Оценка кампании 1914 г. на русском фронте, сделанная генералом Н. Н. Головиным

(Головин Н. Н. (1875–1944) — генерал-лейтенант, Первую мировую войну встретил командиром 2-го лейб-гвардии Гродненского гусарского полка, в ноябре 1914 г. назначен гене рал-квартирмейстером штаба 9-й армии, с 1915 г. начальник штаба 7-й армии, а с апреля 1917 г. начальник штаба румынского фронта. В 1920 г. эмигрировал во Францию. В эмиграции написал серию работ по истории Первой мировой войны.)

Действия русских армий в конце 1914 года руководились той же резко и со страшнейшим напряжением проводимой идеей выручать наших союзников. Верховный Главнокомандующий Великий князь Николай Николаевич со свойственным ему рыцарством решает стратегические задачи, выпадающие на русский фронт не с узкой точки зрения национальной выгоды, а с широкой, общесоюзнической точки зрения. Но эта жертвенная роль обходится России очень дорого. Русская армия теряет убитыми и ранеными около 1 000 000 людей, и что делает особо чувствительными эти потери — это то, что они почти всецело выпадают на долю кадрового состава армии… В отношении потерянных нами и занятых нами территорий кампания 1914 года на русском театре дает несравненно более благоприятную карту, нежели та, которую мы видим у наших союзников на французском театре. Хотя мы и потеряли небольшую часть Польши на левом берегу Вислы, но мы и не собирались удерживать ее и по плану войны; зато мы овладели Галицией и в Восточной Пруссии вновь подошли с востока к Мазурским озерам. В итоге начертание нашего фронта улучшилось по сравнению с исходным положением в 1914 году…

Германия, строившая весь свой успех войны на быстром поражении поочередно Франции и России, оказалась не в силах разбить ни ту ни другую; германский генеральный штаб был сбит с той позиции, на которой он базировал свою военную мысль в течение долгих годов, и как следствие этого утратил твердую идею плана войны, начав колебаться между западом и востоком. Это сделалось типичной особенностью последующего периода войны, когда вместо одного главного германского фронта против французов, получилось два — французский и русский. И этот важнейший в стратегическом отношении результат является следствием действий на русском фронте.

К сожалению, союзники не отплачивали полноценной монетой за помощь, оказанную им Россией. Нужды последней не учитывались с такой же полнотой.

(Головин Н. Н. Военные усилия России в мировой войне. Т. 2. Париж, 1939. С. 135.)

20. Об испытаниях, выпавших на долю союзников

Из беседы от 1 октября 1915 г. английского военного представителя в России генерала А. Нокса с генерал-квартирмейстером штаба Западного фронта генералом П. П. Лебедевым об испытаниях, выпавших на долю союзников в кампании 1915 г.

«Разговор коснулся доли тягот, выпавших на долю каждого из союзников, и маленький Лебедев, горячий патриот, увлекся вовсю. Он сказал, что история осудит Англию и Францию за то, что они месяцами таились, как зайцы в своих норах, свалив всю тяжесть на Россию. Я, конечно, спорил с ним и указывал ему, что если бы не Англия, то Архангельск и Владивосток были бы заблокированы… Лебедев ответил, что не желает сравнивать, что сейчас делает каждая из армий, но он сожалеет, что в Англии не понимают, что текущая война непосредственно грозит ее существованию. Несомненно, что Англия делает много, но она не делает всего, что она могла бы делать. Россия же ничего не бережет и все отдает; что может быть ей дороже, чем жизнь ее сынов? Но она широко ими жертвует. Англия же широко дает деньги, а людей своих бережет… Англия ведет эту войну, как будто это обыкновенная война, но это не так. Из всех союзников России легче всего заключить сепаратный мир. Правда, она при этом может потерять Польшу, но Польша России совсем не нужна. России придется заплатить контрибуцию, но через 20 лет после этого Россия восстановит все свои силы. Не таково положение Англии. Если Германия выиграет войну, то через 20 лет Германия будет иметь флот в три раза сильнее английского. Затем он сказал: «Мы же продолжаем войну. Мы отдаем все. Думаете ли вы, что нам легко видеть длинные колонны населения, убегающего перед вторгающимися немцами? Мы прекрасно сознаем, что дети на этих повозках не доживут до весны». Что мог я ответить на это, ибо знал, что многое из сказанного Лебедевым правда. Я говорил что мог. Я надеюсь только, что говорил не глупее, чем некоторые из наших государственных деятелей, на беседах которых я присутствовал».

В толще армии и в глубинах народа широко всходила мысль, что будто бы война нам была ловко навязана союзниками, желавшими руками России ослабить Германию… Часто приходилось слышать начиная с зимы 1915/16 года циркулировавшую среди солдатской массы фразу: «Союзники решили вести войну до последней капли крови русского солдата».

(Головин Н. Н. Военные усилия России в мировой войне. Т. 2. С. 159–160.)