Глава 16. – Посиди немного здесь, – со вздохом велела Бриттани

– Посиди немного здесь, – со вздохом велела Бриттани. – Думаю, так лучше. Останься, а я пойду отрабатывать деньги.

Далден с улыбкой смотрел вслед девушке. Кажется, она не сомневается, что он послушает ее и подождет на скамейке. Она пока не понимает, что не в природе воина повиноваться приказам женщины. Им следует потакать и всячески ублажать. И быть снисходительным, особенно к тем, кто живет на другой планете. И с ними приходилось считаться. Пусть ему это не нравится, но считаться приходилось.

Он невольно следил глазами, как она передвигается по крытой галерее, время от времени останавливаясь, чтобы поговорить со знакомыми. Честно говоря, очень трудно заниматься чем‑то еще, когда она находится в поле зрения! Интересно, это кистранская кровь матери бурлит в его жилах, заставляя забыть о долге воина, или сама Бриттани во многом напоминает Тедру? А может, некий инстинкт подсказывает ему, что он нашел истинную спутницу жизни?

Но что бы это ни было, он не в силах совладать с собой. Взять себя в руки. Зажать в тиски. Жаль, что на корабле нет сока дхайя. Только он один способен погасить постоянное желание, пылающее в Далдене, Желание унести ее в какое‑нибудь уединенное место и сделать своей. Но постоянный запас, который Далден возил с собой, истощился во время долгого путешествия, и вот уже месяц, как он и его люди обходились без этого столь необходимого зелья. Однако сомнительно, чтобы даже сок подействовал, ибо то, что сейчас испытывал Далден, было несравнимо ни с какими самыми сильными эмоциями.

Она не похожа на других женщин. Чарует и восхищает его. И мыслит, подобно древним кистранкам. Совсем как мать, командует и отдает приказы. Дерзкое, упрямое, изобретательное создание. Гордится ремеслом, которым в Ша‑Каане занимаются исключительно рабы. Независима. Считает, что не нуждается ни в каком ином покровительстве, кроме законов своей страны. Готовит и убирает, словно слуга из племени дараши, и считает, что так и надо. Играет роли как женщины, так и мужчины и ничуть этим не тяготится. Их культуры так различны, что, кажется, нет точки, где они могут встретиться и сосуществовать.

Далден сильно подозревал, что все эти доводы еще раз перечислит Марта. Но он приготовил простой ответ на все возражения. Ответ, который даже компьютер не сможет оспорить.

– Тедра наверняка пожалеет, что не отправилась с тобой, – донеслось из комбо‑блока на ша‑каанском языке, так, чтобы случайный прохожий не смог подслушать.

– Почему? – удивился Далден.

– Эти люди так напоминают ее Древний Народ, что, как можно предположить, прилетели сюда с одним из первых кистранских кораблей.

– Но в таком случае эти люди достигли бы куда больших высот в развитии, – удивился Далден. – Где же их знания?

– Возможно, все данные были утеряны и им пришлось начать с нуля. Хотя это маловероятно. Две планеты могут пойти по одному пути развития, что и объясняет сходство.

– Тебе нравится Бриттани, – заметил Далден. – Я это почувствовал.

Очередной смешок.

– Хочешь сказать, она понравилась бы Тедре? Не стоит преуменьшать: Тедра полюбила бы ее с первого взгляда. Для нее она неисчерпаемый источник сведений об обычаях Древних. По теории вероятностей выходит, что они могли бы стать хорошими друзьями.

– Но если ты прилагаешь все старания к тому, чтобы мать была счастлива, почему же отговариваешь меня взять с собой Бриттани?

– Потому что в отличие от тебя я вижу на два хода вперед, и Тедра вряд ли будет счастлива, если люди, которых она любит, испортят себе жизнь.

– Такого не будет.

Вздох. Долгий, протяжный, раздраженный.

– Придется попробовать открыть тебе глаза. Сам ты этого упорно делать не хочешь. Ты и эта женщина с ума сходите от желания, что естественно и совсем неплохо. Никто не лишает тебя твоей доли удовольствий, пока ты здесь и время позволяет. Но пора бы реально взглянуть на вещи.

– Почему ты считаешь, что я витаю в облаках?

– Уже потому, что мы ведем эту беседу, – саркастически фыркнула Марта. – Чувственные порывы часто ослепляют мужчин, в том числе и воинов. Убери эти порывы, и перед ними откроется совершенно иная перспектива. Если мужчина и после этого испытывает те же эмоции, значит, женщине удалось поймать его на крючок. Но многие все же понимают, что всего лишь поддались примитивным ощущениям, и когда они остывают, не остается ничего, кроме пустоты. А этого, сам понимаешь, недостаточно для взаимного владения.

Взаимным владением кистранцы называли стремление мужчины и женщины соединиться и вести совместную жизнь, то, что здесь обозначали словом «брак». У шакаанцев не имелось специального термина для этого понятия, и в каждой стране он был своим. В Кан‑ис‑Тра, когда воин избирал женщину, достойную стать матерью его детей, именно так к ней обращались окружающие всю ее последующую жизнь. Сами же муж и жена называли друг друга спутниками жизни.

– Неужели за все годы, проведенные на Ша‑Каане, ты, Марта, так и не узнала о том особом, присущем воину инстинкте, который безошибочно подсказывает, что именно эта, и никакая иная, женщина предназначена ему в спутницы жизни самой судьбой? Многие, так и не дождавшись заветного знака, делят кров и ложе с женщиной, к которой не испытывают ничего, кроме равнодушия. Но со мной этого не произойдет.

– Осторожнее, малыш, – хмыкнула Марта, – иначе я могу подумать, что речь идет о любви, знаешь, том дурацком чувстве, которое, как утверждают воины, никогда их не посещает.

– По‑моему, нет ни малейшего сходства между инстинктом и этими женскими вывертами!

– Считай, что я закатила глаза. И на каждом мониторе аппаратной появилось изображение этих самых глаз. Видел бы ты…

– Ты не можешь изменить воина. Подействовать на его дух и силу воли!

– Неужели я кажусь настолько глупой, чтобы отважиться на что‑то подобное? Но ты сам себе вырыл яму, малыш. Именно из‑за этого у тебя и твоего плотника всегда будут разные взгляды на одни и те же вещи. А без взаимопонимания и общности взглядов вы просто не сможете сосуществовать.

– Сможем.

– Одним упрямством ничего не добьешься. Но я вижу, тебя словами не убедить. Хорошо, давай рассмотрим варианты, предлагаемые теорией вероятностей. Женщина может принять заботу мужчины. Тут проблем не возникнет, потому что таков вековой обычай. Может быть, несколько устаревший, но не настолько, чтобы она о нем забыла. Однако, сидя дома, без работы, она на стену полезет от безделья и скуки. Правда, подобно Тедре, она способна найти себе занятие, чтобы скоротать время.

– Я рад, что ты так мыслишь.

– Погоди радоваться, сначала выслушай. Она никогда не привыкнет к праву воина властвовать над всеми аспектами жизни шакаанцев, в то время как на долю женщины остается покорное молчание. Так ведется у нас, но здесь женщины, раз и навсегда выйдя из этой роли, не спешат вернуться обратно. Надеюсь, ты понял, к чему я клоню? Эта женщина никогда не смирится с тем, что ты будешь принимать за нее все решения. А раз так, она попытается изменить столь невыгодную для себя ситуацию. Правила, созданные воинами в отношении защиты своих женщин, настолько противоречат тому образу жизни, который она ведет, что та же самая Бриттани рассмеется тебе в лицо, попробуй ты их изложить, а еще хуже, заставить ее им следовать. А это приведет к нескончаемой войне. Скандал будет следовать за скандалом. Уж очень вы несовместимы.

– Думаешь, я не понял, что ты описываешь жизнь моих родителей?

– Должно быть, это носится в воздухе, – усмехнулась Марта.

Ну что за несносная особа! Не упустит случая уколоть!

– Не такой уж я недоумок, Марта.

– Конечно, малыш, но иногда менталитет воина встает на пути здравого смысла, поэтому твой народ до сих пор называют варварами. Но мы отвлеклись. Сам знаешь, как обстоит дело с твоими родителями, но ты достаточно хорошо знаешь меня, чтобы понять: я просчитала все варианты. И тут есть одна загвоздка.

– Какая именно?

– Есть одно различие, и немалое, между твоими родителями и вами. Тедра умеет идти на компромисс. Уступать. Она также выросла с сознанием того, что во Вселенной существует громадное множество рас и культур. Обучение в группе Открывателей Миров дало ей необходимую терпимость, помогло общаться с представителями любых планет, показало, что каждый мир уникален, каждую цивилизацию следует уважать, а не пытаться исправить. Нельзя перевоспитывать представителей иных рас, учить их, как лучше жить, следует предоставить событиям идти своим чередом, сохранять привычный порядок вещей. Поэтому, как бы Тедре ни хотелось изменить те ша‑каанские порядки, которые ей не нравятся, а ты знаешь, что я имею в виду, ей бы и в голову не пришло открыто выступить против них.

– Но она помогла многим женщинам.

– Еще бы! Только при этом не замахивалась на незыблемые законы Ша‑Каана. Просто поспособствовала этим женщинам уклониться от наиболее устаревших правил.

– Услав их с планеты.

Имей Марта плечи, непременно бы ими пожала.

– «Все средства хороши» – вот один из девизов Тедры, малыш! А кроме того, она обычно добивается всего, чего захочет, пусть и не сразу. Конечно, вначале бывают и неудачи, но рано или поздно твой отец все равно уступает. Просто она слишком умна, чтобы гоняться за невозможным, и, уж разумеется, пальцем не пошевелит, чтобы поднять планету, по всем стандартам Вселенной считающуюся варварской, на более цивилизованный уровень или изменить образ мыслей воина. И теперь я могу объяснить, почему с Бриттани все будет по‑другому.

– Но она так похожа на мою мать!

– Сожалею, что вынуждена перебить тебя, воин, но, судя по ее речам и мыслям, они действительно имеют много общего. Они выросли в разных мирах, культурах и верованиях, но, возможно, имеют одинаковое мнение относительно того, какими правами должна пользоваться женщина, потому что на обеих планетах проповедуется равенство полов. На этом все и кончается. Но это далеко не вся проблема.

– Не пойму, при чем тут проблемы? Все, что ты сказала раньше, достаточно правдиво, но и только. Ничего сложного, никаких затруднений.

– А вот теперь – самое главное. Ты воображаешь, будто сумеешь преодолеть ее возражения, но при этом руководствуешься примером любви Чаллена и Тедры. Только ты забываешь об очень простом факте: из‑за того, что ты не чистокровный шакаанец и в твоих жилах течет кровь матери‑кистран‑ки, тебе приходится терпеть упреки окружающих. Гордость и самолюбие побуждают тебя стать идеальным воином. Много лет ты потратил на то, чтобы доказать себе и другим, на что ты способен. А для этого прежде всего следует строго соблюдать законы и обычаи твоего народа, даже те, с которыми ты не согласен. Ты изо всех сил стараешься ничем не выделяться. Постоянно доказываешь, что кровь Тедры никак не повлияла на твой характер и поступки. Ты на самом деле другой, но отказываешься это признать. А мы сейчас говорим о годах, подчеркиваю, годах борьбы, которые потребовались тебе, чтобы сравняться со своими соотечественниками. Думаешь, ты сумеешь отринуть все это и наконец позволишь себе стать иным?

– Не вижу причин для этого. Я таков, каков есть.

– Умолкаю. Именно поэтому у вас ничего не выйдет. Ни ты, ни она не уступите.