Понимание любой ценой

Понимание – двойственное понятие. Чтобы относиться к нему критически, необходимо четко распознавать МЛ‑ловушки понимания.

Если вы понимаете, почему шеф в плохом настроении, у вас есть шанс попасть в ловушку. Но если вы понимаете капризного мужа, то, без сомнения, уже в ней находитесь.

У ловушек понимания много обличий. Женщинам часто бывает трудно обнаружить их в повседневной жизни, потому что с детства им вдалбливается необходимость понимать окружающих. Это стало самой большой добродетелью, символом женщины, образцом для подражания. Женщина должна быть снисходительной к слабостям других, даже если они подобны пощечинам.

Детям, особенно девочкам, внушают, что именно такой вид понимания служит выражением человечности. Я никогда как следует не понимала эту взаимосвязь. Вместо того чтобы ясно и четко сказать: «Мне это не нравится!» или «Ты сделал гадость», женщины должны терпеть и косвенно одобрять неблаговидные поступки, потому что с малых лет им рекомендуют поступать именно так. Тем самым понимание становится равнозначным великодушному прощению и терпению.

Мы попадаем в ловушку понимания тогда, когда оправдываем поступки, направленные против нас. До поры до времени нам не хватает мужества или смелости пойти на открытый конфликт и назвать вещи своими именами. Терпеливо принимая зло, интриги и даже явную жестокость, мы идем к саморазрушению. Как следствие, возникают длительное подавленное настроение, глубоко запрятанные страхи и чувство собственной неполноценности, вплоть до душевных и телесных болезней. Попав в этот заколдованный круг самоотречения, женщины неизбежно проходят через разочарования и иногда ощущают полную беспомощность.

Конечно, угроза физического насилия редко стоит на первом месте в ловушках понимания. Но она появляется после долгих лет терпения. Поэтому на первых порах женщина не может понять, в какой опасности она оказалась. С одной стороны, сегодня модно быть понимающим (часто в этом смысле используется слово «либеральность»), а с другой – нам хочется показать способность к сочувствию и состраданию. Почти все женщины охотно приписывают себе такие черты. Об этом говорят фразы: «Я умею слушать» или «Я могу хорошо представить себя на месте другого, понять его чувства». Часто при этом подразумевается некритичное принятие образа чьих‑либо действий, даже если они наносят ущерб.

Как только терпеливая женщина осознает свое бессилие, ловушка понимания захлопывается окончательно. Тот, кто обладает властью, получает сигнал: «Я сдаюсь! Я больше не буду оказывать сопротивления, даже в тех случаях, когда мне наносится вред». Если женщина не может найти выход из подчинения, события принимают трагический характер. Каждый из нас знает женщин, которые живут в семьях, где отношения совершенно изжили себя, и не делают даже попыток что‑то изменить, вырваться из этих тюрем. Они несут свой крест до горького конца.

Путь в ловушку может выглядеть совершенно безобидно. Хельга, юрист, вышла замуж за независимого адвоката. Она была увлечена мечтами о совместной работе, об офисе, где у каждого был бы роскошный кабинет; о дискуссиях на юридические темы и совместных коротких отпусках. Но ничего этого не случилось. Гуннар решил, что жене не нужно выступать перед судом, потому что у нее недостаточно обаяния и силы убеждения. В итоге Хельга набирала на компьютере комментарии к его выступлениям. В действительности она могла бы выступать в суде лучше, чем муж, ведь ее дипломная работа и устный экзамен были оценены значительно выше. Хельга понимала и прощала, поскольку Гуннару необходимо было сделать себе имя, для чего обязанности и были распределены таким образом: она готовила неопровержимые аргументы, а он высказывал их в суде. Весь успех принадлежал ему.

Кроме того, муж перепоручил Хельге организацию работы офиса. Она писала тексты, готовила счета, распределяла часы его приема. В это время Гуннар устанавливал контакты с клиентами. Обычно это означало, что он сидит в кафе и читает утреннюю газету. Хельга знала об этом, но проявляла понимание. Конечно, она чувствовала, что унижается, но когда Гуннар начал язвить по поводу ее секретарской работы, стало еще хуже. Он дал понять, что к другой работе Хельга непригодна и что с его стороны великодушно вообще разрешить ей остаться в его конторе. К тому времени клиенты, которые не знали Хельгу, настаивали на том, чтобы их интересы представлял именно Гуннар. Почти никто не знал, что его жена тоже квалифицированный юрист.

В итоге Хельга совсем пала духом. В ее работе стали появляться ошибки, она все чаще бывала растеряна, но не отваживалась высказать свое недовольство Гуннару. В конце концов он дал ей пощечину за грамматическую ошибку в документе. Это, конечно, встряхнуло Хельгу и заставило ее собрать чемодан. Сегодня она с Гуннаром в разводе и работает партнером в одной из уважаемых юридических контор.

В случае с Хельгой многим близким людям было понятно, что ее понимание стало большой ошибкой. И, конечно, разговоры с друзьями подтолкнули ее к тому, чтобы сделать отчаянный прыжок – пусть поздно, но вполне успешно.

К сожалению, в ловушку понимания часто можно попасть в гораздо менее очевидных ситуациях. Как только женщина принимает разнузданное поведение мужчины, который громко и грубо выказывает свое недовольство и не извиняется после, ловушка захлопывается. Очень важно понять следующее: сами по себе срывы не делают погоды, они рано или поздно случаются у всех. Но если за ними не следует искренних извинений, это становится проблемой. Кроме того, извинения без объяснения причин служат недостаточной компенсацией за резкое поведение.

Чувствовали ли вы необходимость услышать чьи‑то извинения за резкое поведение? Если да – это хороший знак, значит, вы еще не находитесь в МЛ‑ловушке.

Тот, кто всегда сохраняет спокойствие и гордится этим, возможно, не замечает собственного страха перед последствиями срыва. Нет ничего зазорного в том, чтобы время от времени вести себя резко. Однако нужно уметь извиняться. К тому же, как правило, извинения касаются лишь тона, в котором шел разговор, а не его содержания.

В качестве извинений за резкое поведение нельзя принимать формальные слова. Формулировки должны быть четкими и учитывать интересы обоих участников конфликта. Если вы воспринимаете букет цветов как извинение, а ваш муж или друг видит в этом компенсацию за причиненную вам боль, можете считать, что цветами покупается ваше молчание. Это плохая сделка.

Опасные формы ловушек часто встречаются в отношениях, которые на первый взгляд кажутся идеальными. Под «теплым пальто» взаимного согласия едва ли можно распознать разночтения. Но если это «пальто» неожиданно распахивается, порой на поверхности оказывается резкая враждебность. Кто‑то вдруг выпадает из привычной роли, как правило, в ситуации, связанной с алкоголем, профессиональной неудачей, бессонницей, проблемами с детьми или родителями. Кажется, ни с того ни с сего разверзается пропасть, а люди всего лишь показывают свою глубоко замаскированную взаимную ненависть.

Если вы заранее знаете, что за грубое и резкое отношение не последует никаких реальных извинений, говорящих о сожалении за подобное поведение, значит, вы находитесь в ловушке понимания. Когда вы говорите себе «Он такой не всегда», «Он, в сущности, не виноват», «Он на самом деле так не думает», «Когда он трезвый, то это совсем другой человек», «У него просто сложный характер», в вашем сознании должен зажигаться предупреждающий красный свет.

Женщины, ищущие оправдания и объяснения непростительному поведению, почти наверняка попали в МЛ‑ловушку. Еще хуже, если они при этом не видят никакого другого выхода, кроме молчаливого терпения. Беспросветность ситуации обостряется тем, что подобное поведение несет в себе невысказанное сообщение: «Я сама виновата в том, что ты со мной так обращаешься и что мне так плохо». Таким образом, противник обнаруживает косвенное оправдание своих поступков. Ему становится легче нападать на свою жертву и ранить ее морально или физически. Он чувствует, что вправе так себя вести, поскольку его преступное поведение непреднамеренно оправдывается.

Физическое воздействие наблюдается при этом, конечно, реже, преимущественно в пылу ссоры. Гораздо чаще женщине наносятся душевные увечья, а насилие как часть ловушки понимания возникает скорее в связи с ловушкой жертвы.