Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 23. Все‑таки питание в кафе никогда не сравнится с домашней едой





 

Все‑таки питание в кафе никогда не сравнится с домашней едой. В этом Агния очередной раз убедилась, приехав к родителям. Здесь ее тут же объявили «пугающе худенькой» и начали откармливать.

– Мам, я все понимаю, но мне шарообразная фигура для работы не подходит, – Агния с опаской покосилась на суровую пирамиду шоколадного печенья.

– Не надейся, не раздуешься, – мать была неумолима. – В праздники можно!

– То есть сейчас самый сезон, чтобы напоминать пузатого Деда Мороза? Может, мне еще и бороду отрастить?

– Ешь давай, хватит себя обманывать.

И было во всем этом что‑то почти забытое за суетой и бешеным ритмом московской жизни…

Домой Агния добралась только двадцать девятого вечером. До этого пришлось задержаться в городе, помогая Роману с организацией дела.

В результате взрыва, как ни странно, никто не погиб. Двое приезжих с ожогами и ножевыми ранениями были доставлены в реанимацию, жизни сохиновских вообще ничего не угрожало, а в плане внешности природа их и так не сильно одарила. Больше всех пострадала, пожалуй, Вера Ивановна, когда увидела, что осталось от ее новенького коттеджа. Но страховая компания мрачно признала, что убытки придется покрывать ей, и домовладелица расслабилась.

Артур Сохин с оставшимися сыновьями – ужаленный скорпионом все‑таки умер в больнице – попытался покинуть город, но его задержали. Благодаря связям Вадима, ситуацией заинтересовались «наверху», и теперь от империи сохиновских вряд ли что‑то останется. Роман привлек к делу документы, собранные Степаном Андрейчиком, поэтому сухим из воды не выйдет никто.

Девушкам, подвергшимся насилию в импровизированном борделе Сохиных, обещали оказать психологическую и иную помощь. Имя Светы в деле не фигурировало вообще, Агния и Роман сошлись во мнении, что нет смысла очернять память умершей. Самой Свете все равно ведь не будет хуже… Ее тело так и не нашли, Сохин с подчиненными отказались признаваться, что сделали с ней.

Роман по делу проходил в качестве свидетеля. Сохин попытался его обвинять, чтобы потащить за собой, но показания дали Агния и Дашка, да и Вадим, опять же, в стороне не остался. Так что пост следователя Агеев сохранил, а может, еще и повышение вне очереди получит.

С Вадимом Агния так и не увиделась – необходимость отпала. Она сразу же позвонила ему, объяснила ситуацию, попросила привлечь знакомых. А в его личном присутствии она не нуждалась. Даша побыла с ней до того момента, как были даны все показания, после чего Агния отвезла ее к ближайшему аэропорту и лично посадила на самолет в Москву. А там уже Вадим встречает, поэтому риск попасть в новые неприятности фактически равен нулю.

По настоянию Романа, Агния получила значительную компенсацию от рекламного агентства, ведь в результате взрыва она потеряла большую часть личных вещей. Девушка отказываться не стала, задерживаться в городе – тоже. Хватит уже приключений!

Родители сначала устроили ей выговор, потом – торжественный прием. Агния привычно рассказала им лишь сжатую версию случившегося. Зачем пугать деталями? Все ведь обошлось!

Уже сегодня, тридцатого, ей казалось, что все плохое произошло когда‑то давно, а может, и не с ней вовсе. Вещи сгорели? Да это ерунда, новую одежду купить – дело пары часов. Все по‑настоящему ценное она оставила в машине, а Чипса вовремя успела вытащить из клетки.

Сегодня можно расслабиться и попытаться забыть о страхе. Она дома, здесь родители, папа днем обещал привезти елку – они специально не наряжали ее, ожидая приезда дочери. Здесь молоко и печенье, в конце концов! Что еще нужно для приятных воспоминаний?

Агнии казалось, что ее попытки изображать предновогодний позитив успешны, но мать не постеснялась разочаровать:

– Почему у тебя вид такой несчастный?

Инна Анатольевна Туманова отличалась наблюдательностью, которую Агния в полной мере оценила еще в младших классах, при первой попытке курить, ставшей по совместительству последней. Она с годами вообще не изменилась, даже выглядела лет на десять моложе своего реального возраста.

– У меня не несчастный вид, просто задумчивый.

– Ты мне что‑то недоговариваешь!

Тут уместнее сказать «не говоришь», но так кто же признается! Агния уже тоже не школьница, научилась грамотно излагать «удобную правду» так, что за ней легко спрятать самое важное.

– Нет, я в порядке. Просто устала.

– Это ведь не из‑за него, нет? – Инна взяла с полки рубинового змея.

С подвеской Агния расставалась редко, хотя понимала, что теперь уж надо бы. Если стараешься забыть о человеке, глупо носить его подарки! Но одно дело – решить, другое – реально взять и выкинуть. Дело не в стоимости украшения, а в том, что с ним связано…

Мама о Данииле знала очень многое. Вначале Агния была немногословна, она сама сомневалась, что выйдет что‑то серьезное. Зато потом не скрывала, говорила…

Выходит, поспешила… или сглазила?

– Нет, мама, это не из‑за него. Это из‑за меня.

Если задуматься, у нее не только с Даниилом, у нее со всеми проблемы. Вот и с Романом они в итоге распрощались. Он‑то не хотел, но она иначе не могла.

Когда Агния уезжала из города, мужчина пришел проводить.

– Что, на этом все? Точка? – печально поинтересовался он.

– Извини…

– Я понимаю. Может, я и стал свидетелем, но мы‑то знаем, чем я занимался на самом деле.

Агния лишь кивнула. Ей не хватило духу сказать, что дело не в связи с Сохиным. Даже если бы не было этого, все равно ничего бы не вышло. Нельзя заставить себя построить отношения – а ведь это она и пыталась сделать. Нельзя быть с одним, постоянно думая о другом, слишком сложно, да и приятных эмоций никаких. Романтический мазохизм, не иначе!

Но Роман не смог бы понять, поэтому ему Агния оставила версию с сохиновскими.

– Теперь уже ничего не поделаешь, – вздохнул мужчина. – Но если надумаешь дать мне шанс, звони. Я пока еще перспективный холостяк!

– Не думаю, что это долго продлится, – улыбнулась Агния. – Ты у нас теперь, можно сказать, сверхперспективный! Скоро отбиваться от невест начнешь!

– Ага, отстреливаться! Удачи тебе…

– Тебе тоже.

Уехала Агния без сожалений и большой тоски не чувствовала. Так нет же, теперь маме пооткровенничать захотелось!

– Ты уверена, что все хорошо? – уточнила Инна.

– Да замечательно!

– Ох, не верю я тебе… Но придется оставить в покое, потому что из тебя и клещами ничего не вытянешь, а допросить этого гада я не могу. Но тема окончательно не закрыта!

На удачу Агнии, к этому моменту домой вернулся отец с елкой, и допрос относительно ее личной жизни перенесся сам собой. В Москве Агния могла себе позволить разве что хиленькое искусственное деревце или букет из живых веток, поэтому настоящая ель, пахнущая лесом, смолой и морозом, стала целым событием.

Собственно, ей и доверили украшать дерево. Мама чуть позже присоединилась, а отец, понаблюдав за ними, отправился закреплять гирлянду на окне.

– Скотч не забудь! – напомнила Инна.

– И мрачное выражение лица, с которым ты все время работаешь! – хихикнула Агния.

– Вернулась, язва, – пробурчал отец. – С двух сторон атака! Кто бы мне запас нервов увеличил в два раза?!

И это тоже что‑то родное, домашнее, привычное. Вообще, праздничное настроение появилось только в доме. В городе, заселенном сохиновскими, его не было, несмотря на все гирлянды, игрушки, хлопушки и красные колпачки. Не в мишуре ведь дело, по большому счету, а в атмосфере!

Агнии нравилось разворачивать стеклянные игрушки, аккуратно упакованные в бумагу, и размещать их на ветках. Можно снова сделать вид, что она ребенок, а проблем не существует вообще.

Правда, игра эта продлилась ровно до тех пор, пока взгляд ее случайно не упал на темную зеркальную плитку, которой был оформлен камин. Отражению было плевать на праздники, оно безжалостно показывало молодую женщину, которая за ребенка ну никак уже не сойдет. Но зачем‑то пытается!

Ничего не изменилось с тех пор, как она решила уехать в Москву – как будто она с восторгом цирковой лошадки пробежалась по кругу и вернулась на точку старта. Она снова с родителями, в Москве ее никто не ждет, своей квартиры нет, работы постоянной тоже нет…

Хотя нет, кое‑что все‑таки стало другим. Из позитивного – у нее есть имя, которое что‑то да значит в Москве, есть репутация. Есть хорошие друзья, готовые помочь! Из негативного – шрамов набралось и на теле, и на сердце. Агния не была склонна к напыщенным описаниям, но здесь от них не уйти.

Она все еще старалась улыбаться, но какая‑то неуловимая легкость исчезла. Возможность начать новый год «с чистого листа» вызывала у девушки серьезные сомнения. Хорошо хоть, что сам праздник не сегодня, а то бы мать точно почувствовала неладное!

К вечеру стало совсем тоскливо – в это время депрессия традиционно усиливала свои позиции. Такое ощущение, что она солнечного света боится, честное слово! Чтобы отвлечься, Агния отправилась с фотоаппаратом на задний двор, заниматься полнейшей – с профессиональной точки зрения – ерундой: снимать снежинки.

Погода этому способствовала. К вечеру метель прекратилась, снег падал крупными пушистыми хлопьями, которые свет фонариков, установленных вдоль забора, окрашивал в золотистый цвет. В таких условиях кажется, что мир вдруг стал тихим‑тихим, потому что снегопад сглаживает звуки…

В общем, отвлекающий фактор просто замечательный. Фотограф – он ведь тоже художник, увлекаться умеет. Вот и Агния понимала, что от сделанных снимков не будет толку, но все равно растворилась в них, потому что они удачно избавляли от мрачных и, соответственно, дурацких мыслей.

В реальный мир ее вернуло осторожное прикосновение к плечу. Агния инстинктивно вздрогнула, но по‑настоящему не испугалась. Она понимала, что прошло уже немало времени, и мама, должно быть, перешла в активную фазу «защиты деточки от мороза».

Девушка обернулась, мысленно прикидывая, чем бы оправдаться, но слова оказались не нужны. Потому что перед ней стояла далеко не мама – перед ней стоял Даниил.

Именно стоял, а не сидел в инвалидном кресле. Сам! То, что он опирался на тонкую трость, нисколько не портило картины. Это ведь даже не костыли!

Агния вспомнила, что у него действительно была вторая операция, и Дашка упоминала, что все прошло удачно. Но одно дело – слышать об этом, другое – видеть своими глазами. Она настолько свыклась с мыслью, что мужчина не способен ходить, что теперь принять новую правду оказалось не так просто.

И все же шок прошел, и разум, вооруженный обидой, резво перешел в нападение. Он подкинул болезненные воспоминания, заставив девушку отступить назад, увеличивая расстояние между ними.

– Зачем ты приехал? – холод, сквозивший в голосе Агнии, легко перекрывал мороз, исходящий от снега.

– Что, настолько не рада меня видеть? – усмехнулся Даниил. Зеленые глаза были далеки от веселья.

Ой дура‑а‑ак… Агнии едва удавалось сдержать желание наплевать на собственные обиды и просто обнять его, прижаться к нему всем телом, чтобы все у них было как раньше. Но память подсказывала, что лучше не доверять так слепо. Один раз уже попробовала, а к чему это привело?

Но он же все‑таки приехал!

Она собиралась оставаться равнодушной до конца – как минимум за то, что ей пришлось пережить. Но отказываться от разговора? Да ни за что на свете!

«Все‑таки люблю его, – обреченно признала девушка. – Вот попала!»

– Повторяю вопрос: зачем ты приехал?

– Хотел увидеть тебя.

– И как, посмотрел?

– Агния, я… Я не умею просить прощения.

– Многообещающее начало! – хмыкнула она.

– Не усложняй, а?

Нет уж! «Не умею просить прощения» – это не аргумент. Сложно найти человека, который этим сомнительным искусством владеет виртуозно! Подобная просьба – это шаг через свою гордость, и в случае Даниила шаг получится большой!

– Что‑то мне верится с трудом, что у тебя резко уменьшился словарный запас. Дани, ты психолог. Я прекрасно знаю, что на судах ты толкал такие речи, что присяжные в итоге рыдали в три ручья и чуть ли не на коленях умоляли подсудимого простить их, грешных. Что мешает сейчас? Теряешь хватку!

– Не сравнивай одно с другим. Успех в адвокатуре – это, зачастую, художественное вранье. Но тебе я врать не хочу, а говорить правду… Пытаюсь, вообще‑то!

Агния решила сжалиться:

– Слушаю.

– Я совершил ошибку, – голос Даниила и правда звучал не так гладко, как обычно. Тембр все тот же, мягкий и вкрадчивый, но нет присущей ему уверенности. – Тогда, с Ксюхой… Я не думал, что ты увидишь, и не думал, что это будет важно. Тот раз не имел никакого значения.

– В это я еще могу поверить. Меня интересует другое: был ли смысл затягивать с извинением? Что, решил сделать перерыв, а потом соскучился по любимой игрушке?

Агния стремилась сказать это как можно небрежней, чтобы, если получится, причинить боль. Кажется, удалось.

Обычно эмоции Даниила было проблематично угадать, он прекрасно владел собой. Сегодня – нет. То ли намеренно раскрывается, то ли слишком растерян, чтобы держать маску.

– Я не хотел извиняться тогда, потому что мне казалось, что этого будет мало. Ты и так делала одолжение, что жила с калекой, так теперь еще и такое добавилось… Я хотел прийти к тебе и просить прощения. Опуститься на колени, увы, не получится, и не только из‑за моей нелюбви к таким засаленным жестам, но и из‑за того, что подобные трюки даются мне тяжело. Но я все равно рад, что могу стоять перед тобой. После того как ты ушла, я попросил Гарика перенести операцию на более ранний срок. Он, понятно, сопротивлялся…

Еще бы! Георгий Саркисян, талантливейший хирург, считал Даниила чуть ли не главным своим достижением за время карьеры. Перенос операции увеличивал возможность неудачи.

– Но в итоге он сдался, – продолжил Даниил. – Понял, что чем раньше я пройду через это, тем раньше смогу тебя вернуть. Я не имел права второй раз просить тебя об одолжении ждать и надеяться, что все пройдет хорошо. И я не хотел, чтобы ты видела восстановительный период – это слишком унизительно. Программу реабилитации я тоже ускорил, и это дает результат. По прогнозам Гарика, я должен был самостоятельно ходить ближе к концу января, а я уже здесь.

Агния не сомневалась, что такой итог получился не из‑за удачи, а благодаря феноменальному трудолюбию Даниила. Если ему что‑то надо, он себя жалеть не будет.

И все равно, она бы хотела быть рядом, а не оставлять его одного в такой ситуации!

– Я смотрю, без меня ты справился прекрасно.

– Я справился ради тебя. Я не мог ждать до конца января, без тебя тяжело.

Он попытался коснуться ее щеки, но Агния оттолкнула руку. Он, конечно же, понял все неправильно – истолковал как презрение. А в ней даже короткое прикосновение электричеством отзывалось, как изображать бесчувственную Снежную королеву, если он так близко?!

– Если объективно посмотреть, оправдываться мне нечем, – негромко произнес он. – По всем статьям виноват. И в том, что оттолкнул тебя, и в том, что отпустил. Если ты думаешь, что наши общие знакомые не заклеймили меня за это позором, то ты их плохо знаешь! Но они не понимают того, что, надеюсь, поймешь ты. Я не хотел нового «Подожди, пока я выздоровею». Я не хотел сочувствия с твоей стороны. Если быть вместе, то по‑настоящему, безо всяких скидок на ожидание! Может, я не прав, не знаю. Я во всех этих делах сердечных хреново разбираюсь. И не привык, и логики нет. Я знаю точно только одно: я тебя люблю. Кстати, не самое приятное состояние, когда тебя нет рядом! Поэтому я очень прошу тебя вернуться. А заставить не могу, имеешь полное право отказаться… Но ты не отказывайся, а?

Агния наконец сумела встретиться с ним взглядом и поняла: он действительно не знает! Он не может предсказать, согласится она или нет, любит еще или уже забыла. Он может сколько угодно быть гениальным бизнесменом и юристом, здесь от этого пользы никакой. Собственно, Даниил иллюзий и не испытывает, он все признает честно.

Девушка не спешила с ответом – исключительно из мстительности. Пускай запомнит, как это плохо – не знать и сомневаться, – потом не захочется больше дурить!

– Слушай, хочешь отказать – откажи, – не выдержал Даниил. – Но хоть не молчи!

Отказ стал бы серьезным ударом. После всего, через что он прошел, ехать обратно в Москву со знанием, что надеялся он зря… Это уже слишком!

Агния не стала ничего говорить, она просто поддалась желанию, появившемуся с самого начала. Здравый смысл обреченно махнул рукой и отправился курить бамбук вместе с обидой.

Девушка никогда не стояла рядом с ним раньше, но то, насколько он выше, приятно удивило. Агнии пришлось приподняться на цыпочки, чтобы поцеловать его. Она чувствовала, как он обнимает ее, прижимая к себе. Между их губами таяли снежинки, но холода девушка не чувствовала вообще.

Перестав опираться на трость, он не смог долго удерживать равновесие, и оба упали в удачно подвернувшийся сугроб. Агния не обратила на это ровным счетом никакого внимания. Ей нравилось чувствовать такое близкое тепло его тела, резко отличавшееся от окружающего их снега, ощущать, как он гладит ее волосы, и целовать его, не останавливаться, пусть даже воздуха не хватает…

Она совершенно не представляла, сколько прошло времени, прежде чем они наконец оторвались друг от друга.

– Я тебя тоже люблю, как ни странно, – мурлыкнула девушка. – Но, если ты еще хоть раз позаришься на какую‑нибудь грудастую цаплю, я тебя просто убью!

– Я себя сам убью. Хочешь, торжественно пообещаю?

– Не нужно мне твое честное пионерское! Ты лучше поднимайся, нечего на холоде валяться! Ты же после операции!

– Да нормально, швы уже более‑менее зажили, иначе Гарик меня бы не отпустил!

Агния помогла ему подняться. Возвращаться в дом они пока не спешили, заняв лавку‑качели под навесом. Девушке очень хотелось прижаться к нему, но она боялась навредить, слишком уж нереальным казалось его полное выздоровление!

Даниил заметил:

– Огонек, ты еще в целлофан с пупырышками меня заверни, чтобы не треснул мимоходом! Говорю тебе, я в порядке. Да, к забегам на большие расстояния не готов. Но ничего страшного со мной не случится, если ты перестанешь осторожничать!

– Я боюсь тебе что‑нибудь сломать!

– У тебя сил не хватит мне что‑нибудь сломать, поверь! Гарик в меня столько металла установил, что я себя уже киборгом ощущаю!

Агния не собиралась и дальше упрямиться. И как это раньше ей простой снегопад казался сказкой? Нет, вот когда он рядом – это до сказки дотягивает.

– Ты один приехал?

– Нет. Вадим тоже здесь и Дашка. Она вызвалась путь показывать. Честно тебе скажу, я не настаивал на их приезде. Но Вадим заявил, что мы с тобой слишком взрывоопасная смесь, чтобы оставлять без присмотра.

– А Машка как же? – забеспокоилась Агния.

Маша, домработница Даниила, была иммигранткой из Белоруссии, в Москве у нее родственников или даже близких друзей не имелось. Ее что, одну оставили на новогодние праздники?!

– А Маша успела закрутить роман с Денисом Прохоровым, – подмигнул Даниил. – Времени даром не теряет!

– Денис – это кто?

– Один из сотрудников Вадима. Ты его должна помнить, он нам помогал не раз.

– А, кажется, припоминаю… Ну, Машка дает!

– Дает или нет – не знаю, в такие подробности не посвящен.

– Дани! – Агния легонько толкнула его в плечо. – Стыд поимей! А Андрей где? Он разве не твой личный телохранитель?

– Мой. Но на Новый год у него выходные, которые он собирается провести наедине со своей моделью. Не бойся, Огонек, у всех все хорошо. И у нас с тобой тоже!

Агния не удержалась от соблазна снова коснуться губами его губ.

– Знаю я, что у нас все хорошо. Но Дашке приезжать не следовало!

– Почему?

Потому что головой надо думать!

– В ее состоянии это небезопасно.

Даниил проявил непривычное для себя твердолобие – видимо, сказалась передозировка счастья.

– Обычное у нее состояние, здоровая девица!

– Беременная девица.

Пауза. Тишина была такая, что даже падение снежинок стало казаться чуть ли не грохотом.

– Что? – наконец выдал Даниил.

– Даша беременна, – спокойно пояснила Агния. – От Вадима, разумеется. Странно, что она ему еще не сказала, но и ты не говори. Это ее право. А то, что она беременна, – проверенный и подтвержденный факт.

– А ты?..

Агния не выдержала и расхохоталась:

– Дани, у тебя логика блондинки! Или ты головой ударился, когда падал? Почему я должна быть беременна? Ты хоть что‑нибудь для этого сделал?!

– Понял, – широко ухмыльнулся он. – Принимаю за намек. Давай вернемся к остальным, не хочу, чтобы ты тут мерзла.

– Давай! Познакомлю тебя с родителями…

– Я с ними как бы познакомился, – замялся Даниил. – Бегло. Похоже, у них не самое лестное мнение обо мне. Поэтому лучше, если ты мне обеспечишь от них защиту.

– Нет уж, сам реабилитируйся! Тебе с ними еще Новый год встречать!

 

Эпилог

 

Ей почему‑то казалось, что идеальный Новый год остался в детстве: когда просыпаешься с приятным ощущением того, что будут подарки, и чудо еще не закончилось. А оказалось, что бывает еще лучше!

Сегодня Агния проснулась с усталостью, но это был тот особый вид усталости, который не раздражает. Она даже не лишает сил, просто сохраняется в мышцах памятью о том, как хорошо было совсем недавно…

Агния приподнялась на локтях – так удобнее было смотреть на спящего рядом с ней мужчину. Все‑таки как она была права, когда в шестнадцатилетнем возрасте упросила родителей заменить ее узкую кровать на двуспальную! Тогда они возмущались: зачем? Места же мало!

Ха! Что б она теперь делала на узкой детской кроватке?

Родителям и вчера поводов для возмущения досталось. Само празднование прошло отлично: неожиданным гостям хватило места, они, в качестве извинения за визит без приглашения, обеспечили продукты, Дашка помогла готовить. Даниил, которого сначала восприняли чуть ли не как врага народа, быстро сумел завоевать расположение, кот пронырливый!

Самое любопытное началось после того, как отзвучали куранты и было выпито шампанское (в случае Даши – незаметно замененное на яблочную газировку). Для Вадима и его невесты выделили гостевую комнату, в которой обычно останавливались заезжавшие к ним семейные пары. Даниила собирались определить в небольшую комнатку, оснащенную старым диваном, где он провел предыдущую ночь, и он почти смирился с этой печальной участью, а вот Агния воспротивилась. Еще чего не хватало! Она и так проворочалась до самого рассвета прошлую ночь, думая о нем, так что, снова?

Закончилось все тем, что она просто взяла его за руку и увела к себе. Даниил старательно гасил улыбку, мать пребывала в культурном шоке, отец объявил, что идет к соседям – одалживать двустволку.

Понятное дело, никуда он не пошел. Они с матерью еще долго сидели внизу, что выдавал ненормально громко работающий телевизор. Сначала Агния еще обращала на него внимание, а потом не до того стало.

Даниил ей наглядно продемонстрировал, что если в некоторых движениях он и ограничен, то не во всех, да и компенсируется это огромным запасом энергии. Те, кто был знаком с ним лишь поверхностно, весьма удивились бы, узнав, насколько нежным он умеет быть. Хотя им это знать и не положено!

– Что, я представляю собой настолько интересное зрелище?

Агния растворилась в воспоминаниях о минувшей ночи до такой степени, что не заметила, как хитрые зеленые глаза открылись.

– Безусловно.

И, к сожалению, во многих смыслах. Тело Даниила уже вернуло спортивную форму – сказывались многочисленные тренировки, которыми он изнурял себя в последние месяцы. Но все же от обширной коллекции шрамов ему не удастся избавиться никогда. Вадим как‑то упомянул, что после аварии Даниила чуть ли не по кускам собирали. Теперь Агния могла убедиться, что он не преувеличивал.

Даниил проследил за направлением ее взгляда и нахмурился:

– Не думаю, что здесь есть что рассматривать!

– Не беспокойся об этом, – Агния мягко коснулась губами тонкой белесой полоски, пересекавшей его грудь до шеи. – Нашел чем пугать! Мне больно от того, чем это было раньше, а не чем является сейчас.

– А результат все равно один – больно. Вот и не смотри!

А противный же какой!

Агния наклонилась над ним, намереваясь любым способом защитить свое право смотреть на что захочет и когда захочет, но внимание ее привлекло движение во дворе. Бесцеремонно забрав себе все одеяло, девушка замоталась в него и перебралась поближе к окну, одернула полупрозрачную штору, улучшая обзор.

Вадим и Даша, уже успевшие не только проснуться, но и одеться, сидели на все той же лавочке. Даша что‑то говорила, а мужчина внимательно слушал.

– Похоже, она решила расколоться! – азартно заметила Агния.

Теперь уже и Даниил придвинулся ближе.

– Да ну? Я уж испугался, что она собирается молчать, пока видно не станет!

Он свое слово сдержал и Вадиму тайну не выдал. Сама Даша почему‑то поступила так же: весь вечер она заметно нервничала, однако на нужную тему так и не вышла.

Теперь другое дело. Она протянула мужчине что‑то в яркой упаковке.

– Похоже, последовала моему совету с тестом на беременность, – оценила Агния.

– Огонек, это банально!

– Да? Тогда я тебе, когда время придет, вообще ничего не скажу!

– Не смей! – испугался он.

– Тогда сиди тихо и не мешай смотреть немое кино!

Действительно, озвучка была и не нужна. И так понятно, что Даша сказала и показала, потому что в следующую секунду Вадим не только вскочил с лавки, но и поднял девушку на руки с такой легкостью, будто веса в ней не было вообще.

– Что и требовалось доказать, – Даниил явно не был впечатлен. – Я знал, что он обрадуется.

– Думаешь, радость не будет скоротечной и из него получится хороший отец?

– Ну, у него как минимум был шанс пару лет потренироваться на мне, а результат ты видишь!

– Это меня и беспокоит…

– Эй!

Как легко он все‑таки поддается на провокации! Ну а в том, что Вадим справится, Агния изначально не сомневалась. И он, и Дашка.

Оставался все‑таки момент, который ее по‑настоящему расстраивал:

– А у меня для тебя подарка нет… Я, честно, и представить не могла, что ты будешь здесь!

– То есть ночью это был не он? – Даниил удивленно изогнул бровь.

– Ну, тут неизвестно, кому от этого подарка лучше было… Ладно, утешает одно: ты тоже просто так приехал.

– Не надейся!

Он наклонился над стулом, где лежали его вещи. По крайней мере, часть вещей – очень многое осталось на полу вместе с ее одеждой, образуя «дорожку» от двери до постели. Но сейчас Даниила интересовали только джинсы, из кармана которых была извлечена маленькая коробочка из черного бархата.

Агнии показалось, что внутри ее будто струна натянулась. Такое бывало в моменты сильного волнения…

«Угомонись! – разозлилась она на себя. – Там, скорее всего, очередной рубиновый змей или что‑то в этом духе! Красиво, но не судьбоносно. Он ведь не знал, помиримся мы или нет, он не мог подготовиться к чему‑то серьезному».

– Одеться для начала не хочешь? – Агния постаралась удержаться от нервного хихиканья.

– Не вижу смысла, мне и так нормально. И уж точно я не собираюсь делать это перед твоими родителями!

Мужчина открыл коробку. Там, на подушечке из атласа, лежало кольцо из белого золота – Агния сильно сомневалась, что он бы стал дарить серебро. Кольцо украшали два бриллианта, черный и белый.

– Агния, я не хочу больше расставаться. И ждать тоже не хочу, потому что ждать больше нечего. Я хочу… – на этот раз он говорил без вчерашнего волнения, и только на последней фразе сбился, однако быстро взял себя в руки. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Агния понимала, что такие решения надо серьезно обдумывать. Да и мама, наверное, хотела бы, чтобы с ней посоветовались. Но… у них ведь изначально все шло неправильно, не как у всех. Может, она и не ожидала этого предложения, так ведь хотела!

Для себя Агния решила: если кольцо подойдет, то пускай будет так. Если нет, то поживут еще немного без штампа, подумаешь! Поэтому она молча протянула ему левую руку.

– Что‑то ты в последнее время не балуешь меня ответами на важные вопросы, – усмехнулся Даниил, но кольцо все же надел.

Оно подошло идеально.

 

Date: 2015-09-26; view: 214; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.007 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию