкнул мужчина. – А прежде… – Он как-то непривычно по-доброму улыбнулся: – Маркус был моим опекуном после смерти родителей. Старый тролль-некромант, он был тем, кто дал мне в этой жизни страт. Так, цветочек, остался последний вопрос.

– Ты меняешь тему! – Адель нахмурилась. – Расскажи о своем прошлом, о Маркусе, о…

– Прости, маленькая госпожа, но нет.

– Почему?

– Это третий вопрос?

– Ниррр!

– Потому что не время, малыш. Потому что твое неуемное любопытство потребует продолжения и ты влезешь в какие-нибудь неприятности по моей вине.

– Неправда! – возмутилась Адель, вскочив с пня. Она даже ногой притопнула в сердцах, едва не отдавив каблуком хвост ящерицы, торчащий из травы. – Это твоя скрытность приводит к неприятностям, в которые я попадаю. Если бы ты со мной поговорил, а не сбежал тогда… после помолвки. Если б ты не строил из себя таинственного незнакомца, а хотя бы имя назвал… настоящее. Если бы ты был со мной откровенен, я бы… я…

– И что же ты тогда? – Серебристые глаза собеседника сузились, а трава у ног феи заинтересованно зашуршала.

– Я бы не бегала по стране в поисках информации о своем собственном женихе! – выпалила на одном дыхании девушка и замолчала.

– Ну да, – криво усмехнулся Нир. – Ты бы бегала на свидания с Золотыми драконами, белыми рыцарями и прочими идиотами, внезапно возжелавшими твоего внимания. Или своего простофилю-эльфа из очередной глупой истории вытаскивала бы, или…

– Но это все было бы уже не твоей заботой.

– Нет, цветочек, пока на тебе это украшение, – он указал на браслет, – ты – моя забота.

– Так сними и не беспокойся больше, – с нотками обиды в голосе заявила Адель.

– Не сниму, – спокойно ответил темный. – Разве что через год.

– Тогда я буду продолжать собирать на тебя данные, – с вызовом пообещала фея.

– Продолжай, – пожав плечами, разрешил собеседник.

– А может, все-таки расскажешь о себе, и я поеду домой: цветочки выращивать да с трупами экспериментировать? – закинула очередную удочку девушка.

– Не-а, – мило улыбнулся ей темный.

– Погоди-ка, – прищурилась она, делая медленный шаг к нему. – Как же я раньше не догадалась: ведь тебе это все нравится, да? – Ада присела на корточки рядом с Ниром и испытующе посмотрела на него. – Тебе нравится, что я бегаю именно за тобой, а не за белым рыцарем или Золотым драконом. Это что такое, темный? Попытка потешить свое мужское самолюбие или месть за полтора месяца работы слугой? Я тебя не принуждала, кстати.

– Ну-у-у, – протянул Нир. – Может, и нравится. Чуть-чуть.

– Ах вот как! – победно воскликнула фея и… улыбнулась. А потом легонько щелкнула по лбу слегка опешившего мужчину и ехидно произнесла: – Тогда прекрати меня обвинять, когда вытаскиваешь из неприятностей. Ты сам виноват.

– Хм…

– И, кстати, как ты меня нашел? – устраиваясь рядом с ним на траве, поинтересовалась она. – Мурзик сдал или браслет с поисковой функцией?

– Браслет, – ответил мужчина и, протянув руку, потрепал по уху торчащую из сумки игрушку. – Хотя Мурзик тоже исправно несет свою службу рядом с моей невестой, – весело добавил он и, заметив заинтересованный взгляд девушки, поспешил объяснить: – Он отличный почтальон. Да?

– Да. Передает от тебя мерзкие записочки, которые меня жутко бесят.

– Я могу не писать…

– Только попробуй!

– Малыш, ты бы определилась, а? Мне непонятно, чего именно ты хочешь?

– Нет, Нир, – как-то грустно сказала фея. – Куда важнее, чего хочешь ты?

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, пока из-за пня не донеслось ворчливое:

– Чего хочет, чего хочет… спросила б лучше, кого он хо…

– Твегги! Без комментариев! – раздраженно процедил мужчина, заткнув тираду засевшей в траве ящерицы очередной порцией магического огня. – У тебя есть еще один вопрос в запасе, – обратился он к невесте. – Или мне ответить про то, что я хочу? Так я…

– Нет! – испуганно воскликнула девушка и прижала пальцы к его губам. – Замолчи! Я знаю, что ты ответишь… про сон, крепкий чай или еще какую-нибудь ерунду, которую ты наверняка желаешь сейчас получить. Не выйдет. Третий вопрос будет про это. – Убрав руку от лица мужчины, Адель сняла с плеча сумку, достала оттуда папку и, раскрыв ее, сунула под нос собеседнику. – Я хочу знать, кто изображен на рисунках и что тебя связывает с этими людьми?!

– Это два вопроса.

– Один!

– Ладно. – Взяв из рук феи стопку листов, Нир принялся их разглядывать. – Пусть будет один, и я отвечу тебе на него.

– Предельно честно, – напомнила Ада.

– Не сомневайся, – сверкнул белозубой улыбкой он.

Но девушка сомневалась: больно уж хитрым казался ей блеск его серебристых глаз. Предчувствия ее не обманули. Потыкав указательным пальцем в рисунки, мужчина назвал каждого персонажа:

– Это Маркус, это магистр Элери, это Некрос, это я, снова я, снова Некрос, Ита, болотный хома, опять Некрос… все.

– Что значит «все»?! – опешила Адель. – Кто такой Некрос? Почему ты его именем назвался в игорном доме Милалики? Некрос – это ты?

– Я Нир, а он, – мужчина снова постучал по изображению, – Некрос.

– И как ты с ним связан? С ними со всеми?

– Хм… – На минуту собеседник задумался, а потом быстро ответил: – Некрос, Ита и я вместе учились, магистр был нашим учителем, а Маркус, как я уже сказал, – моим опекуном. Трикки – любимый питомец Некроса.

– А сейчас ты с ними общаешься?

– Прости, малыш, но это уже следующий вопрос, – коварно улыбаясь, ответил Нир. – «Предельно честно» – не то же самое, что «подробно». Я и так сделал тебе кучу поблажек. Так что… – развел руками он.

– Я тебя убью! – пообещала фея мрачно.

– Да-да, я помню… Потом воскресишь, опять убьешь, опять воскресишь… А может, найдешь себе другой объект для практики по некромантии, цветочек? – смеясь, предложил Нир, когда ее руки недвусмысленно обхватили его шею.

– Гад темный!

– Ты забыла добавить «мерзкий».

Нир повалился на спину, утащив девушку за собой. Затем перекатился, подмяв ее под себя и, сжав запястья, заставил ослабить хватку. Ада поерзала, пытаясь выползти из-под тяжелого тела мужчины, но безуспешно. Занятые друг другом, они не сразу заметили, как ясный день на сказочной поляне превратился в вечер.

– Забавляешшшься, темный? – прошипела она, глядя в его смеющиеся глаза.

– Наслаждаюсь, – ответил он, коснувшись губами ее виска. – Ты так мило бесишься, цветочек.

– Нир, хватит! – Она попыталась высвободить руку, но он не позволил. – Мне тяжело! И…

Адель запнулась, услышав вблизи странный хруст. Ее жених тоже не остался безучастным и, вздохнув, поднялся, после чего помог встать и фее.

– Эй, эй! Вы куда?! – разочарованно воскликнул шут, размахивая подсвечником. – Только я тут приготовился… свечку подержать, а вы, вы… – Он достал из бумажного ведерка горсть кукурузных хлопьев и, разом запихнув их в рот, промямлил: – Обл-хрррум-ло-омали.

Двуликий так и сидел, глядя вслед паре, уходящей прочь по лесной тропинке. Где-то впереди их ждала дверь. Одна из многих в Тритэре. Но именно она должна была вывести Нира и его невесту из игры.

«Плата принята, услуга оплачена… – подумал Дух Игры, задув свечи. – Заходи почаще, мальчик».

Жозефина сидела на кровати, скрестив ноги, и откровенно скучала. После целого дня дорожной полудремы спать не хотелось совершенно. Илоланта, сославшись на неведомые дела, подло улизнула – вероятно, отправилась с хозяином связь налаживать. Интересно, что она ему наплетет? В правдивости отчетов зор-зары ведьма сильно сомневалась, особенно сегодня. Рыжеволосый алхимик по прибытии в гостиницу мгновенно забаррикадировался в своей комнате под предлогом головной боли. Впрочем, выглядел он и в самом деле неважно. А рассматривать в качестве компании зануду рыцаря Жози даже не пыталась.

Вот и получалось, что девушке, путешествующей в обществе нескольких особ, и поговорить-то не с кем. Фее хорошо: ее наверняка дракон развлекает. И делать это, по словам Адель, он умеет красиво. А чем себя рыжей ведьме занять, коли не спится? В кабак, что ли, отправиться, морду какому-нибудь приставучему хлыщу начистить? Не зря же она на факультете боевой магии два года отучилась!

Дверца стенного шкафа резко распахнулась и с треском хлопнула по стене, вырвав ведьму из раздумий. Жозефина вскочила на ноги прямо на кровати, машинально формируя в руке багровый шар. Из темного проема на пол посыпались зеленые листья, потом послышался подозрительно знакомый голос:

– Не пойду! Здесь стена! Сам иди!

Вслед за ним раздался голос вроде бы и чужой, но неуловимо кого-то напоминающий:

– О Эраш, за что мне это?

Мгновение спустя из недр шкафа, пригнув голову, в комнату шагнул высокий мужчина с брыкающейся на плече ношей. Сгусток магического пламени, автоматически брошенный ведьмой в сторону гостя, с шипением погас, не достигнув цели. Или же это зашипела строптивая «ноша», которую он только что поставил на ноги и нарочито-заботливо отряхнул от листьев?

– Я тебе это припомню, темный! – Голос Адель мало отличался от звуков, издаваемых ползучими тварями.

– Не сомневаюсь, моя злопамятная госпожа! – ухмыльнулся худощавый шатен. – Но позже, ладно? Мне пора идти!

– Куда? – возмутилась фея и преградила ему дорогу к шкафу. – А как же…

– Ну что еще, цветочек? – вскинул бровь он. – Ах да-а-а… Поцелуй на прощанье! – С этими словами незнакомец уверенно обхватил ладонями голову девушки и, наклонившись, припал к ее губам, заглушив тем самым возмущенное «какой еще поце…».

Захваченная врасплох, Адель пару раз вяло стукнула мужчину кулачком по груди, после чего привстала на носочки и уверенно обвила руки вокруг его шеи. Жози стояла, как столб, на кровати и чувствовала себя не то жертвой галлюцинации, не то лишним свидетелем. Шатен, в последний раз покрепче прижав к себе фею, отстранился, осторожно отцепил ее пальчики от своего воротника, после чего бережно усадил девушку в ближайшее кресло и шепнул: «Я всегда рядом, малыш».

– А это… – К Жозефине наконец вернулся дар речи, правда, не полностью. Этот недостаток она восполнила жестами, указав незваному гостю на шкаф.

– О! – Словно впервые заметив присутствие ведьмы, улыбнулся незнакомец. – Госпожа Жозефина? Рад познакомиться. Весьма наслышан. – Отвесив шутливый поклон, странный тип сделал шаг и взялся рукой за дверцу.

– Стой! – спохватилась Адель, вскакивая на ноги, но Нир быстро нырнул в шкаф, подмигнув ей на прощанье зеленым глазом.

За распахнутой заново дверцей вместо буйной растительности висели вещи Жози.

– Вот… гад! – досадливо процедила Ада, с силой закрыла шкаф и, стянув с плеча дорожную сумку, повернулась к подруге. – Опять сбежал.

Жозефина задумчиво почесала в затылке и, сменив стоячее положение на сидячее, произнесла:

– Так и быть, Кошка. Оставим пока вопрос, что вы делали в моем шкафу! Скажи для начала, кто это был? Красавчик-дракон, насколько я помню с твоих слов, – длинноволосый блондин.

– Это Нир! – Смахнув с лица непослушную прядь, Адель вздохнула, затем немного подумала и менее уверенно добавила: – Кажется.

– Жених твой? – присвистнула Жози. – Так, говоришь, он тебе не нужен? – насмешливо уточнила она. – Может, уступишь по-дружески? Я не прочь поносить бра…

– Ну уж нет! – мгновенно придя в себя, возмутилась фея. – Сначала я его убью, воскрешу, снова убью…

– Ясно, – примирительно подняла руки ведьма. – Вопрос снимается. Я трупами не интересуюсь. Даже такими сероглазыми и…

– Вот оно! Глаза! – Адель чуть не подпрыгнула на месте от накатившего озарения, чем снова ввела подругу в состояние крайнего удивления.

Ведьма вторично почесала затылок, наблюдая за тем, как белокурая девушка торопливо достала из сумки игрушку и блокнот, вырвала из него лист, что-то быстро написала и, свернув, засунула послание в плюшевое сердце, которое держал в лапках белый котенок. С неменьшим интересом Жозефина проследила, как фея снова расположилась в кресле и, посадив игрушку на колени, принялась гипнотизировать ее взглядом. А когда хозяйка комнаты раскрыла было рот, чтобы расспросить подругу о ее странном появлении, Мурзик мявкнул.

– Да! – радостно воскликнула Ада. – Не-э-эт, – простонала она, развернув ответ.

– Что там? – поинтересовалась ведьма, приблизившись.

На белом листе было написано:

«Свою метку, цветочек, я, как и ты, покажу только законной супруге».

– Так, дорогая, – вздохнула Жози. – Рассказывай!