Глава 11. Виктор Волков

Уходить в гипер Циклопы не стали. Но и в атаку не рванули: как только мы двинулись по направлению к ним, все восемнадцать вымпелов эскадры, оставленной для защиты системы Шаннара, ушли под защиту орбитальной крепости!

Не ожидавший от врага такого «беспримерного героизма», Гельмут ошалело присвистнул:

– Але, Циклопы! Вот они мы, видите? Ну, че попрятались‑то?

– Не ответят… – усмехнулась Вильямс. – У тебя произношение не годится…

– А у тебя, конечно же, годится… – обиделся Шварц. – Тогда скажи ты! Передай, что я на них очень зол и сейчас буду делать им бо‑бо…

– Ладно, болтуны, работаем… – криво усмехнулся я. – Не знаю, как вас, а меня вид живых Циклопов раздражает…

– Вик! Ты что, одурел? – возмутился Гашек. – Ты что, решил сунуться под Ключ? Шарахнет так, что мало не покажется…

– Не шарахнет… – хмыкнул я. – У меня есть одна идейка…

– Как обычно, очень безумная, но вполне рабочая? – захихикала Элен. – Эта семейка, Яшка, всех нас однажды доконает!

– Зато умрем, как подобает настоящим демонам из Преисподней… – поддержал ее Гельмут. – Ладно, Вик, считай, что они и меня раздражают не меньше. Давай свою идейку…

– Да все очень просто. Я – рулю всеми машинами, Ира – на щитах, Семенов и Вильямс – на генераторах интерференции в своих тройках, а Вольф и Гашек – на оружии. Тоже в своих звеньях…

– А че так скромно‑то? – с издевкой в голосе поинтересовался Семенов. – Все равно Орлова щитов практически не вешает, поэтому стрелять могут все! Кто во что горазд!

– Думаю, что, работая вплотную к Ключу, без них я не обойдусь… – без тени улыбки ответила Иришка. – Так что лучше делать так, как сказал Вик. Ладно, я поняла и готова. Поехали, что ли?

– Готов… – мгновенно отозвался Вольф.

– Готов… – вздохнул Гашек. И, не услышав третьего доклада, c тревогой в голосе поинтересовался: – А наш найденыш?

– Она отработает как надо… – уверил его я, завершив инструктировать Линду в персональном канале.

– Ну, тогда действительно поехали…

…Стоило нам пересечь границу досягаемости оружейных систем орбитальной крепости, как эскадра Циклопов сорвалась со своего места и рванула нам навстречу. Естественно, не обошлось и без поддержки Ключа: судя по меткам, появившимся на тактическом экране, в первом его залпе приняли участие даже те системы вооружений, которые располагались на противоположной от нас поверхности.

– Ох, нифига себе торпед‑то! – обалдело пробормотала Элен. – Орлова! Не многовато, а?

Иришка промолчала. То ли что‑то просчитывая, то ли просто решив не отвлекаться.

– Отставить ля‑ля! – рявкнул я и, слегка прибавив тяги на движках, собрал все машины практически в одну точку…

Одновременный взрыв полутора сотен боеголовок оказался каким‑то слабоватым. И напомнил мне тот, который чуть не уничтожил «Кречет» Гашека – по показаниям датчиков напряженности силовых полей суммарная мощность сработавших БЧ оказалась эквивалентна всего восьми единицам! И продавила всего два щита!

Подобрав пытающуюся отвалиться челюсть, я разбросал свои «Кречеты» в разные стороны и, подрабатывая эволюционниками, кинул их на ближайшие к нам истребители.

Легкий шок, в котором пребывали Циклопы, явно не ожидавшие «чудесного» спасения наших кораблей, оказался весьма кстати – четыре последовательных импульса генератором полей интерференции, и у идущего первым Циклопа пропали носовые эмиттеры защитного поля. Оказавшаяся самой шустрой Горобец тут же всадила по «Касатке» и в него, и в его ведомого. Дисциплинированно закрывавшего силовым экраном заднюю полусферу.

– Отличная подводка… – Услышав крайне довольный голос Линды в персональном канале, я раздраженно поморщился: воспринимающая войну как онлайновую «стрелялку», девочка не понимала, что эта игра – с настоящей смертью.

Впрочем, тратить время на досужие размышления было слишком расточительно, поэтому я слегка приглушил громкость ее голоса и увел все девять кораблей в крутой вираж…

…В течение следующего часа разбившиеся на двойки Циклопы теряли одну пару за другой. Освоившиеся с новой тактикой Элен и Игорь довольно шустро жгли эмиттеры у всех возникающих перед их тройкой кораблей, а Яков и Вольф, рулившие оружейными системами, почти не промахивались. Я, поймав кураж, крутил машины по таким безумным траекториям, что иногда переставал понимать, с какой стороны от моего «Кречета» находится не прекращающая стрельбу орбитальная крепость. А Ира… То, что делала Ира с нашими щитами, можно было назвать одним‑единственным словом: волшебство. Так как десятки боевых частей тяжелых противокорабельных торпед просто не могли взрываться так слабо! Не могли! Однако взрывались. Не причиняя нашим истребителям никакого вреда. Поэтому после каждого подобного залпа я обещал себе с этим разобраться и продолжал гоняться за машинами абсолютно деморализованного «режимом Бога» [33]врага. Тем временем бой постепенно смещался все ближе и ближе к циклопскому Ключу, и на то, чтобы достать каким‑нибудь звеном очередного пытающегося убежать врага, приходилось здорово напрягаться.

…Последняя двойка истребителей Циклопов, еле отвернув от обломков развалившегося перед ними эсминца, с разгону села на посадочный стол орбитальной крепости. И спряталась под ее силовым полем.

– Суки, ушли! – взвыл Семенов, не успевший дожечь два оставшихся кормовых эмиттера машины ведомого.

– Работаем по Ключу! – рявкнул я, и сжег ближайший эмиттер орбитальной крепости.

Однако чувствовал, что не успеваю.

В принципе, двойка действительно почти ушла – до момента, когда стол начал опускать машины в трюм, Игорь, Элен и я выжгли всего десяток эмиттеров защитных полей. Слишком мало, чтобы продавить мощнейшее силовое поле крепости. Поэтому, увидев чудовищную вспышку и вылетающий из жерла лифта кусок корпуса, оружейный пилон и вращающийся с безумной скоростью двигатель, я просто онемел.

– Две «Касатки». Повесила им на хвост. И немного подождала… – крайне довольным голосом пробормотала Линда. – Неплохо, правда?

– Умничка! – восхитился я. И, кинув взгляд на тактический экран, на котором, кроме пятна Ключа, не было ни одной вражеской метки, повел «Кречеты» по направлению к планете…

…Следующие полчаса мы носились по низким орбитам, занимаясь аэрофотосъемкой и оценивая мощность систем ПКО и ПВО. Пяток эскадрилий атмосферных истребителей, поднятые защитниками планеты, мы сожгли походя. Причем не особо напрягаясь – для того, чтобы соперничать с нашими «Кречетами» даже в атмосфере, мощности этих машин было явно недостаточно. На стрельбу орбитальной крепости внимания тоже не обращали. К тому, что ее атаки не приносят нам никакого ущерба, привык даже Гашек, возмущавшийся Иришкиной техникой работы щитами больше всех. Поэтому, закончив работу, я довольно спокойно вывел все девять машин из зоны поражения вражеского Ключа и, выпустив из контроля все машины, кроме истребителя Горобец, приказал начинать разгон…

– Никак не могу привыкнуть к тому, что Ира режет БЧ циклопских торпед… – пробормотала Линда минуты за полторы до прыжка. – Чтобы так легко работать полями, надо играть круглые сутки! Или использовать читы… Слушай, Виктор, а может, это просто зона багнутая [34]?

– Резать БЧ? – не понял я. – В смысле?

– Ну, ты даешь! – захихикала Горобец, и в этот момент мой корабль ушел в гипер.

…Дождавшись, пока меня перестанет мутить, я, вместо того, чтобы завалиться спать, принялся за анализ записей последнего боя: чувствовать себя дураком мне как‑то не улыбалось. И уже минут через десять чуть не сломал себе голову, пытаясь шлепнуть по лбу ладонью: шлем, снятый сразу после ухода в гипер и восстановления в машине нормального атмосферного давления, лежал на полу, а моя ладонь, соприкоснувшаяся с лобной костью черепа, была облачена в перчатку «Стража». Впрочем, стерев со лба капельку крови, я мигом забыл о травме: очередной способ использования защитных полей, походя придуманный Иришкой, меня просто убил…

– Ты что, идиот? Мало места в казарме? Что ты потерял в посадочном квадрате? – орал я, периодически встряхивая болтающегося в моих руках Забродина. И зверея от того, что этот ненормальный головастик [35], вместо того, чтобы смотреть мне в глаза, косился на виртуальный экран своего комма.

– Поставь! Он все равно тебя не слышит… – Иришка выбралась из своего корабля и попыталась вырвать жертву из моих рук. Но не тут‑то было: я рванул парня на себя и заорал ему в ухо:

– Пашка! Я чуть не посадил «Кречет» тебе на голову!

– А? Да, привет, Вик! – Оторвав взгляд от экрана, он задумчиво посмотрел на меня и… засиял: – Я решил твою проблему. Ну, с интерфейсом для Горобец. И написал совершенно сумасшедший гайд. С постепенной подводкой к реалу. Ну, как мы с тобой говорили. Только вот объем получился великоват. И… поэтому перепрограммирование ее БК‑ашки займет часа три. Если не больше…

– Ты слышал, что я тебе только что сказал? – поставив его на пластобетон, прошипел я.

– А? Кажется, нет… Где она? Ну, Линда где?! – Мгновенно забыв про все, кроме этого чертового гайда, Забродин вцепился в мой рукав и принялся мотать головой, пытаясь углядеть Горобец.

– В корабле. Как обычно. «Играет»… – вздохнула Ира. – Пока вы тут обсуждаете свои дурацкие программы и проблемы, пойду‑ка я и вытащу ее из скафандра. И отведу в казарму. Спать…

– Постой! Может, начнем прямо в ее «Кречете», а? – задергался Павел.

– Я не знаю, чем ты там собрался «начать», но пока я ее не переодену, внутрь можешь не соваться: получишь по голове. Ясно? – грозно нахмурившись, пообещала ему Иришка и, хмуро посмотрев на меня, зашагала по направлению к кораблю Линды.

– Идем в казарму… – глядя на обиженное лицо аналитика, улыбнулся я. – Пока я не ополоснусь и не поем, ни о каком перепрограммировании не может быть и речи…

– А…

– Не спорь. Успеем… – И я двинулся вдогонку за лениво плетущимся к центральному входу Семеновым…

…Процесс перепрограммирования БК‑ашки оказался настолько муторным, что, переписав в нее последний блок программы, я почувствовал себя полностью опустошенным. Видимо, поэтому не сразу понял, что мне говорит Павел:

– Активируй инсталлятор и отключайся… Слышишь меня, ау!!! Ну, шустрее! Да что с тобой, Вик?

На то, чтобы сообразить, что именно надо активировать, ушли остатки сил, и вместо того, чтобы отключиться от БК‑ашки, я чуть было не выключился сам. Или все‑таки выключился? В общем, я пришел в себя лежащим в джакузи. И от того, что почувствовал дискомфорт от бьющей в лицо струи ледяной воды:

– Ириш! Ты что, обалдела? – почувствовав, что замерзаю, возмутился я. – Холодно же!

– Я тебя однажды убью, слышишь, Волков! И Забродина твоего – тоже! Вы что, с ума сошли? – периодически срываясь на мат, зарычала она. – Как можно доводить себя до такого состояния?

– Какого такого? – с трудом заставив заиндевевшие губы шевелиться, пробормотал я.

– Двадцать семь часов в состоянии замедленного времени – это перебор! Неужели нельзя было ставить эту дурацкую программу отдельными блоками? Посмотри, до какого состояния ты себя довел!!!

– Где посмотреть? – послушно спросил я.

– В своей БК‑ашке, дурень!!! У тебя полное нервное истощение! Хорошо, я додумалась вас навестить!

– А где ты была раньше? – так и не сообразив, что делать с БК‑ашкой, механически поинтересовался я.

– Проводила летную тренировку… – Ира в сердцах треснула кулаком по стене. – Гоняла остальные звенья и Шестой флот. Знала бы, что вы такие придурки – сидела бы у вас над душой!

– П‑придурки… – кивнул я и, чувствуя, что меня трясет от холода, поежился. – З‑замерз… И‑и‑и с‑спать хочу…

– Сейчас придет Игорь и отнесет тебя в «Посейдон»… – злобно оскалилась Иришка. – Будешь спать в «Авиценне»…

– Н‑не хочу в «Авиценне»! Хочу у себя в кровати… Ч‑чтобы ты рядом… И т‑тишина… – буквы складывались в слова сами, без моего участия, и я ошалело понял, что несу невесть что.

– А я тебя и спрашивать не буду! Игорь! Мы в ванной! – услышав, как открывается входная дверь, рявкнула она. Дальнейшее я не помню – заснул…

…Ну, что, оклемался, герой‑программист? – раздалось где‑то за головой, и я почувствовал, что дернувшись, чуть не упал с кровати.

– Что это было? – удивленно спросил Семенов. – Если ты так просыпаешься по утрам, то я Ире не завидую…

– А что, обычно завидуешь? – ехидно поинтересовалась возникшая в дверях Вильямс. – Ты чего так дергаешься, Вик?

– Дежавю… Показалось, что я в Комплексе и только пришел в себя после операции… Долго я спал?

– Девять часов. Уже утро. Приводи себя в порядок, и идем завтракать…

– Как там Линда? – натягивая на себя брюки, поинтересовался я.

– Ты бы лучше спросил, как Забродин! – усмехнулся Игорь. – Твоя благоверная устроила ему небольшую силовую тренировку. Вчера. Четыре часа гоняла на тренажерах. Так что он сейчас в коме…

– В коме?

– Молочная кислота! – ухмыльнулась Элен. – Говорит, что у него болит все, даже веки. Двигаться он не может. Звонит всем по очереди и ноет. А подпускать его к «Посейдону» или центру реабилитации казармы Орлова запретила…

– Жестоко…

– Да? Наоборот, слишком мягко! Ты бы видел лица врачей, которые тебя вчера осматривали! – разозлился Семенов. – Они сказали, что если бы ты провел еще час в таком режиме, то непременно сдох бы…

– Я думал, что успею за три часа… – вздохнул я. – Ладно, я все понял. Проехали. Что планируется на сегодня?

– Пришел в сознание – вот и планируй… – улыбнулась Элен. – Кстати, твоя Линда такое вытворяет, что можно со смеху умереть! Думаешь, где все ребята?

– Где? – нахмурился я.

– Около казармы! Смотрят шоу для одного актера!

– Обидят – убью! – зарычал я и, отодвинув в сторону Игоря, выскочил в коридор.

– Там и без тебя убийц хватает… – засмеялась Вильямс. – Орлова уже разок нокаутировала Гельмута. И пообещала повесить Яшку…

…Далеко бежать не пришлось: Горобец стояла напротив «Посейдона» и, запрокинув голову, задумчиво изучала его обводы.

– Офигенная графа [36], Виктор! – увидев меня, пробормотала она ВСЛУХ! – Полная имитация присутствия! И такая проработка мелочей, что просто сносит башню…

– Нравится? – вырвалось у меня.

– Да! Один минус… – вздохнула она. – Персы [37]твоего подразделения уж очень смешливые. На мой взгляд, с этим разрабы [38]перестарались…

– Это решается очень просто… – улыбнулся я. – Эй, ПЕРСики! Полчаса на завтрак, и на тренировку. Сегодня – ваша любимая. На «номер раз»…

«Номер раз» на нашем жаргоне обозначал смену обязанностей в звеньях. Лидеры троек садились за щиты или оружие. Оружейники – занимались пилотированием или щитами. А щитовики, соответственно, стреляли или летали. По команде «номер раз» слетанные тройки, давно забывшие, что такое думать в бою, превращались в жалкие подобия самих себя. И показывали такие «потрясающие» результаты, что сами хватались за голову. Самым «талантливым» в этом упражнении неизменно оказывался Шварц – стоило ему взять под контроль управление кораблями Семенова и Краузе, как ржать начинали все без исключения: принципа пилотирования трех кораблей не по параллельным прямым он не понимал. Приблизительно так же, но только со щитами, работали Элен и Яша: на то, чтобы замазать маркерами их звено, у любой тройки уходило не больше пятнадцати минут. Поэтому каждая тренировка в таком режиме заканчивалась нытьем в общем канале и обещаниями «больше никогда не пытаться заниматься этой фигней». Однако, услышав очередную такую команду, они послушно брали под контроль ненавистные блоки и до потери пульса пытались освоить упорно не поддающиеся им упражнения. Так как прекрасно понимали, что до тех пор, пока вторая очередь Проекта не наберется опыта, нам придется изображать и лидеров звеньев, и оружейников, и щитовиков…

Упражнение «номер два» отрабатывали только Игорь, Элен и Ира. Как правило, после того, как остальные напрочь переставали соображать на «номере раз». И учились пилотировать максимально большое количество кораблей. Семенов отлично работал с пятью. Шестой контролировал хуже, а на седьмом ломался. В прямом и переносном смысле – попытка свести машины в «елочку» обычно заканчивалась включением генераторов мерцания перепуганными перспективой столкновения ребятами. Вильямс легко контролировала шесть: могла работать двумя тройками, тремя двойками или шестью машинами автономно. Но седьмой корабль не давался и ей: