Глава III. Сколько раз её видела – и никак не могу привыкнуть к этому зрелищу

Сколько раз её видела – и никак не могу привыкнуть к этому зрелищу. Подойдя ближе к краю, я поддалась корпусом вперёд, смотря вниз.
Непроглядная тьма – единственное, что я вижу. В тех местах, куда ещё достаёт мутный дневной свет, можно разглядеть торчащие обломки труб, из которых продолжает течь вода.
Отсюда они пришли впервые – отсюда же они продолжают приходить сегодня.
Мы не знаем, что произошло в тот день двадцать лет назад. Главная улица, изорванный труп которой сейчас лежит перед нашими ногами, просто рухнула вниз, унеся с собой всё, что на ней было. Автомобили, фонарные столбы, люди... Всё это теперь ненужным хламом валялось на дне Ада. Вот только это было началом. Мы не знаем, что их породило, как они оказались здесь, но когда привычный нам мир рухнул в Ад, они пришли из недр земли, уничтожая его остатки. Правительство, дабы обезопасить остальное население страны, накрыло этот город гигантским куполом. Некоторым повезло – они успели выбраться, но это были единичные случаи. Почти все, кто жил здесь, остались под куполом.
Двадцать лет спустя нас осталось девятнадцать человек.
Я не помнила всего этого ужаса – когда это произошло, мне был всего год. Но Райан, которому было пять лет, всё прекрасно помнил. Его отец, священник в месте под названием «Ирландия», погиб во время обвала дороги, успев выкинуть Райана из машины за секунду до того, как она рухнула под землю. После всех ужасов, что он увидел, мой, на тот момент только будущий, муж перестал говорить и провёл в молчании долгие пять лет.
До тех пор, пока мне не исполнилось шесть, и мы с ним не стали лучшими друзьями.
Имеющий привкус смерти ветер ударил мне в лицо. Оскалившись и вновь взяв в руки автомат, я вернулась к остальным. Натан и Джейсон вытаскивали из-под кучи мусора длинную широкую доску, грубо сколоченную из нескольких частей. Эта доска – единственный способ перебраться с одной стороны на другую. Втроём мужчины надежно устанавливают её – осталось лишь решить, кто пойдёт первым.
Никого особо не спрашивая, Джейсон встаёт на доску первым, в то время как я, кусая губу, смотрю на его спину. Джейсон Кинг может похвастаться прозвищем «смертник» - он выполняет самую опасную работу, не жалея себя. Ну а для кого ему себя жалеть? Его жену, Магдалену, сожрали больше года назад, а новорождённая дочь, которой даже имени не дали, погибла через неделю без материнского молока. Джейсон не может позволить себе такую роскошь, как смерть, он слишком благороден, поэтому всячески пытается продлить наши никчемные жизни.
Цель, безусловно, великая, да только совершенно бессмысленная. Мы всё равно все сдохнем.
Когда он оказывается на другой стороне, мужчина машет рукой, чтобы шёл следующий. В ту же секунду я чувствую, как сильная мужская рука сжимает мой локоть, подталкивая чуть ближе к доске. Резко повернув голову, я смотрю на Райана, но тот, отрицательно покачав головой, указывает на фигуру Кинга на той стороне Бездны.
«Иди к нему» - словно говорит он мне, отпуская мой локоть. Мне хочется схватить его за руку, хочется, чтобы Райан пошёл со мной, но огромным усилием воли я заставляю себя поставить ногу на доску. Прикусив внутреннюю сторону щеки, я медленными шагами начинаю продвигаться по доске в сторону Джейсона. Ветер швыряет мои же волосы мне на лицо, но я даже не пытаюсь убрать их. Одно неверное движение – и я рухну вниз, в пасть простирающейся подо мной Бездны, чьё зловонное дыхание въедается в мою кожу сквозь ткань защитного костюма. Мне страшно, всё моё тело бьет нервная дрожь, и, когда я уже готова опустить взгляд и посмотреть вниз, рука Джейсона хватает меня за запястье. Мужчина дергает мою дрожащую тушку на себя, буквально сдёргивая меня с доски, тут же давая сигнал, чтобы шёл следующий.
Когда все мы оказываемся на нужной стороне, мужчины убирают доску, пряча её в руинах стоявшего неподалеку дома. Мы делаем это для того, чтобы твари не сломали наш «мост», отрезав тем самым нам путь до убежища. Джейсон, отряхнув перчатки от пыли, кивает головой в сторону зданий – нужно продолжать путь. Снова накинув капюшон на голову, я делаю шаг вперед, как вдруг чувствую шлепок по ягодицам. Вздрогнув, я поворачиваюсь, смотря на Райана – пусть из-за очков и респиратора его лица не видно, но я больше, чем уверена, что он довольно усмехается. Ударив его кулаком по плечу, я быстрым шагом следую за Кингом, кусая готовые расплыться в довольной усмешке губы.
Озабоченный пятнистый идиот.

Мы стоим прямо напротив здания супермаркета – одного из наиболее сохранившихся в городе, - но внутрь не спешим. Останавливаемся в одном из переулков для очередной передышки и ещё раз проверяем снаряжение. Я устало присаживаюсь на один из грубо сваленных в кучу ящиков, задумчиво разглядывая потрескавшийся асфальт – мысли об ужасающем зрелище, что открылось нам сегодня, никак не покидали моё сознание. Райан присаживается на корточки передо мной, взяв мои ладони в свои. Так мы и сидим, думая каждый о своём, но его близость успокаивает меня. Иногда я задаюсь вопросом, как же он это всё-таки делает? Что в нем такого, что я так отчаянно цепляюсь за него, что не хочу отпускать его от себя? Убрав капюшон с его головы, я, не снимая перчаток, запускаю пальцы в его волосы, сжимая рыжие пряди мужа.
«Да что же в тебе такого?»
Он протягивает руку и берёт в ладонь кончик моей косы. Я была готова ко всему, но не к тому, что этот придурок пятнистый начал делать. Он начал наматывать мою косу на мой же респиратор! Фыркнув, я чуть пихаю мужа, вынуждая того шлёпнуться на задницу, и резким движением откидываю волосы обратно за спину – чтобы у этого идиота больше не возникло желания делать с ними всякую ерунду. Райан не спешит вставать на ноги, наоборот, он устало ложится на спину, закинув руки за голову – автомат и рюкзак он снял, положив рядом с собой. Чуть вытянув ногу, я прижимаю подошву своего сапога к подошве сапога мужа, задумчиво начиная ими покачивать из стороны в сторону.
Не знаю точно, сколько мы так сидим, но вскоре к нам подходит Грейс. Оглядев нас, женщина, покачав головой, указала на здание супермаркета – нужно идти и сделать то, для чего мы вообще сюда пришли. Встав с ящиков, я протягиваю Райану руку, помогая мужу встать на ноги. Он закидывает рюкзак обратно на спину, и, взяв в руки автомат, следует за Грейс.
Выстроившись в колонну, мы быстро перебегаем открытое пространство, разделяющее переулок и супермаркет. Я и Натан, добежав первыми, юркнули в двери, которые раньше автоматически открывались при приближении к ним человека – сейчас у них банально выбиты стёкла. Стекло хрустит под ногами, каждый наш шаг сопровождается стонами множества трупов старого мира. Мы останавливаемся, и Натан первым проскальзывает в узкую щель между стеной и мусором, который забаррикадировал проход – стоит отметить, что щель достаточно большая для того, чтобы туда пролез человек. Когда я забираюсь в здание, Натан, сняв респиратор, уже зажёг сигнальный факел, который теперь заливает помещение ярким красным светом. Услышав мои шаги, он поворачивает голову в мою сторону, и, смотря на меня своими выцветшими глазами, тихо произносит:
- Их здесь нет. Зови остальных.
Кивнув, я снова выбираюсь наружу. По пояс высунувшись в узкий проход, я, протянув руку, легонько дёргаю Кинга за край куртки. Подскочив на месте, мужчина резко разворачивается, и дуло его автомата оказывается прямо перед моим лицом. Райан дёргается в нашу сторону, но прежде, чем он успевает что-то сделать, Джейсон убирает оружие от меня. Подняв руку, Грейс крутит пальцем у виска. Не обратив на это никакого внимания, я, поманив их за собой, снова скрываюсь в проеме.
Натан, продолжая держать в руке факел, уже стоит около кассовых аппаратов. Парень испуганно подскакивает на месте и резко разворачивается – на его лице появляется неподдельное облегчение, когда он понимает, что это всего лишь мы. Вот только что-то в его обеспокоенном лице заставляет меня подумать, что, пока нас не было, что-то всё же произошло.
Опустив респиратор так, чтобы теперь он болтается у меня на шее, я, сделав глубокий вдох, убираю очки на макушку, поморщившись от ставшего лишь ярче света сигнального факела. Остальные так же снимают респираторы – что странно, в зданиях можно спокойно дышать.
- Авелин, - я вздрагиваю, когда муж зовёт меня по имени, и чуть поворачиваю голову в его сторону. Райан хмурится, его губы бледные от напряжения. – Вернёмся домой – займёмся любовью.
Я поражённо смотрю на него, а когда до меня доходит смысл сказанных им слов – возмущённо краснею. Где-то в стороне хрипло смеётся Натан, а проходящая мимо Грейс даёт Райану хорошего подзатыльника, отчего рыжеволосая голова мужчины пошатывается вперед, словно на пружине.
- Тоже мне, герой-любовник. Будь любезен, пока мы на задании, думай той головой, что у тебя на плечах, а не в штанах, – женщина несколько грубо усмехается, но сейчас мне хочется расцеловать её за эти слова. – Мне не хочется сдохнуть только потому, что какому-то мальчишке гормоны в голову ударили.
- Вы правы. Прошу прощения, – он проводит ладонью по своим волосам, как раз по тому месту, куда его ударила Грейс. Райан кидает на меня взгляд, который как бы дает понять, что деваться мне всё равно некуда, спим-то мы в одной кровати, после чего он вновь становится серьёзным и сдержанным. Нередко я удивлялась, как же ему так быстро удаётся взять себя в руки, но ответ всегда один и тот же – Райан О`Ши чертовски хочет выжить.

Мы разделяемся. Каждый идёт в «свою» секцию, из которой должен взять только самое необходимое. Райан ловит меня за руку и коротко касается своими губами моих, после чего стремительным шагом двигается в сторону электроприборов – старый генератор в последнее время начал барахлить, и для его починки нужны какие-то детали. Если их здесь не будет, нам придётся идти глубже в мёртвый город, что не только опасно, но ещё и займет много времени. Проклиная чёртов генератор и его поломки, я зажигаю факел и быстрым шагом иду вдоль покрытых пылью стеллажей – моей задачей является найти воду и какие-нибудь консервы.
Факел издаёт противное шипение и слишком ярко светит. Поморщившись, я вновь надеваю на глаза очки, начиная пристально оглядывать мелькающие полки, набитые всякой всячиной, но не тем, что мне нужно. Напротив полки с детскими игрушками я замираю буквально на несколько секунд, но грубо заставляю себя идти дальше – нечего пялиться на этот бесполезный хлам. Консервы находятся несколькими стеллажами дальше. Встав на одно колено и положив факел на плиточный пол, я сняла со спины рюкзак, начиная наполнять его банками. Когда я уже почти заканчиваю, какое-то движение под стеллажом привлекает моё внимание. Задержав дыхание, я медленно беру в руку факел и протягиваю его по направлению к стеллажу, не сводя пристального взгляда с темного силуэта, который постепенно принимает более чёткие очертания.
Кошка. Самая обычная кошка.
Тощая, без одного уха, вся в засохшей крови, она сипло шипит, когда я подношу факел достаточно близко к ней, но только так мне удается заметить три маленьких бездыханных комочка. Мне становится жаль её – умирающую, голодную, не сумевшую защитить своё потомство. Я стою на коленях, смотря на эту чёртову кошку, и лишь больше убеждаюсь в том, что не хочу иметь ребёнка.
Потому что если в глазах животного столько боли по погибшим детям, что же будет со мной, если наш с Райаном ребёнок умрёт?
Неожиданно один из комочков вяло пошевеливается. Я решаю, что это обман зрения, но нет, движение повторяется, и один из котят, к моему удивлению, встаёт на лапы. Поддаваясь неведомому порыву, я протягиваю руки и, под грозное шипение его матери, вытаскиваю котёнка из-под стеллажа, поднимая на уровень своих глаз. В отличие от своей матери, он не похож на обтянутый кожей скелет. Чуть усмехнувшись, я провожу одним пальцем по его голове между ушей, принимая неожиданное решение забрать его отсюда. Он же такая кроха... Рано ему умирать.
Посадив чёрный комок в рюкзак, я снова смотрю на кошку, что, прячась под стеллажом, вылизывает тела своих погибших детей. Она всё равно скоро умрёт, по ней видно, что долго несчастная кошка не протянет. Закусив губу, я протягиваю руку и начинаю гладить её. Животное настороженно замирает, но после минутной ласки начинает еле слышно мурлыкать, прикрыв глаза и поддаваясь навстречу моей руке.
Она даже не мяукнула, когда я свернула ей шею.
Закинув рюкзак за спину, я, чувствуя приятное, еле заметное движение в нём, быстрым шагом направилась в сторону стеллажей с водой – на эту чёртову кошку я потратила слишком много времени. Чуть ли не на бегу хватая несколько бутылок с водой, я, прижимая их к груди, собираюсь развернуться и поспешить к месту встречи, когда что-то привлекает моё внимание. Прищурившись, я подхожу ближе к стеллажу, смотря на стоявшие на полках пакеты с всевозможными соками давно сгинувших в небытие фруктов. Меня привлекла лишь одна строчка – «изготовлено: 25.10.87г.». По словам отца, я родилась 7 февраля 2067 года, именно в конце этого года произошла вся эта чертовщина, а здесь... Сердце врезается в рёбра и испуганно замирает. Какого чёрта?! Издав странный всхлипывающий звук, я обернулась, рассматривая даты изготовления, стоящие на наполняющих полки продуктах. Везде, чёрт возьми, стоит 2087 год! Почему мы никогда раньше не обращали внимания на даты?! Прижимая бутылки с водой к груди, я испуганно вздрогнула, когда факел неожиданно погас. Я медленно встаю на колени, поставив бутылки на пол, и начинаю копошиться в рюкзаке в поиске другого факела, пару раз задев рукой жесткий мех свернувшегося в клубок котёнка, которого происходящее нисколько не волновало. Когда ярко-красное пламя снова загорелось, я, глубоко вздохнув, вновь оглядела полки – этому должно было быть логическое объяснение. И оно было – вот только оно мне совершенно не нравилось.
Кто-то – или что-то – поставляет сюда свежие продукты.
Запихнув бутылки с водой в рюкзак так, чтобы не прибить животное, я, резко встав на ноги, делаю самую логичную вещь в этой ситуации, а именно – к чертям сбрасываю пакеты с соком на пол и начинаю давить их ногами. Сейчас я не могу объяснить, зачем именно это делаю, но что-то внутри меня просто вопит о том, что так нужно. Когда мне кажется, что уже достаточно, я, судорожно сжимая пальцами факел, спешу в сторону, из которой пришла – нужно найти Райана и поделиться с ним своим «открытием». Пробегая мимо приоткрытой двери, которая ведёт на склад, я медленно перехожу на шаг, а потом и вовсе останавливаюсь в неуверенности. Оттуда льётся яркий красный свет и раздаётся голос Натана, беседующего с...
- Мать твою!
Рванув на себя дверь, я вбегаю в помещение, потянувшись к автомату, висевшему у меня за спиной. Быстро пробежав взглядом по помещению, я почти сразу нахожу Натана. Она стоит напротив него, пожирая парня своими выцветшими глазами. Щёлкает предохранитель, я прицеливаюсь, собираясь убить её с одного выстрела, вогнав пулю промеж этих отвратительных глаз, но заметивший меня Натан неожиданно закрывает её своим телом. Выругавшись, я, не убирая оружия, заорала:
- Отойди от этой твари, Натан!
- Не смей стрелять!
- Сукин сын, отойди в сторону!
- Авелин? Авелин, это правда ты?
Я резко втягиваю воздух, чувствуя, как дрожат пальцы. Она медленно сползает с ящика, на котором сидела, и поднимает голову, смотря на меня своими белыми глазами. Каштановые волосы, раньше подстриженные по-мальчишески, теперь свисают на её лицо, а сквозь прозрачную кожу видно каждую вену. Она счастливо улыбается, смотря на меня, и делает несколько шагов вперёд, но я шарахаюсь назад, с ужасом смотря на паучьи лапы, что росли из её спины в районе пятого и восьмого позвонков.
- Не приближайся…
- Что ты делаешь, Авелин? – она испуганно смотрит на автомат в моих руках. – Это же я, Кетти! Неужели ты меня забыла?
Кетти Рассел, старшая сестра Натана. Кетти Рассел, моя лучшая подруга. Кетти Рассел, девушка, которую они сделали своей самкой, мерзкой тварью, производящей на свет их мерзких детей.
Как, чёрт возьми, её можно забыть?! Судорожно вдохнув, я снова направила на Кетти дуло автомата, но чёртов Натан встал между нами. Зарычав от злости, я резко схватила его за плечи, встряхнув.
- Очнись, ублюдок! Это не твоя сестра! Да, у этой твари остались воспоминания твоей сестры, но, чёрт возьми, Кетти мертва уже пять лет!
Именно в этот момент Кетти кидается на Натана, вонзив зубы в его шею. Парень дико закричал от боли, вцепившись рукой в волосы мёртвой сестры, а я, отскочив на шаг назад, наконец, делаю выстрел. Между глаз девушки появилась ровная дыра, а кровь, брызнувшая из неё, испачкала лицо Натана. Глаза Рассела поражённо расширяются, время останавливается в тот момент, когда наши взгляды встретились.
Тело Кетрин Рассел с грохотом рухнуло на пол.
Завизжав диким зверем, он кидается к ней, обхватив лицо сестры ладонями. Я вижу, как дрожат его плечи, как бежит кровь из раны на его шее – и понимаю, что плачу сама.
Кетти была моей единственной подругой. Именно она уговорила меня посмотреть на Райана, как на мужчину, именно она всегда была рядом со мной – и за её доброту я отплатила ей пулей промеж глаз.
Вскочив на ноги, Натан хватает меня за плечи и начинает грубо трясти. Краем уха я слышу недовольное мяуканье из своего рюкзака, но сейчас оно не имеет значения. Глаза юноши полны безумия, всё его тело дрожит от гнева, и мне кажется, что сейчас он сомкнет руки на моей шее, но этого не происходит. Вместо этого Натан продолжает трясти меня, да так, что я клацаю зубами. Сжав его запястья, я пытаюсь вырваться, но хватка безумца слишком сильна.
- Ты убила её! Ты убила Кетти!
Всхлипывая, я промямлила в ответ что-то неразборчивое, чувствуя, как липкие щупальца страха сдавливают моё сердце. Переведя взгляд на тело девушки, грязное, обнажённое, окровавленное, я почувствовала, как рвотный ком отвращения подскакивает к моему горлу. Отвращения к себе, к миру, к происходящему, к Кетти, к орущему прямо мне в лицо Натану.
Кровь Кетти чёрная, как тьма, медленно окружившая нас, когда факел, который я выронила, погас окончательно. Тяжело дыша, я чувствую лишь хватку Натана и его тяжёлое дыхание на своём лице. Мне безумно страшно, я хочу сбежать как можно дальше отсюда, спрятавшись от всего окружающего мира, и именно в этот момент, когда моральная слабость достигла своего пика, Натан тихо шепнул:
- Я убью тебя. Прямо сейчас.
В ту же секунду его руки смыкаются на моей шее. Я стою неподвижно, позволяя ему душить себя – в ту секунду я совершенно не понимала, что происходит. И лишь когда легкие начинают огнём гореть от нехватки воздуха, я, вцепившись ногтями в лицо Натана, бешено завизжала, сдирая с его щёк куски белой кожи. Он закричал от боли, но хватки не ослабил – тогда я со всей силы ударила его головой, слыша, как хрустнули его нос и мои треснувшие очки. Парень рухнул на пол рядом с телом своей сестры, а я, спотыкаясь и чуть ли не падая, вылетела прочь со склада.
- Авелин, стой!
Я дико завизжала, когда чьи-то руки обхватили меня, бегущую вперёд, поперёк талии, удерживая на месте. Крича и плача, я пыталась вырваться, но, когда чьи-то теплые губы коснулись моего виска, а руки обхватили крепче, я безвольно замерла в объятьях мужа. Крепко прижимая меня к своей груди, Райан судорожно шептал что-то успокаивающее – он явно был напуган моим поведением.
- Тише, моя хорошая… - он развернул меня к себе лицом, и я, уткнувшись носом в его шею, разрыдалась в голос.
В тот момент, когда Натан, чьё лицо было в крови, вылетел из склада, крича что-то про то, что он убьёт "эту суку", я потеряла сознание.

Тихо застонав, я села на кровати, держась за голову - всё моё тело ужасно болело. Воспоминания о произошедшем ужасным хороводом ворвались в мою голову, и я резко огляделась, смотря на родные стеллажи и покрывало цвета морской волны. Когда это мы успели вернуться домой?
Покрывало отодвигается в сторону, и внутрь заходит Райан - на руках мужа я замечаю того самого котёнка, которого сунула в свой рюкзак. Посмотрев на меня, он с неким облегчением вздохнул, присаживаясь рядом со мной. Протянув руку, я провела пальцами по чёрному меху животного, впервые в жизни боясь посмотреть мужу в глаза. Несколько минут мы сидим в полной тишине, нарушаемой лишь мурлыканьем котёнка, но Райан был бы не Райаном, если бы не нарушил это молчание:
- Я знаю, что там произошло, - я лишь нахмурилась, но отвечать не стала. - Ты не виновата, Авелин. Сама прекрасно знаешь, что Натан психически неуравновешен. Сейчас он сожалеет о том, как себя повёл, и...
- Ты когда-нибудь обращал внимание на даты, которые стоят на продуктах, которые мы сюда тащим?
Я всё же подняла взгляд, смотря на удивлённого мужчину. Нахмурившись, он отрицательно покачал головой. Вздохнув, я, приведя мысли в порядок, продолжила:
- На пакетах с соком стоял 2087 год. Объясни мне, как это возможно, если мы находимся под куполом с 2067-го года?
Он нахмурился, понимая, что именно я имею в виду.
Всё совсем не так, как мы привыкли думать.