Вдали показалась тяжелая глыба серого камня, называемая школой

Глава первая

Утро каждого.

Вступление

"слова автора"

Всем здравствуйте сегодня, я совершаю большую ошибку, я начинаю своё повествование.

Я буду писать не для известности, не для денег я буду писать чтобы доказать себе что я могу это сделать и ради одной очень чудесной девушки именно она дала мне идею которая надеюсь тут будет отображена так как изначально задумывалась или даже лучше.

"Утро, которое было у каждого"

Внезапно для самого себя я очутился в длинном тускло освещённом туннеле. Я бежал, где то в дали позади меня набирал скорость железно дорожный состав, было слышно классический гудок ЧЮ-у-у-у, ЧЮ-у-у-у, ЧЮ-у-у-у я бежал, и трудно было дышать, я часто оглядывался и не заметил сломанную шпалу, которая выше других поднималась над землёй, и меня угораздило об неё споткнуться. Я думал что это уже конец поезд был всего в сотне метров от меня и если бы я упал то меня бы ни чего не спасло, но вместо того чтобы упасть я полетел, я бы сильно удивился но я об этом не думал за мной всё ещё мчался поезд. Я со свистом вылетел из туннеля и через мгновение оттуда с рёвом вырвался поезд.

И вот я лечу, снизу простираются озёра реки поля, снизу кипит жизнь, а сверху радостно светит солнце, а неподалёку от себя я увидел стаю лебедей и, подлетев к ним поближе, я был шокирован и приведен в недоумение, когда одна из них произнесла милым голосом: Андрейка, потом чуть грубее Андрей, и уже требовательным тоном Андрей в школу опоздаешь! Я начал падать крик вырвался из моей груди и за секунду до падения меня ослепил яркий свет. Я нерешительно промаргался и понял, что это ослепительное свечение всего лишь тусклые лучи осеннего солнца, просвечивающие через окно, повернув голову в сторону, я увидел маму с недовольно нахмуренными бровями, вставай в школу опоздаешь, произнесла она.

Я неохотно встал, умылся, собрал рюкзак и спустился в низ. Сев за стол я осознал, что вилки нет и, подняв взгляд, я увидел как все молча, поглощают свой завтрак, поняв, что за столовым приборам придется идти мне, ладно заодно чайку себе налью. И как только я произнёс это у себя в голове, я услышал и мне чашечку чая да по горячей, с улыбкой сказал мне отец. Ну, конечно же! Взяв вилку и две чашки и уже налив заварку, бросив по ломтику лимона и по две ложечки сахара, я понял, что графин пуст и это было кошмаром для меня. Ведь я просто не могу пить кипяток, а время ждать пока этот адский напиток остынет, у меня не было, ведь я и так уже опаздываю. Я залил всё кипятком и оставил одну чашку на столе с мыслями что, вернувшись со школы, попью, пошёл к столу. Отец с радостью взял чашку, наполненную кипятком, и с довольным лицом начал помешивать его постоянно ударяя ложкой по стенкам кружки. Теперь обладая орудием труда, я начал поспешно поглощать завтрак. Доев я вымыл посуду и, собравшись с духом, я услышал уже привычное: удачи в школе не забудь Катьку забрать из садика в 5 часов. Обувшись, надев куртку и забрав необходимые вещи, так же взяв рюкзак, я решительно вышел на улицу, громко хлопнув дверью.

Включив свой плеер и заткнув уши наушниками, я побежал, было обычное осеннее утро серое и дождливое освещённое еле тлеющими лампами фонарных столбов. Поправив рюкзак, я побежал, под ногами хлюпали лужи полные грязи. Угрюмо нависали деревья, роняя свои пожелтевшие листья, уныло плелись прохожие с каменными, бесцветными, усталыми, лицами. Им было всё равно на меня, а мне на них. Мне было очень легко ничто и ни кто кроме лямок тяжеленного рюкзака на меня не довило и от этого становилось хорошо на душе.

Вдали показалась тяжелая глыба серого камня, называемая школой.

Глава вторая

«запись»

Я вбежал в школьный коридор, не останавливаясь, кинул мокрую куртку в раздевалку, проскальзывая в грязных красавках по чистой плитке, успел поймать не довольный взгляд охранника, который как будто говорил «ещё раз без сменки будешь, УБЬЮ». Лестница казалась бесконечной. Добежав до нужного кабинета отдышавшись и вежливо постучав, я сказал уже всем привычную фразу «извините за опоздание, разрешите зайти»

Наша математичка Галина Павловна уже раздавала тетради для контрольной, к которой я, конечно же, не подготовился. «Хавилов долго будешь стоять, или тебе особое приглашение надо?» Обратилась учительница. Когда я уже поворачивал к своему ряду, за спиной раздалось требовательное и противное для каждого ученика слово, «а дневник?»

Наконец-то я сел за свою любимую последнюю парту с теплотой называемую Камчаткой. Это было место, где я, наконец, то мог спрятаться и отдохнуть, здесь меня не видел учитель и я мог спокойно бездельничать. Но всё-таки контрольную надо было писать, нехотя пробежав глазами по строчкам с заданиями и найдя самую простенькую задачку, так же нехотя взяв ручку, я начал её решать. Через несколько минут я осознал, что задачка вовсе не проста и тут необходима как раз та формула, которую нам задавали выучить. В итоге с трудом вспомнив предыдущий урок, я смог решить эту каверзу, хотя и не был уверен, что сделал всё правильно. Теперь взглянув на часы, висевшие над исцарапанной школьной доской, я понял, что до конца урока осталось 5 минут, и я могу делать то, что у меня получается лучше всего, а именно ничего.

Наконец-то прозвенел долгожданный звонок с урока, я забрал дневник, в котором была ужасающая запись «ваш сын снова опоздал на урок просьба родителей явиться в школу». После чего я собрал рюкзак и вышел в коридор, следующим уроком по расписанию была физкультура, и это было замечательно, хотя я ни разу за год так и не посетил спортивный зал, то и сегодня я не стал делать исключений. Я пытался пройти через коридор, а каждый школьник понимает, как это не просто, приходилось лавировать в этой волне из, куда-то несущихся людей. Наконец дойдя до внушительной железной двери, постучавшись и не услышав ответа, я провернул ручку и вошёл, дверь оказалось открытой.

Глава третья

Внезапная задача

Войдя внутрь и оглядевшись, почувствовав атмосферу и запах этого места я наугад взял какую-то книжицу и поспешно уселся на кресло. Конечно, вокруг было много стульев, но это потёртое кресло по праву считалось троном этого местного царства. И каждому хотелось хоть чуть-чуть почувствовать себя королём. В руках у меня оказался справочник по танкам и поскольку я ими увлекался, принялся разглядывать его. Но, даже не успев его открыть, увидел входящего Николая Андреевича методиста нашего музея. Он как всегда устремился за своё кресло, которое я ему поспешно освободил, в руках он нёс листок, с какими-то номерами. Он был, как всегда одет в свой пиджачок, который при входе всегда вешал на спинку стула и на его лбу, в неизменном положении были очки, из-за которых он иногда даже казался, в самом деле, четырехглазым. Через некоторое время пришли один за другим Сашка и Женька. И тут нам объявили, что на этом уроке будет экскурсия, придут ветераны и дети из детского сада. Это самая сложная группа, тут нужен индивидуализированный подход, ведь детям нужна зрелищность, а ветеранам хотелось бы увидеть, что мы действительно знаем о войне и возможность рассказать то, что они знают сами.

И вот собрался полный зал, мы начали своё повествование о музее, о героических подвигах дивизии, которой посвящён наш музей, показали оружие времён великой отечественной, но нашим секретным оружием был патефон. Детям было интересно, что же это такое, а ветераны вспоминали, как когда то были молоды и как подобный прибор помогал коротать время. Потом слово взяли ветераны и рассказали то, что они помнили, и тут уже интересно становилось нам. Но вот музей пустел в нём оставались только мы вчетвером, тут же доставалась маленькая тумбочка, к ней ставились стулья и уже потихонечку закипал маленький электрочайник. На импровизированном столе появлялись стаканчики с уже опущенными туда чайными пакетиками. Чай выставлялся на подоконник, чтобы хоть немножко остыл, и кто-то не пойми от, куда доставал печенье, обычные крекеры в форме рыбок обычно их мало кто ест, но тут это было блюдо номер один. Тут же вспоминались интересные моменты из нашей жизни, часто вспоминается первая экскурсия, и мы понимаем, что каждый раз всё так же боимся начинать, но и понимаем что уже стали мастерами в этом не простом экскурсоводческом деле.

Но вот снова началась череда унылых уроков, на которых мы уставали от безделья, но вот уроки закончились, за моей спиной снова болтался тяжёлый рюкзак и я снова бежал. Настроение было хорошим, в небе была радуга, а на земле маленькими зеркальцами поблёскивали лужи.

Глава четвёртая

Дом милый дом

Войдя в подъезд и поздоровавшись, с какой-то старушкой идущей, наверное, к себе подобным, делиться новыми сплетнями. Нажав на кнопку лифта и так его и не дождавшись, я пошёл пешком благо жил не высоко. Войдя в квартиру скинув рюкзак, на пол сняв ботики и скинув куртку, пошёл на кухню. Поставив воду под макароны, я начал делать уроки, хотя это громко сказано сделал максимум по упражнению русского языка и математики, так и не открыв английский, а только достав учебник и положив его на стол. Ужаснувшись о том, что забыл про воду и, увидев, что она почти вся выкипала, залил заново воду и поставил обратно на плиту. К макаронам ни чего не было, и я решил приготовить подобие классической заправки к спагетти карбонара. Нарезав ветчины и обжарив её, добавил к двум яичным желткам, ложечку сметаны и чуть-чуть потёр сыру и перемешал всё это. Я хоть и не очень люблю готовить, но поесть люблю вкусно.

Поев и помыв посуду, я начал делать уборку, повсюду валялись игрушки, весь ковёр был в крошках и вообще царил хаос и беспорядок. Уложив всё по своим местам, пропылесосив и вытерев пыль, я уже был готов, наконец, то отдохнуть, как вдруг раздался звонок от мамы, в котором она напоминала, что нужно купить молока и хлеба. «Снова что-то от меня всем нужно» подумал я. Вернувшись из магазина, поняв, что уже пять часов вечера, и это означало, что нужно было идти за сестрёнкой. Одевшись и с трудом найдя ключи, я вышел.

Прогулка

Я снова оказался на улице, снова моросил дождик, и я снова бежал, Очень скоро я толкнул решетчатую дверь и вбежал на второй этаж, там уже собиралось группа детсадовцев, Катя уже сидела на высокой лавке, болтая ножками. Завязав ей шнурочки на шапочке, и взяв её за руку, вышел во двор. На улице было всё так же холодно, но дождик перестал, и сестра начала упрашивать пойти погулять, на что я ей сказал решительное нет. А она начала плакать и тянуть меня в сторону детской площадки, и ни какие аргументы не помогли мне её уговорить о том, что всё мокрое и качели в том числе. В итоге дойдя до площадки и хорошенько протерев качельки и уговорившись, что прогуляем ровно 5 минут, прогуляли 1,5 часа. Так как на пути были ещё детские площадки, и увести её в дом помогло лишь обещание йогурта.

Наконец-то очутившись дома отдав Кате обещанную вкусняшку, включив её же мультики, и со спокойной душой уселся за комп, но «счастье» длилось не долго. В соц-сети в которой я сидел, появилось несколько диалоговых окошек вопрошающих пойду ли я гулять и всем ответ пришел один и тот же ответ, что я снова сижу с сестрой и не могу по этому ни куда пойти. Но ни чего, беда ни когда не приходит одна и то же повторилось по телефону. И почему-то стало грустно и мне пришлось снова сидеть в серых сенах дома пока на улице робко, но уверенно пробивались лучики света сквозь редкие прогалины в тучках. Чтобы хоть немного отвлечься я взял гитару и сыграл пару простых мотивчиков, и, убедившись, что я бездарность отправил гитару восвояси.

Тут же пришёл отец! И сразу же начал жаловаться: почему валяются вещи фантики, почему не пропылесосено, где домашняя работа, почему не выкинут мусор. В итоге пришла Мама накормила нас, и отец отправился за компьютер, я же улёгся на диван и начал читать. Жуль Верна. Но и тут мне не удалось побыть в покое, так как рядом бегала Катя и мама что-то хотела посмотреть телевизор, поэтому я взял свой блокнот и красную ручку отправился на кухню и сел пытаться писать.

Я уже месяц пытался написать хоть что-нибудь. На столе я увидел чашку чая, которую налил ещё утром, перед уходом в школу, думаю, что за целый день он уже остыл. Выпив его залпом и налив ещё кружку чая, посмотрел на стол, на котором всё ещё лежали блокнот и ручка сел писать. Дописав очередную главу, которая показалась мне удачной, положив ручку и взяв телефон, позвонил самому замечательному человеку, которого только знал своей любимой Елизавете.

Я был бы готов на все, чтобы быть с ней, она была особенной, и это часто рождало у меня, что ей нужен кто-нибудь лучше, чем я, но я всячески пытался выкинуть эту мысль у себя из головы и просто быть с ней. Мы разговаривали с ней несколько часов, разговаривали обо всём и не о чём. В эти часы я был счастлив и лучше могло было, бы, если бы я был с нею и разговаривал с нею не по телефону, а лично. Но вот уже стемнело за окном, на телефонии закончились деньги, и нам пришлось распрощаться. Я завёл будильник, постелил постель, включил радио, поставил его на время и под приятную музыку скоропостижно уснул.