Глава двадцатая

С положением на новом месте Басин разобрался быстро — не удивился неудаче, не взволновался потерями, не испугался предстоящих бед и несчастий. К этому он привык на войне.

Он рассеянно слушал доклад начальника штаба и вызвал к себе начарта полка.

— Как думаете организовать дальнейшее огневое обеспечение полка?

— А что я могу сделать? — возмущенно пожал плечами старший лейтенант. — Снаряды израсходованы, мины тоже… Опять же — потери…

— Какие у вас потери! — скривился Басин, и впервые за все время шрамик-подковка на его лбу побелел: он начинал не то что злиться, а сдерживать злость. — С огневых никто не снимался, контрбатарейной борьбы я что-то не наблюдал. Какие же потери?

— Есть убитые… Раненые, — неуверенно ответил начарт, сразу понимая, что Басин и дело и обстановку знает. — А главное — боеприпасы.

— И с боеприпасами неправду говорите. НЗ есть?

— Есть… — неуверенно ответил начарт. — Но в дивизии…

— Приказали НЗ не трогать? Так? А я приказываю — трогать! И немедленно сообщить о том на батареи. Начарту дивизии тоже доложите, что я приказал израсходовать НЗ и несу за этот приказ полную ответственность. И скажите, что я ему звонить и напоминать о резерве боеприпасов именно на эту операцию не буду. Пусть сам думает. Понятно?

Повторите.

Опешивший старший лейтенант послушно н монотонно, как плохо знающий ученик у доски, повторил приказание. Басин кивнул и негромко скомандовал:

— Идите! Выполняйте.

Начальник штаба посмотрел ему вслед н уже осторожно, но все же с нотками обиды в голосе спросил:

— Вы что же, товарищ капитан, собираетесь опять атаковать?

— Свое решение я вам сообщу, товарищ майор. А пока что займитесь своими прямыми обязанностями, и, в частности, доложите положение дел у соседей. Особенно у соседей справа.

— Я, видите ли… Мой помощник по разведке по приказу подполковника находится в боевых порядках, а я…

— Словом — не знаете. Ясно.

Басин снял трубку телефона неторопливо — он все и говорил и делал в эти минуты неторопливо — и вызвал комдива:

— Товарищ первый. Ваше приказание выполнил, полк принял. За себя оставил своего заместителя по политической части…

— Строевика не нашел? У тебя что, командиры рот не справляются?

— Нет. У меня великолепные командиры рот. Инициативные. И в создавшейся обстановке мне требуются именно инициативные командиры рот. А…

— Так за чем же остановка?

— За тем, что замполит воюет больше года и отлично знает и батальон, и противника, и местность, на которой воюем. Сейчас он справится, а там видно будет.

— Там видно плохое, капитан. Противник начал подвозить резервы против соседа справа…

— Выходит, на мой правый фланг?

— Выходит. И, конечно, он тебя сейчас ударит. Под основание клинышка. — Голос комдива звучал почти злорадно, словно он испытывал Басина. — Выкрутишься?

— Крутиться не собираюсь, товарищ первый. А меры приму. Немедленно. У меня все.

В трубке послышался чей-то возмущенный голос, я комдив прокричал:

— Постой, постой, не бросай трубку. Так… Так… — говорил кому-то комдив. — Понятно.

Послушай, Басин, а кто тебе давал право отменять приказ начарта? Ты понимаешь, чем это пахнет?

— Пусть сам начарт нюхает. А мне его запах ни к чему, товарищ первый.

— Ты что грубишь?

— Я не грублю, товарищ первый, а отвечаю в тон. Почему начарт за все время боя не прислал ни одной машины боеприпасов? Ни для артиллерии, ни для минометов? Его что — бой не касается? Он что, огурцы солить собрался? — Басин внезапно вспомнил наивную донельзя словесную маскировку снарядов. — Вот пусть он и думает. Он рядом с вами и обстановку знает лучше меня. А я своего приказания отменять не буду! — Комдив хотел что-то сказать, но Басин словно не расслышал его. — И если вы сейчас мне прикажете — не подчинюсь. Подчинюсь только письменному приказанию. У меня все, товарищ первый.

— Так вот ты какой… — протянул комдив. — Ну-ну. Посмотрим, чем все это кончится. У меня тоже все.

Положив трубку, Басин некоторое время молча смотрел в пыльное окошко, собираясь с мыслями. Что ж… Он и раньше, на своем НП, проигрывал за полк все возможные варианты и повороты боя. Теперь он только уточнил их и заодно прикидывал — не слишком ли круто говорил с комдивом? Тряхнул головой, мысленно решив: "Ничего.

Командир полка я молодой и неопытный, могу не сразу взять нужный тон и не сразу принять нужные комдиву решения".

И потому, что, тряхнув головой, он ощутил тяжесть каски, снова вернулся мыслями к передовой.

Он думал стремительно, ясно, четко и, наконец, принял первые решения, точнее, не принял, а остановился на одном из продуманных:

— Товарищ майор. Приказываю — пулеметы первой и второй пулеметных рот вернуть в траншею. Второе. Вернуть в штаб всех офицеров. Подчеркиваю — всех! Третье. Соберите всех тыловиков, кроме медицины и боепитания, и бросьте в наши траншеи с задачей…

— Товарищ капитан! — вскрикнул начальник штаба. — Это безумие! Прорвать оборону противника мы уже не можем! Зачем же губить людей? Неужели только ради бездумного выполнения приказа и утверждения самого себя?

Басин усмехнулся, но докончил все так же ровно и неторопливо: — …с задачей — восстановить оборону и, в случае необходимости, отразить атаку.

Подчеркиваю это: не контратаку, а атаку противника. И — последнее. Сколько вы не спали, товарищ майор?

— Ну… двое суток, — выдавил разозленный, растерявшийся майор.

— Безобразие! Перед боем нее офицеры, а тем более мозг части — штаб — должны отдыхать. В будущем я припомню вам эту ошибку.

— Ну, знаете…

— Нет, не знаю. Так вот, постарайтесь разозлиться не на меня, не на обстановку, а на противника, который может сбить нас с позиций. Разозлитесь и немедленно собирайте людей. У меня все. Несколько позже сообщу и свое решение. Да, кстати, вместе с пулеметами пусть возвратятся комбаты и немедленно явятся ко мне. Выполняйте.

Майор нахлобучил каску и пошел к дверям.

— Постойте, — остановил его Басни. — Если вы и дальше будете выполнять мои приказания таким образом. мы с вами не сработаемся. Я не позволю, чтобы начальник штаба был у меня на побегушках. Начальник штаба обязан готовить и оформлять мои решения, организовывать и контролировать их выполнение, Поэтому извольте выполнять свои обязанности. Пока что используйте писарей посыльными. — И круто повернулся:

— Кислов! Разыщи начарта — знаешь, такой чернявый старший лейтенант — и скажи, что я его вызываю.

Позвонил Кривоножко, и Басин спросил:

— Как обстановка?

— Мкрытчан сообщил…

— Знаю… Противник собирается контратаковать?

— Так точно.

— Ну, я ж тебя предупреждал, что дела наши плохи. Так что держись. А пока сообщи-ка мне, что у тебя делает восьмая.

— Перед ней все спокойно.

— Слушай меня внимательно. Прикажи восьмой роте отойти в первые немецкие траншеи.

И чтоб на нашем участке не осталось ни одного убитого, не говоря уж о раненых. Я сейчас распоряжусь, чтобы к ним подослали сани. Мкрытчану прикажи растянуться левым флангом. Все понял?

— Понял. Но — зачем?

— По телефону говорить нельзя. Но поверь, что это крайне необходимо — маневр живой силой. А техника поддержит. Главное, сообщите о моем решении соседу справа. Все.

Действуй, пока у тебя тихо. Через полчаса тишины не будет, потому спеши.

Он положил трубку и встретился взглядом с начальником штаба. Майор козырнул и доложил о выполнении приказа. Басин задумчиво кивнул, и майор недоверчиво спросил:

— Решились на отход? Но ведь за это…

— Отдадут в трибунал? Вполне возможно! Но, как вы слышали, я, прежде всего, атакую своим батальоном.! Рискну своими ребятами. Понимаете?

— Да… — почему-то шепотом ответил майор н спросил:

— Офицеров тыла тоже в траншеи?

— Вот это уже деловой вопрос. С них и начните.

В землянку вошел начарт и вытянулся у двери.

— Вы выполнили мое приказание?

— Так точно!

— А почему не доложили?

— Так, товарищ капитан, начарт…

— Что сказал вам начарт, я предполагаю. Он запретил расходовать НЗ?

— Да, товарищ капитан…

— Так вот, запомните раз и навсегда — дважды я приказов не повторяю. НЗ расходовать.

Потребуется — до последнего снаряда. За несвоевременный доклад объявляю выговор.

Майор, отметьте. Учтется при награждении и продвижении по службе. А теперь, товарищ старший лейтенант, слушайте приказ: всю, подчеркиваю — всю полковую артиллерию, всю, приданную до калибра семьдесят шесть включительно, немедленно выдвинуть на прямую наводку и по возможности хорошо замаскировать и опять-таки по возможности оборудовать запасные огневые и подходы к ним. Время — не более часа. Потом будет поздно. Проследите лично и доложите опять-таки лично. Майор! Я ухожу на НП.

Комбатов — ко мне. Выполняйте. Оба. Кислов! Пошли!