Глава 8. Xрот‑полководец стоял на высокой скале, глядя на море и небрежно поигрывая топором

Xрот‑полководец стоял на высокой скале, глядя на море и небрежно поигрывая топором. В лучах закатного солнца вода была похожа на кровь. Вдалеке виднелись боевые галеры норскийцев, несущиеся к берегу под парусами. Сотни весел бороздили неспокойное море.

Нос каждого корабля украшала резная фигура. Некоторые из них изображали драконьи головы с клыками и высунутыми змеящимися языками. Другие – полуфигуры демонов и богов, которым поклонялись северяне. У кого‑то были витые рога или широкие крылья, как у летучей мыши. Хрот узнал многих, хоть и не смог вспомнить их имена.

Ему было приятно увидеть многочисленные изображения Кхорна. Выходцы с севера знали его под разными именами, но это не имело значения: Великого Кхорна волновали не подобные мелочи, но черепа и кровь, приносимые ему в жертву в огромных количествах. Одна статуя изображала его в облике разъяренного собакоголового божества с безошибочно узнаваемым символом во лбу. Другая представляла собой могучего воина с мечом и топором, в узорчатом доспехе и гирлянде из черепов.

В корпуса кораблей были встроены какие‑то механизмы – Хрот решил, что это боевые машины. Некоторые корабли ощерились тяжелыми копьями‑таранами, другие – вращающимися сверлами, едва заметными под водой, или колесами, обмотанными цепями, которые исчезали в пастях деревянных идолов. Их точное назначение оставалось для Хрота загадкой.

Галеры приближались, бесстрашно рассекая волны. На большинстве из них было по тридцать скамей для гребцов, но один корабль казался просто невероятно огромным – не менее семидесяти скамей и три сотни гребцов, изо всех сил налегающих на весла. Он явно принадлежал военному вождю и не зря был украшен знаками Кхорна, Собирателя Черепов. Глаза бронзоволикой фигуры на носу корабля источали пламя. Похоже, все судно было из кованой бронзы и оставалось на плаву совершенно загадочным образом.

С бортов свисали бесчисленные трупы, пронзенные копьями, – очевидно, еще при жизни. Под ними проходил желоб, по которому кровь совсем недавно стекала прямо в пасть бронзовой статуи.

Хрот почувствовал всю мощь Кровавого Бога. Тот, кто плыл на корабле, явно пользовался благосклонностью божества, и эта тайная сила передавалась даже самому судну.

Бронзовый лик был искажен, рот раскрывался и закрывался – словно идол искал врага. Хрот знал, что внутри корабля заключен дух грозного демона, и проникался невольным уважением к полководцу, способному на такие сильные чары. Собственно, демон и держал корабль на плаву.

Хрот повернулся и зашагал по каменистой тропе, чтобы приветствовать вождя и его племя.

Его собственная армия располагалась прямо на песчаном побережье – Хрот улыбнулся, не без гордости отметив про себя ее размеры. По пути они столкнулись с несколькими воинственными бандами, грабящими окрестности, Хрот убил их вожаков и забрал воинов с собой. Его штандарт отяжелел от голов наиболее достойных противников. Те, кто оказался поумнее, сразу же присягнули ему. Иные же сами искали его и жаждали снискать его расположение. Старинные союзники, Олаф Неистовый, знаменосец Барок, Торгар и другие кьязаки занимали в армии видное положение. В бою они неизменно были впереди.

Судобаал ждал на берету. Он махнул Хроту рукой, похожей на лапу хищной птицы.

– Идем, нам надо встретить Улкжара, Охотника за Головами из рода Скелингов. Собирай мою армию. Надо показать им, как я силен, – шипел Судобаал.

Избранник Кхорна обжег его взглядом.

– Это моя армия.

Судобаал вскинул голову; языки пламени на его посохе и руке гневно вспыхнули.

– Собирай мою армию. И помни, что это я создал тебя, избранник. Создал и так же легко могу от тебя избавиться.

Хроту отчаянно захотелось раскроить колдуну череп топором, но он с трудом сдержал себя. Сейчас не время. Можно, конечно, убить старикашку, но что толку, раз этот поганец – единственный, кто может указать, где покоится Асавар Кул.

Хрот резко отвернулся и зашагал по песку.

– Давай, – рявкнул он, обращаясь к Бароку, – давай, покажем этим белобрысым норскийцам, как выглядят настоящие воины.

Длинные весла вонзались в черную ледяную воду в такт ударам огромного медного барабана. Каждое держали четверо воинов, и судно полководца стремительно двигалось к берегу.

Улкжар Моерк, подобно своим соплеменникам, был высок и светловолос, с холодными голубыми глазами, и по крайней мере на голову превосходил ростом самого высокого из своих воинов. Его черный доспех был украшен бронзовыми знаками Кровавого Бога, за поясом висели два коротких широких меча, наделенные магической силой самыми могущественными шаманами севера, – от них пали тысячи, и кровь жертв стала приношением грозному божеству.

Корабль приблизился к берегу, но грохот барабана не смолкал, наоборот, усиливался. Скелинги налегали на весла изо всех сил, и наконец демонический корабль на гребне волны вылетел на песок, разбрасывая белую пену. Наконец грохот прекратился, и северяне подняли весла в воздух. Судно прорезало в песке глубокую рытвину и остановилось, и тогда Улкжар легко спрыгнул наземь, словно пятнадцать футов высоты были ему нипочем.

Он прошелся вдоль борта и заглянул в лицо бронзового идола. Металлическая шея напряглась – существо явно пыталось покинуть свою тюрьму. Его лицо было шириной двадцать футов, в разверстой пасти мог поместиться человек. Обнаженные зубы вполне могли порвать обшивку вражеского корабля. На Улкжара с ненавистью смотрела пара горящих глаз.

– Спасибо за очередное безмятежное плавание, Двиорджнер, – сказал Улкжар, встречаясь с ним взглядом.

Существо, скованное звуком своего подлинного имени, покорно опустило глаза.

Улкжар снял одну латную рукавицу, подошел поближе и провел рукой по зубам изваяния. Он сунул сжатый кулак в пасть демона, позволяя крови стечь на бронзовый язык, потом убрал руку и облизнул царапину, которая тут же затянулась.

Остальные корабли тоже пристали к берегу, и команды вытягивали их подальше на песок. Улкжар знаком подозвал двоих младших братьев, и они последовали за ним к тем двум фигурам, что ждали их.

На берегу раскинулась армия из бесчисленных племен – явно больше пяти тысяч воинов. Но ему было все равно. Сила армии – в полководце, и хотя скелинги Улкжара насчитывали лишь около двух тысяч бойцов, никто из других вождей еще не превзошел его, и он – не тот, кого можно легко запугать. Только один человек приводил Улкжара в трепет, но он был убит в прошлом году. Такие, как Асавар Кул, большая редкость.

Двое молча ожидали, когда он приблизится. Один – сгорбленный, в черном плаще, с землистой кожей, витой посох сросся с его правой рукой. Острые черты, глубокие морщины. И – очевидная, несомненная мощь. Желтые немигающие глаза, холодные, как у змеи. Худые щеки были исчерчены рунами власти. Явно колдун. На таких у Улкжара не было времени.

Второй же выглядел как истинный, прирожденный воин – пониже Улкжара, но невероятно сильный, в кроваво‑красной броне и шлеме с витыми рогами. Его глаза не были глазами человека – в глазницах опасно поблескивали языки пламени. Улкжар сразу понял, что это избранник Кровавого Бога, такой же как он сам.

– Мои шаманы услышали твой зов, – резко бросил норскиец колдуну. – Знамения показали, что Карлот, Кровавый Бог, хочет, чтобы я ответил.

– О да, он этого хочет, Улкжар, Охотник за Головами. Я – Судобаал.

– Сам знаю. А ты – ты Хрот Кровавый, – обратился он ко второму. – Я слышал, ты убил Зара Слааета. Сам бы не отказался с ним расправиться, впрочем, это теперь не важно. Молва бежит впереди тебя.

Избранник сложил руки на могучей груди.

– И я знаю о тебе, Улкжар. Ты водил северян в поход на Прааг. Говорят, ты скрестил мечи с самим Асаваром Кулом и он пощадил тебя. Это правда?

– Да, избранный. Мне не стыдно быть побежденным им. Более никто не выживал после поединка со мной. И не выживет впредь.

Двое избранников Кровавого Бога угрожающе посмотрели друг на друга.

– Хорошо, что ты прибыл. Этого хотели боги, – сказал Судобаал. – Они послали мне видение. Жалкая Империя верит в победу и в безопасность своих земель, ведь Асавар Кул пал. Но они ошибаются.

– Они никогда не будут в безопасности, – отозвался Улкжар. – Они это знают и выбрали для себя удел слабых и боязливых. Мы будем господствовать и на их землях до тех пор, пока господствуем на море.

– Это, конечно, так, но ты не понял меня. Империя считает, что настало время зализывать раны. Едва ли. Помоги нам, и вместе мы сокрушим их, дабы завершить начатое Асаваром Кулом.

– Кул был первым среди Избранных. Никто в этом не сомневается. Все служители истинных богов присягнули ему – курганцы, норскийцы и хунги. После его гибели племена рассеялись и бьются друг с другом за первенство, на которое толком никто не может всерьез претендовать. Среди норскийцев мне нет равных, но даже я не могу объединить свой народ. У курганцев дела обстоят так же, да?

– Именно.

– Много могущественных вождей, но ни одного, кто мог бы их возглавить. О тебе, Хрот, я слышал. Но ни ты, ни я на такое не способны. Мы можем всю жизнь побеждать в поединках, но этого мало. Всегда найдется кто‑нибудь, кто решит, что он сильнее нас. Битвы не прекратятся никогда. Асавар Кул пришел на наши земли, и лишь я осмелился бросить ему вызов. Все знали, кто он, и никто не решился. Такие воины рождаются раз в десять поколений.

– Верно, – хитро промолвил Судобаал. – Но я знаю, где его меч.

Норскиец фыркнул.

– Он потерян. Любой, кто сможет носить этот клинок и покорит заточенных в нем демонов, станет любимцем богов. Никто из норскийцев на такое не решится. Но меч, повторяю, потерян.

– Да и в других племенах мало найдется таких храбрецов, – заметил Судобаал, – но тайны его нахождения больше не существует – мне открылось, где он покоится.

Улкжар нахмурился. Если колдун не лжет, тогда у него великое будущее. Улкжар во что бы то ни стало станет первым.

– Мои шаманы не менее могущественны, чем ты, но они его не видят. Как же ты можешь утверждать, что нашел его?

– Довольно! – рявкнул Хрот. – Хватит разговоров. Нам нужны твои корабли, норскиец.

Улкжар хладнокровно смерил его взглядом.

– О тебе говорят по всей моей земле, избранный, но и обо мне тоже. Твоя сила растет, подобно солнцу на заре, но моя достигла расцвета. Тебе не сравниться со мной.

Хрот тихо зарычал и крепче сжал топор.

– Ты же знаешь, что это так. Кровавый Бог видит нашу мощь, но не смей ничего у меня требовать, щенок. Превосходство на моей стороне.

Пока он говорил, в глазах Хрота разгорался опасный огонек. Не обращая на это ни малейшего внимания, Улкжар расправил плечи. Глаза Кровавого Бога наблюдали за этим странным поединком, как и глаза многих тысяч воинов. Улкжар был предводителем уже двадцать лет и знал, какую силу может пробудить вождь в своих подданных, но понимал и то, что без постоянной работы это не подействует. Под взглядом своих воинов он неизменно сохранял выдержку и излучал безграничную мощь – в противном случае оставалось ожидать удара в спину, ведь всегда найдется еще какой‑нибудь претендент на власть. О нет, он покажет, что сильнее этого Хрота, покажет на глазах у обоих племен, а может, даже спровоцирует его на бой и победит, и тогда люди Хрота перейдут под его власть.

– Я отрублю тебе голову, грязный норскиец, – буркнул Хрот.

– Что, правда?

Улкжар чувствовал себя спокойным и расслабленным. Сколько раз подобное уже случалось? Он уже давно потерял счет поверженным соперникам. Еще один ничего не изменит. Да, он силен, но тем слаще будет победа. Пора разделаться с ним, отобрать его армию и заставить колдуна открыть, где покоится меч Асавара Кула. Тогда он, Улкжар, будет непобедим. Снова начнется война. О да, боги щедры к нему.

– Я рассеку тебя на части, курганец, и напою твоей кровью демона, что правит моим кораблем. Я отберу твою армию. Начнется новая эра кровопролитий, и ты не доживешь до нее, – невозмутимо сказал он, вытаскивая мечи.

– Замолчи. Пусть твои клинки говорят за тебя.

– Как хочешь, щенок.

Судобаал с улыбкой следил за тем, как начинается бой. Его не интересовало, кто победит, а то, что подобное случится, старый чародей знал уже давно – с тех пор, как встречался в своих сновидческих странствиях с норскийскими шаманами. Он ни на миг не усомнился, что Улкжар спровоцирует Хрота. Такой гордый и успешный воин по доброй воле не подчинится никому, тем более курганцу. Хрота убьют – и ладно. Улкжар был непрост, но Судобаал понимал, что сумеет манипулировать им. Хрот же был чересчур упрямым. И потом, по сравнению с ним норскиец хитер и знает, как покорить своих последователей. Но упрямство Хрота было его сильной стороной, он не умел отступать и шагал к цели, не останавливаясь. Значит, если его все‑таки убьют, это будет к лучшему.

Судобаал подумал, вдруг он все‑таки недооценил Хрота – действительно ли им будет трудно управлять и сила его продолжит расти? На самом деле влиять на сторонника Кхорна становилось все труднее и труднее. Колдун прогнал эту мысль и продолжил следить за поединком.

Когда‑то один старый мудрый полководец сказал, что битва меча и топора никогда не бывает долгой. Два воина начали обмениваться ударами, и Судобаал осознал правоту этих слов.

Улкжар был быстрее в движениях и мог дотянуться дальше, но Хрот, хотя и пониже ростом, оказался физически сильнее. Норскиец бился с холодной яростью, Хрот пылал от гнева, наполняя им каждый удар, словно тот должен был стать последним. Улкжар двигался с грацией горного льва, отражая атаки и нанося молниеносные контрудары, словно и впрямь собирался измотать противника и разрубить его на куски, прежде чем тот успеет нанести решающий удар.

Видение озарило мозг Судобаала, и он упал на колени, схватившись за виски. Два воина продолжали биться, не обращая на него ни малейшего внимания. Видение сопровождалось жгучей болью. Ему виделось поле, усеянное трупами. Рушащиеся стены некогда могучего имперского города. Смеющийся демон, вырывающий глаза у мертвеца. Он видел Улкжара и Хрота, сражающихся спина к спине. И кого‑то в черной мантии. Это он сам.

Еще там была какая‑то фигура, пылающая так, что глазам больно, с обжигающим боевым топором. Сквозь гущу битвы пронеслась черная стрела, направляясь прямо в призрачное подобие Судобаала. Он закричал, но двойник не услышал предупреждения. Он снова закричал – напрасно. Стрела была уже в нескольких футах от затылка своей жертвы, и тут призрак Улкжара выступил вперед, преграждая ей путь.

Видение прекратилось. Кровь текла из носа и ушей Судобаала. Он понял, что все это значило: что бы ни произошло сейчас у него на глазах, Улкжар должен жить, иначе умрет он сам.

Улкжар вонзил один из мечей в бок Хрота, пробив броню и войдя в тело. Пытаясь воспользоваться моментом, он замахнулся другим мечом, целясь в горло кьязака. Это решение оказалось ошибочным, и он попытался отступить, но было уже слишком поздно. Хрот опустился на колено, когда норскиец подался вперед, и топором в воздухе описал угрожающую дугу. Другой меч Улкжара застрял у Хрота в боку, и отражать удар было уже нечем. Выходит, Хрот намеренно допустил, чтобы его ранили.

Топор врезался в живот Улкжара с такой силой, что и лошадь можно было бы рассечь надвое. Лезвие прошло через железо и плоть и ударило в позвоночник, словно в камень. Топор дрогнул: крепкие, как сталь, кости оказались неодолимым препятствием. Норскиец осел на песок, обливаясь кровью.

Две тысячи его подданных замерли. С другой стороны побережья шесть тысяч голосов снова и снова выкрикивали имя Хрота. Все они знали, кто такой Улкжар, и победа их предводителя над ним явно была знаком божественной благосклонности.

Хрот с горящими глазами ринулся прикончить поверженного, но тот уже поднимался на ноги, его раны затягивались. Норскиец, хоть и безоружный, выпрямился и невозмутимо смотрел на победителя.

– Воистину, тебя избрал Кровавый Бог, – сказал он, с поднятой головой ожидая смертельного удара.

Судобаал, шатаясь, подошел и встал между ними. Глаза Хрота полыхнули.

– Прочь с дороги, колдун. Его череп принадлежит мне.

– Его череп принадлежит богам Хаоса, и боги Хаоса требуют сохранить ему жизнь. – Судобаал утер сочащуюся из носа кровь. – У него есть своя миссия.

– Что за бред? – вопросил Улкжар. – Ты превзошел меня, Хрот Кровавый. Заканчивай. Окажи мне эту честь.

– Остановись, кьязак. Не гневи богов. И меня, кстати, тоже.

Хрот боролся с собой. Он хотел отбросить колдуна в сторону и добить Улкжара по праву победителя.

Он резко отвернулся и услышал, как Улкжар его проклинает. Сходя с ума от ярости, он приблизился к стоящим тут же братьям своего противника. Они побледнели и схватились за мечи, но напрасно – мгновение спустя их тела упали на песок в кровавую лужу.

Тяжело дыша, Хрот направлялся к ошеломленным норскийским воинам.

– Вы, подданные Улкжара, теперь под моей властью. Ваша жизнь и ваша смерть – в моих руках. Эй ты! Приведи ко мне по одному человеку с каждого корабля.

Бородатый гигант поспешил исполнить приказ. Вскоре перед Хротом стояли в ряд пятьдесят воинов. Никто не смел встретиться с ним взглядом. Он подошел к крайнему в шеренге.

– На колени!

Тот подчинился, и Хрот без всяких церемоний перерубил ему шею. Следующий. Тот уже приготовился, но Хрот отошел от него и вернулся к Улкжару.

– Улкжар, Охотник за Головами, ты погиб. Твой череп принадлежит мне, и я заберу его. – Он прикусил большой палец острыми зубами и прижал его ко лбу противника. Обожженная плоть зашипела, но тот не дрогнул. Хрот убрал руку, но не отвел глаза. – Ты помечен. Твой череп будет моим.

Хрот с ненавистью посмотрел на Судобаала. Тот выдержал взгляд, но промолчал. Хрот вернулся обратно к стоящему на коленях скелингу и обезглавил его, потом поднял голову за волосы, отбросил к той, что отрубил прежде, и подошел к следующей жертве.

– На колени!

Два часа спустя корабли северян отчалили в ледяное черное море. Взошла бледная луна Манслиб. Хрот стоял на палубе самого большого корабля, скрестив руки на груди. Судобаал и Улкжар стояли рядом. Большая часть обеих армий осталась на берегу ждать их возвращения. Хрот смотрел, как земля исчезает во тьме. На берегу пылал погребальный костер, в центре которого возвышалась груда из пятидесяти голов, и пламя отражалось в их широко распахнутых глазах.