Константин Дмитриевич Бальмонт

(1867—1942 гг.)

поэт, эссеист, критик

Хочу я усладить хоть чье‑нибудь страданье,

Хочу я отереть хотя одну слезу!

У каждой души есть множество ликов, в каждом человеке скрыто множество людей, и многие из этих людей, образующих одного человека, должны быть безжалостно ввергнуты в огонь. Нужно быть беспощадным к себе. Только тогда можно достичь чего‑нибудь.

Радости нет без печали.

Между цветами — змея.

В душах есть всё, что есть в небе, и много иного.

На всем своя — для взора — позолота.

Но мерзок сердцу облик идиота,

И глупости я не могу понять!

Будем как солнце! Забудем о том,

Кто нас ведет по пути золотому,

Будем лишь помнить, что вечно к иному,

К новому, к сильному, к доброму, к злому,

Ярко стремимся мы в сне золотом.

Будем молиться всегда неземному

В нашем хотенье земном!

Жизни податель,

Светлый создатель,

Солнце, тебя я пою!

Пусть хоть несчастной

Сделай, но страстной,

Жаркой и властной

Душу мою!

…любовь постигнуть трудно.

Вот, вдруг пришла. Пусть все возьмет мое.

Пусть сделаю, что будет безрассудно.

Но пусть безумье будет обоюдно.

Хочу. Горю. Молюсь. Люблю ее.

Слава жизни. Есть прорывы злого,

Долгие страницы слепоты.

Но нельзя отречься от родного,

Светишь мне, Россия, только ты.

И все пройдя пути морские,

И все земные царства дней,

Я слова не найду нежней,

Чем имя звучное: Россия.

В человеческой душе два начала: чувство меры и чувство внемерного, чувство безмерного. Древняя Эллада — это чувство меры. Пафос романтики и творческий огонь нашей современности — это чувство внемерного, беспредельного. Мы хотим пересоздания всей Земли, и мы ее пересоздадим, так что все на Земле будут красивы, и сильны, и счастливы. Это вполне возможно, ибо Человек есть Солнце и его чувства — его планеты.

Вот в эту самую минуту, когда мы здесь дышим, есть люди, которые — задыхаются.

Есть удивительное напряженное состояние ума, когда человек сильнее, умнее, красивее самого себя… Такие состояния, приближающие нас к мирам запредельным, бывают у каждого, как бы в подтверждение великого принципа конечной равноправности всех душ. Но одних они посещают, быть может, только раз в жизни, над другими, то сильнее, то слабее, они простирают почти беспрерывное влияние, и есть избранники, которым дано в каждую полночь видеть привидения и с каждым рассветом слышать биение новых жизней.

Истерия есть повышенная чувствительность, и то, что в мире врачевания является недугом, подлежащим устранению, в мире искусства предстает исключительно ярким цветком.

Праздник сердца — это радость кого‑нибудь полюбить. Праздник сердца — найти клад неожиданно. И праздник сердца — найти себя в другом, увидеть лучшее своего сердца в зеркале сердца иного. И разбить стену разъединяющую — это радость души алмазно‑острая, это истинный праздник сердца.