С кем поведешься, от того и схлопочешь

Мурзяс Фиг-Шамь

Мир вокруг меня слишком долго был незыблемым, чтобы так быстро и неоднозначно поменяться. Мне представилась прекрасная возможность в полной мере осознать эту непростую истину, когда сегодняшнее утро началось для меня удручающе рано. И, как бы иронично это не прозвучало, ничто не предвещало беды.

Меня разбудил светлый командор, мой коллега, Барсим Огненный. Но мне куда приятнее звать его теперь просто Барсик. Андрей, наш новый психолог, сделал очень верный тактический ход, когда переименовал не только нас со светлым, но и весь свой класс. Правда, я до сих пор не разобрался в этом человеке. На самом ли деле он так хитер, или просто везуч и сам не всегда понимает, что и зачем делает. Тем не менее, он интересен. У него свежий взгляд не только на сам наш мир, но и на такие незыблемые, казалось бы, веши, как невозможность дружбы между светлыми и темными.

На самом же деле дружба – это еще куда не шло. Ни я, ни кто-либо из моих парней в друзья к ним набиваться не жаждет. Беда в том, что в отсутствие дружбы никто не отменяет возможность любви. У нас случаются браки между темными и светлыми. О них не распространяются, но они есть. С той лишь разницей, что для моего народа естественны и уравнены не только браки между мужчиной и женщиной, но и между двумя мужчинами, или двумя женщинами. Светлые, кому известно об этой немаловажной детали, за глаза называют нас распущенными. Они не правы. Просто, в отличие от них, мы не стесняемся жить так, как хотим, особенно после наступления возраста второго совершеннолетия.

После первого совершеннолетия мы, как и при рождении, полностью подвластны Владычице Дома. Мы зачинаем детей с женщинами других домов, мы выполняем всю основную работу внутри дома, в то время как девушки одного возраста с нами прислуживают Владычице в святилище Лосс. В этот период жизни мы полностью неподвластны себе, мы живем ради величия и стабильности нашего Дома. После второго совершеннолетия мы становимся свободными от всех этих обязанностей. И только мудрость и прозорливость Владычицы может удержать нас от ухода из Дома. Теперь, когда вся поверхность открыта для нас, быть изгнанником, не нести в своем имени имя Дома вовсе не так зазорно, как было когда-то, больше восьми веков назад. И все равно из-под руки Владычицы уходят единицы.

Я перебираю в голове все эти факты, чтобы попытаться понять то, что случилось этим утром. Ранним утром, если быть точным, а ведь мы, темные, предпочитаем бодрствовать ночью и ложиться с рассветом, но светлый командор не посчитал нужным вспомнить об этом. Хотя какое-то время я позволил себе утешаться тем, что он мог вообще об этом не знать. Но это невозможно, мы не первый год служим с ним бок о бок, уверен, он прекрасно знал об этом, когда будил меня.

Разумеется, Огненный не пришел на темную часть казарм, он послал шушара. Еще очевиднее, что я сначала прихлопнул назойливую жужжалку, прежде чем прослушать сообщение. К тому времени, как Барсик, притопывая от длительного ожидания, соизволил отправить за мной одного из моих подчиненных, я уже снова спал. Подчиненному повезло больше. В отличие от светлого, у моих ребят куда больше опыта общения со мной в полусонном состоянии после почти суточного дежурства.

Почему я дежурил сам? Виной всему нападение на подотчетную мне территорию. Нападавшие доказали, какой я никудышный командир, раз не смог достаточно хорошо подготовить своих подчиненных, чтобы их невозможно было застать врасплох ни при каких обстоятельствах. Сейчас я занимался тем, что всеми силами пытался исправить свои просчеты в разработке режима сдачи постов и системы оповещения о непредвиденных ситуациях. К тому же, я не ждал от светлого никаких ответных ходов так скоро. Но он не только меня удивил, но и умудрился застать в самом скверном расположении духа. А кому бы понравилось, если бы его разбудили в такую рань, особенно, если этот кто-то – темный?

– Ты что-то хотел? – спросил я, подходя к ожидающему на нейтральной территории светлому. Тот прожигал меня подозрительно нетерпеливым взглядом.

– Прогуляться, – коротко ответил он. Первой мыслью было развернуться и уйти. Но что-то в его глазах вынудило меня остаться.

– Вдвоем? – уточнил я после длительной паузы, устав ждать иных объяснений такому странному предложению.

– А тебе еще кто-то нужен? – холодно вопросил он, повернулся спиной и вышел на улицу.

Я мог бы проигнорировать его предложение, но я вышел вслед за ним как раз вовремя, чтобы увидеть, как легко он вспрыгивает в седло. Выпрямившись на спине своего изящного скакуна, он посмотрел на меня сверху вниз, словно осознанно давая мне возможность рассмотреть его во всей красе. Возжелать его.

Служить бок о бок с этим светлым и без того было трудно. Вот уже несколько лет забываясь в постели с другими, зажмурившись в момент удовольствия, я, как наяву, видел перед собой притягательный блеск его глаз. И вот теперь эта демонстрация. Что он хотел мне этим сказать? Своим приглашением. Игрой взгляда.

Пришлось тащиться на конюшню. У нас со светлыми они располагаются с разных концов плаца. Слишком уж наши зверюшки недолюбливают друг друга. У кого-то из моих подчиненных кошки, у кого-то лошади – особой, темной породы. Когда-то люди называли их демонами, когда-то наши любимцы всерьез охотились на людей. Сейчас отучаем. С переменным успехом. Прирученные никогда не бросятся без приказа хозяина, но дикие, еще не вставшие в пару с илитири, запросто могут убить и обглодать до костей.

К Огненному я выехал уже верхом. Вкрадчивый Смерч, мой конь, спутник и друг, вынес меня к нему, красуясь перед эльфийской лошадкой. Конь светлого возмущенно заржал, но Барсим твердой рукой призвал его к порядку. Больше он не обронил ни слова, до того самого момента, как мы достигли северных ворот и, выскочив из них прямо в водопад, через окно постоянного портала оказались на северном берегу Кудрявой.

Это природное насаждение деревьев все еще называли Университетским лесом, но на самом деле он давно не являлся лесом, как таковым. Его окультуривали, обхаживали, прокладывали через него тропы и дорожки многие поколения студентов. Теперь он куда больше похож на слегка заросший парк, но никак не на дремучую чащобу.

Мы выскочили на широкую основательно утоптанную дорожку, где с легкостью могли бы разминуться двое конных. И Барсим снова удивил меня, предложив:

– На перегонки до Дуба Желаний? – спросил он меня, и я впервые за все время нашего с ним знакомства услышал в его голосе почти игривые нотки.

Вот тогда я и проснулся окончательно. Он хотел сделать мне сюрприз – так сказал Андрей. Я не ждал ничего экстраординарного, кроме благодарности за клинок, который я ему преподнес. Свое отношение в иной стороне наших отношений, на которую я попытался ему намекнуть, он выразил вполне однозначно, когда запретил мне скрыть его слабость от Андрея. Посчитал мою заботу о его чести еще большим унижением.

Он поцеловал меня первым, поддался порыву в тот момент, когда танец клинков перешел в иную плоскость, когда начался поединок взглядов. Я могу его понять. Я сам подпал под очарование момента, поэтому позволил случиться тому, что случилось. Я никогда не предполагал, что, так внезапно начавшись, наше сближение столь же внезапно закончится. Он посчитал, что предал себя тем поцелуем. Могу его понять. У меня тоже было такое чувство. Я не смог достаточно хорошо себя контролировать, чтобы не допустить этого. Не смог. Поэтому в случившемся – моя вина. Именно это я хотел дать понять Андрею. Но Барсик не позволил. Мне ничего не оставалось, как уступить его желанию. А ведь я мог бы попытаться переубедить его, настоять, удержать его чуть дольше, но отступился. Идея изначально была бесперспективной. Такой светлый, как он, никогда не примет меня. И мне вдвойне непонятно, что спровоцировало его на эту прогулку?

Я размышлял об этом, когда вслед за пришпорившим коня светлым, несся в сторону Дуба Желаний. Дивное место. Как мне рассказывали, много десятков лет назад в это дерево попала молния и расколола его на две половины. Но оно не погибло, раскидистая крона все так же пышна и зелена. Но между двумя половинками ствола есть широкая щель, в которой легко можно поместиться одному, а, потеснившись, и вдвоем. Именно в этой сердцевине старого дуба и загадывают желания.

Думаю, Барсик выбрал это место, потому что оттуда, где мы вышли из портала, к нему можно было добраться почти по прямой. Действительно, вполне удобно для маленького соревнования. Вкрадчивый Смерч ускорился. Конь светлого был прекрасно сложен, с идеальной мускулатурой, обманчивой хрупкостью сильных ног, но иногда для победы лучше быть хоть в чем-то неидеальным. Вкрадчивый Смерч обошел его на пол корпуса. Мы на всем скаку вылетели на небольшую поляну, в центре которой и рос тот знаменитый у студентов и преподавателей дуб.

Говорят, желания, которые здесь загадывали, всегда сбывались. Я не суеверен. Но, спрыгнув в траву и не планируя идти к самому дубу, загадал, чтобы светлый больше не мучился. Я больше не хотел видеть тот взгляд, которым он наградил меня в квартире психолога. Но, отвлекшись на эти мысли, я не заметил, как светлый спешился и очень быстро оказался передо мной. Чувство было таким похожим на то, что я испытал вчера, когда его клинок уперся мне в горло, что я растерялся. Всего на секунду. Но наши взгляды уже сцепились, и я не посмел отступить, когда светлый подался вперед.

Его губы были теплыми и сухими. А трава густой и одурманивающе пахнущей свежестью, росой и утром. Красные волосы на фоне зеленых травинок, сильное тело под руками. И сдавленный шепот на ухо, когда я засмотрелся и прекратил его целовать: 'Не останавливайся, а то успею передумать'. Именно он, этот сдавленный шепот, меня отрезвил.

– Лучше ты передумаешь сейчас, чем пожалеешь потом, – вот и все, что я мог ему сказать.

Помог подняться и ушел.

К казармам я вернулся в одиночестве, за все это время ни разу не обернувшись. Испугал кого-то из подчиненных Огненного, они решили, что я тихо и мирно уничтожил их командира и быстренько прикопал в лесу. Я посоветовал им послать поисковое заклинание и убедиться, что с ним все в порядке. Мне ответили, что уже посылали. Пришлось призывать магию самому. Им не хватило силенок. Он всех заблокировал, но, как оказалось, про меня забыл. Я обнаружил его в главном корпусе и догадался, что Барсик ищет Андрея. В тот момент я как никогда понимал светлого, я бы тоже не отказался поговорить с нашим психологом. Но решил подождать, когда тот освободится. Еще раз пересекаться на его так называемых сеансах со светлым я не хочу ни под каким предлогом.

Андрей

Я как-то не планировал жалеть светлого командора, но когда увидел его на своем диване в обнимку с серенькой Барсюткой, которая отчаянно урчала у него на руках и ластилась всеми доступными местами, пожалел: таким грустным и одиноким он мне показался.

Идея захватить с собой из класса котят принадлежала мне. Я гордо объявил эльфу, что проведу с ним сеанс кошкотерапии, чтобы настроение поднять и общий тонус чувств поддержать. Неуклюжая шутка, но Барсик неожиданно фыркнул, по моему примеру подхватил с пола под живот маленькую кошечку, как я взял на руки Мурзика, и вместе со мной скрылся за дверью лаборантской.

Разумеется, мы с ним снова разместились в зале. Вот уже минут десять как сидим, а он все молчит и с отсутствующим видом гладит по спинке котенка. Мурзик же внаглую сбежал от меня и, забравшись на компьютерный стул, развалился там и вылизывается. Я чувствую себя последним идиотом. Самое время для панических мыслей о том, что я вообще ни разу не психолог, зачем надо было ввязываться во всю эту авантюру? Ведь, если у Барсика там что серьезное, я и помочь-то толком не смогу, просто не сумею придумать как, опыта-то у меня кот наплакал. И слова Барсика словно подтверждают мои собственные мысли.

– Ты оказался не прав, – произносит он тихо. Повисает пауза. И в тишине мне слышно, как утробно урчит от удовольствия Барсюта в руках эльфа. Пока мне нечего ему на это сказать. Ничего не ясно. Совсем ничего. – Он меня отверг.

– Не может быть такого, – убежденно отзываюсь я, лихорадочно пытаясь сообразить, что же у них там произошло.

Эльф медлит, а потом начинает говорить снова. Монотонно, без эмоций и лишних чувств. Я понимаю, что мужику надо выговориться, а пойти со своими переживаниями не к кому. Но по мне, лучше бы он все это Мурке так сказал. Неприкрыто, без танцев вокруг да около, прямо в лоб. Обоим бы проще стало, я уверен.

– Как ты и посоветовал, я позвал его прогуляться.

– Утром? – осторожно уточнил я.

Эльф, не глядя на меня, пожал плечами.

– Ночью было тяжело уснуть, поэтому я решил не откладывать.

– А разве у вас, – я запнулся, припоминая самоназвание темных эльфов, – илитири не предпочитают бодрствовать ночью, а спать днем, а то у нас в сказках… – и осекся, когда Барсик резко вскинул голову и впился взглядом в мое лицо. – Э, Барсик?

А потом губы светлого тронула горькая усмешка. Он снова опустил глаза.

– Я знал, – прошептал он, – Просто был так занят своими чувствами, что не заметил.

Я набрался наглости и бодро объявил:

– А вот теперь попрошу поподробнее. Что за чувства?

Эльф вздохнул. Я очень сомневался, что он прямо тут начнет мне душу изливать. Этого и не случилось. Он просто продолжил все тем же бесцветным тоном излагать события сегодняшнего утра:

– Когда мы оказались на северном берегу, я предложил скакать наперегонки до Дуба Желаний, – я сразу взял себе на заметку, уточнить у Ира, что это у них там за дуб такой, – Он обошел меня на пол корпуса, – а вот это прозвучало с досадой. Ну да, конечно, какой пассаж, темный обставил его светлейшество! – Спрыгнул в траву. Я присоединился к нему и… снова не смог устоять.

– Э? – вырвалось у меня. Что-то я не понял, они там что, опять…

Светлый посмотрел на меня. Все ясно. Опять целовались.

– Слушай, так я не пойму, почему ты решил, что он тебя отверг? Ведь все же хорошо было.

– Он сказал, что лучше я передумаю сейчас, чем пожалею потом. И ушел. Поэтому.

Выучка, конечно, у Брасика хоть куда. Голос светлого звучал все так же ровно, лишь взгляд по комнате метался, а тонкие пальцы беспрерывно чесали котенка по подставленной в блаженстве шейке. Конечно, ведь надо же ему было чем-то руки занять. Вообще, по хорошему, мне бы сначала с Муркой переговорить, прежде чем какие-то выводы делать. У меня от этих двоих уже голова пухнет. Ладно, светлый. После его целуемых рук мне уже ничего не страшно, но темный-то куда смотрит, спрашивается?

– А ты перед этим что-нибудь говорил? – попытался осторожно выяснить я.

Светлый снова замер, отвернувшись к окну.

– Попросил не останавливаться, не хотел передумать.

Все. Единственный выход, запереть этих двух в каком-нибудь плохо освещенном помещении на сутки, нет, лучше на двое, и пусть себе сближаются, как хотят. У меня уже нервы с ними обоими сдают. Не могу больше.

– Тогда могу его понять, – заявил я, неотрывно глядя на эльфа. Мне бы тоже кота в руки не помешало бы, но Мурзик – гад! – слинял на компьютерный стол. Ладно. Пусть живет. Я пока еще не настолько озверевший, чтобы на невинную животинку кидаться. Да и есть у меня смутное подозрение, что мои детки, если узнают, что я кого-нибудь из малышей обидел, окрысятся так, что мне только и останется героически повеситься на люстре.

– Можешь? – эльф снова вскинул на меня взгляд.

– Могу.

– Но я ведь сам… сам готов был… – Барсик осекся. Закрыл глаза на несколько секунд, а, когда открыл, снова запер все чувства под замок. Удобно ему, с такими-то навыками самообладания, хотя не сказал бы, что легко.

– Я думаю, все уперлось в то, что он не собирается быть для тебя однодневным развлечением. А ты себя повел именно с заделом на это.

– Думай, что говоришь, – прошипел в мою сторону эльф и его глаза снова вспыхнули. – Если бы я хотел однодневного развлечения, то никогда бы не выбрал мужчину. Тем более, темного. Тем более, Мурзяса! – на имени Мурки он даже голос повысил. Да, похоже, процесс не просто пошел, он с каждым днем, нет, с каждым часом все больше набирал обороты. Что же эти двое все это время делали, пока меня тут не было, если оказалось, что их достаточно только слегка подтолкнуть в правильную сторону и все, клиника?

– А он об этом знает?

– Разумеется, он ведь должен понимать…

– Ага. Как ты должен помнить, что темные с рассветом уходят на боковую и самое последнее дело их с утра пораньше поднимать?

Эльф смешался. Я поспешил закрепить результат.

– К тому же, будь я на его месте, – Барсик так на меня после этих слов глянул, что я поспешил руки вверх поднять, – Не в том смысле, что у меня вообще что-то могло бы с тобой быть, просто чисто теоретически. Окажись я с парнем, который… – я замялся, вспоминая коленопреклонного Мурку, целующего руки какого-то темного. – Скажем, мало подкован в этой области, никогда бы не стал ничего с ним делать в лесу, под отрытым небом, на еще, небось, мокрой от росы траве, когда сам толком выспаться не успел, измотанный, уставший и злой от столь раннего пробуждения.

– А как же теория, что желание может пересилить любой здравый смысл?

– А ты её так горишь на собственной… хм… пятой точке опробовать?

Эльф фыркнул и даже улыбнулся. Кажется, он меня понял.

– То есть, ты считаешь, что мы с ним снова не поняли друг друга.

– Я вообще вас обоих считаю клиническими идиотами, но это не мешает мне с вами дружить.

– Мы знакомы неделю, – зачем-то напомнил мне Барсик, не став рычать на меня, как раньше, за столь неприкрытое оскорбление.

– И что с того?

– Нет. Просто подозрительно быстро ты всем поголовно втерся в доверие.

– Карма у меня такая, – широко улыбнувшись, объявил я.

Эльф закатил глаза к потолку.

– Не психолог, а какое-то стихийное бедствие. Почему хоть тебе нужно за все и сразу хвататься и все и сразу успевать?

– Да, потому что человек я. Че-ло-век. Мы быстрые, – продолжая шутить, сказал я, но осекся, когда увидел, каким внимательным сделался взгляд командора.

– Сколько тебе лет?

– Знаешь, – помедлив, сказал я. – У меня тут одна интересная книжка есть. Думаю, тебе будет интересно.

– Про продолжительность жизни в вашем мире?

– Про отношения между мужчинами. Подробно. С картинками.

Если эльф и планировал продолжать допытываться о моем возрасте, то, услышав столь заманчивую аннотацию, передумал задавать неудобные вопросы. Я не был готов ему на них отвечать. Опасался, что он скажет ребятам. И хуже всего, если это дойдет до Ира. Я пока сам не знал, почему мне так не хотелось, чтобы молодой и перспективный аспирант знал обо мне столь интимные подробности. Но решил довериться чутью. Не надо, значит, не надо.

Я усадил Барсика за ту же книжку, что подсунул Иру. А сам, втайне от светлого, решил сделать ход конем. И пошел в класс. Все равно Барсик был так увлечен, что вряд ли заметил, что я куда-то вышел из квартиры.

В общем, зря я это сделал. Это стало понятно сразу, потому что, стоило мне показаться из-за двери лаборантской, как я обнаружил колокольчиков в почти полном составе, но обедать мои детки и не думали. Столовская еда в тарелках так и остывала, расставленная на партах. Лица у ребят были такими озабоченными и даже испуганными, что я испугался еще больше их.

– Что случилось? – холодея, вопросил я.

– Не можем найти Барсюту и Мурзика, – Просветил меня Фа, стоящий ближе всего ко мне. Все ребята сгрудились возле кошачьего домика.

– Поисковые заклинания не помогают, – оповестила Лия, и я с недоумением обнаружил, что светлая чуть не плачет и почти неосознанно жмется ближе к стоящему слева от нее Кару.

Ну, что я могу сказать, все мы задним умом крепки. Я не исключение. Стоило мне улыбнуться в ответ на хмурые взгляды и бодро объявить, что это я котят к себе забрал, мне они для терапии были нужны, я неожиданно для себя осознал, что лучше бы мне промолчать. Потому что они все так на меня посмотрели! И именно в этот момент в кабинет влетела запыхавшаяся Ира, а из-за её спины появилась Иля, тоже, по всей видимости, спешившая.

– Мы запустили сеть, но она… – начала староста, но замолчала, когда обнаружила, какими глазами все смотрят на меня. – Андрей? – После паузы её голос прозвучал почти ласково. И я понял: с кем поведешься, от того и получишь. И зачем мне только потребовалось с эльфами якшаться?

– Я их к себе забрал.

Повисла гробовая тишина.

– В следующий раз, – холодно и четко произнесла Иля, – Если ты снова это сделаешь, то будь так великодушен и оставь записку.

– Они угробили двухдневный запас магии, чтобы накрыть поисковой сетью весь корпус! – воскликнул Алый, впервые на моей памяти заступаясь не только за кого-нибудь из светлых, но и за темную компанию.

Ну что сказать – мне стало стыдно.

– Я не думал, что вы так всполошитесь, – пробормотал я виновато и был награжден еще одной порцией ледяных взглядов. Сдался. И решил для разнообразия вспомнить, зачем я вообще сюда вышел. – Кар, можешь найти и привести ко мне Мурку? – спросил я у темного.

Тот не стал меня демонстративно игнорировать. Отмер, хотя в какой-то момент он показался мне удивительно похожим на статую. Заметив, что Лия успела ухватить его за руку, я заподозрил, что могу его понять. Но не о том речь.

– Ты хочешь, чтобы я за ним сходил? – уточнил Кар.

Я кивнул.

– Хорошо, – покладисто согласился темный, высвобождая руку из пальчиков светлой. Причем делал он это так осторожно, что я засмотрелся, и чуть не пропустил громкое, насмешливое, и от этого даже немного обидное, фырканье Иры.

– Не ходи, – сказала она темному и посмотрела на меня, – Совсем со своей терапией до ручки дошел? – невинно осведомилась староста. Я сразу же представил на месте красавицы-чернули белокожего парня с волосами до пояса и глазами, как у кошки.

– И что бы это значило?

– Это у вас за неимением магии ходить нужно, у нас достаточно к темному командору шушара послать. Можно даже не вдаваться в подробности, зачем он тебе сдался. Думаю, если он услышит, что это ты его зовешь, и так придет.

Я смутился. Ну да, как-то не подумал. У нас ведь големов и в помине нет. А те роботы, над разработкой которых трудятся наши величайшие умы, пока не получили столь широкого распространения, как местные големы.

– Кар, – пристыжено пробормотал я. – А что же ты так легко согласился?

– Подумал, что для тебя важно, чтобы именно так, – пожал плечами темный, вынуждая меня чувствовать себя еще более неуютно.

– Да ладно вам, – вмешался неунывающий Том, – Давайте лучше отпразднуем, пока Ира будет шушара к Мурке отправлять.

– Почему это я? – возмутилась староста.

Том похлопал её по плечу и доверительно сообщил:

– А чья была идея?

Ирка фыркнула, но начала делать какие-то манипуляции руками, судя по всему шишки призывать, чтобы из них потом голема сделать. Я бы не отказался посмотреть, но весь обзор мне загородил широкоплечий и вообще, на мой взгляд, довольно мощный для своего возраста, Улька. Возраста? А сколько ему лет? Я попытался припомнить по личному делу, но, к сожалению, когда читал, осознанно обходил этот пункт стороной. И переводчик, подстраиваясь под мои желания, мне его не переводил. В общем-то, я и сейчас предпочел бы не узнавать, сколько моим деткам на самом деле, точнее, во сколько раз они все меня старше.

– Улька? – недоуменно выдохнул я.

А рыцарь молча взял и пожал мне руку. Крепко, решительно и искренне. Я проникся.

– Это за что? – поинтересовался я у него.

– За все, – ответил парень лаконично и отступил.

– Кто будет заглушки ставить? – неожиданно спросила Иля у остальных и добавила, – А то мы с Ирой уже выдохлись, пока котят искали, – глянула на меня, потом снова в сторону. – Ты их хоть вернешь?

– Конечно. Вот Барсик с ними наиграется…

– Барсик? – вскинулась Ира, у нее на ладони восседал оживший шушар. Оставалось только спустить его на пол, если я правильно понял принцип их действия, и голем помчится искать указанную цель, чтобы передать сообщение.

– Да, а что? – без всякой задней мысли поинтересовался я, усаживаясь за стол. Кто-то из ребят уже поставил перед стулом тарелку с чем-то просто восхитительно пахнущим. У меня слюнки потекли, я ведь как утром вместе с Иром яичницу схарчил, еще не ел.

Я проследил, как шушар, семеня ножками, помчался на выход, и вздрогнул, когда Ира подошла к моему столу и с силой хлопнула ладонями по столешнице.

– Ты с ним спишь?

У меня глаза на лоб полезли. Это она о… а-а-а-а!

– Нет. Только развлекаюсь. Утром с Муркой, днем с Барсиком, а на ночь мне еще Никитку подавай.

Ира смутилась. Отступила. Глаза отвела.

– Думай хоть иногда, когда элементарную ревность сдержать не можешь, – отчитал я её и перевел взгляд на остальных. Ребята рассаживались по местам, но замерли, когда мы с Ирой вздумали выяснять отношения.

– А можно я тоже тебя подревновывать буду? – неожиданно пропел Машка, стоя возле своего стула.

– Нельзя! – и это вовсе не я крикнул, это Алый. Причем светлый еще и не побоялся темному подзатыльник отвесить. Потом гордо приземлился на собственный стул и сделал вид, что вообще не при делах.

Челюсть отвисла не у меня одного. Машкину пришлось подбирать Тому, который, хмыкнув, прошел мимо и, не страдая деликатностью, вернул часть тела темного на законное место. Машка клацнул зубами. Похоже, не я один от Алого такого не ожидал.

– А если я тебя прямо тут… – зашипел темный, опомнившись.

– Что? – нарочито флегматично осведомился светлый. – Изнасилуешь?

Машка засопел, как паровоз. Пришлось мне думать, как разрядить обстановку.

– А что за заглушки?

– Хотим нашу классную комнату экранировать, чтобы никто из коридора не мог подслушать, о чем мы тут говорим, – разъяснил мне Том, садясь рядом с Фа.

– Ну, так кто? – напомнила о своем вопросе Иля.

– Я могу, – прогудел Улька. – Но мне подпитка будет нужна.

– У Гарри возьми, – фыркнул Том, – У нее внутреннего резерва на нас всех хватит и еще останется.

Я удивился, что они так легко об этом в присутствии остальных говорят, и встретился взглядом с неунывающим Томом. Тот рассмеялся.

– Да ладно. Пока ты с командором неизвестно чем занимался, мы тут все курс гневотерапии твоей прошли.

– Да? И как вам? – заинтересовался я.

– Сейчас Улька с Гарри нас заглушат, расскажем, – буркнула со своего места Ира и с остервенением набросилась на еду.

Я, честно признаюсь, слаб, поэтому, глянув на то, с каким аппетитом она уплетает, последовал её примеру, для верности напомнив себе, что лучше мне не знать, из чего они тут готовят и как. Спокойнее будет, я уверен.

Минут через пять с задней парты донесся шумный выдох Ульки:

– Все.

Я как раз дожевал, запил соком и оживился.

– Так что там с гневотерапией?

– Хорошо поставили. Добротно, – лдобрила действия рыцаря и виверны Иля, но на вопрос мне начала отвечать уже Ира, которая тоже уже прикончила свою обеденную порцию.

– Думаешь, мы стали бы молча ждать их тут, когда нас Корешель отпустил? – насмешливо осведомилась староста.

Я прыснул, таким комичным показался мне в этот момент её вид – высокомерно-насмешливо-нахоленый, ну, это если одним словом. Тут же нахмурилась Иля.

– Извини, Иль, просто у Ирки, по-моему, нынче еще большее обострение на почве ревности, чем вчера.

– Чувства девушки не повод для насмешек, – неожиданно раздалось с задней парты.

Я чуть не подавился. Говорила Гарри. Нет, еще лучше, она осмеливалась мне возражать. Сразу мелькнула мысль, что гневотерапия моя им-то, может, и на пользу, а вот мне, похоже, на беду.

– Если бы у нее были ко мне чувства, кроме гипотетически дружеских, я бы и не стал насмехаться.

– И с чего это ты так уверен, что у меня к тебе только дружеские чувства?

– С того, моя дорогая, что, увы мне, но за неделю знакомства ты проникнуться иными чувствами в принципе была не способна. К тому же не стоит забывать о моей весьма скромной, по местным меркам, внешности.

– Может быть, у меня любовь с первого взгляда и твой внешний вид тут совсем не при чем. Знаешь, как бывает, первая любовь…

– Ага. Маленькая драма, – фыркнул я, смутно припоминая фразочку из какой-то попсовой песенки. – Не смешите мои подштанники.

– Да, а у тебя и такое есть? – Ира в миг изобразила на лице живую заинтересованность. – Что-то я вчера не заметила.

– Слушайте, – вмешался в нашу перепалку возмутившийся Улька. – А ничего, что вы тут как бы не одни?

Ирка попыталась ему что-то ответить, хотела обернуться, но наткнулась на взгляд Или и заглохла. Вот, Илька молодец. Даже Ира сумела приструнить, а то мне уже начало казаться, что он прямо при всем классе готов развоплотиться.

– Иль, как там успехи, всех победила? – поинтересовался я у темной.

Девушка поджала губы. К слову сказать, она опять была при распущенных волосах и в платье. Кто бы мог подумать, что совсем недавно мне посчастливилось видеть её совершенно в ином облике.

– Я бы победила, если бы ты Алого не подослал.

– Да? – заинтересовался я, не услышав в голосе темной обиды или досады, напротив, мне показалась, что девушка сказала это с удовлетворенностью воина, которому, наконец, посчастливилось в полной мере испытать свое мастерство.

– Они с Машкой сумели объединиться, – пояснил мне Кар, как всегда скупой на слова. – А я завершил начатое.

– Правда? – я тут же бросил заинтересованный взгляд на третью парту.

Машка ухмылялся мне улыбкой чеширского кота, успевшего втихаря заглянуть под юбку Алисе, а Алый лишь слегка приподнимал в улыбке уголки губ, но выглядел не менее довольным. Похоже, интуиция и на этот раз меня не подвела, и я вовремя его к ребятам отправил.

– Кстати, – встряла неугомонная Ира, – Корешель сказал передать, что если в следующий раз тебе понадобится кого-то с его занятий забрать, то просто предупреди заранее.

– Я думаю, больше не понадобится, раз уж вы все видели, зачем вообще всё это затевалось.

– Ифрит и виверна! – воскликнул Алый, не сумев удержать на лице аристократическую мину. – С ума можно сойти!

– Это ты так активно выражаешь негатив?

– Нет, это он так активно рвется с ними сразиться, когда ребята опыта поднаберутся, – пояснил мне ухмыляющийся от уха до уха Том.

– А почему ты сказал, что тебе больше не понадобится отпрашивать нас у Корешеля? – спросил Фа, как всегда очень внимательно следящий за словами.

– А зачем мне теперь лишний раз в глаза лезть и ненужные подозрения порождать? Просто теперь будете собираться в зале для гневотерапии после занятий, если, конечно, есть желание.

– Есть! – крикнул за всех неугомонный Машка.

– Так ведь это же отлично, – заверил их я.

– Может быть, – робко произнесла Лия, – ты уже вернешь малышей? Без них тут как-то неуютно.

Я сначала не понял, о ком это она. Потом дошло.

– А! – воскликнул я, – Ну, вот сейчас Мурка придет, заберет Барсика с кошкотерапии, и верну.

– Кошкотерапии? – с сомнением уточнила Иля.

– А что? – нарочито невинно вопросил я. – Разве вы еще не обратили внимания, как хорошо они влияют на общий эмоциональный тонус?

– Обратили, обратили, – заверил меня Улька.

– Что-то зачастили к тебе командоры, – протянула Иля, с вопросом глядя на меня.

– И что? Я с ними дружу, а друзья могут приходить в гости и просто так, хотя бы пива попить.

– Да? То есть мы тоже можем? – заинтересовался Машка, который больше всех рвался ко мне на экскурсию. Хотя, я подозреваю, что остальные тоже рвались, просто стеснялись так открыто признаваться.

– Нет.

– Почему? Разве мы не друзья? – и этот темный нахал усиленно захлопал девичьими ресницами. У меня просто слов не осталось. Совсем он у меня тут расцвел, как маков цвет, как только благоприятную почву почуял.

– Друзья, но кроме этого еще и подопечные, так что, давайте-ка, дорогие мои, постараемся держать хотя бы подобие дистанции, – с напускной строгостью потребовал я.

– И все-таки они к тебе зачастили, – не унималась Ира. – Не верю, что ты с ними там что-то пьешь и вообще…

– Ну ты еще скажи, что я с ними обоими сплю.

– А что? С тебя станется!

– Ира!

– Не беспокойтесь, девушка, – раздалось от двери. Мурка пришел, а мы и не заметили, – Мы с Барсиком совсем не в его вкусе, – заверил он и подошел к моему столу. – На будущее, тебе здесь еще и специальный звонок с оповещением повесить надо, а то я не подумал постучать и сразу заглушек магических не заметил, просто решил, раз тихо, нет никого, а ты у себя.

Я глянул на ребят.

– Мы повесим, – заверила меня с задней парты Гарри.

Я снова поднял глаза на Мурку, но тот смотрел на Иру.

– Что-то не так? – подчеркнуто спокойно спросил я, хотя сам внутри и беспокоился, что командор мог что-то заметить, как-то раскусить мерцающего, прикинувшегося нашей старостой.

– Просто я смотрю, ты тут уже на осадном положении, – задумчиво протянул темный и улыбнулся уголками губ.

– Ну значит, в твоем полку прибыло, – ответил я ему и поднялся, – Ребята, – обратился я к колокольчикам. – завтра тяжелый день. Так что мойте посуду и бегите на оставшиеся пары, а после уроков лучше отсыпаться. Я, по крайней мере, собираюсь именно этим и заняться.

– То есть до завтрашнего утра тебя тут не будет? – разочарованно протянул Машка.

– Не-а, – ответил я. – У меня же нет такой физической подготовки, как у вас, мне выспаться хочется хоть разочек за эту неделю.

– В 'лекарке' не отоспался? – насмешливо уточнил Том.

– Впрок выспаться невозможно, – проходя мимо него, наставительно сообщил я. – Научно доказанный факт.

– А котят ты когда вернешь? – спросила меня в спину Гарри.

– Скоро.

– То есть, когда мы вечером убираться придем, они уже будут? – уточнил Алый.

– А чего это вы убираетесь?

– Потому что в прошлый раз убирались Гарри и Фа, но теперь они сменили места, а заставлять их убираться дважды нечестно. Так что решили идти с задних рядов на первые. Сегодня наша с Машкой очередь.

– Кто решил?

– Ира.

Я тут же бросил взгляд на первую парту. Староста без былой насмешки смотрела на меня своими серьезными глазами. Интересно, я желтоглазого Ира увижу уже сегодня или он до завтра сумеет как-нибудь дотерпеть?

Мурка ждал меня у двери. Я открыл, и мы с ним вместе покинули класс.

– Зачем ты меня позвал? – поинтересовался темный и добавил. – И что это за намеки про мое осадное положение?

Я собрался ему ответить, как раз снял левый ботинок и хотел взяться за правый, но увидел, как замер рядом со мной темный эльф.

Распрямился и поднял глаза. Из комнаты к нам вышел Барсик. И первое, что он сказал, чуть не вынудило меня согнуться пополам от смеха. Сам не знаю, как я сдержался. Если бы заржал, они бы оба меня на лоскутки порвали.

– Ты ему не руки целовал…

– Что? – опешил темный.

Пояснять был вынужден я, потому что по лицу Барсима было видно, что он до разъяснений снисходить не собирается.

– Он на прошлом празднике Середины, – я запнулся, вспоминая. – Лета…

– Года, – поправил меня Мурка.

Я кивнул.

– В общем, он видел тебя с парнем. Вы сначала целовались, а потом ты перед ним на колени опустился… Барсик решил, что ты ему руки целовал.

И дальше случилось, на первый взгляд немыслимое, ну, по крайней мере, я не сразу смог соотнести раздавшийся у меня над головой звук со смехом темного командора. Я тут же вскинул взгляд на светлого. У того лицо застыло предсмертной маской. Только что-то мне подсказывало, что умирать не ему, а нам. Но Мурка неожиданно сказал:

– Извини. Просто не удержался. Если хочешь, я тебе их так же поцелую, – И посмотрел на Барсика.

Я думал, тот пошлет. Темный, судя по натянутой улыбке, тоже.

– Хочу, – неожиданно спокойно сообщил светлый и пошел на нас. Я вовремя юркнул в ответвление коридора, которое вело в сторону кухни.

Командоры замерли друг перед другом возле входной двери.

– И это не развлечение, – сообщил Барсик, неотрывно глядя в глаза темного командора.

– Для меня тоже, – сказал тот. – И я все еще настроен рискнуть.

– Риск – дело благородное, – брякнул я.

Они синхронно повернули головы в мою сторону. Я объявил:

– В общем, все остальное вы способны сказать друг другу и без меня. Поэтому прошу на выход.

– Прогоняешь? – заинтересовался темный.

– Ребят, – пришлось повиниться. – Я устал. К тому же, моя квартира явно неприспособленна для того, чтобы тут выясняли отношения два боевых мага вашей категории. Да и не дело это, при посторонних такое выяснять.

– Мы перед тобой чего только не выясняли, – заметил Барсим.

– Но на этом, думаю, пора остановиться, – еще тверже сказал я.

– Безусловно, – отрезал светлый.

– Да, а то его детки считают, что он тут с нами обоими спит, – вдруг наябедничал темный.

Барсим на секунду поменялся в лице, потом категорично сказал:

– Всегда знал, что темные эльфы распущены донельзя.

– Вообще-то, это светлая эльфийка сказала, – обронил Мурка, сразу стало понятно, зачем он вообще этот разговор завел. Глаза Барсика вспыхнули.

– Кто? – холодно вопросил он.

– Староста колокольчиков.

– Я поговорю с ней, – пообещал он мне, и они собрались уже уходить, но я спохватился.

– Ребят, котят заберите, а то детки меня за них чуть не прибили. Они там какую-то поисковую сеть умудрились запустить так, что Илька с Иркой влетели в кабинет все в мыле. Испугались, что котята потерялись.

– Сеть? – кдивился Барсик.

– Если эти две фурии вдвоем, то могли, – флегматично пожал плечами Мурка и спросил. – Только где ты тут котят разместил?

– У него они другие, – обронил Барсик, почти мечтательно.

– Что, мне теперь не ломать голову, что подарить тебе на день рождения? – заинтересовался я.

Барсик не понял. Пришлось объяснить.

– Судя по всему, ты бы не отказался от нашего земного кота.

– А знаешь, – в очередной раз удивив меня легкостью тона, отозвался Барсик. – Не отказался бы. Так что дари.

– Мне уже интересно взглянуть, что там за котята? – подал голос Мурка.

Я сбегал в зал, обнаружил Барсюту и Мурзика мирно спящих в обнимку на моем диване, подхватил обоих и вернулся с ними в прихожую.

– И это кошки? – недоверчиво уточнил темный, взвешивая каждого котенка на ладони.

– Кошки, – заверил его светлый, выталкивая за дверь, – Знал бы ты, как он их назвал…

На этой обнадеживающей ноте я поспешил захлопнуть дверь. Мне правда хотелось отдохнуть. Что-то подозрительно быстро я устал от красот иномирья. Наверное, все дело в скорости развития событий. Барсик прав, куда я так лечу? Хочу ковать железо пока горячо, но так и себя самого в узел завязать недолго. Загоню себя до морального и физического истощения, что тогда? Нет. Отдых мне просто жизненно необходим. Никитке что ли вечером позвонить? У нас ведь тут воскресенье…