И. И. Мечников и его учение 1 page

Илья Ильич Мечников (1845–1916 гг.) сыграл одну из главных ролей в развитии как отечественной, так и мировой микробиологии, иммунологии и эпидемиологии.

И. И. Мечников был выдающимся ученым в различных областях знаний: это и зоология, и эмбриология, и патология, иммунология и т. д. Он явился одним из создателей современной микробиологии, а также основателем сравнительной эволюционной патологии.

Илья Ильич Мечников закончил естественное отделение Харьковского университета в 1864 г., после чего он продолжил обучение и специализацию в Германии и Италии в области эмбриологии. В 1868 г. в Петербургском университете защитил докторскую диссертацию.

После этого получил доцентуру в Новороссийском, а затем в Петербургском университетах. С 1870 по 1882 гг. был профессором кафедры зоологии и сравнительной анатомии Новороссийского университета.

В 1886 г. И. И. Мечников участвовал в организации Пастеровской антирабической станции – это была первая станция в России.

В Париж возгавил одну из лабораторий института, является заместителем Пастера, а после его смерти – директором института. Впоследствии И. И. Мечников был избран почетным членом Петербургской академии наук.

Деятельность И. И. Мечникова можно условно разделить на два периода. Первый период включает в себя время с 1862 по 1882 гг. В это время Мечников – зоолог и по преимуществу эмбриолог. Именно он показал наличие зародышевых листков – общие для животных законы развития животного организма. Мечников установил генетическую связь между развитием беспозво42б ночных и полостных животных. Опорой для эволюционного учения послужили данные эмбриологии, которые были открыты Мечниковым.

Второй период является как бы логическим продолжением первого и основывается на нем. Дело в том, что идеи о внутриклеточном пищеварении были ведущими в работах Мечникова по проблемам патологии во второй период.

В 1883 г. в речи Мечникова «О целебных силах организма» выдвигается ряд положений об активной роли организма в инфекционном процессе, а также о взаимоотношениях макроорганизма и микроорганизма. Впоследствии И. И. Мечников широко развил учение о фагоцитозе, подтвердил его многочисленными исследованиями на разнообразном материале.

Сначала И.И.Мечников как зоолог экспериментально изучал морских беспозвоночных фауны Черного моря в Одессе и обратил внимание на то, что определенные клетки (целомоциты) этих животных поглощают инородные субстанции (твердые частицы и бактерий), проникшие во внутреннюю среду. Затем он увидел аналогию между этим явлением и поглощением белыми клетками крови позвоночных животных микробных телец. Эти процессы наблюдали и до И.И.Мечникова другие микроскописты. Но только И.И.Мечников осознал, что это явление не есть процесс питания данной единичной клетки, а защитный процесс в интересах целого организма. И.И.Мечников первым рассматривал воспаление как защитное, а не разрушительное явление.
В основу фагоцитарной (клеточной) теории иммунитета Мечников положил три основных свойства фагоцитов.
1. Фагоциты способны защищать и очищать от токсинов, от инфекций, от продуктов распада тканей.
2. Фагоциты представляют (располагают) антигены на мембране клетки.
3. Фагоциты обладают способностью секретировать ферменты и биологически активные вещества.
Против теории И.И.Мечникова в начале XX в. были большинство патологов, так как они наблюдали фагоцитоз в очагах воспаления, т.е. в больных местах, и считали лейкоциты (гной) болезнетворными, а не защитными клетками. Более того, некоторые полагали, что фагоциты — разносчики бактерий по организму, ответственные за диссеминацию инфекций. Но идеи И.И.Мечникова устояли; ученый назвал действующие таким образом защитные клетки "пожирающими клетками". Его молодые французские коллеги предложили использовать греческие корни того же значения. И.И.Мечников принял этот вариант, и появился термин "фагоцит". Эти работы и теория Мечникова чрезвычайно понравились Л. Пастеру, и он пригласил Илью Ильича работать в свой институт в Париже.

20. Габриче́вский Георгий Норбертович [11 (23).2.1860, Москва, — 23.3(5.4).1907, там же], русский микробиолог, эпидемиолог и общественный деятель. Окончил медицинский факультет Московского университета (1884), в 1889—1891 работал в лабораториях И. И. Мечникова, Р. Коха, Э. Ру, П. Эрлиха. В 1891 создал бактериологическую лабораторию в терапевтической клинике Московского университета, где впервые в России начал читать лекции по бактериологии. Основатель первого Российского бактериологического общества. В 1895 организовал при Московском университете Бактериологический институт, который возглавлял до конца жизни. Основные труды посвящены изучению дифтерии, скарлатины, возвратного тифа. Совместно c Н. Ф. Филатовым впервые в России ввёл в практику сывороточное лечение дифтерии. Создал школу бактериологов.

Соч.: Руководство к клинической бактериологии, СПБ, 1893; Медицинская бактериология, 4 изд., М., 1909.

Степан Алексеевич Ивановский (28 ноября 1812 — 6 марта 1877, Петербург) — русский врач.

Профессор Санкт-Петербургской военно-медицинской академии. В 1832 закончил медицинский факультет Московского университета. В 1836 за диссертацию «О некрозе костей» признан доктором медицины.

С 1851 профессор в Академии, сначала энциклопедии и истории медицины, а с 1852 — терапевтической клиники. С 1870 член военно-медицинского учёного комитета до своей смерти. Кроме диссертации, им опубликованы ещё несколько сочинений по внутренним болезням, а по лекциям его издан в 1852 доктором Куприяновым «Курс истории медицины».

21. МИНХ Григорий Николаевич (1836 - 96), российский патологоанатом и инфекционист. Доказал опытом на себе заразительность крови больных возвратным тифом (1874), указал на роль кровососущих насекомых в распространении сыпного и возвратного тифов. Изучал чуму, проказу, сибирскую язву.

Кафедра, руководимая А. А. Минхом, стала научно-методическим центром по преподаванию гигиены на стоматологических факультетах. На кафедре были разработаны программы и методические указания, отражающие профиль подготовки врачей-стоматологов. Научно-исследовательская деятельность кафедры развивалась в соответствии с профилем института. Разрабатывались гигиенические проблемы, представляющие теоретический и практический интерес для стоматологии: фторирование питьевой воды, гигиена зубов и полости рта, профилактика профессиональных заболеваний, рациональное питание и другие вопросы. Большой удельный вес занимали оригинальные экспериментальные исследования по изучению гигиенического значения электрических и других физических факторов внешней среды. А. А. Минхом опубликованы 3 монографии по ионизации воздуха, 2 монографии по вопросам гигиены и акклиматизации в Антарктиде (И. И. Тихомиров), работы по электромагнитным полям радиоволн (А. А. Минх) и другим физическим факторам в приложении к профилактической и лечебной медицине (А. А. Лакшин, Г. И. Никифорова, В. В. Оглезнев). Ряд монографий и учебников был посвящен гигиене физической культуры, в области которой А. А. Минх являлся ведущим специалистом в стране. На эту тему было выполнено большое количество диссертационных работ. Значительное место занимали научные работы по гигиене полости рта детей и подростков. Наибольшее внимание уделялось действию аэроионизации как фактору неспецифического стимулирующего действия на общую реактивность организма, на повышение физической работоспособности и устойчивости к неблагоприятным влияниям внешней среды. Совместно с клиницистами была выполнена серия работ по применению искусственно ионизированного воздуха при стоматологических заболеваниях (М. В. Бусыгина, И. Н. Малышева, С. В. Ланюк и др.).

Академик А. А. Минх был почетным членом Всесоюзного и пяти республиканских научных обществ гигиенистов, почетным членом Всесоюзного научного общества по врачебному контролю и лечебной физкультуре. Автор 230 научных работ, в числе которых 19 учебников, руководств и монографий. Под его руководством защищено 15 докторских и 25 кандидатских диссертаций. А. А. Минх награжден орденами и медалями Советского Союза.

Мочутковский Осип Осипович [1845, Херсонская губерния, — 23.5(5.6).1903, Петербург], русский врач. В 1869 окончил медицинский факультет Киевского университета. С 1893 профессор, заведующий кафедрой невропатологии в Петербургском клиническом институте для усовершенствования врачей. В 1876 наряду с Г. Н. Минхом доказал, привив себе кровь больного сыпным, а позже — возвратным тифом и перенеся оба заболевания, что заразное начало находится в крови больного, и показал (задолго до Ш. Николя) возможность передачи этих заболеваний через укусы вшей. М. установил также длительность инкубационного периода при сыпном тифе. Автор многочисленных работ по бальнеологии (об Одесских лиманах), невропатологии и туберкулёзу. Основал (1867) Бальнеологическое общество в Одессе, Одесское общество взаимопомощи врачей и "Южнорусскую медицинскую газету" (1892—96).

22. Пётр Фра́нцевич Ле́сгафт (8 (20) сентября 1837, Санкт-Петербург — 28 ноября 1909) — выдающийся биолог, анатом, антрополог, врач, педагог, создатель научной системы физического воспитания, прогрессивный общественный деятель России.

Пётр Францевич Лесгафт родился 8 (20) сентября 1837 в Санкт-Петербурге в семье ювелира немецкого происхождения, Франца Карловича Лесгафта.

Возможно, что свои первые познания в медицине он получил от своей матери, Генриеты Адамовны Лесгафт, поскольку она являлась «повивальной бабкой» и время от времени вызывалась для оказания акушерской помощи рожавшим женщинам. В январе 1848 г., после получения первоначального домашнего образования, Лесгафт был определён в первый класс в Петришуле — Главное немецкое училище св. Петра. Но в 1851 г. отец решил прервать его обучение и отдал четырнадцатилетнего сына в ученики к знакомому аптекарю. Заканчивал обучение Лесгафт в мужском отделении другого немецкого училища — Анненшуле.

Летом 1856 г. Лесгафт был зачислен в медико-хирургическую академию. Его поступление совпало с кардинальным положительным изменением в её управлении. По инициативе П. А. Дубровского, президента академии, были внесены значительные изменения в программы академии, созданы новые кафедры, развернулось интенсивное строительство новых зданий и перестройка старых. Под руководством учёного секретаря конференции Николая Николаевича Зинина, Петр Францевич Лесгафт получил первые навыки серьёзной исследовательской работы, научился строгой постановке опытов и обращению с химическими реактивами.

В 1861 году Лесгафт заканчивает медико-хирургическую академию и получает серебряную медаль и звание врача. В 1865 году он получает звание доктор наук (медицины), и в 1868 году — доктор наук хирургии. С 1868 года Лесгафт — профессор государственного Казанского университета, с 1886 — профессор Санкт-Петербургского государственного университета — преподаватель анатомии человека. Лесгафт много занимался вопросами физического воспитания человека: в 1881 г. по инициативе Лесгафта были открыты курсы преподавателей гимнастики и фехтования для армии, с 1893 г. участвовал в работе Петербургского общества содействия физическому развитию. В 1893 году открыл Биологическую лабораторию. В 1896 г. добился открытия при Биологической лаборатории, Курсов воспитательниц и руководительниц физического образования (Высшие курсы Лесгафта) — Национальный государственный университет физической культуры, спорта и здоровья имени П. Ф. Лесгафта. Умер П. Ф. Лесгафт недалеко от Каира, похоронен в Петербурге на Литераторских мостках. В знак признания заслуг Лесгафта установлен памятник перед учебным корпусом основанного им университета[1].

23. Ивана Федоровича Буша (1771-1843), основоположника русской хирургической школы, занимает особое место в истории отечественной урологии. И.Ф. Буш и его ученики обогатили урологию значительными открытиями, заложили основы для дальнейшего развитии отечественной урологии и выделения ее в самостоятельную дисциплину. Сын отставного солдата из Нарвы в 1800 году назначается заведующим 1-й кафедрой хирургии С.-Петербургской медико-хирургической академии, а в 1809 году ему присваивается звание академика и доктора медицины. В январе 1806 года им была основана хирургическая академическая клиника на 30 коек при С.-Петербургском сухопутном госпитале. Эта клиника была первой хирургической клиникой в России. Из всех операций, производимых в клинике И.Ф.Буша, 25% относились к урологическим, летальность при которых в среднем составляла 12%. При обследовании и.лечении урологических больных в клинике широко использовали бужи, дилятаторы уретры, литотомы. Здесь впервые стали применять эластичные катетеры. В 1807 году опубликовано "Руководство к преподаванию хирургии" И.Ф.Буша, первый отечественный учебник по хирургии, выдержавший 5 изданий. Большое место в руководстве отведено мочекаменной болезни. И.Ф.Буш подверг резкой критике фармакологические способы лечения этого заболевания, считая, что никакие лекарства не могут разрушить камень и "сила камне-растворительных средств остается доселе в сомнении". Из операций на почке описана только нефростомия, зато в главе "Операции над мужскими детородными частями" изложены операции при фимозе и парафимозе, кастрация, ампутация полового члена, операции при водянке оболочек яичка. При невозможности произвести кате­теризацию мочевого пузыря при острой задержке мочи он рекомендовал выполнять надлобковую пункцию мочевого пузыря. (В.Н.Ткачук, 1971), фундаментальный труд ученика И.Ф.Буша анатома и хирурга И.В. Буяльского (1786-1866) "Анатомо-хирургические таблицы, объясняющие производство операций вырезывания и разбивания мочевых камней" (СПб, 1852), и сейчас представляет огромный интерес, вполне заслуживая переиздания. После публикации в 1782 году в Страсбурге диссертационной работы А.М. Шумлянского стало стремительно развиваться в разных странах учение о почке, чему способствовало совершенствование микроскопической техники.

Илья Васильевич Буяльский (1789—1866) происходил из запорожских казаков, родился в семье сельского священника. Окончив духовную семинарию в Чернигове, поступил в 1809 г. в Медико-хирургическую академию (Московское отделение). В конце жизни он с благодарностью вспоминал о влиянии на него профессора Е. О. Мухина: «Когда я учился в Москве в медицинской академии... он первый поселил во мне охоту и любовь к анатомии и хирургии»2. Но влияние это было кратковременным, поскольку на 2-м курсе он перевелся в Петербургскую медико-хирургическую академию, где его главными учителями стали основатель первой отечественной анатомической школы академик Петербургской академии наук П. А. Загорский (И. В. Буяльский приходился ему двоюродным племянником) и хирург И. Ф. Буш. Будучи студентом Медико-хирургической академии (окончил ее в 1814 г.), он работал там же помощником прозектора, в дальнейшем был прозектором на кафедре анатомии; ординатором и адьюнкт-профессором (1817—1821) кафедры хирургии; с 1825 по 1844 г. он профессор кафедры анатомии. Одновременно он был главным консультантом-хирургом лучшей в столице Мариинской больницы (1831 — 1864, то есть больше 30 лет), главным доктором кадетских корпусов, профессором анатомии Академии художеств и управляющим Петербургским хирургическим инструментальным заводом — на этой должности он сменил Я. О. Саполовича и был предшественником Н. И. Пирогова.

Из этого впечатляющего послужного списка следует, что Буяльский как один из ведущих хирургов России представлял не академическую, а больничную хирургию; всего на его счету было больше двух тысяч проведенных операций — невиданный по тем временам результат. Хирург от Бога, Буяльский не знал равных себе ни как диагност, ни как оператор. Другой выдающийся ученик Буша X. X. Саломон, проходивший стажировку у всемирно известного британского хирурга Эстли Купера, говорил: «Если бы мне пришлось подвергнуться операции аневризмы, то я во всем свете доверился бы только двоим: Астлей Куперу и Буяльскому». А сам учитель Буяльского и Саломона — Буш признавался: «Мне бы читать хирургию, а Илье Васильевичу производить операции».

Разноплановый вклад Буяльского в развитие отечественной анатомии нельзя не признать основополагающим. Так, «...целую сенсацию не только в России, но и за границей» получили его крупноформатные «Анатомико-хирургические таблицы» (1828), подготовленные с участием лучших художников, граверов (Ф. И. Иордан, Н. И. Уткин и др.): уже через год они были изданы в Германии на немецком языке; почти все европейские университеты приобрели таблицы; среди полученных автором многочисленных отзывов были письма от корифеев немецкой клиники К. Гуфеланда и Б. Лангенбека. Известный американский хирург из Массачусетского госпиталя профессор анатомии и хирургии Гарвардского университета Джон Уоррен в 1829 г. писал: «В госпитале бостонском мы часто перевязывали большие артерии... Мы всегда нуждались в каком-либо издании для помощи в новых опытах, и Ваша книга весьма кстати пришла к нам на консилиум, поелику она всех прежде изданных книг и таблиц об артериях весьма много превосходит»1.

Впервые российская клиника так громко заявила о себе на весь мир. Этот первый капитальный труд по топографической анатомии и оперативной хирургии сосудов оставался лучшим до выхода в 1837 г. «Хирургической анатомии артериальных стволов и фасций» Н. И. Пирогова. В 1835 г. вышли подготовленные учениками Буша Саломоном и П. Н. Савенко «Анатомико-патологические и хирургические таблицы грыж», задуманные как продолжение таблиц Буяльского. В 1852 г. был издан новый труд Буяльского «Анатомико-хирургические таблицы, объясняющие производство операций вырезывания и разбивания мочевых камней». Так отечественными хирургами был заложен краеугольный камень в фундамент топографической анатомии и оперативной хирургии.

Классической признана и работа Буяльского «Фотографические рисунки вытравленных артерий и вен почек человеческих» (1863), свидетельствующая о виртуозном мастерстве автора в изготовлении коррозионных препаратов. Он предложил метод ледяной скульптуры (замораживание трупов); создав анатомический препарат замороженного трупа молодого мужчины (1836; отлит затем в бронзе скульптором П. К. Клодтом и получил всемирную известность под названием «Лежащее тело»), он стал основоположником пластической анатомии в России. Эволюционистскими идеями, использованием приемов сравнительной анатомии, особым интересом к «анатомо-патологическим состояниям» и прикладной хирургической направленностью выделяется руководство Буяльского «Краткая общая анатомия тела человеческого»: его выход в 1844 г. сопровождался острыми дискуссиями в печати. Кроме того, Буяльский опубликовал около 40 статей по различным вопросам патологической анатомии, оставил мастерски выполненные препараты и рисунки, первым (1836—1840) читал курс патологической анатомии в Медико-хирургической академии и составил «Руководство врачам к правильному осмотру мертвых человеческих тел для узнания причин смерти». Его считали единственным в России врачом, в совершенстве владеющим искусством бальзамирования, и его оригинальный способ бальзамирования получил официальное признание. Но при всех своих исключительных заслугах в области отечественной нормальной, топографической, пластической и патологической анатомии он видел в ней не цель, а средство «к достижению окончательной цели, то есть совершенствования в хирургии».

В области клинической медицины основные интересы Буяльского и самая громкая его слава тоже были связаны с хирургией сосудов (прежде всего перевязка артериальных аневризм) и оперативным лечением мочекаменной болезни, но никак этим не ограничивались. Трудно представить себе более разностороннего врача: в сферу его профессиональных интересов (в том числе и в его огромной частной практике) входили не только хирургия в самом широком ее понимании, включая оперативное акушерство, лечение женских, детских, глазных болезней, но и терапия, то есть все, что составляло лечебную медицину. Так, он первым в России провел ряд операций (например, резекцию верхней челюсти, применив собственный менее травматичный способ, или пластические операции при врожденном заращении прямой кишки, влагалищном свище, выскабливание матки при маточном кровотечении), предложил новые операционные инструменты (особенно широко известна лопаточка Буяльского). Он был одним из пионеров применения российскими хирургами эфирного и хлороформного наркоза и крахмальной повязки. Трудно понять, как он все успевал. Этот великий врач остался бы знаменем, вершиной русской хирургии, если бы вторая половина его творческой жизни не оказалась в тени: поднялась еще более мощная вершина, и, думаю, все вы понимаете, что речь идет о самом удивительном гении отечественной клинической медицины — о Пирогове. Стремительное возвышение Пирогова, соперничество, неизбежное поражение Буяльского омрачили последние десятилетия его жизни.

Первая величина допироговской хирургии, Буяльский был разносторонне образованным, простым в общении, скромным человеком, никогда не выставлял напоказ свои врачебные ус пехи или научные достижения. Он брал с богатых пациентов большие гонорары, владел тремя домами в Петербурге, имел поместье; при этом бедняков посещал бесплатно, а на приеме больных никто не следил, сколько кто опустит в кружку на благотворительные цели. Среди его близких друзей были видные деятели культуры — писатель И. А. Крылов, художники К. П. Брюллов, А. Е. Егоров. Не имея хирургической кафедры, он не оставил клинической школы. До Пирогова школа Буша была единственной в нашей хирургии.

24. Григорий Иванович Сокольский (1807—1886). Пусть вас не обманывают широко расставленные годы его жизни: он умер в конце века (28.02.1886 г., как указывает Московский Некрополь, СПб., 1908, т. 3, с. 137; в литературе встречаются и другие указания) в глубокой старости и бедности, одиноким, больным и забытым, а вся его блестящая профессорская деятельность и заслуженная слава относятся к первой половине века. И он тоже был сыном священника, в чем нет ничего удивительного: если во второй половине 19-го века профессора медицины часто происходили из дворян, то в первой половине века — именно из духовного сословия. Окончив Московский университет (1828), он вместе с Н. И. Пироговым, Ф. И. Иноземцевым (о котором речь впереди) и будущим известным физиологом А. М. Филомафитским готовился к научно-педагогической карьере в Профессорском институте при Дерптском университете. С 1835 г. он профессор Казанского университета и в конце того же года переведен на кафедру частной патологии и терапии Московского университета. Университетская переписка свидетельствует, что он стремился к тому, чтобы проводить клиническое преподавание, но не имел для этого собственной лечебной базы, поскольку по новому уставу клиника была выделена в самостоятельную кафедру, занять которую ему не удалось. После преждевременной и загадочной отставки в 1848 г. активную научную деятельность прекратил, в середине века был популярным в Москве частнопрактикующим врачом.

Его известности в городе (так, например, публиковались посвященные ему стихотворение и даже пародия) способствовала самобытность его сильной личности, выделявшейся вы зывающей независимостью, резкостью суждений и поступков, остротой ума и невоздержанного языка. Все в нем, в том числе и наглухо застегнутая личная жизнь, вызывало у современников удивление и интерес. Н. И. Пирогов в «Дневнике старого врача» вспоминал, как в дерптский период Г. И. Сокольский «выкинул весьма рискованную для того времени штуку, уехав из Берлина без паспорта в Цюрих, к Шёнлейну, и в Париж... Григорий Иванович был человек недюжинный; я его любил за его особого рода юмор».

Этот особый юмор присутствует в его афористично метких и язвительно-мрачноватых высказываниях: о достойной жизни «без спеси к низшим и без подобострастия к высшим»; об эпохе, которую он называл «веком скучного многоглаголания»; о действиях властей — «людей нельзя заставить кулаком почитать истину»; о родном городе — «Москва так странно сотворена», что новшества не допускаются ни в домах, ни в больницах; о светилах городской частной практики, которые, «приводя непрестанно в движение ноги и колеса», оставляют «голову в полной неподвижности... При таком занятии придет ли в голову наука? Достанет ли терпения рыться в трупах? Заглянуть в летописи медицины?»; о врачебных консультациях, которые «по предрассудку назначаются не в начале болезни, когда еще можно определить план лечения, но обыкновенно в конце ее, где часто ничего сделать нельзя... такой обряд, без которого неприлично в Москве умереть достаточному человеку»; о коллегах, которым он советовал, «чтобы люди, горящие усердием к народной образованности и общественному здравию, не прежде соделывались учителями народа, как после достаточного собственного образования».

Наиболее вероятная причина его отставки — ядовитые высказывания в адрес попечителя Московского учебного округа (соответственно и университета) Д. П. Голохвастова, а также весьма влиятельного в обеих столицах Ф. И. Иноземцева («страшно баламутит дела нашего университета») и самого министра — С. С. Уварова («отвратительно гордый характер. Везде я и я...»), на которые он не скупился. Нетрудно представить, сколько у него было и явных врагов, и тайных недругов.

Традиционно принято выделять две главные заслуги профессора Г. И. Сокольского перед клиникой внутренних болезней1. Во-первых, практически одновременно с Ж. Б. Буйо, выдающимся представителем парижской клинической школы Корвизара, и независимо от него он описал (1836, 1838) ревматизм как общее, а не только мышечно-суставное заболевание, с преимущественным страданием сердца. Он охарактеризовал клинико-анатомические признаки поражения его оболочек и указал, что «большая часть органических пороков сердца происходит от недоглядки и неправильного лечения оной» (болезни, то есть ревматизма). Со времени работ Ж. Б. Буйо и Г. И. Сокольского в клинику стало постепенно входить представление о ревматизме как системном заболевании; поэтому терапевты и историки медицины в СССР называли ревматизм «болезнью Буйо—Сокольского».

Во-вторых, в 1835 г. отдельным изданием вышла его лекция «О врачебном исследовании помощью слуха, особенно при посредстве стетоскопа»: за четыре года до выхода знаменитого труда лидера так называемой новой венской школы терапевтов Й. Шкоды, посвященного научному обоснованию перкуссии по Ауэнбруггеру—Корвизару и аускультации по Ла-эннеку, он дал сравнительную оценку диагностических возможностей этих методов и высказал основанное на личном опыте положительное суждение о методике непосредственной перкуссии («Один или два пальца левой руки врача, наложенные для этой цели на грудь, могут служить не хуже, даже, по моему мнению, гораздо лучше плессиметра»).

Однако равновеликой можно считать и третью историческую заслугу Г. И. Сокольского перед отечественной клиникой: в его трудах громко заявлено клинико-анатомическое направление. Он относил медицину к области естественных наук, требовал ее изучения не только у постели больного, но и в секционной, и в химической лаборатории, ставил задачей «заслуги патологической анатомии приложить к изучению практической медицины»: вслед за Мудровым и вместе с Овером, Пироговым, Зейдлицем он стоял у истоков этого направления в отечественной медицине.

Все эти достижения ученого рельефно выступают в его главном труде «Учение о грудных болезнях» (1838), написанном в духе Лаэннека, на основе сопоставления клинических (с подробным изложением данных перкуссии и аускультации) и секционных наблюдений. В этой книге специально выделена глава «Ревматизм сердца», дана подробная клинико-анатомическая характеристика туберкулеза легких, она богата находками в области клинической семиотики (например, он описал «грудной шорох», то есть шум трения плевры, и «капанье», то есть феномен плеска, как признаки плеврита; клинические проявления тромбоза предсердия; указал, вопреки Лаэннеку, на возможность перехода воспаления легкого в абсцесс легкого); «Учение о грудных болезнях» вошло в «золотой фонд» памятников отечественной медицинской мысли. Как и У Лаэннека, творчество Г. И. Сокольского оборвалось на пятом десятилетии жизни, да и продолжалось у него неполных 15 лет, перегруженных педагогическими обязанностями, — как мог он столько успеть? В 1839 г. он сам ответил исчерпывающе: «Я провел ровно 13 лет в занятиях врачебного наукою; для ней отказался от выгодной службы в Петербурге; для ней оставил своих родителей в бедности и старости; для ней пешком прошел всю Европу с желанием видеть и научиться; для ней и теперь живу нищим...»1. Как видим, цена была высокой: он шел в медицине путем Лаэннека и отдавал себя науке целиком.

Иустин Евдокимович Дядьковский (1784—1841). В 1812 г. он окончил Московскую медико-хирургическую академию и врачом участвовал в Отечественной войне. В 1814 г. И. Е. Дядьковский защитил диссертацию и начал преподавание в Московской медико-хирургической академии, где сначала преподавал ботанику, фармакологию и общую патологию, а с 1817 г. — общую и частную терапию и клиническую медицину. После смерти М. Я. Мудрова с 1831 г. И. Е. Дядьковский был профессором патологии и терапии в Московском университете, откуда в 1836 г. был уволен за материалистические воззрения. Врач-материалист, противник схоластики, мужественный атеист, знаток современного естествознания, И. Е. Дядьковский считал, что изучение процессов, происходящих в организме, надо проводить физико-химическими методами. Продолжая основную линию русской терапевтической школы — С. Г. Зыбелина и М. Я. Мудрова, — И. Е. Дядьковский пошел далее их в решении основных вопросов медицины. Будучи высокообразованным и талантливым врачом-клиницистом, И. Е. Дядьковский являлся и теоретиком медицины. Он философски обосновывал свои теоретические медицинские воззрения, развивал общебиологические принципы и с их по-vonjbio глубоко изучал болезненные явления и симптомы физико-химическими методами.