Глава 33. Прозрение 2 page

- Все будет хорошо, – попыталась утешить Белла друга, заметив мученическое выражение его лица.
- Угу, - проворчал он с грустью. Он снова и снова терял ее в своих мыслях. Смириться с этим было невозможно.

Белла свернулась клубочком рядом с его рукой, положив голову ему на плечо. Я сжал зубы, снова впадая в состояние, близкое к полному опустошению. Ей лучше от его присутствия, повторял я себе, это главное.

– Я думала, ты не придешь, - бубнила Белла замедленно, ее веки тяжело опускались, она вот-вот готова была заснуть. Наконец-то. - Сет сказал, что обязательно придешь, и Эдвард тоже, но я им не поверила.
– Почему? – мрачно поинтересовался он.
– Здесь ты чувствуешь себя несчастным. А ты все равно пришел.
– Ты ведь хотела.
– Да, но ты мог и не приходить, потому что с моей стороны нехорошо просить тебя об этом. Я бы все поняла... - она немного помолчала, а потом прошептала задумчиво. - Спасибо тебе, что ты здесь.

Я поежился, читая мысли в его голове. Он собирался задать очень важный вопрос, который волновал меня не меньше, чем его, а может, даже больше.

– Можно задать тебе один вопрос? – наконец, начал он. Все мои чувства обострились.
– Конечно.

Я совладал с собой и придал лицу отрешенное выражение, как можно более безразличное, будто я и не слушаю. На самом же деле я весь обратился в слух, в огромном напряжении ожидая ответа Беллы.

– Почему ты хочешь, чтобы я был рядом? Согреть тебя мог бы и Сет, с ним легче. Он счастливый маленький балбес. Но когда в дверь вхожу я, ты улыбаешься так, словно я твой самый любимый человек на свете.
– Один из них.
– Хреново, знаешь ли.
– Угу. Прости.
– Но почему? Ты не ответила.
– С тобой я чувствую себя… целой, Джейкоб. Как будто вся моя семья в сборе. Ну, то есть по идее оно так. У меня ведь никогда не было большой семьи. Знаешь, это здорово… – она мимолетно улыбнулась. – А без тебя чего-то не хватает.
– Я никогда не буду тебе родным, Белла.
– Ты всегда был мне родным, – возразила она.

Он скрипнул зубами. Ему тоже не нравилось положение, в котором он оказался. Эта нелепая привязанность Беллы ранила нас обоих. Как она этого не понимает? Она должна была отпустить одного из нас, и уже давно.

– Ответ неверный.
– А какого ты ждешь?
– Ну, вроде: «Джейкоб, я кайфую, когда тебе фигово».
– Тебе бы это понравилось? – нахмурилась она.
– Стало бы легче. Я бы смог с этим смириться и жить дальше.
– Мы заблудились, Джейк. Сбились с пути. Ты должен быть частью моей жизни, мы оба это чувствуем. – Она замолчала на секунду, словно ждала возражений. Когда он ничего не сказал, она продолжила: – А то, что происходит сейчас – неправильно. Мы допустили какую-то ошибку. Нет. Я допустила. И из-за этого мы сбились с дороги…

Что ж, частично она ответила на вопрос. Быть может, ею двигала не любовь, а ответственность. Ее отзывчивое сердце было очень человечным, слабым, оно не могло причинить кому-то боль, ответить отказом или грубостью. Оно отвечало добротой на доброту, и не могло иначе. Видя, что Джейкоб любит ее и нуждается в ней, Белла не в силах была причинить ему страдания, хотя по сути проявляла слабость, не отталкивая его. Точно так же она поступала и со всеми остальными, близкими ее сердцу, людьми. Пожертвовать собой ради Рене, забыть о своих потребностях ради удобства Чарли, умереть ради ребенка - это было для нее в порядке вещей. Если бы ее сердце было способно расколоться на части, она бы сделала это - разобрала бы его на кусочки и раздала бы всем, кто в нем нуждался. Свои собственные потребности она всегда ставила на последнее место. Она была самоотверженной. Абсолютная моя противоположность - в ней не было ни капли эгоизма. Мне оставалось только вздохнуть.

Пока я размышлял над услышанным, Белла тихонько засопела. Ее лицо разгладилось, только губы были чуть поджаты.

– Устала, – объяснил я Джейкобу шепотом. – Трудный день. Я думал, она уснет пораньше, но она все ждала тебя.

Не глядя на меня, Джейкоб спросил:
– Сет сказал, тварь сломала ей еще одно ребро.

Я скрипнул зубами.
– Да. Ей становится труднее дышать.
– Отлично, - с болью произнес Блэк.
– Скажешь, когда у нее поднимется температура?
– Хорошо. - Он поднял голову, его глаза заметались в поисках одеяла, когда он ощутил, насколько заледенела ладошка Беллы.

Я тут же стащил одно из одеял с подлокотника и накрыл им Беллу.

«Что ж, зато чтение мыслей экономит время, - немного раздраженно подумал он. - Например, мне не надо распинаться о том, как я зол насчет Чарли. Это…»

– Да, – я кивнул. – Я тоже был против.
– Тогда почему? Почему Белла говорит отцу, что идет на поправку? Ему же будет только хуже!
– Она не может видеть его страдания.
– И это лучше, по-твоему? - возмутился волк.
– Нет. Это не лучше. Но я не собираюсь заставлять Беллу делать вещи, от которых ей плохо. Что бы это ни было, при любом раскладе. Чарли на проводе делает ее счастливее. А с остальным я буду разбираться потом.

«И все-таки странно. Белла не стала бы откладывать мучения Чарли на потом, чтобы кто-то другой был их свидетелем. Это на нее не похоже. Наверняка у нее есть план».

– Белла уверена, что выживет, – ответил я на его размышления.
– Не как человек.
– Да, не как человек. Но она еще надеется увидеть Чарли.

«Вот тебе раз. Совсем замечательно».

– Увидеть. Чарли, – он оторопел. – Увидеть Чарли, когда она вся побелеет, а глаза станут ярко-красными?! Нет, я не вампир и, может, что-то упускаю, но выбрать первой закуской родного отца…

Я никогда не позволю Белле ранить собственного отца. Я вздохнул.
– Она знает, что около года общаться с ним не сможет. Но потом-то она придет в норму. Скажет поначалу, что должна уехать в специальную клинику на лечение на другой конец света. Они будут по-прежнему созваниваться.
– Безумие.
– Да.
– Чарли не дурак. Даже если Белла его не убьет, он заметит разницу.
– На это она и рассчитывает.

Он не сводил с меня глаз, ожидая дальнейших разъяснений.

— Она не сможет постареть. Так что любое объяснение, какое бы она не придумала, даже при условии, что он поверит, рано или поздно себя исчерпает, — я слегка улыбнулся, зная - то, что я скажу сейчас, не понравится Блэку. — Ты помнишь, как пытался рассказать Белле о своих превращениях? Подвести её саму к разгадке?

Его свободная рука сжалась в кулак.
— Она рассказала тебе об этом?
— Да, когда старалась донести свою идею. Ей нельзя рассказать Чарли правду — это будет для него опасно. Но он сообразительный, практичного склада ума человек. Она думает, он сможет сам придумать свое собственное объяснение. И она предполагает, что он ошибется. — Я фыркнул. — В конце концов, мы ведь не совсем подходим под стандартное представление о вампирах. Он сделает свои неправильные выводы, а мы ему подыграем. И она сможет встречаться с ним… время от времени.
— Сумасшествие, — повторил он.
— Да, — не спорил я.

«Слабак», - подумал Джейкоб раздраженно. А потом его мысли унеслись в неприятном направлении. Он был уверен - я потакаю капризам Беллы, потому что не надеюсь, что она выживет.

– Потом я сам со всем разберусь, – попытался я прервать его фантазии, потому что любые упоминания о смерти были мне как нож в сердце. Мне и без его догадок трудно было держать себя в руках. Я опустил голову, чтобы он не увидел моего лица в отражении. – Сейчас я не в силах причинять ей боль.
– Четыре дня? – глухо спросил он после нескольких минут тишины, во время которых мы оба пытались смириться с неизбежным, проглатывая боль.

Не поднимая головы, я ответил:
– Приблизительно.
– И что потом?
– В каком смысле?

Он вспомнил, что сказала Белла: «Плод укутан чем-то прочным и крепким, как кожа вампира. Что же будет? Как он выберется?»

– Мы провели небольшое исследование и выяснили, что такие твари обычно прогрызают себе путь зубами, – прошептал я, с трудом шевеля губами.

Джейкоб содрогнулся.
– Исследование? – выдавил он.
– Вот почему ты давно не видел Эмметта и Джаспера. Тем же занимается сейчас и Карлайл. Они изучают древние мифы и предания – те, что нам доступны – и пытаются предсказать поведение твари.

«Мифы и предания? Если есть мифы, то…»

– …такое происходит уже не впервые? – опередил я его вопрос. – Может быть. Эти знания очень фрагментарны. Часто мифы оказываются плодом страха и воображения. Хотя… – я помолчал, – …ваши мифы правдивы, верно? Может быть, эти тоже. Они все привязаны к одному месту…
– Как вы узнали…
– В Южной Америке мы повстречали одну женщину. Ее воспитали в традициях предков, она слышала много легенд и древних предостережений о таких тварях.
– Что за предостережения?
– Создание должно быть немедленно убито. Прежде, чем обретет слишком большую силу.

«Сэм так и думал! Неужели он прав?»

– Конечно, в этих легендах то же самое говорится и о нас. Что нас нужно уничтожать, что мы бездушные убийцы.

«Ну, почти правда».

Почти правда. Это было похоже на комплимент. Я сдавленно рассмеялся.

– А в легендах говорится о… матерях?

Вот он - вопрос, которого я боялся. Мое горло сдавило, как удавкой, я не мог ответить. Но ответа и не требовалось - Джейк все понял по моему лицу.

Пока я пытался совладать с эмоциями, говорить начала Розали – с тех пор, как Белла уснула, она сидела так тихо, что я перестал обращать на нее внимание.

Она презрительно усмехнулась.
– Конечно, в таких случаях уцелевших не было. – «Уцелевших не было» – прямая и жестокая фраза, от которой меня словно током ударило. Зубы заскрежетали от вновь вспыхнувшего гнева. А Розали, как ни в чем не бывало, продолжала: – Рожать посреди смердящего болота, когда знахарка мажет тебе лицо слюной ленивца, чтобы изгнать злого духа – не самый безопасный способ. Даже обычные роды через раз проходили плохо. У тех матерей не было того, что есть у Беллы: людей, которые ухаживали бы за ними, понимали и удовлетворяли все их нужды. Врача с уникальными познаниями о вампирах. Четкого безопасного плана. Яд исправит любую оплошность. С ребенком все будет в порядке. Те матери тоже выжили бы… Хотя я не уверена, что они вообще существовали. – Розали фыркнула.

«Ребенок, ребенок… Как будто только он имел значение. Спасение жизни Беллы для Розали - дело второстепенное», - подумал Джейкоб, многократно умножая мою ненависть к бездушной, безразличной Розали.

Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Гнев захлестнул до кончиков ног. Эгоистичная и равнодушная, Розали по-прежнему сидела ко мне спиной. Эммет наверху. Элис не видит будущего. Идеальный момент для нападения. Никто не сможет мне помешать. Я сделаю все так быстро, что даже Белла не проснется. Оскалив зубы, я пригнулся и приготовился к прыжку.

«Позволь мне», – предложил вдруг Джейкоб. Я удивленно замер и приподнял бровь.

Он тихо взял с пола собачью миску и мощным броском запустил ее в голову Розали – с такой силой, что она оглушительно звякнула и расплющилась, прежде чем рикошетом отлететь в круглую опору колонны, поддерживающей винтовую лестницу.

Белла вздрогнула, но не проснулась.

– Тупая блондинка, – пробормотал Джейкоб.

Розали очень медленно повернула голову, ее глаза пылали огнем.
– Ты. Испачкал. Мне. Волосы.

Джейк осторожно встал, стараясь не потревожить Беллу, и вдруг захохотал так, что слезы выступили на глазах. Из-за спинки дивана раздался звенящий смех Элис: «Просто невероятный. Настоящее сокровище, Джейкоб. Так ей и надо».

Розали не напала на него только потому, что его смех разбудил Беллу, хотя минуту назад от настоящего грохота она не проснулась.

– Что смешного? – пробормотала она спросонья.
– Розали нечаянно упала головой в тарелку с моей едой, – опять прыснул Джейк.
– Однажды я тебе это припомню, блохастый! - прорычала Розали. В данный момент она ненавидела договор, который накрепко связывает ей руки, в отличие от Джейкоба, который беззастенчиво этим пользовался.
– А знаешь, как стереть блондинке память? Надо подуть ей в ухо!
– Придумай уже что-нибудь новенькое!
– Ну хватит, Джейк. Оставь ее в по… – Белла умолкла на полуслове и со свистом втянула воздух.

В тот же миг я навис над ней, срывая одеяло, в ужасе глядя на ее живот. Белла изогнула спину, точно ее свело судорогой. Ее живот неестественным образом вытянулся. Мне перехватило дыхание, а в глазах потемнело, как будто я оказался в тесной комнате с выключенным светом.

– Он… – задыхаясь, выдавила Белла, – просто… потягивается. - Она как будто билась в конвульсиях, дыхание было беспорядочным, она постоянно выгибалась в спине, вцепившись руками в диванные подушки. Ее губы побелели, зубы были стиснуты - она пыталась сдержать крик.

Я приложил ладони к ее лицу, борясь с собственным страхом изо всех сил. В ужасе я ждал хруста новых сломанных костей, мое нутро сводило от боли в ожидании этого. Мысленно я умолял монстра пощадить Беллу, странно, на секунду мне показалось, что он мог бы меня услышать. Но монстры не знают жалости. Мои челюсти свело так сильно, что было трудно говорить.
– Карлайл! – позвал я напряженным голосом.
– Я здесь, – откликнулся тот, бесшумно войдя в гостиную.
– Вы подумайте, – проговорила Белла, все еще тяжело и часто дыша, и руки у нее заметно дрожали, но лицо из бледного и искаженного постепенно возвращалось в нормальный вид, – бедному малышу просто не хватает места. Он слишком вырос.

Я клацнул зубами. Было просто невыносимо слышать, с каким обожанием Белла говорила про это существо, разрывающее ее на части.

– Знаешь, он напоминает мне тебя, Джейк, – с любовью проговорила она, все еще немного задыхаясь.
– Не сравнивай меня с этим чудищем! – выплюнул он. Как и я, он ненавидел тварь, мучающую Беллу.
– Я всего лишь о том, как внезапно ты вымахал, – ответила Белла обиженно. – Ты рос с каждой минутой. Он тоже. Растет не по дням, а по часам.

Она облегченно перевела дух и развалилась на диване. Я снова мог дышать.

– Хм-м… – протянул Карлайл и заинтересованно посмотрел на Джейкоба: «А ведь это интересная мысль... Если у человека двадцать три хромосомы, а у вампира - двадцать пять... Возможно ли, что полувампиры имеют двадцать четыре? Как у оборотней? И как они тогда связаны между собой?»

Я задумчиво прислушивался к его внутреннему монологу.

– Что? - непонимающе спросил Джейкоб, глядя на Карлайла в упор.
– Я просто подумал о геноме плода, Джейкоб. О его хромосомах, - ответил отец.
– Каких хромосомах?
– Анализировал те сходства, которые у вас есть.
– Сходства? Их много?! – прорычал Джейк возмущенно.
– Быстрый рост и то, что Элис не видит вашего будущего...

Джейкоб заметно побледнел. Ему была отвратительна мысль, что его сравнивают с чудовищем. Фактически с его прямым врагом.

– Вот я и думаю, не обусловлены ли они вашим генетическим родством.
– Двадцать четыре пары, – прошептал я, озвучивая вслух его мысли.
– Вы не знаете этого наверняка, - пытался спорить Джейкоб.
– Нет. Но догадки строить тоже интересно, - спокойно ответил Карлайл.
– Aгa. Невероятно увлекательно, - с сарказмом скривился Джейкоб.

Тихое сопение Беллы пришлось очень к месту. Она снова заснула.

- Ты думаешь, оборотни произошли от вампиров! - изумленно посмотрел я на Карлайла – это единственный вывод, который напрашивался сам.
- Это интересное предположение, согласись. Все сходится.
- Да... - я задумчиво помолчал, вспомнив, как Белла пересказывала мне мифы квилетов. - А знаешь, в их легендах прапрадедом Джейкоба был "холодный"!
- Хмм...
- Как думаешь, оборотни - это случайно закрепившееся генетическое отклонение? Может такое быть? Дар?
- Возможно, Эдвард, ты и прав... Это могло бы стать объяснением всему.
- Превращение в зверя по желанию. Получеловек-полумонстр. В этом что-то есть.
- Интересно, ваш... ребенок тоже сможет превращаться? - тихо спросила Элис. - В вампира, я имею в виду? Как квилеты в волков?
- Узнаем, когда родится, - невесело пробормотал я.
- Нужно будет взять у него генетический анализ. Эта тема очень интересна.
- Элис, - спросил я. - А как твои ощущения? Когда ты пытаешься увидеть будущее плода - это так же, как и с оборотнями?
- Абсолютно! Одинаковая, полнейшая слепота! Я не вижу ребенка. Его нет, - она поморщилась. – И он скрывает от меня будущее остальных, когда все рядом с Беллой. Это так ужасно, чувствовать себя беспомощной…
- Однако, - задумался я, - Карлайл! В мифах говорится, что тварь будет питаться кровью. Но квилеты питаются нормально, как люди! Где же тут логика?
- Это мы узнаем в скором времени. Может отклонения всегда разные, как карты лягут. А может, например, плод сможет питаться и так, и так? К тому же, ген волка разбавлен несколькими поколениями, они становятся все ближе к людям. Это тоже многое бы объяснило.
- А как на Джейке все заживает! - добавила Элис. - Не так, как у вампира, но все-таки во много раз быстрее, чем у человека! Здесь тоже сходство.
- Недостаток одной хромосомы? - Карлайл приподнял бровь.
- Сила, опять же. Зубы, которые способны разорвать кожу вампира. Столько общего! Ваша теория кажется мне все более разумной - оборотни и вампиры в прямом родстве! Как забавно!

Пока мы рассуждали, и Белла, и Джейкоб заснули. Мы еще немного поговорили, а потом я воспользовался моментом, чтобы снова помочь на кухне Эсме. Мне нужна была небольшая передышка, слишком много было сегодня задано болезненных вопросов. Я надеялся, что если немного отвлекусь, потом мне будет легче контролировать свою боль. Последнее время это становилось все сложнее, с каждым днем, приближающим к часу икс...

Эсме очень переживала, но мужественно молчала. Не хотела меня еще больше расстраивать. Но мысли-то никуда не спрячешь. Мне было неловко, что я заставляю ее так мучиться, и мне хотелось сделать для нее хоть что-нибудь – даже если это просто побыть рядом.

Эсми заметно обрадовалась, увидев, что готовка отвлекает меня, хотя, сказать честно, отходить от Беллы даже на несколько минут было невероятно тяжело.

«Эдвард, ты в порядке?» - сочувственно думала мама, стараясь выглядеть непринужденно, но искренне беспокоясь.

Я кивнул, но был ли я в порядке?

Я боялся. Я совершил уже столько ошибок! Однако, самым страшным для меня было совершить одну, последнюю, и самую пугающую, оплошность - пропустить важный момент, не оказаться рядом, когда Белле станет хуже, не успеть спасти ее... Это стало бы моей самой чудовищной ошибкой.

Поэтому, как можно быстрее закончив на кухне, немного утешив Эсми своим присутствием - я вернулся в гостиную к любимой. По времени не прошло и часа, но я уже с тревогой вглядывался в черты ее лица - не изменилось ли что, не стало ли ей хуже, дышит ли она… С облегчением я убедился, что Белла спокойно спит. На ее лице застыло умиротворение, румянец горел на щеках, благодаря теплу руки Джейкоба, которой он заботливо грел Беллу. Как бы мне ни хотелось быть на его месте, это было невозможно.

Я сел на подлокотник и остаток ночи непрерывно созерцал, как любимая спит. Спала она очень тихо, без кошмаров и сновидений. Она держала Джейкоба за руку, иногда чуть улыбаясь сквозь сон. Что ж, если это цена за ее счастье, я буду ее платить.

Когда перед рассветом щеки Беллы запылали красным, я разбудил Джейкоба и занял его место, чтобы немного ее охладить. Она не заметила перемену, ее лицо было тихим и спокойным, только прерывистое дыхание выдавало ее не слишком хорошее самочувствие.

«Что ж, пора поработать», - потянулся Джейкоб, думая о предстоящем дне.

– Спасибо, – тихо сказал я, читая его мысли о том, чтобы проверить границу и лес до самого Сиэтла. – Если путь будет свободен, они пойдут сегодня.
– Я дам вам знать, - и он убежал.

Остаток времени до утра я размышлял о том, как изменились жизни всех нас благодаря всего лишь одному человеку.

Появление Беллы перевернуло городок. И, хотя жители Форкса были, мягко говоря, не в курсе, тучи над городом сгущались все сильнее, предвещая вещи все более страшные. Я пробежался в уме по событиям последней пары лет. Появление вампиров, все в большем количестве, возрождение оборотней. Армия Виктории, нешуточная война. Вольтури, наконец. Страдали люди. И все это вертелось вокруг одного-единственного маленького человечка - девушки, притягивающей опасности, как магнит. Неумолимый жестокий рок предпринимал попытку за попыткой, желая забрать то, что ему принадлежит – ее жизнь. А я всегда стоял между ними. Как будто ее спасением я нарушил законы мироздания, провоцируя события одно за другим, все более катастрофические. Они набирали силу, как снежная лавина. Что ждет нас завтра? Что-то еще страшнее? Сколько раз я видел будущее, которое не исполнилось, которое я изменил своей волей? Не мое ли сопротивление судьбе стало причиной всех этих чудовищных бед? Может, поддайся я слабости, исполни предначертанное - и ничего бы не было. Моя семья не страдала бы вместе со мной, потому что я не успел бы полюбить эту девушку. Джейкоб не бросил бы семью, не предал стаю, кто знает, может и стаи бы не было. Не было бы войны, и жители Форкса не находились бы в смертельной опасности. Согласись я хотя бы на меньшее - на то видение Элис, где я не убил Беллу, но она стала одной из нас - тогда тоже, очевидно, не случилось бы все то, что случилось.

Вспоминая все с самого начала и глядя со стороны, я поразился внушительности и грандиозности всей истории.

Интересно, когда Белла станет вампиром, жестокий рок оставит ее в покое?

Тут Белла зашевелилась, прервав поток моих мыслей. Уже почти рассвело, и бледный утренний свет озарил ее лицо. Что-то было не так, и я внимательно пригляделся к ней, осознав – ей снова стало хуже. Ее лицо вновь приобрело сероватый оттенок, как пару дней назад, когда мы еще не знали, что ей нужна кровь. Под глазами пролегли темные круги.

Она застонала, приподнимаясь, и я обеспокоенно прошептал:
- Родная, что-то болит?

Она тяжело дышала, на бледном лбу появились капельки пота.
- Пить хочу! Ужасно! - ее голос снова был хриплым и изможденным, губы скривились в муке.

Розали, ни слова не говоря, опрометью умчалась на кухню.

Я сжал Белле ладонь, с тревогой заглядывая в ее лицо, а она продолжала судорожно глотать воздух, вращая глазами так, будто собиралась потерять сознание.

Я вдруг почувствовал себя запертым в маленькой комнате, и стены надвигались на меня. Мне понадобилось всего мгновение, чтобы понять - это чувства Беллы. Ее глаза смотрели невидящим взглядом. Я обхватил ее лицо ладонями и в панике забормотал:
- Белла, Белла! Я здесь! Здесь!

Она сфокусировала на мне свой взгляд и только теперь пришла в себя.
- Все... нормально, - выдавила она сипло.

Тяжело давящая стенами комната исчезла из моего сознания.

Белла буквально выхватила чашку из рук Розали и стала жадно пить.
- Еще! Еще! - глядя на Розали, прошептала она так, как будто от этого зависела ее жизнь. Так, наверно, и было, потому что выглядела она ужасно. Очевидно, монстр у нее внутри вырос, окреп, и ему требовалось все больше забирать ее жизненных сил, чтобы развиваться. Я чуть не зарычал.

Лишь после четвертой чашки ей стало лучше. Белла задышала легче, хотя ее лицо все еще имело землистый оттенок.

- Яиц! - выпалила она после пятой чашки. Голова ее покачивалась от слабости, так внезапно она сдала за эту ночь. А ведь вчера еще казалось, что ей намного лучше!

Мое тело напряглось, сопротивляясь необходимости отойти от нее даже на шаг. Словно угадав мои мысли, из кухни донесся мелодичный голос Эсми.
- Я принесу, Эдвард!

О, спасибо, мама.

И тут огромный живот под одеялом дернулся, и Белла закричала. Хруст! Я слышал хруст!
- Карлайл! - в ужасе выкрикнул я, срывая с Беллы одеяло.
- Все... в... порядке... - задыхаясь, простонала Белла и побелела. - Ой, как больно! - зажмурилась она, не выдержав.
- Я ничего не слышала, - промямлила Розали, но я не обратил на нее внимания.

Я подхватил Беллу на руки и как можно плавнее побежал наверх. Мимо меня мелькнули перепуганные лица Элис и Эсми. Розали неслась следом.

Карлайл встретил нас полным тревоги взглядом: «Это становится опаснее с каждой минутой. Плод слишком активный. И слишком большой. Как же помочь ей продержаться эти четыре дня? Не вижу выхода», - мы с отцом обменялись многозначительными взглядами, когда я положил Беллу на стол. Она уже немного отдышалась, но с нее градом катил пот, и она стиснула зубы, терпя боль.

- Все... нормально, - пыталась сказать Белла.
- Если бы что-то было, я бы тоже услышала, - с укором бормотала Розали, приводя меня в бешенство.
- Я слышал хруст! - скрипя зубами, упрямо прорычал я. Только слепой бы не увидел, в какой ярости я сейчас нахожусь. Но Розали, очевидно, была слепа.
- А я ничего не слышала, - с таким же упрямством повторила она. Я сжал кулаки, с огромным трудом удерживаясь от расправы. Не сейчас, говорил я себе, не при Белле. У тебя будет время. Если Белла умрет, я заберу Розали с собой, жестоко думал я, это ненависть бурлила во мне, подавляя все остальные чувства.

Карлайл уже настроил рентген. Я напряженно ждал результата.

Розали переминалась с ноги на ногу, Эсми и Элис стояли в дверях, переживая, а Белла продолжала молча терпеть, но лицо ее было искажено болью. Болью, отзывавшейся в моем теле, в каждой частичке меня.

- Тут я уже ничего не могу сделать,- грустно проговорил наконец Карлайл, - плод вырос и раздвигает кости таза. Переломов нет, но будет все больнее, Белла, - он с беспредельным сочувствием глядел на нее.
- Ничего, я... потерплю, - через силу выдавила Белла, - осталось же... совсем... немного.
- Я же говорила, что хруст тебе почудился, Эдвард! - высокомерно заявила Розали. - На твоем месте я проверила бы слух. «Ты удивительный параноик!» - раздраженно ворчала она в уме.

Я сосредоточился на любимом лице Беллы, чтобы совладать со своими эмоциями. Она нуждалась во мне сейчас. Но картинки умирающей от моих рук Розали наполняли мое сердце жестокостью и злостью.

- Еще пить, - хрипло прошептала Белла, и это наконец отвлекло меня от планов расправы.

Ей молниеносно подали чашку, и она вцепилась в нее, словно ее морили голодом много дней.

Розали хотела подойти, но я грубо отпихнул ее плечом и сам взял Беллу на руки. Розали зарычала. Я не обратил на нее никакого внимания. От смерти ее защищал сейчас только один маленький человечек, находившийся в моих объятиях. В ее интересах, чтобы мои руки не были свободны.

- Роуз! - строго позвал Карлайл у меня за спиной, когда я уже выходил в двери. С чувством мстительного удовлетворения я прислушивался, как отец отчитывает Розали за ее безобразное поведение.

Я старался идти как можно ровнее, но было заметно, что каждое движение причиняет Белле страшную боль. Она была бледная как полотно и сжимала в руках чашку так сильно, словно только та помогала ей оставаться в сознании.

Внизу нас уже ждал Джейкоб. Его лицо было встревоженным, но Элис ему уже все объяснила.

- Джейк! - воскликнула Белла и вымученно улыбнулась. Всплеск радости, восторга и облегчения, которые я от нее почувствовал, никак не вязались с выражением ее лица.

Я крайне бережно положил Беллу на диван и сел на пол рядом с изголовьем, не сводя с нее глаз.

К нам спустился Карлайл. Его лицо было искажено тревогой. Он словно постарел и теперь вполне смахивал на обычного врача.

- Карлайл, - сообщил Джейкоб, - мы пробежали полпути до Сиэтла, следов стаи нигде нет. Можете охотиться.
– Спасибо, Джейкоб, ты как раз вовремя. Мы проголодались. «Будет лучше, если к моменту родов в доме не будет голодных вампиров».
– Честно говоря, вам необязательно разбиваться на тройки. Наверняка Сэм из Ла-Пуш и носа не высунет.

Карлайл кивнул.
– Хорошо. Первыми пойдут Эсми, Элис, Джаспер и я. Потом Элис может взять Эмметта и Розали…
– Ни за что, — прошипела Розали, бросая на меня полный ненависти взгляд. — Эммет тоже может пойти сейчас.
– Тебе давно пора на охоту, – мягко произнес Карлайл. Я бы тоже хотел, чтобы она убралась, мое раздражение к ней росло, я был на самой грани контроля, и неизвестно, чем закончится наше противостояние в отсутствие семьи. Мне бы не хотелось выйти из себя настолько, чтобы оторвать стерве голову прямо при жене.

Розали не уступила.
– Я пойду, когда и он пойдет, — прорычала она, мотнув головой в мою сторону. «Я ни за что не оставлю вас наедине, и не надейся», - адресовала она мне. – «Я по-прежнему слежу за тобой».

«Эдвард?»- безо всякой надежды подумал Карлайл. - «Тебе не кажется, что это плохая идея? Во время родов будет много крови», - не дождавшись моего ответа, он вздохнул. – «Что ж, мы пошли. Я, наверно, задержусь, хочу съездить заодно в Сиэтл, попытать и там удачу с покупкой крови. Мы постараемся вернуться как можно быстрее. Осталось четыре дня, нам хватит и двух. В мое отсутствие не должно случиться ничего нового. Ты знаешь, что делать, знаешь, как работает медицинское оборудование. То, что ты просил... я все подготовил... займись. Но, я думаю, время еще есть».

Джаспер и Эммет оказались внизу со скоростью молнии, оба старались не дышать, пока пробегали мимо - чашка с кровью беспокоила их обоих, но Джаспера в особенности. В следующую секунду Элис уже присоединилась к ним, вылетев через заднюю стеклянную дверь. Эсми возникла рядом с Элис, и все стремительно перепрыгнули реку. Дом опустел.

– Спасибо, – Карлайл еще раз поблагодарил Джейкоба и вслед за остальной четверкой выскользнул наружу.