Глава 1 2 page. Тирли скептически хмыкнул, но комментировать это не стал

Тирли скептически хмыкнул, но комментировать это не стал.

– Ну и, в‑третьих, проводник у вас будет. Направление указать сможет и о приближении противника предупредит заранее. Позвольте представить, отец Яков, – фээсбэшник указал на штатского в камуфляже. – Как вы поняли – он пойдет с вами.

Потапыч со Стингером одновременно произнесли фразу слов эдак на пятнадцать, нецензурными были даже предлоги.

– Прошу прощения, – тут пришла пора комментировать уже мне, – как командир группы я категорически против штатского…

– Извините, майор, но это приказ, – жестко перебил меня фээсбэшник.

– Дракон, это действительно так, – остановил мои возражения генерал, – я тоже был против, но присутствие штатского, равно как и состав группы, утверждалось наверху.

Н‑да, если Колымский обозвал меня по‑позывному, то спорить действительно бесполезно, проверено.

– Продолжим. – Консультант устало потер лицо, и тут я понял, что он так спокоен не благодаря своей выдержке, а просто от усталости, у полковника уже просто не было сил на эмоции. – Как опять же упоминалось, в двадцать три сорок пять по местному времени там начнется некое действо, тут наиболее точно подходит слово «ритуал». Время начала определено совершенно точно, максимальное расхождение минута. А вот про продолжительность я ничего сказать не могу, точно, что не менее получаса. В идеале ритуал даже не должен начаться. Вам необходимо убить там всех. Да, вы получите специальные боеприпасы, каждый по боекомплекту для АК 5,45 и к ПБ. Все в группе должны иметь соответствующее оружие, это также не обсуждается. Абсолютно все трупы необходимо проконтролировать именно спецбоеприпасом. Это очень важно. Даже если у трупа оторвана голова или его разрубило пополам, все равно всадите в него пулю. Лучше стреляйте в голову, но сойдет и в корпус. Вот в принципе и все по операции…

– Простите, товарищ полковник, – все‑таки не выдержал я. – Как‑то все это очень уж… необычно звучит. Может, все‑таки немного уточните, что там за противник.

– Н‑да. – Полковник усиленно чесал у себя в затылке. – Ладно. Ребята, вы в вампиров верите?..

Ну надо отдать должное местным, с транспортом не обманули. Мерседесовский автобус легкомысленной раскраски ожидал нас непосредственно у трапа самолета. Даже кондиционер в нем работал, хотя в местных широтах это не роскошь, а средство выживания. Жарковато, однако…

Мы быстро покидали сумки со своим барахлом в салон, сами развалились в креслах и поехали. А местные, по ходу, отвечали только за оцепление, автоматически отметил я. Во всяком случае, водила был белый. И не из арабов, а явный европеец. Да и в автобусе обнаружилось несколько наших стандартных армейских термосов. Похоже, о еде позаботились… Правда, в самолете нас покормили, и отнюдь не стандартным пайком, а вполне прилично, но ехать было далеко. Блин, вот есть старая армейская примета, которая уже относится даже не к суевериям, а к реалиям. Слишком много народа ее наблюдали. Если на старте операции наш стандартный российский бардак – там транспорт подогнать забудут, водятел с бодуна после вчерашнего, патроны к оружию не подходят, – то после изрядного выматывания нервов на старте дальше операция катится без сучка без задоринки, более того, срабатывают самые фантастические варианты и предположения, на которые при планировании никто и надеяться не смел. И наоборот, чем четче старт, тем толще задница к финалу.

Хотя… в нашем‑то случае от суеверий, наверное, отказываться не стоит. Уронив спинку кресла назад и устроившись покомфортнее, я прокручивал в голове откровения полковника‑фээсбэшника…

– Начать, пожалуй, следует с того, что в наше ведомство эта тема попала примерно в пятьдесят пятом году двадцатого века, – начал полковник. Перед этим он вызвал стюардессу, приказал принести всем то ли обед, то ли завтрак, еду, в общем. Себе же стребовал коньяк, наш генерал тоже потребовал, я же отказался за всю нашу группу. Священник не обратил внимания ни на еду, ни на спиртное, ни, похоже, на саму стюардессу. Полковник, нянча бокал с коньяком, тихо рассказывал:

– Раньше этим занимался какой‑то из отделов Комиссии партийного контроля. По крайней мере именно их штампы и шапки стояли на переданных нам документах. Если вы хоть немного интересовались историей тех времен, то должны представлять, что это была за шарага. Куда делись люди из этого отдела – не знаю, и по ходу никто из нас не знает. Одно время имела популярность версия, что они подались в монахи, но… В общем, версией это и осталось.

А само дело обстоит так. Очень давно на планете кроме людей обитает еще один вид разумных существ. Откуда они – неизвестно. Может, продукт эволюции, хотя в это не верится, может, пришельцы, может, мутанты… Неизвестно, – повторил фээсбэшник и залпом влил в себя коньяк. – Имеются документальные свидетельства об их существовании, датированные одиннадцатым веком, но абсолютно точно то, что они жили и раньше. Если говорить об этих существах… Обладают потрясающей регенерацией, вплоть до того, что могут отращивать утраченные конечности. Голову, конечно, новую не отрастят, но при повреждении менее трети головного мозга – регенерирует и мозг. При этом ни память, ни части личности не утрачиваются. Как и почему – неизвестно. Далее – сильнее обычного человека, причем намного, выносливее, быстрее… Реакция тоже превосходит человеческую, правда ненамного, причем скорость восприятия они могут регулировать. Старения их организм не знает в принципе, просто не изменяется со временем, или мы не смогли обнаружить этих изменений. Бессмертными их назвать все‑таки нельзя, убить их вполне возможно, но живут очень долго. Самому старому их представителю, если говорить о документально подтвержденных случаях, семьсот лет. Вполне возможно, что есть и более древние, но нет документов, в общем, неизвестно. При всех этих бонусах внешне от человека они могут не отличаться. Умеют имитировать дыхание, сердцебиение, поднимать температуру тела до сорока пяти градусов… Это при том, что нормальная их температура около десяти… В общем, встретив такого на улице, не узнаете, что он не совсем человек, точнее, совсем не человек. Конечно, на рентгеновском снимке разница очевидна.

– Э‑э‑э, простите, товарищ полковник, – не утерпел Стингер, – вы сказали – имитировать сердцебиение и дыхание. А так что, им ни то ни другое не надо, что ли?

– Не надо, – кивнул полковник. – В кислороде их организм не нуждается, легких как таковых нет. То, что у них заменяет кровь, перегоняет не сердце, а совершенно другой орган, напоминающий нашу печень. Причем и кровообращение это у них так, сервисная функция, когда есть – хорошо, но когда оно невозможно – вполне могут обойтись. В общем, это не люди. Другая форма жизни, пускай белковая, но совершенно другая. ДНК на наши даже близко не похожи, в разы сложнее. И общих детей с людьми у них быть не может. Вообще как они размножаются – неизвестно. Знаем только, что размножаются очень редко и это весьма сложный процесс, который требует участия не двух особей, как у нас, людей, а не менее тридцати, причем не каких попало… Короче, повторюсь, размножение у этого вида весьма сложный процесс. У меня в кабинете двенадцать шкафов с документами о том, что о них неизвестно, если на то пошло… Если обобщая – биохимия совершенно другая, проследить, из чего вот это хотя бы теоретически могло эволюционировать, не получается. Собственно, проблемы с размножением – одна из причин, по которой эти существа не управляют нами. Их попросту мало, по предварительным прикидкам – от ста до девяноста тысяч на всю Землю.

Но численность – это только одна из причин, есть и другие. Во‑первых, солнце, прямой солнечный свет, если точнее – ультрафиолет, разрушает их клетки. Конечно, не так, что, попав под прямой солнечный свет, они мгновенно сгорают, нет. Просто клетки начинают разрушаться, сначала идут ожоги, потом – что‑то типа раковой опухоли. Правда, с возрастом вампиры учатся приспосабливаться к этой неприятности. Чем старше это существо, тем дольше оно может находиться на солнце без необратимых последствий. Но все равно им это очень неприятно, даже, скорее, больно. Ну и насчет последствий я, пожалуй, преувеличил. Они бывают, просто не ведут к немедленной гибели тканей. Короче, достаточно старый объект может выйти на солнечный свет и не погибнуть на месте, но без крайней необходимости проделывать этого не станет.

Во‑вторых, вы будете смеяться, но на них действует серебро. Лучше всего ионизированное, хотя сойдет и обычное. При попадании оно вызывает почти мгновенную реакцию, ведущую к отторжению и отмиранию клеток. Регенерация на поврежденном участке не работает. Более того, поврежденные клетки начинают, скажем так, выпихивать частицы серебра из себя в другие, еще не поврежденные ткани. Получается что‑то вроде цепной реакции. С возрастом существа умудряются приспособиться и к этому, однако не до конца. Грубо говоря, молодому объекту достаточно примерно грамма чистого серебра, сдыхает он где‑то секунд за тридцать, а за две минуты полностью разлагается, остаются только кости, да и то не все. Если же объект постарше, то может подергаться минут пять‑шесть. И полного разложения уже не происходит, скелет остается неповрежденным, еще сохраняется часть тканей. Но все эти изменения индивидуальны, предсказать их очень затруднительно…

– Так что, спецбоеприпас?.. – спросил Тирли.

– Ну да, серебряные пули. Сердечник обычный, стальной, а все остальное – серебро. Дорого, но наиболее эффективно, пожалуй. Ну, стволы несколько быстрее изнашиваются, особенно у автоматического оружия, но для разовых акций сойдет. Вы поймите, за семьдесят лет существования нашего отдела нам всего трижды удалось взять этих… – фээсбэшник запнулся, как будто пытался подобрать слова, – хрен с ним, вампиров живьем. И все это был молодняк, ну, по их меркам. Самому старшему оказалось около пятидесяти. Останков, конечно, захватывали больше, но все они были… либо после сильного воздействия серебром, либо разорванные буквально в клочья, либо сгоревшие, опять же до такого состояния, что исследовать оказалось особенно‑то и нечего.

– И вы нам приказываете все‑таки перебить там всех?

– Да. Поймите, попытки захвата предпринимались неоднократно. И ни одна не увенчалась успехом, а вот жертвы имелись во всех случаях. При том, что уничтожать их получается, и весьма лихо. Те трое, которых удалось взять, – это была так, случайная удача, реально повезло. Поймите, биохимия организма совершенно другая, и все те средства, которые мы применяли, не работали. Убить их мы можем, разработано несколько составов, которые гарантированно прекращают их жизнедеятельность, а вот вырубить пока не получается… В общем, сейчас важнее не дать им провести церемонию, нежели с сомнительными результатами гробить группу, пытаясь взять «языка».

– А почему вы так неохотно, но все‑таки называете их вампирами? – спросил я.

– Ну, это просто. Им нужна кровь, – усмехнулся полковник. – Подходит кровь любого теплокровного существа на нашей планете, но максимальная отдача именно от человеческой. Если быть более точным, им нужен гемоглобин, железо, еще кое‑что по мелочам. Лучше всего усваивается кровь, взятая из артериальных сосудов живого человека. Венозная тоже подходит, но уже хуже. Плазма не подходит вообще. Консервированная донорская кровь тоже сойдет, но это… как для нас соевые продукты или вегетарианская пища. Есть можно, жизнедеятельность поддерживает, но, во‑первых, все‑таки не то, многого не хватает и недостающее приходится восполнять искусственно синтезированными веществами, во‑вторых, попросту невкусно.

И самое главное. Кровь нужна у них одному конкретному органу, а именно мозгу. Материал для регенерации тела они могут получать из абсолютно любого белка, чем он ближе к их собственному, тем быстрее они возместят потери, а вот мозгу нужна именно кровь. Без нее нарушаются связи, разрушается долговременная память, понемногу утрачивается личность. Собственно, первого из взятых живьем мы так и потеряли. Пытались сочинить заменитель крови. Вампир не получал живой крови две недели… – Полковник замолчал.

– Он погиб? – решил принять участие в разговоре наш молчавший до этого момента куратор.

– Нет, он сошел с ума. Точнее, с ума он сошел на четвертый день. И было это с ним не первый раз, но до этого ему сразу же давали свежей крови, и сознание восстанавливалось. Собственно, мы и проводили эксперимент: сколько тварь сможет просуществовать вообще без крови, ну и попутно испытывали различные заменители. Через две недели изменения стали необратимы. Личность полностью разрушилась. Этот эксперимент проводился давно, сохранились только документы и кинохроника. Я смотрел – человека это не напоминало абсолютно. По истечении этих самых двух недель даже внешне. Животное, причем крайне глупое, ограниченное и агрессивное. Памяти не было даже кратковременной. На любой внешний раздражитель реакция одна – агрессия.

– И что с ним стало?

– Через три месяца он разломал клетку, в которой его содержали. По документам клетку для него делали спецы из зоопарка, как для горилл, а потом уже наши специалисты ее укрепили. Там прутья были из высокопрочной стали сантиметров семь толщиной. На стыках сначала сварены, а потом залиты расплавленным металлом. Кроме того, дно потом еще и забетонировали. Бетон как для блиндажей. Двери в клетке не было. Прямо вокруг него и строили. Прутья он просто порвал. Двух лаборантов, находившихся в помещении изолятора, где стояла клетка, разорвал в клочья секунд за пять. В общем, охрана, которая дежурила за дверью круглосуточно, не стала выяснять, что он будет делать дальше, и нашпиговала его серебром через амбразуры.

– А что, раньше он этого проделать не мог?

– Не мог, хотя и неоднократно пытался. И в своем сознательном состоянии, и потом, когда уже крыша поехала.

– Знаете, – сказал я, – по вашим описаниям они больше похожи на какие‑то боевые машины, нежели на живые существа. Причем машины, создававшиеся именно против людей, только против людей не на сегодняшней ступени развития, а что‑нибудь попроще, в доогнестрельную эпоху. И еще, создавали все это не на нашей планете, иначе бы с ультрафиолетом так не прокололись.

– Может быть, – усмехнулся полковник. – Была и такая версия. Против нее есть одно крайне серьезное возражение – они разумны. У них есть свое общество, со всем, что обществу разумных полагается. Своя культура, свои традиции, даже боги свои есть. Единственное – они вынуждены интегрироваться в человеческое общество, а это оказывает некоторое влияние… Но я сказал бы, что скорее они изменяют нашу культуру, нежели мы их. Вспомните моду на вампиров, лет пятнадцать назад это был тренд сезона, половина людей сходила с ума по кровососам…

– Вы хотите сказать, что это сами вампиры так развлекались?

– Да! Ибо силы тьмы всегда стараются уверить заблудших в своих добрых намерениях. А уверив, искусить их соблазном и отвратить от истинного пути, – неожиданно подал голос доселе молчавший священник. Голос у него оказался неожиданно низкий и певучий. Не знаю, почему, но я думал, что тембр будет все же несколько иной.

– Отец Яков, думаю, осветит эту сторону вопроса более подробно, – сказал полковник. – Тем более что в основном борьбой с вампирами и их культурой, а также проникновением их представителей в органы власти занималась как раз церковь. Причем как православная, так и католическая. Сразу скажу, что происхождение вампиров от дьявола церковь после очень долгих диспутов все‑таки отвергла. Но тем не менее однозначно причисляет вампиров ко злу и считает, что души у них нет, а соответственно у них нет шансов на прощение и другую жизнь. Ну, и так далее.

И полковник жестом предложил отцу Якову говорить. Священника понесло… Он постоянно сбивался на стиль церковной проповеди, сыпал цитатами из Библии, Священного Писания, Апокалипсиса и всех Евангелий, как канонических, так и нет. Фээсбэшнику постоянно приходилось его тормозить, но все‑таки что‑то мы смогли узнать.

Как выяснилось, вплотную с чужими церковь столкнулась в XI веке. Как раз тогда христианство распространилось почти на всю Европу и территорию славянских княжеств, но все очаги язычества выкорчевать не успело, хотя миссионеры весьма успешно этим занимались. И тут церковь встретила сопротивление. Причем не прямое. То есть на проповедях никто против не высказывался, церкви особо не жгли, даже миссионеров не то чтобы очень уж массово вырезали. Но и принимать новую религию не собирались. Приходили, слушали… и все.

Кое‑где начали крестить массово и насильно. И вот тут по ходу попалось несколько вампиров, которые солнечный свет еще как‑то могли вынести, но вот серебряный крест, а равно и освященную серебром воду – не особо. Естественно, они тут же были объявлены пособниками дьявола и демонами, и началось. Конечно, до уровня крестовых походов дело не дошло, но все‑таки… Вампиры начали сопротивляться, местные воины оказались не самыми подходящими, и на территории Европы разгорелась самая настоящая война… которую сейчас принято называть Темными веками. Это не священник сказал, это я домысливаю. Мы все по роду своей деятельности интересовались историей, в основном военной, конечно, но войны без мира не бывает. Нельзя сказать, что мы такие уж специалисты, но по верхам нахватались достаточно много. Как только среди богословских цитат начали проскальзывать даты, ребята приперли отца Якова конкретными вопросами. Тот вертелся, как уж на сковородке, но в конце концов вынужден был признать, что, мол, да, большая часть документов и хроник была уничтожена в ходе этой самой войны, а то немногое, что осталось, подчистили посланцы Ватикана. Дабы сохранить тайну.

На Руси же дело обстояло одновременно проще и сложнее. В первую очередь против вампиров играли небольшая плотность населения и сравнительно малое количество городов. С другой стороны, в славянских княжествах было гораздо меньше серебра, в основном ходили медь и золото. В Европе же серебро оказалось распространено намного больше, хотя бы в виде тех же денег.

В общем, в Европе полыхала война между церковью и вампирами, причем последние постепенно выигрывали. Оказалось, про что гад‑фээсбэшник умолчал, эти твари могут брать людей под контроль, нечто вроде телепатии. Механизм опять же неясен, но есть твердые свидетельства о том, что человеческая личность заменялась чем‑то другим и это что‑то другое было полностью послушно воле подчинившего человеческое существо вампира. Соответственно шпионскую войну кровососы стали выигрывать с разгромным счетом, а при такой ситуации до прямых боестолкновений доходило очень редко. Да и там люди выигрывали исключительно при подавляющем численном превосходстве. Собственно, и тут козырем была рыцарская конница, все вампирские способности оказались бесполезны против закованной в сталь лошади с сидящим на ней мужиком с двухметровой оглоблей в руках, да еще и несущимся во весь опор. Естественно, когда удавалось все это применить.

Начав выигрывать, вампиры, по‑видимому, решили полностью подчинить себе Европу. Если раньше они держались небольшими группами, брали под контроль конкретные села и кормились с них, то теперь начался планомерный захват власти. И людям в этой схеме отводилась роль скота, причем в прямом смысле слова. Тогда появилась инквизиция. Церковь таки нашла асимметричный ответ. Отец Яков так и не смог объяснить, что, собственно, представляли собой инквизиторы. Все время сбивался на помощь Божью и Святое провидение. Но тем не менее инквизиторы полностью блокировали все способности вампиров чуть ли не своим простым присутствием. Их насчитывалось очень немного, обучить инквизитора, как я понял, было невероятно трудно, но подготовленные люди безошибочно выявляли как самих вампиров, так и порабощенных ими. Со стопроцентным успехом. И война опять свелась к прямым столкновениям. А вот тут на руку человечеству начала играть его численность. Первоначально вампиры пытались противостоять войскам с помощью зомбированных людей, но инквизиция как‑то сумела справиться и с этим дурманом. Попытались уничтожать самих инквизиторов, но тех очень хорошо охраняли, даже больше того, часть рыцарских орденов создавалась как охрана инквизиторов, а некоторые рыцари и сами приобретали аналогичные способности.

В итоге часть вампиров бросилась на восток, но там их встретила православная церковь. Папский престол встал на горло своей гордости и как‑то смог договориться с киевским патриархом. И даже помог обучить инквизиторов из числа православных священников. Если честно, я не очень понял, что творилось на территории Киевской Руси, вроде как упыри там жили всегда и с ними умудрялись относительно мирно сосуществовать, кто‑то из них даже пробивался в советники к князьям и иногда, видимо, подчинял их себе. Но с другой стороны, попыток захвата общей власти вроде как не было… Во всяком случае, отец Яков избегал этих тем всеми силами. Но тем не менее так остро, как в Европе, вопрос не стоял. Более того, как я понял, на русской территории изначально имелось пять центров по подготовке инквизиторов, после нашествия монголов осталось две обители, и именно они сохранились в неизменном качестве до наших времен, пережив всю бурную российскую историю. Собственно, только монахи этих двух обителей были в курсе вопроса существования вампиров, да еще один священник из канцелярии патриарха, этот священник сам выбирал себе преемника, как правило, из числа монахов этих самых инквизиторских монастырей, а патриарх ставился в известность по усмотрению этого самого священника, если тот видел необходимость поделиться информацией. Также обстояло дело и с руководителями государства. Я тут же сделал себе в памяти зарубку – задать Лисицкому несколько вопросов, если, конечно, живы останемся. И если нам не прикажут забыть все эти откровения как дурной сон сразу после операции.

Но – возвращаюсь к историческим событиям. В Европе дело обстояло примерно так же. Те кровососы, которые не попытались сбежать, ушли в глубокое подполье. И запылали знаменитые костры инквизиции. Самих инквизиторов, которые могли безошибочно определить наличие противников или их проявления, было очень немного. И бросали их в те места, где так или иначе проявлялись вампиры. А на всей остальной территории действовали, если так можно выразиться, простые чиновники от инквизиции, а отнюдь не настоящие инквизиторы. С четким приказом уничтожать все неправильное. Что называется, во избежание. И при малейшем сопротивлении вызывать помощь из вышестоящей организации. Кстати, начальство в помощь звать никто не торопился, старались справиться своими силами, предпочитали сжигать целиком города, в которых произошло что‑то, хоть как‑то подпадавшее под определение неправильности.

И где‑то к началу XV века с вампирами практически справились, более того, очень близко подошли к их полному уничтожению. И тогда кровососы решили договариваться. Вроде бы и раньше с их стороны были подобные попытки, но только в тот момент они заставили себя выслушать. Вроде как пообещали Ватикану устроить для людей настоящий геноцид. Что‑то вроде тактики выжженной земли. И чуть ли не продемонстрировали собственные возможности. Я долго копался в памяти, пытаясь припомнить что‑то подобное в истории Европы, но вот так, с лету, не смог. Опять же непонятно, что именно пообещали сотворить вампиры, но так или иначе, а Ватикан пошел на переговоры. И был заключен договор.

Если в двух словах, вампиры обязались не лезть в человеческие управляющие структуры, не афишировать своего присутствия, не влиять прямо или опосредованно на культуру и развитие людей, там много еще было всяких «не…».

В ответ церковь обязалась их не трогать и позволять вампирам питаться, но с оговорками. Кровь они могли брать только у тех, кто добровольно на это соглашался, даже добровольно пошедших на донорство запрещалось убивать, запрещалось подчинять себе людей, как выражалось в договоре, «потусторонними средствами». То есть купить за деньги и держать как раба можно, но нельзя влиять на мозги. Также можно принудить к сотрудничеству с помощью шантажа, или убедить, или еще что‑нибудь придумать… Полное зомбирование приравнивалось к убийству, причем к убийству с целью прокорма, что наказывалось весьма и весьма жестоко.

Нарушителей договора со своей стороны вампиры обязались выдавать для суда и наказания церкви. А вот своих нарушителей церковь взялась обуздывать самостоятельно и на свое усмотрение. И если штрафные санкции, скажем так, со стороны вампиров были прописаны досконально, то церковь со своей стороны очень многие вопросы оставила открытыми. По крайней мере, отец Яков пересказал нам это так. Хотя было такое впечатление, что сам договор он читал и все, что его касалось, пересказывал не своими словами, а цитировал дословно.

Как бы то ни было, с моей точки зрения, договор был явно не равноправным, видимо, вампиров приперло по‑настоящему, раз они пошли на такие кабальные условия. Договор позволял им выжить как виду, но практически не позволял развивать культуру. И тем не менее вампиры соблюдали его свято. Конечно, среди них не было единства, постоянно появлялись бунтари, пытавшиеся жить в свое удовольствие, или откровенные психи, которые рвались нарушать договор из принципа, просто чтобы нарушить. Их с завидной скоростью отлавливали и сдавали церкви. Правда, предпочитали сдавать в виде трупов, но тем не менее… Когда так или иначе вампиры не могли отловить нарушителя сами, то предоставляли полную информацию. Церковь же несколько раз нарушала договор, причем очень серьезно. И каждый раз кровососы не шли на обострение отношений, а просто физически устраняли нарушителя, предварительно проинформировав инквизицию о том, кого и за что они убивают. И именно убивали, а не питались. Так, собственно, и обстояли дела на сегодняшний день. Сильно поредевшая со временем инквизиция приглядывала за вампирами, стараясь оперативно реагировать на замеченные нарушения, вампиры же занимались своими делами, по‑прежнему блюдя договор. Хотя периодически находили в нем дыры. Например, право на самооборону. То есть спасая свою жизнь, вампир имел право питаться нападающим. И наплевать, что ему пуля в голову не страшна. Убить пытались – пытались, имеет право. Оставалось всего лишь подставить голову под пулю. Ну и право служить в человеческих армиях кровососы себе отстояли, правда, очень немногие им пользовались, все‑таки большинство вампиров считали унизительным подчиняться людям. Да и не в генералы они рвались, а на передовую, тем более что по сравнению с людьми им там особо ничего не грозило.

Снова зарубка в памяти, поинтересоваться у полковника про некоторые нюансы Второй мировой, тем более что он наверняка знает: насколько я помню, комиссия партконтроля развернулась как раз в то время. А Лисицкий как раз помянул про эту организацию, что его контора вроде как правопреемница соответствующего отдела. Полковник заметил мой плотоядный взгляд и очень тяжело вздохнул. Несколько наигранно, на мой взгляд. Слишком уж много у него имелось возможностей съехать с этой темы. Для нас же секретом больше, секретом меньше. И так уже каждый из моих бойцов подписками о неразглашении мог оклеить все гладкие поверхности в любой квартире, да и не в один слой, наверное.

Что же касается этой конкретной операции. Главы вампирского сообщества предоставили информацию о том, что группа их радикалов решила разбудить, как они выразились, «древнего». В общем, это одна из недокументированных способностей старых вампиров. Они способны по собственному желанию впасть в спячку практически на неограниченный срок. Конечно, их тело при этом достаточно сильно страдает, но разум остается в порядке. Вроде как это одна из возможностей избегнуть сумасшествия при длительном отсутствии крови. Но главным недостатком в этой способности является то, что самостоятельно выйти из спячки вампир не может, его должны разбудить. В общем, этот самый «древний» пал жертвой разборок за власть в вампирском сообществе примерно три тысячи лет назад. Вроде как его специально заперли в подземном комплексе, желая свести с ума. Вроде как, когда он свихнется от голода, прибить его будет легче. Но этот «древний» обманул оппонентов и впал в спячку. Или его противники просто не знали о том, что он может выкинуть такой финт, я, если честно, не очень понял. Но понял другое, эта история даже у вампиров проходила по разряду неподтвержденных легенд с сильным уклоном в сказку. Но нашлась группа молодых, посчитавшая унизительным прятаться от людей дальше и решившая, что пора кровососам править на этой планете. Старые вампиры, среди которых до сих пор сохранились те, которые лично заключали договор с церковью, были однозначно против и вполне могли самостоятельно разобраться с сопляками, даже не привлекая людей. Вот молодежь и зарылась в архивы, ища способы справиться со старшими, и нашли, как им показалось, вариант. В общем, ломанулись будить этого «древнего». Старшие все равно рассматривали эти древние легенды как сказку, но нашли нужным проинформировать церковь. Так как для пробуждения вроде бы нужны были человеческие жертвы, и в достаточно большом количестве. А значит, нарушение договора налицо. Церковь возмутилась, проверила по своим каналам факт похищения жертв и начала действовать.

Хотя такое объяснение вызвало у меня очень много вопросов, больно уж дырявым выглядел этот план. Однако задавать вопросы нам не дал наш же генерал. В крайне энергичных выражениях он приказал нам выметаться в салон экономкласса и подбирать себе оружие, тем более что до посадки осталось всего три часа. Проговорили мы и правда долго. Ребята на рычание генерала прореагировали по армейскому рефлексу, то есть встали и потопали в хвост лайнера. Ну и я с ними.