Гераклит как философский писатель

Гераклит изложил свое учение в сочинении, которому древние библиотекари давали различные заглавия (____ _______, или _______, Diog. L. IX, 12). Сочинение это, по-видимому, делилось на три части, где философ высказывал свои общефи­лософские, политические и богословские воззрения. На осно­вании уцелевших фрагментов, а также и несомненного подра­жания Гераклиту, которое мы находим в одном из трактатов, ложно приписываемых Гиппократу (____ _______), Дильс пола­гает, что сочинение Гераклита состояло из кратких афоризмов. Мысль свою Гераклит облекал в загадочную, нередко парадок­сальную форму. В сжатых афоризмах он любит соединять про­тивоположные, исключающие друг друга понятия и образы. Его речь торжественна, сурова, отрывочна и таинственна, как изре­чения Дельфийского оракула, который "не сказывает, не утаи­вает, а указывает" (_______i, fr. 93). Слог Гераклита заслужил

144 Кн. С. Н. Трубецкой. Курс истории древней философии

ему прозвание "темного". Иные думали, что Гераклит намеренно выражался так, как Феофраст, объясняли особенности Геракли-товой речи душевным аффектом, "меланхолией" философа. Сам он ссылается на Аполлона или на Сивиллу, которая "неистовыми устами возглашает невеселые, неразукрашенные, непримазанные речи, побуждаемая богом" (Гг. 92). И, несмотря на темноту слога, на некоторую изысканную загадочность выражения, мысль Гераклита, его философское миросозерцание, его субъективное настроение представляются совершенно понятными. Мало того, форма его речи вполне соответствует ее содержанию. Гераклит говорит как прорицатель, "возвещающий то слово, по которому все творится", и речь его загадочна и парадоксальна, потому что смысл вещей представляется ему величайшей загадкой, и сама истина является ему величайшим парадоксом, соединяя и сов­мещая в себе противоположности, по-видимому, несовместимые, исключающие друг друга. Гераклит принадлежит к числу мыс­лителей, умственная деятельность которых носит неизгладимую субъективную окраску: необычайная яркость образов, отрывоч­ность речи этого "меланхолика" показывают, что мысли, вспыхи­вавшие в нем, переживались им как события. И такие мысли естественнее укладывались в форму афоризмов, чем в форму связного философского рассуждения. Недаром дух представляет­ся ему в виде пламени, горящего в нас тем ярче и сильнее, чем интенсивнее наша духовная, умственная жизнь, чем живее и свободнее ее связь с огнем всемирного духа: в себе самом Герак­лит ощущал горение этого пламени, и то учение о всемирном ог­не, которое связано с его именем, по-видимому, имело характер непосредственной мистической интуиции.

Мышление Гераклита имеет интуитивный характер. Напрасно стали бы мы искать у него следов физических или мате­матических изысканий или диалектических рассуждений. Он знаком с физикой милетской школы, с Фалесом, Гекатеем, Пи­фагором, Ксенофаном; он признает, что философ должен быть широко образованным человеком (fr. 35), но он убежден, что "многоученость ума не научает": иначе она научила бы его пред­шественников (fr. 40). Он идет своим путем, и там, где он сходится

Глава V. Гераклит 145

с предшественниками, он влагает в новый смысл в те идеи, кото­рые он с ними разделяет.