Глава 29. Пожалуйста, живи.

Уже более трех часов Белла и Карлайл находились в импровизированном врачебном кабинете отца. Библиотеку освободили от всех предметов мебели. Вместо них расположили медицинское оборудование, укрепили лампы, как в операционной.

Розали была там, держала Беллу за руку. Она не вышла, даже когда отец брал у Беллы кровь на анализ; задержала дыхание. Карлайл никогда бы не сделал ничего против воли Беллы, и Розали это знала. Ее подозрительность была лишней, и все же она осталась там, контролируя отца, не желая доверять даже ему. Ее стремление во что бы то ни стало защитить монстра было настолько фанатичным, что я невольно задумывался - а в здравом ли она уме?

Белла полностью доверилась отцу, позволив ему исследовать все, что он пожелает. Периодически она и Розали обменивались взглядами. Белла смотрела на Роуз с благодарностью и обожанием, Розали - ободряюще и преданно. Белла видела в этом заботу, но только я мог прочесть здесь фальшь. Забота была, но далеко не о благополучии самой Беллы, и это продолжало приводить меня в ярость.

Я не видел Беллу уже больше суток, и мне казалось, что прошла вечность. Мне самому хотелось быть там, наверху, ВМЕСТО Роуз - держать руку Беллы в своей, ободрять словами и улыбками. Конечно, вряд ли я был способен оказать сейчас поддержку, по крайней мере, в том же смысле, что и Розали. Я помогу Белле пережить все, что угодно, но не смогу поддержать ее желание принести себя в жертву маленькому палачу.

Я очень скучал. Столько времени прошло, а Белла так ни разу и не спросила обо мне, не назвала моего имени. Будто вычеркнула из своей жизни. Значит ли это, что она никогда не простит меня? Значит ли, что я наконец совершил ту самую непростительную ошибку, после которой пути назад не стало - прошел точку невозврата? Что я могу сделать, чтобы исправить все? Или это уже не имеет значения?

Сейчас все сидели в столовой - я, Элис, Джаспер и Эсми. Эммет остался наверху, охранять Роуз и Беллу от МЕНЯ и любых посягательств со стороны кого бы то ни было. Может, он был прав. Если бы не он - я бы уже давно был там, и неизвестно, к каким непоправимым последствиям привело бы мое присутствие.

С самого утра я следил за действиями отца и сообщал, что он делает.

"Выглядит просто ужасно, - первая мысль Карлайла, едва Белла в сопровождении Роуз вошла в его "кабинет", смущенно улыбаясь. Ее лицо было достаточно виноватым, чтобы я застонал от досады - даже находясь в опасности, она волнуется только о том, что причиняет неудобства! Полчаса назад она жаловалась Розали, что сильно переживает о размолвках в семье. То же самое она сообщила сейчас и Карлайлу - извинилась, что из-за нее все поссорились.

Это было в ее духе - заботиться обо всех, кроме себя - и снова причиняло мне боль. Как можно хорошо позаботиться о той, которая сама так настойчиво отвергает любую помощь?
"Пожалуйста, - шептал я самому себе. - Пожалуйста, Белла, слушай Карлайла. Позволь ему помочь тебе..."

"Очень низкий гемоглобин, - бормотал отец, изучая результаты анализов. - Понижен сахар, все показатели ниже нормы. Очень плохо."

- Белла, когда ты в последний раз нормально ела? - спросил он вслух. Он смотрел на лицо Беллы очень внимательно, подмечая круги под глазами и неестественную бледность.

Выглядела Белла плохо. Я знал, что она ничего ничего не ела с утра, чтобы ее не стошнило от вида крови. Ночью она просыпалась, и попытка перекусить тоже была неудачной. Как бы ни старалась Эсми приготовить что-то новое, Белле неизменно становилось плохо. Словно ее организм отказывался принимать любую пищу. В общей сложности она не ела уже более двух суток.

Эсми качала головой, колдуя на кухне над очередным шедевром кулинарии, растерянно разводила руками. Ее беспокойство росло по мере того, как она убеждалась - что бы она не приготовила, все напрасно, Белла и это тоже есть не сможет.

«Как она собирается выносить ребенка, если не будет питаться?» - думала она.

И тогда я понял. ОНО не собирается дать матери шанс выжить. Оно УЖЕ убивает ее.

Застонав, я упал на стул и уронил лицо в ладони. Мама тут же обняла мои плечи, утешая.
«Все будет хорошо, Карлайл придумает, что делать с этим».

- Она такая слабая, - прошептал я. – Всего лишь человек…
- Ей просто нужно набраться сил, - тихонько говорила Эсми, ободряя меня, но это не помогало. – Я попробую приготовить еще, что-нибудь особенное…

Я покачал головой, чувствуя себя снова на краю пропасти, глядя в черные зияющие глаза бездны.
- Не поможет. Она не ела уже больше суток. Что дальше? Она ослабнет и… - я видел это: чудовище, безжалостно высасывающее соки из моей любимой, безразличное к судьбе той, что дарит ему жизнь. Я зарычал: - Эта тварь грызет ее изнутри. Она хочет ее смерти. И она убьет ее. Каури сказала – нет шансов! Нет шансов…

Эсми гладила меня по голове, продолжая обнимать, но я не мог обращать на это внимание.
- Карлайл что-нибудь придумает, - успокаивала мама. – Будет вводить ей внутривенно. Все будет хорошо.
- Надо вытащить ЭТО как можно скорее. Пока ей не стало хуже.

Эсми сжала мои плечи, но ничего не сказала.
«Может, все обойдется». – думала она с надеждой.

«Размер живота соответствует, – проговаривал Карлайл про себя, держа в руках ленту для измерений, - семнадцатой-восемнадцатой неделе беременности».

Мои глаза расширились от ужаса – я увидел через мысли отца живот Беллы. Я замер.

- Что? Что там? – Элис вскочила с места и испуганно заглядывала мне в лицо.
- Ничего, - проскрежетал я сквозь зубы, пытаясь выбросить из головы слова Каури, невольно всплывающие в памяти. – Ничего. Оно… растет. Даже быстрее… чем я думал. Очень быстро.

«Может, это хорошо, - Джаспер рационально просчитывал варианты. – Чем быстрее вырастет, тем быстрее Белла от него избавится».

- Нет, - я смотрел на него, не понимая, как он может оставаться таким спокойным, как может не видеть очевидного. – Она человек. У нее не хватит сил, выносливости…
- Потому и хорошо, - настаивал он.

Карлайл настраивал ультразвуковой аппарат. Белла послушно лежала на специальном столе. Розали держала ее за руку. Обе улыбались. Они все еще верили, что там ребенок…

Что ж, вот он, момент истины. Мои кулаки сжались. Было страшно увидеть своими глазами, убедиться, что ничего не померещилось, что я действительно поселил ЭТО в ней.

Что я ожидал увидеть? Маленького монстра с нечеловеческим лицом? Чудовище, запустившее когти в жизненно-важные органы? Словно раковая опухоль, разъедающая изнутри, отбирающая силы, лишающая жизни... Или там окажется внешне копия младенца, умело притворяющаяся человеком, и лишь поступки выдадут его истинную сущность? Я не знал. Но был уверен – от того, что мы увидим, зависит будущее. Зависит, сможет ли Карлайл убедить Беллу не рисковать собой. Не приносить ненужную жертву.

Недоумение. Я чувствовал его, вместе с Карлайлом.
Снова.
Еще раз.
Экран был пуст. Абсолютно.

На секунду во мне затеплилась надежда, что все мы ошиблись. Нет никакой беременности. Но только на секунду, пока я не прочел мысли отца в полной мере.

«Плод хорошо защищен. Ничего себе».

- Черт возьми! – закричал я. – Что это значит, Карлайл?

Он услышал меня, ответив мысленно, чтобы не привлекать внимания:
"Не знаю, я первый раз встречаюсь с таким! Ультразвук не проходит сквозь мембрану. Не знаю, что тебе сказать, Эдвард. Я НЕ ЗНАЮ, что там. Гляди".

Он посмотрел на экран, чтобы я получше рассмотрел его глазами ЭТО - сфера, кокон, на вид очень прочная. Можно было разглядеть ее идеально гладкую структуру, но не то, что ЗА ней...

"Должен признать, - размышлял он про себя, - что у плода очень эффективный способ выживания. Не уверен даже, что есть какая-либо возможность извлечь его без вреда для матери. Посмотри - ткани полностью преображены, как будто человеческие клетки сплелись с нашими. Мембрана плотная, похожа на вампирскую кожу. Не удивлюсь, что так оно и есть. Интересно, как они смогли взаимодействовать генетически...?"

Что-то с грохотом отлетело в сторону, кто-то рядом со мной ахнул. Я не видел этого, не слышал ничего вокруг. Я смотрел только туда, в экран - и не верил своим глазам. Чудовище не просто окопалось там, внутри, беспощадно используя хрупкое человеческое тело для своего роста, но еще и окружило себя непроницаемой защитной оболочкой. Ужас поднял все волосы на моем теле, я стал ледяным, мертвым, я был на грани осознавания себя. ОНО знало, что является чем-то противоестественным, и оно не собиралось сдаваться. Словно паразит… - точное определение, подходящее. Вампир или паразит – кто бы он ни был, он хотел выжить любой ценой и не планировал отпустить свою жертву живой.

Я почти не чувствовал, как чьи-то руки сажают меня обратно на стул. Сквозь оглушающий ужас я как в тумане слушал разговор Карлайла – он подробно, не скрывая правды, объяснял Белле ее положение и последствия, которые ей, вероятнее всего, грозят, если она сохранит беременность.
Он был растерян, ощутимо испуган. Он стоял, опираясь на стол обеими руками, и ровным голосом говорил:
- Без УЗИ я не могу утверждать абсолютно ничего. Вы ОБЕ, - он метнул короткий взгляд на Роуз, - должны понять - я не могу гарантировать, что там вообще ребенок.
- Ох, полувампир… Карлайл, разве тебе самому не интересно посмотреть, что получится в итоге? – Розали повернулась к Белле с обворожительной улыбкой на лице. Только я мог прочесть ее скрытый внутренний страх – она боялась, что слова Карлайла заставят Беллу передумать.
- Розали, пожалуйста, Белла имеет право знать всю правду, чтобы сделать правильный выбор… Рассуди здраво. Человеческие дети не осознают себя до четырех-пяти лет, в нашем мире дети-вампиры не осознают себя никогда. Они неуправляемы и необучаемы. Мы не можем быть уверены, что ребенок Беллы будет способен к интеллектуальному развитию. Может, он такой же застывший, как и мы…
- Но он же растет – он не такой, как наши младенцы, он будет человеком, по крайней мере наполовину. Карлайл, где твоя хваленая вера?

Карлайл вздохнул, а я стиснул зубы, чтобы удержать себя на месте – не время вмешиваться.
- Не знаю. Роуз, может, ты и права, но все равно Белла должна осознавать, насколько велик риск…
- Оу, ну рискует Белла, не ты. А она хочет ребенка, не правда ли? – Розали повернулась к Белле за подтверждением.

Та все это время сидела тихо, слушая спор между Карлайлом и Роуз, а после слов последней покраснела от излишнего внимания к себе.
- Белла, - обратился к ней Карлайл тут же, не теряя времени, - подумай, чего хочешь ТЫ. Никто не вправе принуждать тебя, но подумай хорошенько – стоит ли рисковать? Скорее всего, при рождении ребенка ты умрешь…
- Ты не умрешь, милая, - встряла Розалии, - мы обратим тебя, и все будет хорошо. Почему бы не убить двух зайцев одновременно?

Я был почти готов броситься наверх. Как бы Карлайл ни старался, его слова не сыграют роли, если Розали останется такой же убедительной. Отец должен был быть тверже, настойчивее.

- И, Белла, - Карлайл перешел практически на шепот. Я стиснул кулаки, ожидая того, что он скажет, - … мне больно говорить это, но если родится НЕ ребенок, не человеческий ребенок, я имею в виду…

Белла вдруг смертельно побледнела и покачнулась.

- Что ты несешь! – вскричала Розали в негодовании, отчаянными жестами останавливая отца и глядя на Беллу с большой тревогой. – Лучше не продолжай!
- Ох, я все поняла… - лицо Беллы уже было, как и прежде, спокойным, глаза внимательны: – Говори, Карлайл, я в порядке.

Розали пыталась зашипеть, но отец нахмурился и сказал:
- Я просто пытаюсь донести до тебя – если все окажется так, то твоя смерть станет напрасной. Мы тычем пальцем в небо. Рискуем, не зная, что нас ждет.
- Ты несешь ерунду, Карлайл, - Розали не могла молчать. – Как ты можешь говорить, что там не ребенок?!
- Потому что человеческие дети ТАК не развиваются. И я не утверждаю, что там не ребенок, я лишь говорю, что НЕ ЗНАЮ.

Что он говорит? - хотелось мне кричать. Внутренние сомнения лишали его слова убедительности. Как он может что-то доказать Белле, если сам не верит в то, что говорит?

- Вот именно, - не унималась Розали, которая, в отличие от отца, была ОЧЕНЬ настойчива. – НЕ ЗНАЕШЬ, твои исследования ничем не помогли нам! Лучше бы мы отказались – так, по крайней мере, Белле не пришлось бы выслушивать ужасы от тебя!
- Розали, успокойся.

- Я могу подумать? – вдруг вмешалась в их спор Белла. Ее голос был тихим, смущенным и дрогнул, когда Карлайл и Розали – оба – уставились на нее.

- Пожалуйста, - шептал я, глядя на ее слегка испуганное лицо глазами отца. – Пожалуйста, Белла, прислушайся к нему. Подумай о себе…

- Конечно, можешь, Белла, - отвечал Карлайл. – Но медлить опасно.
- Я всего минуточку. - Белла подняла палец, на ее лбу образовалась глубокая складочка. Брови слегка сдвинулись, взгляд рассеянно блуждал по полкам с рядами книг.
- Ты же не передумаешь? – Розали ободряюще улыбнулась, сжимая ладонь Беллы, в ее лице читалось нетерпение, а в мыслях страх.

Я зарычал, мне хотелось убить ее прямо сейчас. Не смей подталкивать Беллу к неправильному решению, кричал я мысленно.

- Не мешай, Роуз, - попросила Белла совершенно спокойно и повернулась к Карлайлу: - Могу я задать несколько вопросов?
- Конечно. Все, что угодно.
- Все это ведь связано с вашей душой, верно? Вы поэтому думаете, что ребенок будет монстром?

Все вздрогнули, я услышал это в мыслях каждого и физически почувствовал напряжение рядом с собой.

- Милая, никто не считает его монстром, - мягко уверила Розали, посылая мне мысленные проклятия: «Кроме папочки, конечно…»

Карлайл вздохнул.
- Я сожалею, Белла, но это тот вопрос, ответа на который я не знаю.

Белла задумалась на мгновение. Ее лицо было бледным, немного осунувшимся – не было сейчас той сияющей здоровым румянцем девушки, какой она выглядела всего неделю назад. Глубокие круги залегли под глазами, усталость читалась в каждом движении.

«Пожалуйста, Белла, - молил я. – Сделай правильный выбор. Не жертвуй собой из-за такого, как я. Оно того не стоит».

- Хорошо, - Белла решительно вздохнула и вздернула подбородок: – Насчет… опасности. Розали говорит, вы в любой момент сможете обратить меня? - Ее ясные глаза наполнились непонятной тревогой: - Вы... Эдвард…

Она впервые произнесла мое имя с момента приезда. Я встрепенулся, весь во внимании. Замер, словно глыба льда.

- Эдвард… обратит меня, если я… ну… буду умирать?
- О, - Карлайл кивнул, на этот раз полный убежденности и готовности. – Конечно, Белла. Мы сделаем все, что сможем, чтобы не допустить твоей… смерти. В этом смысле ты можешь рассчитывать на нас абсолютно. И на Эдварда.
- Хорошо, - Белла опустила глаза и вновь жестом попросила Розали помолчать.

Я чувствовал, что мои руки сжались в кулаки с силой, способной сокрушить горы. Мое напряжение нарастало, пока я смотрел на любимую глазами Карлайла. Ее лицо было спокойным, смиренным, в нем не было страха. Зато с каждой минутой оглушающей тишины – потому что никто не двигался, все замерли в том же напряжении, что и я – паника начинала поглощать меня. Почему она думает? Какие сомнения могут быть? Зачем ей время? Пожалуйста… - умолял я про себя, превратившись в замерзшую каменную статую от ожидания. - Пожалуйста, Белла…

Она подняла печальные глаза, и мое мертвое сердце сжалось.
- Пожалуйста, - зашептал я вслух, но не осознавал этого, ничего не видя вокруг. - Пожалуйста, живи…

- Ну, тогда я думаю, что рискну, - сказала Белла спокойно, превращая мою надежду в пепел, а будущее в неизвестность. Так просто, будто говорит вовсе не о собственной смерти. Так просто, будто не подписывает себе приговор. - Я хочу оставить ребенка.

Мир закачался, разрушился, и я шагнул в свою пропасть…

========= * * * * * =============

- Ты должна поговорить с Эдвардом, - советовал Карлайл, собирая инструменты. – Сама сообщить ему. Он места себе не находит.

Я не мог дышать. Я сидел, не шевелясь, довольно продолжительное время, и никакие утешающие объятия Эсми, ни взволнованные и потрясенные мысли Элис не могли облегчить мое отчаяние…

Лишь слова Карлайла вернули мне способность мыслить. Я вздрогнул, прислушиваясь.
- Он сердится на меня… - лицо Белла побледнело, становясь несчастным, она сжала руку Розали. Это было утверждением, не вопросом.

Что? Сердится? Не веря собственным ушам, я замер, потрясенный. И вдруг почувствовал себя полным идиотом. Так вот в чем причина ее отчуждения. Мне хотелось ударить себя. Она думает, я злюсь на нее. Она вовсе не ненавидит меня за то, что я поселил в ней чудовище! Она всего лишь переживает, что обидела меня. Ее страшит моя реакция. Я вцепился в собственные волосы, вскочил на ноги со стоном и стал ходить взад-вперед, мечтая провалиться сквозь землю от стыда и разочарования в самом себе. Облегчение, которое я испытал от того, что она не сердится на меня, было ничем по сравнению с чувством вины.

Карлайл тепло взглянул на Беллу и по-отечески потрепал ее за плечо.
- Нет, Белла. Он боится за тебя.

Белла взглянула на Розали, ища поддержки, но та неистово замотала головой.
- Нет, нет, это не хорошая идея. Эдвард не в себе. Я не подпущу его к тебе, и не думай.
- Но это же Эдвард… - растерянно произнесла Белла, глаза стали умоляющими. – Он ничего мне не сделает.
- Белла, - голос Розали стал строгим и решительным. – Ты просила защитить тебя и должна мне доверять. Если я говорю, что сейчас не время – значит, так и есть. Пока я не увижу, что Эдвард безопасен, я буду стоять между вами. И не спорь со мной.

У меня не было сейчас сил почувствовать злость, только страх и безысходность, когда мысли снова закружились вокруг решения Беллы. Я вновь видел себя в аэропорту. Фигуру Беллы, удаляющуюся от меня, скрывающуюся за сотнями чужих спин. Но теперь в этом было нечто символическое. Она покинет меня. Она хочет умереть ради монстра, и я никак не могу защитить ее от него. Это конец.
В моей видении Белла уже не просто уходила от меня в толпу, она угасала, исчезала, оставляя мир пустым и меня в нем одного. Ком подкатил к горлу, душа; ужас, словно яд, расползался внутри, заполняя каждую клетку. Разрушая мою жизнь.

- Как он? – голос Беллы дрогнул, когда она посмотрела на Карлайла снова. – Я сделала ему очень больно?
Я с усилием зажмурился, не вынеся виноватый тон ее голоса.
- Ты же знаешь, - объяснял Карлайл. – Эдвард всегда очень плохо воспринимает, если ты оказываешься в опасности. Вы должны поговорить, решить все между собой. Он очень подавлен.
- Хорошо, - вздохнула Белла и добавила: - Мне так жаль…

=========== * * * * * ==============

Я чувствовал себя преступником. Все потому, что Джаспер тенью стоял позади меня, готовый схватить. Не знаю, что он читал в моих эмоциях и как справлялся с этим, но он был настроен весьма решительно. Будто бы я собирался... будто был вправду способен хоть как-то обидеть мою единственную любовь. Я не спорил. На самом деле я даже не мог говорить, только стоял и смотрел на Беллу, спускающуюся по ступенькам.

Мой рот приоткрылся. Она выглядела очень плохо. Наблюдение через мысли Карлайла не давало объективной картинки, и только сейчас, лицом к лицу, я смог осознать, НАСКОЛЬКО хуже ей стало всего за одни сутки. Она выглядела действительно БОЛЬНОЙ и шла чересчур осторожно – не своей обычной походкой, а так, будто ей очень некомфортно. Будто ей что-то мешает двигаться как обычно.

Ее живот… Теперь она в самом деле была похожа на беременную. За день он вырос настолько сильно, будто мы не виделись месяц. Розали переодела Беллу в свободные штаны и блузку, чтобы немного скрыть растущую округлость.

Остановившись на середине лестницы, Белла встретилась со мной глазами. Она стушевалась, покраснела, ее лицо преисполнилось вины. Если я даже и хотел сказать что-нибудь, то не смог бы. Да и что бы я сказал? «Пожалуйста, не умирай, останься со мной», - было моей единственной мыслью, пульсирующей в висках. Было неправильным озвучить это, я и так уже наломал достаточно дров на данный момент. Я совершенно не знал, как и что говорить, только молча, неотрывно, смотрел. Мои глаза истосковались по любимому лицу, и если смерть хочет забрать ее у меня, то я не желал терять и минуты.

- Привет, - поздоровалась Белла, справившись с чувствами и продолжив спускаться. Принужденной улыбкой она попыталась разрядить обстановку, но в воздухе все равно витало напряжение, как перед взрывом.

Розали что-то ворковала, держа Беллу под локоть, но ни одно ее слово не доходило до меня. Эммет двигался так, чтобы всегда находиться между Беллой и мной, а точнее, между Розали и мной. Он вел и ощущал себя, как настоящий телохранитель.

«Будь осторожен, если собираешься что-то говорить, - мимо меня прошел Карлайл, слегка улыбнувшись своей жене. – По крайней мере, думай, ЧТО говоришь и КАК - сильно волноваться ей не рекомендуется».

- Я приготовила несколько новых блюд, - улыбка Эсми вышла почти настоящей. Она старалась, как и Белла, снять общее напряжение. – Попробуешь?

Белла прошла мимо замершего меня. Ее тело слегка дернулось в мою сторону так, как если бы она хотела подойти, но она передумала и прошла к столу. Неудивительно, раз она считала, что я зол на нее. Но я по-прежнему ничего не мог сказать, мой язык прирос к небу, отказываясь повиноваться.

Белла аккуратно, странно замедленным движением села на стул. Эммет облокотился на стойку рядом, глядя прямо на меня и постукивая по столешнице пальцами.

Я пытался заблокировать любые мысли, видя только Беллу. Мне хотелось обнять ее, прижать к себе сию секунду, но в то же время мое тело окоченело, не в состоянии сдвинуться даже на дюйм. Я был наглухо закован в тиски отчаяния.

- Ну, в общем, я решила оставить все как есть, - объявила Белла уверенно, но нервно, прерывая всеобщее подавленное молчание и не обращаясь ни к кому в отдельности. Эсми поставила перед ней тарелку.

Розали засияла, остальные же на мгновение замерли после слов Беллы, хотя уже слышали ее решение раньше.

Белла явно чувствовала себя неловко в сложившейся ситуации. Она обвела глазами всех, избегая смотреть в мою сторону, и остановила взгляд на несчастной Элис.
- Эй, что за траурные лица? – попыталась отшутиться она. – Я не собираюсь умирать, ясно?

Эммет мрачно хмыкнул, Розали тут же завела непринужденную беседу с Эсми о посторонних вещах, настойчиво переводя тему в безопасное русло.

Белла поморщилась, глядя на стоящую перед ней еду, и слегка побледнела. Видеть это было тяжело.
- Белла, если ты хочешь выносить этого ребенка, - назидательно произнес Карлайл, - ты должна есть. Хотя бы пытаться.
- Ох. Хорошо… - она, не споря, взяла вилку. Помолчала и добавила: - Но если вы все будете смотреть, я подавлюсь.
- Конечно, нет, милая, - Роуз обняла Беллу за плечи, лицемерно улыбаясь. Ну хорошо, может я и преувеличивал насчет лицемерия, и сейчас улыбка Розали была вполне искренней, но я уже точно был неспособен поверить в это.

«Бедная девочка», - Эсми обратила внимание, насколько плохо Белла отреагировала на еду.

Элис поднялась и, покачиваясь, ушла в гостиную: «Это невыносимо, я ничего не вижу. Даже виски ломит. Чушь какая-то. Это разве возможно?» Ее голова была полна мутных расплывающихся образов, которые могли свести с ума кого угодно.

Карлайл, чтобы не смущать Беллу лишней парой глаз, пошел наверх – подумать, перепроверить полученные данные. Толику любопытства я прочел в его мыслях – исследования нового и необычного всегда были для него чем-то особенным. Я чуть не зарычал, злясь на то, что он позволяет себе думать о таком, даже если самую малость. Белла – не объект для исследования, тем более, если ей грозит смерть в итоге. Поспешно я отгородился от его мыслей. Я не желал слушать это – словно все вокруг посходили с ума и не осталось ни одного здравомыслящего рядом со мной.

Кажущее временное спокойствие очень быстро разрушилось. Не съев и половины, Белла внезапно позеленела и согнулась пополам.
- Роуз… - прошептала она перед тем, как ее с шумом вырвало на пол.

Все смешалось.

Мне казалось - я схожу с ума. Страх за Беллу, волнение за нее, боль за то, что ей совсем плохо - перемешались в моей голове. Я хотел помочь ей, я чувствовал острую необходимость быть рядом. Бросился вперед, но натолкнулся на преграду.
- Белла! – кричал я. Но кто-то держал меня.
- Все в порядке, Эдвард, - услышал я ее сдавленный голос. – Это ничего страшного. Со мной все в порядке.

Теперь я не видел ее лица. Меня скрутили и увели, боясь, что я могу сделать что-нибудь неправильное.

- Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спрашивал Карлайл.

Я закрыл глаза, чтобы было легче читать его мысли. Лицо Беллы было зеленоватым, волосы на лбу взмокли. Эсми принесла влажное полотенце и приложила к ее лбу. Голова Беллы слегка покачивалась, будто ей было сложно сохранять равновесие. Она опиралась на стол и на плечо сидящей на корточках Розали.
- Лучше, - прошептала она.
- Не обманывай, Белла, - настаивал Карлайл. – Что ты чувствуешь?

Белла тяжело дышала.
- Я не знаю… слабость, наверное… Я могу пойти полежать?
- Конечно. Но тебе все равно нужно есть. Если ты ослабеешь, я ничем не смогу тебе помочь.
- Хорошо… Попозже, ладно? А где Эдвард?

Я напрягся, как пружина, когда услышал свое имя. Я хотел быть рядом, если она зовет меня.

Минутная пауза.
- Мы решили – будет лучше, чтобы он не смотрел.
- Я хочу с ним поговорить.
- Нет, Белла, не стоит, - Розали, утешая, гладила волосы моей жены. – Он себя не контролирует.

Она была права. Я едва чувствовал свои ноги. Дернул руками, но их крепко держали.

- Зачем вы с ним так? – хрипло спросила Белла, я слышал боль в ее голосе. – Пустите его, он ничего мне не сделает.
- Нет, Белла, сделает, - зашипела Розалии и добавила шепотом: - Ты сама просила защитить тебя ОТ НЕГО. Помнишь, что он хотел сделать? Что говорил тебе?

Я зарычал. Видит Бог, я убью эту стерву когда-нибудь. Конечно, не сейчас, когда меня держат Джаспер и Эммет в четыре руки, и, конечно, не тогда, когда все станут свидетелями этого, и особенно Белла. Но настанет час, и Розали жестоко поплатится за свое высокомерие. Ярость бурлила во мне, мешая дышать.

Но Белла была превыше всего. Мне необходимо было поговорить с ней. Желательно наедине, но это мне вряд ли позволят. К тому же, я не был уверен, что, оставшись с ней вдвоем, не совершу что-нибудь безрассудное. Например, схвачу ее в охапку и унесу на край света. Это было бы глупым и ужасным поступком. Во-первых, меня все равно рано или поздно найдут, где бы я ни прятался. А во-вторых, здесь, под врачебным надзором, Белле будет оставаться в сто раз полезнее. Я глубоко вздохнул – ненависть к Розали ничем мне не поможет.
- Пустите, - попросил я. Нет ответа.

«Что он собирается сделать?» - Эммет.
«Эдвард, подумай хорошенько. Ты и в самом деле не в лучшем состоянии. Может, не стоит?» - Джаспер.

- Ничего я ей не сделаю, - прошипел я, дергаясь. Сдерживающие руки немного ослабли, и я рывком освободился.

В два шага я преодолел расстояние до кухни.

- Эммет! - взвизгнула Розали, вскакивая и загораживая Беллу, как только увидела меня.

Но я и так уже замер на пороге, не смея подойти. Впиваясь взглядом в любимое, искаженное мукой лицо. Ее было действительно плохо, она едва удерживалась на стуле, чтобы не сползти на пол, и выглядела такой УЯЗВИМОЙ... Хотелось обнять ее и непрерывно утешать. Весь ее вид кричал о беспомощности. Говорить с ней прямо сейчас было бы верхом эгоизма. У меня в горле пересохло. Разве я посмею волновать ее?

Эсми торопливо вытирала пол. Розали мысленно изрыгала предупреждения – я игнорировал это. "Держись, брат. Она сама этого хотела", - Эммет вырос рядом со стулом, на котором сидела Белла, облокотился на него и глядел на меня с откровенным сочувствием.

Но все они не имели значения. Их мысли стали словно фон, бессмысленный сейчас.

- Белла, - выдавил я, с трудом заставив свой язык шевелиться, - иди в постель, потом поговорим. Отдохни…

Ее лицо стало страдальческим.
- Прости… - пробормотала она. - Я и правда не очень выгляжу, да?
- Не то слово… - по ее шее катились капельки пота, лицо бледнее мела, черты искажены. Могу поспорить, она едва удерживала себя в сознании, борясь со слабостью изо всех сил – только чтобы не доставлять никому проблем.
- Не обращай внимания на его слова, - холодно прощебетала Розали. – Всех беременных тошнит, в этом нет ничего особенного.

Не смей убеждать ее в этом, зарычал я мысленно. Но вслух я ничего не сказал, проглотив свою злость.

- Точно, - согласилась Белла, слабо улыбнувшись Роуз благодарной улыбкой.

Я скрежетнул зубами, но сдержался.

Они встали, Розали и Эсми с двух сторон подхватили Беллу под руки. Та захихикала, но смех вышел не радостным, а измученным:
- Все со мной в порядке. Не надо, я сама.
- Помощь не помешает. На всякий случай, - улыбка и голос мамы были предельно нежными.
- Ладно.

Проходя мимо, Белла на секунду оглянулась, встретившись со мной усталым взглядом.

- Поговорим завтра, ладно? – ее глаза наполнились слезами. – Не сердись на меня, пожалуйста…

Мне стало трудно дышать.
- Поспи, Белла, - умоляюще попросил я. – Не думай обо мне.

Она хотела сказать еще что-то, но, передумав, просто кивнула и позволила увести себя. Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась наверху, и потом – глазами Эсми.

«Пойдем, мне с тобой нужно поговорить», - Карлайл прошел мимо меня, кивнув следовать за собой.

=========== * * * * * ===============

От автора:Уф, надеюсь, я заставила вас достать платочки. В следующей части ждите разговор с отцом, и только в третьей части главы будет разговор с Беллой.

Я молча, подавленно изучал фото-результаты УЗИ и другие анализы.

- Скажи честно, что ты на самом деле думаешь обо всем этом? – попросил я хрипло.

Карлайл заговорил так тихо, что никто в доме не смог бы расслышать его. Кроме меня, присевшего на краешке стола в непосредственной близости.
- Я испуган, Эдвард, не буду лгать. Я никогда прежде не сталкивался ни с чем подобным. Сказать по правде, показатели Беллы очень плохие. Ты говоришь, все это началось в день вашего приезда?
- Утром, - я нахмурился. – Хотя за несколько дней до этого я уже замечал ее беспокойные сны и нехорошее самочувствие. Белла не жаловалась, но я видел. Меня преследовало подозрение, что она заболела…
- Что ж, ухудшение ее состояния прогрессирует слишком быстро. Я… растерян. Я не знаю, что сделать, чтобы помочь ей. И я не могу прогнозировать, как будут дальше развиваться события.
- Сколько у нас времени? – прошептал я, с отвращением разглядывая снимок, на котором кричаще темнела полукруглая сфера.
- Несколько недель, возможно. Три… Четыре...
- Так мало…

Заметив, как я побледнел сильнее обычного, он вздохнул.
- Я не могу делать выводы без результатов УЗИ. Мне нужно ВИДЕТЬ. Без этого я могу лишь догадываться, исходя со слов Беллы о самочувствии и своего опыта работы с людьми. Но тут уникальный случай – а мои знания не простираются настолько далеко. Остается только гадать. Степень способности плода к выживанию потрясает – в природе такое встречается сплошь и рядом, когда… - он сглотнул и посмотрел на меня обеспокоенно, прежде чем закончить, - когда один организм выживает за счет другого.

Я зашипел, сминая снимок в кулаке, но отец вовремя выхватил его.

- По правде говоря, - продолжал Карлайл, не позволяя мне надолго задержаться на его словах, - я вообще сомневаюсь, что плод возможно вытащить, даже если бы Белла согласилась. По крайней мере, без вреда для матери. Посмотри, - он повесил снимок под лампу.

Я тяжело сглотнул. Ровная, абсолютно гладкая, мраморная сфера, так сильно похожая на кожу вампира – неуязвимую, непроницаемую.

- Что ты имеешь в виду? - прошептал я.
- Если мембрана имеет структуру, сходную с нашей, ее не возьмет ни один из известных человеческих инструментов.

Он задумчиво разглядывал снимок, не замечая, какое кошмарное впечатление оказали на меня его слова.

- Как думаешь, игла пройдет сквозь него? - продолжал он как ни в чем не бывало.

Я понял, чего добивается Карлайл. Он хотел подключить меня к своей работе, чтобы не дать впасть в отчаяние. Хорошая попытка. Но, кроме ужаса, я ничего не испытывал.
- Ты хочешь сделать амниоцентез? – содрогнулся я.
- Если Белла позволит.

Я представил это – игла, торчащая из живота Беллы. Я вздрогнул. Онемел. Даже если Белла согласится, это испытание станет одним из самых ужасных в ее жизни. И это я обрек ее на такое. Чувство вины затопило меня яростной волной.
- Это все я виноват, - я согнулся, закрыв руками глаза и лоб, сжимая пальцы. В груди образовался тугой узел – клубок их всех моих прошлых ошибок, терзающих совесть. Казалось, жестокий рок смеется мне в лицо. Найдя мое слабое место, обойдя защиту, он готовится забрать свою жертву. И она, как завороженная, не сопротивляясь и не замечая обмана, идет в объятия смерти.
- Перестань паниковать, Эдвард, ты мне нужен. Ты со мной работал.
- Ты прекрасно справишься без меня, - шептал я едва слышно. - Я не врач, я ничего не смыслю в этом. И я вовсе не уверен, что смогу смотреть на это спокойно, а тем более участвовать. Нет, нет...
- Тысячи женщин ежегодно проходят данную процедуру по всему миру. В ней нет ничего особенного. Это не опасно, если сделать все аккуратно. И это даст нам всю необходимую информацию - даже больше, чем УЗИ.
- Если пройдет насквозь, - я с раздражением ткнул в лист, прямо в середину отвратительного овала, оставив вмятину на снимке.
- Да, если пройдет... - печально согласился отец, потом обернулся ко мне: - Я должен попробовать. Ты же хочешь убедить ее?
- Да-а, - с жаром согласился я, но голова моя качалась, отрицая. - Но не так.
- Я поговорю с ней, - Карлайл не обращал внимания на мое сопротивление. - Ты должен взять себя в руки, Эдвард. Ты ничем не поможешь ей, если продолжишь страдать. Ты ни в чем не виноват.
- Виноват...!
- Никто из нас не знал, что такое возможно. Ты же хотел, как лучше... - внезапно тон его голоса стал почти умоляющим, и я прочел в его мыслях, что он винит в случившемся себя. Он считал, что мог остановить меня, если бы знал о последствиях...
- О, нет, Карлайл, - пресек я его, - я вовсе не об этом. Я о том, зачем я вообще вернулся. Я о самом начале - о времени, когда был выбор...

На этом месте я закрыл глаза, вспоминая. Какая сила привела меня обратно? Что стоило мне остаться в Денали? Уехать на Аляску, в Лондон, Чикаго - да куда угодно! Пока это еще было ВОЗМОЖНО. Почему я не оставил ее сразу, как только увидел? Семья бы меня поддержала. Белла смогла бы прожить свою счастливую человеческую жизнь. Мой путь напоминал неотвратимую череду нелепых, жутких ошибок. Не ушел. Посмел заговорить. Посмел надеяться на большее. И так и не нашел в себе силы оторваться от нее. Я должен был уехать сразу, как только Элис увидела, что Белла станет одной из нас. Очевидно, если бы я смог тогда принять правильное решение, это не привело бы к тому кошмару, который творится сейчас. По моей вине, на моих глазах Белла умрет. Какая невидимая сила снова и снова притягивала меня к этой чистой и доброй девочке, которой я никогда не был достоин? И время только подтверждало этот факт, раз за разом.

- Ты забываешь, сколько раз спасал ее жизнь, - грустно напомнил Карлайл.
- Столько же, сколько чуть не погубил, - простонал я, не соглашаясь. - И теперь эта штука точно убьет ее... Как ты не понимаешь - это ведь я сам, своими руками... - я задохнулся, не в состоянии продолжить говорить. Ужас, вина и бессилие сжигали дотла ту хорошую часть меня, которую я хотел бы подарить любимой. Мои усилия не спасли ее. Мой внутренний убийца все равно нашел способ вырваться и причинить вред. И я ничего, ничего не мог поделать, если Белла против...

- Мы этого не допустим, - возразил отец. - Когда начнутся роды, ты обратишь ее. Ты должен быть готов сделать это! По крайней мере, теперь ты сможешь перестать терзаться из-за превращения
ее в вампира...
"И я", - добавил он мысленно.

- Я только что смог уговорить ее подождать, - разбито прошептал я, качая головой. Ощущая, как рухнули все мои благие намерения - превратились в пыль, в ничто; как в миг уничтожились мечты... Ничему не суждено сбыться, ничто не пойдет по плану: - Она умрет, и даже нет надежды, что я успею спасти ее...

Карлайл сжал мое плечо, пытаясь помочь мне приглушить панику.
- Вспомни, в каком состоянии был Эммет, когда Розали притащила его. Эсми я принес из МОРГА! Ее сердце едва билось. Яд исцелил их. Если мы будем внимательны и все сделаем вовремя, нет никакого основания волноваться.

Я лишь качал головой, я никак не хотел принять этого. Как же так? Мне казалось, я уже держу в руках ключ к спасению ее души. Я нашел способ, с помощью которого надеялся и дальше убеждать ее оставаться человеком. Я бы сделал все возможное и невозможное - я уже строил планы... Почему им суждено было разрушиться так стремительно и вдруг? Почему все сложилось настолько неотвратимо, не осталось возможности исправить ошибку?

- Что, если там чудовище? Бессмертный младенец? - прошипел я почти с яростью. Я хотел вернуть отца к исходной точке, взывая к его разуму в последней, крошечной надежде.
- Что, если там человек? - парировал Карлайл.
- Ты же сам не веришь в это... И легенды...
- Легенды часто лгут - тебе ли не знать.

Да, тут я не мог спорить. Мы же сами нарушали любые представления о вампирах. Почти все, что было известно о нас в мире - в действительности оказывались лишь суевериями. Сказкой, умело раскрученной Голливудом. Но как я мог надеяться на что-то после всего, что наглядно прочел в мыслях Каури?!

"Заснула", - облегченный вздох Розали мы услышали оба. Сегодня Белла спала, наконец, на большой удобной кровати в моей комнате. Это немного радовало меня - настолько, насколько я вообще мог радоваться сейчас.

- Меня беспокоит, что она не ест, - очень тихо и серьезно пробормотал Карлайл, глядя в сторону запертой двери. - Нужно пробовать разные варианты. Она должна набраться сил.
- Почему ее все время рвет? Двое суток... Так ведь не должно быть? Это пройдет?

Карлайл с досадой поджал губы.
- Подозреваю, что это из-за генетической несовместимости плода и матери. Конечно, без анализа я точно утверждать этого не могу, но по всем симптомам напоминает это... Ее организм отторгает чужака, но он слишком силен. Он побеждает...

Я смотрел на отца в немом отчаянии.
- Так, значит, никаких шансов?
- Нет-нет, шанс есть всегда, Эдвард! - поспешил заверить меня отец. - Ты должен взять себя в руки, сосредоточиться не на поиске виноватого и не на попытках отговорить Беллу, а на том, что сделать, чтобы она выжила.

Я закрыл глаза, стиснул зубы. Почему Карлайл так быстро сдался? Почему отказался бороться? Я пытался нащупать в его голове хоть каплю здравого смысла, что-то, на что я могу надавить, чтобы перетянуть его на свою сторону. Но я не находил сомнений - он уже все решил.

Когда я снова заговорил, слова полились потоком безысходности и боли:
- Нет, нет, мы должны заставить ее передумать. Нет необходимости доводить ситуацию до крайности - я не хочу, чтобы она страдала, чтобы ей было больно! Нельзя ждать, когда ЭТО проявит себя. Рисковать ее жизнью бессмысленно! И неправильно! Зачем? - уронив лицо в ладони, я горячо зашептал, умоляя: - Карлайл, пожалуйста, я не хочу смотреть, как она умирает... Как она губит себя, сама... В этом нет никакого смысла...

Карлайл опустошенно вздохнул - как человек, на плечи которого внезапно обрушилась бремя нелегкого выбора.
- Эдвард, - едва слышно прошептал он, - ты же знаешь мою позицию. Пока есть шанс... - Я взглянул на него, даже не скрывая своей злости. Мои зубы скрежетали, когда я сжал челюсти, но он продолжал, игнорируя мою реакцию: - Пока я не буду на сто процентов уверен, что там не человек, я не рискну взять на себя такую ответственность. И не забывай, что Белла уже все решила. Неправильным будет принуждать ее.
- Лучше бы так, - сквозь зубы цедил я. - Потом бы она простила нас... И даже если не простила бы, пусть! Нет ничего ценнее ее ЖИЗНИ!
- Успокойся, сын. Она не умрет.

Я застонал, закрывая глаза в бессильной злобе. Отчаяние и безысходность вновь наполнили все мои мысли, въедаясь словно черви в мой разум, разрушая малейшую надежду. Разговор бесполезен. Карлайл не изменит мнения, Розали будет защищать свою мечту до последнего, драться со всей семьей мне не позволят - силой я ничего не добьюсь! Мне даже не дадут нормально поговорить с Беллой! Розали ни за что не оставит нас наедине, а значит, и возможности убедить Беллу у меня не будет.

Сама же Роуз, не теряя времени, активно использует свое преимущество - мечтательно описывает время, когда ребенок родится, делится историями о радостях материнства. Я наблюдал, с каким благоговением Белла вслушивается в каждое слово Роуз, наивно верит всему. Трогательными слезами наполняются ее глаза... Конечно, Розали не дура - она предусмотрительно избегает упоминаний о смерти и о том, что ребенок окажется чудовищем. При таком раскладе шансы переубедить Беллу исчезали, как вода сквозь пальцы. Ни единого способа...

- Что мы скажем Чарли? - потерянно спросил я. Комната плыла перед глазами от ужасных перспектив, нарисованных воображением.

Карлайл нахмурился.
- Нужно будет завтра поговорить об этом с Беллой. Она собирается стать вампиром - решить вопрос о родителях мы должны заранее. Мы можем прямо сейчас уехать, но я не хотел бы делать этого. На новом месте будет очень трудно быстро раздобыть медицинское оборудование. Плохо, что мы не знаем сроков... Поэтому будет лучше - для Беллы - чтобы мы пока остались. Может, получится инсценировать ее смерть?
- Проблемы с оборотнями... - напомнил я, вздрогнув при воспоминании об обещании Джейкоба. Он непременно придет мстить.

Карлайд вздохнул.
- Об этом стоит подумать. Позже. Ты же говорил, что с ними можно договориться?

Да, я помнил, что прочел это в мыслях Билли на своей свадьбе. Но это было ДО того, как Джейкоб лично поклялся покарать меня за нарушение договора. Впрочем, ненависть волка волновала сейчас меня меньше всего.
- Что мы будем делать, если там окажется бессмертный младенец? - я вновь и вновь возвращался к этой мысли, ища сомнения в глазах отца, рассчитывая на поддержку.
- Давай сначала убедимся в этом.

Я не верил, не желая верить, что он действительно думает так. Карлайл, не выдержав моего гневного взгляда, вздохнул.
- Эдвард, подумай об обратном варианте. Вдруг это человек, вдруг у него есть душа? Разве правильным будет не дать ему шанс? Убить невинного? - его лицо вдруг стало выглядеть, будто он за секунду постарел на десяток лет. Я затронул болезненную тему. За все триста лет своего существования отец никогда не убивал невинных. Он спасал жизни, а не отбирал.

Мы словно говорили на разных языках. Невероятно, что Карлайл может так спокойно рассуждать об убийце, не моргнув глазом рисковать Беллой ради чего...? Чудовища? Складывалось ощущение, что мы ходим по кругу,
- Даже если плата за это - другая жизнь?
- Да, даже если. Но мы спасем ее.
- Это не одно и то же. И ты знаешь это. Я не хотел, чтобы это произошло ТАК. Не когда она в опасности.
- Эдвард, признай - ты не хотел этого в любом случае. А она хотела. И ты собирался уступить. Ты в любом случае изменил бы ее, рано или поздно. Сейчас все выглядит закономерным. Именно в этом варианте обращение обретает смысл.
- Умереть ради монстра, - прошептал я с горечью.
- Это ее выбор, Эдвард. Ты должен принять его. Но если все же собираешься говорить с ней - хорошенько подумай, о чем. Надеюсь, ты осознаешь, насколько вредно ей волноваться. Она и так ничего не ест.
- Я все равно попытаюсь отговорить ее. Я не буду сидеть сложа руки, - внезапно я вскочил на ноги, принимая решение, сжал кулаки. Ярость заполнила все мои мысли: - Вы все - можете катиться ко всем чертям со своими нелепыми убеждениями! - Я больше не мог притворяться спокойным. - Если никто не хочет помочь мне, я сделаю все сам. Я сам поговорю с ней. Я больше не буду ждать.

Мы смотрели друг на друга, но не было надежды, что кто-то из нас уступит. Поняв, что я ничего уже не добьюсь, я прошипел сквозь зубы и ушел, оставив отца одного.

========= * * * * * ==========

- Нет, нет, - рычал я, не находя себе места.

Белла целый день провела в кровати. Она чувствовала себя настолько нехорошо, что решила даже не вставать. Ее непрерывно рвало всем, что готовила Эсми, и я наблюдал - даже при одном взгляде на еду Белле становится хуже.

Карлайл настаивал, чтобы она пыталась. Он уверял, что какое-то количество питательных веществ усвоится все равно, даже несмотря на тошноту. Но было заметно, что Белла слабеет.

На острове мне казалось, что Белла немного поправилась, сейчас было понятно - если так пойдет и дальше, очень скоро ее ждет истощение. Она УЖЕ похудела, ее лицо осунулось и выглядело крайне бледным, усталым. Смотреть на нее было больно. Изучая результаты анализов, Карлайл лишь качал головой.

- Нет, - бормотал я снова и снова, читая мысли отца в данный момент. Напрасно мы возлагали надежды на амниоцентез. Белле было настолько плохо, что она потеряла сознание, когда отец брал у нее анализ крови. Розали рычала, как бешеная тигрица, не давая Карлайлу больше приближаться к мой жене.
- Ты видишь, что ты наделал?! Ей и так плохо, а тут еще ты со своими иголками!! - она прикладывала холодные ладони к побелевшему лбу, щекам Беллы, пока та не пришла в себя.

Я прочел в мыслях отца нерешительность - он осознал, что Розали ни за что не позволит ему провести процедуру и чувствовал бесконечное разочарование. Я был в ужасе, представляя иглу в животе Беллы, но без этого у нас не было ровно никаких доказательств в пользу теории Каури, а значит, и шансов что-то изменить.

Рентген так же не помог прояснить ситуацию. Тварь обосновалась прочно и не желала делиться информацией.
"Я надеялся, ваши гены смешались, - растерянно думал отец, - и рентгеновские лучи пройдут сквозь оболочку... Но нет... Хотя рентген дал более четкий снимок поверхности, и она действительно похожа на вампирскую кожу... В таком случае, могу предположить, что у плода больше от вампира, нежели от человека..."

Я застонал от бессилия. Как можно убедить Беллу, если тварь не дает узнать о себе ничего?

- Что ты об этом думаешь, Белла? - вопрошал Карлайл. Недостаточно настойчиво, - негодовал я, - отец, ты должен быть убедительнее!

Белла смущенно улыбалась, сжимая руку Розали.
- Ничего страшного, Карлайл. Уверена, у вас будет возможность изучить его получше, когда он родится.
- Ты же знаешь, Белла, я не даю гарантии, что родится... человек. Я склоняюсь думать, что он будет больше похож на вампира...

Белла искренне, уверенно рассмеялась.
- Это неважно, Карлайл, я ВЕРЮ, что все не так, как вы боитесь.

К моему ужасу, Карлайла слова Беллы заинтересовали. Я читал его сомнения. Это я всегда был убежден, что мы утратили душу, став монстрами. Отец триста лет задавал себе этот вопрос, но так и не пришел к однозначному ответу. Он хотел, нет - страстно желал, чтобы Белла оказалась права. Он не собирался больше пытаться вразумить ее, он поверил ей!

Нет! Я чувствовал отчаянное головокружение. Боль. Страх. Я потерял главного своего сторонника. Нет, Карлайл, не соглашайся с ней, борись, спорь! Не дай ей умереть...

Мысленно он извинялся передо мной, но для меня это стало сродни приговору о ее смерти. Нет.

Кухня закачалась перед глазами, когда я отринул мысли отца, не желая читать их дальше. Участвовать в этом безумии. Столешница хрустнула под пальцами, я слышал свое рычание.

- Эдвард, прекрати это немедленно, - рассердилась Эсми, но я был в ярости.

Я смотрел в их лица - Элис, Эсми, Джаспер - но не видел понимания. Почему никто не хочет услышать, о чем я говорю? Почему все отвернулись от меня? Неужели их не волнует, что Белла умрет? Неужели какая-то слепая надежда важнее очевидных фактов, хоть и не подтвержденных наглядно Карлайлом?

Я должен был поговорить с Беллой. ПРЯМО СЕЙЧАС. Я вскочил на ноги, полный решимости. Розали меня сегодня не остановит.

Джаспер вскинул голову, почувствовав мои эмоции. Я кивнул ему в сторону холла.
- Пойдем. Ты должен мне помочь.
- Что?
- Просто чувствуй, что и она. Мне нужно знать.

Он понимающе кивнул. Элис вскочила следом - лицо трагическое, губы сжаты в тонкую линию: - "Я поддержу тебя. Я тоже не хочу, чтобы она умирала".

- Спасибо, Элис.

Она кивнула, с усилием сосредоточившись на невидимом будущем. Сжала виски руками. Я видел лишь размытые силуэты, больше ничего.

"Будь помягче, сынок", - умоляла мысленно Эсми, когда мы уже выходили в гостиную.

- Карлайл, попроси Беллу спуститься, - я был зол на отца, в моем голосе кипело негодование.

Джаспер мысленно сделал мне замечание: - "Это не лучшая идея - разговаривать в таком взвинченном состоянии". Как будто у меня могло быть какое-то другое! Он не был прав - решимость только помогала. По крайней мере, это лучше, чем паника.

Но как только я увидел Беллу, вся моя готовность испарилась. Она выглядела ТАК ПЛОХО... ИЗМУЧЕННО... Она медленно шла, опираясь на руку Розали. Она уже не могла идти без помощи?! Если бы я мог, я бы покрылся холодным, липким, противным потом. Я чувствовал, как волосы зашевелились на моем теле, когда я увидел ее ЖИВОТ... Мой рот открылся, дыхание перехватило - он рос так быстро... и ЭТО уже мешало ей двигаться. Свободная рука Беллы покоилась на ясно выступающей из-под одежды округлости так, как будто она ЗАЩИЩАЛА это. Нежно, с трепетом хрупкая ладошка оберегала монстра, который, не зная жалости, намеревался забрать человеческую жизнь.

На секунду это надломило меня. Мне стало больно, но по другой причине. Видя, с какой нежностью она прикасается к животу, ЗАБОТИТСЯ о том, что растет в ней... я невольно представил совсем другую картинку, из теперь уже невозможного для нее будущего. В этой зарисовке Белла шла под руку с кем-то другим... с ЧЕЛОВЕКОМ. На ее лице играл здоровый румянец и сияла счастливая улыбка, рука обнимает красиво округлившийся живот, в котором теплится новая жизнь.

Плод любви, а не кровожадная тварь, вызывающая у меня ужас, высасывающая из нее соки... В горле плотно встал ком, мешая дышать, глаза накрыло красной пеленой. Я не мог подарить ей настоящего счастья материнства, я не был тем, кем должен - опорой, поддержкой сейчас. Я должен был вести ее под руку, не Розали. Белла выглядела такой уязвимой, что все, чего мне хотелось - это просто обнять ее, бережно усадить, ухаживать... Быть мужем, быть ТЕМ ЧЕЛОВЕКОМ...

Но я не мог даже шевельнуться. Изможденный вид любимой и осознание, что тварь в ее животе отбирает по капле ее ЖИЗНЬ, отрезвил меня ровно через секунду. Я не был тем, с кем возможно счастливое будущее. Я был тем, кто убивает ее, пусть даже сейчас и не своими руками...

- Белла... - прошептал я потрясенно, мой полный ужаса взгляд не отрывался от ее живота. Я ненавидел чудовище, заставляющее ее страдать.
- Все хорошо, Эдвард, - ее голос звучал слабее, чем обычно. На лбу появились капельки пота, как будто даже пройти по лестнице было мукой для нее.

"Что бы ты не собирался сказать, это ничего не изменит", - шипела мысленно Розали.

Твердая решимость вернулась ко мне. Если я не поговорю с ней сейчас, то не посмею сделать этого уже никогда.

- Белла, пожалуйста... - мой голос сорвался. Он звучал растерянно, было трудно облечь мысли в слова. Никакие не казались правильными, когда Белла в таком состоянии - все хуже и хуже, как будто время забирает ее с каждой минутой. Я вдруг подумал, что больше ни за что не выпущу ее из поля зрения, и пусть Розали бесится сколько угодно. Я ДОЛЖЕН видеть Беллу - столько, сколько ей осталось. Я не могу терять ни мгновения, я хочу быть рядом. Мне НЕОБХОДИМО быть рядом.

- Белла... - мое лицо, по всей видимости, отразило весь спектр моих чувств, потому что взгляд Беллы неожиданно смягчился и наполнился виной и состраданием, ее губы задрожали.

Она протянула руку, едва спустившись, и, несмотря на протесты Розали, коснулась моего лица. Я закрыл глаза, впитывая чудесное горячее прикосновение. Мне казалось, я был вдали от него вечность. Моя решимость растаяла, я чувствовал только боль. Я тонул в ней. Сколько еще будет таких прикосновений? Она хочет покинуть меня, отдав свою драгоценную жизнь за чудовище, такое же недостойное, как и я. Это самое неправильное, что она делала за всю свою жизнь, даже неправильнее, чем встреча со мной, неправильнее, чем ее желание стать одной из нас.

- Прекрати, Эдвард, я не собираюсь умирать, - сказала Белла, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. Она хотела ободрить меня, но я слышал скрытую дрожь в ее словах.
- Белла... - я схватил ее ладошку, сжав в своих, и посмотрел в ее несчастные глаза, полные переживания за МЕНЯ. Нет, хотелось мне крикнуть! Ты не должна заботиться обо мне. О себе. Пожалуйста!

Я не заметил, как быстро Эммет очутился между нами, разорвав наше пожатие. Я не спорил, но чувство потери было невосполнимым, жгучим.

- Поговори со мной, - умолял я, мы смотрели друг на друга из-за широкого плеча Эммета.
- Конечно, - она кивнула, но внезапно побледнела и закачалась.
- Белла!
- Это ничего, - пробормотала она, вновь опираясь на руку Розали. - Просто мне нужно сесть...

Словно в полусне я наблюдал, как Розали аккуратно вела Беллу к дивану.
- Сейчас Эсми принесет что-нибудь, - нежно ворковала Роуз, улыбаясь так, словно ничего особенного не происходит.

Бледная, как полотно, Белла почти упала на белое покрывало.

- Это потому, что ты ничего не ешь, - строго сказала Розали. - Эсми, давай попробуем фрукты? И соки?
- Сейчас, - откликнулась мама из кухни.

Я на негнущихся ногах подошел к дивану. Эммет преследовал меня, преграждая путь.

Что за чертовщина? Почему они считают меня опасным? Разве я мог сделать что-то самому дорогому для меня человеку? Своей жене? Той, за которую готов отдать собственную жизнь, не раздумывая?

- Прошу тебя, Белла, - я заставил себя начать говорить, каждое слово давалось мне с огромным трудом, словно мой рот был наполнен ватой, а мысли заледенели.
- Присядь, - она протянула руки, и, когда я опустился перед ней на колени, несмотря на напряжение Эммета и шипение Розали, обняла меня за шею. Я выдохнул, уронив голову на ее плечо, мгновенно заключая ее в кольцо своих рук.
- Белла... - я не знал, насколько нуждался в ее объятиях, пока не почувствовал ее руки на себе. Пока она не оказалась настолько близко...
- Поосторожнее, идиот, она же беременна! - выплюнула Розали в негодовании, желая броситься на меня, едва сдерживаясь, чтобы не сделать этого немедленно.

Я, как мог, постарался ослабить объятия, но потребность чувствовать Беллу в своих руках была так велика, что я не мог дышать. Я был рад узнать, что она не сердится на меня, но в то же время чувствовал невыносимую боль от мысли, что теряю ее прямо сейчас. Каждая неумолимая минута приближала ее смерть, если я не смогу все исправить.

"Ох, она сильно переживает за то, что причиняет тебе боль, - внезапно прокомментировал Джаспер. - Ее чувство вины почти такое же сильное, как твое".

Я застонал. Я хотел, чтобы она заботилась о СЕБЕ. Не обо мне.

Тонкие пальчики стали гладить мою щеку, УТЕШАЯ. Но от этого стало только хуже. Я не искал утешения, я хотел лишь одного - СПАСТИ ее!

Я резко отпрянул, потому что должен был видеть ее глаза, когда буду говорить. Мои пальцы осторожно прикоснулись к бледной, теперь похудевшей щеке. Белла печально улыбнулась, глядя на меня так тепло и сочувственно, что мне стало дурно от этого.

На секунду я услышал мысленное напряжение каждого в этой комнате - особенно Эсми, она больше всех боялась того, что я скажу. Она не хотела бы, чтобы я ранил Беллу словами. А я, несомненно, именно это и собирался сделать.

Розали источала ненависть ко мне и бросала мысленные ругательства, но ее сдерживало обещание, данное Белле - о том, что она позволит нам поговорить. "Но только один раз", - с неохотой уступила Розали, полная опасений, что Белла может послушать меня, и тогда ее мечте придет конец.

А затем я постарался отключить в своей голове любые мысли, кроме Джаспера.

- Белла, любимая, - мой голос внезапно охрип, было почти невозможно заставить себя произнести то, что собирался, я перешел на шепот, - ты ведь знаешь, о чем я хочу поговорить...

Белла смотрела на меня, не отрываясь, в ее глазах застыла такая мука, такая очевидная вина, что мое дыхание перехватило, я не мог говорить дальше. В их шоколадной глубине плескались скорбь и радость целого мира. Доверие - вот что еще читалось в них. Было трудно представить, как можно разрушить его. Я вдруг понял Карлайла - понял причину, по которой он сдался, не смог бороться. Я ощутил те же робость и сомнения, что и он. Глядя в глаза любимой, полные сочувствия и спокойной уверенности, смирения и, черт возьми, понимания, что она делает, на что идет - я растерялся... Я видел это в ее глазах - она ЗНАЛА, что ЭТО убьет ее, но она шла на это. Осознанно... Боль за меня была совершенно очевидна в ее глазах, но я не видел в них ни малейшей надежды на компромисс. Она уже все решила... Напрасно Розали беспокоится, нет силы, которая бы заставила Беллу передумать. Ее не пугала даже смерть.

Словно мне в глотку вогнали железный кол, раскаленный добела - все нужные слова застряли в горле... Я буду последним негодяем, если отниму сейчас у нее надежду, если использую ее чувство вины в своих целях...

Но я не мог оставить все как есть. Чем я буду лучше Карлайла, если отступлюсь? Чем я буду лучше того монстра, который прямо сейчас уже убивает ее изнутри? Я должен хотя бы попытаться...

- Любимая, - я шептал, я взял ее за руки, моя поза и мое лицо - все было преисполнено мольбы, я буквально через силу выталкивал из себя фразы, выдержать ее доверчивый взгляд было почти невозможно. - Ты знаешь, о чем я хочу просить тебя... Ты знаешь - я не желаю тебе зла... Я прошу тебя прислушаться ко мне. Белла, любимая, пожалуйста... не делай этого... Не жертвуй собой... Ради меня!

На секунду она поджала губы, и было совершенно невозможно определить выражение ее лица - то ли мои слова ранили ее, то ли, наоборот, она боится ранить меня... А может, и то и другое. Затем ее взгляд стал слегка снисходительным.
- Если ты снова об этой чепухе, связанной с отсутствием у тебя души, то ты знаешь - я не верю в это.

После первых трудных слов мне стало легче говорить дальше.
- Любимая, - взывал я к ее благоразумию, - посмотри вокруг, кого ты видишь? - я прилагал огромные усилия, чтобы мой голос звучал мягко, а не грубо.

С той же снисходительной улыбкой Белла ответила:
- Я вижу добрых, хороших людей. Семью, заботящуюся друг о друге... и обо мне, - на секунду ее взгляд, полный благодарности, метнулся к Роуз, и та ответила ей напряженной, но
широкой улыбкой.
- Нет, любимая, нет, - я слегка встряхнул ее ладошки. чтобы она смотрела на меня. Я изо всех сил сдерживал желание зарычать от бессилия. - Я знаю, ты считаешь меня хорошим, ты веришь в меня, но я... не человек! Мы - не люди. И там, внутри, - я осекся на маленькую долю секунды, но закончил, - не может быть человек... Прости, что не оправдал твоих ожиданий, но...

Боль, исказившая любимые черты, заставила меня задрожать.
- Это неважно, - сказала Белла. - Я все равно не дам ему умереть. Он достоин жизни, как и ты, как и все вы.
- Даже ценой собственной?
- Да, - ответила она просто, и мое сердце сжалось, раздробилось от спокойствия, с которым это было произнесено.

Вдруг все поплыло перед моими глазами, комната потеряла четкие очертания, словно я снова шагнул в черную пропасть, ощущая падение каждой клеткой своего тела.
- Не надо, - простонал я, борясь с собой, пытаясь вспомнить хоть один аргумент, который собирался привести. Моя голова упала на ее колени.
- Розали, не нужно, успокойся, - примиряюще сказала Белла где-то надо мной. - Я не изменю решения, не бойся. Но мы должны поговорить, чтобы Эдвард понял это.

Мысленные возмущенные крики Розали заполнили мою голову. Она ненавидела меня сейчас и мечтала заставить замолчать. Могу сказать, что чувства наши были взаимны, вот только поддержка всей семьи, да и факт, что я могу причинить Белле еще большую боль, сдерживал меня от немедленной расправы. С какой мстительной радостью я свернул бы сейчас ее эгоистичную шею! Она напоминала мне монстра, растущего в моей любимой - равнодушного и бессердечного. Напрасно я пытался отгородиться от ее молчаливых оскорблений - они кричали в моей голове, мешая сосредоточиться.

Теплая ладонь Беллы легла на мой затылок.
- Эдвард, я не собираюсь умирать. Карлайл сказал, что яд все исправит. Не надо, не переживай, вы спасете меня. И тогда я не вижу разницы...
- Для меня есть разница, Белла, - с жаром воскликнул я, поднимая голову, ища в ее глазах хоть капельку сомнений. - Тебе вовсе незачем рисковать собой. Я сделаю все, что ты хочешь, выполню любую просьбу! Только живи, Белла! Пожалуйста! - мой голос окреп, мне уже нечего было терять. - Умоляю, не жертвуй собой. Не ради ЭТОГО. Оно того не стоит. Я того не стою... Не отдавай свою жизнь за такое же чудовище, как я...

Розали зашипела, как разъяренная кобра.
- Тебе обязательно говорить все это, да?! - ее голос был полон яда.

"Эдвард! - мысленно ахнула Эсми. - Ты не чудовище!"

- Но ты не чудовище, - уверенно сказала Белла, стараясь выглядеть спокойно, но было видно, как мои слова ударили ее. Джаспер подтверждал это, посылая мне мысленные предупреждения.
- Кто же я? - было уже неважно, кто и что подумает обо мне, лишь бы Белла поняла. - Посмотри на меня и скажи - кто я? - Взгляд Беллы выражал лишь сочувствие, это убивало меня.
- У тебя такой вид, будто ты преступление совершил.
- Так и есть, - вымученно прошептал я, - посмотри... посмотри, что я сделал с тобой, - мне хотелось, чтобы сама земля сейчас разверзлась подо мной и проглотила меня. - Эта... беременность убьет тебя, Белла. Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты страдала...
- Но я не страдаю! - она слабо улыбнулась и погладила меня по волосам. - Это всего на три-четыре недели, глупенький. Потерпи. А потом все закончится.

При слове "закончится" меня окатило ледяным страхом.
- Нет, Белла, нет! - зашептал я как безумец. - Прошу, позволь мне спасти тебя! Сейчас! Сейчас, пока не слишком поздно.

Непроизвольно на этих словах образ мертвой индианки полыхнул в моем сознании. Женщина лежала, выгнувшись в неестественной позе - рваные раны, следы жестоких повреждений, словно ее избивали, приоткрытый рот... Ужас накрыл меня, когда лицо индианки заколебалось и сквозь него, как насмешка над моими попытками спасения, проступили знакомые черты моей любимой. НЕТ. Широко распахнутые, мертвые глаза Беллы смотрели на меня из глубин моего воображения... Нет, нет...

- Пожалуйста, Белла! - я почти до боли сжал ее пальцы, прилагая титанические усилия, чтобы избавиться от кошмарного образа в голове. Я сосредоточился на взгляде любимых глаз, но это не приносило облегчения. - Я умоляю тебя, не делай этого. Прошу, пожалуйста!

Упрямая складка прорезала лоб Беллы, губы сжались в тонкую полоску.

"Ты делаешь ей больно. ОЧЕНЬ больно", - слова Джаспера будто хлыстом ударили меня по лицу.

Я вздрогнул, но лицо Беллы снова смягчилось, складочка разгладилась, она заговорила спокойным, терпеливым тоном со мной:
- Ты же хотел, помнишь, чтобы я имела возможность родить ребенка? Переживал, что лишаешь меня этого?

Вся моя решимость сломалась на этих словах. Я закрыл глаза, пытаясь собрать осколки воли.
- Помню, - подавленно прошептал я, мне хотелось умереть, но не слышать этого.
- Ну так твое желание сбылось!
- Нет... Нет, не так... - я в отчаянии качал головой, но я ничего не мог противопоставить ее словам. Мой мир разрушался снова и снова, я не мог остан