Проблема бытия и познания

Центральное место в средневековой философии занимает онтологическая проблема – проблема бытия. И хотя конкретная трактовка этой проблемы у Августина, Эригуэны, Аквинского различна, все они, о чем было уже сказано выше, исходили из принципа креационизма – творения мира Богом из ничего. Описывая творение мира Богом, Августин спрашивает и отвечает сам себе: «Не было ли у Тебя под руками какой-нибудь материи, из которой мог ты сотворить небо и землю? Но откуда взялась бы эта материя, не созданная Тобою, а между тем послужившая материалом для Твоего творчества? Допущением такой материи неизбежно ограничивалось бы твое всемогущество.… До творения Твоего ничего не было, кроме Тебя, и… все существующее зависит от Твоего бытия». [1, c. 583–585].

Таким образом, хотя средневековая философия и не отрицает бытие мира, его объективное существование, она проводит различие между бытием вещей мира, всего, что в нем существует, в том числе и нашего мышления, и бытием Бога. Подлинным бытием, совершенным, неизменным обладает лишь Бог. В нем, по мысли Фомы Аквинского, неразрывно слиты сущность и существование. Сущность в вещах Аквинский отождествляет с формой, природой, «чтойностью», тем общим, что присуще вещам одного рода или вида. «О сущности мы говорим, поскольку благодаря ей и в ней сущее имеет бытие» [2, c. 197]. Кроме того, Фома выделяет в каждой вещи потенциальность и актуальность. Каждая вещь как творение обладает потенциальностью, возможностью стать особым творением, актуализироваться, приобрести бытие. Чистой актуальностью обладает только Бог, а чистой потенциальностью первичная материя, которая, соединяясь с формой, образует многообразие вещей и явлении мира.

С проблемой бытия неразрывно связана и теория познания, эпистемология, которая также в наиболее развитом виде представлена Фомой Аквинским. Фома исходит из того, что познание начинается с чувственной ступени. Предметы воздействуют на наши органы чувств и на этой основе в разуме возникают образы, с которыми работает интеллект, выделяя из единичных восприятий (чувства способны дать представление лишь о единичном) общее и формирует на этой основе понятия, проникая таким образом в сущность вещей, их бытие. Здесь Фома Аквинский идет вслед за Аристотелем, но далее пути их расходятся. С точки зрения Аквинского, хотя чувства и выступают той основой, на которой интеллект формулирует понятия, разум познает в вещах не их материальные черты, а их духовную сущность, их идеальную форму, универсалии, которые объективно существуют в вещах, являясь выражением их божественного происхождения. Разум, таким образом, познает в вещах их божественную идеальную сущность, тем самым, приближаясь к своей конечной цели – познанию Бога, ибо каждая вещь, постольку является истинной, поскольку приближается к сходству с Богом. По этой причине религиозное откровение выше познавательной способности разума, в нем Бог сам или через своих апостолов открывает нам высшую истину.