Глава 43. Мотор «блейзера» уже разогревался, выплевывая в морозный воздух густые клубы дыма

Мотор «блейзера» уже разогревался, выплевывая в морозный воздух густые клубы дыма.

– Сегодня не обещали снега, – сказал Зак, глядя на небо, окрашенное восходящим солнцем в бледно‑розовый цвет, и устанавливая на пассажирском сиденье термос, полный горячего кофе. – Думаю, что дороги будут чистыми до самого Техаса, – добавил он, выпрямляясь. На его вновь посуровевшем лице не отражалось никаких эмоций.

Джулии ничего не оставалось, как принять правила игры, которые он объяснил ей сегодня утром – никаких слез, никаких сцен. Правда, игра по этим правилам давалась ей с огромным трудом.

– Я буду осторожной.

– И не гони машину. – Зак поплотнее застегнул ее куртку и поднял воротник. От этого простого заботливого жеста Джулии захотелось разрыдаться. – Ты слишком быстро водишь.

– Я не буду гнать машину.

– Постарайся как можно дольше не обращать на себя внимания, – напомнил он, водружая ей на нос солнцезащитные очки. – Как только пересечешь границу с Оклахомой, остановись на первой же площадке для отдыха и оставь машину у самого въезда на нее. Пусть она там постоит минут пятнадцать, а ты сама в это время попытайся никому не попадаться на глаза. Потом иди прямиком к телефонным будкам и звони домой. Телефон будет наверняка прослушиваться фэбээровцами, поэтому постарайся говорить как можно сбивчивее и взволнованнее. Скажи, что я оставил тебя на полу машины с завязанными глазами и исчез, но теперь тебе удалось освободиться, и ты едешь домой. Во всем остальном старайся придерживаться правды.

Завязанный узлом шарф, подогнанный точно по ее голове, уже лежал в машине. Джулия сглотнула застрявший в горле ком и молча кивнула – она не могла найти слов, по крайней мере тех, которые он бы хотел услышать.

– Тебе все понятно? Джулия снова кивнула.

– Вот и хорошо. А теперь поцелуй меня на прощание.

Джулия встала на цыпочки, чтобы выполнить его просьбу, и поразилась тому, с какой силой Зак сжал ее в объятиях. Но продолжалось это очень недолго – поцелуй был коротким, и вскоре она снова услышала ровный, невыразительный голос:

– Пора.

Джулия еще раз кивнула, но по‑прежнему не могла сдвинуться с места. Кажется, ее самообладание начало давать трещину.

– Ты напишешь мне?

– Нет.

– Но ты мог бы хотя бы сообщить, как у тебя дела, – сбивчиво заговорила Джулия, – мне ведь надо знать, где ты находишься. Просто сообщи, что все в порядке! Ты же сам сказал, что они не будут досматривать мою почту слишком долго.

– Если меня поймают, то ты узнаешь об этом из новостей буквально через несколько часов. А если такого выпуска новостей не будет, то значит, со мной все в порядке.

– Но почему ты не можешь написать мне? – вырвалось у Джулии, но она тотчас же пожалела об этом, потому что лицо Зака сразу приняло холодное и жесткое выражение.

– Никаких писем, Джулия! Пойми, все должно закончиться вместе с твоим отъездом. Между нами все кончено.

Хотя в словах Зака не было ни злости, ни раздражения, каждая его фраза била Джулию, как удар хлыста. Помотав головой, как будто выражая молчаливый протест, она резко повернулась к машине, сердито вытирая плечом текущие по щекам слезы.

– Кажется, мне действительно пора уезжать, пока я окончательно не превратилась в полную идиотку.

– Погоди, – хрипло прошептал Зак, не давая ей сесть в машину. – Я не хочу, чтобы мы расстались так.

Поглубже заглянув в его изменчивые, непостижимые глаза, Джулия впервые задумалась о том, что, возможно, и ему это расставание давалось не так легко, как он хотел изобразить. Нежно проведя рукой по ее щеке, Зак отвел назад растрепавшиеся волосы и серьезно сказал:

– Единственная глупость, сделанная тобой за последнюю неделю, – это то, что ты слишком беспокоилась обо мне. Все остальное было… совершенно правильно… И безупречно.

Закрыв глаза, Джулия постаралась сдержать подступившие к горлу рыдания и, нежно поцеловав его ладонь так, как он это делал когда‑то, прошептала:

– Я так люблю тебя.

Зак резко отдернул руку и снисходительно улыбнулся:

– Ты не любишь меня, Джулия. Ты просто еще слишком наивна и неопытна, а потому не понимаешь разницы между просто хорошим сексом и настоящей любовью. А теперь будь умницей, залезай в машину и возвращайся в тот мир, которому ты принадлежишь. Я же хочу только одного – чтобы ты поскорее забыла меня.

Это была пощечина. Но гордость не позволила Джулии показать, как она уязвлена. Гордо вздернув подбородок, она сказала со спокойным достоинством:

– Ты совершенно прав. Нам обоим давно пора вернуться к реальной жизни.

Зак наблюдал за машиной Джулии, пока она не исчезла за поворотом. Но еще долго он продолжал стоять неподвижно, глядя ей вслед. Только начав окончательно замерзать, он вдруг сообразил, что вышел на мороз в тоненькой курточке. Зак понимал, какую боль причинил Джулии, но ведь он был просто обязан так поступить, он не мог допустить, чтобы, вернувшись домой, она продолжала любить его, ждать или надеяться на что‑то. А значит, напомнил себе Зак, направляясь к дому, он сделал единственно правильную вещь.

Войдя на кухню, Зак взял кофейник и потянулся к одному из шкафчиков за чистой кружкой, но вдруг его взгляд упал на чашку, из которой сегодня утром пила Джулия. Протянув руку, он осторожно взял ее и прижал к холодной щеке.