Fandom Bleach 2012. Потом скользнул пальцем по раскрывшейся промежности, и Ичиго дернулся от прикосновения — кожа была все еще слишком чувствительной

Потом скользнул пальцем по раскрывшейся промежности, и Ичиго дернулся от прикосновения — кожа была все еще слишком чувствительной.

— Блядь, — снова с чувством сказал Гриммджо, и его голос отразился от стен пилотного отсека.

Ичиго молчал. Было сонно, лениво и хорошо. Слишком хорошо. Банкай… Блядь, банкай. Думать об этом не хотелось, слишком все казалось сказочным и неправдоподобным — переход корабля на новый уровень, уход от гибели… Но мысли настойчиво лезли в голову.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он, — как они могли так хреново заблокировать духовное управление? Как у меня вообще получилось?

Ичиго чувствовал тоненькую ниточку, связывающую его с кораблем. И знал, что если он захочет, то она превратится в широкое полотнище, бескрайний вал, который позволит снова слиться с Зангецу.

Гриммджо неторопливо ласкал его яйца, но не чувственно, а скорее успокаивающе. Но от каждого движения на спине вспыхивала россыпь мурашек.

— А что тебя удивляет? — проворчал он, на миг замирая, а потом продолжил этот своеобразный массаж.

— Я был уверен, что такое под силу только шинигами, — ответил Ичиго и отбросил руку — щекотка стала невыносимой.

Гриммджо приподнялся на локте и посмотрел на Ичиго как на идиота.

— Так и есть вообще-то.

Ичиго раздраженно постучался затылком о пружинистый пол:

— Придурок, но у меня же получилось. Или ты хочешь сказать, что я — шинигами? — Ичиго расхохотался.

Гриммджо смотрел на него внимательно.

Смех оборвался.

— Это невозможно.

Гриммджо закатил глаза и упал на спину, потирая грудь. Ичиго на миг прислушался, выхватил из общего поля корабля информационный поток, принадлежащий диагносту. Нет, все в порядке, просто переутомление.

— Не неси херню, — сказал Гриммджо, сталкивая с себя Ичиго и закидывая ногу за ногу, — управлять духовными кораблями могут только шинигами. Это аксиома. Факт, миллион раз проверенный всеми подряд. Уж поверь мне, — он помолчал и добавил тихо: — уж поверь.

Ичиго это знал и без слов Гриммджо. Знал, что люди давно бьются над проблемой управления духовными кораблями. Ну или создания аналога — и все бесполезно.

— Но я человек, — тихо ответил Ичиго. — Человек.

Гриммджо резко сел, навис над лежащим Ичиго, оседлал его бедра.

— Слушай, тебе не похуй, человек ты или шинигами, а? Какого хера ты тут лежишь и киснешь, придурок? У тебя корабль банкайного типа, тебе открыт весь космос, а ты ноешь, блядь!

— Я не ною! — Ичиго зло спихнул с себя Гриммджо. — Я, блядь, хочу знать, кто я! — Он тяжело дышал. — Да нет, херня, не может быть, в академии куча тестов, проверок, и дома…

— Если ты полукровка, то могли и не заметить.

Ичиго сжимал кулаки. Люди и шинигами были стерильны относительно друг друга. Это тоже была аксиома. Еще одна. Что полукровок не существовало. А как же Карин, Юзу?!

Гриммджо вытянулся рядом.

— Все равно не понимаю, вот не похуй ли тебе? Ну полукровка, и что? Что изменилось-то? Рога, боишься, вырастут? — Он хохотнул. — Все равно ж как был придурком, так им и останешься.

Гриммджо сыто щурился, словно и правда здоровенный довольный кот. И Ичиго невольно улыбнулся. Как у арранкара все просто. Он вспомнил сестер и отца. А они — знают? Отец точно должен. В детстве мама говорила, что он много болел. Бесконечные анализы, заборы крови, вентиляция легких, процедуры, от которых покалывало в пальцах. Потом все закончилось. И как он радовался, когда прошел конкурс в Академию пилота, в том числе по состоянию здоровья. Сейчас события из детства заиграли новыми красками.

Отец… наверняка он все знал. Сердце остро кольнула тоска, разлилась тупой болью по груди. В последний раз они виделись полгода назад — в день смерти мамы. Тело не привезли, поэтому похоронили ее чисто символически — поставив памятник. Отец курил, засунув руки в карманы и глядя на небольшой обелиск, Карин и Юзу стояли в сторонке, а Ичиго думал о том, что надо бы чаще видеться с семьей. Он даже тогда дал себе слово — приезжать домой хотя бы раз в три месяца. И сразу нарушил, отправившись в два рейса подряд. А потом случилась эта история с Зетом, а он, кроме того, самого первого письма, так ни разу и не связался с родными.

Он перевернулся на живот, уткнулся лбом в пол. Гриммджо прав. Какая, в сущности, разница? Главное, что у него есть все они — его семья и его друзья. Которые с ним, потому что он — это он. Даже этот арранкарский придурок — и Ичиго счастлив, что это так.

«Придурок» валялся рядом и, судя по всему, не испытывал никаких моральных терзаний. А через секунду отвесил подзатыльник, отчего Ичиго подскочил и едва удержался, чтобы не переломать ему ребра. Гриммджо же, кретин, хохотал.

— Видел бы ты сейчас себя, — веселился он.

Ичиго только вздохнул:

— На себя бы посмотрел, — помолчал и спросил: — Что делать-то собираешься?

Гриммджо подтянулся на руках, уселся у стены, оперевшись на нее затылком.

— Хрен знает, — он, щурясь, посмотрел на Ичиго. — На Уэко Мундо меня не ждут. Точнее, — он невесело усмехнулся, — ждут, да не за тем.

— Слушай, все равно не понимаю, — Ичиго устроился рядом, касаясь горячего плеча Гриммджо, — ну облажался, неужели такова цена ошибки?

— Если бы ошибки, — челюсть Гриммджо затвердела, — но мне похуй. Если Айзен думает, что я утрусь… — Гриммджо оскалился.

И сразу стало заметно, что он не человек. Чуждые черты, непривычные линии лица. Но через миг впечатление пропало, Гриммджо мечтательно улыбнулся потолку.

— Чисто теоретически ты можешь попросить политического убежища, — проговорил Ичиго, оглядывая разбросанные по всему отсеку детали одежды — потом беззвучно вызвал робота-уборщика. Круто, блин!

Гриммджо покосился на него насмешливо. Потом глубокомысленно кивнул:

— Могу.

Ичиго поколебался, а потом решился:

— А то ценное… Из-за чего на Сейрейтее сейчас паника… что это? Ты оставил его на корабле?

Гриммджо повернул к нему голову, посмотрел внимательно, словно что-то прикидывал, а потом начал поглаживать себя по животу. Пальцы скользили по поверхности дыры, почти не касаясь ее. А потом вдруг с силой погрузились внутрь, глубоко, глубже, чем позволял себе Ичиго. Он сглотнул. Хотел было возмутиться и узнать, какого хрена происходит, но не успел.

Гриммджо вытащил руку, протянул Ичиго и раскрыл ладонь. В центре переливалась, опалесцируя, небольшая сфера в прозрачной защитной оболочке.

— Что это? — спросил Ичиго, заинтересованно в нее всматриваясь.

— Хогиоку, — Гриммджо подбросил сферу на ладони. — Ключ трех миров.

— Та штука, из-за которой вся эта хрень? — Ичиго недоверчиво рассматривал сферу. — Как-то она не очень выглядит.

— Она деактивирована. И процесс активации долгий, несколько месяцев точно.

— Охренеть.

Сфера ровно и мерно пульсировала, словно на ладони у Гриммджо билось сердце. А потом вздрогнула, мигнула — на секунду погасла, и сразу же вспыхнула вновь, медленно раскрывая один слой-лепесток.

— Это уже третий, — прошептал Гриммджо. — Когда распустится полностью, то запустит свою программу.

— А почему Ключ миров? И что оно вообще такое?

— Не знаю, — Гриммджо как завороженный смотрел на Хогиоку. — По идее — волновой передатчик, изменяющий энергетически-волновую структуру мозга. На практике… Ну, вроде как из человека можно сделать шинигами или арранкара, чтобы дать ему возможность управлять духовным кораблем. Понимаешь, что это означает?

Ичиго задумался. Начал прикидывать, что было бы, если бы люди смогли выйти в космос на шикаях, а то и на банкаях. От перспектив, от возможностей, о которых Ичиго теперь знал не понаслышке, захватило дух.

— Охренеть, — искренне признался он. — Слушай, а вам-то зачем? У вас ведь свои духовные корабли?

Гриммджо помолчал, потом неохотно заговорил:

— Как ты считаешь, наши корабли — сильные?

— Да, — кивнул он. — Ренджи вообще говорил, что корабли Эспады сопоставимы с капитанскими банкаями.

Гриммджо хмыкнул:

— Не знаю, не проверял, — он покачал Хогиоку на ладони, погладил указательным пальцем раскрывшийся «лепесток». — Если мы такие сильные, почему мы не являемся доминирующей расой?

Ичиго задумался, вспоминая курсы политической истории.

— Шинигами сдерживают экспансию за счет паритета сил, а люди вступают своеобразным буфером….

— Херня это все, — оборвал Гриммджо. — Просто нас мало. Ты знаешь, сколько арранкаров способны к управлению комическим кораблем? Кораблем вообще, даже не духовным?

Ичиго смотрел на Гриммджо внимательно, а тот продолжил, не дожидаясь ответа:

— Один на сто тысяч. В среднем.

— Но я думал… черт, — Ичиго взъерошил волосы, — вы же высокоразвитая раса, высокие показатели…

— Да. Но в космос способны подняться единицы. Исключения. Для сравнения — среди людей исключениями, наоборот, считаются те, кто не может пилотировать корабль. Да у вас любого возьми, натаскай — и готов пилот. У шинигами таких — половина. Вот и все приоритеты, блядь.

— Хогиоку бы позволил подняться в небо любому арранкару, — проговорил Ичиго. Он смотрел на сферу, и в груди сжималась что-то горькое, светлое, острое. — Так вот почему ключ трех миров… Смешение трех рас в одну, — проговорил Ичиго.

Гриммджо посмотрел на него странно:

— В твоих руках — наверное да, — усмехнулся он.

URL

· U-mail

· Сообщество

· Профиль

В 23:00