Не волнуйтесь! Это совсем не страшно

Если вы собирались почитать о том, что с вами происходит и что вас ожидает, едва ли вы начали с моей книги вредных советов. Скорее всего, первую книгу принесла вам мама, и вы прочитали примерно следующее

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Активные движения родильницы должны начинаться как можно раньше, конечно, только в том случае, если беременность и роды протекали нормально и в послеродовом периоде нет никаких осложнений. Здоровая родильница к концу первых суток после неосложненных родов может поворачиваться на бок. Небольшой зашитый разрыв промежности не является препятствием к этому, но при наличии швов следует поворачиваться, не разводя ног. При больших разрывах промежности родильница должна лежать на спине не менее 3 суток. Здоровая женщина, безусловно, может осторожно присаживаться в постели на 3-й сутки после родов (к этому сроку подживают поверхностные трещины и ссадины наружных половых органов), сидеть и вставать на 3—4-е сутки. При наличии зашитых разрывов промежности сидеть и вставать можно только после снятия швов (швы снимают обычно на 6-е сутки, а иногда и несколько позже). Родильница должна помнить, что она может поворачиваться, сидеть и вставать, только получив разрешение врача.

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Я героически переписала это для вас, хотя, честно говоря, у меня немного дрожали руки. Чтобы немного успокоиться, пришлось нарисовать красивую рамочку.

Может быть, все это нянины сказки, дела давно минувших дней, преданья старины глубокой? Открываем книжку 1999 года издания. Заметен прогресс: рекомендации весьма детальны, заботливы и сопровождаются очаровательными иллюстрациями. Сейчас вам все объяснят подробно, так что не беспокойтесь ни о чем.

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Если вам нужно будет приподняться для того, чтобы воспользоваться судном, обопритесь на предплечья обеих рук, затем слегка согните ноги в коленях, не отводя их друг от друга больше чем на 20 сантиметров. Сожмите ягодицы. Теперь вам будет нетрудно приподнять таз на 15—20 сантиметров, что вполне достаточно для того, чтобы можно было подложить судно.

Читаем дальше, день за днем... Ага, все не так страшно.

Пятый день после родов

...Сегодня мы вас научим правильно вставать с постели, поскольку весьма вероятно, что врач или акушерка после снятия швов или скрепок позволят вам вставать и ходить...

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Простите! Вы не узнаете, как вам на пятый день после нормальных родов удастся встать без опасности для жизни. Рыдания помешали мне закончить... пришлось опять успокаиваться, рисуя рамочку. Какие в этой книге трогательные картинки! Процессу вставания с постели посвящены целых две. Томная ботичеллиевская девушка в чешуйчатом купальнике, закрыв глазки от изнеможения, пытается сползти со смертного ложа — правда, это у нее плохо получается. Наверное, бедняжку скоро все-таки приберут ангелы: на грешной земле ей делать явно нечего.

При всем при том в каждой такой книге вас заверяют, что роды — это естественно, и если вы не упрямая дура, то совершенно не почувствуете боли. Однако если вам приходилось навещать в больнице родственницу или подругу с гинекологическими проблемами, вы прекрасно знаете, что после такой «естественной» вещи, как полостная операция, с кровати сгоняют на следующий же день, чтобы не возникло осложнений. Что-то тут не сходится: после полостной операции хотя бы можно встать на следующий день, а после такого естественного и безболезненного процесса, как роды, вы почти неделю не сможете подняться без того, чтобы вас не скрутило в три погибели.

Возможно, в роддоме вас поджидает еще одна неожиданность. Вы морально подготовились к нечеловеческим страданиям и героически перенесли их в полном объеме. Не успели вы не то что день, а два-три часа отлежаться после родов, как является медицинская сестра и выражает крайнее удивление тем фактом, что вы еще валяетесь в постели. Вам будет предложено срочно подняться с постели и заняться ребенком, который находится рядом с вами в колыбели. Если вы упадете в обморок от нервного потрясения — ничего страшного: ребенком займется ваша веселая соседка, у которой вообще-то и свой есть (а еще у нее есть пресловутые швы — те самые, с которыми, как вам известно, лучше не пытаться повернуться на бок). Сейчас, наверное, придет сестра и отправит ее в психиатрическую лечебницу... Нет, на этот раз пришел педиатр... и тоже попытался оторвать младенцу ручки. Еще и переглядываются, довольные...

Что именно эти изуверы проделывали с невинным младенцем, я объясню немного позже. А довольны они были тем, что у ребенка хорошие рефлексы, что он энергичный и здоровенький.

Вы попали не в застенок и не на другую планету, вы всего-навсего попали в цивилизованный родильный дом, и с этим вас можно было бы только поздравить, но... Вы ведь ожидали совсем другого? И что вы будете делать теперь, когда ваше тело и психика настроены на преодоление трудностей? Как минимум, вы забеспокоитесь, все будет валиться из рук, вслед за вами забеспокоится и ребенок, поднимется крик... В общем, я вам сочувствую — а также сочувствую вашей соседке, которой придется успокаивать вас обоих. Хорошо еще, если соседка у вас будет только одна и не окажется жертвой медицинской литературы, как и вы. В противном случае крик и стон разнесутся по всему родильному дому.

Так что же на самом деле с вами произойдет? Успокойтесь и, умоляю вас, запомните раз и навсегда: роды — это не падение с десятого этажа!

Я не буду читать вам лекцию по анатомии и рисовать живот в разрезе — в таком ракурсе вы его все равно никогда не увидите. Напомню только, что весь процесс принято делить на три этапа. Первый этап начинается, как только вы почувствовали схватки и длится достаточно долго — от нескольких часов до суток и более. Вы не особенно утомитесь: первые сокращения матки не слишком болезненны и не помешают даже подремать. Чем вы спокойнее и расслабленнее, тем лучше пойдет дело дальше (когда этот процесс в разгаре, его уже не проспишь при всем желании). В общем, раскрытие шейки матки — это команда «На старт! Внимание!»

Команда «Марш!» — это уже следующий этап. Начинаются потуги — сокращения брюшного пресса в области таза, напоминающие желание сходить в туалет по-большому. В отличие от схваток, они до некоторой степени контролируемы: вы можете тужиться или «терпеть» (продолжая аналогию) — так что теперь вам придется немного потрудиться. Если на предыдущем этапе вы не истрепали себе нервы понапрасну, вам будет не слишком тяжело поработать часок-другой — не все же отдыхать и заниматься самонаблюдением. Кроме того, потрудиться придется не только вам. Вместе работать веселее.

На третьем этапе от вас не требуется ничего особенного. По сути, дело уже сделано, и рождения последа вы, увлеченная только что родившимся ребенком, можете вообще не заметить. Чтобы вы побыстрее избавились от плаценты, вас могут легонько пошлепать по животу. Так как этот больше никому не нужный орган мягкий и небольшой, он выйдет совершенно безболезненно.

Заверяю, что в финале настроение у вас будет превосходное, в любом случае, вы не развалитесь пополам, да и не слишком устанете.

Описание течения родов, может быть, более наукообразное, вы с успехом могли прочитать где-нибудь еще. Волнует вас другое. Я знаю, о чем вы на самом деле хотите меня спросить: «Лучше скажи честно — это больно?»

Хорошо, отвечу честно и надеюсь, что мне-то вы поверите. Может будет больно, может, не будет. На самом деле это неважно. А почему, сейчас объясню.

Вполне возможно, что вы не почувствуете никакой боли. Но даже если вас скрутит достаточно ощутимо, это еще не повод думать, что вы делаете что-то неправильно, и считать, что вас обманывали и успокаивали, в то время как вам следовало готовиться к худшему. Важна не сама боль, а то, как вы к ней относитесь. Такое заявление могло бы показаться странным, если бы родовая боль принципиально не отличалась от любой другой — а она отличается, да еще как!

Болевые ощущения — это сигнал, сообщающий, что с вашим организмом что-то не в порядке, они по природе своей негативны. Родовая боль, напротив, докладывает вам, что естественный процесс идет по намеченному плану, так что все отлично, просто ваше тело делает нечто такое, чего раньше в жизни не делало, и ойкает от удивления. Ну и пускай рассказывает все подробно — ведь любопытно! Такая боль не травмирует, не оставляет следов, не вызывает паники или усталости. Вполне вероятно, что, какие бы высоковольтные разряды вас ни сотрясали, самым неприятным ощущением будет обезболивающий укол перед зашиванием промежности после окончания трудов праведных (и то лишь в том случае, если оно понадобится,— ведь вы не собираетесь лопнуть от ужаса?): и как не пискнуть, если вам воткнули острую иглу в весьма нежное место?

Если вы не убедили себя, что непременно должны обезуметь от боли и впасть в отчаяние, ничего подобного с вами не произойдет. Это только в кино радистка Кэт выдала себя при родах: на то и кино. Честное слово, если бы вы были шпионкой и оказались в таком же положении, вы бы или вообще ничего особенного не кричали, или, опасаясь, что излишняя невозмутимость изобличит вас, вместо мамочки звали «Mutti» или, в крайнем случае, ругались, как пьяный ландскнехт, и притом без грамматических ошибок.

Кстати, о крике. Мнения на этот счет расходятся. Некоторые считают, что для нормальной работы мышц достаточно правильного дыхания, другие же (в том числе и некоторые медики) полагают, что истошные вопли способствуют лучшему раскрытию шейки и потому весьма полезны — особенно если орать с умом. Так что слушайте только собственную матку, и если она попросит вас поголосить — вопите, не стесняясь: в конце концов, вы тут главная!

Лично я ухитрилась простудиться прямо перед самыми родами (умоляю, не повторяйте моей ошибки: это очень неудобно!). Позвонила врачу-гинекологу, чтобы выяснить, как можно побыстрее поставить себя на ноги, будучи на сносях. Про лечение простуды я мало что узнала, потому что врач больше интересовалась, может ли приличная, благовоспитанная, образованная дама голосить благим матом, и успокоилась только тогда, когда я дала обязательство не щадить ничьих ушей.

Но не стоит визжать так, как будто смерть пришла и косой над вами размахивает, а вы отбиваетесь. Вопли ужаса оставьте тем, кто убегает по кладбищу от стаи зловещих мертвецов,— а то еще ребенка напугаете, да и себя заодно. Уж если кричать, то в свое удовольствие, весело, желательно музыкально и красиво. Каковы бы ни были порядки в данном конкретном родильном доме, вам никто слова не скажет. Да и что можно сказать, если роженица (которой полагается молча терпеть или орать от ужаса), чувствуя приближение очередной схватки, закатывает глазки и томно заявляет: «Ария койота, который на горном плато приветствует приземление летающей тарелки. Исполняется впервые»? Правильно, остается только хихикать — даже если это явное нарушение дисциплины. Но важнее то, что, сочетая выкрутасы собственного тела с нотами авангардной арии, можно и себя развлечь и окончательно превратить довольно долгий первый период — особенно если он затянулся — в увлекательное приключение, приятное вам и забавное для окружающих. Лучше, конечно, орать в отдельных апартаментах, иначе придется позаботиться об эстетическом уровне своих вокальных упражнений, чтобы не увяли уши у другой роженицы, которая здесь тоже главная, как и вы.

Вас могут стращать, что, если вы не замолчите, ребенок будет крикливым. Враки! Будет как все — или даже спокойнее, потому что явился на свет в тот момент, когда вам было весело и вы вытворяли все, что хотели.

Напоминаю, что поднимать крик имеет смысл, если он доставляет вам удовольствие, а не напоминает о том, что вы испытываете эти, как их... родовые муки. Кто только придумал стращать ими впечатлительных и пугливых беременных женщин?! Главное — с самого начала не перепутать своеобразные ощущения мощно и необычно работающего тела с вульгарной болью от раны или воспаления — и вместо этих самых... ну да, их, не к ночи будь помянуты!... вас ожидает нечто увлекательное. И голова у вас будет ясная, какими бы кошмарами вас ни стращали; интересно, какой дурак взял в разведку эту сопливую Кэт? Я бы с ней в разведку точно не пошла — и не только в разведку, а даже в магазин за хлебом. Не тому ее, видимо, в шпионской школе учили...

Говорят, что после такого «страшного» события хочется дать обет целомудрия под девизом: «Это не должно повториться!» Несколько русских радисток даже подтвердили такие сведения. Слушая на следующий день их стенания, я попыталась честно спросить себя: «А я? Когда я буду вновь морально готова?». И совершенно ясно поняла, что, если бы прямо сейчас вдруг выяснилось, что во мне еще кто-то засиделся — я преспокойно спустилась бы в родильное отделение и повторила представление на «бис». Переспросила себя: «Честно?» — Честно.

Полгода спустя приехала моя младшая кузина. Полюбовалась ребенком, с любопытством и легкой опаской понаблюдала мою цыганскую манеру ухаживать за младенцем. Неожиданно полуутвердительно-полувопросительно она произнесла: «Родовая боль совершенно естественна, потому что вообще не боль». Ага, европейская девушка, правильные книжки читала — а от мамы, видимо, слышала что-то другое, и теперь ждет, что скажу я, старшая сестра. «Совершенно верно: если и есть, то нервы не задевает. Не устаешь и не страшно». Продолжаем разговаривать, а голос у нее изменился, перестал нервно звенеть: получила подтверждение того, что хотела узнать.

Потом выяснилось, что в тот момент сестренка находилась в стадии «уже, но еще никому ни слова». За два года сотворила двух дочек подряд.

Вы можете немного растеряться только в том случае, когда неожиданно разрывается плодный пузырь и легкие тянущие ощущения резко переходят в нечто более ощутимое. И даже это не причина в корчах падать на пол и звать маму... разве что собственный спектакль доставит вам особое удовольствие.

Вполне возможно, что все пройдет в высшей степени мирно и вам при всем желании не удастся получить особых впечатлений. Или, наоборот, организм подробно и громко захочет доложить вам все детали, но лично я советую вам не спешить с просьбами срочно обезболить, одурманить, загипнотизировать или еще что-нибудь сделать. Попробую пояснить свою мысль. С одной стороны, как я вас уже заверяла искренне и честно, родовая боль совершенно не страшная и психику нисколько не травмирует. С другой стороны, в масштабах своей личной биографии роды без всяких натяжек можно считать вполне полноценной экстремальной ситуацией, а в экстремальной ситуации вы узнаете о себе немало нового и интересного. Убедившись, что вы легко и с ясным умом способны перенести «страшное» испытание, которым вас так долго пугали, вы только приобретете дополнительную уверенность в себе, которая никогда не будет лишней. Едва ли имеет смысл упускать возможность приобрести экзистенциальный опыт, достающийся без всякого риска для жизни и, в общем-то, даром.

Нельзя предугадать, что именно вы о себе узнаете, но в любом случае это будет то, в чем вы нуждались, догадывались вы об этом или нет.

Что до меня, то я с детства боялась темноты, собак, хулиганов, короче говоря, была ужасной трусихой, что мне не слишком нравилось. Еще я боялась боли — не боли как таковой, а того, что боль может заставить меня отказаться от самой себя, превратиться в обезумевшее животное.

Кое-какие приключения поневоле и по недоразумению загнали меня в отделение патологии (осторожно: здоровый человек может помереть там от скуки!). Я целый день театрально корчилась, валяла дурака и вопила, что, если дело будет продвигаться так медленно, я займусь ненавистной мне физкультурой, а когда все в палате уснули (они что, все жаворонки — или это больница так дрессирует?), я вдруг закашлялась, сделала под собой лужу, как шкодливая кошка, — и с первой скорости мигом перескочила на третью. Не зря заранее предупреждала о такой возможности: это может произвести довольно сильное впечатление.

Отыскала дежурную сестру, растолкала ее (весьма недовольную) злобным шипеньем: в мои планы никак не входило поднимать по боевой тревоге все отделение. Очень обиженная моей назойливостью и не вовремя отошедшими водами, сестра отправила меня собираться. Она предполагала, что меня будут собирать всей палатой. Ночью? Я не собиралась поднимать пятерых жавороночков, которые, возможно, в отличие от меня находятся в «патологии» вполне по делу, только из-за того, что сестре не хотелось убрать за мной постель и собрать вещи.

Злость иногда стимулирует, но зрения не улучшает, так что заменить сестру, нянечку, заботливых соседок

— и при этом ничего не уронить и не опрокинуть оказалось сложно. Совершая во мраке чудеса акробатики, я совершенно ясно поняла, что все равно не смогла бы дотронуться до выключателя или закричать

— не потому, что правильно так, как делаю я, а не как здесь принято (хотя это правильно), не потому, что я владею собой (хотя я владею собой), а просто потому, что девочки спят, и им тоже скоро рожать (и, возможно, несколько труднее, чем мне).

Я наскоро придумала супергероиню, какой хотела себя видеть и та я, какой я себя придумала, стала единственно реальной. Правдой оказалось именно это, а не слабая запуганная девочка, какой я когда-то была... или казалась себе? И никакая боль не сможет ничего изменить, потому что это не сила воли, а моя собственная природа, не то, что я должна, а то, что мне свойственно. Так значит, все, что я делала в последние годы, было правильно, и реальность податливее, чем кажется,— если до нее дотронуться и сдвинуть в ту сторону, куда она и сама рада бы сместиться... А это значит... Подумаю об этом потом, потому что пора мне отсюда выметаться — пока сестра, возмущенная тем, что я слишком долго копаюсь и не даю ей спать, не ввалилась в палату и всех не перебудила!

Перебравшись в надлежащее место и вплотную взявшись за дело, я быстро поймала ритм и то отдыхала, то играла в расшалившуюся виолончель — то и другое с одинаковым удовольствием.

Неужели вы откажетесь от сертификата с семью печатями, удостоверяющего, что вы являетесь именно тем человеком, каким себя воображаете? Его предлагают почти задаром, и притом без обмана, так что не стоит упускать случай.

Это не единственная причина, по которой отвергают обезболивающие препараты. От них отказываются, чтобы не травить ребенка лишней химией (пуповина пока цела) и лучше контролировать свое тело в той фазе родов, когда уже не до песен и нужно подталкивать появляющегося на свет человека. Я так подробно остановилась на психологической стороне этой проблемы лишь затем, чтобы подчеркнуть: роды без обезболивания — не мучительная жертва во имя здоровья ребенка, не героический подвиг, а радостный и полезный для обоих опыт.

Другое дело, если ваши нервы действительно не выдерживают напряжения и весьма некстати начинают жить собственной жизнью. В конце концов, ваша задача — не последовательно проводить в жизнь ту или иную теорию, а благополучно родить, и в этом случае вовсе не стыдно принять препарат или даже попросить его. Нет ничего хуже, чем делать хорошее дело в скверном настроении, так что никто не посмеет назвать вас трусихой или дезертиром.

А теперь несколько высказываний из серии «уроды про роды». Хотя бы выясним, откуда берутся русские радистки, в какой школе их учат.

N Объясняя, почему вам не должно быть больно, один умник приводит в пример знаменитого актера, который во время спектакля сломал ногу и не заметил этого, пока не опустился занавес. Видимо, вам следует брать с него пример и героически играть свою роль. В общем, роды — это вроде увечья, но если вы святая, вы можете их и не заметить.

J Спокойно! Кто это писал? Правильно, угадали — мужчина! Кому же еще такое может прийти в голову...

N Очень быстро вы поймете, что временное отделение от новорожденного для вас благотворно.

J Видимо, именно так думала ваша доисторическая пра-пра-пра-бабушка, когда произвела на свет вашего отдаленного предка и уползла подальше на денек-другой — потому и воплотились вы не женщиной, а рыбкой, отметали икру и поплыли отдыхать: что поделать, если человеческих предков для вас не нашлось, всех утащили пещерные гиены. Очень важно, чтобы вы поняли, как благотворно быть рыбкой, иначе вы можете предпочесть активный отдых и, едва разродившись, поколотить заботливого умника — тем более, что сил для этого у вас вполне достаточно. Собственно, именно так и поступала с пещерными гиенами ваша пра-пра-пра-бабушка, если в данном воплощении вы ходите на двух ногах.

N После родов — когда от ребенка лучше отдохнуть — необходима лечебная физкультура (к примеру, в первый день надо преодолеть усталость и пошевелить пальчиком по часовой стрелке и против таковой). Иначе вы заболеете и состаритесь в два счета.

J Так вы состаритесь не в два счета, а в три, то есть проживете на целую секунду дольше. Не проще ли встать и заняться делом?

Если в какой-нибудь книжке вы прочитаете нечто подобное — закройте ее и больше не открывайте. Если увидите такого рода чтиво в руках младшей сестренки, особенно несовершеннолетней, — проведите разъяснительную беседу об опасности растлевающей нравы печатной продукции.

И еще одна деталь, которая важнее, чем может показаться.

Режиссеры мелодрам очень любят показывать крупный план измученной, но сияющей родильницы, обливающейся крупными глицериновыми слезами счастья. Это враки? Да нет, не враки, и акушеры это могут подтвердить — но чем это объясняется?

Откроем книжку и почитаем.

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Я чувствовала, что я совершила нечто совершенно особенное, чрезвычайно прекрасное и возвышенное. И я все смотрела и смотрела на ребенка и неустанно думала: «Это я сотворила тебя, я тебя сотворила». Я чувствовала, наверно, то же, что чувствуют ангелы: что на земле нет ничего плохого, только добро, счастье и любовь. И я была горда, мне казалось, что я могу сама себя больше уважать. Я думала о том, как завтра ребенок будет весь день у меня, и на следующий день тоже, и я вся дрожала от счастья. Потом ребенок уснул. Я смотрела на него и думала только о нем...

NNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNNN

Откуда здесь взялись косточки и черепа? Вроде бы ничего особенного, кроме истерического пафоса и слащавой пошлости.

Мы же с вами условились разрисовывать черепами только те утверждения, которые опасны для физического и умственного здоровья. Разумеется, дурной вкус пользы не приносит, но если бы речь шла только о нем, хватило бы кислой рожицы. К сожалению, дело обстоит намного хуже: вышеприведенные «прекрасные слова» несут в себе кое-какие вполне осмысленные идеи. Идея первая: вы совершили величайший подвиг, «прекрасный и возвышенный» (все остальное человечество благополучно свалилось с Луны без всякой посторонней помощи), такой великий подвиг, что даже можете себя уважать (а раньше вы уважения не заслуживали и ничего собой не представляли). Идея вторая: ребенок — ваша собственность со всеми вытекающими и далеко идущими последствиями. Вы совершили подвиг и получили в качестве приза живую игрушку.

Еще раз обратимся к художественной литературе.

Сколько любви ей предстоит в них вложить! Столько, что вся их жизнь, усердно вытканная ее заботами и услугами, не будет иметь никакого смысла без нее. Дети принадлежат матери. Именно потому, что она рожает их в муках, они принадлежат ей.

Правда, похоже? Очень. Но где черепа и кости, не забыла ли я их нарисовать? Нет, не забыла: на этот раз мы читали не руководство к действию, а остроумный и едкий роман французского писателя Бориса Виана под названием «Сердцедер». Там весьма подробно изложено, что такое «хорошая мать», откуда она берется и чем все это кончается.

M Жила-была дамочка по имени Клементина, родила близнецов в великих муках, выгнала мужа-злодея и стала о своих ангелочках заботиться. Героически заботилась — настолько героически, что, в конце концов, рассадила их по клеткам, чтоб не случилось чего-нибудь дурного и не разбилось ее святое материнское сердце. А мальчишки, между прочим, летать умели.

Скажете, на то это и роман абсурда, чтобы именно так произошло? Честное слово: в том, чему нас учат, абсурда ничуть не меньше, и развивается он не менее последовательно, чем у Виана. Клементина вездесуща, ее ангельское личико выглядывает из напутствий дипломированных докторов и из маминых советов, из заботливых вопросов соседок, из книжки, из телевизора... Вас непременно научат быть «хорошей матерью», и первый урок — умиление при виде ваших слез (ежели с вами действительно такое приключится). Вместо страшных книжек для будущей матери почитайте лучше «Сердцедер» — и перечитывайте страницы про Клементину до тех пор, пока вас не стошнит. Запомните сразу (а потом мы к этому еще вернемся): самая большая опасность для вашего ребенка — это маниакальная мамочка. Супостата надо знать в лицо, и спасибо Виану за ее парадный портрет в полный рост! Душите, топите, истребляйте Клементину везде, где только встретите!

А если вы под занавес вдруг расплачетесь, ни Клементина, ни тем более дамские романы здесь ни при чем. Родильницы иногда действительно плачут — но почему?

Если вы когда-нибудь медитировали или еще каким-нибудь способом глумились над собственным сознанием, вы легко поймете, о чем идет речь. Погуляв по возвышенным мирам, пообщавшись с небесными созданиями, ежели такие встречались, вы возвращаетесь обратно — и все, что не умещается в привычный диапазон переживаний, в момент приземления искрами вылетает из глаз. Это осыпается звездная пыль, которую вы с собой притащили. Ощущение чрезвычайно приятное, но если бы оно представляло самостоятельную ценность, вы бы подвесили себя за ноги к потолку и упражнялись в медитации 24 часа в сутки — или, не мудрствуя лукаво, попросту уселись на иглу. Видимо, вы все-таки не сделали столь далеко ведущих выводов. Побочный эффект, пусть даже весьма приятный — это всего лишь побочный эффект.

Так вот, во время родов тело и разум работают на таком уровне мощности, что вполне можно, не утруждая себя предварительными упражнениями, босиком прогуляться по небу, а в момент приземления не без удовольствия разреветься. Это тот же самый побочный эффект, что и при выходе из медитации, и он не имеет ничего общего ни с облегчением после нечеловеческих страданий, ни с припадком материнского умоисступления. Умиление, которое вызывают ваши слезы — это еще не причина послушно принимать новое переживание за уже известное, а тем более строить на этой подмене свои представления о материнстве.

Проще, конечно, если описанное состояние уже знакомо: высыпающуюся из глаз звездную пыль трудно с чем-нибудь перепутать. Если же вы прежде не производили над собой никаких увлекательных опытов, я попробую привести другую аналогию, несколько менее точную, но в принципе подходящую. Только это между нами, девочками... Спрячьте эту книжку от своей младшей сестренки, если ее воспитывают в строгости, а вам нет смысла краснеть: у вас уже есть круглый животик и вы думаете о том, как будете рожать, значит, вы уже давно не невинная девица и вполне можете слушать нескромные речи.

Вы когда-нибудь рыдали во время или после оргазма? Надеюсь, вы не напугали своего мужа или друга, и он все-таки догадался, что его действия были весьма похвальны, а не наоборот. Вы что, плакали оттого, что этот изверг, наконец, прекратил избивать ваши внутренние органы? Или вас переполняла гордость из-за героически исполненного супружеского долга? Так почему же вы плакали? А просто так, ни от чего... просто хорошо... Так вот и эти слезы, когда они не глицериновые — тоже ни от чего, просто так. Как, впрочем, и звездная пыль...

Все это очень похоже на старый анекдот:

— Доктор, как я буду рожать?

— Точно так же, как и зачали.

— Как?! Стоя на голове и выставив левую ногу из окна машины?!

Конечно, можно устроиться и поудобнее, даже если вы зачали ребенка на люстре,— но в анекдоте есть некоторая доля истины.

Одна моя знакомая, сломавшая немало предметов мебели, ухитрилась покалечить ту помесь стола с койкой, которая в родильных домах используется в самый ответственный период. Сама сломала — сама и починила в процессе дальнейших потуг, потому что оторванная ею рукоятка все-таки была довольно удобна.

Разумеется, дело не в сломанной мебели и не в автомобиле. Дело в самом принципе: после героического исполнения тяжкого супружеского долга нет ничего более естественного, чем еще более героически перенести все его последствия — и отправиться навстречу не менее суровым испытаниям. Если вместо исполнения супружеского долга вы просто радовались жизни — столь же радостно вы будете рожать ребенка, а потом его растить и воспитывать. Именно так вы, без сомнения, и поступите — иначе вы бы уже давно отбросили мою легкомысленную книжку и зубрили упражнения для сползающих с постели или писали завещание.

Теперь, выяснив, что рожать совсем не страшно, не слишком больно и очень интересно, можно спокойно браться за дело.