Как можно рожать больше одного ребенка в наше время, когда жизнь постоянно дорожает? Мы живем в бедности, боль­ше одного ребенка не прокормить. Зачем плодить нищету?

На международной конференции по защите нерожденных детей с интересным сообщением выступил российский демо­граф. Он рассказал, что проведенный в нескольких штатах Америки социальный опрос выявил преобладание числа се­мей с одним ребенком, как и у нас. На вопрос, почему у вас один ребенок, большинство семей ответило, что у них низ­кий экономический уровень, чтобы иметь второго ребенка. Далее шел вопросник, чего там у них и сколько. Наши демо­графы были поражены: их «низкий экономический уровень» жизни соответствовал очень зажиточному уровню жизни у нас в России. Но они-то считают себя бедными! Интересное наблюдение, не правда ли?!

Очевидно, планка «высокого» экономического уровня бу­дет неуклонно повышаться. Мы всегда будем считать, что живем хуже, чем этого заслуживаем.

По свидетельству многих гинекологов, на аборт приходят не самые бедные люди. Одна женщина, высокооплачиваемый работник налоговой полиции, муж ее тоже зарабатывает прилично, сказала: «Нет, хватит. Ребенок – это опять ни выходных, ни отдыха». Дело в той сумме комфорта, от которой не может отказаться современный человек. А из средств массовой «дезинформации» несется: «Оттянись. Рас­слабься. Отдохни. Не напрягайся».

Кроме того, ребенок уже есть, вопрос звучит: «Убить его или оставить жить?» Протоиерей Димитрий Смирнов сказал: «Не хочешь плодить нищету, не плоди. А если наплодил, то зачем убивать? Тело чело­века, мужчины и женщины, все органы специально устроены для того, чтобы осуществлялся процесс деторождения. Если люди соединяются в браке, то предполагается, что естествен­ным, абсолютно нормальным следствием этого будет рожде­ние детей. Значит, если человек не хочет плодить нищету, он не должен вступать в брак. Тогда никакой нищеты не будет. А человек желает, во что бы то ни стало, осуществлять все чисто физиологические отправления брака и получать от этого ес­тественную радость,– как, например, он получает удовольст­вие от пищи или от теплой воды, стоя под душем, – но не хо­чет нести подвиг родительский, который является следствием брачной жизни. Если человек не хочет плодить нищету – не надо. Он должен прекратить родовую жизнь. Тогда поступок будет логичным». Ты хочешь сохранить свое материальное положение путем убийства собственного ребенка? А чем он отличается от тех, которые уже сидят за столом? Ростом? Ве­сом? Так, может быть, лучше убить тех, кто постарше? Они больше едят, их одежда дороже. Абсурд? А убить своего ре­бенка, чтобы сохранить уровень своей жизни, не абсурд?

Если же семья действительно не очень состоятельная, то ответ напрашивается сам собой: супругу надо работать на трех работах или жене начать шить, потому что тогда будет дешевле одеть детей, и так далее. При этом необходимо во многом себя ограничивать (ибо если люди не могут ограничи­вать себя в родовой жизни, то им придется терпеть недос­таток в другом: в досуге, средствах), а не пытаться устроить все иным, противоестественным путем, убивая собственных детей, поскольку от этого они сами будут несчастны, будут бо­леть или страдать из-за своих оставленных живыми детей, ибо какие у убийц могут родиться дети? Как они могут их вос­питать? Ведь, убивая собственное дитя, родители преступают определенный порог нравственности. Как любить одного ре­бенка, когда другого ты убил? Даже если человек не понимает этого, в его подсознании это все равно присутствует. Если че­ловек не согласен на добровольные ограничения, он будет терпеть лишения против своей воли. Он хочет быть матери­ально более обеспеченным за счет убийства собственного ди­тяти? Но ведь сумма его счастья от этого не увеличится. Нельзя достичь счастья, убивая своих детей!