Народ Красного Облака 12 page

9 июня, Епископ Хэйр написал президенту Гранту, напомнив ему, что отчет комиссии Хэйра был одобрен и что правительство решило сделать специальные усилия в течение лета 1874 успокоить северных Сиу и привлечь их к новому агентству. Он информировал президента, что западные газеты заполнены статьями "подстрекающими общественность" формировать отряды идти в Холмы с Кастетом, и заявил, что его мнение, если экспедиция Кастера не будет остановлена, страну Сиу наводнят толпы авантюристов в нарушении обещания данного индейцам. Бесполезно будет успокаивать северных Сиу, результатом будет война. Несколько дней перед этим письмом Хэйр беседовал с Грантом в Вашингтоне, и в этой беседе план привлечения северных Сиу к агентству был утвержден президентом. Услышав о планируемой экспедиции Кастера, Хэйр сначала написал Секретарю Внутренних Дел, но он либо не мог, либо не хотел остановить экспедицию в Черные Холмы. Он "предложил" Епископу написать президенту Гранту и представить ему свою точку зрения. Этот инцидент показывает, что правительство было предупреждено заранее о возможных последствиях, если Кастер отправится в Холмы. Этот факт, что экспедиция не была остановлена, доказывает, что очень сильное влияние поддержало проект, влияние которое желало рискнуть войной с Сиу ради достижения своей программы. Не должно было быть вопроса об отправке экспедиции нарушающей договор 1868 года, и после протеста Хэйра Секретарю Внутренних Дел и затем самому президенту Гранту, как можем мы сомневаться, что нарушение договора тщательно планировалось и было осуществлено. Правда, кажется, была в том, что как конгресс, так и общественность устала от политики уступок Сиу, постоянно покупая ее но, никогда не получая, и они не готовы были спешить на помощь гуманистам, когда они подняли крик, что политика мира была в опасности. Люди на Западе и отдельные группы на востоке, такие как покровители северо-Атлантической железной дороги сильно желали этих перемен. Они не незамедлительно надавили на конгресс и чиновники в Вашингтоне были вынуждены уступить требованиям.

Экспедиция Кастера была объявлена чисто военным предприятием с целью исследования маршрутов и выбора мест для будущих постов. Эта работа была сделана капитаном В. Ф. Рейнольдсом в 1859 и 1860 годах, и, прочитав отчеты Рейнольдса и Кастера, любой убедится, что с точки зрения военных отчет Рейнольдса был более полезный, чем Кастера. Полезным ископаемым, лесам и возможностям агрокультуры придавалось большее значение в отчетах Кастера, и это может указать, что влияние было оказано на правительство, забыть свои торжественные обещания данные при заключении договора.

Кастер вышел маршем из форта Линкольн, около Бисмарка, Северная Дакота, с Седьмой кавалерией, двумя ротами пехоты, несколькими орудиями гатлинг и артиллерией, 60 индейских разведчиков и штат ученых и репортеров. Он имел всего 1.200 всего человек и обоз из 110 повозок. Отряду охотников за золотом разрешили идти вместе с колонной. Он вернулся в форт Линкольн через 60 дней, но перед своим возвращением он послал тщательное донесение из Холмов, в которых говорил о богатствах этого региона. Репортеры также послали сообщения. Общественность была информирована, что в Холмах золото можно было обнаружить "прямо под корнями травы".

Западные газеты поместили эти отчеты, и отряды охотников за золотом стали организовываться вполне открыто для вторжения в страну Сиу. Военные остановили один отряд, который отправился из Монтаны, но другая группа из Сиу Сити достигла Холмов и начала делать изыскания, прежде чем земля застыла зимой, они обнаружили достаточно золота, что ободрило их, и они остались зимовать на Французском Ручье около Харни-Пик. Военные позже предприняли попытку удалить этих правонарушителей из земли Сиу, но они еще находились в Горах, когда новые отряды стали прибывать весной 1875 года. Сиу, особенно те, что находились в агентстве Красного облака, которые были ближайшими к Холмам, были разгневаны этим вторжением. Они называли Кастера "Вождь Всех Воров" и его путь к Холмам "Дорогой Воров". Они угрожали атаковать белых, если они войдут в их страну. В ноябре 1874 года комиссионер по Делам Индейцев спокойно заявил, что преувеличенное сообщения принесенные экспедицией Кастера теперь будут поправлены более достоверными сведениями, которые покажут, что в Холмах нет золота в большом количестве, что регион был непригоден для сельского хозяйства. Он высказал мнение, что если военные и сами индейцы не могут прогнать охотников за золотом, эти люди смогут найти мало золота и вскоре покинут страну.

После прибытия войск и бегства, диких Сиу в Плохие Земли севернее Белой реки, в марте 1874 года, в агентстве Красного облака стало спокойнее. Войска поднялись вверх по Белой реке на 1,5 мили и приступили к строительству поста. Здания агентства также были закончены. Они завершили бревенчатый частокол 10 футов высотой, огородив пространство в две сотни на четыре сотни футов. Внутри этого частокола находился склад 30 на 100 футов с "L" 30 на 60 футов; конюшня 30 на 100 футов; три офиса 16 на 16 футов; 4 комнаты для служащих, 16 на 16 футов; дом агента, 25 на 30 футов, в два этажа. Торговец Олень имел свой собственный частокол и здания около агентства, и паровая лесопилка была расположена вблизи Белой реки. Эта фабрика первоначально была расположена в лесу на расстоянии 10 миль, но была передвинута к агентству, чтобы не дать диким индейцам разрушить ее.

Белые окружили Оглала в 1874 году. Войска были еще в агентстве Красного Облака. Они строили пост и собирались остаться. Кастер был в Черных Холмах севернее с более тысячи человек. Комиссия пришла купить охотничьи права, так чтобы Сиу не могли больше предъявлять право идти на юг Платт или даже в край между Платт и агентством. Северная линия Небраски была пройдена этим летом, и тогда топографы обнаружили, что оба агентства, как Красного Облака, так и Пятнистого Хвоста, находились южнее границы, и в Небраске началась агитация требующая от законодательной власти перенести агентства за границу штата. Большие Плохие Земли, севернее агентств, считалось достаточно хорошим для Сиу. Никто не предложил дать им Черные горы для постоянного жительства. Один из бесчисленных комиссионеров, которых посылало правительство, предложил решить проблему блестящей идеей, переселить всю нацию Сиу на Индейскую Территорию, но когда они предложили это индейцам Красного Облака они встретили твердый отказ. В конце концов, решили позволить индейцам оставить на время в своих настоящих агентствах. Вожди в Красном облаке имели свое собственное решение вопроса о границе. Они официально предложили комиссии выкопать столбы топографов, погрузить их на повозки и бросить их на середину реки Платт. Там индейцы хотели, чтобы проходила граница Небраски. Они не желали, чтобы какой-нибудь белый человек приходил севернее Платт.

Четыре года, в течение которых гуманисты обещали обучить Сиу и превратить их в фермеров обеспечивающих самих себя истекли в 1873 году. В мае, 1874 года, Оглала провели большой совет и после бесконечных споров решили защищать тех, кто решит фермерствовать. В это время молодые воины угрожали изувечить или убить любого Оглала, который пожелает даже поднять сельскохозяйственные инструменты. Агент Савилле убедил около 25 человек заниматься фермерством. Они храбро предложили своим женам попытаться. Фермер агентства, который так долго получал плату за безделье, теперь построил маленькую дамбу на Белой реке, выкопал оросительную канаву, и вспахал несколько акров. Индейские женщины засадили свои маленькие огороды и прошли через процесс, который стал так привычен им спустя годы. Они ухаживали за своими маленькими участками, страстно наблюдая, как молодые растения растут, и затем в середине лета увидели все свои надежды были уничтожены засухой и саранчой.

Дикие Сиу из северных лагерей прибыли в агентство раньше, чем обычно в 1874 году. Они пришли в сентябре и к октябрю были там, в полном составе. Они были в обычном плохом расположении духа и стали вновь создавать проблемы. Вторжение Кастера Па Сапа еще терзало их, и шли разговоры об отправлении военных отрядов за белыми старателями. Которые еще были в Холмах. Присутствие войск около агентства действительно сдерживало диких индейцев и серьезных проблем, кажется, не было, но Савилле действием которое кажется, вполне безвредным привел всех индейцев в ярость.

В октябре он решил установить флагшток внутри частокола агентства. Хотел ли он просто, чтобы флаг США развевался над агентством или он условился с офицерами в Лагере Робинсон использовать флаг как сигнал для войск в случае необходимости, мы не знаем. Показания, взятые в 1875 году, не указывают на это. Форт был в пределах видимости из агентства, и достаточно легко было использовать флаг для сигнала. 22 октября, агент сказал своим людям срубить высокую сосну на холмах, обтесать и притащить ее. Индейцы увидели столб лежащий за частоколом и спросили о нем Они сказали, что агент хочет установить флаг. Вожди были немедленно проинформированы и пришли к агентству поговорить с Савилле. Они сказали, что не желают флага в своем агентстве, это их место, и они не хотят флага или что-нибудь еще, что имеют солдаты. Савилле не воспринял это серьезно, и после совета отправил своих людей закончить флагшток.

На следующий день, 23 октября большое количество диких Сиу пришли к агентству. Они вошли внутрь частокола и уселись на землю, сердито наблюдая за работой людей агента. Кто-то заметил, что эти воины были вооружены и раскрашены. Савилле был вызван из офиса, но едва он перешагнул через порог, как воины вскочили и устремились с яростными воплями на флагшток, который еще лежал на земле. Томагавками и топориками стали рубить столб на куски. Савилле кричал им остановиться, но они не обращали внимания. Он вбежал назад в офис, где сидели Красное Облако и Красная Собака, и обратился к ним. Они или боялись вмешиваться или не знали что делать. Савилле совсем потерял голову, приказав одному из служащих скакать в форт за помощью. Мужчины вышли из частокола, сели на лошадей и поехали к форту. Как-то воины обнаружили, что агент послал за солдатами, и стремительно покинули частокол, вскочив на своих лошадей, они отправились к своим лагерям, заполнившими край на милю вокруг.

В форте, лейтенант Эммет Кроуфорд приказал отправиться к агентству. Он дал только 26 человек. Когда лейтенант двинулся маршем вниз Белой реки, он мог увидеть массу индейцев собравшихся вокруг частокола агентства, в то время как с каждой стороны, общины и маленькие отряды воинов взбирались на холмы справа. В тот момент, когда индейцы увидели войска, они поскакали к ним. Стреляя из своих ружей и крича свои боевые кличи, они устремились к солдатам, отклонились в сторону и стали кружиться. Кроуфорд и его люди продолжали двигаться с несколькими сотнями Сиу неистово кружащимися вокруг них в огромном облаке пыли и порохового дыма. Некоторые воины стали скакать ближе, заставляя своих раздраженных пони сталкиваться с лошадьми солдат, надеясь таким образом спровоцировать бой. Достаточно было одного выстрела со стороны солдат, и кажется, что это бы произошло, когда свежая масса Сиу высыпала с холмов. Они устремились прямо к солдатам, прорвались через круг воинов, и, повернувшись, стали оттеснять индейцев своими боевыми дубинками и хлыстами. Это был Юноша, Его-Лошадей-Боятся, главный солдат Оглала и молодой Сидящий Бык, племянник Маленькой Раны, с отборными силами воинов агентства. Они образовали защитную стену вокруг солдат и продолжили путь через массу воинов к частоколу; но едва войско вошло внутрь частокола, как воины, с охапкой сена и спичками бросились вперед предать агентство огню. Воины Оглала вынудили их снова отступить, и спустя немного времени, Старик, Его-Лошадей-Боятся и Красная Собака произнесли речь, в конце концов, убедив большинство воинов уйти. Красное Облако не принимал участия в успокоении индейцев. Военные обвинили Савилле за то, что Кроуфорд и его люди попали в такую ситуацию. В своей записке Савилле просил один отряд кавалерии и не сказал ни слова намекающее, что серьезные проблемы могут назреть. /8.

8. Это были дикие северные индейцы, которые рубили флагшток, и которые позже пытались остановить лейтенанта Кроуфорда. Индейцы агентства, между сценами крайнего возбуждения и гнева, сказали теперь северным, что они не допустят в дальнейшем создавать какие-либо проблемы в своем агентстве. Дикие Сиу были очень возмущены таким внезапным решением общин агентства принять сторону белых. Всю ночь они упаковывали свои вещи, разобрали свои палатки, и ушли на север в плохие земли. Некоторые из них присоединились к своим родственникам в лагерях агентства. К утру северные лагеря исчезли.

Это событие с флагштоком ужасно огорчило Сиу, но агент огорчил их еще больше, сказав им, что по приказу из Вашингтона их ежегодная рента будет задержана, пока они не подчинятся произвести перепись. Оглала совещались всю неделю, и затем в 10 часов вечера, 4 ноября Красное облако послал за агентом и в присутствии всех вождей бранил его строго за то, что тот настаивал переписать людей. Он сказал, что это не будет позволено, и он угрожал агенту беспорядками, если он продолжит попытки. Савилле написал коменданту в лагерь Робинсон, прося как можно больше солдат, заявив, что ожидает проблемы с Сиу. Комендант, который имел около 145 человек, воздержался от ответа. Но теперь Сабля (Sword), племянник Красного Облака и Юноша, Его-Лошадей-Боятся созвали совет солдат Оглала, они послали за переводчиком и наказали ему сказать агенту, что часть Оглала решила перейти ближе к агентству и пересчитаться. Савилле торжествовал. Процесс пошел, одна община за другой приходили к агентству, чтобы произвести перепись. Дикие северные люди, которые смешались с индейцами агентства внезапно бежали, пересекли Белую Реку укрылись в плохих землях, как будто пересчет был ужасным делом, подобно холере или оспе. Подсчет велся переводчиком, клерками агентства и мужьями скво, которые ходили от палатки к палатке и считали каждого члена каждой семьи. Индейская Служба после двухлетней борьбы в попытке убедить этих индейцев произвести подсчет, обнаружили, что были обмануты снова. Они подозревали, что собственная оценка индейцев из численности (около 6.500) была сильно завышена; но в действительном пересчете было обнаружено, что там было 9.339 Сиу в агентстве Красного облака, к которым количество от 800 до 900 Киуикса Оглала, охотившихся южнее Платт, было добавлено, и 1.202 Чейена и 1.092 Арапахо. 10 ноября индейцы получили свои одеяла, ткани, коты, ножи и другие принадлежности и ушли довольные назад к своим старым местам стоянок, в то время как агент принялся писать плохие новости о проведенном подсчете в Индейскую Службу.

Красное Облако имел свои проблемы. Оглала стали привыкать к жизни в агентстве и постепенно теряли старый дикий дух, который он пытался сохранить. Они еще любили ссоры, кружились и вопили, поднимая пыль, но когда серьезные проблемы вставали они укрывались и отказывались предстать перед лицом проблем. Временно после событий с флагштоком народ следовал его руководству, но, обнаружив, что он вел их к проблемам они быстро оставили его. Как это было в деле с переписью. Даже его собственная община отказалась последовать его руководству в этом деле.

Но Красное облако решил продолжать свою оппозицию и теперь, почти с дьявольской изобретательностью, он придумал план. Если Оглала не помогут ему в борьбе против агента, он добьется помощи от белых людей. Так он отправился в лагерь Робинсон начать свою компанию. Его друзья, вожди белых солдат (он сказал) знают, каким плохим человеком был этот агент. Они видели, как глупо он действовал в деле с флагштоком. В тот день почти началась война. Он заявил серьезно, что агент ворует у Оглала - он и его друзья воруют каждый день. Пайки были маленькими и очень скудны. Одеяла, котлы, и все прочее было плохого качества. Он, Красное Облако, желает идти в Вашингтон, рассказать Великому отцу какого плохого человека он имел агентом, и что маленькая крыса, агент не позволяет ему поехать. Может быть его друзья, вожди белых солдат, телеграфируют и расскажут своему великому Отцу, что Красное облако желает увидеть его и поговорить с ним об этих делах?

Офицеры в посту отказались телеграфировать. Все эти дела были вне их компетенции, и они не могли быть посредниками в этом. Но их симпатии были на стороне Красного облака. Они подозревали, что в агентстве что-то не так. Они знали, что Савилле вписывает родственников в платежные ведомости, а контракты дает другим. Они знали, что пайки плохого качества. Один из офицеров проверил очищенное от шелухи зерно, которое было частью пайка, употребляемое индейцами. Сказал другим офицерам, что маис так плох, что не годится даже для солдатских лошадей. Много других обстоятельств, в том числе дело с флагштоком обернуло офицеров поста против Савилле. С их точки зрения, поспешность и глупое поведение чуть не стоило жизни маленькому отряду Кроуфорда.

Включая Красную Собаку, несколько вождей присоединились к нему, Красное Облако продолжал практику посещения поста. Агент, услышав об этих частых беседах с военными, пришел к своему собственному решению и в одном из отчетов написал в Индейскую службу, что военные вмешиваются в дела агентства. Офицеры после этого невзлюбили его еще больше после этого.

Красному Облаку подвернулся шанс достичь превосходства более ценного, чем могли позволить себе все офицеры в Лагере Робинсон, если бы желали ему помочь. Это был профессор О. К. Марш из Уале. Узнав, что окаменевшие кости вымерших монстров видели в плохих землях, севернее агентства Красного Облака, Марш вышел осенью и организовал отряд идти в плохие земли.

В форте ларами Ему дали полк пехоты для эскорта, и несколько офицеров сопровождали его экспедицию. Событие с флагштоком произошло чуть раньше прибытия Марша с востока, и в Шайене и форте Ларами, его предупредили, что сейчас очень плохое время идти к Сиу. Много было разговоров о восстании, и определенно боялись за маленький гарнизон около Красного облака, однако профессор решил идти к ископаемым. Для людей границы он был загадкой. Они называли его "острая кость". Для индейцев он был тайной. Они скорее испытывали страх к нему и также были очень подозрительны насчет его намерений.

В Красном облаке он обнаружил более 12.000 индейцев, большинство их них были в очень плохом расположении духа из-за недавнего происшествия с флагштоком и попытками агента пересчитать их. (Марш прибыл 4 ноября - в тот день, когда вожди решили отказаться от переписи.) Там было более 3.000 диких Миннеконж, Санс Арк, Хункпапа, стоящими лагерем севернее Белой Реки. Эти люди ссорились с вождями агентства, которые предотвратили убийство отряда лейтенанта Кроуфорда, 23 октября. Чейены были также в плохом расположении, выдачу их пайков приказали остановить, пока они не согласятся переселиться на индейскую Территорию. Арапахо, недавно изгнанные с истоков реки Паудер капитаном А. Е. Байтсом, находились в лагере около агентства в плохом настроении.

Отряд профессора Марша вошел в лагерь около агентства и был проведен совет с вождями, получить разрешение пересечь Белую реку и идти в Плохие Земли. Совет только начался когда вождь Белый Хвост, вскочил и произнес яростно речь, в которой он перечислил все зло белых в течение последней сотни лет, закончив обвинением доктора Марша, что он вор золота, и что его действительное намерение было быстро проскользнуть в Черные Холмы. Вожди, в конце концов, согласились позволить отряду идти в плохие земли, если они возьмут Сидящего Быка и его индейских солдат как эскорт. Марш согласился на это, и также согласился заплатить эскорту: но на следующий день индейцы ничего не сделали. И тогда на следующий день Марш двинул свой отряд к агентству узнать, когда будет готов его индейский эскорт. Увидев движение повозок и полк пехоты, индейских лагерь начал гудеть, конные воины устремились на холмы, к тому времени, когда белые достигли агентства, они были окружены крупными силами разгневанных Сиу, все вооруженные оружием заряжающимся с казенной части и револьверами Кольта. Сидящий бык появился и сказал, что его воины отказались идти с отрядом, так как они боятся пересекать Белую реку из-за Северных индейцев. Это был откровенный удар. Красное Облако сказал, что все индейцы одобрили это заявление. Pretty Crow, известный лидер стал кричать, чтобы эти воры золота были остановлены, и женщины и дети стали разбегаться. Это плохой знак. Некоторые индейцы приставили свои ружья и нацелили их на пехоту; они продвигали своих пони ближе, образовав толпу спереди и с тыла белых, и теснили их. Гонцы были посланы в лагерь за воинами. Агент послал гневное сообщение Маршу, чтобы он лучше вел свою проклятую пехоту к форту, прежде чем начнется ад. Там, кажется, ничего нельзя было сделать, и маленькая колонна отправилась вверх по Белой реке. Весь путь к лагерю Робинсон Сиу преследовали их с обычными угрозами и оскорбительными жестами.

После этого заседания в агентстве каждый убеждал профессора отказаться от своей экспедиции, но он не желал. Олень, торговец агентства, устроил пир для всех вождей и влиятельных людей. Пятьдесят голодных гостей стоили огромной суммы денег. Профессор хотел получить хоть кусочек какого-нибудь ископаемого и задумал план, так был проведен пир, и вожди, наевшись мяса, риса и сушеных яблок, снова согласились предоставить Маршу индейских эскорт. Племянник Красного Облака, Сабля, был назначен вести отряд, но Марш был предупрежден, что, перейдя Белую Реку, большой проблемой будет избежать встречи с Миннеконж, которые были плохим народом и в действительности могли убить всех белых. На следующий день Марш послал весть своей индейской гвардии, что он готов и был информирован, что они изменили свое мнение. Даже белый переводчик отказался, сославшись на то, что боится Миннеконж и Хункпапа.

Профессор, потеряв всякое терпение, совершил ночной марш, прошел через индейские лагеря необнаруженным (классический приме всегда предполагаемого чуткого сна индейцев), и вошел в плохие земли. Он обнаружил богатые залежи ископаемых, и его люди занялись работой. Индейцы были видны постоянно, и многие из них посещали лагерь, наблюдая, что делают белые люди. Сабля и Spider, Паук, брат Красного Облака пришли информировать лагерь, что Миннеконж послали своих женщин и детей в Черные холмы и приготовились атаковать белых людей.

На следующий день Марш упаковал свои ископаемые останки и отправился в агентство. Там ему рассказали, что день спустя, после того как он покинул плохие земли, Миннеконж выслали крупный военный отряд атаковать его лагерь, но, обнаружив, что белые ушли не пытались преследовать их.

Как все это связано с историей Оглала? Великими Делами. Профессор Марш вернулся в агентство в очень хорошем настроении. Он имел две тонны костей упакованных в повозки, многие из которых были костями вымерших млекопитающих, до сих пор неизвестных науке. Он простил Сиу их маленькие хитрости, что они подстроили ему, и когда Красное облако пришел в его палатку и объяснил поведение своего народа, заслужил симпатию своего народа. Сиу голодали, маленькие пайки, что они получали, были очень плохими, агент был плохой человек, который грабил индейцев одной рукой и Великого Отца второй. Профессор задавал вопросы и ответы Красного облака были полны искренности. Этот вождь, кажется, рассказал правду, и профессор был шокирован и разгневан, тем, что он услышал. Он решил, что сможет что-то сделать, но что он должен иметь настоящие доказательства, прежде чем он сможет действовать. Он попросил образцы пайков и когда переводчик объяснил Красному облаку, что нужны образцы, вождь встал и покинул палатку.

И здесь начинается нерешенная тайна. Кто взял образцы не слишком хорошей индейской муки, и добавил в нее несколько горстей глинистой песчаной земли Белой Реки? Кто отобрал несколько фунтов индейского кофе и тщательно выбрал самые плохие зерна, как образец? Кто раскрыл, что старый и заплеснувший образец был прессованный табак (для жевания) и кто выбрал кусочки свинины (mess pork), которые были неиспорченными, но выброшенные индейцами, которые не любили свинину, и она лежала на земле до тех пор, пока не испортилась? Никто не знает. Это похоже на работу белого человека, возможно любимый переводчик Красного Облака совершил эту маленькую шутку. Красное облако загнанный в угол комиссией, расследующей дела в 1875 году, пытался подло обвинить в этом Красную Собаку.

Кто бы ни выбрал образцы, Красное Облако принес их в палатку профессора Марша. Профессор был сильно возмущен, особенно свининой. Он страстно желал взять эту свинину в Вашингтон и поднести ее к августейшему носу президента Гранта, но состояние свинины не позволяло перенести транспортировку. Марш спросил о говядине, и Красное Облако показал ему маленькое стадо хромых и костлявых техасских коров. Он забыл сказать профессору, что этот скот был признан непригодным от недавней поставки, животных забраковал агент и вернул поставщикам говядины как непригодные.

Профессор марш заботливо хранил образцы в течение зимы и весной 1875 года приготовился для битвы и отправился в Вашингтон, решив заставить расследовать режим агента Савилле в Красном облаке. Он тщательно спланировал свои действия, и прибыл в столицу, после того как заручился поддержкой Индейских Друзей. Они были готовы поверить всему против какого-либо индейского агента. Нью-йоркская "Трибун" привела в готовность свои большие орудия и мирные крестоносцы из Бюро Индейских Комиссионеров, которые считали Красное облако единственным сокровищем с 1870 года, потребовали расследования. Красное облако прибыл в город вскоре, вызванный для совещания относительно Черных Холмов, и профессор обратился к нему за подтверждением своих обвинений против агента. Этот вождь отрицал, что он давал ему какие-либо образцы и выражал ему недовольство агентом. Чиновники теперь внушили Маршу, что он был обманут этим дитем природы, но профессор отказался поверить, что Савилле заставил вождя изменить свои слова. В конце концов, он продолжил свой путь и был дан приказ расследовать это дело.

Зима 1874-1875 гг. была очень суровой в северных равнинах, и индейцы сильно страдали как от холода, так и от голода. Сильные метели в Январе и феврале препятствовали движению, обозы с продовольствием были блокированы снегом, и поставщики говядины задерживали доставку в красное облако. Его ковбои прогнали стада к агентству по требованию агента. Они были застигнуты бурями, стадо разбегалось, и некоторые из людей сильно обморозились. Часть индейцев стояла лагерем на расстоянии многих миль от агентства, и не могли прийти за продовольствием в течение суровой погоды, и были близки к голоду. Многие из тех, кто находился вблизи агентства, голодали, часть времени, они приходили толпами к Лагерю Робинсон, выпрашивая пищу и жалуясь на агента. /9.

9. Прежде чем они пришли к агентству Оглала страдали от голода зимой. В Красном облаке они страдали из-за обычая пировать, пайки выдавали на 5 дней, часто съедали за 2 дня. 1871-1878 гг. были "жирными" годами в агентстве и индейцам было лучше, чем в последующие годы, когда пайки урезали, и они страдали от хронического недоедания.

Поздней осенью, часть Оглала и Брюле ушла охотиться на Репабликан. Охотничьи права были проданы, но все индейцы оговаривали, чтобы им разрешили совершить одну большую охоту, и, несмотря, на, предупреждение, что, стада, бизонов, южнее, Платт, почти, исчезли, Брюле, Пятнистого, Хвоста, и, Киуикса, и, некоторые, Чейены, из, Красного облака отправились на охоту. В этом лагере было несколько тысяч человек, и пока они путешествовали к Платт, они сильно проголодались, и взяли немного скота вдоль реки. Серьезных проблем не было, и они спокойно провели зиму на Репабликан. Одна сотня бизонов было все. Что убили индейцы из этого огромного лагеря в течение всей зимы, и они вернулись весной назад в агентство с печальными мыслями, что они были на своей последней охоте на бизонов.

Глава XIII

Па Сапа украдены.

В 1865 году, когда в их страну вторглись четыре колонны войск, Сиу не поняли, что это была война. Они не пытались объединить свои силы или разработать план общих действий, и каждая группа оставалась там, где была, занимаясь своими обычными делами, пока войска не вошли в контакт с ними. Тогда индейцы сразились с ними, и вскоре, после того как войска ушли, вернулись к своему привычному образу жизни. В 1874 г., когда белые вторглись в Черные Холмы, вожди показали туже апатию и неспособность встретить кризис, сформировать план и действовать сообща. Красное Облако был занят перебранкой со своим агентом, когда Кастер вторгся в Черные Холмы, находившиеся в пределах видимости из агентства Красного Облака. Сиу были главным образом возбуждены маршем Кастера и только говорили о том, чтобы атаковать его, но не предпринимали действий. С наступлением осени, были получены новости, что, другие отряды белых пришли в Горы, дикие северные индейцы пришли к Красному Облаку и вместе с общинами агентства провели советы, злились на белых, но никаких действий не предпринимали. Красное Облако продолжал перебранку со своим агентом. Менее чем в 50 милях вниз по Белой реке, Пятнистый Хвост и его Брюле были также возмущены и разгневаны, как и народ Красного Облака из-за нависшей угрозой потерять Па Сапа, они провели обычные советы и произнесли обычные угрозы, но также не предприняли действий. Сиу на реке Миссури повели себя точно таким же образом. Индейцы были огорчены, озабочены, и разгневаны, но они не знали, что нужно сделать, чтобы спасти свои заветные Холмы.