Разговор в кафе

Выяснить, где находится кафе «Молния», оказалось несложно. Его координаты были в телефонном справочнике.

– Петь, ты думаешь, мы сможем услышать их разговор? – спросил Игорь.

– Ну, даже если не услышим, по крайней мере увидим, кто этот тип… Если он на машине приедет, номер запишем, одним словом, разживемся кое‑какой информацией, хотя в идеале хотелось бы послушать, о чем говорить будут.

– А давай заранее смотаемся в это кафе, поглядим, что там и как… – предложил Хованский. – Может, оно такое шикарное и дорогое, что нам туда и соваться не стоит.

– Да, я об этом как‑то не подумал… Верно, Хованщина, давайте сейчас прямо туда и двинем. Все остальное будем обсуждать потом.

Игорь тоже согласился с друзьями.

Кафе «Молния» помещалось в первом этаже довольно старого дома и было, что называется, вполне заурядным. И цены там оказались приемлемыми, и столиков было всего шесть.

– Нормалек! – сказал Петька. – То, что надо! Придем сюда в полпятого. И ни одна живая душа ничего не заподозрит.

– Петь, а может так случиться, что, когда они придут, в кафе не будет свободных мест, тогда как? Они ведь уйдут в другое место? – заволновался Игорь.

– Не думаю! Если уж этот тип назначил там встречу, то скорее всего он завсегдатай! И ему в любом случае столик предоставят. А может, просто зарезервируют.

– Хорошо бы! – мечтательно произнес Хованский. – Тогда можно было бы записать разговор.

– Записать? У тебя что, «жучки» имеются? – хмыкнул Петька.

– У меня диктофон клевейший имеется! Включается от голоса, посторонние шумы сам убирает…

– Диктофон – штука хорошая, но как в кафе его подсунешь? Дохлый номер! – вздохнул Петька.

– Слушайте, я знаю, что надо делать! – закричал Игорь.

Петька с Кириллом выжидательно на него уставились.

– Гошка Медведкин, вот кто нам поможет!

– Чем это нам Медведкин поможет? – страшно удивился Хованский.

– Он умеет по губам читать! У него же брат глухонемой. Он по губам читает просто потрясно!

Петька задумчиво поглядел на Игоря.

– Крузейро, идея неожиданная, но от этого не менее гениальная! А я ничего не знал про глухонемого брата… Но ведь еще не факт, что он согласится. И потом, ему столько придется объяснять…

– Ничего, объясним. Гошка нормальный парень, думаю, согласится, почему бы и нет?

– Ладно, звони ему.

Но сколько Игорь ни звонил, у Медведкиных никто не брал трубку.

– Мало ли куда люди могли в воскресенье податься! – пожал плечами Хованский. – И вообще, мы слишком много хотим – и посмотреть, и послушать… Больно жирно будет! А диктофончик я на всякий пожарный случай захвачу. Авось сгодится.

– Уж точно, что не помешает, – кивнул Петька.

На этом они расстались до половины четвертого.

В половине пятого в кафе «Молния» ввалилось трое ребят. Они облюбовали столик у окна и заказали мороженое. Все остальные столики были заняты, кроме одного, на котором стояла табличка «Стол заказан». И он был совсем близко от столика, за которым сидели ребята.

– Что я говорил, – негромко произнес Петька, едва заметно кивнув на соседний столик.

Кирилл Хованский на пол рядом с собой поставил сумку, где лежал диктофон.

– Кирюха, поставь сумку лучше на четвертый стул, – шепотом посоветовал Петька.

– Пока рано, – возразил Хованский. – Вот когда они сядут и будет ясно, что и как…

– Глупости! Когда они сядут, стул отодвинуть будет естественнее, чем с сумкой суетиться! – проговорил Петька.

Кирилл хотел опять что‑то возразить, но потом махнул рукой и поставил сумку на стул. Если ничего не выйдет с записью, виноват будет Петька, а не он.

Время до пяти тянулось невыносимо медленно. Мороженое было съедено.

– Мальчики, вам посчитать? – кокетливо поглядывая на Крузенштерна, осведомилась молоденькая официантка.

– Нет, спасибо, мы пока посидим, а потом еще закажем, – ослепительно улыбнулся ей Игорь.

Официантка ответила улыбкой и отошла от столика.

– Ну, Круз, ты даешь. Произвел на нее неизгладимое впечатление… – засмеялся Кирилл.

– То ли еще будет! – подхватил Петька. – Через годика два‑три никакой Леонардо ди Каприо с ним не сравнится… Тебе, Крузейро, прямая дорога в Голливуд!

– Да ну вас, чего пристали… – покраснел Игорь. Он терпеть не мог таких разговоров.

Но вот к заказанному столику подошел средних лет и весьма средней внешности мужчина. Он по‑хозяйски отодвинул стул и сел. Мальчики насторожились. К его столику тотчас подскочила официантка.

– Здравствуйте, Модест Модестович!

– Здравствуй, здравствуй, Лидуша.

– Что заказывать будете?

– Дай мне пока кофе, а когда дама придет, мы закажем обед!

– Минуточку!

Девушка мгновенно принесла посетителю чашечку кофе и пепельницу. Он закурил. Петька, сидевший так, что мог видеть Модеста Модестовича, разглядывал его из‑под ресниц.

«Противный тип, – подумал он. – Злющий».

– Крузик, ты не заметил, он на машине приехал? – тихонько спросил Петька.

– Не заметил, он так неожиданно появился…

Модест Модестович поглядел на часы и недовольно скривил губы. Было уже пять минут шестого. Прошло еще минут пять, и вот на пороге кафе появилась Мария Силантьевна Левыкина. Она запыхалась и явно нервничала.

– Маша, – тихонько позвал Модест Модестович.

– О! Здравствуйте, я опоздала, простите!

– Ты всегда опаздываешь! Садись.

Он не встал ей навстречу, не отодвинул стул. Просто сидел и ждал, когда она сядет.

«Хамло», – подумал Петька. Хованский тем временем потянулся к сумке и, словно бы ненароком, придвинул стул поближе к соседнему столику. Пока Модест Модестович заказывал официантке обед, ребята бурно обсуждали, что им еще заказать, мороженое или кофе с пирожками. Наконец Лидочка подошла и к ним.

– Круз, давай заказывай ты! – шепнул Петька.

– Девушка, будьте так любезны, принесите нам три чашечки кофе и по два пирожка.

– С чем пирожки?

– А с чем у вас есть?

– С вареньем, с творогом, с капустой и с яблоками.

– О, какой выбор! Тогда мне один с капустой, один с яблоками.

– А мне с творогом и с вареньем! – заявил Хованский.

– А мне два с капустой! – сказал Петька.

Девушка все записала и быстро ушла. Мальчики тихо перешептывались, давая возможность диктофону записывать разговор. Просто сидеть и молча слушать было невозможно. «Слава богу, что Кирюха припер диктофон», – думал Петька, которому, конечно же, мучительно хотелось слушать разговор соседей. Но он мог только исподтишка наблюдать за выражением их лиц. Модест Модестович явно чего‑то требовал от Марии Силантьевны, которая сидела с весьма хмурым выражением лица, лишь изредка что‑то отвечая. Черт, а если диктофон не справится? Тогда все окажется напрасным? Надо что‑то делать… Но Лидочка принесла на соседний столик какие‑то закуски, графинчик водки, и разговор прекратился.

– Когда она подаст кофе, пейте медленно! – прошептал Петька. – И молча. А то вдруг техника подведет…

– Понял! – кивнул Игорь.

Действительно, вскоре им принесли кофе с пирожками. И они занялись делом. Теперь их молчание никого не могло бы удивить. А тем временем в кафе освободилось два столика, и стало гораздо тише. И они вдруг услышали слова Модеста Модестовича:

– Ты же понимаешь, как я тебя туда посадил, так и уберу оттуда в два счета.

– Я все понимаю, но…

– Ты же не хочешь лишиться такого места, правда, дорогуша?

– Модест Модестович!

– И место в префектуре еще не самая большая потеря, которая может тебя ожидать…

– Что вы хотите этим сказать?

– Сама не понимаешь?..

– Но я же…

– Не спорю, до поры до времени я был тобой доволен, но теперь…

– Я же все исправила! Не пропало ни грамма! Ни крошки!

– Согласен. Но ты всего лишь исправила допущенную ошибку! А наша задача в чем? В том, чтобы ошибок не допускать! В принципе!

– Я понимаю, но все ведь люди…

– То‑то и оно, что люди! А люди болтливы, ох болтливы! И неизвестно еще, чего от них ждать. Короче, даю тебе неделю. Если не подыщешь подходящее место, пеняй на себя…

– Модест Модестович, ну, предположим, найду я такое место, но ведь и там будут живые люди… И там может выйти ошибка…

– Ты же знаешь, во что обходятся ошибки, – зловеще произнес Модест Модестович.

– Но ведь в данном случае ничего не пропало…

– А разве твоя подружка и та девка не в счет?

– Что? – схватилась за сердце Мария Силантьевна.

– Шутка! – скривил губы Модест Модестович. – Ешь, Маша, ешь, тебе надо быть в форме, ты вон как за последнее время похудела. Нехорошо. В твоем возрасте это уже не на пользу, вон как кожа обвисла!

«Какая сволочь», – мелькнуло в голове у Петьки. Но тут разговор прекратился, так как к их столику подошла Лидочка.

– Ой, что это вы не кушаете? Не нравится? – огорченно спросила она.

Мария Силантьевна ответила вымученной улыбкой и сунула в рот какой‑то кусочек.

– Горячее еще не подавать? – осведомилась Лидочка.

– Нет, милая, еще рано! – мягко ответил Модест Модестович. – Мы тут за закусками все дела наши выясним, а там уж с легким сердцем возьмемся за горячее.

Лидочка отошла. Но разговор пока не возобновлялся. Модест Модестович с удовольствием ел, а Мария Силантьевна сидела, глядя в одну точку.

– Ну, что молчишь, старая корова? – спросил он.

– Что? Почему вы меня оскорбляете? – взвилась вдруг она.

– Я не оскорбляю, я констатирую… Ты корова! Такое место ей обломилось! Такие доходы! А она… Ладно, говори, есть у тебя что‑то на примете?

Словно проглотив комок в горле, она с трудом выговорила:

– Нет! И не будет!

– Это почему же?

– Потому что… потому что… Мне надоело! Я уж вам отслужила верой и правдой сколько лет… Все терпела… Но теперь… теперь…

Мария Силантьевна вскочила из‑за стола. Он дернул ее за руку и заставил сесть.

– Сидеть!

И что‑то зашептал ей. Она вдруг побледнела так, что, казалось, вот‑вот упадет в обморок.

– Вы не посмеете, не посмеете…

– Ха! Я не посмею? Дура! Корова! Никуда ты не годишься! Только на свалку! Итак, я в последний раз спрашиваю: ты работаешь со мной или нет?

– Да…

– Вот то‑то же! Хватило все‑таки ума… Ну еще бы, жить‑то всем охота.

«И как он не боится вести в кафе такие разговоры? – думал Петька. – Или уж так привык к безнаказанности? Скорее всего. Ну ладно, безнаказанность тоже не бывает бесконечной. И уж мы постараемся, чтобы тебя наказали… А Маша эта, похоже, не имеет отношения к убийству Анны Вадимовны… И сама нуждается в помощи… Нет, мы сюда не зря приперлись, ох не зря…»

Тем временем на соседний столик подали горячее. Модест Модестович ел с аппетитом, а Мария Силантьевна к своей порции даже не притронулась.

– Модест Модестович, я пойду…

– Иди, мы же обо всем договорились.

– Спасибо… До свидания.

– А зря ты это мясо не попробовала, отлично приготовлено!

Мария Силантьевна с трудом, как старуха, поднялась из‑за стола. И на негнущихся ногах пошла к выходу.

Ребята переглянулись.

– Может, мне пойти за ней, а? – прошептал Игорь.

– Нет, мы же ее координаты знаем. Надо последить за этим… – ответил Петька.

Игорь кивнул.

Модест Модестович вынул из кармана сотовый телефон.

– Алло! Заур? Через полчаса подъезжай к «Молнии». И передай Никите, чтобы проводил Машку, она сегодня вечером уезжает!

И он продолжал есть. Нетронутую тарелку Марии Силантьевны он тоже придвинул к себе и съел все без остатка. Потом подозвал Лидочку и завел с ней игривый разговор о том, почему такая хорошенькая девушка не выходит замуж.

– Нам пора! – сказал Петька. – Подождем лучше на улице. Все равно, кроме номера машины, мы ничего не узнаем.

Он встал, подошел к Лидочке и быстро расплатился. Они вышли на улицу, уже начинало темнеть.

– Ну и ну! – выдохнул Кирилл. – Что делать‑то будем? И мне очень, ну очень не понравилась одна фраза…

– Насчет отъезда Машки, да? – догадался Игорь.

– Именно. Очень похоже, что это было просто распоряжение ее убрать!

– Интересно, чем это он ее сломал? Вы не слышали?

– Нет, Петь, я ничего не слышал.

– И я. Но диктофон мог взять… Эх, послушать бы…

– Послушаем, обязательно послушаем, вот только номер машины выясним!

Они подождали еще, и к кафе подкатил ослепительный перламутровый джип «Хонда».

– За ним! – сказал Петька.

Но нет, из джипа выпрыгнул молодой парень в джинсе и подал руку огненно‑рыжей и очень высокой девушке. Обняв ее за талию, он повел ее к дверям кафе.

– Ну и герла! Топ‑модель! – вырвалось у Хованского.

– Да, что надо! – пробормотал Петька. – Только уж больно длинная…

– Ты ей до пупа будешь! – заржал Хованский.

– Ну и ее кавалер ненамного выше! – хмыкнул Петька.

– Такой дылде только с баскетболистами ходить, – решил вопрос Игорь.

Они засмеялись.

В дверях кафе появился Модест Модестович, и, словно по мановению волшебной палочки, к тротуару подкатила серая «Волга». Модест Модестович шагнул к ней. Сел рядом с шофером и уехал.

– Маскируется, блин! – прошипел Хованский. – На «Волге» ездит, бедняжечка, а бабок небось на целый гараж «Линкольнов» и «Мерседесов».

– Да теперь уж, маскируйся не маскируйся, он от нас не уйдет, Кирюха! Давай‑ка попробуй, записалось там что‑нибудь или нет, – потребовал Петька.

Кирилл перемотал пленку и включил диктофон. И тут же раздался негромкий голос Модеста Модестовича.

– Порядок! – воскликнул Петька. – А теперь давайте быстро соображать, что делать дальше. Надо ведь спасать эту тетку. Она, похоже, вовсе не такая уж злодейка, а, скорее, жертва. Он ведь ее шантажирует…

– А может, все же сначала прослушаем пленку? Мы ведь не все слышали, а диктофон мог это записать… – предложил Игорь.

– Нет, нельзя терять ни минуты. Вы же слышали, он велел кому‑то проводить Машку. И я думаю, это будут проводы на тот свет.

– Легко сказать, а где мы ее найдем, если она не домой поехала?

– Почему? Наверное, домой, она же решила, что договорилась с ним. Нет, надо сейчас же ехать к ней.

– Петь, а с чего ты взял, что она вообще станет с нами разговаривать? – спросил Хованский.

– Верно, – кивнул Игорь, – кто мы такие для нее? Мальчишки, и все.

– Ну, во‑первых, она могла нас заметить в кафе, – начал Петька.

– И что с того? Да и потом, как ты объяснишь, что знаешь ее адрес и вообще…

– Правду скажу. Правду, и ничего, кроме правды! Скажем, что подозревали ее, выследили и…

– А может, лучше подослать к ней с этим девчонок? Она с ними хотя бы знакома, – сказал Игорь. – Уж они сумеют объяснить все не хуже нас.

– Суметь‑то сумеют, но мы много времени потеряем, – покачал головой Петька. – Нам надо добиться хотя бы того, чтобы она сегодня дома не ночевала. Можно бы, конечно, в милицию заявить, но…

– Какое но? – спросил Игорь.

– Такое, что мы можем грандиозно подвести ее… Мы же все‑таки еще ничего про этого Модеста не знаем… Да и про нее.

Между тем они уже ехали в троллейбусе в сторону Тимирязевского парка. Народу в этот час было совсем мало, и они могли беспрепятственно обсуждать создавшуюся ситуацию.

– Я боюсь, что она нас просто не впустит… – сказал Игорь.

– Нас? Конечно, не впустит. Надо, чтобы пошел кто‑то один! – ответил Петька, разумеется, имея в виду себя.

– А кто? Ты? – спросил Хованский.

– Не обязательно. Хочешь, иди ты! – пожал плечами Петька.

– Я? Нет, я не пойду! Я не сумею…

– Круз, а ты не хочешь?

– Нет! Лучше всего тебе пойти… Ты уж можешь ее убедить.

– Думаешь?

Петька был доволен, что друзья хотят послать именно его, что ему не пришлось их убеждать. Он был совершенно уверен, что лучше него с этой задачей могла справиться только Лавря, но дело не терпело ни малейших отлагательств.

– Хорошо, я пойду. А вы будьте начеку. И, если что, поднимайте шум. Или, наоборот, действуйте втихаря, впрочем, не мне вас учить! – отдал он должное опыту и таланту друзей. «А может, мне стать дипломатом?» – мельком подумал он.

Когда они добрались до дома Марии Силантьевны, было уже темно.

– Кажется, вон там ее окна, – сообразил Игорь. – Она дома.

– Тогда вперед! – сказал Петька.

– Ни пуха!

– К черту!

Домофон был сломан, и Петька спокойно вошел в подъезд, поднялся на лифте и позвонил. Надо сказать, что рука у него слегка дрожала. Он волновался.

– Кто там? – раздался за дверью испуганный голос.

– Мария Силантьевна, откройте, пожалуйста!

– Кто там?

– У меня к вам дело, очень важное!

– Все дела только в префектуре! Завтра с десяти!

– Мария Силантьевна, я… брат Даши, которая была у вас вчера! Откройте, не бойтесь! Пожалуйста! – уже умолял Петька.

– Брат Даши?

Дверь приоткрылась на цепочку.

– Что ты хочешь? – окинув его внимательным взглядом, поинтересовалась Мария Силантьевна.

– Поговорить…

– О чем? Где‑то я тебя уже видела… Ну ладно, что ты хочешь?

– Но я не могу здесь говорить! Это опасно, – понизил он голос.

– Опасно? Что за чепуха? И почему в таком случае не пришла сама Даша?

– Мария Силантьевна, пожалуйста! Я не причиню вам вреда…

– Ну хорошо, – вдруг улыбнулась она. – Проходи!

Петька перевел дух. Он не предполагал, что будет так трудно проникнуть в квартиру. Закрыв за ним дверь, Мария Силантьевна сказала:

– Снимай куртку и заходи.

Она провела его в комнату.

– Садись и выкладывай!

Она села напротив него.

– Ну, что ж ты молчишь?

– Мария Силантьевна, прежде всего… Сначала я скажу вам самое главное, а потом уж все объясню… Начну с конца… Вам грозит опасность!

– Опасность? Какая опасность?

– Модест Модестович после вашего ухода из кафе «Молния»…

– Ах да! Я видела тебя в кафе!

– Так вот, после вашего ухода он позвонил по сотовому телефону какому‑то Зауру и велел передать Никите, чтобы тот проводил Машку, она сегодня ночью уезжает.

Мария Силантьевна смертельно побледнела.

– Теперь вы мне верите?

– Я не знаю… Не понимаю… Как? Почему? Мы же договорились с ним. Господи, а с чего ты взял… что это относится ко мне? – проговорила она дрожащими губами.

– Я вам все объясню, но давайте сначала… У вас есть где укрыться?

– Укрыться?

– Ну да, спрятаться! Какие‑нибудь знакомые есть, которые могли бы вас приютить на некоторое время?

– Приютить? Я не знаю, и, потом, у меня же собака… И я ведь работаю.

– Но вы же можете заболеть, правда? Мария Силантьевна, миленькая, подумайте, сюда в любой момент могут убийцы заявиться!

– Слушай, а как тебя звать?

– Петр.

– Петя, почему ты все это делаешь? Откуда ты взялся? Откуда ты меня знаешь?

– Это очень долгая история, я вам ее обязательно расскажу, но позже, когда опасность минует.

– Опасность минует? Нет, эта опасность не минует… И хуже всего то, что опасность грозит моей дочери. Сейчас она, слава богу, в Египте, но… Ох, Петя, какая же я дура! У меня ведь соседи уехали и ключи мне оставили, чтобы цветы поливала! Можно прямо сейчас туда пойти.

– Гениально! Это… это… Лучше и придумать трудно! – воодушевился Петька. – Идемте скорее, у меня возникла одна идея… Только подождите, я проверю, все ли чисто…

Петька сперва поглядел в «глазок». На площадке никого не было. Он открыл дверь, на цыпочках вышел, все осмотрел и вернулся в квартиру.

– Можно идти!

– Сейчас, я только возьму все необходимое. Петя, а ты не мог бы прогулять Лео?

– Конечно! Только я вас одну не оставлю. Кто‑нибудь из… этих… знает, что у вас собака появилась?

– Да нет, откуда?

– Хорошо, давайте я вам помогу.

Через десять минут Мария Силантьевна перебралась в соседнюю квартиру.

– Может, оставить свет? – спросила она.

Петька задумался.

– Нет, пусть думают, что вы спите или вас нет дома… Я сейчас выйду с собакой, а вы откроете мне только на три звонка.

– Хорошо!

Петька взял Лео на поводок и спустился во двор. К нему сразу кинулись Игорь с Хованским.

– Ну что?

– Порядок! У нее соседи уехали, оставили ей ключи, она туда перебралась.

– Здорово! – обрадовался Игорь. – Просто большая удача… У меня есть идея!

– Выкладывай!

– Мы должны тут остаться на ночь!

– Во дворе? – испугался Хованский.

– Нет! В пустой квартире!

– Зачем это?

– Чтобы поймать убийцу!

– Нет, Крузик, остаться, пожалуй, стоит, но убийцу пусть ловит милиция. Более того, пусть она его поймает! А мы так ненавязчиво поможем.

– Не понимаем!

– По идее, убийца должен войти в квартиру. Так?

– Ну?

– Надо сделать так, чтобы он оттуда вышел уже в наручниках!

– И как это сделать?

– Он войдет в квартиру, обнаружит, что хозяйки нет. Что он будет делать?

– Ждать, наверное.

– Именно! И вот во время этого ожидания мы позвоним в ментовку и скажем, что в квартиру забрался вор!

– Просто вор?

– Пока вор! Но если его возьмут, считайте, Модест потеряет уже второго человека.

– Какого второго? – не понял Игорь.

– А про того наркомана с пушкой забыл? Его ведь тоже Модик послал!

– Модик?

– Что ж мне его, по имени‑отчеству величать? Обойдется!

– Хорошо, а если убийца будет действовать как‑то иначе? Допустим, подожжет квартиру…

– Зачем ему пустую квартиру поджигать? Глупость какая‑то!

– Ладно, это все прекрасно, но что мы дома‑то скажем? – озадаченно спросил Кирилл.

– Да, правда, – почесал в затылке Петька. – Это проблема!

– Я, кажется, что‑то придумал… – начал Игорь. – Я сейчас позвоню домой и скажу родителям, что мы у нас на даче и вернемся только утром.

– Круз, ты в своем уме? Завтра же школа, твой папаша запросто скажет, что приедет за нами.

– Да, – понурился Игорь. – Это правда.

– Сделаем так! – осенило вдруг Петьку. – Каждый позвонит домой и скажет, что в Москву проездом приехал Денис, утром он уже улетает, а мы так давно не виделись и все такое, короче, мы у него заночуем, чтобы поздно не возвращаться.

– А что, можно… – кивнул Игорь.

– Не уверен, что это сойдет. Моим родителям имя Дениса мало что говорит. Ой, я придумал! Лялька, моя двоюродная сестра, сейчас опять одна осталась, скажу, что у нее переночую. И позвоню, предупрежу ее.

– Отлично! – обрадовался Петька.

Как ни странно, все родители довольно легко согласились.

– Теперь я пойду наверх, объясню все Марии Силантьевне, а вы приходите минут через двадцать.

– Через полчаса! – сказал Кирилл. – За двадцать минут можешь не успеть.

– Постараюсь! – засмеялся Петька.

Он позвонил три раза, и дверь открылась.

– Слава богу! Я так волновалась… Сейчас покормлю Лео, и ты мне все расскажешь.

– Я прямо сейчас начну, мне надо многое успеть вам рассказать и объяснить.

– Начинай!

И Петька рассказал Марии Силантьевне все с самого начала. Она слушала, уронив голову на руки, и лишь изредка глухо стонала. Когда Петька дошел до встречи с Зинаидой Петровной, Мария Силантьевна подняла голову.

– Значит, Зина считает, что это я отравила Аню, да?

– Да.

– Но я же… Я не могла, я не могла… Петя, ты мне веришь? Да, я преступница, настоящая преступница, но я… я была вынуждена… У меня не было выхода… Но убить… Нет! Петя, я попала в ужасное положение. Муж умер, работы не было, денег не было, а у меня дочка росла, что было делать? Я начала челночить… Поехала в Турцию, а у меня там украли все… И деньги, и товар, просто хоть в петлю лезь. А когда домой вернулась, мне сказали: если я в течение недели деньги не отдам, они включают счетчик… Ты понимаешь, что это значит, а?

– Конечно.

– И тут вдруг откуда ни возьмись Модест Модестович, старый знакомый покойного мужа, он, дескать, вернулся из‑за границы, узнал, что у меня трудности, и решил помочь… Короче, дал он мне денег, чтобы я их вернула. И сказал, чтобы отдала, когда смогу. А когда я смогла бы? Но он сам сказал: не волнуйся, Маша, я тебя на хорошую работу устрою, будешь зарабатывать – и долг отдашь, и себя с дочкой содержать сможешь… И устроил он меня в префектуру, в торговый отдел… Зарплата там смешная, с нее не только долгов не отдашь… но и прожить‑то вдвоем еле‑еле… Может, думаю, он ждет, что я взятки брать стану, но я не могла… И сказала ему, а он расхохотался. «Нет, – говорит, – взятки, если хочешь брать, бери, только меня это не касается. А ты, Маша, найди мне надежный магазинчик, куда можно доставлять некий товар незаметно, а потом извлекать его оттуда… Продуктовый магазин, чтобы там постоянно шпроты рижского производства заказывали…» И я нашла… Аня – моя подружка с детства была… Я ей все начистоту сказала. Так, мол, и так… И еще два магазина она мне нашла. Она, конечно, тоже с этого имела… И я… Ты не думай, Петя, из‑за денег… только из‑за денег я бы на это не пошла… Но он… Он Наташку, дочку мою, увез…

– Как увез? – ахнул Петька.

– Увез, и два дня ее не было, а уж когда я совсем обезумела, он мне ее вернул, целую и невредимую, но предупредил – если я рыпнусь, Наташке не жить… А Аня – крестная Наташкина и любила ее как родную дочь, своих‑то у нее детишек не было. Так мы и попали в эту кабалу. И все нам сходило с рук, а тут вдруг эта путаница, и шпроты из заветной коробки в продажу пошли. Пришлось Ане расхлебывать… А потом он ее убрал вместе с Раечкой… И еще на Люсю покушались… Петя, я одно скажу: бросьте вы это все, бросьте, пока не поздно! Вы же дети! Где вам с Модестом тягаться? Прихлопнет он вас, как курят!

– О, кстати, тут внизу дежурят мои друзья…

Через десять минут Игорь и Кирилл уже сидели на кухне и пили чай с бутербродами.

– С ума сойти, вон на старости лет какие у меня защитники, молодые, красивые… – умилялась Мария Силантьевна. – Только не пойму я, что вы собираетесь делать?

– Мы и сами пока не знаем, – ответил Петька. – Все будет зависеть от того, что будут делать они…

С этими словами Петька встал и отправился в уборную. Когда он вернулся, глаза у него сверкали.

– Мария Силантьевна, у них там на полочке один клей стоит японский. Вот если бы им намазать коврик в прихожей…

– Что? – опешила Мария Силантьевна.

– Понимаете, это такой клей, я знаю… Мы однажды поймали жуликов, правда тогда клей я сам сделал… Но этот еще лучше моего…

Мария Силантьевна только глазами хлопала, никак не могла взять в толк, что такое плетет Петька.

– Петь, это не тот случай! – решительно прервал его Игорь.

– Почему?

– Потому что тогда будет ясно, что Мария Силантьевна к этому руку приложила, а это как раз недопустимо.

– Ты прав, Круз, – кивнул Петька, – просто я увидал этот клей и размечтался. Да, это недопустимо. Ну что, дело идет к ночи. Мария Силантьевна, может, вы ляжете спать, вам отдохнуть надо, а мы подежурим. А если что, разбудим вас.

– Нет уж! Разве я усну? Вы только скажите, что собираетесь делать?

– Пока еще не знаем, как говорится, по обстоятельствам…

– И вы уверены, что убийца придет?

– Уверены, да! Можно я выйду на балкон? – спросил вдруг Петька.

– Да пожалуйста!

– Он граничит с вашим балконом?

– Да, там только небольшая перегородка, и та сломана.

Петька вышел на балкон и вскоре вернулся.

– Мария Силантьевна, я видел, у вас на балконе тыквы лежат…

– И что?

– Можно, мне взять одну?

– Конечно, только зачем тебе тыква?

– Может пригодиться! И еще… мне нужны свечи и простыня, только белая. И швабра.

– Петь, ты что придумал? – удивился Игорь.

– Есть одна мыслишка… Психологический опыт… Кирюха, для тебя есть задание…