Глава 26. Каури

Не отдавая себе отчета, я все целовал и целовал мягкие губы Беллы, шепча слова любви, не выпуская ее из крепких объятий. Ее слезы поначалу испугали меня, пока я не понял, что это слезы счастья, отчего у меня почти что выросли крылья. Губами я высушил соленую влагу и, когда Белла, все еще судорожно цепляясь за мою шею, выдохнула:
- Я так люблю тебя, Эдвард! Это было... так хорошо! - на моем лице неудержимо расплылась счастливая улыбка.

Я продолжал обнимать любимую и прижимать к своей груди, пока она не заснула. Медленно я целовал ее лоб, волосы, вздернутый кончик носа, коротким легким поцелуем касался губ. Моя ладонь ласково двигалась вдоль изгиба талии, по точеным плечам, шее, очерчивала контуры подбородка, скул. Сквозь пальцы я раз за разом пропускал густые каштановые пряди, наслаждаясь их шелковистостью. Странное неуместное чувство победы затмевало все другие мысли, опьяняло, а вместе с ним я чувствовал любовь и нежность, и благодарность. Белла давно заснула, ее равномерное дыхание успокаивало. А я все пребывал в этом ощущении пленительного счастья и невероятного подъема.

Взошла луна и стала двигаться к горизонту... Мягко плескались о берег ленивые волны...

А потом я очнулся.

Эйфория скисла, и я в полной мере осознал, что сделал. Снова.

Стараясь ни о чем не думать, я закрыл глаза и выдохнул. Больше я не дышал.

Разве был у меня выбор, задал я себе вопрос. Разве мой поступок был продиктован исключительно эгоизмом?

Мне не хотелось шевелиться и выпускать из объятий драгоценную девушку. Было страшно испортить момент - открыть глаза, убедиться снова, какой я монстр.

Риск - это цена, которую Белла платит за любовь ко мне. Это неправильно, и я не согласен принять эту жертву. Но, как бы мерзко не было мне за то, какое я чудовище, Белла хотела этого. Так сильно, что это причиняло ей боль. Из-за меня она плакала...

Так, может, я поступил правильно?

Чем обернется сегодняшнее утро? Мне хватит смелости смириться с последствиями, какими бы они ни были? Снова сделать вид, что все в порядке, если это то, что ей нужно? Смотреть в глаза и улыбаться, как ни в чем не бывало... Мне придется... в любом случае.

Странная штука - судьба. Сколько неверных путей она открывает перед нами? Как несправедливо, что ни один из них не является легким, и мы никогда не можем предугадать, потеряем или приобретем в конечном итоге. Риск и опасность всегда идут рука об руку, но тот, кто не рискует, не имеет шанса выиграть. Никогда. Или проиграть, конечно...

- Прости... - прошептал я, высвобождаясь из прекрасного плена мягких, обжигающих рук.

Белла не заметила моего побега, ее сон был слишком глубоким.

Сев рядом, я на секунду трусливо прикрыл глаза.Что бы ни случилось, я должен быть сильным, должен... подготовиться. Потому как, что бы я ни натворил, это ничего не изменит...

Вздохнув, я открыл глаза и бегло оглядел расслабленное тело спящей Беллы. Затем более тщательно. Затем еще раз, совсем внимательно, медленно, фиксируя свое идеальное зрение на старых, едва заметных, уже почти исчезнувших синяках - следах моего прошлого преступления. Я был уверен, что и в этот раз не обошлось...

Но все было в порядке. Не было ничего, за что мог бы зацепиться мой взгляд - ничего ужасного! ОНА была в порядке.

Я не мог дать описание чувствам, охватившим меня в этот миг. И я все еще не дышал.

Растерянность?

Сначала, да. Потом - облегчение. Такое невероятно сильное, бесследно смывающее страхи и боль, оставляющее после себя только чистейшую концентрированную радость. Я сидел, замерев, боясь спугнуть то ощущение освобождения, которое вдруг начал испытывать. Я снова мог дышать.

Неожиданно я увидел себя безрассудным азартным игроком, поставившим на кон самое дорогое, что у него было, и выигравшем огромный приз за смелость. Или за глупость, но это уже неважно, об этом все равно никто никогда не узнает. Испытание пройдено. Страхи, сомнения - можно оставить в прошлом, вычеркнуть из памяти. Только что я построил новое будущее. И я осознал, что оно будет гораздо прекраснее, чем я смел представлять себе в мечтах. Впервые в жизни я чувствовал себя... свободным? Определенно. И это чувство медленно росло внутри, распространяя легкость и спокойную уверенность.

Теперь я мог быть счастливым. Я чувствовал, что заслужил это право, сейчас никто не стал бы отрицать очевидное, даже я.

Шумно вздохнув, я с улыбкой наклонился над спящим лицом моей, такой любимой, жены. Оно было умиротворенным и трогательно расслабленным. Губы немного приоткрыты и вытянуты вперед - сейчас, как никогда, она напоминала мне ребенка. Ресницы слегка трепетали, на лбу и висках кожа блестела - мне следовало немедленно вернуться в постель. Прежде, чем сделать это, я встал, чтобы шире раскрыть окна освежающему ночному бризу. Затем я быстро и счастливо нырнул к обжигающим объятиям.

Белла спала настолько крепко, что даже не пошевелилась, и я не стал тревожить ее, просто лег рядом. Обычно она сама бессознательно искала меня, когда ей становилось слишком жарко.

Вместо того, чтобы обнять, я подложил руку под голову, нахально любуясь нежной красотой девичьего тела. Теперь я мог в полной мере и с полным правом насладиться соблазнительной картиной.

Тонкая кожа загорела и немного огрубела под жесткими лучами южного солнца. Цвет был ровный и теплый. Благодаря загару разница между ее и моей кожей стала просто кричащей. Сейчас любой, увидевший нас рядом, усомнился бы, что я человек. Моя кожа по сравнению с ее теперь выглядела действительно МЕРТВЕННО-бледной, неестественной, ледяной. И только там, где на Белле прежде был надет купальник, цвет оставался молочно-нежным, с просвечивающими капиллярами.

Светлая упругая грудь вызывающе контрастировала с остальной кожей и на фоне загара смотрелась пышнее, чем я помнил. Чувствительный к любым изменениям в ее облике, я с удивлением отметил, что Белла, в целом, поправилась. Моргнув, я окинул взглядом всю ее фигуру, чтобы удостовериться в этом. Ее человеческая жизнь была слишком коротка для вампира. Я ценил каждое мгновение. И, естественно, подмечал даже незначительные физические изменения ее тела - будь то болезнь, стресс, а так же взросление...

Мы на острове всего неделю, однако я видел, что ее бедра немного пополнели, округлился живот и - теперь я не мог списать это на контраст - увеличилась грудь. Для меня это ничего не значило, для ее здоровья, возможно, было даже лучше, если она немного поправится. Но я знал по опыту, побывав в миллионах головах людей планеты, что вес и его увеличение являются самой большой болью женщин. Можно даже с уверенностью сказать, что это было их главной болью. Если Белла собирается остаться человеком, это могло стать проблемой. Я вовсе не хотел, чтобы она забивала себе подобным голову, и испугался, что к страху перед старением прибавится еще один, вновь воскрешая планы поторопить обращение.

Может, мне следовало незаметно последить за ее питанием? Смешно... И мне было приятно наблюдать, с каким аппетитом она уплетает огромные порции, тем более приготовленные мной. Однако, я все же дал себе слово в ближайшие дни обратить большее внимание на то, что Белла ест.

С другой стороны, несмотря на цветущее состояние ее тела и кожи, я не мог не заметить снова теней под ее глазами. Казалось, они стали темнее и глубже, хотя я не мог утверждать этого с убежденностью. В конце концов, их можно объяснить слезами, что она пролила вечером. В таком случае, если больше не будет причин плакать, они скоро исчезнут. Я надеялся на это.

Чувствуя себя невостребованным, я встал, чтобы побродить по дому. Совершенно беззвучно я разложил разбросанные вещи - мы не особо следили за порядком. Проверил наличие продуктов, бесцельно повертел в руках телефон, бросив затем его глубоко в ящик комода за ненадобностью. Наконец, я, прислонившись к косяку, уставился на занимающийся рассвет. Безмятежное спокойствие прочно поселилось во мне, сменив безудержную радость. Остров вдруг показался удивительно уютным, а все происходящее, наконец-то, правильным. И я надеялся, что новых причин сомневаться в этом не появится.

Спустя некоторое время я услышал тихий вздох и шуршание простыней. Через мгновение я с трепетом и волнением принимал в прохладные объятия влажное тело девушки, любимой жены.

========= * * * * * ========

Заря занималась медленно, как тягучая карамель, и так же сладко. Контраст между прошлым утром, так похожим и не похожим на это, и нынешним был колоссальным. Тогда я боялся. Минуты казались ускользающими сквозь пальцы. Хотелось остановить время, оттянуть момент страшной истины.

Сегодня все было по-другому. Я не мог дождаться восхода солнца, мне не терпелось увидеть реакцию Беллы, разделить с ней свою радость и надежды.

Что она скажет? Засмеется? Или, как всегда, проявит сдержанность, и мне придется считывать эмоции по ее лицу? Просто улыбнется? А может, начнет ругать меня за упрямство? Вполне возможно. Я даже представил ее лицо - мое любимое выражение рассерженного взъерошенного котенка.

А что, если она проявит... энтузиазм? Эта мысль была волнующей, но теперь я был более осторожен в своих желаниях. Очевидно, что я не собираюсь больше отказывать Белле, но принимать решение будет только она.
В этот раз Белла проспала даже дольше, чем в прошлый. Только к обеду ее сердцебиение начало менять свой ритм...

Подложив руки под голову, я пялился в потолок, ни о чем не думая, но чутко ловя каждый вздох, каждое движение жены.

Она уже явно проснулась, но почему-то медлила - не открывала глаза и не шевелилась. Боялась? Чего? Моего гнева? Или новых травм? Я решил не торопиться с выводами и подождать, что она скажет сама, хотя больше всего мне хотелось сейчас же сжать ее в объятиях, широко улыбаясь. А еще... целовать. Долго.

Наконец Белла робко вздохнула и подняла голову. Она смотрела с тревогой, будто пытаясь угадать, в каком я настроении.
– Мне бежать в укрытие? – тихим, неуверенным голосом поинтересовалась она.

Я не мог ничего с собой поделать - мне захотелось поддразнить ее.
– Немедленно! – подтвердил я, но улыбка выдала меня с головой.

Белла с облегчением вздохнула, догадавшись, что на этот раз все прошло лучше.
– Прости! Ни в коем случае не хотела… Не знаю, что на меня нашло ночью, - ее лицо было таким виноватым, что я чуть было не рассмеялся в голос.
– Ты так и не рассказала, что тебе снилось, - напомнил я, меняя тему.
– Не рассказала, - она нервно хихикнула, опуская глаза и заливаясь румянцем. - Зато показала.
- О... - я удивился, когда до меня дошло, что она имеет в виду. - Вот как. Надо же.

Я снился ей? Даже не предполагал, что она нуждается во мне настолько сильно. Внезапно я почувствовал стыд за свое поведение - сколько времени потрачено впустую, тем более моя попытка ни к чему не привела, я все равно сдался. Так был ли смысл мучить и себя и ее целую неделю?

– Это был замечательный сон! - смущаясь, оправдывалась Белла. Выждав несколько секунд, словно все еще боясь моей реакции, она вздохнула с надеждой: – Ты меня простил?
- Еще думаю, - я не удержался от того, чтобы еще немного ее помучить, но улыбка не сползала с моих губ.

Она немного приподнялась и тут же со стоном рухнула обратно на подушки.
– Ой! Голова закружилась.

Я моментально обнял ее, прижимая к груди, от ее наготы и хрупкости дрожь пробежалась внутри меня обжигающей волной.
– Ты долго спала, - проворковал я. - Двенадцать часов.
– Двенадцать?

Ободренная моим хорошим настроением, она украдкой - как будто я мог не заметить этого - осмотрела и ощупала себя. Потянулась, робко поглядывая в мою сторону из-под полуопущенных ресниц, но не встречаясь глазами.

Я едва удержался, чтобы не захихикать, и моя улыбка стала шире.
– Инвентаризация пройдена? - в моем голосе прозвучало глубокое удовлетворение.

Белла смущенно кивнула, заливаясь румянцем от того, что я застукал ее.

– И подушки вроде не погибли... - очень тихо сказала она, все еще не поднимая глаз.
– Подушки – нет, - не без гордости подтвердил я. - А вот твоя… м-м… пижама – увы, да. – Я кивнул в сторону разбросанных лоскутков и, склонив голову, пытался поймать смущенный взгляд любимой, чтобы она, наконец, перестала винить себя.
– Какое несчастье! Она мне нравилась.
– Мне тоже, - согласился я, невольно вспоминая, как срывал ее.
– Еще жертвы есть?
– Придется купить Эсми новую кровать, – я взглядом указал на истерзанную спинку.

Белла с уважением покосилась на глубокие борозды, и в ее красивых глазах на секунду отразился настоящий ужас. Хм... В прошлый раз, когда она действительно была на волосок от гибели, она ничуть не испугалась, а теперь, когда я нашел способ контролировать себя, ее напугали оторванные доски? Надо было почаще ломать перед ней что-нибудь, многих проблем, наверняка, удалось бы избежать...

– Хм, – нахмурилась Белла, когда ужас на ее лице сменился неопределенным выражением. – Странно, что я не слышала.
- Ты отличаешься поразительной невнимательностью, когда чем то увлечена, - я произнес это с нежностью.
- Да, я слегка увлеклась, - ее глаза снова устремились в пол, щеки заалели.

Вдыхая усилившийся аромат, я ласково провел кончиками пальцев по пылающей щечке. И вздохнул, вспомнив об обещании, которое мне предстояло выполнить.
- Румянца мне будет очень не хватать...

Белла вскинула глаза и несколько минут пытливо разглядывала меня.
- А как ТЫ себя чувствуешь? - осторожно поинтересовалась она.

Больше я не мог притворяться, потому рассмеялся.

- Что смешного? - требовательно спросила Белла.
- У тебя такой виноватый вид, - сообщил я, веселясь, - будто преступление совершила!
- Примерно... - пробормотала она.
– Подумаешь, соблазнила собственного не особо сопротивляющегося мужа. Тоже мне криминал, - сдался я.

К моему удивлению, Белла вдруг еще сильнее покраснела. Разве она не видит, что я счастлив? Разве не замечает отличного настроения?

– «Соблазнить» подразумевает некоторый умысел...

Ах, вот оно что. Ее беспокоит, что я мог плохо о ней подумать.
– Положим, я неточно выразился, – уступил я.

Я вдруг подумал, что Белла гораздо храбрее меня. Ведь это она ни разу не испугалась страшного монстра, который мог сделать с ней все, что угодно. Сколько раз она смотрела в лицо смерти и даже не дрогнула? Сколько раз сознательно шла навстречу опасности, зная, что ценой может стать ее жизнь? Она не боялась совершать ошибки на пути к счастью, твердо и упрямо добиваясь цели. И она оправдывала риск, раз за разом оказывалась права. И только я вечно чего-то опасался и трусливо малодушничал. Поддаваясь сомнениям, делал ее несчастной. Мне стоило научиться доверять ее суждениям больше и даже перенять немного ее смелости.

Взгляд Беллы, изучающий меня, озарился робкой надеждой.
- Так ты не сердишься?
– Не сержусь… – уверил я, снова чувствую вину за то, что заставил ее страдать.
– Почему? - выдохнула Бела с недоверием в красивых карих глазах.
- Ладно… - я сделал паузу, прежде чем охотно объяснил: – Ну, во-первых, на этот раз обошлось без увечий. Я нашел способ контролировать избыток эмоций, перенаправив его в другое русло, – я вновь кивнул на испорченную спинку в доказательство. – Наверное, потому что уже знал, чего ждать.

Белла торжествующе улыбнулась.
– Вот видишь! - воскликнула она с вдохновением. - Говорила же, главное – побольше практики.

Я закатил глаза, поражаясь ее упрямству. И правоте. И настойчивости.

Тут в желудке у нее заурчало.

- Человекам пора завтракать! - рассмеялся я над нашим трогательным различием.

- Пожалуй... - согласилась Белла и резво спрыгнула с кровати. Ахнув, она зашаталась и стала падать лицом вперед.
- Ты что это? - подхватил я ее почти у самого пола, благословляя свою вампирскую скорость и реакцию.

Белла с досадой покачала головой:
- Если в следующей жизни я останусь такой же неуклюжей, потребую компенсацию за моральный ущерб, - пошутила она.

Когда мы оказались на кухне, я взял было в руки кулинарную книгу, желая порадовать любимую новеньким шедевром. Но Белла, не дожидаясь моих ухаживаний, быстро разбила на сковородку чуть ли не половину пачки куриных яиц. Отложив книгу, я с умилением наблюдал, как она притоптывает ножкой в нетерпении и сглатывает. Она была похожа... на меня, когда я голоден. Хмм...

Не дожидаясь появления корочки - а я уже знал, что люди любят есть яичницу хорошо прожаренной - Белла торопливо вывалила содержимое сковороды на тарелку и с жадностью набросилась на еду.

Ее вид привел меня в еще более хорошее настроение.
- И давно ты ешь яичницу подрумяненной стороной вверх? - поддел я.
- Только что... - она увидела это только теперь.

Я усмехнулся, удивленно наблюдая, как огромная порция - кажется, я насчитал шесть желтков - исчезает в скромном теле хрупкой девушки. И как же мое намерение последить за ее питанием? Она была настолько очаровательна, когда голодна...

– А ты в курсе, - издалека начал я, - сколько яиц съела за эту неделю? – вытащив из-под раковины мусорную корзину, я продемонстрировал ее Белле. Она была полна упаковок.
– Надо же… Это у меня на острове аппетит разыгрался. А еще сны странные снятся и равновесие ни к черту, - искренне удивилась она, не снижая темпа. - Но мне здесь нравится. Правда, нам, наверное, все равно скоро ехать, если не хотим опоздать к началу семестра в Дартмуте? Ух! Еще ведь жилье надо найти и все такое.

Она это серьезно? Я думал, шутки кончились. Присев рядом, я внимательно посмотрел в шоколадные глаза.
- Ты теперь можешь бросить свою выдумку про колледж, - вздохнул я, - ты получила что хотела. А уговор мы не заключали, так что никаких обязательств.

Брови Беллы сдвинулись, а губы сжались в упрямую полоску.
– Все по-честному, Эдвард! - заявила она с нотками возмущения в голосе. - В отличие от некоторых я не строю целыми днями хитроумные планы. «Как бы так поинтереснее вымотать Беллу?»

От ее насмешливого тона я расхохотался. Как всегда, Белла проявила наблюдательность, заметив все мои уловки. Они никогда ничего не пропускала.

- Я, правда, хочу ещё капельку побыть человеком, едва слышно сказала она и немного покраснела, а потом придвинулась и робко пробежалась пальчиками по моей груди вниз: - Я не успела насладиться.
– Ради этого? – я перехватил горячую ладошку, пока она не добралась до опасной территории. – То есть дело только в сексе?

Белла опустила глаза и сильно покраснела под моим пристальны взглядом.

- Мог бы и раньше догадаться, - фыркнул я, закатывая глаза. - Разом прекратил бы кучу споров.
– Наверное, – смущенно рассмеялась она.
– В тебе столько человеческого, – мой голос был полон нежности.
– Знаю.

Я улыбнулся. Теперь колледж не казался мне смертельно опасной ловушкой. Напротив, все внутри меня неожиданно возликовало от счастливой перспективы. Мы, муж и жена, рука об руку в самом великолепном учебном заведении страны. Несколько лет беззаботного существования, где никому не придется причинять боль. Где я - не монстр, отбирающий у самого драгоценного существа на свете жизнь и душу, лишающий родителей дочери, а любящий и заботливый муж.

То, что я могу сделать любимую счастливой, не превращая ее в чудовище, сведя опасность, исходящую от меня, до нуля, стало моей самой большой победой над собой. Это было похоже на фантастический сценарий, который я, не веря, что такое возможно, рисовал себе еще несколько лет назад. Смогу ли, терзал я себя, быть с ней, но оставить ее человеком? Тогда это казалось мне недостижимой мечтой. Сейчас я превратил мечту в реальность.

– Значит, едем в Дартмут? - не скрывая радости, широко улыбнулся я.
– Не бойся, я на первой же сессии вылечу…

Я чуть не расхохотался над ее наивностью. Она, как всегда, недооценивала своих способности.
– Я тебя подтяну, – пообещал я с убежденностью, что это даже не понадобится. – А в Дартмуте тебе понравится. Ты будешь учиться в колледже любви.
– Думаешь, еще не поздно искать жилье?

Память тут же воскресила пачку подписанных документов, лежащих в ящике стола в моей комнате.
– У нас там вроде как есть дом… На всякий случай.
– Ты купил дом?!
– Недвижимость – оптимальное вложение средств, - пожал я плечами.

Белла уставилась на меня наполовину изумленно, наполовину возмущенно.

Мне тут же вспомнилось выражение лица Элис:
- Кстати, Эдвард, - сказала она мне, когда мы стояли у гаража пару месяцев назад. - Тебе там документы пришли на подпись. Ты что, купил дом в Дартмуте?
- Купил.
- Эдвард! - ахнула сестра. - Но зачем? Белла же не сможет.. - в ее глазах мелькнуло понимание, - Ох, я поняла, ты все еще надеешься ее отговорить!
- Почему нет?
- Я не вижу ее в Дартмуте, - уверенно заявила Элис.
Я лишь усмехнулся.
- Еще посмотрим.
- Даже и не думай. Белла ни за что не согласится!
- Ладно, Элис, давай не будем об этом, - сурово прервал я разговор.

Мне неудержимо хотелось расхохотаться. Интересно было бы посмотреть в лицо Элис именно сейчас. Наверное, кусает локти от досады и злится, что мне снова удалось спутать все ее предсказания. Несладко приходится со мной сестре, и не впервые.

– Тогда едем, - Белла справилась с подступающим возмущением и, смирившись, вздохнула.
– Только сперва узнаю, можно ли не возвращать пока машину «до»… - радовался я счастливо разрешенным проблемам.
– Конечно! - язвительно произнесла Белла, скривив губы в усмешке. - А то не дай Бог на меня танк попрет.

Я рассмеялся, удивляясь, что и тут мне не удалось ее провести. Слава Богу, что она не сердится. Честно говоря, ее реакции на бронированную машину я побаивался.

– Сколько еще мы можем тут побыть? - ее ладошка, трепеща, сжала мою.
– Времени достаточно, - я глубоко заглянул в пленительный шоколад ее сияющих глаз, утопая в ощущении счастья и свободы. - Несколько недель у нас точно есть. А потом, перед отправкой в Нью-Гэмпшир, предлагаю навестить Чарли. - Сколько радужных перспектив вдруг открылось перед нами... - Рождество можно встретить с Рене…

Я говорил с воодушевлением, придумывая новые и новые интересные возможности, но лицо Беллы стало задумчивым, а затем хмурым.
- Несколько недель, - прервала Белла мои фантазии, догадавшись, о чем я думаю - она не собиралась слишком долго ждать. Но надежда отговорить ее от обращения все прочнее укреплялась во мне.

Но потом ее черты разгладились. Лукаво улыбаясь, Белла наклонилась ко мне ближе и прошептала:
– Помнишь, что я говорила насчет практики? Может…

Я рассмеялся над ее непосредственностью и над тем, что, так или иначе, она проявила энтузиазм, о котором я мечтал ночью. Но ответить взаимностью я, к сожалению, не успел. Рокот моторной лодки и мысли сидящих в ней людей ворвались в мою голову, нарушая сказочные планы. Не вовремя.
– Не упускай эту мысль, - намекнул я Белле, смотрящей на меня с обжигающим желанием во взгляде. - Я слышу лодку. Похоже, уборщики прибыли.

Их было двое - мужчина и женщина. Оба плыли в нетерпении посмотреть на хозяев богатого особняка, которых они никогда не видели, хотя уборка дома была их обязанностью уже много лет. Мужчину звали Густаво, и он был более сдержан, женщина же от любопытства даже привстала в лодке, глядя вперед.

– Сейчас объясню Густаво, что стряслось в белой спальне, - сказал я, - и можем двигаться. На южной стороне в джунглях есть одна полянка…

Я уже представлял нас с Беллой на зеленом ковре из мягкой травы под сенью раскидистой пальмы...

– Не хочу двигаться, - заупрямилась Белла, не угадав моих намерений. - Я сегодня не в настроении мотаться по острову. Хочу остаться тут и посмотреть фильм.

Я сжал губы, чтобы не засмеяться над ее капризным тоном. Теперь, когда не было необходимости утомлять ее, я донес бы ее на руках. Тем не менее, направление ее мыслей было мне понятно, и я не стал ее разочаровывать.
– Хорошо, как скажешь, - я улыбнулся тому, как забавно она упустила возможность побыть со мной наедине прямо сейчас. - Выбирай фильм, а я пока дверь открою.

Тихие шаги по песку раздавались уже совсем близко. Я читал намерения уборщиков постучать через секунду.

– Что-то я не слышала стука, - ухмыльнулась Белла недоверчиво.

Я театрально склонил голову, прислушиваясь, и в тот же миг раздался робкий стук в дверь. Удовлетворенно кивнув и улыбаясь тому, что снова смог удивить Беллу эффектной демонстрацией своих способностей, я отправился открывать.

Радушно улыбаясь, я распахнул дверь, приветствуя посетителей на идеальном португальском. Мужчина лениво кивнул, а вот женщина, вздрогнув, окинула меня подозрительным взглядом, и я прочел ее внутреннее желание перекреститься. Оба были темнокожие. Местные индейцы, к моей досаде. И очевидно, что они действительно прежде никогда не видели хозяев дома. По какому несправедливому стечению обстоятельств уборщиками вампирского жилища оказались именно индейцы?

В голове женщины сменялись изумление и недоверие, но в конце концов пришло понимание, пока я вел их в гостиную, объясняя, что и где нужно убрать. Она лихорадочно перебирала в уме легенды племени, быстро подмечая все мои отличия от человека, и оказалась до раздражения наблюдательна. Я и раньше сталкивался с подобными ситуациями, но тут было другое. Она не просто догадывалась о том, кто я, она ЗНАЛА о вампирах и ВЕРИЛА в их существование. Очевидно, что достаточно будет любого моего маленького промаха, чтобы она убедилась и поверила в то, о чем пока только гадает. Это могло иметь последствия. Быть раскрытым мне вовсе не хотелось. Нужно было как-то убедить ее, что она ошибается. И я знал - если буду вести себя как человек, то заставлю ее засомневаться.

Мельком проходя мимо кухни, я упомянул мусор и указал, что у нас заканчиваются продукты. Я разговаривал безупречно вежливым и дружелюбным тоном, чем уже смог добиться расположения у мужчины, но, к моему глубокому сожалению, не у женщины.

Каури - так ее звали - окаменела на пороге кухни, увидев Беллу. "Лобисомем..." - промелькнуло в ее голове слово, смешанное с ужасом. Слушать ее мысли стало неприятно. Красноречивые образы из ее памяти, смешанные с кровью и убийствами невинных девушек, вызывали отвращение. Конечно, я монстр, и, естественно, девушка не в курсе, кто я и что собираюсь с ней сделать.

Пока фантазия Каури не зашла еще дальше, я выступил вперед и с гордостью - как сделал бы любой человек на моем месте - представил Беллу.
- Познакомьтесь, это Изабелла Каллен, моя ЖЕНА, - широко улыбаясь, я сделал особое ударение на последнем слове.

Как я и ожидал, мой безмятежный вид и упоминание о статусе девушки пошатнули уверенность Каури и вызвали небольшое смятение в ее голове. Она пристально смотрела на покрасневшую от смущения Беллу, застыв, тогда как Густаво тепло кивнул моей жене.

Но я рано обрадовался.

Едва мы ступили на порог спальни, и индианка увидела горы перьев на смятой постели, как, сглотнув, она отступила к стене, и ужас затмил все остальные ее мысли.

"Нет сомнений - это ОН."

Я притворился, что не заметил ее замешательства, с трудом подавляя нарастающее раздражение.
- Поле битвы, - я с улыбкой махнул рукой на перья, на что Густаво понимающе ухмыльнулся, но не Каури.

Ее мысли были полны жалости к девушке, которую, по ее мнению, я непременно намерен убить, насладившись предварительно ее телом. Но в то же время индианку беспокоила и ее собственная безопасность - ведь я мог убить и их с Густаво тоже. Теперь, подумав об этом, она стала пытаться скрыть от меня эмоции и вести себя более непринужденно. В надежде, что тогда сможет выбраться отсюда живой.

Властным жестом отправив уборщиков работать, я поспешил уйти, оставив Каури наедине с ее фантазиями, от которых меня уже начинало подташнивать. К тому же, я не хотел смущать ее и дальше своим присутствием.

Возможно, мне стоило повнимательнее отнестись к нашим посетителям, еще когда они были в лодке. Возможно, было бы лучше временно покинуть дом, оставив записку. Возможно, именно так поступали Эсми и Карлайл, и именно поэтому уборщики до сих пор не встречались с хозяевами. Возможно, но теперь уже поздно. В любом случае, я не видел намерения Каури поделиться с кем-либо своими подозрениями, иначе она прослыла бы сумасшедшей. Даже Густаво не поверил бы ей, он вырос в городе, а не среди своего племени, и ничего не смыслил в легендах.

Заблокировав внутреннюю панику индианки, я вернулся в гостиную, к Белле. Стремительно подлетев, я обнял любимую, с обеспокоенным выражением лица замершую у стойки с дисками. Взгляд Беллы был устремлен в дверной проем, туда, где остались уборщики.

- Что с ней? - Белла, конечно же, заметила странную реакцию Каури.
– У Каури индейские корни, - объяснил я, скрывая досаду за показным спокойствием. - Ее воспитывали тикуна. А они куда более суеверны – иными словами, более внимательны, чем основная масса наших современников. Так что она догадывается, кто я такой. У них здесь свои легенды. К примеру, Лобисомем, демон-кровопийца, охотящийся исключительно на красавиц. – Я плотоядно улыбнулся, показав зубы.

Лицо Беллы тут же вспыхнуло - она оценила мой комплимент.
– Но у нее такой перепуганный вид… - прошептала она, беспокоясь о Каури. Это чувство было взаимным, возможно, Белле будет приятно знать это...
– Да. Ей страшно – за тебя.
– За меня?

И чему тут удивляться, учитывая, кто я.
- Ее пугает, что я привез тебя сюда совсем одну, - я мрачно рассмеялся, вновь прислушиваясь к нерадостным мыслям уборщицы, и решил сменить тему, потому что мне совсем не было смешно: - Ладно, давай уже выберем фильм и будем смотреть. Вполне человеческое занятие.
– Точно! - немедленно согласилась Белла. - Она сразу убедится, что ты человек.

Белла приподнялась на цыпочки, обвивая мою шею руками и приглашая к поцелую. Приятное тепло побежало внутрь меня, а, когда наши губы соприкоснулись, к нему добавилось электричество. Мысли о Каури разом вылетели из моей головы. Аккуратно, но крепко обняв тонкую талию, я приподнял Беллу над полом, чтобы было удобнее целовать ее, сожалея, что мы не на полянке сейчас...

– Фильмы-фигильмы… - расслабленно шептала Белла, пропуская сквозь пальцы пряди моих волос, пока я нежно ласкал губами ее шею, слушая сбивчивый ритм молодого сердца и чувствуя, как привлекательность полянки возрастает с каждой секундой...

Мысленный вопль ужаса вернул меня на землю.

"Боже, неужели он сделает ЭТО прямо сейчас?!" - воображение Каури, оцепеневшей в дверях, рисовало образы, которые не приходили в голову даже мне.

Быстро поставив Беллу на пол, я метнул на индианку уже неприкрытый свирепый взгляд, полный раздражения. Лицо Каури побледнело, когда она сбивчиво забормотала извинения, а руки судорожно сжали пакет, полный перьев. Казалось, она сейчас бросит его и убежит. В ее голове пролетали картины одна страшнее другой - вот я убиваю Беллу, а затем принимаюсь за свидетелей... Черт-те-что!

Опомнившись, что я должен выглядеть, как человек, я улыбнулся и миролюбиво предложил:
- Продолжайте работать, вы нам нисколько не мешаете. - Второй раз просить не пришлось - Каури мгновенно скрылась в спальне.

- Что с тобой, - услышал я тихий голос Густаво, рассматривающего смертельно бледную Каури.

Та поджала губы, несколько секунд раздумывая, стоит ли посвящать Густаво в детали.
- Он... внушает мне ужас, - наконец, сказала она шепотом. - Я боюсь за девушку... его жену.
- Нас это не касается, - довольно резко оборвал ее Густаво. - Мы здесь ради работы.

Каури подавленно кивнула, молча собирая перья. Ее тошнило.

Когда я повернул голову к Белле, на ее лице вновь застыло беспокойство.
– Она правда подумала то, что, как мне показалось, она подумала?

Я рассмеялся над ее замысловатой формулировкой. Только Белла могла заставить меня увидеть смешное там, где его не было.
– Да, - подтвердил я.
– Вот, держи, – Белла наугад сняла диск с полки. – Включим и притворимся, что смотрим.
- Притворимся... - пробормотал я себе под нос, забавляясь ее чувством юмора.

Через минуту мы уже успешно притворялись. Я - откинувшись на подушки и вытянув ноги, Белла - свернувшись калачиком в моих объятиях, положив голову мне на грудь. Ни один из нас не видел, что происходит на экране. Белла тихонько чертила узоры на моей руке, я прислушивался к тому, что происходит в спальне.

Каури продолжала бояться. Отлично, у меня не было ни малейшего желания ее разубеждать, лишь бы она поскорее убралась отсюда. Этого она и хотела, размышляя, что было бы лучше вести себя поспокойнее, тогда у нее появится шанс остаться в живых. Ей было очень жаль Беллу (на этом месте мне хотелось закатить глаза). Еще она обдумывала, рассказать ли ей все своей семье или лучше промолчать, чтобы не навлекать на себя мой гнев. Еще она боялась потерять работу, но страшно не хотела сюда возвращаться. Еще она перебирала в уме способы убийства меня... Я только усмехнулся.

– Теперь можно будет снова перебраться в белую спальню? – тихо прошептала Белла, отвлекая меня, и от ее слов электричество пробежало куда-то в область моего живота. Кажется, ее энтузиазм мне нравился. Причем сильно.
– Не знаю… - с деланным безразличием протянул я. - Учитывая, что кровать в другой спальне я уже угробил, может, в разрушениях пока ограничимся одной комнатой? Если повезет, Эсми когда-нибудь нас еще сюда пригласит…

По мере того, как я говорил, дыхание Беллы замерло, а сердце застучало в два раза быстрее. Кровь ощутимо прилила к ее лицу и шее, хотя она так и не подняла глаз. Дрожь пронзила меня насквозь, и я втянул носом воздух, стараясь дышать ровнее. Черт возьми, как я собирался противостоять этому?

– Громим дальше? - Белла явно старалась, как и я, ничем не выдать своего интереса, но ее ладони внезапно вспотели.

Я захихикал, пытаясь снять зашкаливающее напряжение.
– Уж лучше запланированно, чем ты застанешь меня врасплох посреди ночи.

Ответом мне было бешеное сердцебиение и новая волна яркого аромата, груди стало жарко от заполыхавшего лица Беллы.

– Да, долго ждать не придется, – небрежно согласилась она, слегка дрожа.
– С сердцем перебои? - поддел я.
– Нет. Здорова как лошадь. А сейчас ты бы не хотел отправиться в зону разрушений?

Ее дрожь ощутимо передавалась мне, будто мы были связаны едиными нитями и все, что чувствовала она, чувствовал и я. Я сглотнул и успокаивающе потрепал Беллу по плечу.
– Наверное, лучше дождаться, пока мы останемся одни, - напомнил я, живо представив лицо Каури, если она услышит или даже увидит "меня в действии" - ломающего десятисантиметровую литую кроватную раму, как кусок картона. - Это ты не замечаешь, как я мебель крушу, а уборщики испугаются.
– Точно. Вот черт…

Мысль о том, что Белла забыла о находящихся в доме посторонних, послала по моему телу новую волну электричества. Внезапно я осознал, что оставшаяся часть медового месяца станет весьма и весьма приятной... Чудовищно приятной...

Уютно обнявшись, мы смотрели какой-то мюзикл. Дыхание Беллы постепенно замедлялось, как если бы она задремала. Я не видел ее лица и не мог сказать с определенностью. Мое внимание было поглощено нашими индейцами.

Несмотря на панику, громадное место в сознании Каури занимала Белла, которую индианка очень хотела бы спасти. Ее желание вызывало во мне некоторое уважение - не каждый человек способен противостоять инстинктивному страху перед вампиров. К сожалению, вместе с уважением я чувствовал раздражение. Индианка могла доставить достаточно проблем, если решит что-либо предпринять в отношении меня. Срываться с места не хотелось.

Еще раз Каури попробовала намекнуть Густаво об опасности, но мужчина непреклонно отверг любую их ответственность за Беллу, мотивируя отказ тем, что: "У богатых свои причуды", "Нас это не касается" и "Девушка не выглядит испуганной". Я был крайне благодарен ему за непредвзятость, потому что, положа руку на сердце, он тоже отметил мою некоторую странность. Но, как мужчина, он был рационален и не позволил ничем не подкрепленному чувству страха завладеть им.

Наконец, уборщики закончили. Каури не осмеливалась появиться мне на глаза, боясь выдать свою неприязнь. Я слышал, как она нервничает, и страх сковывает ее все сильнее с каждой минутой пребывания здесь. Она не верила, что ей удастся уйти живой, и мечтала больше сюда не возвращаться. Попрощаться вышел Густаво. Он остановился в дверях и внимательно уставился на меня.
- Мы закончили, сэр.

Я улыбнулся максимально дружелюбно, зная, что такая улыбка успокаивает людей:
- Спасибо. Будьте добры, когда привезете продукты, оставьте контейнеры на пирсе. Я сам их заберу. Не нужно заходить в дом.

Он удивился, но кивнул.
- Конечно, сэр. Когда их привезти?
- Как можно быстрее. Список на столе.

Он еще раз кивнул и удалился. Вскоре заворчал мотор лодки, и на меня хлынуло облегчение из мыслей индианки. Только сейчас она поверила, что сегодня не последний день ее жизни. Я вздохнул.

– Они закончили, – сообщил я Белле.
– Значит, теперь мы одни? - ее сердце застучало быстро-быстро, и внезапно из моей головы вылетели любые воспоминания о насмерть перепуганной Каури. Но в животе Беллы я вдруг услышал слабое урчание.
– Может, сперва перекусим? - предложил я.

Она закусила губу, задумавшись над дилеммой - смешная и смущенная. Она действительно хотела есть.

Захихикав, я поднял Беллу на ноги и настойчиво повел на кухню. Наблюдать за нетерпеливым поглощением любовно приготовленной мною пищи было настоящим удовольствием.

– Совсем в обжору превращаюсь, – пожаловалась Белла, и я испугался, что скоро она заметит изменения в фигуре. Я совсем не хотел, чтобы она начала волноваться.
– Хочешь, поплаваем с дельфинами? - невинно поинтересовался я, обращая все в шутку. – Сожжешь лишние калории?
– Можно, только не сейчас, - она вдруг посмотрела на меня взглядом, от которого искры разбежались по моему телу. Слегка покраснев, она выпалила: - Калории можно сжечь и по-другому.
– Это как же? - не удержался я от искушения поддразнить ее, тогда как ее слова разожгли во мне настоящий огонь.
– Ну, там еще не вся кроватная спинка растерзана…

Договорить она не успела. Электрический импульс пронесся сквозь меня, и спустя мгновение Белла была в моих объятиях. Впиваясь в горячие губы страстным поцелуем, я на ошеломляющей скорости уволок ее в нашу голубую спальню, на ходу сбрасывая ее и мою одежду, безжалостно разорвав и то и другое. Перед самой кроватью я замер, нежно сжимая тонкую талию, и дождался, пока Белла откроет глаза и посмотрит на меня. Запыхавшись, она медленно сообразила, что на нас уже нет одежды, и в тот же миг неистово покраснела. Да-а! Я самодовольно улыбнулся, утопая в молочном шоколаде ее прекрасных глаз.
- Боишься? - зловещим тоном проворковал я.

Белла интенсивно замотала головой.

Значит, нет...
Я улыбнулся шире и медленно провел руками от ее талии вниз до колен, а затем резко поднял ее ноги себе на пояс, не отрывая взгляда. Белла покраснела еще сильнее, дыхание стало шумным и глубоким, рот приоткрылся.

- Ты сводишь меня с ума, - тут же прошептал я, теряя улыбку и почти все свое самообладание.
- Именно этого я и хочу, - прошептала любимая в ответ. Несмотря на явное смущение, она впилась в мои губы ответным, не менее страстным, поцелуем и сцепила ноги за моей спиной в крепком объятии. От ее уверенности и новых ощущений я неудержимо застонал.
- Ты опасный человек, Изабелла Каллен, - пробормотал я сквозь сладкий поцелуй.
- А ты совсем не страшный вампир, Эдвард Каллен...

Я захихикал, а затем незлобно зарычал, качая головой:
- Зря ты это сказала...

Сделав шаг к кровати, я резко повернулся и упал на спину. Белла распахнула глаза, вскинув брови в полном изумлении. Я, слегка учащенно дыша, поймал ее взгляд и слабо улыбнулся. Медленно, не теряя контакта наших глаз, я поднял руки за голову и ухватил спинку кровати - неповрежденную сторону.
- Громим дальше, миссис Каллен, - прошептал я, понимая, что перехожу всякие границы в игре с собственным самоконтролем, но осознанно идя на этот риск. Я вдруг почувствовал себя сильным - сильнее, чем раньше.

Завороженно я наблюдал, как краска вновь заливает лицо Беллы, как изумление на нем сменяется дикой жаждой, и начинают сверкать ее глаза. Как, дрожа, она наклоняется, осыпая меня каскадом густых волос, и ее восхитительные мягкие губы находят мои. И как оглушительный хруст спинки кровати исступленно возвещает о начале новой жизни...