Воламур 4 page

322. Если коммунизм снова восторжествует на земле, он должен стать оплотом духовного братства и погибелью индивидуализма. Насильное сообщество и механическое товарищество потерпит в мире полное фиаско.

323. Ведантой реализована лишь практическая основа, необходимая для коммунистического общества. Это царство святых в воображении Христианства, Ислама и Пуран Индуизма.

324. “Свобода, равенство, братство”, — провозгласили французские революционеры, но в действительности свобода практиковалась лишь при частичном равенстве; что же до братства, то только братство Каина было в основе, и Вараввы. Иногда — это призыв к самим себе, к Вере или Объединению, а иногда к Согласию в Европе.

325. “Поскольку свобода пала, — заявляет передовая мысль Европы, — позволим себе испробовать свободу в совокупности с равенством, или, поскольку эта пара трудносочетаема, предложим равенство взамен свободы. Что касается братства, то оно невозможно; поэтому мы заменим его индустриальным сообществом”. Но и на этот раз также, я полагаю, Бога нельзя будет обмануть.

326*. Индия владела тремя бастионами общественной жизни: сельской общиной, обширным семейным укладом и орденами Саниясин; все это разрушено или разрушается в связи с успехами эгоистических концепций социальной жизни; но не есть ли это, вслед за разрушением данных несовершенных образцов, путь к более обширному и божественному коммунизму?

327. Личность не может быть совершенной до тех пор, пока она не сдаст все то, что она называет собой, божественному Существу. Точно также, пока человечество не предоставит все то, чем оно обладает, Богу, не может стать совершенным общество.

328. Нет ничего малозначащего в глазах Бога; не допускай ничего малозначащего и в себе. Он дарует столь же много божественной энергии на создание оболочки, как и на построение империи. Поэтому лучше быть хорошим сапожником, чем блистательным, но некомпетентным королем.

329. Несовершенство способностей и результативности в работе, предопределенные тебе, лучше, чем показная компетентность и заимствованное совершенство.

330. Не результат является щелью действия, а вечный Божественный восторг становления, постижения и делания.

331. Божественный мир продвигается шаг за шагом, благодаря исполнению малого, прежде чем сделать серьезную попытку к расширению. Утвердите, прежде всего, свободу нации, если вы желаете привести мир к единой нации.

332. Признаком нации является не общая кровь, общий язык или общая религия; все это лишь важные помощники, создающие значительные удобства. Но где бы люди не оказывались связанными содружеством, они пытались объединиться в порыве единого чувства и устремления, чтобы защитить общее наследие своих предков или гарантировать совместное будущее для своего потомства; в этом случае нация уже существует.

333. Нация — это значительный прогрессивный шаг Бога за пределы стадии семьи; поэтому привязанность к роду и племени должна ослабнуть или исчезнуть прежде, чем может зародиться нация.

334. Семья, нация, человечество — три шага Вишну от изоляции к коллективному единству. Первый этап уже пройден, но мы все еще добиваемся совершенства второго, протягивая руки навстречу третьему, и предварительная работа уже выполнена.

335. При существующей морали человеческой расы крепкий и надежный человеческий союз еще невозможен; но это не является доводом, объясняющим, почему временное приближение к нему не должно стать наградой энергичного устремления и неутомимого усилия. Путем постоянного приближения, путем частичной реализации и временного успеха Природа движется вперед.

336. Для имитации иногда годится и учебный корабль, но над ним никогда не взовьется флаг адмирала.

337. Лучше повеситься, чем принадлежать к ватаге преуспевающих подражателей.

338*. Запутанность — способ деяний в мире. Когда Аватар Рама убил Вали, или Кришна, который сам был Богом, предательски убил, чтобы освободить свою нацию, собственного тирана-дядюшку Канса — мог ли кто сказать, делает он добро идя зло? Но мы можем почувствовать, что они действовали божественно.

339. Противодействие совершенствует и торопит прогресс через рост и очищение внутренней силы. Слабые не в состоянии этого видеть и подобны тем, кто теряет надежду попасть в свою гавань, когда корабль, беспомощный перед штормовыми валами, продолжает мчаться, скрытый пеленой дождя и океанскими волнами, навстречу Божественной цели.

340. Демократия явилась протестом человеческой души против союза деспотии автократии, священства и дворянства; социализм — это протест человеческой души против деспотии плутократической демократии; анархизм, вероятно, стал бы протестом человеческой души против тирании бюрократического социализма. Бурное и страстное метание от иллюзии к иллюзии, от падения к новому падению есть образ европейского прогресса.

341. Демократия в Европе — это власть кабинета министров, коррумпированного депутата или своекорыстного капиталиста, маскирующихся случайным суверенитетом колеблющегося популизма; социализм в Европе, вероятно, станет властью чиновника и полисмена, маскирующихся теоретическим суверенитетом абстрактного Государства. Безумно вопрошать, какая система лучше, было бы трудно решить, какая хуже.

342. Зерно демократии — это гарантия защиты личной жизни, свободы и добродетели от каприза единоличного тирана или группы эгоистов; его ущербностью является упадок величия в человечестве.

343. Возвышение расы всегда грезилось человечеству, как совершенствование своего окружения с помощью механического управления и организации; но оно осуществляется лишь совершенствованием души внутри нас, тогда и внешнее окружение может стать совершенным. То, чем ты являешься изнутри, дает тебе возможность наслаждаться действительностью; механически невозможно избавиться от закона собственного бытия.

344. Будь внимателен к своей человеческой склонности к преследованию или неприятию действительности даже тогда, когда ты почитаешь видимость и символы. Не столько человеческая слабость, как склонность к ошибкам попустительствует злу.

345. Благородство — непременный наряд аскета, но взгляните также и на того, кто его носит, чтобы не лицемерие завладело святым местом, а внутренняя святость обрела образ.

346. Многие стремятся к достатку или богатству, некоторые избирают бедность в качестве суженой; но избери для себя и стремись только к Богу. Пускай Он выберет для тебя королевский дворец или суму нищего.

347. Порок ли во власти обычая и добродетель ли от человеческой молвы? Блюди Бога и Его волю; следуй во что бы то ни стало тропою, что Он предначертал для твоего пути.

348. В мирских конфликтах не поддерживай ни партию богатых за их богатство, ни партию бедных за их нищенство, ни кого бы то ни было за его могущество и величие, ни народ, ради его надежд и стремлений, а будь всегда на стороне Бога. Пока Он и в самом деле не объявил тебе войну против Себя! Тогда веди ее преисполненный мужества, силы и восторга.

349. Как мне узнать, что Божия воля со мной? Я должен отбросить свой эгоизм, выслеживать его в каждой берлоге и норе, окунуть свою очищенную и обнаженную душу в Его нескончаемые дела; потом Он и сам откроет мне это.

350. Только душа, голая и обнаженная, может быть чистой и невинной, как Адам в первобытном саду человечества.

351. Не хвастай своим богатством, не ищи человеческой хвалы за свою бедность и самоотрицание; и то и другое лишь грубая и утонченная пища для эгоизма.

352. Альтруизм — благо для человека, но плохо, когда он становится формой наивысшего потакания своим слабостям и жизнью в утеху себялюбия других.

353. Альтруизмом нельзя спасти свою душу, но смотри, чтобы твое спасение не способствовало гибели твоих братьев.

354. Самоотрицание — могучее средство очищения, которое само по себе не завершается этим и не является окончательным законом жизни. Не умертвление себя, а удовлетворение Богу в мире должно стать твоей целью.

355. Легко различить зло, проявленное в грехе или в пороке, но учись также видеть зло, творимое самодовольством или самолюбованием добродетели.

356*. Вначале правил Брахман посредством книги и ритуал; потом Кшатрий с помощью меча и щита; теперь Вайшья правит нами посредством машин и долларов, а Шудра, освобожденный раб, подавляет своей доктриной царства обобществленного труда. Но ни жрец, ни король, ни торговец, ни работник не есть истинный правитель человечества; деспотизм серпа и молота падет, подобно всем предшествующим угнетателям. Только когда отомрет эгоизм, и Бог в людях овладеет их общечеловеческим миром, эта земля сможет поддерживать счастливую и удовлетворенную расу существ.

357. Люди гонятся за наслаждением и лихорадочно прижимают эту обжигающую невесту к своей измученной груди; в то время. как божественное безупречное блаженство стоит позади в ожидании, чтобы его заметили, востребовали и взяли.

358. Люди охотятся за крошечным успехом и господством, от которого они отступают в изнеможении и слабости, в то время как все безграничные силы Бога во вселенной тщетно ожидают предоставить себя в их распоряжение.

359. Люди копошатся в крошечных осколках знаний и упорядочивают их в связанные и недолговечные системы мысли; в то время как бесконечная мудрость потешается над их головами и стряхивает славу с их радужного оперения.

360. Люди мучительно добиваются, чтобы удовлетворить и ублажить свое маленькое связанное существо, состоящее из ментальных впечатлений, которое они сгруппировали вокруг низменного, пресмыкающегося эго; в то время как внепространственная вечная Душа отказывается от своих радостей и великолепия проявлений.

361*. О душа Индии, не скрывай себя более среди темных Пандитов Калиюги на кухне и в часовне, не закрывай себя бездуховными ритуалами, обветшалыми законами и злополучными деньгами дакшины; но ищи в своей душе, вопрошай Бога и обнаружь свое истинное Браминство и Кшатриянство; возроди скрытую истину Ведической жертвенности, вернись к исполнению древней и могущественной Веданты.

362. Не ограничивай жертвенность отказом от земных благ и отвержением некоторых желаний и чаяний, но пусть каждая мысль, любая работа и удовольствие будут предложены Богу в тебе. Пусть каждый твой шаг ведет к твоему Господу, пусть твой сон и бодрствование будут жертвоприношением Кришне.

363. “Это не согласуется с моей Шастрой или моим Учением”, — заявляют доктринеры, формалисты. Глупцы! Неужели Бог — только книга, неужто здесь нет ничего истинного и хорошего за исключением написанного?

364. Какому стандарту я должен следовать — слову, изреченному Богом: “На то воля Моя, о раб мой”, или правилам, которые написаны людьми, уже умершими? Нет, если я должен бояться и повиноваться кому-либо, то я буду бояться и повиноваться скорее Богу, чем книжным листам и хмурым Пандитам.

365. Разве не можешь ты быть обманутым? Ведь в твоей воле сказать: “То не могло быть Божьим голосом, ведущим меня”. И все-таки я знаю, Он не отвергает тех, кто верует в Него даже невежественно, я смог убедиться, что Он ведет мудро и любовно даже тогда, когда, казалось бы, ввергает в заблуждение полностью, и скорее я попаду в западню живого Бога, чем буду спасенным верой в мертвые формуляры.

366. Лучше действовать согласно Шастре, чем предаваться своеволию и желанию; тем энергичней будет твое развитие, чем безжалостней внутренний контроль; но лучше действовать согласно Богу, чем Шастре: таким образом, ты достигнешь тех Его высот, которые далеко превосходят правила и ограничения.

367. Закон для связанных и тех, чьи глаза закрыты; если они не будут следовать ему, то споткнутся; но тот, кто свободен в Кришне или увидел его живой свет, прогуливается, держась за руку своего Друга и светильника вечных Вед.

368*. Веданта — Божий светильник, ведущий тебя из тьмы уз и эгоизма; но если свет Вед уже зардел в твоей душе, то даже этот божественный светильник тебе не нужен, ибо теперь ты можешь следовать свободно и уверенно за высочайшим и вечным солнечным светом.

369. Что за польза от одного только знания? Я говорю — действуй и существуй — вот для чего ты Богом ниспослан в это человеческое тело.

370. Что за польза в одном только существовании? Я говорю — Становление — вот для чего ты был поставлен как человек в этом материальном мире.

371. Тропа действий наиболее трудна на пути Божественного триединства казуального ряда; и все-таки не является ли она также в этом материальном мире кратчайшей, наиболее легкой, широчайшей и самой восхитительной? Ибо на каждом шагу, сетуя на Бога-работника, мы врастаем в Его суть, благодаря несметному множеству божественных касаний.

372. Тем и удивителен путь действия, что даже противник Бога может стать проводником спасения. Иногда Бог притягивает и привлекает нас к Себе быстрее, борясь с нами, выступая как лютый, непобедимый и непримиримый противник.

373. Приму ли я смерть или повернусь и стану бороться с ней и побеждать? Быть тому, что Бог во мне выберет. Ибо жив я или мертв, но Я есть всегда.

374. Что же тогда то, что ты называешь смертью? Может ли Бог умереть? О ты, кто пугается смерти, ведь это Жизнь, что пришла к тебе, забавляясь образом смерти и облачась в маску ужаса.

375. Существуют средства достичь физического бессмертия, и смерть является нашим выбором, а не принуждением Природы. Но кто желает носить один мундир сотни лет или быть заключенным в ограниченном и неизменном жилище на протяжении вечности?

376. Страх и тревога — это извращенные формы воли. То, что тебе страшнее всего и над чем ты более всего размышляешь, добиваясь этого неоднократным запечатлением в своем уме, наиболее способствует осуществлению. Ибо если та твоя воля, что над поверхностью бодрствования отвергает это, то все же ум внизу все время жаждет, а подсознательный ум могущественнее, обширнее и лучше оснащен для исполнения, чем твоя бодрствующая сила и интеллект. Но дух сильнее, чем то и другое вместе взятые; от страха и упования обрети убежище в величественном спокойствии и безмятежном могуществе духа.

377. Бог создал бесконечный мир путем самопознания, которое в своих действиях представляет Силу Воли самоисполнения. Он использует невежество, чтобы ограничить свою бесконечность; но страх, усталость, депрессия, сомнения в себе и склонность к слабости представляют те средства, с помощью которых Он разрушает то, что Сам же и сотворил. Когда все это обращено к вредному, ущербному и дурно упорядоченному в тебе, то это хорошо. Но если они атакуют твои подлинные источники жизни и силы, тогда овладей ими и отбрось, иначе ты умрешь.

378. Человечество использовало два мощных средства, чтобы подорвать свое могущество и способность к наслаждению: ошибочное потворство и ложное воздержание.

379, Нашей ошибкой всегда было и есть бегство от болезней Язычества в аскетизм как лечебное средство, а от болезней аскетизма — назад в Язычество. Мы вечно колеблемся между двумя ложными противостояниями.

380. Равно не престало быть распущенным только в играх или беспощадно серьезным лишь в жизни и труде. Мы стремимся в обоих случаях к игровой свободе и серьезному порядку.

381. Около сорока лет назад, будучи вполне благополучным, я оставался слаб телосложением; я постоянно страдал от малых и значительных недомоганий и заблуждений, которые, как проклятая ноша этой Природы, были наложены на меня. Когда же я отказался от помощи медицины, они начали отступать от меня, подобно обманутым паразитам. Только потом я понял, что за могучие силы естественного здоровья таились во мне, и насколько еще более могущественны Воля и Вера, превышающие ум, Богом данные для божественного поддержания нашей жизни в этом теле.

382. Механизация нужна современному человечеству из-за неискорененного до сих пор варварства. Если мы вынуждены себя упаковывать в смущающий своим многообразием комфорт и внешние атрибуты, то это необходимо делать без помощи Искусства и его методов; ибо расставаясь с простотой и свободой, неминуемо расстаешься и с красотой. Роскошь наших предков была богатой и даже восхитительной, но никогда не обременительной.

383. Я не могу назвать этот варварский комфорт и обременительный камуфляж европейской жизни цивилизацией. Люди, несвободные в своей душе и ритмически несозвучные окружающей обстановке, не являются цивилизованными.

384. Современное искусство под европейским влиянием стало лишним придатком в жизни или бесполезным лакеем; в то время как оно должно бы быть ее главным распорядителем и незаменимым аранжировщиком.

385. Недуг, бесполезно затянувшийся и оканчивающийся смертью, явление скорее наиболее частое, чем неизбежное, поскольку ум больного потворствует и замыкается на болезни тела.

386*. Научная медицина скорее бедствие для человечества, чем благо. Она сломила силу эпидемий и сорвала покров таинственности с приемных кабинетов, но также и ослабила естественное здоровье человека и приумножила число частных заболеваний, внедрила страх и зависимость в ум и тело. Она приучила нас полагаться в своем здоровье не на натуральный источник, а на скользкий и отвратительный костыль соглашения, протянутый из минерального и растительного царства.

387. Доктор стремится поразить болезнь снадобьем; иногда он попадает в цель, а иногда промачивается. Промахи остаются без внимания, попадания же ценятся высоко, подытоживаются и систематизируются в науку.

388. Мы смеемся над дикарем за его веру в лекаря; но кем же тогда является цивилизованный человек, менее склонный к предрассудкам, который верит в докторов? Дикарь убежден, что если повторяются определенные заклинания, то он часто выздоравливает от некоторых болезней; он верит. Цивилизованный пациент убежден, что если он ведет себя согласно определенным предписаниям, то часто выздоравливает от некоторых заболеваний; он верит. Так где же различие?

389. Пастух северной Индии, подвергшийся лихорадке, садится в холодный поток реки на час или более и выходит из нее свежий и здоровый. Если же образованный человек сделает подобное, то он погибнет, не потому, что одно и то же средство убивает одного и вылечивает другого, но в силу того, что наши тела пагубно научены умом ложным привычкам.

390. Дело не в медицине, которая лечит постольку, поскольку больной верит как в доктора, так и в медицину. То и другое неуклюжая подмена естественной веры в могущество собственного существа, которую они расстраивают.

391. Наиболее здоровыми эпохами человечества были те, когда существовало минимальное число материальных средств.

392. Самая крепкая и здоровая раса, сохранившаяся на земле, — африканские дикари; но долго ли еще они смогут оставаться в первозданном виде, если их физическое сознание давно уже разлагается умственным помрачением цивилизации?

393*. Мы должны использовать божественную целебную силу в нас, чтобы лечить и предотвращать болезни; но Гален и гиппократы с их соплеменниками вручают нам вместо оружия лекарства и грубые латинские фокус-покусы в залог нашего физического благополучия.

394. Медицинская Наука благонамеренна, а ее практики сплошь и рядом готовы к самопожертвованию; но разве благонамеренность невежества когда-нибудь спасала от причинения ущерба?

395. Будь все лекарства действительно сами по себе эффективны, а все медицинские теории здравы, разве стало бы утешением для нас потеря естественного здоровья и жизнеспособности? Анчар здоров всем своим существом, так ведь это анчар.

396. Единственно дух в нас — всеисцеляющий доктор, и подчинить ему тело — истинная панацея.

397*. Бог в нас — безграничная и самоисполняющая Воля, Способен ли ты жить для Него без страха смерти, но не в качестве эксперимента, со спокойной и непоколебимой верой в свои недуги? Тогда ты, наконец, обнаружишь, что Он превосходит искусство миллиона докторов.

398. Здоровье, защищенное тысячью предосторожностей, это евангелие докторов; но это не Божие писание ни для тела, ни для Природы.

399. Человек когда-то был естественно здоров и мог бы вернуться к этому исходному состоянию, если бы ему было дозволено; но Медицинская Наука истязает наше тело несметным числом снадобий и с рвением атакует воображение полчищами микробов.

400. Я скорее умру и тем удовлетворюсь, чем стану расточать жизнь, отстаивая себя от призрачной осады микробов. Если в этом и состоит варварская непросвещенность, то я с радостью погружусь в свой киммерийский мрак.

401. Хирург спасает и лечит, рубя и калеча. Не лучше ли стремиться открыть всемогущие непосредственно природные средства?

402. Давно бы следовало заняться самоизлечением вместо медицины, но страх, недоверие к себе и неестественное, чисто физическое доверие лекарствам, к которым Медицинская Наука приучила наши умы и тела, стали нашей второй натурой.

403. Медицина необходима нашим телам во время болезни лишь постольку, поскольку они еще не овладели искусством обходиться без лекарств. Часто, и даже весьма, можно наблюдать, что в тот момент, когда природа предпочла выздоровление, жизнь докторами отвергается безнадежно.

404*. Недоверие к исцеляющей силе и плохая наследственность — два ангела Господа, стерегущие врата К отступлению назад и возвращению.

405. Медицинская Наука для человеческого тела подобна могучей Державе, которая ослабляет малое Государство своим покровительством, или некоему великодушному разбойнику, который, постучав в квартиру своей жертвы, изрешечивает ее пулями, чтобы она смогла посвятить жизнь лечению и служению разрушенному телу.

406. Лекарства часто излечивают тело, когда вызывают не просто беспокойство или отравляют его, но в случае, если их физическая атака на болезнь поддержана еще и силой духа; и если эта сила в состоянии действовать свободно, лекарства становятся снова не нужны.

БХАКТИ

407. Я не Бхакта, ибо не отрекаюсь от мира ради Бога. Как я могу отречься от того, что Он забирает у меня насильно и возвращает назад вопреки моей воле? Подобные вещи весьма трудно понять мне.

408*. Я не Бхакта я не Джнани, я не работник Бога. Кто же я тогда? Инструмент в руках моего Владыки, свирель в руках божественного Пастушка, наполняемая дыханием Господа.

409. Преданность до тех пор не достигает полноты, пока она не становится действием и знанием. Если ты устремился к Богу и не в состоянии достичь Его, не отступай, пока не обретешь Его реальности. Если же ты достиг Его реальности, настаивай также и на полном Его постижении. Вначале тебе будет дано божественное знание, потом будет дана божественная работа и совершенство радости во Вселенной,

410. Одни гордятся своей любовью к Богу. Моим же предметом гордости служит не любовь к Богу; это Он возлюбил меня, отыскал меня и вынудил принадлежать Ему.

411*. После того, как я понял, что Бог есть женщина, я нечто отдаленное узнал о любви; но лишь став женщиной и служа своему Владыке и Высшему, я всецело познал любовь.

412. Для полноты опыта в адюльтере с Богом и был сотворен этот мир.

413. Испытывать страх Божий — в действительности значит удалять себя от него, однако страх к Нему в игре придает остроту полноте всепоглощающего блаженства.

414. Иудеи открыли Бога — устрашителя человека, Индия — Бога познания и Бога любви.

415. Слуга Бога был рожден в Израиле, но обрел свою родину среди арабов. Радость Индии в единении слуга-любовник.

416. Совершенная любовь вытесняет страх; но все же над тобой продолжает витать тень и память об этом изгое, что ведет совершенство к еще большему совершенству.

417. Душа твоя еще не вкусила от Бога всей полноты блаженства, если она никогда не испытывала радости от существования Его врага, противостоящего Его замыслам и состоящего с ним в моральном противоборстве.

418*. Если вы не в состоянии заставить Бога возлюбить вас, ТО вступите с ним во вражду. Если Он не предоставляет вам объятий любовника, то вынудите Его предоставить вам объятия противника.

419. Душа моя пленник Бога, взятый Им в битве; она все еще вспоминает вражду, хотя уже и далека от этого, с восторгом, смятением и удивлением.

420. Более всего на земле я ненавидел боль, пока Бог повреждал и мучил меня; позже открылось мне, что боль — это только искаженная и непокоренная форма чрезмерного блаженства.

421. Существуют четыре стадии в переживании боли, данной нам Богом: когда это только боль, когда эта боль вызывает наслаждение, когда боль — то же, что и наслаждение и когда боль — чисто огненная форма восторга.

422. Даже если ты уже поднялся на те уровни блаженства, где боль исчезает, она все же еще вызывает переживание отвращения, как нестерпимого экстаза.

423. Когда я взошел на высочайшие гребни Его наслаждения и спросил себя, не это ли предел блаженства, то был едва не испуган силой Божественных объятий.

424. Последующее возобладание восторга любви Бога есть любовь Бога в людях; к тому же единственность здесь обретает радость множества.

425. Моногамия, быть может, и хороша для тела, но душа, любящая Бога в людях, пребывает всегда в состоянии несвязанного и восторженного приверженца полигамии; и все же всегда — и в этом тайна — в любви она лишь с одним существом.

426*. Весь мир — мой сераль, и каждое живое существо и неодушевленный предмет в нем — средство моей радости.

427. С некоторых пор я не знаю, люблю ли я более Кришну или Кали; когда я любил Кали, то была любовь к самому себе, когда же я любил Кришну, я любил другого, и все же то бы я сам, с кем я состоял в любви. Поэтому я стал любить Кришну даже более, чем Кали.

428. Что за польза в любовании Природой или в поклонении ей как Силе, Присутствию и божественности? Что за польза в признании ее эстетичности или художественности? Секрет, должно быть, в наслаждении ее душою, подобно наслаждению телом женщины.

429. Когда обладаешь видением в сердце, то все — Природа и Мысль, и Действие, и идеи, и знания, и склонности, и объекты — становятся любимыми и источниками экстаза.

430*. Философы, отвергающие мир как Майю, и весьма мудрые, и аскетичные, и святые; однако я никак не могу удержаться от мысли, что порой они выглядят глупо и позволяют Богу так просто водить их за нос.

431*. Что касается меня, то я полагаю, что имею право настойчиво требовать от Бога предоставить Себя самого мне как в мире, так и во вне его. Ибо почему же тогда вообще,0н так поступает, если желает избежать подобного обязательства?

432. Майявадин разговор о своем Личном Боге рассматривает как вымысел и предпочитает размышление о Безличном Существе; Буддист оставляет этот вопрос тоже в стороне, как фикцию, и предпочитает вымысел о Нирване и блаженстве небытия. Таким образом, все эти мечтатели заняты поношением обоюдных представлений и выставлением напоказ своих собственных, как панацеи. То, чему душа возрадуется, есть для ума окончательная реальность.

433. За пределами Личности Майявадин видит неопределимое Существо; я соглашаюсь с ним в этом и нахожу моего Кришну вне пределов в неопределимой Личности.

434. Когда я впервые встретил Кришну, я полюбил его как друга и партнера, пока Он не ввел меня в заблуждение; тогда я был возмущен и не мог простить Ему. Впоследствии я полюбил Его как возлюбленного, и все же Он обманул меня; я был снова и еще более возмущен, но в этот раз я должен был извиниться.

435. После обиды Он вынудил меня извинить Его, но не заглаживанием своей вины, а нанесением новых обид.

436. До тех пор, пока Бог пытался заглаживать Свои обиды передо мною, у нас периодически возникали ссоры; но когда Он обнаружил Свою ошибку, ссоры прекратились, ибо я был вынужден подчиниться Ему полностью.

437. Пока я замечал и других, кроме Кришны и себя в этом мире, я сохранял тайну, поверенную мне Богом; но с тех пор, как я стал видеть Его и себя повсюду, я сделался бесстыдным и болтливым.

438. Все, чем мой Возлюбленный обладает, принадлежит мне. Зачем же вы браните меня за показ тех украшений, которые Он пожаловал мне?

439*. Возлюбленный мой снял Свою корону и ожерелье с головы и с шеи Своей и надел их на меня; но ученики святых и пророки бранили меня и говорили: “Он охотится за сиддхами”.

440. Я исполнял в мире команды моего Возлюбленного и волю моего Захватчика, а они кричали: “Кто он такой, этот развратник и растлитель морали?”

441. Если я просто воздавал вам хвалу “Во здравие святых”, если лелеял заботу о своей репутации “Во здравие пророков”, то мой Возлюбленный более не принимал меня в Свое лоно и не предоставлял свободного доступа в Свои тайные обители.

442. Я был опьянен блаженством моего Возлюбленного и сбрасывал с себя мирской покров даже на его магистральных путях. Почему меня должны беспокоить мирские насмешки и ханжеские выражения лиц?

443. Любящему Тебя, О Господи, огражденность от мира становится усладой, а град камней, швыряемых толпой, что летний дождь раскаленному телу. Ибо разве не Ты, кто ограждает и швыряет, и не Ты ли в этих камнях, что ударяют и причиняют боль мне?

444. Существуют два обстоятельства, связанные с Богом, которые люди называют злом: это то, что они вообще не могут понять, и то, что, поняв превратно и присвоив, неверно используют; то, что они в конце концов нащупали, наполовину тщетно и смутно поняли, называют благом и святостью. Но мне все в Нем любо.

445. Они говорят, о Боже мой, что я сумасшедший, поскольку не нахожу недостатков в Тебе; но если я и в самом деле сошел с ума от любви Твоей, то и не желаю вновь обретать здравомыслия.

446. “Ошибки, ложь, оплошности!” — кричат они. Как великолепны и прекрасны Твои ошибки, о Владыка! Твоя ложь служит единственно только Истине; благодаря Твоим оплошностям совершенствуется мир.