Октябрь 1216 года

– Быстрей, быстрей. Годвин, вы никогда не придете, если будете идти так медленно, – причитала Тибби, семеня по коридору. – Госпожа не сможет долго ждать. Ах, Боже, вот до чего дожили! – она истово перекрестилась.

Они спешили, чтобы присоединиться к Николасу, который стоял под дверью своей спальни, нетерпеливо топая ногой.

– Милорд, милорд, – задыхаясь, произнесла Тибби. – Вот, святой отец, наконец, прибыл.

– Ну, вперед, – приказал Николас, решительно открывая дверь и входя в комнату.

Тибби подтолкнула Годвина к кровати. Монах сжал в руке небольшой крест, свисающий с пояса.

Эмилин полулежала на нескольких подушках. Лицо ее покрылось румянцем, на спутанных волосах блестели капли пота. Тяжело дыша, она медленно провела рукой по животу, заметно выделявшемуся под красным покрывалом.

Подняв глаза, Эмилин нахмурилась.

– Господи, хватит уже зрителей! Я что вам, комедиантка, что вы с таким интересом уставились на меня?

– Ах, Боже мой, – засуетилась Тибби, – она так раздражительна! У нас совсем мало времени!

– Очень мало, – подтвердила Мэйзри, появившись из угла комнаты со стопкой чистых полотенец. Положив их, она опустилась на колени у кровати и принялась успокаивать Эмилин: – Легонечко, госпожа моя, легонечко!

– Ничего легкого в этом нет! – отрезала Эмилин. Щеки ее стали пунцовыми, почти одного цвета с покрывалом, она несколько раз резко вдохнула.

Николас присел рядом с Мэйзри и взял пальцы жены в свои. Она схватила его руку и сжала с такой силой, что стало слышно, как хрустнули косточки.

– Уже недолго, любовь моя, – попытался он успокоить жену.

– Иди к черту, – Эмилин открыла один глаз.

Он нервно взглянул на Мэйзри, но та спокойно улыбнулась. Он знал цену ее улыбки. Мэйзри была несказанно довольна, узнав несколько месяцев назад, кто такой на самом деле Черный Шип. А услышав о свадьбе барона и Эмилин, она просияла. Кроме того, решил Николас, роды доставляют ей удовольствие. Его собственные нервы, однако, были на пределе.

Мэйзри вызвали еще на заре, с первыми признаками схваток. Она приехала очень быстро. Пристроив двух своих сыновей к Кристиену и Изабели, направилась в комнату Эмилин. Тибби и Мэйзри подружились, словно две сестры.

Николас заметил, как повитухи обменялись многозначительными взглядами, и ему захотелось сию же минуту покинуть это женское царство. Он с завистью подумал о Питере, Гае и Уоте, которые ожидали, слегка взволнованные, но уверенные в успехе, нянча кубки с элем в главном зале Хоуксмура. Эмилин вздохнула.

– Извини меня за грубость, дядюшка, – попросила она, а потом испуганно взглянула на Николаса. – Зачем привели Годвина? Что‑нибудь не так? Ребенок…

– Ребенок силен и здоров, – успокоила ее Мэйзри. – Как и ты сама.

– Просто, прежде чем он родится, твой муж хочет еще разок на тебе жениться, – объяснила Тибби. – Вы оба обещали это леди Джулиан. А так как отлучение уже снято, она и послала за Годвином, надеясь увидеть вас обвенчанными до того, как дитя появится на свет. Слава Богу, еще не поздно.

– Ну так поспешим, – простонала Эмилин. Годвин нервно выступил вперед и осенил широким крестом Эмилин и Николаев. В этот момент Эмилин прогнулась и издала такой звук, от которого у Николаса по спине пробежали мурашки. Она снова сжала его пальцы, и он поразился стальной силе ее маленькой руки.

– Поспешите, святой отец, – прошипела Тибби. Она засунула руку под покрывало, что‑то проверяя.

– Тибби! – негодующе произнесла Эмилин. – Я, между прочим, замужем!

Взглянув на нее, Николас поразился вдруг расцветшей ее красоте – глаза ее сияли, словно голубые озера, наполненные солнечным светом. Она сильнее сжала его пальцы и снова застонала.

Тибби вынула руку из‑под покрывала, вытерла ее полотенцем и серьезно сжала губы.

– Макушка, – прошептала она Мэйзри, и та, кивнув, подложила руку под спину Эмилин.

– Тужься, – приказала Мэйзри Эмилин.

– Возлюбленные дети мои! – начал Годвин.

– Да‑да. И благослови Господь нас всех, – закончила за него Тибби, отталкивая Годвина от кровати. – Еще некоторое время ей будет не до свадеб, святой отец, – объяснила она, провожая его к двери. – Можете доложить леди Джулиан, что вы совершили попытку. А пока будем надеяться, что Господь милостиво отнесется и к их лесной клятве.

Решительно захлопнув дверь за Годвином, Тибби повернулась к Николасу.

– Ну, милорд, и вам лучше уйти. Вы и так уже смотритесь достаточно неприглядно. Бледны вы что‑то, а рыцарю не пристало терять присутствие духа.

Уже через час Николас сидел у постели жены и нежно и неуверенно держал в руках крошечный сверток. Он еще раз взглянул в личико своей дочери и снова посмотрел на Эмилин.

Она улыбнулась, лицо ее, влажное от пота, выглядело безмятежным.

– Да, – тихо подтвердила она, – вот ты и стал отцом.

– Она прекрасна, – прошептал Николас, не в силах передать свой восторг и преклонение перед этим маленьким чудом. Осторожно отвернув краешек одеяла, он еще раз взглянул на мягкие завитки волос на крошечной головке.

– У нее волосы почти белые, – прошептала Эмилин.

– Да, – согласился Николас, снова прикрывая голову ребенка. Младенец пошевелился у него на руках, и теплая, родная тяжесть этого тельца наполнила сердце отца ни с чем не сравнимой радостью.

– Я думаю, это и будет ее имя[11].

– Несомненно, – промурлыкала Эмилин, положив свою руку на ладонь мужа. – Бланш – это лучшее имя для нее. – Она в задумчивости погладила его руку. – Уайтхоук…

– Думаю, будет доволен, – продолжил Николас. – В последние месяцы от твоего внимания он растаял, будто масло. Иногда даже кажется человеком. – Николас помолчал. – Эмилин, Годвин привез важные новости.

– Расскажи мне, – попросила она.

– Король Джон скончался. Он умер, мучаясь от болей в желудке, всего день или два тому назад, недалеко от Линкольна. После того, как потерял почти всю свою казну, утонувшую в устье Уэлстри‑ма, около Свайншедского аббатства.

– Упокой, Господи, его душу, – прошептала Эмилин. – Так Генрих теперь стал королем? Он же едва старше Кристиена!

– Девять лет, насколько я знаю. Он будет коронован через несколько дней. Уайтхоук уже провозгласил свою верность мальчику, как и большинство баронов. Вильям Маршалл станет регентом – до тех пор, пока король не достигнет совершеннолетия.

Эмилин взглянула в лицо Николасу. Ее глаза, влажные от слез, светились счастьем от того Господнего благословения, которое лежало сейчас, тихонько мурлыкая, на руках у отца. Но была в них и радость новой надежды.

– Наконец‑то Англия получит шанс начать все заново, – задумчиво произнесла она.

– Да, любовь моя, – согласился Николас, накрывая руку Эмилин своей. Сквозь одеяльце ребенок толкнул его, и он улыбнулся. Наклонясь, он поцеловал Эмилин в лоб, а потом нашел губами ее губы. – И все мы начнем жизнь заново, – прошептал он.

[1]Whitehawke – англ. – белый ястреб

[2]Вильгельм Завоеватель – правил в 1066‑1087 гг. Герцог Нормандский. Совершил последнее в истории успешное нападение на Англию. В 1066 году разбил английские войска в битве при Гастингсе. Норманны обосновались в Англии. Французский язык на три века стал языком английской знати. Юридическая и социальная структура государства также во многом копировала французские образцы.

[3]Интердикт – отлучение от католической церкви.

[4]Майское дерево – Maypole – украшенный цветами и лентами столб, вокруг которого танцуют в Весенний праздник, отмечаемый 1 мая – May‑Day.

[5]Menhir – менгир (кельтское) – камень, в древние времена служивший святилищем или могильным памятником.

[6]День Святого Варфоломея – 24 августа.

[7]Лига – league – старинная мера длины "° 4, 83 êì.

[8]Двенадцатая ночь – Twelfth Night – канун Крещения; Двенадцатый день – Twelfth Day – Крещение.

[9]Донжон – главная башня средневекового замка

[10]Игра слов: Dungeon – англ. – тюрьма; Donjon – франц. – главная башня замка.

[11]Игра слов: White – англ. – белый. Blance – франц. – белый.