Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Виктор Волков. – Уважаемые Мал’ери[15]и лагосцы





 

– Уважаемые Мал’ери[15]и лагосцы! Пока члены команд – финалистов первого открытого чемпионата НСЛ по киберспорту поднимаются на борт «Посейдона» и занимают места в виртуально‑имитационном комплексе «Альтернатива», я бы хотел предоставить слово почетному судье чемпионата, одному из известнейших геймеров системы Лагос, лучшему оружейнику подразделения «Демон» подполковнику Линде Горобец! Ваши аплодисменты!!! – Ведущий церемонии, звезда голосериала «Время умирать» Дэн Гиллеспи вскинул руки над головой, и из колонок акустической системы студии раздался восторженный рев счастливчиков, которым искин канала LEN‑1 дал возможность выразить мнение многомиллиардной аудитории.

Услышав свое имя, Линда кокетливо поправила волосы, несколько мгновений понаслаждалась эмоциями голограмм, появившихся в центре студии, а потом ослепительно улыбнулась прямо в оптический датчик подлетевшего к ней бота[16]:

– Уважаемые дамы, пацаны, госу[17], манчкины[18]и нубы[19]! Сегодня вы увидите финальную бэгэшку[20]самой зачетной ММОРПГ в истории! Тут, как и в реале, нет сейвов[21]и респавна[22], читов[23]и аимботов[24], а каждый вайп[25]– конкретный пермадес[26]. Поэтому, чтобы не стать фрагом[27], тем, кто сейчас грузит клиент[28], потребуются мозги, рефлексы и скилл[29].

Несмотря на то что у меня имелся некоторый опыт общения с госпожой Горобец, я понимал то, что она несет, в лучшем случае через слово. Потому, чтобы врубиться в смысл остальных, полез было в Галанет, но, услышав в ОКМ голос Вильямс, с удовольствием отвлекся. Решив, что все равно буду догонять то, о чем бредит Линда, с очень солидным опозданием…

– Паша‑а‑а… – подозрительно ласково мурлыкнула Элен. – Паша‑а‑а За‑а‑абро‑о‑оди‑и‑ин!!! Скажи‑ка мне, милый, кто предложил Дэнни дать слово Пушному Зверьку?

В общем канале настала мертвая тишина: видимо, этот вопрос не давал покоя не только Вильямс. Однако нашего аналитика, как обычно, витающего в облаках, это не насторожило:

– Ну, я… А че?

– Да в общем‑то ниче… Просто пытаюсь понять, откуда в тебе столько мужества, чтобы решиться на такой поступок.

– Мужества? – хором переспросили человек десять. Включая Забродина.

– Ну да… Ибо результат сего подвига очевиден даже для полных и законченных нубасин.

Паша подумал секунд десять, а потом сокрушенно признался:

– Н‑не понял.

Вильямс притворно вздохнула, а потом заботливо объяснила:

– Посмотри в глаза Роммеля! Они – круглые, как кружка Эсмарха, которую… он тебе поставит после открытия!

Аналитик ненадолго завис – видимо, искал в Галанете незнакомый термин. Потом икнул и растерянно поинтересовался:

– За что?!

– Паша! Речь Зверька в режиме онлайн передается на сорок девять планетных систем Гномов! А программа‑транслятор у нас и у них стандартная. Не‑для‑гей‑ме‑ров! И о чем, по‑твоему, это говорит?

– Лично мне – об объеме этой самой кружки… – деловито пробормотал Шварц. – Если считать по литру за каждую систему, то объем получается солидный. М‑да, Паша… Попал ты не по‑детски.

ОКМ грохнул. А через мгновение наш хохот перекрыл начальственный рык генерала Харитонова:

– Забродин?!

– Да, сэр?

– Транслятор сбоит!!!

– Э‑э‑э…

Услышав в стоне аналитика нотки обреченности, я кинул взгляд на полоску состояния ПКМ подразделения и, увидев, что канал Линды приглушен, попытался привлечь ее внимание условными жестами. Какой там – ее несло, как корову по льду:

– …танки – это, по сути, лидеры звеньев, ДД‑шники[30]– оружейники, а вот с хилами[31]– полная засада: единственное, что тут можно юзать, – это ремботы…

Вглядевшись в ее одухотворенное лицо, я понял, что останавливаться она не собирается. И решил подзабить на инструкции генерала Роммеля:

– Как вам только что сказала лучшая оружейница подразделения «Демон», игра «Защитник» максимально приближена к реальной жизни. Поэтому в финал прошли самые лучшие игроки. Вернее, не игроки, а команды, действующие как единый организм. Слаженность, умение понимать друг друга с полуслова, отработанные до автоматизма тактические схемы – и эти ребята оказались в одном шаге от того, чтобы получить вожделенный приз.

Увидев, что боты поворачиваются ко мне, Линда обиженно надулась. И прошипела мне в ПКМ:

– Слово дали МНЕ! Может, дашь договорить?

– Не вопрос… – слегка ускорив восприятие, ответил я. – Но только в том случае, если ты перейдешь на нормальный язык.

– А я что, говорю на ненормальном? – возмутилась Горобец. – Что тебе конкретно не нравится?

– Лично мне нравится все. А вот Гномы не понимают! Благодаря тебе их транслятор сдох. – Я взглядом показал ей на алую полоску состояния, мигающую под голоэкранами сектора Гномов, и, заметив, что Дэн Гиллеспи медленно поворачивается ко мне, изобразил радушную улыбку и вернулся к нормальной скорости восприятия.

– Господин полковник! Не могли бы вы ответить на пару вопросов наших зрителей?

– А как же госпожа Горобец? Она еще не закончила…

– Ну, хотя бы на один!!! – взмолилась звезда. И, непонятно с чего решив, что я согласен, засиял: – Спасибо, сэр! Итак, вопрос, который интересует почти восемьдесят процентов нашей аудитории: скажите, почему ни на вашем парадном мундире, ни на мундирах ваших подчиненных нет ни одной награды?

Я покосился на генерала Харитонова и, увидев в его глазах ожидание, мысленно вздохнул:

– Ответ на него вы знаете не хуже меня. Ибо что такое награда? – я вопросительно приподнял бровь, выждал рекомендованную аналитиками паузу, а потом… подключил комм к искину студии: – Награда – это материальный эквивалент благодарности. Согласны?

Гиллеспи кивнул:

– Безусловно.

– А нам такая благодарность… не нужна!

Ведущий непонимающе вытаращил глаза, а потом, заметив пиктограмму подключения, возникшую на сервисном экране, видимом только ему, неуверенно шевельнул пальцами. На большом голоэкране студии сразу же появилась заставка с логотипом нашего подразделения: ухмыляющаяся морда демона с глазами, покрытыми поволокой безумия.

В двухминутной нарезке, «склеенной» подчиненными Пашки Забродина, не было ничего особенного. Самые обычные люди, стоящие на улице и с надеждой глядящие в ночное небо, расчерченное сполохами далеких взрывов. Стайка детей, с гиканьем несущихся от здания школы к флотской «Капле», зависшей над стоянкой. Мальчишка, сидящий на пластобетоне прямо под дюзами линкора законников [32] и с ненавистью глядящий куда‑то вверх…

Ничего особенного. На первый взгляд. Но все время, пока демонстрировались эти файлы, и в студии, и на голоэкранах было тихо. Зато, как только ролик закончился, из динамиков акустической системы раздался многоголосый гул одобрения.

Оторвавшись от текста, демонстрируемого ему «репетитором», Гиллеспи пошевелил пальцами – и в центре студии возникла голограмма рыжей девчушки лет эдак пятнадцати.

Растерянно вглядевшись куда‑то вдаль – видимо, в экран собственного головизора, – она ненадолго «зависла», а потом, услышав подсказку искина, издала торжествующий вопль:

– Вау‑у‑у!!!

– Это все, что вы хотели нам сказать? – усмехнулся я.

Девчушка забавно сморщила носик, отрицательно помотала головой, а потом… послала мне воздушный поцелуй:

– Неа! Я хотела сказать, что вы правы: ну какая награда может сравниться с нашей любовью?!

– Никакая… – предельно серьезно ответил я. И добавил, но уже в ПКМ генерала Харитонова: – Удовлетворены, сэр?

– Мама Ира, я бы на твоем месте напрягся… – съехидничал Шварц в ОКМ. – Девочка‑то строит глазки… Как бы у них с Виком чего не срослось.

Ответ моей ненаглядной я слушать не стал, ибо в ожидании ответа начальства прибавил громкость персонального канала.

– Спасибо.

С ума сойти – в одно‑единственное слово Харитонов умудрился вложить столько смысла, что я опять почувствовал себя виноватым.

– Хмуришься? А почему? – Владимир Семенович свернул экран в трей и повернулся ко мне.

– Не люблю пафоса, сэр, – буркнул я. Потом подумал и добавил: – Может, ну их, все эти ваши «врезки»?

Генерал криво усмехнулся:

– А я, значит, люблю, да? Просыпаюсь по утрам – и давай думать, где бы толкнуть речь подлиннее да попафоснее. И если не нахожу подходящий вариант – весь день хожу как неприкаянный.

– Я этого не говорил, сэр!

Харитонов нахмурился:

– Не перебивай! Вы, Демоны, – плоть от плоти человечества. И в то же время – другая раса. Вы намного сильнее, быстрее, выносливее и жизнеспособнее, чем те, кто вас создал. Запас прочности, вложенный в вас биоинженерами, настолько велик, что вы не выродитесь, даже если будете заключать только близкородственные браки. Впрочем, пока идет война, обычным людям на эту разницу наплевать: они искренне радуются тому, что вы есть, и так же искренне верят в то, что их благодарность будет вечной.

Генерал сделал небольшую паузу, отпил воды из стакана и угрюмо продолжил:

– Увы, эта вера – мираж: как только война закончится, вам начнут ЗАВИДОВАТЬ! Сначала самые слабые и немощные, а потом и те, кто посильнее. В самом начале процесс будет медленным и незаметным. Но в какой‑то момент вопрос «Почему им – все, а нам ничего?» начнут задавать себе даже дети. Что будет дальше, представляешь?

Я кивнул:

– Охота на ведьм [33]

– Именно! Вас начнут травить, как бешеных собак, причем те же самые люди, которые сейчас готовы носить вас на руках.

– Не все…

– Не все, – согласился генерал. – Но БОЛЬШИНСТВО! Поэтому пока у нас есть внешний враг, который отвлекает их внимание на себя, мы должны сделать все, чтобы этот процесс начался как можно позднее. Или не начался совсем.

– Вы считаете, что такой вот ролик способен что‑то изменить?

Харитонов посмотрел на меня, как на умалишенного:

– Сам по себе – конечно, нет. Но мы им не ограничиваемся. И подходим к решению вопроса системно: скорректировали программу начального образования таким образом, чтобы дети не только привыкали к существованию других рас, но и относились к их представителям с уважением. Заказали десятки документальных и художественных голофильмов, основная задача которых – приучить зрителей к тому, что иные могут быть не только врагами, но и друзьями. Провели безумную по своему объему «воспитательную» работу с владельцами информационных агентств и заручились их поддержкой. А еще в самое ближайшее время заработает программа обмена, и эдак через год‑полтора население Лагоса начнет осознавать себя частью нового социума.

– Программа обмена, сэр? – переспросил я.

– Уже через два месяца мы отправим к Гномам первую партию школьников, студентов и молодых ученых.

Представив себе весь тот объем вопросов и технических проблем, которые требуется решить для того, чтобы обеспечить комфортные условия для проживания и обучения иномирян, я мысленно присвистнул.

– А вы вообще спите, сэр?

– Сон у меня регулярный: каждый первый понедельник месяца, – грустно пошутил генерал.

– А тут еще я со своей «нелюбовью», – вздохнул я.

– Если бы только ты… Знаешь, сколько времени и души у меня сожрал этот чемпионат?

– Ну, он стоит того, сэр. Если он позволит ускорить процесс поиска перспективных кандидатов в шестую очередь и подтолкнет к «правильному выбору» еще некоторый процент молодежи, то затраченное время окупится сторицей.

На лице генерала появилась ехидная улыбка:

– Пожалуй, Роммель поторопился: для штабной работы ты пока не созрел…

– А я созревать и не собираюсь! Я – пилот, значит, должен…

– Даже пилотам не мешает думать. Хотя бы иногда: чемпионат проводится совсем НЕ ДЛЯ ЭТОГО!

М‑да. Открытый чемпионат НСЛ по киберспорту оказался чем‑то вроде айсберга: сравнительно небольшая вершина, возвышающаяся над водой и открытая взорам проплывающих мимо судов, – и в десятки раз больший объем, прячущийся под поверхностью!

И если бы дело было только в объеме – как оказалось, устраивая этот чемпионат, штаб ВС Лагоса действительно пытался решить совсем другую проблему:

– Как говорили наши предки, «спасение утопающих – дело рук самих утопающих…». Сорок девять систем Мал’ери – это не только боевые корабли, но и системы ПВО, ПКО и Ключи. Чтобы укомплектовать экипажами все это хозяйство, нам придется прогнать через Проект чуть ли не половину населения Лагоса. Как ты понимаешь, это нереально. Проще пойти другим путем: вылечить Гномов от пацифизма.

– По‑вашему, это вообще возможно? – удивился я.

Харитонов пожал плечами:

– Вполне! Если верить нашим аналитикам, то в одну шестнадцатую финала этого чемпионата с вероятностью в девяносто девять и девять десятых процента выйдут только человеческие команды. Уже к третьему‑четвертому чемпионату Гномы пробьются в одну восьмую. Еще через пару лет – в полуфинал. А через десять‑пятнадцать вырастет целое поколение, способное, а главное, умеющее воевать.

– Так это через десять‑пятнадцать, – вздохнул я. – А нам, по‑хорошему, их пилоты нужны уже сейчас.

– Уже после этого чемпионата мы возьмем в работу как минимум сотню Мал’ери!

– Сколько‑сколько?! – ошарашенно переспросил я.

Харитонов не на шутку развеселился:

– Сотню. Если не больше.

– Но их же всего сорок четыре!

– Это прилетело! А отборочный тур проходили семьдесят три команды. Мы проанализировали записи, сделанные их организаторами, и пришли к выводу, что сто с лишним Мал’ери при правильном подходе уже через восемь месяцев смогут стать щитовиками. Конечно же, щитовиками не вашего подразделения, а Ключей. Но сути это не меняет: чуть больше чем через полгода мы начнем формирование вооруженных сил Гномов!

«Нормальный» язык в понимании Линды звучал несколько понятнее того, что она несла в самом начале своей речи: она использовала игровой сленг не через слово, а через два, и иногда даже объясняла особо замороченные фразы. Кроме того, очередное обновление, «залитое» в транслятор насмерть перепуганным Забродиным, начало переводить на аши’ре [34]основные термины любителей ММОРПГ, и в результате в интерактивное общение с «лучшей оружейницей подразделения Демон» начали включаться все больше и больше зрителей.

Глядя на виртуальный счетчик активности аудитории, расположенный прямо под большим голоэкраном, я тихо дурел от удивления: число зрителей, активно общающихся с Горобец, увеличивалось с невероятной скоростью и к концу ее выступления достигло восемнадцати миллиардов «человек». Львиная доля которых являлась Мал’ери! Видимо, поэтому, дождавшись, пока Горобец вернет слово Дэну Гиллеспи, я вышел в ОКМ и без тени насмешки пробормотал:

– Восемнадцать миллиардов слушателей! Офигеть! Линда, ты была великолепна!

– Я была, есть и буду

– …и будет есть… – закончила за нее Вильямс.

Линда возмущенно засопела, но ответить не успела – сорвалась с места и в компании Иришки рванула к двери студии, стилизованной под люк!

Смотреть, как работают вбитые в подкорку рефлексы, было забавно: взлетая с кресел, обе Демоницы активировали режим замедления времени и впрыснули себе «коктейль»; к концу первого шага – подключились к сервакам СДО[35]; к началу второго – проанализировали оперативную обстановку в системе, и… вспомнили о том, что сегодня этот сигнал используется в «мирных целях». Для того чтобы сообщить зрителям о готовности команд, подключенных к «Альтернативе».

В общем, их третий шаг к двери оказался последним – сконфуженные девчонки врубили «экстренное торможение» и изобразили на лицах ослепительные улыбки.

Правда, логику последнего поступка я не понял: ни один из ботов, порхающих по студии, не успел среагировать на их рывок. А значит, зрители таращились на улетающие к стене пустые кресла.

Несмотря на то что этот рывок не был прописан в сценарии, Дэн Гиллеспи не растерялся: заблокировал поворот ботов, стремящихся поймать в фокус пропавшие из него объекты, и дал в эфир ролик‑подводку.

В предрассветных сумерках квадрат двести шесть [36] выглядел на редкость мирно: темно‑серые дома с пятнами бликов‑«окон» – освещенные прожекторами «Беркуты». Спящие «улицы» – проходы между ними и элеваторами артскладов. Россыпь звезд над головой. И… розовеющие под лучами восходящего солнца горы, невесть откуда взявшиеся на западе от космодрома.

Звуковой и ароматический ряд картинки был ничуть не хуже:

Шелест легкого ветерка, колышущего несколько травинок, прихотью режиссера пробившихся между стыками плит. Теньканье какой‑то пичужки, радующейся наступающему дню. Запах свежей выпечки, тянущийся от «Гнутой Подковы» Толстого Тэда.

Картинка выглядела потрясающе. И ею можно было бы любоваться целую вечность. Если бы не комментарии Шварца в ОКМ:

– Птицы на космодроме – это круто! Не видел ни разу! А выросшие за ночь горы – так вообще улет.

– Смотри, что будет дальше! – тут же отозвалась Вильямс. – Сейчас из казармы выйдет Вик. В плавках и с полотенцем через плечо. И неторопливо пойдет к озеру. Плавать…

Изображение скользнуло к казарме, и перед зрителями возникло окно (!), которого в ней не могло быть по определению. А за ним – мое лицо! Невесть чему улыбающееся во сне!

– К какому, на фиг, озеру? – поинтересовалась Линда. – Бельер? Так до него километров сто шестьдесят!

– Сто пятьдесят два, – уточнил Вольф. И ехидненько так добавил: – Но для Большого Демона, всю ночь видевшего сны о водной толще, пронизанной лучами солнца, это фигня! Видите, как он улыбается?

– Не знаю, о чем там мечтает Вик, а вы – явно о марш‑броске в полной выкладке километров на пятьдесят! – вступилась за меня Иришка. – Чего ходить вокруг да около? Скажите прямо: так, мол, и так, Викки, мы жутко устали летать и хотим побегать по окрестностям космодрома. Пошли нас, пожалуйста, куда подальше. А если стесняетесь – шепните мне: я его как‑нибудь уговорю.

– Знаем мы это «как‑нибудь»! – захихикала Элен. – После твоих «уговоров» нам придется обогнуть Лагос по экватору. И скорее всего не один раз. Кстати, Мама Ира, а где это ты там шарахаешься? Почему Вик спит один?

Ответить на этот вопрос Тень не успела: нарисованную режиссером идиллию разорвал рев баззеров боевой тревоги.

Яркая вспышка в ночном небе, отразившаяся в оконном стекле (!), – и космодром преобразился: в домах‑«Беркутах» возникли черные провалы люков, с элеваторов артавтоматов слетели защитные кожухи, а из дверей казармы вылетели размазывающиеся от скорости силуэты Демонов.

Хриплое (!) дыхание бегущих, отрывистые команды, отданные вслух (!), взвизги (!) сервоприводов, щелчки фиксаторов пилотских кресел…

Несколько мгновений жуткого бедлама – и камера сместилась далеко за границу космодрома. Чтобы показать зрителям «звездопад наоборот»: искорки «Беркутов», возносящиеся в черную бездну неба…

– Хочу окно! Со стеклом, резными ставнями и наличниками, – заныла Вильямс.

– И на что ты будешь в него любоваться на своем минус третьем? – захихикала Иришка. – На дождевых червей, что ли?

– Злая ты, Мама Ира! – Cудя по тембру голоса, Элен представила себе эту картину и сейчас еле сдерживалась, чтобы не заржать.

Сверху, с оптических датчиков дежурного Ключа, россыпь алых точек, возникшая в атмосфере планеты, казалась праздничным салютом – по мере всплытия «Беркуты» делились на отдельные группы и наконец образовали десяток «Каруселей», каждая из которых, все ускоряясь, двинулась в свой сектор ответственности.

Момент, когда подводка перешла из реальности в виртуальность, я не почувствовал. И понял, что это случилось, только тогда, когда на большом голоэкране студии возникла заставка чемпионата: силуэт средневекового воина, закрывающего своим телом голубовато‑зеленый шар Лагоса.

Несмотря на то что эту картинку я видел не один десяток раз и дважды общался с ее автором, мне снова захотелось сказать ему спасибо: этот воин выглядел настоящим Защитником. Человеком, в принципе не способным сделать шаг назад…

Копье, брошенное в его щит из глубин межзвездного мрака, разлетелось на мелкие кусочки, и каждый из них вдруг превратился в отдельный сектор голоэкрана, показывающий рубку каждого из кораблей участников чемпионата. А я вдруг сообразил, что на какое‑то время ушел в себя и не услышал ни слова из закадровых объяснений Дэна Гиллеспи:

– …и наши доблестные защитники вот‑вот вступят в неравный бой…

Сценарий боя, сгенерированный искином «Альтернативы», отличался от тех, которые отрабатывали мы только количеством кораблей Циклопов. Все остальное, начиная от вооружения и заканчивая настройками программы визуализации, было стандартным: идейный вдохновитель чемпионата, генерал Харитонов, не собирался тратить время на изменение рефлексов будущих Демонов. И сделал все, чтобы их адаптация к БК‑ашкам прошла как можно безболезненнее:

– Да, я прекрасно понимаю, что заинтересованные лица будут разбирать «Защитника» на байты и постараются выжать из него максимум информации. Однако уверен, что использовать эту информацию, не обладая связкой «Демон‑БК‑Беркут», невозможно. Поэтому оболочка и интерфейс игры будут максимально приближены к реальности, а вся «деза», прописанная в «Защитнике», будет следовать одной цели: внушить сотрудникам ОСО ВКС страх перед тактическими ноу‑хау Циклопов…

Не согласиться с ним было трудно: порядка семидесяти двух процентов времени подготовки молодого Демона, только что вышедшего из‑под ножа сотрудников Комплекса, уходило на адаптацию к возможностям бэкашки и на отработку взаимодействия в звене и группе. А все остальные дисциплины, включая привыкание к новому телу и пилотирование, укладывались в оставшиеся двадцать восемь. Впрочем, учитывая почти круглосуточный режим тренировок и постоянные корректировки учебных планов, на выходе мы получали весьма неплохую заготовку. Требующую длительной шлифовки в реальных боях.

Финалистам чемпионата до этой заготовки было как пешком до Искорки[37]: да, члены обеих команд‑финалистов показывали неплохое знание тактики и стратегии, понимали механику игры и неплохо разобрались в ее интерфейсе, однако могли играть только против аппаратно упрощенных кораблей Циклопов. Или друг против друга: лидеры звеньев не использовали возможностей «Дырокола» и новых эмиттеров защитных полей, не работали ГПИ[38]и крайне редко выдумывали действительно стоящие тактические приемы. Однако при этом выкладывались по полной, делая все, чтобы получить главный приз: возможность пройти тестирование в Проект вне конкурса.

– Вик! Видел? – услышав восхищенный голос Иришки, я подключился к ее бэкашке, вгляделся в тот голоэкран, в который она смотрела, и удивленно хмыкнул: десяток кораблей сборной Эдинверского технологического университета рвал в клочья втрое больший ордер Циклопов. Двигаясь ордером, который смутно напоминал «Карусель»!

– Ничего себе… – ошарашенно выдохнул я. – Это что, домашняя заготовка?

– Угу, – поддакнула Тень. – Я тут просмотрела логи их сегодняшних тренировок – парни отрабатывали это передвижение почти всю ночь! И, как видишь, отработали!

Отработали. И весьма неплохо: каждое «звено» закольцованной траектории было достаточно длинным, чтобы по умолчанию считаться хаотическим, а технику исполнения восьми пилотов из десяти можно было назвать идеальной. Правда, в реальности я бы ни за что не согласился лететь в таком строю – малейшая ошибка любого из пилотов, щитовиков или оружейников гарантированно привела бы к гибели как минимум двух машин.

– Самоубийцы… – с уважением протянул я, представив, сколько труда требуется для такого пилотирования без использования бэкашки.

– Да, – согласилась Иришка. – Но самоубийцы упертые. А это – по‑нашему!

– Намек понял! Я к ним присмо…

– Вик!!! – вопль Линды, раздавшийся в ОКМ, прервал меня на полуслове. – Ты меня слышишь?

– Ну, как тебе сказать? – морщась от звона в ушах, ответил я. – Чтобы обойтись без отглагольных прилагательных сексуального характера?

Линда почесала затылок и виновато потупила взгляд:

– Ну да, громковато получилось… Но…

– Но тебе полезно, босс! – хохотнул Шварц. – Это называется отработкой вводных задач при использовании противником акустического оружия массового поражения.

– Гельмут! Ща я выйду из студии, найду твою хамскую морду и поражу ее к чертовой матери чем‑нибудь акустическим‑преакустическим…

– Например? – заинтересованно спросила Элен.

– Например, во‑он тем сабом[39].

– Ты что‑то хотела сказать? – спросил я, сообразив, что перепалка может затянуться.

– Угу! – мгновенно забыв про Шварца и его «хамскую морду», воскликнула Горобец: – А давай после финала заовним[40]победителей? А то сидим тут, как нубы, а эти ботские[41]пвешники[42]чувствуют себя отцами[43].

 

Date: 2015-09-26; view: 248; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию