Речи заратустры

О трех превращениях

Я говорю вам о трех превращениях духа: о том, как дух стал верблюдом, верблюд — львом и, наконец, лев — ребенком....

О войне и воинах

...Любите мир как средство к новой войне, и мир короткий — сильнее, чем мир продолжительный.

Не к работе призываю я вас, но к борьбе; не к миру, но к победе. Да будет труд ваш — борьбой, а мир ваш — победой!

Только тогда можно молчать и быть невозмутимым, когда есть лук и стрелы: иначе возникают ссоры и пустословие. Да будет мир ваш — победой!

Вы утверждаете, что благая цель освящает даже войну? Я же говорю вам, только благо войны освящает всякую цель.

Война и мужество совершили больше великого, чем любовь к ближнему. Не сострадание, а храбрость ваша спасала доньше несчастных.

...Для хорошего воина «Ты должен» звучит приятнее, нежели «Я хочу». И даже то, к чему предрасположено сердце ваше, должно быть сперва приказано вам.

...Так живите жизнью повиновения и войны! Что толку в долгой жизни! Какой воин захочет пощады!

Я не щажу вас, я люблю вас всем сердцем, собратья по войне!

О новом кумире

...Государством зовется самое холодное из всех чудовищ. Холодно лжет оно; и вот какая ложь выползает из уст его: «Я, государство, я — это народ».

Это ложь! Родоначальниками народов были созидающие — это они наделили верой и любовью соплеменников своих: так служили они жизни.

Те же, кто расставил западни для людей и назвал это государством, — разрушители: меч и сотню вожделений навязали они всем.

Там, где еще существует народ, не понимает он государства и ненавидит его как дурной глаз и посягательство на исконные права и обычаи....

Народятся многие множества: для лишних и было изобретено государство!...

Государством зовется сей новый кумир; так все — хорошие и дурные — опьяняются ядом; там все теряют самих себя; там медленное самоубийство всех называется жизнью.

Взгляните же на всех этих лишних людей!...Взгляните, как лезут они, эти проворные обезьяны! Как карабкаются друг через друга, как срываются в смердящую пропасть!

Туда, к трону власти стремятся они: в безумии своем мнят они, будто счастье восседает на нем! Часто грязь восседает на троне — и трон нередко стоит в грязи!...

Только там, где кончается государство, начинается человек — не лишний, но необходимый: там звучит песнь того, кто нужен, — единственная и неповторимая.

Туда, где государство кончается, — туда смотрите, братья мои! Разве не видите вы радугу и мосты, ведущие к Сверхчеловеку!

Так говорил Заратустра.

О старых и молодых женщинах

...Когда сегодня, в час захода солнца, шел я один дорогой своей, повстречалась мне старушка, и так обратилась она к душе моей:

«О многом сказал Заратустра и нам, женщинам, но ничего не поведал о женщине».

И я возразил ей: «Говорить о женщине следует только с мужчинами».

...«Мужчине следует остерегаться женщины, когда она любит: ибо тогда готова она на любую жертву, и все остальное не имеет никакой ценности в глазах ее.

Мужчине следует остерегаться женщины, когда она ненавидит: ибо он в глубине души своей только зол, она же — скверна»....

Счастье мужчины зовется «Я хочу». Счастье женщины — «Он хочет»....«Дай же мне твою маленькую истину!» — сказал я.

И молвила старушка:

«Идешь к женщинам? Не забудь плетку!»

Так говорил Заратустра....

На блаженных островах

...Взгляните, какое изобилие вокруг нас! И находясь тут, как славно смотреть в морские дали.

Некогда, глядя в даль моря, говорили «Бог»; ныне же учу я вас говорить «Сверхчеловек».

Бог — это некое предположение; но я не хочу, чтобы домыслы ваши простирались далее вашей созидающей воли.

Вы можете создать Бога? — Так не говорите тогда ни о каких богах! Но Сверхчеловека создать возможно.

Быть может, это будете не вы сами, братья мои! Но переделать себя и стать отцами и предками Сверхчеловека — да будет это лучшим созданием вашим!...

Об умаляющей добродетели

...И Заратустра остановился и задумался. Наконец он печально произнес: «Все измельчало!...люди измельчали и мельчают все больше. И причина этому — их учение о счастье и добродетели.

Они умеренны и в добродетели, ибо хотят они комфорта. А с комфортом совместима лишь умеренная добродетель.

...Много лжи у маленьких людей.

Некоторые из них имеют свою волю, но большинство лишь служит воле других. Встречаются и среди них искренние, но большинство — всего лишь плохие актеры.

Есть между ними актеры бессознательные, есть и актеры вопреки воле своей: искренние всегда редки, особенно — искренние актеры.

Мужские качества здесь —- редкость; вот почему женщины их становятся мужчинами. Ибо только тот, в ком достаточно мужского, освободит в женщине женщину.

И вот худшее лицемерие, которое встречал я у них: даже те, кто повелевает, подделываются под добродетели повинующихся».

«Я служу, ты служишь, мы служим», — так молится здесь лицемерие господствующих, — и увы! если первый господин — только первый слуга!

Даже в их лицемерие проникло любопытство взора моего: и разгадал я их счастье — счастье мух — и их жужжание на освещенных солнцем оконных стеклах.

Сколько доброты, столько и слабости вижу я. Сколько справедливости и сострадания, столько и слабости....

О старых и новых скрижалях

...Когда пришел я к людям, то обнаружил, что восседают они на старом предубеждении своем: все верили, что давно уже знают, что есть для человека добро и что — зло.

...Эту сонливость встряхнул я, когда начал учить: никто еще не знает, что есть добро и зло, никто, кроме созидающего!

Созидает же тот, кто придает земле смысл и дарует ей будущее, а человеку — цель; он же и создает добро и зло.

...Человек... есть мост, а не цель...

Мне жаль всего минувшего, ибо вижу я, что оно предано, — предано духу, милости и безумию каждого нового поколения, которое приходит и все, что было, перетолковывает так, чтобы стало оно мостом ему!

...Но вот другая опасность и предмет страдания моего: память черни не идет дальше деда, а с дедом и время прекращается.

Так предается забвению все прошлое: ибо может статься, что толпа некогда будет господствовать, и время потонет в мелкой воде.

Поэтому, братья мои, нужна новая аристократия, враждебная толпе и всякой тирании, аристократия, которая снова напишет слово «благородный» на новых скрижалях.

Много нужно благородных и многосторонним должно быть благородство их, чтобы могли они составить аристократию! Или, как сказал я однажды: «В том и божественность, что есть боги, но нет никакого Бога!»

О братья мои, я показываю вам новую аристократию и посвящаю вас: вы должны стать зачинателями и воспитателями, сеятелями будущего,— поистине, не о той аристократии говорю я, принадлежность к которой можно купить, как покупают ее торгаши за золото свое: ибо все, что имеет цену, не имеет большой ценности.

Пусть будет отныне честью вашей не то, откуда происходите вы, но то, куда идете. Воля ваша и стопы ваши, стремящиеся дальше вас самих, — да будут отныне вашей новой честью!

...О братья мои, не назад, а вперед должен смотреть аристократизм ваш! Да будете вы изгнаны из земель отцов и прадедов ваших!

Землю детей ваших должны вы любить: любовь эта да будет новым аристократизмом вашим; любите ее, землю еще не открытую, лежащую в дальних морях! Пусть ищут ее корабли ваши!

В детях ваших возмещаете вы то, что были детьми отцов своих: так должны искупить вы все прошлое! Эту новую скрижаль воздвиг я над вами!

Жизнь — это источник радости: но в ком говорит испорченный желудок, этот отец скорби, для того все источники отравлены.

Познавать — это радость для того, в ком воля льва! Но уставший подчиняется чужой воле, любая волна играет с ним....

Следуйте своими путями! А народу и народам предоставьте идти своими! Поистине, темны пути их, не озаренные ни одной надеждой!

Пусть торгаш царствует там, где все, что блестит еще, — это лишь золото его! Время королей миновало: то, что сегодня зовется народом, не заслуживает королей.

Смотрите же, как народ стал подражать торгашам, извлекая малейшую выгоду из всякого мусора!

Они подсматривают друг за другом, они подражают друг другу — и это у них называется «добрым соседством». О блаженные, далекие времена, когда народ говорил себе: «Я хочу быть господином над народами!»

Ибо, братья мои: лучшее должно господствовать, и лучшее хочет господствовать! А где учение гласит иначе, там лучших не хватает!

...Вот учение мое: человеческое общество — это попытка, это долгое искание; ищет же оно того, кто повелевает!

— Это попытка, братья мои! А вовсе не «договор»! Разбейте, сокрушите это слово, слово вялых и половинчатых сердец!...

О воля, отвратительница всех бед, необходимость моя! Сохрани меня для великой победы!

Так говорил Заратустра.

Беседа с королями

...«Надо услышать того, кто поучает: «Вы должны любить мир лишь как средство к новой войне, и мир короткий — сильнее, чем мир продолжительный».

Никто еще не произносил столь воинственных слов: «Что такое — добро? Добро — это быть храбрым. Благо войны освящает всякую цель.

О высшем человеке

Когда я в первый раз пришел к людям, величайшее безумие совершил я, безумие отшельника: я вышел на базарную площадь....

Вот чему научитесь у меня, высшие люди: на базаре никто не верит в высших людей. Хотите говорить перед ними, ну что ж, говорите! Но толпа вам бессмысленно моргает: «Мы все равны!»

«Эй, вы, высшие люди, — бессмысленно моргая, говорит чернь, — нет никаких высших, мы все равны, человек есть человек, и перед Богом мы все равны!»

Пред Богом! Но теперь этот Бог умер. А перед толпой мы не хотим быть равными со всеми прочими. О высшие люди, уходите с базара!