Дожинки

Как приблизится время дожинок,

Вниз посыпятся листьев червонцы,

И сбираются бабы на рынок

Покупать веретена и донца.

В синих лентах и медных монистах

Выступают по улице жницы,

А толпа батраков голосистых

Тащит сноп лучезарный пшеницы.

Близ возов поседелые деды,

Выпив, хвалятся силой изжитой,

У подворий своих мироеды

Судят‑рядят о ценах на жито.

А поодаль – у мамок и нянек,

Улыбаясь, сидят ребятишки.

В пухлых пальцах их – сахарный пряник

И медовые с маком коврижки.

В поле ж прыгают лакомки‑зайцы,

Прозябает богатая озимь,

И несет золоченые яйца –

Дни погожие – добрая осень.

СВЯТКИ

Как придут вечерни́цы святые,

Встанет месяц в сенях, славословя,

И на звезды – стада золотые –

Зорко смотрят хозяйки, готовя.

Под овчинным серебряным мехом

У крыльца колядуют подростки,

А сестрицы их с звончатым смехом

Милых ждут на глухом перекрестке.

Перестарки, нарядны и хмуры,

Не идут от седых ворожеек,

И хохлатые, пестрые куры

Зерна проса клюют у скамеек.

А родители долго и поздно

За столами сидят, вечеряя,

Подан взварец им грушевый, постный

И кутья, как сугроб, снеговая.

У дворов же рогатые лоси,

Чуя сено, во тьме колобродят.

В небе много лампадок зажглося,

Овцы снежные нá землю сходят.

ОЗОРЫ

ПОЛЯ

В кубовой синей широкой рубашке

На бок ложится полдневное небо.

Как разноцветные равные шашки,

В поле разбросаны полосы хлеба.

Рыжая, долгая рожь пламенеет

Меж голубыми, сухими овсами,

Алая, частая греча темнеет

Между зелеными, волглыми льнами.

И наливает за колосом колос –

Разный на ощупь: и мягкий, и колкий, –

Разный по виду: как ус и как волос,

Кистью, гремушкой, кропилом, метелкой…

А на буграх, под крутыми ветрами,

А в буераках, у темного плеса,

Мельницы дремлют, раскинув крылами,

Мельницы дремлют, уставив колеса.

В тихих услонах такой же дремотой

Дремлют широкие, серые села –

Ждут золотого они умолота,

Ждут – и во сне – золотого помола.

В красной кумачной широкой рубашке

На бок ложится вечернее небо.

Как разноцветные, ровные плашки,

В поле раскинуты полосы хлеба.

РЕКА

Мчат облаков белобокие челны

Вольной, гулливой, рыбачьей ватагой.

В розовых отмелях бурые волны

Бродят, как в липовых ковшиках брага.

В волнах ныряют под парусом лодки,

В волнах на веслах ползут плоскодонки,

Идут беляны, стройны и неходки,

Идут буксиры, проворны и звонки.

И проплывают баржи смоляные,

Полные тягостным тысячным грузом:

Есть дровяные тут, есть нефтяные,

С хлебом и рыбой, с углем и арбузом.

А с берегов на речные просторы

Пристани смотрят, махая флажками,

Нагромоздив под навесом заторы

Кожи с кулями, рогожи с мешками.

С оползней смотрят туда же лачужки,

Ярко‑червонные в свете захода,

Древние, древние смотрят старушки

Вниз за бурлящей кормой парохода.

Светятся звезд фонари голубые

С мачт на небесных невидимых барках.

В ярах песчанистых волны рябые

Бродят, как мед в позолоченных чарках.

ЛУГ

Льются удои росы серебристой

Из голубого, большого ведерка.

Словно пирог, сыроватый, душистый,

Высится луг у речного огорка.

По лугу скачут телята и шавки,

Бродят коровы, бычки племенные:

Есть холмогорки тут, есть ярославки,

Рыжие, с рябью, с пятном и иные…

Тут же с накусанным ломтиком сайки

Ходят, дудя и играясь, подпаски,

Ходят, доя и смеясь, молодайки

С емкой бадейкой, в замызганной баске.

Жмут они крепкие, бурые дойки,

Тянут за розовым выменем вымя…

А недалече – пестреют постройки

Барских усадеб с двором, кладовыми.

Там средь ушатов, корыт и ведерок

Сливки снимаются, топится масло,

В скопы кладутся сметана и творог,

Крынки порожние сушатся с прясла.

Стынет зари варенец золотистый

Средь голубого, большого подноса.

Словно кулич, подгорелый, цветистый,

Высится луг у речного откоса.

ЛЕС

Ранних лучей золотые корзины

Сверху спускаются в долы и горы.

Мутен и синь, как кусок крашенины,

Тянется лес по краям кругозора.

Много в лесу розоватого луба

И желтоватого, мягкого лыка,

Много бревна на дрова и на срубы,

Много орехов и ягоды дикой.

Алая, кислая есть костяника,

Черная, сладкая есть там крушина,

И голубая, хмельная пьяника,

И огневая, лихая калина.

А глубоко – в сосняке и морошке

Прячется лог, то медвежий, то сычий,

Прячутся пущи казенной сторожки

И бородатый с винтовкой лесничий.

Там, средь полян за стеною кондовой,

Прячутся также скиты и пустыньки,

Прячутся девушки, прячутся вдовы

Под куполами, лазоревей синьки.

Поздних туманов лебяжьи перины

Стелются сверху на реки, озера.

Темен и рыт, словно бархат старинный,

Тянется лес по закрайкам озора.

САДЫ

В алых сафьяновых мягких сапожках

Солнце гуляет вверху до заката.

Словно молодки в янтарных сережках,

Встали сады вдоль зеленого ската.

Блекнут в садах сероватые листья,

И поспевают плоды золотые:

Эти – мучнистей, а эти – сквозистей,

Те уже – битые, те же – литые.

Каждая яблонь подперта тычинкой,

Складно обрыта, подмазана ловко.

Есть тут антоновка, есть боровинка,

Есть тут сквознина, анис и титовка.

А высоко – у плетней и у тынов

Никнут хибарки, от ветхости серы,

Никнут в них, яблочный сбор опрокинув,

Бирки, корзины, решета и меры.

Около кузницы, тока, овчарни

Никнут там также фигурки людские:

В красном иль белом с коричневым – парни,

Бабы – все желтые, все – голубые!

В липовых легких лаптях серебристых

Месяц гуляет вверху до восклона.

Словно кормилицы в дутых монистах,

Встали сады вдоль беленого склона.

МУЖИКИ

ПАХАРЬ

Пашня. Висит в небосклоне

Розовый радужный мост.

Тихие, белые кони…

Темные змеи борозд…

Вдоль векового надела,

Новых страшась отрубов,

Водит он плуг заруделый,

Кряжист, высок и суров.

Русы, как полосы гречи,

Кудри его, борода.

Долги, чудны его речи,

Песня скушна и проста.

В будни боронит, молотит,

Сеет то озимь, то ярь –

В праздник он бабу колотит,

Сам – во хмелю – государь!

Пашет. Над ним, не умея,

Черный чирикает дрозд,

Тянутся светлые змеи

Радужных Божьих борозд.