Правовая и социальная защита. 56 page

--------------------------------

<*> Подробнее см.: Фигерас Ж., Макки М., Моссиалос Э., Солтман Р.Б. Реформа больниц в новой Европе / Пер. с англ. М.: Весь Мир, 2002. С. 134 - 136.

Тезис о том, что вложение в социальные услуги есть "проедание" бюджетных денег, не является верным, поскольку ряд исследований показывает, что перспективы экономического роста в странах с переходной экономикой на 64% связаны с развитием человеческого и социального капитала, на 16% обусловлены состоянием физического капитала и на 20% - природными ресурсами. 40% валового национального продукта - результат развития системы образования. Инвестиции в образование наиболее выгодны, так, на один доллар затрат получается три - шесть долларов прибыли <*>.

--------------------------------

<*> Данные Всемирного банка цитируются по: Марова А.П. Инвестиции в человеческий капитал и социальную инфраструктуру // Социологические исследования. 1998. N 9. С. 72 - 74.

Основным актом, дающим законодательное толкование ряда вопросов, связанных с пониманием сущности социальных услуг, является Федеральный закон от 17 июля 1999 г. N 178-ФЗ "О государственной социальной помощи" <*>, в ст. 1 которого дается определение понятия "набор социальных услуг" - перечень социальных услуг, предоставляемых отдельным категориям граждан в соответствии с настоящим Федеральным законом.

--------------------------------

<*> СЗ РФ. 1999. N 29. Ст. 3699.

Применительно к социальным услугам в ст. 3 названного Закона используются такие характеристики, как всеобщая доступность и общественно приемлемое качество услуг. Характерно, что введены эти требования Федеральным законом от 22 августа 2004 г. N 122-ФЗ. Вообще именно этому Закону мы обязаны насыщением Федерального закона "О государственной социальной помощи" термином "социальные услуги".

В данном Законе социальные услуги связываются лишь с социальной помощью, то есть трактуются более узко, чем предлагается в настоящем исследовании. В связи с этой узкой трактовкой субъекты, обладающие правом на получение социальных услуг, - это обозначенные в виде закрытого перечня категории граждан (ст. 6.1), например инвалиды войны. В статье 6.2 указанного Закона раскрывается понятие "набор социальных услуг" путем перечисления входящих в него услуг. При этом недостаток данного Закона состоит в том, что законодатель юридически установил две социальные услуги (п. 1 ч. 1 этой статьи и п. 2 ч. 1 ст. 6.2), а фактически в этих пунктах можно выделить гораздо большее число этих услуг: дополнительная бесплатная медицинская помощь; лекарственное обеспечение при получении дополнительной бесплатной медицинской помощи; санаторно-курортное лечение при наличии медицинских показаний; бесплатный проезд на междугородном транспорте к месту лечения и обратно; бесплатный проезд на пригородном железнодорожном транспорте.

Согласно ст. 6.2 в одну социальную услугу объединены первые три из вышеперечисленных услуг, последние две также рассмотрены законодателем как единая социальная услуга. Подобное понимание не отражает содержательной стороны каждой из услуг: медицинская помощь, лекарственное обеспечение, санаторно-курортное лечение как специфический вид медицинской помощи, транспортные услуги, имеющие целевое назначение (к месту лечения), транспортные услуги как действия по перемещению из одной географической точки в другую независимо от цели перемещения.

Доступность услуг - это их важнейшая характеристика, особенно актуальная для социальных услуг в России. На доступность услуг влияет множество факторов, среди них: географический фактор, экономический, культурный, организационный, фактор социальной принадлежности. В связи с этим полагаем, что правовое регулирование в сфере социальных услуг, наряду с имеющей место тенденцией по их стандартизации, должно создать дополнительные гарантии доступности тех услуг, которые непосредственным образом связаны с реализацией социальных и культурных прав, закрепленных в Конституции Российской Федерации.

Название документа

Статья: Совершенствование правового регулирования ответственности сторон социального партнерства в сфере труда

(Парягина О.А.)

("Журнал российского права", 2009, N 10)

Дата

14.10.2009

Информация о публикации

Парягина О.А. Совершенствование правового регулирования ответственности сторон социального партнерства в сфере труда // Журнал российского права. 2009. N 10. С. 30 - 41.

Примечание к документу

Текст документа

СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

СТОРОН СОЦИАЛЬНОГО ПАРТНЕРСТВА В СФЕРЕ ТРУДА

О.А. ПАРЯГИНА

Парягина Ольга Александровна - доцент кафедры гражданского права Юридического института Иркутского государственного университета, кандидат юридических наук.

В период формирования в России рыночной экономики и гражданского общества согласованию интересов работников и работодателей и решению ими общих задач на рынке труда призвано служить социальное партнерство, а одним из юридических средств его реализации является установленная на федеральном уровне правового регулирования ответственность социальных партнеров. В законах субъектов Российской Федерации нормы об ответственности сторон социального партнерства в сфере труда содержат в основном отсылки к федеральному законодательству <1>.

--------------------------------

<1> По оценке Е.И. Петровой, в законодательстве субъектов РФ в области социального партнерства отсутствуют явные противоречия, несоответствия федеральному законодательству (см.: Петрова Е.И. Законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации как источники трудового права: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 28 - 29).

Раздел II "Социальное партнерство в сфере труда" ТК РФ включает гл. 9 "Ответственность сторон социального партнерства" (ст. 54 - 55). В ней предусмотрено, что представители сторон, уклоняющиеся от участия в коллективных переговорах по заключению, изменению коллективного договора, соглашения или неправомерно отказавшиеся от подписания согласованного коллективного договора, соглашения, подвергаются штрафу в размере и порядке, которые установлены федеральным законом (ч. 1 ст. 54 ТК РФ). Аналогично регламентируется ответственность лиц, виновных в непредоставлении информации, необходимой для ведения коллективных переговоров и осуществления контроля за соблюдением коллективного договора, соглашения (ч. 2 ст. 54 ТК РФ), а также лиц, представляющих работодателя либо представляющих работников, виновных в нарушении или невыполнении обязательств, предусмотренных коллективным договором, соглашением (ст. 55 ТК РФ). При этом ответственность в виде штрафа в случаях, зафиксированных в ст. 54 - 55 ТК РФ, является административно-правовой и установлена в ст. 5.28 - 5.31 КоАП РФ, входящих в главу "Административные правонарушения, посягающие на права граждан".

В процессе совершенствования ТК РФ нормы гл. 9 не претерпели изменений и дополнений. Между тем в контексте ТК РФ и иных федеральных законов регулирование ответственности в указанной главе не выглядит системным и безупречным, вызывает трудности в правоприменении. Несогласованным, содержащим в своей основе отдельные сложные для толкования нормы является сформировавшееся в целом межотраслевое регулирование ответственности сторон социального партнерства в сфере труда. Кроме того, как представляется, действующее законодательство отстает от обозначившихся на практике потребностей в некотором изменении сферы действия данной ответственности по кругу лиц и с учетом оснований ее возложения.

В юридической науке вопросы ответственности сторон социального партнерства рассматривались в работах Т.А. Сошниковой, С.Ю. Чучи, О.В. Абрамовой, А. Петрова и других авторов. В настоящей статье предметом исследования являются правовые нормы о субъектах, основаниях, видах ответственности в сфере социального партнерства, проблемы размещения указанных норм в структуре ТК РФ, а также юридической корректности законотворческого опыта субъектов РФ, взаимосвязанного с ответственностью социальных партнеров.

На наш взгляд, в федеральном законодательстве не вполне удовлетворительно определены субъекты ответственности в сфере социального партнерства. В названии и содержании гл. 9 ТК РФ к субъектам ответственности отнесены стороны социального партнерства, каковыми согласно ст. 25 ТК РФ являются работники и работодатели в лице уполномоченных в установленном порядке представителей. Законодатель отводит государству, в том числе в трехсторонних социально-партнерских соглашениях, роль координатора и прямо не предусматривает (тем более в нормах трудового права) ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, их должностных лиц в сфере социального сотрудничества. Не установлена данная ответственность и в КоАП РФ. Такое концептуальное осмысление роли государства в отношениях по социальному партнерству едва ли содействует повышению его результативности и расходится с представлениями о справедливом регулировании ответственности социальных партнеров.

Подчеркнем, что в Декларации министров социального блока государств - членов Совета Европы, ответственных за социальную сплоченность, принятой на проходившей в г. Москве 26 - 27 февраля 2009 г. конференции, предусмотрена необходимость "на всех уровнях (центральное правительство, региональные и местные власти) развивать сотрудничество с гражданским обществом и через конструктивный диалог продвигать разделенную ответственность за социальную сплоченность и эффективное сотрудничество в работе, направленной на ее достижение" <2>. Учитывая закрепленные в документе обязательства государственной власти по обеспечению социальной сплоченности, стабильности и благополучия общества, представляется, что назрела необходимость в законодательном закреплении ответственности фактической третьей стороны социального партнерства. Приемлемым вариантом правового разрешения проблемы является предложение Т.А. Сошниковой распространить на должностных лиц, являющихся представителями исполнительных органов власти и органов местного самоуправления, выступающих стороной в социально-партнерских отношениях, административную ответственность, предусмотренную в ст. 5.27 - 5.34 КоАП РФ <3>.

--------------------------------

<2> Конференция министров социального блока государств - членов Совета Европы, ответственных за социальную сплоченность: Материалы конференции. (Москва, 26 - 27 февраля 2009 г.) // Труд за рубежом. 2009. N 1. С. 15 - 16.

<3> См.: Сошникова Т.А. Проблемы совершенствования законодательства о социальном партнерстве // Трудовое право. 2008. N 12. С. 87.

Связь с вероятным пересмотром круга субъектов ответственности (и прежде всего в КоАП РФ) усматривается в другом предложении Т.А. Сошниковой - зафиксировать в ст. 25 ТК РФ то, что сторонами социального партнерства являются представители работников, работодателей, органов государственной власти и местного самоуправления, уполномоченные на представительство в установленном порядке. Автор аргументирует свою позицию ссылками на участие работников и работодателей в заключении коллективных договоров и соглашений через законных представителей и тем, что коллективный договор включает взаимные обязательства представителей работников и работодателей, а имеющиеся в договорах обязательства работников выполнять производственное задание своевременно и с высоким качеством, соблюдать трудовую дисциплину и правила техники безопасности вытекают из трудового, а не коллективного договора <4>. С нашей точки зрения, в практике социального партнерства значительным является разрыв между должным и сущим. Неполно используется потенциал социального партнерства в консолидации сил на рынке труда, обеспечении реального участия работников в заключении коллективных договоров, установлении неформальных обязательств работников, работодателей и их представителей в актах социального партнерства, осуществлении контроля за соблюдением социально-партнерских обязательств. Признание же работников и работодателей сторонами социального партнерства согласуется с принятым пониманием его предназначения в сфере труда, содействует формированию этики ответственного поведения работников в коллективных трудовых отношениях, обусловливает юридическую ответственность работодателя независимо от утраты своих полномочий его представителями. Разумеется, вместе с тем в социальном партнерстве исключительно велика роль представителей его сторон, и законодатель обоснованно регулирует ответственность этих субъектов.

--------------------------------

<4> См.: Там же. С. 81.

В действующих нормах трудового права круг субъектов ответственности в сфере социального партнерства установлен не совсем четко. Если к ответственности привлекаются "представители сторон социального партнерства" (ч. 1 ст. 54 ТК РФ) или "лица, представляющие работодателя либо представляющие работников" (ст. 55 ТК РФ), то применяются ст. 29 - 31, 33 - 34 ТК РФ о представителях работников или работодателей. Однако не ясно, должны ли иметь статус представителей сторон "лица, виновные в непредоставлении информации, необходимой для ведения коллективных переговоров и осуществления контроля за соблюдением коллективного договора, соглашения" (ч. 2 ст. 54 ТК РФ). Логике единого определения субъектов ответственности отвечает признание таких лиц представителями сторон социального партнерства.

В ТК РФ и КоАП РФ по-разному определен круг лиц, привлекаемых к административной ответственности за одни и те же правонарушения в сфере социального партнерства. Согласно ТК РФ субъектами данной ответственности в зависимости от ее основания являются в общем представители сторон социального партнерства (ст. 54 - 55) либо представители работодателя (ч. 1 ст. 416). В КоАП РФ к субъектам ответственности за соответствующие нарушения прав граждан отнесены только работодатель или лицо, его представляющее. Указывая на равенство перед законом лиц, совершивших административные правонарушения (ст. 1.4 КоАП РФ), работодатели не без оснований настаивают на установлении административной ответственности представителей работников, занимающих должности в профсоюзных органах. Ответственность представителей работников актуальна в случаях непредоставления ими представителям работодателей информации, необходимой для ведения коллективных переговоров и осуществления контроля за соблюдением коллективного договора, соглашения, нарушения сроков ведения коллективных переговоров.

Не является бесспорным субъектный состав административных правонарушений и в КоАП РФ. В юридической науке верно подвергают сомнению правильность того, что в соответствии со ст. 5.30 КоАП РФ ответственность в случае необоснованного отказа от заключения соглашения возлагается на работодателя или лицо, его представляющее, так как они не являются непосредственными участниками коллективных переговоров о заключении соглашения <5>. Субъектами административной ответственности в связи с необоснованным отказом от заключения соглашения должны быть названы, скорее всего, соответствующие объединения работодателей, коль скоро они согласно ч. 2 ст. 33 ТК РФ являются представителями работодателей в социально-партнерских отношениях. Следует заметить, что в некоторых зарубежных странах правом заключать соглашения наделены крупные компании <6>. Принятое в ст. 5.30 КоАП РФ определение субъектов ответственности потребует уточнения и в случае наделения такими полномочиями крупных российских компаний, так как будет корректным лишь в отношении последних.

--------------------------------

<5> См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общ. ред. Э.Н. Ренова. М., 2005. С. 127.

<6> См.: Вишневская Н.Т. Реформирование системы представительства интересов бизнеса // Труд за рубежом. 2008. N 1. С. 23 - 43.

Ряд погрешностей можно выявить в правовом регулировании оснований для привлечения к ответственности сторон социального партнерства в сфере труда.

Прежде всего отметим, что не все нормы об ответственности за правонарушения, допущенные при реализации предусмотренных в ст. 27 ТК РФ форм социального партнерства, включая участие представителей работников и работодателей в разрешении трудовых споров, сосредоточены в гл. 9. Нормы об ответственности лиц, разгласивших сведения, полученные в связи с ведением коллективных переговоров (ч. 8 ст. 37 ТК РФ), включены в Кодексе в гл. 6 "Коллективные переговоры", а об ответственности в случаях нарушения законодательства о порядке разрешения коллективных трудовых споров (ст. 416 - 417 ТК РФ) - в гл. 61 "Рассмотрение и разрешение коллективных трудовых споров".

В главе 9 ТК РФ административная ответственность установлена только за определенные правонарушения при заключении и выполнении коллективных договоров и соглашений. А.В. Соловьев резонно замечает, что ответственность не предусмотрена за проступки, выразившиеся в ухудшении положения работников, по сравнению с трудовым законодательством, в случаях применения установленного порядка распространения заключенных на федеральном уровне отраслевых соглашений на работодателей (ч. 8 ст. 48 ТК РФ), а также в случаях регистрации соответствующим органом по труду коллективных договоров, потенциально несущих угрозу указанного ухудшения положения работников (ч. 3 ст. 50 ТК РФ) <7>. На взгляд Т.А. Сошниковой, неполно представлены основания для привлечения к административной ответственности в ст. 416 ТК РФ. Автор считает целесообразным предусмотреть в ч. 2 ст. 416 ТК РФ "ответственность работодателя за уклонение от получения требований работников, воспрепятствование проведению собраний (конференций), в том числе за непредоставление помещения для них, невыполнение обязательств по соглашению, достигнутому в результате примирительной процедуры, непредоставление информации, необходимой для решения коллективного трудового спора, и т.п." <8>. Вовсе не оговорена в ТК РФ ответственность за проступки, допущенные при реализации такой формы социального партнерства, как участие работников, их представителей в управлении организацией (ст. 27 ТК РФ). Представляется, что в отсутствие предметного правового регулирования во всех указанных случаях подлежит обсуждению возможность применения ст. 5.27 КоАП РФ об ответственности должностных лиц и лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, а также юридических лиц за нарушение законодательства о труде и об охране труда.

--------------------------------

<7> См.: Соловьев А.В. Социальное партнерство: Комментарий к разделу II Трудового кодекса Российской Федерации. М., 2007. С. 293.

<8> Сошникова Т.А. Право на индивидуальные и коллективные трудовые споры // Законодательство и экономика. 2004. N 8. С. 63.

Следует отметить, что в ТК РФ и КоАП РФ заметно различаются основания для привлечения к административной ответственности за правонарушения в сфере социального партнерства, а некоторые из оснований представляют сложность для толкования.

Так, помимо оснований для привлечения к ответственности, предусмотренных в ст. 54 ТК РФ, в смежной с ней ст. 5.28 КоАП РФ значится необеспечение работодателем или лицом, его представляющим, работы комиссии по заключению коллективного договора, соглашения в определенные сторонами сроки. В КоАП РФ предусмотрена также ответственность за правонарушения при разрешении возникающих коллективных трудовых споров, например невыполнение обязательств по соглашению, достигнутому в результате примирительной процедуры (ст. 5.33), нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании (ст. 5.38) <9>. С учетом сказанного необходимо было бы по меньшей мере отказаться в ст. 54 и 416 ТК РФ от исчерпывающего указания оснований для привлечения сторон социального партнерства к административной ответственности.

--------------------------------

<9> В юридической литературе приводится более полный и традиционно раздельный перечень административных правонарушений в сфере социального партнерства и сфере коллективных трудовых споров (см.: Гусов К.Н., Полетаев Ю.Н. Ответственность по российскому трудовому праву: Науч.-практ. пособие. М., 2008. С. 25 - 26).

Как представляется, ничем не оправдано то, что если в ст. 54 ТК РФ предусмотрена ответственность представителей сторон социального партнерства в виде штрафа за неправомерный отказ от подписания согласованного коллективного договора, соглашения, то в ст. 5.30 КоАП РФ - ответственность работодателя или лица, его представляющего, за необоснованный отказ от заключения коллективного договора, соглашения. В правоприменении возникают закономерные вопросы, связанные с толкованием и допустимостью отождествления указанных оснований ответственности социальных партнеров, отграничением необоснованного отказа от заключения коллективного договора, соглашения от нарушения установленного законом срока проведения переговоров (ст. 5.28 КоАП РФ).

В науке права проблематика квалификации необоснованного отказа от заключения коллективного договора, соглашения освещается лаконично <10>. Не сложилось и единство взглядов ученых относительно элементов соответствующего правонарушения.

--------------------------------

<10> См., например: Чижевский В.С. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (постатейный). С постатейными материалами. М., 2008. С. 137.

Существует мнение, что правонарушение, предусмотренное в ст. 5.30 КоАП РФ, с объективной стороны является бездействием работодателя или лица, его представляющего, и выражается в отказе заключить коллективный договор, соглашение. С субъективной стороны данный отказ характеризуется тем, что виновное лицо осознает противоправный характер своего поведения, действует умышленно <11>.

--------------------------------

<11> См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общ. ред. Е.Н. Сидоренко. М., 2005. С. 117 - 118.

Некоторые авторы убеждены, что правонарушение, установленное в ст. 5.30 КоАП РФ, заключается в отказе работодателя или его представителя от подписания коллективного договора в обусловленный срок. Вместе с тем отмечается, что такое же деяние образует объективную сторону правонарушения, предусмотренного в ст. 5.28 КоАП РФ, - нарушение установленного законом срока проведения переговоров. Поэтому для правильной квалификации соответствующих деяний предлагают учитывать субъективную сторону правонарушения. В случае применения ст. 5.30 КоАП РФ субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Умысел лица прямо направлен на уклонение от подписания коллективного договора или соглашения, что следует отличать от затягивания срока коллективных переговоров <12>.

--------------------------------

<12> См.: Комментарий к Кодексу РФ об административных правонарушениях / Под общ. ред. Э.Г. Липатова и С.Е. Чаннова // СПС "Гарант".

Согласно другой трактовке необоснованность отказа от заключения коллективного договора, соглашения представляет собой не аргументированную позицию работодателя и данное правонарушение может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности <13>.

--------------------------------

<13> См.: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под ред. Ю.М. Козлова. М., 2002. С. 230 - 231.

На взгляд Е.А. Исайчевой, необоснованный отказ от заключения коллективного договора, соглашения - активная форма поведения виновного лица. При этом работодатель или лицо, его представляющее, никак не аргументирует свою позицию или приводит доводы, которые не могут быть приняты во внимание в силу их несостоятельности. Автор считает таким правонарушением, в частности, отказ от заключения коллективного договора на ранее согласованных условиях <14>.

--------------------------------

<14> См.: Исайчева Е.А. Энциклопедия трудовых отношений. М., 2007. С. 872.

В литературе была высказана также точка зрения, что отказ работодателя или лица, его представляющего, от заключения коллективного договора, соглашения является необоснованным в том случае, если ТК РФ не предусматривает возможность такого отказа <15>. Этот подход наводит на мысль, что можно выделить как необоснованный, так и обоснованный отказ от заключения коллективного договора, соглашения, несмотря на отсутствие их непосредственного регулирования.

--------------------------------

<15> См.: Борисов Б.А. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 г. N 195-ФЗ. М., 2006.

Полагаем, что постановка вопроса о привлечении работодателя или его представителя к административной ответственности за необоснованный отказ от заключения коллективного договора, соглашения является правомерной на стадии коллективных переговоров либо по истечении их срока. Правонарушение, предусмотренное в ст. 5.30 КоАП РФ, заключается в том, что работодатель или лицо, его представляющее, умышленно отказывается от подписания актов социального партнерства на согласованных условиях, а при отсутствии таких условий немотивированно или без достаточных оснований отвергает необходимость заключения коллективного договора, соглашения. В случае уклонения работодателя или его представителя от ведения коллективных переговоров либо в случае нарушения ими установленного законом срока проведения переговоров, когда нет ни согласованных условий коллективного договора, соглашения, ни прямого отказа работодателя или его представителя от их заключения, применению подлежит ст. 5.28 КоАП РФ. О достаточности оснований для отказа от заключения коллективного договора, соглашения следует судить в каждом случае с учетом его обстоятельств. Думается, что отказ работодателя или его представителей может быть признан и обоснованным (например, в случае мотивированного несогласия работодателя заключить наряду с коллективным договором в организации коллективный договор в ее филиале или при выдвижении представителями работников условий, не отвечающих принципу реальности обязательств сторон социального партнерства).

Следующей проблемой регулирования ответственности в нормах гл. 9 ТК РФ является то, что в них предусмотрена возможность привлечения сторон социального партнерства за нарушения законодательства при заключении и выполнении коллективных договоров и соглашений только к административной ответственности.

В действительности ответственность за указанные правонарушения, а тем более за правонарушения, связанные с различными формами социального партнерства, не сводится к административно-правовой, но основана на разрозненных нормах ТК РФ и иных федеральных законах. Остановимся на этом несколько подробнее и с учетом опыта регионального законотворчества, коллективно-договорного регулирования в сфере ответственности сторон социального партнерства. Так, законодатель фокусирует внимание на трудоправовой дисциплинарной ответственности за правонарушения в указанной сфере руководителей и иных должностных лиц организаций. В соответствии со ст. 195 ТК РФ по инициативе представительного органа работников к дисциплинарной ответственности в случае нарушения условий коллективного договора, соглашения могут быть привлечены руководитель организации, руководитель структурного подразделения организации, их заместители. На практике реализация данных норм проблематична в отношении руководителей коммерческих организаций, тем более выполняющих функции их единоличного исполнительного органа <16>.

--------------------------------

<16> На проблематику применения к руководителям организаций ст. 195 ТК РФ справедливо указывает, например, С.Ю. Головина (см.: Головина С.Ю. О невозможности исполнения некоторых предписаний Трудового кодекса РФ // Российский ежегодник трудового права. 2007. N 3. СПб., 2008. С. 180 - 181).

Органы общероссийских профсоюзов, объединений (ассоциаций) профсоюзов, первичных профсоюзных организаций вправе требовать привлечения к дисциплинарной ответственности, вплоть до увольнения должностных лиц, нарушающих законодательство о профсоюзах, не выполняющих обязательств, предусмотренных коллективным договором, соглашением (ст. 30 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 10-ФЗ "О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности") <17>. Исходя из указанного Закона, дисциплинарная ответственность за невыполнение обязательств, предусмотренных коллективным договором, соглашением, возлагается на должностных лиц обеих сторон социального партнерства, а также органов государственной власти и органов местного самоуправления.

--------------------------------

<17> СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 148.

Заметим, что идея дисциплинарной ответственности должностных лиц органов государственной власти и местного самоуправления наряду с представителями сторон социального партнерства находит отчетливое и, по сути, не противоречащее федеральному законодательству воплощение в законах некоторых субъектов РФ. Так, в ст. 27 Закона Хабаровского края от 31 марта 1999 г. N 114 "О социальном партнерстве в сфере труда" установлено, что должностные лица Правительства края, Правительства городов и районов, лица, представляющие работодателей, их объединения, а также лица, представляющие организации, объединения профсоюзов, в трудовые обязанности которых входит обеспечение выполнения заключенного соглашения, привлекаются к дисциплинарной ответственности за виновное нарушение или невыполнение обязательств, предусмотренных в соглашении, в соответствии с законодательством Российской Федерации <18>.