Глава четвертая 1 page

Это казалось совершенно невозможным, но все доказательства были налицо, и отрицать их не приходилось. Дом Тэмсонов перенесся в другое измерение – в Иной Мир Томаса Хенгуэра. Байкер потряс головой.

Он с Фредом и одним из гангстеров, которого звали Шевье, вытаскивал из Дома последние трупы, а Такер, Гэннон и Мерсье, стоя на крыльце, выходившем прежде на улицу О'Коннор, прикрывали их. Свалив трупы трагг в одну кучу, Сэм скатил с крыльца десятигаллоновый бак с бензином и облил гору лоснящихся тел. Среди косматых и чешучайтых трупов виднелись тела двоих убитых из шайки Гэннона – Быка и Сержа Морена.

– Хватит! – сказал Байкер.

Пока Сэм завинчивал пробку бака и возвращался с ним на крыльцо, Байкер рылся в карманах в поисках зажигалки.

– Надо поторапливаться, – крикнул ему с крыльца Такер.

Одежда на нем, как и на других, была изорвана и замазана кровью. Инспектор крепко сжимал винтовку Байкера и не спускал глаз с раскинувшегося перед ними поля, приглядываясь к границе, где лес подступал к траве.

– Там вдали что‑то шевелится, – предостерег Такер.

Байкер кивнул. Огонь зашипел, вспыхнул, и он отступил от волны жара. Когда языки пламени взмыли вверх, из леса донесся долгий, заунывный вой.

– Скорей! – крикнул Такер. – Вон они!

Он успел выстрелить до того, как Байкер и все остальные скрылись в Доме. Из леса, задрав к небу морды, неслась стая трагг, спешащих оплакать своих павших братьев. У Такера мороз пробежал по коже, когда он увидел, сколько еще тварей одна за другой выносятся из леса.

– Будем только надеяться, что Дом выстоит, – сказал Такер.

В холле все еще нельзя было продохнуть от вони, оставшейся после трагг.

– Выстоит! – утешил его Байкер, закрывая дверь на засов. – Должен выстоять.

Он покачал головой. Если бы ему предложили выбирать, с кем вместе он согласен оказаться в подобной ситуации, он точно не выбрал бы этих бандитов. Но по крайней мере, они владеют оружием. Он повернулся к окошку и выглянул наружу. Раньше от незнакомой им луны и звезд в поле было светло как днем. А теперь кроваво‑красный отблеск костра, освещавшего все вокруг футов на двадцать, казалось, выманил из леса черные тени, и над полем будто клубился темный туман.

У костра сгрудились трагг‑и, придвинувшись к огню, насколько было можно. Их плач по погибшим походил на завывание бездомных кошек – только кошки эти были размером со львов, и визг стоял оглушительный. Однако внимание трагг, к счастью, было сосредоточено на мертвых собратьях, а не на Доме.

– Так! – сказал Такер. – Я думаю, нам пора оценить наше положение и подумать, что делать.

Он переводил изучающий взгляд с одного на другого. Он знал, что, как по‑разному они с Байкером ни рассуждали бы, на парня можно положиться. А вот Гэннон и два его уцелевших помощника были величинами неизвестными. «Пока нам всем грозит опасность, они будут союзниками, – думал Такер. – Но поскольку никому не известно, что их привело в Дом, полагаться на них трудно». Гэннон явно главарь, Мерсье был подручным. Беспечно прислонившийся к стене и жующий жвачку Шевье, видимо – просто более опасный вариант Мерсье. Оставались еще садовник Фред, казавшийся достаточно надежным, и Сэм, в глазах которого с самого начала нападения на Дом застыл ужас.

– Согласен. Поговорить нам самое время, – сказал Гэннон.

– Байкер, где бы нам лучше устроиться? – спросил Такер.

– Фред, отведи всех в кухню. А я схожу за Джеми и остальными, – ответил Байкер.

– А как насчет этих тварей? – спросил Шевье. Его странный голос гармонично вплетался в визг трагг. – Кому‑то надо наблюдать за ними?

– Конечно, – согласился Такер. – Хотите, поручим это вам?

Шевье посмотрел на Гэннона, тот кивнул. «Ясное дело, главарь здесь – он, – подумал Такер. – Но на кого же он работает?»

– Ладно, – сказал Шевье. – Сидеть, значит, здесь и слушать, как они воют. Может, оставите мне винтовку?

Такер в это время возвращал винтовку Байкеру. Тот покачал головой.

– Нет уж, лучше пусть будет при мне, – возразил он. – У тебя вон тоже неплохой пистолет.

Шевье пожал плечами:

– Дело ваше. А как с другими дверьми?

– Пока эти гады вроде все сгрудились здесь, – сказал Гэннон и посмотрел на Такера. – Может, организуем патрули, чтобы обходили Дом?

– Разумная мысль, – согласился инспектор. – Пошли!

В комнате, куда поместили пострадавшего Томаса, перед окном сидели друг против друга Джеми и Тропман. Они как могли расчистили хаос, сдвинув в угол комнаты книги, разбитые полки и прочие обломки – получилась большая куча хлама. В воздухе еще слегка пахло гарью. Томаса снова уложили в постель, и только по тому, как едва заметно поднималась и опускалась его грудь, можно было судить, что он еще жив. Салли и Мэгги сидели на краю кровати, поглядывая то на Томаса, то на расположившихся у окна мужчин.

– Я занимался изучением всего паранормального и таинственного много лет, – говорил Джеми. – Все надеялся отыскать ключ к отгадке этих тайн. И воображал, что, когда или, вернее, если я найду такой ключ, все станет… ну, я не знаю, как сказать… другим, что ли. Но главным образом я думал о том, что мы тогда станем просвещеннее, достигнем каких‑то высот познания. – Джеми отвел глаза от трагг и посмотрел на Тропмана. – А вот про Зло я забыл. Хотя его никак нельзя было сбрасывать со счетов. Где есть одно, обязательно будет другое.

Тропман кивнул:

– Я до сих пор не в силах… поверить во все это. Меня тоже увлекали телекинетика, телепатия… и тому подобное. Но то, с чем мы сейчас столкнулись, я всегда считал выдумками беллетристов.

– А ведь нельзя сказать, что у нас совсем не было подсказок, – произнес Джеми. – Стоит только вспомнить народные сказки и всех чудовищ и страшилищ, населяющих фольклорные предания… – Джеми покачал головой. – Господи! Вдруг все это существует на самом деле! – Он взглянул на кровать. – Как хотелось бы, чтобы наш чудодей мог быть нам хоть чуточку полезней! Он ухитрился ввергнуть нас во все это, а теперь, когда нам нужна его помощь…

«Ну и свинью ты мне подложил, Том! – подумал Джеми. – Хватит того, что я из‑за тебя влип в эту историю, так еще и другие, ни в чем не повинные, влипли! И куда делась Сара? Что твои чудища с ней сделали?»

– У нас есть только две возможности, – проговорил Тропман. – Или попытаться выстоять, или – только поймите меня правильно, я не предлагаю второе, а просто констатирую – или отдать этим тварям то, за чем они охотятся.

– Что вы! – воскликнула Салли. – Это невозможно! Это было бы бесчестно.

«А почему, собственно? – подумал Джеми. – Все, что с нами случилось, – случилось из‑за Тома, это он поставил нас в такое положение». Однако Джеми прекрасно понимал, что не сможет пожертвовать стариком.

– У нас нет никакой гарантии, – сказал он, – что, получив Тома, эта нечисть не потребует еще чего‑то.

– Вы правы. С другой стороны, сам Том утверждал, что им нужен только он. К сожалению, это еще необходимо доказать.

– Неужели вы способны на такое, доктор Тропман? – спросила Мэгги. – Неужели вы способны отдать человека на растерзание этим чудовищам?

Тропман посмотрел ей прямо в глаза и потряс головой.

– Я же только теоретизировал, – сказал он. – Как говорит Джеми, мы ведь не знаем, чего они хотят. Если бы даже мы и отдали им нашего мага, неизвестно, спасло ли бы это нас. И потом – каким образом нам вернуться в наш мир?

– Как вы могли предположить, даже в теории, что следовало бы отдать им Тома? – не успокаивалась Салли. – Вы так говорите, будто он специально все это подстроил.

– Не волнуйтесь, Салли, – откликнулся Джеми. – Никто никому не собирается его отдавать.

– Кого кому отдавать? – спросил выросший в дверях Байкер.

– Тома, – пояснила Салли. – Разговор идет о том, не отдать ли его этим тварям, чтобы умилостивить их.

Байкер на минуту призадумался, затем решительно сказал:

– Без толку! А потом – он наш единственный защитник от них. Только он может вернуть нас домой, в наш мир. Кстати, как он, док?

– По существу, у него нет никаких повреждений, – ответил Тропман.

– Почему же тогда он лежит как мертвец? – Если бы мы находились в нормальной обстановке, я считал бы, что это последствия шока. Но если предположить, что он тот, кем мы все его считаем, то я склонен думать, что нечто, управляющее этими бестиями за окном, каким‑то образом завладело его мозгом. Тело его способно самоисцеляться, а вот как обстоит дело с мозгом? Или, скорее, с его душой?

– Хотите сказать, что он в отключке? – спросил Байкер. – Так что выпутываться из этой неразберихи нам надо самим?

– Похоже на то.

– Черт! Как же… – Байкер потряс головой. – Ладно, обдумаем все это там, внизу. Такер предлагает устроить совещание и обсудить положение. Вдруг кому‑нибудь в голову стрельнет блестящая идея!

– Я останусь с нашим пациентом, – сказал Тропман.

– Нет, с ним останусь я, – возразила Салли. – Вы нужнее на совещании. Мне предложить нечего, у меня на уме одно – я боюсь и хочу скорее вернуться к нормальной жизни.

– Аминь! – пробормотала Мэгги.

– Что скажете, док? – спросил Байкер.

– Согласен, не похоже, что наш пациент вдруг соберется бежать. Только уж, пожалуйста, немедленно зовите нас, если в его состоянии наметится какая‑то перемена.

– Справишься, малышка? – спросил Байкер.

Салли кивнула.

– Я тоже останусь, – проговорила Мэгги. – Скажите только Джону, чтобы сразу поднялся сюда, когда совещание кончится.

– Будет сделано! – пообещал Байкер.

– Так, – начал Такер, когда все расселись вокруг стола в кухне. – Прежде всего определимся. – Он повернулся к Гэннону. – Кто вы и зачем сюда явились? Джеми! Байкер! Кто‑нибудь из вас его знает?

Не дожидаясь их ответа, Гэннон поднял руку, призывая к тишине.

– Прежде чем заниматься установлением личностей, – сказал он, – мы, может быть, лучше оценим положение вещей: какое у нас имеется оружие, провиант и прочее необходимое.

«Занятный парень, – подумал Такер. – Свободно переходит от уличного жаргона к культурной речи. Ну, значит, он не желает раскрывать причины, приведшие его в Дом Тэмсонов». Однако и Такер не собирался отступать. Парень – профессионал, и оба его уцелевших обормота‑помощника – тоже. Они залезли сюда не просто ради кражи со взломом. Они знают о Томе и собирались похитить его. Такер хотел знать, от кого Гэннон получил такое задание. И почему.

Но его опередил Тропман, предвидевший неминуемую вспышку со стороны Такера.

– Да, по‑моему, тоже следовало бы начать с этих подсчетов, – поддержал он Гэннона.

– Минуточку, – вступил Байкер. – Инспектор требует прямого ответа. Мы имеем право знать, откуда здесь появились эти типы и зачем.

– Всему свое время, – возразил Джеми.

Он понимал беспокойство Тропмана. Они здесь в западне – все вместе. Если они хотят выстоять, им надо держаться друг за друга. Сам он не меньше Такера желал узнать, что здесь делает этот Гэннон, но рисковать нельзя, нельзя сейчас затевать распри. Ни в коем случае, пока дверь осаждают эти твари, и вообще сам Дом неизвестно куда попал.

– Как у нас обстоит с едой, водой и электричеством? – спросил он.

Байкер вздохнул. Джеми последние дни все чаще стремится выступать в роли третейского судьи – примирять противоречия, что довольно забавно, ведь обычно они все старались успокаивать именно его. Исчезновение Сары сильно на него подействовало. Байкер глубоко вздохнул, стараясь успокоиться, и кивнул. Что ж! Дом принадлежит Джеми. Надо играть по его правилам. Но пусть Гэннон пеняет на себя, если попробует что‑нибудь затеять сейчас, когда они все должны действовать сообща.

– Топлива у нас достаточно, – сказал Байкер, – на месяц хватит. То есть в течение этого времени мы можем спокойно пользоваться освещением и всеми электроприборами. Если будем экономить, сможем протянуть и дольше. Если погода испортится, можно часть помещений отключить, это позволит сохранить топливо. А как с дровами, Фред?

– У нас около десяти кордов [96]дров, – ответил Фред. – Но могут возникнуть проблемы с водой. В шестидесятых годах нас прикрепили к городскому водоснабжению. Колодцы все еще действуют, но притом что мы оказались неизвестно где, я не уверен, что мы получим воду.

– А сейчас вода есть? – спросил Такер.

Байкер отошел от стола и повернул кран. В трубах заклокотало, потом кран выплюнул грязноватую жижу, но она быстро стала прозрачной. Байкер осторожно сделал глоток.

– Вода, как в деревне, – объявил он. – Нехлорированная.

– А что насчет еды? – спросил Гэннон.

– Можем армию прокормить, – отозвался Фред. – Этой осенью мы набили подвал всякими запасами, а в кухне полно заготовок. Может, какие‑то продукты у нас и кончатся, но основных нам хватит надолго.

– Ну ладно! – сказал Тропман. – Мы убедились, что не замерзнем и не умрем от голода и жажды. Так что, пожалуй, теперь пора остановиться на других проблемах.

Он посмотрел на Такера, как бы давая понять, что теперь наступила очередь инспектора. Только не надо действовать сгоряча.

– А оружие? – спросил Гэннон.

– Об этом мы еще поговорим, – отмахнулся Такер. – А теперь давайте больше не увиливать, Гэннон. Все мы тут застряли надолго. Или будем работать вместе, или вы со своими парнями убираетесь из Дома и налаживаете дружеские контакты с нашими милыми чудищами. Либо – либо. Ясно?

Гэннон медленно кивнул.

– Ну давайте выкладывайте, – сказал Такер.

Гэннон понимал, что инспектор – крепкий орешек, каким ему и положено быть; живое напоминание об эпохе крутых полицейских, считавшихся грозой уличных бандитов. И судя по отчетам, попадавшим на стол к Уолтерсу, все, за что берется Такер, он доводит до конца. Слов на ветер не бросает.

Гэннон уже приготовился, что будет по возможности сотрудничать с Такером, хотя ему это было не по нутру. Он просто не мог решить, сколько следует открывать. С одной стороны, Уолтерс вряд ли будет в восторге, если он расскажет о его планах полицейским, с другой стороны, Уолтерс не заперт тут, в этом проклятом месте. Гэннон понимал, что, откажись он сотрудничать с Такером, вряд ли он вернется в свой привычный мир, где его может разносить Уолтерс.

– Что вас интересует? – спросил он.

– Зачем вы и ваши люди очутились в Доме Тэмсонов?

– Вы же уже догадались, инспектор. Чтобы захватить Томаса Хенгуэра, если он здесь окажется. – Сообщать о том, что велено было захватить также и Джеми Тэмса и убрать самого инспектора, Гэннон, разумеется, не стал.

– Так, – сказал Такер. – Теперь главный вопрос: зачем?

– Мой начальник хотел иметь с ним частную беседу.

– Кто же ваш начальник?

Гэннон поколебался и вздохнул.

– Уолтерс, – сказал он.

– Уолтерс? Хью Уолтерс?

– Он.

– Господи помилуй! Что вы болтаете? Ведь это же он назначил Хога возглавить проект!

– Именно! И выдвинул этот проект сам Уолтерс.

– Но зачем ему это понадобилось? Зачем было затевать такие сложности? Ведь, как я понимаю, весь огород городился лишь для того, чтобы заполучить Хенгуэра, верно? Да при тех ресурсах, которые имеются у Уолтерса, на кой черт ему потребовались мы?

– Но ваши люди ведь уже и так занимались этими явлениями, – заметил Гэннон. – А мистер Уолтерс – человек тщеславный. Зачем ему было дублировать уже проводившиеся кем‑то работы? Потому он и поставил во главе проекта своего человека – хотел быть уверенным, что это будут серьезные исследования, а не какие‑то махинации шарлатанов и жуликов, которые обычно занимаются подобными вопросами.

– А откуда он знал, что Хенгуэр – действительно существующая фигура?

– В молодости мистер Уолтерс был знаком с Томасом Хенгуэром. Хенгуэр был тогда пожилым человеком. Потом, много лет спустя, Уолтерс снова встретился с Хенгуэром, но если теперь пожилым был сам Уолтерс, то Хенгуэр, казалось, не стал ни на год старше. При дальнейших расследованиях выяснилось, что человек, отвечающий описанию Хенгуэра, время от времени всплывал то тут, то там последние несколько веков, но существование его не подтверждается документально – никаких данных о нем нигде не зафиксировано, не нашли следов ни его паспорта, ни метрики, ничего. Но из тех записей, которые мы все же раскопали, стало ясно, что Томас Хенгуэр, по всей видимости, владеет тайной вечной жизни. Мистера Уолтерса очень беспокоит приближение старости, поэтому он хочет узнать у Хенгуэра секрет долголетия. Все предполагаемые паранормальные способности, которыми якобы владеет Хенгуэр, явятся лишь десертом к основному блюду.

Такер изумленно потряс головой. Услышь он такое неделей раньше, посмеялся бы, и только. Но сейчас, когда он воочию убедился, каковы способности Хенгуэра, он похолодел от мысли, что будет, если таким секретом овладеет Уолтерс или кто‑то вроде него. Уолтерс был хорошо известен во многих странах мира, а не только в Канаде. Он вращался в высших политических, промышленных и академических кругах. Газеты ежедневно писали о том, как он приобрел то или поддержал это.

Но для Такера главное заключалось в другом, он знал, что Уолтерс – человек беспринципный и беспощадный, он плюет на всех, его внимание сосредоточено только на себе самом, на том, что ему выгодно. Людям, мало с ним знакомым, это не бросалось в глаза, другое дело Такер – он умеет приглядываться к человеку, ему Уолтерс был ясен. Если дать такому, как он, бессмертие… и паранормальные способности – что тогда сможет остановить его? Если отыщутся такие, кого он не сумеет одолеть, он их просто‑напросто переживет.

Хенгуэр, по крайней мере, сидел тихо. Из его довольно беспорядочного досье Такер не мог сделать вывода, что старик представляет собой некую угрозу. Такера волновало только то, что Том, по‑видимому, обладает еще какими‑то неизвестными магическими возможностями. И волновало его это не потому, что он опасался самого Хенгуэра, а потому, что этими возможностями воспользуется кто‑то другой. Кто‑то вроде Уолтерса.

– Итак, – громко сказал Тропман и начал загибать пальцы, – зачем появились в Доме мистер Гэннон и его помощники, мы выяснили. Установили, что запасами продовольствия мы располагаем и что Дом дает нам не только приют, но и защиту.

– Вот на защиту не очень‑то надейтесь, – возразил Байкер. – Мы же до сих пор не знаем, что такого особенного в этом Доме. Каким образом он не дает доступа нечисти? Это же может в любую минуту кончиться.

– Безусловно, – кивнул Тропман. – Но все это только часть наших проблем. Главное же, как найти способ вернуться в наш мир.

– А если мы его не найдем? – спросил Гэннон.

Но никто даже мысли такой допускать не хотел.

«На худой конец у нас есть Том Хенгуэр, – подумал Байкер. – Мы прежде всего должны привести его в чувство. Потому что иначе…»

– Надо бы произвести небольшую рекогносцировку на местности, – подумал он вслух.

Гэннон согласился:

– Вдруг удастся встретить кого‑нибудь из туземцев и узнать, что и как, хотя, если кроме этих чудищ, что воют за окнами, здесь никого нет…

– Нет, ни о каких разведках не может быть и речи, – возразил Джеми. – Как только эти твари учуют человека, он и пяти минут не продержится.

– Хоть в одном нам повезло, – вмешался Такер. – Спасибо, что мы можем обойтись без серебряных пуль, чтобы уничтожать этих чудищ. Слава богу, их берут и обычные. Сможем бить их, пока хватит патронов.

– А что будет потом? – спросил Джеми. – Что мы станем делать, когда у нас иссякнут боеприпасы, а чудища все будут прибывать?

– Томас Хенгуэр, – медленно произнес Тропман, повторяя недавно проскользнувшую у Байкера мысль. – Все сводится к нему. Необходимо привести его в чувство.

Гэннон потряс головой. Он не стал бы возлагать больших надежд на этого старикашку после того, как мельком увидел его по дороге на кухню. Он был поражен, как жалко выглядел лежащий под одеялами Том – прозрачная кожа обтягивала лицо, изуродованное шрамами. Гэннон даже не мог себе представить, что это тот самый бессмертный волшебник, про которого столько толкует Уолтерс. Не похоже было, что он сможет когда‑либо встать на ноги.

– Значит, старик – наша единственная надежда? – спросил он у Тропмана.

– Ну, если у вас в запасе есть что‑то лучшее…

– Нет, ничего. Я, правда, в этих вопросах мало смыслю, но неужели старика ничем нельзя привести в чувство? А что с ним, собственно говоря?

– Как я уже говорил Джеми, – начал объяснять Тропман, – похоже, что у него была какая‑то серьезная травма – какая, мы можем только гадать. Познакомившись теперь с этими осаждающими нас чудовищами, я просто содрогаюсь, представляя себе, чему он подвергся.

– Выходит, надо ждать? – спросил Гэннон и обвел взглядом сидящих за столом. Ясно было, что эта перспектива никого не радует, но так же, как и он, никто из присутствующих не мог предложить ничего другого.

– Что ж, – сказал Гэннон. – Давайте крепить оборону. Не хотелось бы мне проснуться оттого, что эти гады снова ухитрились прорваться в Дом.

Байкер кивнул:

– Придется обходить нижний этаж. Наверное, этого будет достаточно.

– Но наружу никого не выставлять, – подчеркнул Джеми.

– Наружу – никого, – согласился Байкер.

Хотя рано или поздно кому‑то придется выйти из Дома на разведку. У него самого не хватит терпения сидеть в Доме и ждать, что еще придумает их враг. Пусть только наступит утро, он серьезно подумает, как выяснить, что лежит за полями, окружающими Дом.

– Первая вахта моя, – сказал Такер, взглянув на часы. – Сейчас около девяти. Давайте сменять друг друга через каждые три часа.

– Дом большой, – заметил Байкер. – Может, лучше иметь по крайней мере двух дежурных – один патрулирует южное и восточное крыло, другой – северное и западное.

– Правильно, – сказал Гэннон. – Я составлю компанию инспектору.

– Ладно, а я выйду на вторую вахту, – предложил Байкер, – вместе с… – Он оглядел сидящих за столом и остановился на одном из помощников Гэннона.

– Мерсье, – подсказал Гэннон. – А Шевье с вашим Фредом могут дежурить с трех до шести, тогда мы с инспектором их сменим.

– А мы что же? – спросил Джеми.

– Вы с доком должны быть здесь, рядом с Хенгуэром, в полной боевой готовности, – объяснил Такер.

– А я? – спросил Сэм.

– Ты можешь дежурить на рассвете с Шевье и Фредом, – сказал Байкер.

После этого все долго сидели молча, глядя друг на друга, еще до конца не осознавая, что с ними произошло. Мысленно они уже приготовились к тому, что должны будут встретиться с врагом Хенгуэра, ставшего теперь и их врагом. Сейчас, когда они сидели все вместе, им легче было смириться с тем, что ирреальная опасность вдруг стала реальной. Вот позже, когда они разойдутся и одни постараются заснуть, а другие начнут расхаживать по длинным пустым коридорам, – вот тогда каждому из них придется туго.

Они оказались в ситуации, к которой нельзя было применять логические решения, в ситуации, для которой жизненный опыт каждого из них ничего не значил. Они не знали правил этой новой игры, если, конечно, такие правила вообще существуют.

– Ну что? – спросил Шевье, сойдясь с Гэнноном и Мерсье в парадном холле.

– Шел бы ты спать, – ответил Гэннон. – Тебе же досталась вахта на рассвете.

– Ну да, это ясно. – Шевье забросил в рот жвачку. – Но я не о том, Фил. Что будем делать?

– Будем играть с ними в одной команде… Что нам еще остается? Положение у нас безвыходное.

– А что скажет Уолтерс?

Гэннон пожал плечами:

– Об этом будем беспокоиться, когда и если вернемся обратно. Ну а если вернемся, схватим этого Хенгуэра и дадим деру.

– Такера оставьте мне, – заявил Мерсье.

– Да? А с чего это ты на него так взъелся?

– Ну хотя бы за то, что он угробил Сержа.

Гэннон кивнул. Он не забыл, как сам разъярился на Байкера тогда в холле, за минуту до того, как Сержа убили. Его приводило в бешенство, что непрофессионал так легко обошел его.

– Ладно, – согласился он, – уступаю тебе инспектора. А я займусь этим Байкером. – Он осклабился. – Ну а ты, Майк? Кого бы ты предпочел?

– Понимаю, что ты решил не оставлять свидетелей, – прохрипел Шевье. – А раз так, то их на всех нас хватит. Что останется, будет мое.

– Зря мы согласились ждать, – сказал Мерсье. – Они ведь считают, что до возвращения в Оттаву мы пальцем их не тронем.

– Это точно, – согласился Шевье.

– Нет, будем ждать, – отрезал Гэннон. – Чую я, что пока мы отсюда не выберемся, нам потребуется каждый умеющий стрелять.

– Как я жалею, что ты за мной приехала, – сказал Такер Мэгги, которая вместе с ним совершала обход южного крыла Дома.

– Иногда я просто ненавижу тебя за эту твою установку: «Опекать беззащитных женщин». Ты это чувствуешь?

– М‑м…

– М‑м… – передразнила его Мэгги и вздохнула. – Но сейчас дело не в этом. Я тогда не стала звонить тебе просто потому, что знала, как ты мне ответишь: скажешь, чтобы я ехала домой и ждала там.

– Понимаю. На твоем месте и я бы так поступил.

– Мое место было бы тебе слишком тесно, Такер!

Впервые за эти долгие часы инспектор улыбнулся и, обняв Мэгги, притянул ее к себе.

– Я полагала, что мы занимаемся патрулированием, – сказала, прижимаясь к нему, Мэгги.

– А как же! Одно другому не мешает. Такая работа!

– Вот как? Жаль, я не пошла служить в полицию.

– Да? А как же ты разыгрывала бы тогда роль Перри Мейсона? [97]

Впервые за долгое время оставшись один, Джеми ходил взад и вперед по кабинету, то и дело бросая взгляд на пустой экран компьютера. В нем таилось решение их проблемы. Он был в этом уверен. Ведь в компьютере много лет хранилась программа Тома. Что еще заложил Том в память машины? И какой код доступа открывает его программу? Наверняка какой‑то простой. Настолько простой, что наткнись на него – и не догадаешься, что это ключ. Черт бы побрал Тома за его легкомыслие! Не имел он права так играть судьбами людей!

Отойдя от стола, Джеми сел в кресло напротив камина. Вынул трубку, набил ее и пошарил по столу в поисках спичек. На столе все еще лежала рукопись его статьи для журнала «Дикая природа», а сверху карандаш Сары. Отложив незажженную трубку, Джеми уставился в пустой камин.

«Сара!» – подумал он, и грудь у него сдавило. Он чувствовал, как стены Дома отозвались на его тревогу. При всем том, что произошло, исчезновение Сары было для него главной проблемой – острой болью, которую не удавалось заглушить ничем. Куда отправил ее Том? В Иной Мир? В безопасности ли она с этим учеником Тома? А что, если чудовище Мал‑ек‑а схватило ее? А вдруг она сейчас как раз за силовым поясом, который окружает Дом, и не может пройти из‑за этих тварей? Боже, если они заметили ее, то Сары, наверное, уже нет в живых.

От этой мысли Джеми обдало ледяным холодом. В который раз проклиная Тома, он поднялся и подошел к столу. Включил «Меморию» и занес руку над клавиатурой. С чего начать? Искать наобум? Попробовать угадать пароль? Он знал, что надо экономить электроэнергию на случай, если они застрянут здесь надолго, но сейчас ему было наплевать на это. Надо немедленно, прямо сейчас выяснить, что им делать! Может быть, никаких «потом» уже не будет.

Вздохнув, Джеми открыл картотеку с описанием виэрдина. Одно за другим он просматривал на экране изображения костяных дисков. Он напрягал мозг, пытаясь уловить что‑то, надеясь на какой‑то всплеск интуиции, которая может помочь там, где логика бессильна.

Салли хотела сопровождать Байкера во время его дежурства, и притом что он не отказался от мысли вырваться утром на разведку, он не стал с ней спорить. Байкер собирался ехать на мотоцикле, но даже с винтовкой и на мотоцикле он здорово рискует – Байкер понимал это. Однако нельзя же просто сидеть сложа руки и ждать – вдруг выход из положения свалится на них с неба. Надо скорей выбираться отсюда! Возвращаться в Оттаву.

Байкер не слишком‑то верил, что Том Хенгуэр – даже если он очнется – сможет им чем‑то помочь. Во‑первых, именно из‑за него все они угодили в эту неразбериху! И кроме того, было еще одно обстоятельство. Как бы перекликаясь мыслями с Джеми, Байкер тоже тревожился, что Сара где‑то здесь, за стенами Дома. Вдруг она пробирается сейчас через кусты, не может найти дороги, надеется, что они ее отыщут. Эти твари не знают, что означает рев мотоцикла, а она‑то сразу догадается. Если она где‑то здесь неподалеку и может двигаться, она прибежит к нему.

– Что с нами будет, Байкер? – спросила Салли.

Байкер вздохнул:

– Должны вывернуться наизнанку, но рвануть из этой трясины – вот что с нами будет. Пусть эти твари у дверей не воображают, что мы сложим лапки и подохнем им на радость.

– Я даже не о них говорю, – сказала Салли. – На меня нагоняют страх этот Гэннон и двое других.

– Они, конечно, мерзавцы, – согласился Байкер. – Я и насчет этого Такера не уверен. Все они одним миром мазаны – Такер, Гэннон и прочие.

– Ну, по‑моему, равнять инспектора с этими парнями не стоит. Он хоть с виду и суровый, но, мне кажется, честный.

Ответить Байкер не успел. Они как раз завернули за угол и вышли в коридор, ведущий из восточного крыла в южное. Из третьей комнаты справа раздался грохот разбитого стекла. Взведя на бегу курок, Байкер ворвался в комнату, Салли за ним. Она направила фонарь в окно, а он поднял винтовку. На полу лежал камень, на ковре вокруг – осколки стекла. В дыру просунулась не то лапа, не то рука. Байкер готов был спустить курок, но не успел – вспыхнул яркий голубой свет, и тот, кто пытался проникнуть в Дом, исчез.