Глава XVI. - Ай! Резко отшвырнув нож в сторону, я, сунув палец в рот, крепко зажмурилась, сдерживая слёзы

- Ай!
Резко отшвырнув нож в сторону, я, сунув палец в рот, крепко зажмурилась, сдерживая слёзы. На языке тут же почувствовался привкус крови, и меня всю передёрнуло - до такой степени она была отвратительной на вкус.
Чёртова готовка!
- Порезалась? – вытерев руки о фартук, София аккуратно сжала ладонью моё плечо. В ответ я лишь кивнула головой, продолжая жмуриться. – Подожди, дорогая, я попрошу Тошэки принести аптечку.
Когда она отошла от меня, разыскивая азиата, который буквально пару минут назад был здесь, ловко воруя куски нарезанных овощей прямо из-под ножа, я, вытащив палец изо рта, посмотрела на порез. Из пореза на подушечке среднего пальца снова начала сочиться кровь, и я поморщилась, смотря на неё.
Это был первый порез в моей жизни. Дома я всегда ухожена, аккуратна и привлекательна, а что со мной стало здесь? Уродливая и жутко неудобная одежда, включающая в себя джинсы и отвратительный серый свитер, спутанные грязные волосы, и разит от меня, как от чернорабочего, ещё и готовить заставили!
Раздражённо зарычав, я кинула быстрый взгляд на Авелин. Она стояла у другого конца стола, хладнокровно орудуя тесаком, нарезая кусок мяса, чтобы позже его пожарить. Замахнувшись, девушка опустила лезвие тесака на несчастный кусок мяса так, словно бы не боялась, что может случайно отрезать себе палец или сразу все.
Она и сама была такая, как тесак, который держала в руках. Грязная, острая и, безусловно, опасная. От Авелин веяло металлом, её взгляд резал не хуже ножа, а малейшее её слово могло причинить боль тому, с кем она говорит.
Авелин была отражением мира, в котором она жила, и с каждой секундой, проведённой рядом с ней, я боялась всё больше.
На какое-то жалкое мгновение мы с сестрой встретились взглядами, и я не смогла долго смотреть ей в глаза. Знаете, просто до дрожи страшно было смотреть в точно такое же, как у тебя, лицо, но такое злое, покрытое мелкими, едва-едва заметными шрамами.
На моей коже нет даже малейшего шрама, а она ими вся покрыта. Нет ничего удивительного в том, что ей заинтересовался мужчина со столь же заметными внешними недостатками.
А как ещё можно назвать то множество веснушек, что расположились на коже Райана?
"Я красивее, чем она".
Я чуть усмехнулась этой мысли, прекрасно понимая, что даже сама Авелин не будет с этим спорить.
- Вот, - София, поставив на стол небольшой чемоданчик, добродушно улыбнулась, ладонью стерев пот с лица. Из-за беременности она быстро уставала, много потела и ужасно медленно ходила. Смотря на неё, я все меньше и меньше хотела рожать, - давай свой порез, сейчас мы его быстро заделаем.
Я удивлённо посмотрела на свою руку. Надо же, погрузившись в свои мысли, я совершенно забыла о порезе.
София аккуратно заклеила порез небольшим кусочком пластыря, после чего, вновь ласково улыбнувшись мне, принялась собирать обратно в ящичек лекарства, которые она из него достала, чтобы найти пластырь.
- Спасибо, - с улыбкой произнесла я, отходя в сторону. Готовить я больше не собиралась - я им не служанка.
Закрыв аптечку и отодвинув её чуть подальше, София, тяжело вздохнув, заняла моё место у разделочной доски, продолжая нарезать овощи.
Я в очередной раз поймала на себе недовольный взгляд Авелин. Та, в свою очередь, переложив мясо с разделочной доски на сковородку, в которую предварительно налила немного подсолнечного масла, поставила посуду на небольшую газовую горелку, заменявшую этим людям нормальную печь. Я пристально наблюдала за тем, как сестра, пройдя мимо нас с Софией, подходит к большому тазу с холодной водой, в котором начинает смывать кровь с рук.
Мне вдруг стало интересно, сколько уже раз она это делала? Сколько крови было на её руках, что она так спокойно на неё реагирует?
Делая вид, что не замечает, как я её разглядываю, Авелин вновь подошла к сковороде, помешивая кусочки мяса деревянной лопаткой. Вскоре к мясу присоединился порезанный лук, и масло в сковороде грозно затрещало.
От моих мыслей меня отвлёк голос Софии.
- Аника, - ласково позвала меня женщина, заставляя перевести взгляд с Авелин на себя, – расскажешь мне о мире за куполом? Мы столько лет живём здесь, и никто даже не подозревал о том, что там есть жизнь.
Вздохнув, я прислонилась поясницей к столу, задумчиво смотря в потолок.
- Знаешь, - тихо произнесла я, – великолепие Эдема нельзя описать словами. Это всё нужно именно увидеть, понимаешь? Парки, театры, величественные храмы и звуки церковного песнопения, что разносятся по всему городу вечером воскресенья…
Меня прервал смех Авелин.
Гневно повернув голову в её сторону, я нахмурилась.
- Я сказала что-то смешное?
Не отводя взгляда от сковородки, Авелин безразлично пожала плечами, и, когда она заговорила, в голосе её послышались издёвка и отвращение:
- Да нет, ничего смешного. Просто это всё так пафосно прозвучало, что прямо тошно стало.
Моё лицо медленно побагровело от гнева. Как смеет она говорить столь неуважительно?!
- К твоему сведению, - я гордо выпрямила спину, посмотрев на девушку. Она, в свою очередь, посмотрела на меня, насмешливо изогнув бровь, - Эдем – последний оплот человечества. Если бы не было этого города, никого бы уже не было в живых!
Авелин насмешливо фыркнула.
- Неужели? – она обвела рукой пространство вокруг себя. – Что-то мы не в твоём драгоценном Эдеме, но живы.
- А были бы вы живы, если бы Эдем не поставлял сюда продукты питания, лекарства и прочие необходимые для выживания вещи?
Она зло скрипнула зубами, с ненавистью посмотрев на меня, а я, вкусив плод победы, гордо вздёрнула нос.
- Девочки, - с упрёком произнесла София, убрав нарезанные овощи с разделочной доски в глубокую прозрачную миску, - хватит ругаться, вы же сёстры!
Авелин скривилась от отвращения.
Я не успела ответить, поскольку потрёпанная полосатая ткань, заменявшая кухне дверь, приоткрылась, и внутрь вошла Грейс. Женщина выглядела до безумия уставшей, и это вполне можно было понять – пока Гре… пока отец был на вылазке, она оставалась в убежище за главную.
- Их слишком долго нет, – хрипло произнесла она. Подойдя к шкафчику, Грейс достала оттуда бутылку коньяка и небольшую рюмку. Поставив их на стол и закрыв дверь шкафчика локтём, она, нагло сев прямо на стол, налила коньяк в рюмку, выпив его одним глотком.
От одного этого зрелища меня передёрнуло от отвращения.
- А чего ты хотела? – Авелин, вздохнув, вернулась к жарке мяса, и слишком нервными, ожесточенными стали её движения, выдавая то, что девушка была согласна со словами Грейс. Женщина, растрепав свои короткие, по-мальчишески подстриженные волосы, кинула на неё быстрый взгляд через плечо. – Они не на развлекательную прогулку пошли, ясное дело, что они быстро не вернутся.
- Нет, Авелин, - Грейс, налив себе ещё одну стопку, одним глотком осушила её, – их слишком долго нет. Даже для такой ситуации.
На кухне повисла напряжённая тишина. Мне вдруг стало ужасно страшно – а что, если у них ничего не получилось? Что, если я так и останусь здесь, в этом ужасном месте?
Мои размышления прервал громкий, требовательный стук в дверь. Нет, это был не стук – в дверь истерично колотили, не переставая, словно бы тому, кто стучал, угрожала смертельная опасность.
Авелин кинулась к огромным дубовым дверям первой. Девушка истерично дергала тяжеленный засов, но самостоятельно ей его было не сдвинуть. Вскоре к ней присоединился Тошэки, и вместе с азиатом они сняли все три засова. Дверь распахнулась так резко, что они еле успели отскочить от неё, а внутрь ввалился Райан, с головы до ног покрытый кровью. Следом за ним в библиотеку ворвались остальные мужчины – они спотыкались друг о друга, падали на пол и ползли, стараясь убраться как можно дальше от двери.
Последним вбежал Грегор. Сорвав с себя противогаз, мужчина, подбежав к одной из створок, принялся быстро закрывать её.
- Закрывайте дверь, быстрее! Не дайте ему ворваться сюда!
Поднявшись с пола, Тошэки метнулся к двери, закрывая вторую створку.
Я попятилась назад, спасаясь от всего этого кошмара. Грейс, задев меня плечом, пробежала мимо, начиная оттаскивать мужчин от двери, в чем ей принялась помогать Авелин. Схватив Райана за руку, она помогла ему встать, после чего, закинув его руку себе на плечи и придерживая его за талию, помогла встать ещё одному мужчине, и, придерживая его точно так же, как и своего мужа, потащила их подальше.
- Что за чертовщина с вами произошла?! - воскликнул азиат, помогая Россу ставить на место последний, третий засов.
Грегор не успел ответить - стоило ему открыть рот, как снаружи в дверь вонзился металлический лом, проткнув крепкое дерево насквозь.
Я взвизгнула от страха, и в наступившей гробовой тишине мой голос прозвучал до ужаса громко. Все шокированно смотрели на кусок железа, торчащий из двери где-то в пятнадцати сантиметрах над головой азиата. Тошэки, явно не до конца понимая, что только что произошло, выдернул лом из двери, вертя его в руках. Взяв его в одну руку, мужчина ошарашенно посмотрел на свою окровавленную ладонь, и мне вновь стало дурно.
- Какого...
На этот раз завизжала - хотя, правильнее сказать, заорала, - Авелин. Уже усадившая мужчин на пол, прислонив их спинами к стене, она стояла, словно бы окаменев, с ужасом смотря на дверь.
Повернув голову, я так же посмотрела на дверь, и буквально через секунду подхватила крик сестры.
Используя дырку, как глазок, внутрь кто-то смотрел.
Глаз этого "кто-то" был полностью красным, не считая зрачка и чёрных вен на белке. Этот самый зрачок, расширяясь и сужаясь, метался по помещению, и каждый почувствовал на себе его взгляд.
Самым первым пришёл в себя - или, по крайней мере, смог пошевелиться, - был всё тот же Тошэки. Заорав, мужчина, перехватив лом удобнее, резко воткнул его обратно в дырку, протыкая заодно и жуткий кровоточащий глаз.
Тварь бешено завизжала; меня вырвало на пол.
За дверью послышался полный боли и гнева вопль, после чего всё стихло. Мы так и стояли, шокированные и напуганные, а я всё пыталась прийти в себя после приступа рвоты.
- Что это было? – сипло произнесла Авелин, смотря на отца.
Грег, тяжело дыша, облизнул губы, посмотрев на неё.
- Один наш… «знакомый», - тихо отвечает он. Вытащив лом из двери, и, откинув его в сторону, мужчина посмотрел на только что подбежавшего к нам парня, который был больше похож на мёртвого, чем на живого, - Натан, принеси инструменты и кусок доски, нужно заделать эту дыру.
Я до сих пор надеюсь, что это просто страшный сон.

- Так вам удалось связаться с ними?
Мы все сидим за большим обеденным столом. Из пятнадцати мужчин, что отправилось на эту вылазку, назад вернулось девять, и все они до сих пор ошеломлены после того, что с ними произошло. Я сижу напротив Райана, который нервно помешивает длинной ложкой чай в своей кружке. Он делает так уже минут десять, и чай давно остыл, а мужчина так и не сделал ни одного глотка.
Авелин сидит рядом с отцом, и Грегор мягко сжимает её ладонь, руки их лежат на столе. Мне становится несколько неприятно, и я никак не могу понять причину этой ревности. Я ведь совсем не знаю его и, по логике вещей, ревновать не должна, но, быть может, дело в том, что этот мужчина – мой настоящий отец?
Поняв, что её вопрос остался незамеченным, Грейс терпеливо повторяет его, легонько тронув Грегора за плечо. Мужчина вздрогнул, словно бы очнувшись ото сна.
- Что? – хриплым голосом спрашивает он.
Грейс приходится спросить ещё раз.
- Да, нам это удалось, - вместо отца произносит Фабиан. Он сидит у противоположного конца стола, и мне приходится повернуться, чтобы увидеть его. Мерзавец, по чьему приказу меня поймали и кинули сюда, выглядит так же ужасно, как и остальные мужчины, и я ловлю себя на мысли - мне безумно жаль, что он не погиб.
Да простит Господь мне мои грешные мысли.
- И? – Авелин, не отпуская руки отца, откидывается на спинку стула, на котором она сидит. Я смотрю на неё, и, как ни стараюсь, всё равно не могу найти между нами что-то общее. Возможно, мне сейчас нужно думать о другом, но мне просто не хочется чувствовать себя вовлечённой в их ужасные планы. Я хорошая девочка. Один раз я пошла против правил, и теперь я сижу за обеденным столом в самом пекле Ада. – Каков же результат?
К разговору присоединяется Райан. О`Ши, кинув длинную ложку обратно в кружку, отодвигает чай подальше от себя, после чего, сцепив руки в замок, тихо произносит:
- Мы не успели услышать их ответ. Эта тварь ворвалась в помещение, швырнув в нас дверь, которая окончательно сломала и без того древний приемник. Думаю, учитывая наши… требования, они выполнят наши условия.
- Проще говоря, - тихо произносит один из близнецов, – нам удалось.
- Но какой ценой нам пришлось расплатиться, - тихо произносит светловолосая девушка, что сидит между близнецами. Её, кажется, зовут Аннабель.
- Это была необходимая плата, Анна, - один из близнецов, у которого под левым глазом появился здоровенный синяк, обнимает её за плечи.
Над столом наступает тишина. Мне тоже безумно жаль тех людей, которые погибли сегодня, но я слишком сильно хочу домой.
Когда я выберусь, обязательно помолюсь за упокой их душ.
- Ну и что нам делать? – заговорил темнокожий мужчина. – Откуда нам знать, что они нас не обманут?
- Нам остаётся только ждать, Джейсон, – на выдохе произносит Грегор.
Я осматриваю людей, что сидят за столом. Выживших всё также девятнадцать человек, а вот из тридцати «ополченцев» осталось двадцать пять. Итого, считая меня, нас всего сорок пять человек, можно даже сказать сорок пять с половиной, учитывая, что София скоро должна родить.
Около часа мы сидим за столом и пьём чай – Грейс несколько раз уходит на кухню, чтобы заново вскипятить воду, а меня уже тошнит от дешёвого чая в пакетиках. Дома я пила чёрный чай исключительно лучшего сорта, поэтому то, что они здесь пьют, кажется мне обыкновенной травой, сорняками, заваренными в кипятке.
За час молчания тишина загустела в воздухе и теперь клубится над нашими головами, создавая впечатление, что до неё можно дотронуться рукой. И это тяжелую тишину, что давит на головы и мешает дышать, нарушает полный боли и ужаса крик Софии.
- А! – женщина хватается рукой за свой вздутый живот, в ужасе на него смотря, ртом глотая воздух.
Райан и Тошэки почти одновременно вскакивают на ноги, и рыжеволосый даже опрокинул стол. Они оба подскочили к всхлипывающей женщине, осматривая её, после чего Райан громко воскликнул:
- У неё воды отошли! Она рожает!

Роды длятся почти сутки, и всё это время София кричит. Мне кажется, она не замолкает ни на секунду, и от её криков у меня разрывается сердце.
Роды принимают Райан и Тошэки. Насколько я поняла, О`Ши за все то время, что был здесь, прочитал большую часть книг по медицине, что были в библиотеке, и всё это время был вместо врача, в то время как азиат был учёным, что само по себе означало, что у него есть познания в сфере медицины.
Я сижу в комнатушке, которую мне выделили, и зажимаю уши руками, стараясь спастись от хриплых криков женщины, но её голос всё равно звучит в моей голове, как бы сильно я не старалась. Мне хочется выть, я хочу, чтобы она замолчала, и меня вернули домой, но с каждой секундой я всё меньше и меньше верю в то, что мне это удастся.
Крик женщины внезапно обрывается, и наступает полнейшая тишина. Сначала я испугалась, что оглохла, но, на всякий случай, щёлкнув пальцами, убеждаюсь, что это не так.
Если она перестала кричать, значит, всё закончилось. Чуть улыбнувшись, я встаю на ноги и быстрым шагом направляюсь в сторону небольшой комнаты, в которой мужчины принимали у Софии роды. Мне интересно знать, мальчик это или девочка, и какое имя женщина даст своему ребёнку. Все же, это дитя – первый лучик счастья, который появился в их жизнях за долгие годы.
Когда я приближаюсь к тому самому помещению, тишина начинает сдавливать мне виски. За столом сидит Лора, плечи женщины дрожат, а сама она тихо всхлипывает, закрыв лицо руками. Мне становится безумно страшно – разве может быть такая гнетущая тишина после рождения ребёнка? Я хватаю проходящую мимо меня женщину за руку, заставляя её остановиться и посмотреть на меня. Женщина плачет, закусывая дрожащую нижнюю губу, но я всё равно спрашиваю:
- Что здесь произошло?
Не ответив на вопрос, она вырывает руку из моей хватки и уходит, оставив меня одну. Я уже собираюсь пойти за ней и потребовать ответа, когда дверь, за которой сутки назад скрылись мужчины с рожающей Софией, открывается. Оттуда, почему-то спиной вперед, вышел Тошэки, и я уже хотела спросить, как там София, как увидела в его руках один край окровавленного свёртка, который он выносил вместе с Райаном из этой комнаты. Их одежда была полностью в крови, и мне не пришлось долго гадать, что был в том свёртке.
Это была София.
- А ребёнок?.. – тихо спросила я.
О`Ши, вздохнув, отрицательно покачал головой.
Я судорожно всхлипнула, чувствуя, как горячие слёзы бегут по моим щекам, и неожиданно кто-то крепко обнял меня. Не сразу поняв, что это был Грег, я прижалась к мужчине, сжимая пальцами ткань его клетчатой рубашки, и заплакала навзрыд.
- Почему всё так? – сквозь слёзы спросила я, подняв взгляд на отца. Он, глубоко вздохнув, собираясь с мыслями, поцеловал меня в висок.
- Это жизнь, Аника. К сожалению, мы не властны над ней.
Если бы мы были в Эдеме, они нашли бы способ её спасти. Сейчас София была бы жива, держала бы на руках своего новорождённого ребёнка и была бы счастлива, если бы мы просто были в другом месте, а он ещё говорит о том, что мы не властны над жизнью!
- И куда они её отнесут? – я прижалась щекой к сильному плечу отца, продолжая плакать. Мне было так плохо от происходящего, ещё никогда в жизни такие ужасы не окружали меня, а для этих людей подобные события что-то привычное, даже нормальное.
Как мы будем жить с ними в одном месте?
- Они… - Росс вдруг замолкает, прижавшись губами к моей макушке. – Лучше тебе не знать, милая. Просто… Постарайся понять, что мы ничего не могли сделать.
Но я не хочу понимать.