Добро пожаловать в Занудвилль, местечко малость побольше пещеры, но достаточно тесное для того, чтобы ощутить клаустрофобию». 4 page

- Я хотел бы заказать два билета до Бухареста, - сказал он, усевшись за стол к Руби.

Я вытянула шею, чтобы видеть его.

- Бухарест? - переспросила та.

- Да, Бухарест, Румыния.

- И когда вы планируете отправиться?

- Я не еду, мадам. Билеты нужны мистеру и миссис Стерлинг. Они хотели бы отправиться первого ноября, на три месяца.

Руби постучала по клавиатуре.

- Два места… эконом-класс?

- Нет, первый класс, пожалуйста. Стерлингам очень нравится, когда стюардессы подают им кроваво-красное вино, - промолвил он с сильным акцентом и рассмеялся.

Руби неловко ухмыльнулась в ответ, а я хихикнула про себя. Она просмотрела маршрут и вручила ему копию.

- В последнее время кровь входит в стоимость билетов.

Чудик с улыбкой подписал бланк, и Руби пропустила его кредитную карточку через считывающее устройство.

- А вы не едете, да, сэр? - спросила она, когда он поставил свою подпись, пытаясь вытянуть из него побольше информации.

Флаг в руки, Руби!

- Нет, мы с мальчиком останемся.

Мальчиком? Имеет ли он в виду мальчика-гота? Или у Стерлингов есть ребенок, за которым надо присматривать? Я могла бы играть с ним в прятки в особняке. Вот это была бы работенка!

- У Стерлингов есть сын? - спросила Руби.

- Он не часто выходит на улицу, в основном сидит у себя в комнате, слушает громкую музыку. Обычное дело для семнадцатилетнего юноши.

Семнадцатилетнего? Я правильно расслышала? Ему семнадцать лет? Старикан говорил о том самом готе, это точно. Но почему парень не ходит в школу?

- У него всегда был гувернер. Как принято говорить в вашей стране, он учится на дому, - ответил чудик, как будто прочитал мои мысли.

В Занудвилле никто не учился на дому!

- Значит, ему семнадцать? - повторила Руби, стараясь выудить побольше сведений.

- Да, семнадцать. До ста еще далековато.

- Я понимаю, каково это, - вступила Руби. - Моей дочке как раз исполнилось тринадцать, и ей кажется, что она знает все!

- Он ведет себя так, будто жил раньше, если вы понимаете, что я имею в виду, на все имеет свою точку зрения.

Чудик зашелся в приступе смеха, который перешел в кашель.

- Может быть, предложить вам что-нибудь еще?

- Я бы хотел карту города.

- Нашего города? - со смехом спросила Руби. - Я не уверена, что они у нас есть.

Она обернулась к Дженис, которая лишь покачала головой.

- Есть главная площадь и поля, - сказала Руби, шаря на столе. - Вы уверены, что вам не нужна карта каких-нибудь более интересных мест? - спросила она и протянула ему карту Греции.

- Спасибо, ничего более интересного человеку моего возраста уже не нужно, - сказал он с ухмылкой. - Ваша площадь напоминает о моей деревне в Европе. Я ее уже сотни лет как не видел.

- Сотни? - с любопытством переспросила Руби. - Значит, вы хорошо скрываете свой возраст.

Если кто- то и способен разговорить собеседника, так это Руби. Она с любым найдет общий язык. Лицо чудика утратило бледность и приобрело оттенок бургундского.

- Вы так добры, дорогая, - сказал он, утирая свою лысину красным шелковым носовым платком. - Спасибо, что уделили мне время. - Похоже, он собрался уходить. - Все у вас очаровательно, и вы в первую очередь.

Его костлявые пальцы пожали ей руку, на лице появилась широкая ухмылка.

Чудик поднялся и посмотрел на меня в упор. Его взгляд словно проникал внутрь. Этот человек как будто знал, что видел меня раньше. Я всей кожей ощутила на себе этот холодный взгляд, хотя со страху судорожно отвернулась в другую сторону и повернуться решилась, лишь услышав, как закрылась дверь. Потом я глянула в окно. Он как раз проходил мимо, оглянулся, словно заметил меня, и по моей коже снова побежали мурашки. Ну и ощущение! Здорово!

В суете дел остаток дня пролетел незаметно до того момента, когда стрелка часов остановилась на шести. Я повесила черную сумку через плечо.

- Bay, придется заплатить тебе за переработку! - сказала Руби, когда я встала из-за стола.

Если невозможно стать Эльвирой или невестой Дракулы, то я бы хотела быть Руби. Она была моей полной противоположностью, носила все исключительно белое - белоснежные облегающие платья или брючные костюмы с модными белыми туфельками. К тому же Руби блондинка с длинными волосами. Макияж она всегда поправляла с помощью белой пудреницы, на которой красовалась буква «Р», выложенная из красных искусственных рубинов. У нее был даже белый пудель, которого она иногда приводила в агентство, и куча поклонников, которые заглядывали сюда сами. Всем было известно, что она - высший класс!

Я подошла к ее столу, покрытому белым пластиком, на котором стояла рамка с фотографией улыбающейся тринадцатилетней девочки, украшенная белыми ангелочками.

- Руби… - начала я, когда она вертела в руках белую кожаную косметичку.

- Что, детка?

- Я тут вот что подумала, - пробормотала я, крутя ремешок сумочки. - Ты…

- Что, дорогая? Присядь.

Она взяла стул Дженис, пододвинула его и поставила рядом со своим.

- Насчет сегодняшнего дня. Я понимаю, что это звучит как бред, но ты веришь в… существование вампиров?

- Верю ли я? - Руби рассмеялась, теребя пальцами бусы. - Я много во что верю, детка.

- Но ты веришь в вампиров?

- Нет!

- А-а…

Я постаралась не показать свое разочарование.

- Но знаешь что? - Она хихикнула. - Моя сестра Кэйт клятвенно заверяет, что, когда мы с ней были детьми, она видела на поле привидение старого фермера. Еще за мной ухаживал один парень, видевший, как что-то серебристое взмыло прямо в небо. Моя лучшая подруга Эвелин клянется, что нумерология помогла ей найти мужа. Мой хиропрактик лечит людей, прикладывая к их суставам магниты. То, что для одних фантазия, для других - реальность.

Я ловила каждое ее слово.

- Ты спрашиваешь, верю ли я в вампиров? - продолжила она. - Нет. Но может быть, я просто ничего не знаю.

Она одарила меня сверкающей белоснежной улыбкой. Я рассмеялась и направилась к двери.

- Рэйвен!

- Да?

- Во что ты веришь?

- Я верю в… то, что всегда можно докопаться до истины.

- У меня новости! - крикнула я Беки, которая уже сидела на качелях в Эванс-парке, где мы договорились встретиться в семь вечера, - Ты ни за что не поверишь, что случилось!

- Ты опять разжилась бельишком Тревора?

- Какого еще Тревора? Нет, дело совсем не в нем. Можно сказать, такое не для нашего городишки! Вести из другого мира!

- Насчет чего?

- Насчет семейства из особняка!

- А, этих вампиров.

- Ты знаешь?…

- Это известно всему городу. Одни говорят, что это просто такая манера одеваться, других послушать, так у ребят крыша поехала. Мистер Митчелл сказал моему отцу, что они, должно быть, точно нежить, раз у Джорджио едят закуску без чеснока.

- Такое вполне в духе Митчеллов. И все же мне, наверное, стоит записать это в дневник. Каждая крупица информации жизненно важна.

- Ага, и именно поэтому ты попросила о встрече?

- Беки, ты… веришь в вампиров?

- Нет.

- Нет?

- Нет!

- То-то и оно! Ты даже подумать об этом не хочешь?

- Ты могла бы спросить меня об этом по телефону. А то я из-за тебя осталась без второй порции макарон с сыром!

- Это для тебя главное?

- Ты спятила? Хочешь, чтобы я поверила в вампиров?

- Ну…

- Рэйвен, ты-то в них веришь?

- Мне всегда хотелось поверить. Кто знает?… Я хотела попросить тебя помочь мне. Видишь ли, слухи не дают правильных ответов ни на один вопрос, а истина сокрыта в этом особняке. Так вот, каждую субботу по вечерам чудик дворецкий отправляется к Уэксли, чтобы затовариться бакалеей. Я проезжала мимо особняка, и мне показалось, что там нет сигнализации. Если я прикинула верно, то наш парень-гот останется в своей мансарде ужасов один и меня не услышит.

- Чего это он не услышит?

- Того, как я буду выяснять истину.

- Это уж совсем ни на что не похоже.

- Спасибо.

- Значит, ты хочешь, чтобы я сидела дома и ждала у телефона, когда ты после благополучного возвращения позвонишь мне и поделишься всеми подробностями?

Я уставила на нее суровый взгляд.

- Нет, мне нужно, чтобы ты меня подстраховала.

- Ты же знаешь, что это проникновение на чужую территорию, хуже того что-то вроде проникновения со взломом?

- Если я найду открытое окно, то не будет никакого взлома. Я просто влезу в него. Если все пройдет как задумано, то никто ни о чем и не догадается. Нет шума, нет и нарушения, а нет нарушения, нет и неприятностей.

- Лучше не надо.

- Надо.

- Я не могу.

- Можешь.

- Я не буду.

- Будешь!

Разговор зашел в тупик.

- Будешь! - заявила я, на сей раз весьма сурово.

Мне очень не хотелось повышать голос, но по-другому не получалось. Я встала с качелей.

- Я ничего красть не собираюсь, так что обвинение в соучастии тебе не грозит. Но если я все же докопаюсь до чего-нибудь важного, колоссального, захватывающего, совершенно невероятного, то мы с тобой сможем разделить Нобелевскую премию.

- Тогда до субботы?

- Да. Это дает мне уйму времени, чтобы собрать побольше информации и прочесать территорию особняка. А у тебя есть уйма времени, чтобы…

- Подумать об отговорках?

Я улыбнулась.

- Нет, наесться макаронами с сыром.

Последний день моей временной работы оказался еще лучше, чем я думала. После вычета налогов я благополучно получила двести долларов. Этого было вполне достаточно, чтобы дорогой старый папочка купил себе шикарную новую теннисную ракетку и жестянку с желтыми теннисными мячами в придачу.

Как ни странно, но когда я подхватила свитер, повесила через плечо сумочку с чеком и собралась покинуть агентство, то почувствовала вдруг легкую грусть. Руби обняла меня крепко, по-настоящему, не то что фарфоровая куколка Дженис.

Я помахала рукой, прощаясь с Биг-Беном, Эйфелевой башней и закатом на Гавайях.

- Ты можешь вернуться, когда пожелаешь! - сказала Руби. - Честное слово, я буду скучать по тебе. С тобой приятно иметь дело, Рэйвен!

- С тобой тоже!

Я сказала это от всей души. Эта женщина совсем не походила на типичную жительницу нашего городишки, и мне было приятно с ней подружиться.

- Когда-нибудь ты найдешь подходящего парня, себе под стать!

- Спасибо, Руби!

Это было самое нежное, что мне когда-либо говорили. Как раз в эти дни Кайл Гаррисон, профессиональный игрок в гольф, стал ухаживать за Руби. Она нашла достойного воздыхателя и вполне заслужила это.

Дома я положила чек на прикроватный столик и свернулась клубочком в постели, довольная тем, что отбыла каторгу. День закончился, завтра я смогу обналичить эту бумажку и гордо вручить отцу мой заработок.

Конечно, о том, чтобы заснуть, в такой ситуации и речи не шло. Я маялась без сна всю ночь, гадая, как будет выглядеть суженый. Мне очень хотелось верить в то, что он не любитель носить клетчатые брюки, как Кайл, профессиональный игрок в гольф.

Потом я вспомнила о парне из особняка. Интересно, может, я уже нашла того человека, которого послала мне судьба?

- Чего это ты так улыбаешься?

Надо сказать, я пребывала в таком приподнятом настроении, что улыбка не сошла с моего лица даже при появлении Тревора. Я была просто счастлива.

- С работой покончено. Теперь я могу просто жить на проценты!

- Правда? Поздравляю. Хотя я уже привык видеть тебя в аккуратных офисных костюмах. Надеюсь, теперь ты будешь надевать их только для меня.

- Вали отсюда! - крикнула я и оттолкнула его. - Все равно ты не испортишь мне день!

- Не испорчу, - согласился Тревор и чуть отступил. - Я горжусь тобой.

Он улыбнулся великолепной улыбкой, но в ней подспудно таилось зло.

- Теперь тебе хватит денег, чтобы пригласить меня в кино. Я люблю фильмы ужасов.

- И рада бы, но они разрушительно действуют на детскую психику, так что пока это развлечение не для тебя. Через пару лет - да, может быть, и приглашу.

Я рассмеялась и пошла дальше. На сей раз он не остановил меня, наверное, действительно не хотел испортить мне день.

По окончании восьмого урока я поспешила к своему шкафчику для встречи с Беки. Мы собирались поесть мороженого и обсудить планы операции «Особняк». Оказалось, что у моего шкафчика собралась толпа учеников. Беки перехватила меня на подступах и попыталась увести прочь, но я стала проталкиваться вперед. Это оказалось нетрудно.

Зеваки расступались, завидев меня. Я глянула на шкафчик, и сердце мое упало. К его дверце серебристым скотчем была приклеена веревка, на которой болтались теннисная ракетка моего отца и записка: «Игра закончена! Я выиграл!»

Голова у меня закружилась. Все это время Тревор Митчелл держал у себя ракетку. Может быть, он каким-то образом добыл ее в тот день, когда чудик приходил в школу?

Меня колотило от ярости при воспоминании обо всех этих телефонных звонках, раздраженных клиентах, нудных факсах, муторных конвертах и тоскливом созерцании того, как счастливые люди улетали на самолетах, уезжали на машинах и катили на лыжах прочь из Занудвилля, получив от меня билеты, сулящие свободу. Все это мне пришлось пережить только потому, что Тревор поджидал нужного момента, чтобы вернуть ракетку.

У меня вырвался вопль, зародившийся, казалось, в башмаках, взлетевший к самому потолку и эхом отразившийся от стен. Несколько перепуганных учителей выбежали, чтобы посмотреть, что случилось.

- Рэйвен, с тобой все в порядке? - спросила миссис Ленни.

Я не видела, разошлись ученики или все еще отирались там. Я видела лишь теннисную ракетку, не могла дышать, тем более говорить.

- Что случилось? - спросил мистер Берне.

- Ты задыхаешься? У тебя астма? - встревожилась миссис Ленни.

- Тревор Митчелл… - начала я сквозь зубы.

- Да?

- У него все кости переломаны. Он в больнице!

- Что? Как?

- Где? Когда? - попеременно спрашивали запаниковавшие учителя.

Я сделала глубокий вдох.

- Где и когда - не знаю.

Я обернулась к ним. Внутри все бурлило и клокотало, голова была готова взорваться.

- Но говорю вам - это скоро произойдет!

Озадаченные учителя с недоумением уставились на меня. Я изо всех сил схватила теннисную ракетку, дернула ее настолько сильно, что скотч отодрал полоску зеленой краски с моего довольно неряшливого шкафчика, и выбежала из школы, пылая жаждой мести.

Ученики толпились на передней лужайке, дожидаясь тачек. Я не нашла здесь Тревора, обошла вокруг школы и обнаружила его там, где и следовало, у подножия холма, на футбольном поле, в окружении всей команды.

Тревор все запланировал. Он терпеливо ждал этого дня, пока я изводила себя работой, знал, что я приду за ним, буду вне себя и обязательно захочу мести. Этот субъект решил доказать своим приятелям, что он снова король, который достал-таки девчонку-гота. Митчелл хотел, чтобы мой позор увидели все его дружки.

Я слетела по склону как ураган, под пристальными взглядами заклятого врага и дюжины его приспешников. Все они ждали, когда я наброшусь на наживку, коей являлся Тревор. Не обращая внимания на пижонов футболистов, я двинулась на Тревора, готовая угробить его отцовской ракеткой, зажатой в правой руке.

- Ракетка все это время была у меня, - признался он. - В тот день я после школы пошел следом за этим придурковатым дворецким. Он хотел сам отдать тебе ракетку, но услышал от меня, что я - твой парень и даже вроде как расстроился.

- Ты сказал ему такое? Ни фига себе!

- Считай это комплиментом. Ты сошла за подружку футболиста, а я выставил себя приятелем девицы из шоу чудиков.

Я отвела назад ракетку и замахнулась.

- Я собирался вернуть ее раньше, но у тебя был такой довольный вид, когда ты шла на работу.

- На сей раз я так тебя отделаю, что мало не покажется. Перчатка для гольфа на ушибленном пальчике не спасет.

Я замахнулась на Тревора, и он отскочил назад.

- Я знал, что ты будешь бегать за мной. Девчонки всегда так делают! - гордо заявил он.

Его безмозглые приятели загоготали.

- Но ведь и ты бегал за мной, а, Митчелл?

Он озадаченно уставился на меня.

- Это правда, - продолжила я. - Расскажи-ка своим друзьям! Впрочем, я думаю, они и так это знают. Поведай им, почему ты это делаешь!

- О чем ты говоришь, чучело?

По выражению его лица я видела, что он готов к бою, но в мою тактику не въезжает.

- Конечно, о любви, - изобразив смущение, сказала я.

Вся толпа заржала. У меня имелось оружие получше любой ракетки стоимостью в двести долларов, то есть унижение. Обвинить футбольного сноба в том, что он увлечен девчонкой-готом, это полдела, но использовать слово «любовь» в присутствии шестнадцатилетнего мачо - вот это смертельный прием.

- Эй, да у тебя вконец крыша съехала! - крикнул он.

- Да не смущайся ты так. Правду ведь все равно не скроешь, - самодовольно заявила я, улыбнулась вратарю и пропела: - Тревор Митчелл любит меня. Тревор Митчелл любит меня!

- Да ты обкурилась или укололась!

- Ответ неверный. - Я обвела взглядом всех его улыбающихся дружков-футболистов, а потом хмуро посмотрела на него. - Конечно, твои чувства настолько очевидны, что мне следовало бы догадаться раньше. - Тут я повысила голос и произнесла как можно громче и отчетливее: - Тревор Митчелл, ты влюблен в меня.

- Ага, чучело несчастное! Типа у меня в спальне на стене висит плакат с твоей физией. Да ты посмотри на себя в зеркало - сама мигом испугаешься!

Спору нет, это был сильный удар, однако я вобрала в себя обиду, чтобы подготовиться к следующему раунду.

- Ну-ну, только вот в дубовую рощу ты таскался не с плакатом, вампиром обрядился не для того, чтобы произвести впечатление на плакат, и ракетку моего отца спрятал не затем, чтобы добиться внимания плаката.

Должно быть, футболистов мои доводы по меньшей мере заинтересовали. Эти парни не принимали участия в перепалке ни на чьей стороне, но с любопытством ждали, что будет дальше.

- Никто из твоих приятелей, здесь присутствующих, не обращает на меня внимания, - продолжила я. - Это означает, что им нет до меня дела, а тебе есть. Ты на мне просто помешался, каждый день ко мне липнешь, проходу не даешь.

- Да ты ненормальная, спятила, да еще и обкурилась! Чего еще ждать от такой придурковатой особы, как ты!

Тревор глянул на Мэтта, который лишь неловко улыбнулся и пожал плечами. Другие приятели посмеивались и перешептывались, но слов было не разобрать.

- Ты сохнешь по мне, - крикнула я ему в лицо. - И не можешь меня получить!

Тут Тревор не выдержал и бросился было в атаку, но не зря же у меня имелась ракетка, которой можно было отбиваться. Зрелище, надо думать, было уморительное и позорное. Герой футболист набросился на девчонку. Его приятелей это, надо полагать, позабавило, а поскольку они, в отличие от него, собой владели, то оттащили Митчелла назад и отгородили от меня, ну прямо как шеренга перед нападающим, который собрался бить штрафной.

Тут мистер Харрис дунул в свой свисток, дав знак начала тренировки.

Благодарить Мэтта и остальных парней или отпускать колкие шуточки в адрес поверженного противника было некогда, и я, внутренне торжествуя, понеслась вверх по склону холма. Мне не терпелось поделиться с Беки.

Действительно ли я думала, что Тревор влюблен в меня?

Нет. Его любовь представлялась мне столь же маловероятной, как и существование вампиров. Как может мистер Популярность втрескаться в мисс Наоборот? Но сцена у меня получилась правдоподобной, во всяком случае, все на это купились.

Самое главное в том, что наконец я свободна.

Неожиданно по всему городу поползли толки о парне-готе, которого видели то здесь, то там.

- Он и вправду выглядит круто, - шептала Моника Хэйверс Джози Кендл на уроке алгебры, - Судя по всему, в этом доме с призраками действительно творится какая-то чертовщина.

- А он что, вылезал из своего замка?

- Ага. Тревор Митчелл заметил, как он ночью выходил с кладбища, и сказал, что изо рта у него капала кровь. Когда Тревор подъехал поближе, парень вдруг исчез!

- Неужели? Эй, так ты снова крутишь с Тревором?

- Ничего подобного! Все знают, что он влюблен в эту девицу по имени Рэйвен. Но ты вот что послушай. В прошлую пятницу я видела этого призрака в киношке. Одного. Поневоле задумаешься - кто это ходит в кино один?

- Только чокнутый одинокий придурок, вот кто.

Я закатила глаза, едва сдерживая раздражение.

После обеда мы с Беки забежали в магазин, где я покупала для мамы лимонад, и мне на глаза попался заголовок таблоида, который гласил: «Я родила малыша-вампира с двумя головами».

- Значит, это правда! - пошутила я. - Вампиры точно существуют. Я прочитала об этом в «Национальном врунишке».

Мы с Беки захихикали, как маленькие девочки, а потом я обернулась и увидела пресловутого гота прямо позади себя. Он стоял себе да пялился на шоколадные батончики.

В своем крутом прикиде и солнцезащитных очках этот парень выглядел настоящим призраком рок-звезды. У меня даже дух перехватило, словно я и в самом деле увидела знаменитость. В руках он держал пачку свечей.

- Следующий, - сказал продавец и подозвал его к прилавку.

Он даже не заметил меня. Я последовала за ним по пятам, но меня оттеснили какая-то рыжеволосая королева фитнеса и ее загорелый приятель, покупавшие открытки и импортную воду.

Мой гот взял свой пакет, вышел из магазина и поднял солнцезащитные очки, как только ступил в сумерки. Две женщины покосились на него так, будто только что увидели ходячего зомби.

- Припоминаю, я уже видела этого малого в книжном магазине Карлсона. Какой он бледный! Неужели этот парень никогда не слышал о солнце? На худой конец, бедняга мог бы использовать лосьон для загара. Ему настоятельно требуется сменить облик!

- Ты заметила, что он читал?

- Да, - припомнила та. - Книгу о кладбище Бенсон-хилл!

- Надо будет рассказать об этом Натали Митчелл. Она убеждена в том, что вся эта семейка - вампиры!

- Вот увидишь, на следующей неделе мы, может быть, прочитаем про Стерлингов в таблоидах. Тинейджер-вампир по ночам играет в бейсбол, используя вместо мячей летучих мышей.

Они захихикали, как незадолго до этого мы с Беки.

- Скорее! - нетерпеливо бросила я подружке.

Увы, к тому времени, когда мы с Беки забежали на парковку, гота уже и след простыл.

Сплетни продолжились за нашим обеденным столом.

- Джон Гарвер из суда рассказал мне, что Стерлинги не покупали особняк, он достался им в наследство, - сообщил мой отец.

- Джимми Филдс сказал, будто он слышал, что они не едят настоящую еду, а грызут жучков и веточки, - добавил Недотык, в очередной раз показав себя недотыком.

- Да что это с вами, друзья? - возмутилась я. - Они просто другие и не нарушают никаких законов!

- Конечно, Рэйвен, - согласилась моя мама. - Но как ни суди, а они странные, да и одеваются причудливо.

Все посмотрели на мою губную помаду, лак для ногтей, волосы, синтетическое платье и массивные пластиковые браслеты. Все это, разумеется, было черным.

- Ну да, я тоже одеваюсь эксцентрично. Вы думаете, я странная?

- Да, - хором сказали они.

Все от души посмеялись над этим, даже я. Но в глубине души мне было грустно. Я поняла, что они не шутят, и видела, что им тоже грустно по той же самой причине.

Солнце свалило с неба, нам с Беки улыбалась луна. Для предстоящей вылазки я облачилась в ночной камуфляж, губы накрасила не блестящей, а матовой черной помадой, натянула черный свитер под горло, черные джинсы, а в совсем маленький черный рюкзачок сунула фонарик и простенькую камеру.

Мистер и миссис Стерлинг находились в Европе. Их «мерседеса» не было видно. Чудик, должно быть, ушел в магазин, и если он толкал свою тележку так же быстро, как водил машину, то в моем распоряжении было полно времени.

Передо мной высились проржавелые железные ворота. Все ответы на вопросы, порожденные слухами, лежали по ту сторону. Мне оставалось быстро перелезть через ворота и начать расследование. К сожалению, приключение откладывалось, потому что Беки страшно боялась лезть.

- Ты не говорила мне, что нам придется перебираться через ворота! Я боюсь высоты!

- Пожалуйста!… Просто перелезь, всего и делов! Время идет!

Беки смотрела на безобидные старые ворота, как будто это был Эверест.

- Я не могу. Слишком высоко!

- Можешь, - возразила я. - Давай.

Я сложила руки вместе, чтобы ее подсадить.

- Обопрись ногой, и вперед.

- Тебе больно будет.

- Не будет.

- Ты уверена?

- Беки! Я не один месяц ждала этого момента, и если ты испортишь его из-за своей боязни встать на мою руку, то мне придется убить тебя.

Она ступила, я хрюкнула от натуги, а подруга присосалась к воротам, как напуганный паук.

- Эй, ты не можешь просто висеть. Надо вскарабкаться!

Беки и вправду попыталась это сделать. Я видела, как напряглись все ее мускулы. Она не была тяжелой, но и крепкой тоже не была.

- Представь, что отправишься в тюрьму, если не влезешь.

- Я стараюсь!

- Давай, Беки, давай! - повторяла я как заклинание.

Она медленно взбиралась и наконец добралась до верхушки, утыканной остриями, где снова застряла.

- Я не могу перелезть. Мне страшно!

- Не смотри вниз.

- Я не могу сдвинуться с места!

Я и сама запаниковала. Беки могла все испортить. Вдруг мимо пройдет коп или какой-нибудь любопытный прохожий, а то и сам парнишка-гот спустится со своей мансарды, чтобы посмотреть, что там за шум мешает ему слушать компакт-диски?!

- Я сейчас, держись!

Я быстро поднялась, обогнула зависшую Беки и перебралась на ту сторону.

- Теперь ты! - прошептала я, повиснув напротив.

Беки не сдвинулась с места, даже глаз не открыла.

- Наверное, у меня приступ паники.

- Здорово! - сказала я, закатив глаза. - Ты не можешь сделать это! Может быть, мне следовало взять с собой Недотыка, Беки?

- Я не могу!

- Ладно, спускайся.

Мы заскользили вниз по железным воротам, но с противоположных сторон. Створка разделяла нас, но не нашу дружбу.

- Я надеюсь, что не все испортила, - сказала Беки.

- Ладно, по крайней мере, ты меня проводила.

Подружка одобряюще улыбнулась.

- Я постою здесь на стреме.

- Нет. Иди домой. Еще увидит кто-нибудь.

- Ты уверена?

- Было забавно повисеть с тобой, - пошутила я. - Но мне пора идти!

- Надеюсь, что ты найдешь все, что хочешь.

Беки направилась домой, к уютному пледу и кушетке. Я лишилась одного детектива, но БРР, то есть Бюро расследований Рэйвен, отступаться не собиралось. Пришла пора разобраться со слухами, покончить с ними, если они лживы, а если за ними что-то таится, то вытащить это на свет.

Единственный свет исходил здесь из занавешенного окна мансарды. Я обходила на цыпочках дом и услышала приглушенное завывание электрической гитары, но, к счастью, не лай собак. Потом я добралась до памятного окошка и убедилась в том, что оно больше не забито досками, зато заменено на новое, целое. Странно, вроде бы хозяева ничего здесь не ремонтировали, но вот именно до этого окна у них почему-то руки дошли.

Я пошла дальше и осмотрела остальные окна. Все они все были заперты, но по ходу дела мое внимание привлекло что-то, отражавшее лунный свет. Я присела, присмотрелась и пришла в восторг.

Рядом с кустом валялся молоток, на который и упал лунный луч. Окно здесь было приоткрыто. Кто-то подложил кирпич, чтобы оно не захлопнулось. Тут же лежали шприц для заделки швов и шпаклевка. Человек закончил работу и не закрыл окна, чтобы все подсохло.

Я поцеловала пальцы и коснулась ими моего нежданного друга.

- Спасибо тебе, кирпич, спасибо!

На сей раз протиснуться через окно оказалось гораздо труднее, чем четыре года назад. Увы, с тех пор, как мне было двенадцать лет, я переусердствовала со сладким. Мне пришлось втянуть живот, напрячься, выпустить весь воздух. Я пролезла, оказалась внутри и с облегчением вздохнула, вбирая в себя темный, пропахший пылью воздух подвала старого особняка.

Фонарик вел меня в обход каких-то коробов, ящиков и старой мебели. Я обратила внимание на прямоугольные предметы, прислоненные к стене и закрытые одеялами. Картины? Дрожа от предвкушения, я схватилась за уголок одеяла, медленно оттянула его назад и ахнула. На меня уставилось лицо с двумя застывшими глазами.

Это было зеркало!

Я ухватилась за бешено бьющееся сердце. Надо же, прикрытое зеркало! Я стала стаскивать одно одеяло за другим. Это были сплошные зеркала в золоченых и в деревянных рамах, прямоугольные и овальные. Невероятно! Кто прикрывает зеркала? Только вампиры!

Я продолжила обшаривать подвал. В одной из коробок обнаружилась посуда, фарфоровые блюда и хрустальные бокалы, совершенно не похожие на обычные стаканы. Потом я нашла коробку с наклейкой «Акварели Александра», наполненную изображениями поместья, точно такого же, как то, где я сейчас находилась.

Были там и рисунки Спайдермена, Бэтмена, Супермена и еще одна версия большой тройки - Франкенштейн, оборотень и граф Дракула. Я собралась было положить их в свой рюкзачок, но тут вспомнила, что обещала Беки ничего не красть, поэтому достала камеру и сфотографировала эту прелесть.