Глава 3. Щербинке было трудно заснуть в эту ночь

Щербинке было трудно заснуть в эту ночь. Раньше она часто жаловалась на то, что в детской всегда было не протолкнуться, но теперь, когда Клочьелап и Огнелап переселились в палатку оруженосцев, там стало на удивление пусто. Перинка вернулась в воинскую палатку, так что единственными, кто остался в детской, кроме самой Щербинки с братом и сестрой, были Настурция и Озерка, чьи котята вот-вот должны были появиться на свет.

"Я точно не усну, если Озерка будет продолжать храпеть", — раздраженно подумала Щербинка, ворочаясь в лежащих на полу детской мхе и хвое.

— Потише, — сонно мяукнула Настурция. — Дай другим котам хоть немного отдохнуть.

Фыркнув от досады, Щербинка свернулась калачиком и закрыла нос кончиком хвоста. Поверх него она видела лишь Рябинку, прижимающуюся ближе к боку матери, да Орешка, который растянулся и мхе и подергивал лапками, словно во сне проносился через лес.

"Надеюсь, что Звездное племя подарит мне хорошие сны", — подумала Щербинка.

Проспала Щербинка совсем немного и вскоре проснулась. Слабый свет зари робко пробивался внутрь детской сквозь колючие ветви. Озерка по-прежнему тихо похрапывала, Настурция и Рябинка лежали, прижавшись друг к другу, а вот Орешек корчился на подстилке, тихо постанывая от боли.

Щербинка поняла, что ее разбудило: ее живот отяжелел и каждые несколько ударов сердца отзывался болью. Она догадалась, что у Орешка тоже болит живот, и осторожно подтолкнула его одной лапой.

— У тебя болит живот? — шепнула она.

Орешек открыл глаза, заморгал и нерешительно посмотрел на сестру.

— Откуда ты знаешь?

— У меня тоже болит, — пояснила Щербинка, морщась еще от одной судороги, пробежавшей по животу. Она прижалась животом ко мху, будто это могло помочь ей избавиться от боли, и буркнула: — Надо сказать Настурции, тогда она позовет Полынницу.

— Нет! — Орешек бросил на нее тревожный взгляд. — Щербинка, пожалуйста, не стоит.

— Почему? — спросила Щербинка, сощурив глаза. — Что ты собрался сделать?

Прежде чем Орешек успел ответить ей, Настурция подняла голову, раздраженно подергивая усами.

— Вы не спите? — начала она. — Сейчас не время для игр! Вы... — ее голос оборвался, а пристальный взгляд осмотрел Щербинку и Орешка. — В чем дело?

— У нас болит живот, — ответила Щербинка. Ее последние слова превратились в низкий вскрик, когда ее пронзила очередная волна боли. — Пожалуйста, позови Полынницу!

Прежде чем она закончила, Настурция поднялась на лапы. Осторожно пройдя по мху, чтобы не задеть спящую Рябинку, она тщательно обнюхала своих котят.

— Вы что-то не то съели? — спросила она. — Говорите быстрее, Полынница должна знать об этом.

— Нет, я... — Орешек вновь застонал от боли. — Все в порядке, — прибавил он, когда снова смог говорить. — Вчера в ежевике я нашел мертвого воробья, но я просто его попробовал...

— Орешек! — возмущенно выдохнула Настурция. — Неужели ты забыл, что я говорила тебе по поводу падали? И ты, Щербинка! Как ты могла быть такой глупой?

— Но я ничего такого не делала! — запротестовала Щербинка.

Мать сурово посмотрела на нее.

— Есть падаль — плохо, но врать мне о том, что ты не делала этого, гораздо хуже! — рассерженно мяукнула она.

Горячее негодование захлестнуло Щербинку, почти вытеснив боль в животе.

— Я не вру! — возмутилась она. — Я даже не видела этого глупого воробья. Скажи ей, Орешек!

— Я не видел там Щербинки, но... — Орешек не закончил, вновь застонав.

— Тогда почему у тебя болит живот, если ты не ела его? — сердито дернула хвостом Настурция. — Я очень разочаровалась в вас, особенно в тебе, Щербинка. А теперь марш на улицу, чтобы вы не мешали Озерке и Рябинке! А я пойду искать Полынницу.

Щербинка не решилась спорить с ней дальше и выбралась изо мха и сосновой хвои. Кипя от негодования, она вскарабкалась по склону углубления и выкатилась из-под плетей терновника. Небо над соснами бледнело от наступающего рассвета. У выхода из лагеря стоял на страже Мышелов, чья черная шерсть виднелась через ежевичные ветви. Он зевнул и потянулся, не заметив Настурцию, потрусившую через поляну к палатке целительницы.

Морщась от боли в животе, Щербинка плюхнулась рядом с братом и принялась ждать, пока ее мать вернется с Полынницей.

— Лучше бы ты сказала Настурции правду об этом воробье, — пробормотал Орешек. — Ты ведь сделала только хуже.

— Не ела я никаких дурацких воробьев! — отрезала Щербинка. — Я не такая глупая, в отличие от некоторых.

Орешек окинул ее недоверчивым взглядом, но больше не прибавил ни слова. Мгновением спустя из палатки выбралась Полынница и вслед за Настурцией направилась в сторону детской.

— Котята, ну сколько можно! — воскликнула целительница, остановившись перед Щербинкой и Орешком и бросив на землю охапку трав. — То одно с вами приключится, то другое! Когда вы уже поймете, что сначала нужно думать и только потом делать?

— Что ты собираешься дать нам? — проскулила Щербинка, обнюхав листья, как еще один спазм скрутил ее живот. — Что-то, из-за чего нам станет плохо, и нас вырвет? — сиплым голосом проговорила она.

Полынница пристально посмотрела на нее.

— Именно так, — мяукнула она. — Для этого мне пригодится тысячелистник. — Склонив голову, она обнюхала сначала Орешка, а затем Щербинку. — Настурция сказала мне, что вы съели падаль.

Орешек застонал.

— Всего лишь кусочек... Или два, может быть.

— Или три, или четыре... — со вздохом продолжила Полынница. — Теперь вы понимаете, почему мы учим котят не делать этого.

— С ними все будет нормально? — спросила Настурция, ободряюще лизнув Орешка в ухо.

— Даже отлично, — заверила ее Полынница. — Правда, малыши, я хочу, чтобы вы съели этот тысячелистник. От него вас вырвет, но потом ваши животы станут чувствовать себя намного лучше.

Орешек подозрительно посмотрел на травы.

— А он противный?

Целительница кивнула.

— Довольно противный, — призналась она. — Но сами подумайте, разве немного гадких трав хуже боли в животе?

— Я съем их... наверное, — отозвался Орешек.

— Только не здесь, прошу, — мяукнула Настурция. — Будет неприятно, если у самого выхода из детской станет грязно.

Несмотря на протесты Орешка, она подхватила его за шкирку и понесла к краю лагеря. Полынница зашагала рядом, держа в пасти тысячелистник, а Щербинка, пошатываясь от скрутившей ее боли, последовала за ними.

Теперь, когда небо еще больше посветлело от зари, несколько воинов выбрались из своей палатки, а Камнезуб, глашатай племени, принялся организовывать рассветные патрули. Щербинка ощутила кольнувшую ее зависть, когда заметила Клочьелапа и Огнелапа с наставниками. Она ускорила шаг, надеясь на то, что оруженосцы ее не заметят и не станут расспрашивать ее, что происходит.

Укрывшись под шипами на краю поляны, Полынница положила несколько стеблей тысячелистника перед Орешком, а оставшуюся охапку отдала Щербинке. Пока Орешек колебался, Щербинка быстро слизнула листья и сморщилась от наполнившей ее рот горечи.

— Фу-у! — выдохнула она, пытаясь заставить себя сглотнуть.

После нескольких попыток она все же сумела протолкнуть в себя мерзкое лекарство. Почти сразу она почувствовала, как ее живот содрогнулся, и ее стошнило несколькими комками слизи. Пытаясь избавиться от противного вкуса, Щербинка быстро провела языком по губам.

— Хорошо, — одобрительно пробормотала Полынница, когда и Орешек избавился от неприятного содержимого своего желудка. — Настурция, отведи их обратно в детскую, они должны поспать. Когда они проснутся, немного покорми их молоком, но не давай никакой еды.

— Спасибо тебе, Полынница, — склонила голову Настурция, а потом повернулась к котятам, добавив: — И пусть это станет для вас хорошим уроком! Больше никакой падали, ясно?

— Но ведь я не ела падаль! — возмущенно вскочила Щербинка, живот которой уже перестал болеть. — Это несправедливо! Почему мне никто не верит?

— Хватит! — прошипела Настурция. — Я не буду наказывать тебя за твою ложь, ведь ты уже достаточно натерпелась, но я не допущу, чтобы подобное еще хотя бы раз повторилось!

Не дожидаясь ответа Щербинки, она схватила за шкирку Орешка и направилась в сторону детской. Щербинка побрела вслед за ними, склонив голову и опустив хвост. Ее живот ныл из-за рвоты, во рту все еще оставался горький привкус тысячелистника, но сделало ее несчастной именно то, что мама посчитала ее лгуньей.

***

Щербинка протиснулась наружу с долгим зевком и выгнула спину. Ей было скучно. Орешек до сих пор спал в детской, наполовину зарывшись в мох, из-за плохого самочувствия после утреннего происшествия и расстройства желудка.

"Но я чувствую себя прекрасно, — подумала Щербинка. — Не считая, конечно, урчания в животе."

Только что Настурция напомнила ей о том, что Полынница наказала им не есть ничего до завтрашнего дня.

"Я столько не выдержу! — мысленно застонала Щербинка. — Буду слабее даже самой маленькой мышки!"

Поморгав, она оглядела лагерь. Падубница и Вранохвостая чесали языки рядом с воинской палаткой, а старейшины сплетничали, лежа на солнышке у большого пня. Щербинка услышала обрывок из их разговора.

—...послал его проверить, что воин Ветра действительно с визгом улепетывал всю дорогу до своего лагеря, — мяукнул Ящероклык. — Сколько себя помню, мы еще с тех пор не смирились с этими Ветряными недоумками, скажу я вам.

— И с Грозовыми тоже, — мурлыкнула Серебристая.

Сердце Щербинки переполнила любовь к старой кошке.

"Может быть, если я пойду туда, то она расскажет мне сказку?"

Но тут Щербинка покачала головой.

"Нет, скорее мне придется выслушивать, как Ящероклык разглагольствует о том, как в свое время гонял воинов племени Ветра."

Рябинка же тем временем сидела посреди поляны и играла с моховым мячиком, подбрасывая его в воздух, а затем хватая своими маленькими коготками. Щербинке совсем не хотелось присоединиться к ней.

"Я хочу пойти осмотреть территорию, прямо как Огнелап и Клочьелап."

Помахивая хвостом и делая вид, что ничего особенного не происходит, Щербинка направилась через лагерь к куче с добычей. Сияло солнце, и видневшиеся через деревья лоскутки неба были чисто-голубого оттенка. Но в воздухе повисла прохлада, а листья большого дуба, где была устроена палатка Кедрозвезда, начали желтеть. Все говорило о том, что сезон Зеленых Листьев подходил к концу.

Щербинка чувствовала, что ей захотелось есть больше, чем когда-либо, когда подошла к куче с добычей и почуяла заманчивые запахи белки и полевок. Ей было совершенно необходимо чем-нибудь перекусить, если она собралась тайком улизнуть из лагеря.

Из-за одной маленькой мышки ничего не случится...

— Эй, Щербинка!

Щербинка сразу же подскочила. Повернувшись, чтобы посмотреть на того, кто ее окликнул, она заметила нежащуюся на солнышке у своей палатки Полынницу.

Ой-ой-ой!

— Ничего до завтрашнего дня, — предупредила ее Полынница. — Удивляюсь, как сейчас ты вообще можешь думать о еде!

— Я умираю с голоду!

Полынница подавила веселое урчание.

— Крошка, неужели ты хочешь, чтобы у тебя снова сильно заболел живот?

Щербинка в молчании провела лапами по земле.

— Думаю, что нет, — заключила Полынница и предложила: — Почему бы тебе не помочь мне кое с чем? Все оруженосцы ушли, а мне нужен кто-то, кто поможет мне разобрать целебные травы. Это поможет тебе отвлечься от своего пустого живота.

— Хорошо! — заметно оживилась Щербинка. Ей нравились острые запахи трав в палатке целительницы, а еще было просто необходимо отвлечься от мыслей о еде. Вслед за Полынницей она последовала внутрь палатки. За узким входом, что лежал между двумя валунами, открывалась крошечная полянка, окаймленная густыми папоротниками. Чуть дальше виднелась лужица воды, в которой отражались высокие сосновые стволы.

— Травы здесь, — подошла Полынница к одному краю полянки. — Я выкопала для них ямки в земле, чтобы дольше оставались свежими, и прикрыла их листьями орляка.

Она взяла один из листьев и отложила его в сторону. Щербинка заглянула в ямку и увидела на дне несколько сухих листочков.

— Календула, — пояснила Полынница. — Помогает при заражении ран, но сама видишь, эти обрывки уже никуда не годятся. Вытащи их и оставь у входа, позже я вынесу весь мусор из лагеря.

Пока Щербинка выполняла ее указания, Полынница освободила еще одну ямку, где лежали две-три сморщенные ягодки.

— Я должна отнести их туда же? — спросила Щербинка, просовывая лапу в ямку, чтобы достать ягоды.

Полынница покачала головой и взмахнула хвостом, дотронувшись до лапы Щербинки.

— Нет-нет, здесь ягоды можжевельника. Я знаю, что они почти пришли в негодность, но они очень хороши против сильных болей в животе и одышки. Я не буду выбрасывать их до тех пор, пока не наберу новых. Слава Звездному племени, ждать осталось недолго.

Щербинка кивнула, с интересом обнюхивая ягоды.

— Серебристая иногда хрипит, — заметила она. — Ты даешь ей ягоды можжевельника?

— Именно, — наклонила голову Полынница. — Ты молодец, быстро учишься.

Щербинка гордо приосанилась.

"Это ведь очень полезно! Я буду знать все и о травах, и обо всем остальном, когда стану воительницей!"

— Что в следующей ямке? — спросила она.

— Это листья ромашки, — ответила Полынница, обнажив кучку свежих листьев. — Хороши против боли в суставах у Ящероклыка. Я собрала их только вчера, поэтому выбрасывать их точно не надо.

Щербинка зашагала вслед за ней вдоль ряда ямок, в то время как Полынница рассказывала ей о разных травах и их назначениях, а также указывала на испорченные листья и стебли, которые Щербинке нужно было сложить у входа.

— Готово! — наконец объявила Полынница, отряхивая лапы от пыли. — Ты отлично справилась, Щербинка, и здорово мне помогла.

— Было весело, — ответила Щербинка, понимая про себя, что так было лишь в самом начале.

"Я и представить себе не могла, что быть целительницей так сложно!"

— Твой живот чувствует себя прекрасно?

Щербинка кивнула, хотя потом грустно прибавила:

— Вот только по-прежнему пустой.

Полынница докоснулась носом до уха Щербинки.

— Теперь ты понимаешь, что в будущем нужно держаться подальше от падали.

Щербинка глубоко вздохнула.

— Да, конечно, — пробормотала она. Спорить смысла уже не была — она знала, что кошка ей не поверит.

"Но если я не ела падаль, — спрашивала она себя по дороге обратно в детскую, — то почему мой живот болел так же, как и у Орешка?"