Глава 44. – Куда это он? – вырвалось у Бриттани, когда Далден почти выбежал из комнаты

– Куда это он? – вырвалось у Бриттани, когда Далден почти выбежал из комнаты.

– Наверное, прикончить кого‑нибудь. Воины обычно так себя ведут, если их разозлить.

– Кого‑нибудь?

– Не волнуйся, я шучу. Но тебе, девочка, придется на многое взглянуть с его точки зрения. Каждый раз, когда ты фыркаешь на все, что бы мы тебе ни показали, ты презираешь его. Каждый раз, когда выдвигаешь очередную версию, ты подчеркиваешь, что он не настоящий. Что, по‑твоему, Далден должен при этом чувствовать?

– Если его заставили поверить всему этому, возможно, он расстраивается, но тут твоя вина, а не моя. Если же он хороший актер, добросовестно играющий роль, должно быть, раздражается, что недостаточно убедителен. Но если вы поймете, что меня никогда не убедить в существовании иных планет в другой солнечной системе, на одну из которых меня привезли, мы оба перестанем мучиться.

– Ну что же… – протянула Марта. – Ты действительно хочешь оказаться дома и больше никогда не видеть Далдена? Правда, вряд ли он такое допустит, но ты именно таким видишь конец своего приключения?

– Почему это должно разлучить нас? Ты расскажешь правду, я соглашусь, что этот проект крайне важен для благоденствия человечества, и все будет хорошо. Мы остаемся вместе и живем долго и счастливо.

– В этом обществе женщина приходит в дом мужа, а не наоборот. Если ты не хочешь разлучаться с Далденом, значит, должна жить в его мире.

– О, я поняла! У тебя ничего не вышло, и теперь ты пытаешься использовать Далдена? Играешь на чувствах? Если я не сдамся, значит, потеряю его?

– У тебя кровяное давление повышается, детка.

– У меня вполне нормальное давление!

– Удивительно, как это вы, гуманоиды, умеете в два счета доводить себя до истерики, причем из‑за сущих пустяков! У меня сердце разрывается, видя, как ты мучаешься.

– Судя по твоим же словам, нет у тебя никакого сердца.

– Значит, плата горит, а это то же самое

Бриттани, презрительно фыркнув, отвернулась. Стоит ли спорить с бестелесным голосом? Эта женщина побила все рекорды целеустремленности. Либо.., либо именно она стоит во главе этого грандиозного проекта.

По зрелом размышлении становится ясно, что Далден никогда не пытался убедить ее. Он всегда рядом, готовый предложить поддержку и утешение, отвлечь от хаотических, терзающих мозг мыслей, дать покой и радость. И если это все изменится, она через неделю с ума сойдет!

Только сейчас Бриттани заметила, что доисторический монстр все еще в комнате. До чего же велик! Ростом с добрую лошадь!

Но она знала, что с помощью генной инженерии легко удвоить размер любого существа. Можно ли это повторить? А потом еще раз, пока полученный результат не станет таким внушительным? Однако как же он красив! Изящен, гибок и, наверное, грациозен, если только не мешают скользкие полы.

А ведь Бриттани в самом деле любила кошек. В детстве у нее всегда были эти ласковые зверьки. Последний кот сбежал в открытую дверь и больше не вернулся. Нового она не взяла лишь потому, что Джан страдала аллергией. Зато мечтала, что, когда выстроит дом и места будет больше, разведет целую стаю. Но этот какой‑то неестественный: плод эксперимента., или неудачная шутка природы. А клыки…

– Не глупи, девочка, – бросила Марта, видя, как Бриттани медленно пятится. – Будь это животное опасным, Далден не оставил бы тебя с ним наедине.

А вот это, вполне возможно, правда. Далден готов защищать ее ценой собственной жизни. Пожалуй, можно не обращать внимания на кота. Если он создан методами генной инженерии, значит, действительно безвреден.

Но тут Марта добавила:

– Их по замку много бродит. Тедра и Чаллен любят фембаев и ты можешь наткнуться еще на десяток. Если тебе встретится такой, не вздумай бежать.

– Почему? – встревожилась Бриттани. – Он может напасть?

– Нет, – хихикнула Марта. – Думаю, тебе не хочется, чтобы другие узнали, какая ты трусиха.

Бриттани надменно вскинула голову:

– Ты уже опускаешься до оскорблений?

– А разве я не права? – удивилась Марта. – Боишься посмотреть правде в глаза, а уж глупее этого ничего быть не может. Наш прекрасный мир, пусть и варварский, имеет свои хорошие стороны.

Бриттани вздохнула. Как это характерно для Марты: обидеть, чтобы потом втянуть в разговор и высказать все, что лежит на душе. Следовало бы уже привыкнуть…

– Назови хоть одну, только не начинай опять о воздухе. В большинстве горных районов он чистый.

– Как насчет умеренного климата на всей планете? Здесь нет времен года, к которым вы привыкли. Погода постоянно одинакова: чуть жарче на севере, чуть прохладнее на юге, но ничего экстремального.

– Можно подумать, дома нет таких зон! – отмахнулась Бриттани.

– Здесь нет болезней. Должно быть, все дело в чистом воздухе, о котором ты слышать ничего не хочешь, – сухо заметила Марта.

Бриттани поразилась бы.., будь это действительно так.

– Ты и вправду так считаешь?

– Не знаю, – призналась Марта. – Его никто не анализировал. А может, причина в природном сложении шакаанцев. Но тебе нет нужды беспокоиться. В замке стоит медитек на случай, если тебя одолеет какая‑то хворь.

– Я прекрасно понимаю, что все это вздор. Жаль только, что не подхватила простуду или грипп, чтобы раз и навсегда разоблачить так называемый медитек.

– Я могу доставить сюда вирус, специально для тебя, только на это уйдет несколько недель.

– Твоя находчивость просто сразила меня. Но все‑таки ты зря расшибаешься в лепешку.

– Компьютеры не могут расшибаться, – хмыкнула Марта.

– Ты поняла, что я имею в виду.

– Ладно, поговорим о верности.

– О чем? – не поверила своим ушам Бриттани.

– Тебе это понравится: воин, обзаводясь спутницей жизни, остается верным ей до конца дней своих. Ты не находишь это поразительным? Такое нечасто встретишь, тем более в вашей цивилизации, – наставительно заметила Марта.

– Они так преданно любят?

– Ты забываешь, что, по их словам, они не знают любви.

– Но ты сама говорила, что это не так.

– Верно. Бывают исключения, и все же воины никогда не изменяют спутницам жизни. Это тоже своего рода защита и покровительство. Долг, к которому они относятся крайне серьезно, а потому стремятся уберечь своих спутниц не только от физической опасности, но и от эмоционального стресса. И страха тоже. Сколько раз Далден повторял, что не позволит тебе бояться?

– Как будто от него что‑то зависит! – буркнула Бриттани.

– Не стоит обманываться: он способен помочь тебе победить страхи. И хотя его методы вряд ли можно считать обычными, они достаточно эффективны. Воины твердо уверены в том, что учить следует на примерах. Никакие слова не западут в память так, как увиденное собственными глазами. Именно поэтому здесь так популярна философия преступления и наказания.

– Кажется, мы наконец добрались до здешних законов?

– Нет. Я поняла, что та информация, которую я тебе сообщаю, не только не полезна, но может даже создать проблемы. Тебе не дали времени усвоить то новое, чему ты стала свидетельницей. Кроме того, основные правила ты знаешь и будешь им следовать, если не хочешь нажить неприятности. Никаких штанов: этим ты оскорбишь воинов. Никогда не покидать дома без сопровождения или плаща соответствующих цветов: даже незнакомые тебе люди сразу поймут, под чьей ты защитой. Уважай других воинов, подчиняйся своему. Видишь? Очень просто.

– И ты называешь это законами?

– Да нет, – выговорила Марта сквозь смех, – не я, а они. Я же сказала: «правила». Это более подходящее слово. У них нет таких законов, к которым ты привыкла, потому что нет тяжких преступлений. Воровство здесь считается чем‑то вроде спорта: главное – удержать награбленное. Если кого‑то или что‑то похищают, всегда можно заплатить выкуп, выкрасть обратно или радоваться, что отделался от ненужной вещи.

– Но в таком случае зачем трудиться? Лезть в чужой дом?

– Повторяю: все это спорт, игра, забава. Убийств здесь тоже не бывает: этика воина не допускает ничего подобного. Вызов на поединок может означать смерть, но такое бывает редко: куда приятнее унизить проигравшего врага. Правила поведения у воинов строго контролируются. С любыми спорами и раздорами идут к шодану. Но ты отвлекла меня.

– Неужели такое возможно? Чтобы ты да отвлеклась!

– А ты, оказывается, и на сарказм способна?

– Еще бы, с такой наставницей!

– Поскольку самолюбия у меня нет, то и тешить нечего, куколка, но все равно благодарю за комплимент. А теперь вернемся к теме разговора. Женщины на этой планете находятся под защитой покровителя, будь то отец, спутник жизни или шодан. Без этого они немедленно становятся добычей любого воина, захотевшего их. Положение женщины, на которую предъявили права, далеко не завидно.

– Но почему? И почему я не слышала об этом раньше? – выпалила Бриттани.

– Всего лишь потому, – снисходительно пояснила Марта, – что тебе беспокоиться не придется. Разумеется, если ты будешь соблюдать только что упомянутые простые правила, тоже до твоего «почему».., видишь ли, такое состояние весьма напоминает рабство. О нет, женщину нельзя продать или вынудить терпеть плохое обращение, но у нее остается настолько мало прав, что с таким же успехом ее можно считать невольницей. Большинство здешних женщин пользуется всеми привилегиями, которые дает свобода.

– Свобода? Когда тебя водят за ручку, как ребенка?

– А тебе это не нравится?

– Чертовски верно, не нравится! Вспомни, я привыкла к настоящей свободе. Свободе выбора!

– И Тедра тоже, но она прекрасно приспособилась. Думаю, и тебе это удастся. Нужно всего лишь немного пересмотреть собственное мировоззрение и увидеть логическую обоснованность всего, что делают воины. Черт, а я – то поклялась больше не сообщать тебе никаких новых сведений! Лучше задавай свои вопросы Далдену. Ответы позволят тебе поскорее его понять. Пока, куколка.

– Марта! Погоди.

Но Марта молчала. Исчезла? Остался только фембай, наблюдавший за Бриттани круглыми голубыми глазами.

– Уходи, кот. Брысь!

Фембай внезапно навострил уши и оглянулся, словно услышал чей‑то зов. Что же, слух у животных куда лучше человеческого!

Он вскочил так быстро, что снова поскользнулся, но сохранил равновесие, одним прыжком оказался на балконе и метнулся вниз, туда, откуда пришел.

Бриттани облегченно вздохнула. Коварная Марта ответила преувеличенно тяжким вздохом, но тут же закатилась ехидным хохотом.