Вызов седьмой. Определение размера компенсации морального вреда в трудовых спорах. 6 page

Так, Федеральным арбитражным судом Волго-Вятского округа было вынесено Постановление по делу N А17-2128/10-2005, которым решение от 24 января 2007 г. Арбитражного суда Ивановской области и Постановление от 11 апреля 2007 г. Второго арбитражного апелляционного суда оставлены без изменения.

Суть спора такова. Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в городах Иванове, Кохме и Ивановском районе Ивановской области обратилось в Арбитражный суд Ивановской области с иском к Министерству обороны Российской Федерации, Военному комиссариату Фрунзенского района города Иваново о взыскании 105318 рублей 63 копеек убытков, возникших вследствие излишней выплаты гражданину К. пенсионного обеспечения. Иск основан на ст. ст. 15, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации и мотивирован тем, что Военный комиссариат незаконно выдал гражданину К. удостоверение участника Великой Отечественной войны.

Как следует из материалов дела, 16 февраля 1982 г. Военный комиссариат выдал гражданину К. удостоверение участника Великой Отечественной войны. На основании указанного удостоверения Управление установило гражданину К. повышение размера пенсии по старости с 1 октября 1990 г. в соответствии со ст. 22 Закона Союза Советских Социалистических республик от 15 мая 1990 г. "О пенсионном обеспечении граждан в СССР", впоследствии - надбавку к пенсии.

В связи с вступлением в силу Федерального закона от 15 декабря 2001 г. N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" с 1 января 2002 г. гражданину К. выплачивалась вторая пенсия как участнику Великой Отечественной войны, проходившему военную службу в воинских частях, входивших в состав действующей армии (пп. "а" п. 1 ст. 2 Федерального закона от 12 января 1995 г. N 5-ФЗ "О ветеранах").

В ходе проверки законности выдачи К. удостоверения участника Великой Отечественной войны комиссия Военного комиссариата Ивановской области установила, что данное удостоверение ему выдано без законных оснований (отсутствие архивных справок о службе в составе действующей армии); принято решение об изъятии у данного гражданина этого удостоверения.

Решением от 7 апреля 2006 г. по делу N 2-24 Советского районного суда города Иваново, оставленным без изменения Определением от 2 августа 2006 г. судебной коллегией по гражданским делам Ивановского областного суда, К. отказано в удовлетворении исковых требований о восстановлении нарушенных прав ветерана Великой Отечественной войны и отмене упомянутого решения комиссии Военного комиссариата Ивановской области.

Излишне выплаченное гражданину К. пенсионное обеспечение в виде надбавок и второй пенсии за период с 1 января 1990 г. по 31 января 2005 г. составило 105318 рублей 63 копейки.

Ответчики отказались в добровольном порядке возместить сумму причиненных убытков, что явилось основанием для обращения истца в арбитражный суд.

Руководствуясь ст. ст. 16, 1064, 1069, 1071 ГК РФ и п. 10 ст. 158 Бюджетного кодекса РФ, суд первой инстанции решением от 24 января 2007 г. удовлетворил иск, взыскав с Минобороны России за счет казны Российской Федерации в пользу истца 105318 рублей 63 копейки убытков.

Суд кассационной инстанции дополнительно мотивировал вынесенное Постановление положениями п. п. 1, 2 ст. 25 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", которыми определено, что физические и юридические лица несут ответственность за достоверность сведений, содержащихся в документах, представляемых ими для установления и выплаты трудовой пенсии, а работодатели, кроме того, - за достоверность сведений, представляемых для ведения индивидуального (персонифицированного) учета в системе обязательного пенсионного страхования. В случае если представление недостоверных сведений или несвоевременное представление сведений, предусмотренных п. 4 ст. 23 настоящего Федерального закона, повлекло за собой перерасход средств на выплату трудовых пенсий, виновные лица возмещают Пенсионному фонду Российской Федерации причиненный ущерб в порядке, установленном законодательством Российской Федерации <2>.

--------------------------------

<2> См.: Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 31 июля 2007 г. по делу N А17-2128/10-2005 // СПС "КонсультантПлюс".

Безусловно, предоставление недостоверных сведений не может рассматриваться как действие законное, и в данной части выводы суда невозможно поставить под сомнение, однако нам представляется, что, рассматривая данный спор, судебные инстанции необоснованно обошли своим вниманием вопрос о праве собственности на денежные средства, подлежащие выплате по иску.

Как следует из Постановления, излишне выплаченное гражданину К. пенсионное обеспечение в виде надбавок и второй пенсии производилось в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. N 166-ФЗ "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" (далее - Закон о государственном пенсионном обеспечении). Статья 6 указанного Закона устанавливает, что финансирование пенсий по государственному пенсионному обеспечению производится за счет средств федерального бюджета.

В комментарии к Закону о государственном пенсионном обеспечении авторы особенно обращают внимание на то, что право на пенсии по государственному пенсионному обеспечению не связано с уплатой страховых взносов на обязательное пенсионное страхование. В данном случае источником формирования средств на выплату пенсий являются общие налоговые и другие поступления в федеральный бюджет <3>.

--------------------------------

<3> См.: Комментарий к пенсионному законодательству Российской Федерации (постатейный) / Под ред. М.Ю. Зурабова. М.: Норма, 2007.

Следовательно, финансирование пенсий по государственному пенсионному обеспечению в отличие от трудовых пенсий производится за счет одного источника - федерального бюджета. Ежегодно принимается закон о бюджете Пенсионного фонда РФ (далее - ПФР), в котором отдельной строкой указываются расходы на выплату пенсий по государственному пенсионному обеспечению по каждой категории граждан <4>.

--------------------------------

<4> См.: ст. 6 Федерального закона от 22 декабря 2005 г. N 174-ФЗ "О бюджете Пенсионного фонда Российской Федерации на 2006 год".

Аналогичным образом из средств федерального бюджета пенсионеру производилась выплата надбавок к пенсии.

В отличие от проанализированных нами норм Федеральный закон от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации" устанавливает, что финансирование выплаты базовой части трудовой пенсии осуществляется за счет сумм единого социального налога (взноса), зачисляемых в федеральный бюджет, а финансирование выплаты страховой и накопительной частей трудовой пенсии - за счет средств бюджета ПФР. При этом финансирование выплаты накопительной части трудовой пенсии осуществляется за счет сумм пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуального лицевого счета застрахованного лица (п. 3 ст. 9).

Изучив характер выплат, произведенных пенсионеру, мы приходим к выводу, что они производились ПФР за счет средств федерального бюджета.

Правовой статус ПФР определяется в соответствии с Положением о Пенсионном фонде Российской Федерации, утвержденным Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 2122-1 (далее - Положение), по ч. 2 которого Пенсионный фонд и его денежные средства находятся в государственной собственности Российской Федерации, не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат.

В соответствии с Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 27 декабря 1991 г. N 3020-1 "О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и Санкт-Петербурга и муниципальную собственность" средства Пенсионного фонда Российской Федерации являются частью Государственной казны Российской Федерации, которая относится к объектам, необходимым для обеспечения функционирования федеральных органов власти и управления и решения общероссийских задач.

При этом в отношении государственных пенсий на ПФР возложена лишь функция обеспечения их финансирования (п. п. 3, 6 Положения).

В соответствии с ч. 4 Положения средства ПФР формируются в том числе за счет ассигнований из республиканского бюджета Российской Федерации на выплату государственных пенсий и пособий военнослужащим и приравненным к ним по пенсионному обеспечению гражданам, их семьям социальных пенсий, пособий на детей в возрасте старше полутора лет, на индексацию указанных пенсий и пособий, а также на предоставление льгот в части пенсий, пособий и компенсаций гражданам, пострадавшим от чернобыльской катастрофы, на расходы по доставке и пересылке пенсий и пособий.

Таким образом, фактически ПФР средства, профинансированные казной, обязан лишь выплатить пенсионерам. Полагаем, что при ошибочной выплате нет оснований требовать их возврата в Пенсионный фонд, поскольку это в конечном счете средства федерального бюджета.

Теперь обратимся к правовому статусу ответчика. По нашему мнению, судом в данном случае совершенно обоснованно применены положения ст. ст. 16, 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, в соответствии с которыми вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Суд указал, что спорные убытки подлежат взысканию с Минобороны России за счет казны Российской Федерации, ибо Минобороны России являлось главным распорядителем средств федерального бюджета по отношению к Военному комиссариату.

В результате мы приходим к парадоксальному выводу: в данном споре осуществляется защита имущественных интересов казны (бюджета) Российской Федерации за счет... казны Российской Федерации.

Как известно, данная ситуация в действующем гражданском праве невозможна, поскольку совпадение должника и кредитора в одном лице (конфузия - от лат. confusio - "совпадение") (ст. 413 ГК РФ) прекращает обязательство в силу того, что оно фактически перестает быть обязательством. Для такого рода ситуаций еще в римском праве был выработан принцип: "Nemo potest sibi debere" - "Никто не может быть должен самому себе" <5>.

--------------------------------

<5> См.: Соменков С.А. Прекращение и расторжение договоров: общее и особенное // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. N 2.

В связи с изложенным рассмотренное нами конкретное решение (особое толкование, судейское усмотрение) представляется нам весьма спорным, а в определенных случаях даже вредным, если представить себе, какое количество бюджетных средств было затрачено участниками спора и правоприменительным органом на его разрешение.

Название документа

Статья: О правовой природе обязательного страхования

(Талеров К.В.)

("Социальное и пенсионное право", 2009, N 3)

Дата

01.07.2009

Информация о публикации

Талеров К.В. О правовой природе обязательного страхования // Социальное и пенсионное право. 2009. N 3. С. 5 - 9.

Примечание к документу

Текст документа

О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ ОБЯЗАТЕЛЬНОГО СТРАХОВАНИЯ

К.В. ТАЛЕРОВ

Талеров К.В., аспирант Российского государственного торгово-экономического университета.

Вот уже на протяжении века на страницах юридической литературы можно встретить подчас противоречивые точки зрения в отношении правовой природы обязательного страхования <1>. Одним из существенных поводов для обсуждения послужило то обстоятельство, что целью обязательного страхования является удовлетворение публичных интересов, в связи с чем некоторые представители финансового права отказали в признании за данным институтом его гражданско-правовой сути. Наиболее радикальные представители такого взгляда сегодняшнего дня, например Е.Ю. Грачева, утверждают, что "возникающие при обязательном страховании общественные отношения являются предметом правового регулирования финансового права" <2>, и только собственно "социальное страхование", говорит Е.В. Покачалова, может признаваться комплексным правовым институтом, в том числе имеющим отношение к гражданскому праву <3>. В подтверждение данного вывода названные и другие специалисты приводят аргументы <4>, критическим взглядом на которые хочет поделиться автор настоящей статьи с многоуважаемыми читателями.

--------------------------------

<1> См.: Идельсон В.Р. Страховое право: Курс лекций в Санкт-Петербургском политехническом институте в 1907 // Страховое право. 2001. N 1. С. 16; Домбровский П. Вопросы права в неокладном страховании // Вестник государственного страхования. 1923. N 1 - 2. С. 16; Мен Е.М. Юридическая природа страхового договора по законодательству РСФСР // Вестник государственного страхования. 1923. N 7 - 8. С. 9, 10; Рыбников С.А. Юридическая природа взаимоотношений сторон в обязательном страховании // Вестник государственного страхования. 1923. N 11 - 12. С. 31; Серебровский В.И. Очерки советского страхового права. М., 1926. С. 89; Райхер В.К. Общественно-исторические типы страхования. М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1947. С. 191 - 196; Эриашвили Н.Д. Финансовое право: Учебник для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2000. С. 188, 189; Финансовое право: Учебник / Под ред. О.Н. Горбуновой. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2001. С. 255, 268. Другие авторы не дают читателю ответ на вопрос о том, каким - частным или публичным - является собственно правоотношение по обязательному страхованию, но достаточно обстоятельно рассматривают его содержание в рамках курса финансового права (см.: Горбунова О.Н., Грачева Е.Ю. и др. Финансовое право: Учебник / Отв. ред. Е.Ю. Грачева, Г.П. Толстопятенко. М.: ТК Велби; Проспект, 2004. С. 124 - 133, 136 - 154). Более взвешенную позицию можно встретить в учебнике Е.Ю. Грачевой, Э.Д. Соколовой, которые пытаются разделить собственно страхование и финансовые отношения, складывающиеся между страховщиком в обязательном страховании и публичными субъектами права, по вопросам формирования средств на осуществление обязательного социального страхования (см.: Грачева Е.Ю., Соколова Э.Д. Финансовое право: Учебное пособие. М., 2000. С. 182, 190 и сл.).

<2> Финансовое право: Учебник / Под ред. О.Н. Горбуновой. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2001. С. 268.

<3> См.: Финансовое право: Учебник / Отв. ред. Н.И. Химичева. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. С. 585.

<4> См.: Там же. С. 582 - 585; Эриашвили Н.Д. Финансовое право: Учебник для вузов. М.: ЮНИТИ-ДАНА; Закон и право, 2000. С. 199; Финансовое право: Учебник / Под ред. О.Н. Горбуновой. С. 268.

Во-первых, поясняют наши коллеги, обязательное страхование является институтом публичного права, так как в нем реализуются публичные интересы государства по обеспечению конституционных прав его граждан на социальное (пенсионное, медицинское и пр.) обеспечение.

Однако публичные, в том числе и конституционно-правовые по своей природе, интересы государства могут присутствовать и в частноправовых отношениях, что, собственно, и образует так называемое отраженное значение публичных интересов для частного права <5>. Например, Г.Ф. Шершеневич отмечал: "Было бы совершенно произвольно утверждать, что отдельное лицо больше заинтересовано в защите своих имущественных интересов, чем жизни, здоровья, свободы... С одной стороны, общее благо разлагается на сумму частных интересов, и это дает основание утверждать, что общественные интересы охраняются правом настолько, насколько они способны обеспечить благосостояние отдельных лиц. С другой стороны, частные интересы находят поддержку в праве и защиту лишь тогда, когда преследование их соответствует общему благу. Частный интерес, не отвечающий видам общества, никогда не удостоится общественной (юридической) охраны. За частными интересами в праве всегда скрывается общественный, а за общественным - частные" <6>. Поэтому исследователи в делении отраслей права на публичные и частные обоснованно отказались от использования интересов в качестве основания для деления <7>.

--------------------------------

<5> См.: Черепахин Б.Б. К вопросу о частном и публичном праве // X сб. трудов профессоров и преподавателей Иркутского гос. ун-та. Иркутск, 1926. С. 8 - 35.

<6> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. Том 3 - 4. М.: Издание бр. Башмаковых, 1910. С. 524.

<7> См.: Шершеневич Г.Ф. Общая теория права. С. 536; Суворова М.Д. О частноправовом характере института страхования // Правоведение. 1997. N 4. С. 129; Ипатов А.Б. О финансово-правовой природе института страхования // Финансовое право. 2006. N 6.

Сложно представить, чтобы, например, при добровольном медицинском страховании (о принадлежности которого к гражданскому праву спор в литературе отсутствует) государство, не являясь участником такого отношения, тем не менее не находило бы и для себя удовлетворения соответствующих интересов (т.е. оставалось бы к этому безразличным <8>) в стремлении обеспечить всем медицинскую помощь.

--------------------------------

<8> См.: ч. 3 ст. 39 Конституции, которая декларирует поощрение добровольного социального страхования. В частности, по этой причине согласно п. 16 ст. 255 части второй Налогового кодекса Российской Федерации от 5 августа 2000 г. N 117-ФЗ (текст части второй Налогового кодекса опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации (2000. N 32. Ст. 3340)) государство разрешает уменьшить налогооблагаемую базу тем организациям, которые понесли расходы на оплату страховых взносов по договорам добровольного страхования (договорам страхования жизни, а также здоровья работников, негосударственного пенсионного обеспечения), заключенным в пользу работников. По этому вопросу см. также: письмо Департамента налоговой и таможенно-тарифной политики Минфина России от 15 мая 2008 г. N 03-03-06/1/319 // СПС "Гарант".

По этой причине одни и те же интересы в сохранении имущества и здоровья в равной степени справедливы и для конституционного, и для гражданского субъективных прав. И противопоставление частного интереса публичному, как замечает Н.Д. Суворова, "влечет за собой вывод о том, что право антинародно" <9>.

--------------------------------

<9> Суворова М.Д. Указ. соч. С. 130. См. также: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972.

Во-вторых, оспаривая частноправовую природу обязательного страхования, определение которого (ст. ст. 927, 935, 936 ГК) и нормы о котором размещены в ГК, нам тем не менее настойчиво предлагается согласиться с публичным характером данных отношений в связи с тем, что ч. 3 ст. 13 Федерального закона от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" <10> (далее - Закон об основах обязательного социального страхования) относит средства обязательного социального страхования к федеральной государственной собственности.

--------------------------------

<10> Текст Федерального закона опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации (1999. N 29. Ст. 3686).

Факт отсутствия за социальными фондами прав собственника на эти средства не лишает обязательное страхование статуса гражданско-правового института и не придает ему публичного характера. В противном случае сторонникам такого подхода следовало бы пойти дальше в своих размышления и исключить из сферы гражданско-правовых отношений всех тех традиционных его участников, на имущество которых их учредители имеют право собственности и к которым абз. 3 п. 2 ст. 48 ГК относит государственные и муниципальные унитарные предприятия, а также учреждения. А это без малого большинство медицинских и учебных учреждений, не говоря уже о предприятиях.

Не случайно дальше в той же ст. 13 Закона об основах обязательного социального страхования законодатель развивает свою мысль о правовой природе средств обязательного социального страхования и указывает, что они должны находиться в оперативном управлении страховщиков (см. ч. 5), а оперативное управление, как известно, - это ограниченное вещное право, которое является гражданско-правовым институтом (ст. 296 ГК). Поэтому все без исключения фонды, участвующие в обязательном социальном страховании <11>, имеют своей организационно-правовой формой учреждение, так как на сегодняшний день это единственное лицо, которое, не преследуя цели извлечения прибыли, не наделено правами собственника на закрепленное за ним имущество (см. ст. ст. 120, 298 ГК).

--------------------------------

<11> См.: абз. 2 п. 1, п. 15 Положения о Пенсионном фонде Российской Федерации (России) (утв. Постановлением ВС РФ от 27 декабря 1991 г. N 2122-1) // Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1992. N 5. Ст. 180; п. п. 2, 4 Положения о Фонде социального страхования Российской Федерации (утв. Постановлением Правительства РФ от 12 февраля 1994 г. N 101) // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1994. N 8. Ст. 599; п. п. 3, 4 Устава Федерального фонда обязательного медицинского страхования (утв. Постановлением Правительства РФ от 29 июля 1998 г. N 857) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 32. Ст. 3902.

С другой стороны, если субъектами правоотношения являются некоммерческая организация (учреждение) и страхователь (застрахованное лицо), которые оба не являются субъектами публичного права, то о каком публично-правовом характере обязательного страхования может идти речь?

Действительная причина того, что средства обязательного социального страхования отнесены к собственности государства, усматривается нами в частноправовой модели взаимоотношений кредитора и должника, которая объясняется тем, что при создании таким образом несобственника этих средств страховщика выгодоприобретателям была дополнительно предоставлена гарантия исполнения перед ними обязательств в виде возможности получения удовлетворения за счет привлечения к субсидиарной ответственности учредителя страховщика - государства, в платежеспособности которого еще большая уверенность (см. абз. 4 п. 2 ст. 120 ГК, п. 4 ст. 2 Федерального закона от 3 ноября 2006 г. N 174-ФЗ "Об автономных учреждениях" <12>).

--------------------------------

<12> Текст Федерального закона опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации (2006. N 45. Ст. 4626).

В-третьих, в связи с тем что страховые взносы, уплачиваемые по обязательному социальному страхованию, установлены федеральным законом и носят целевой характер, был сделан обобщающий вывод о том, что такие платежи хотя и не являются налогами (сборами), но по признаку целеполагания наиболее к ним близки.

По всей вероятности, через некоторое время цивилисты столкнутся с еще одной проблемой, которую поставят перед общественностью очередные исследователи об отнесении к финансово-правовым институтам по указанным основаниям гражданско-правового договора энергоснабжения потребителей, в которых также присутствуют "целевые платежи" (а какими в договоре они еще могут быть?) согласно регулируемым государством ценам (тарифам) <13>.

--------------------------------

<13> См.: ст. 5 Федерального закона от 14 апреля 1995 г. N 41-ФЗ "О государственном регулировании тарифов на электрическую и тепловую энергию в Российской Федерации" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. N 16. Ст. 1316; абз. 2 ч. 2 ст. 20 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35-ФЗ "Об электроэнергетике" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. N 13. Ст. 1177; Федеральный закон от 30 декабря 2004 г. N 210-ФЗ "Об основах регулирования тарифов организаций коммунального комплекса" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2005. N 1. Ч. I. Ст. 36; абз. 2 п. 3 Постановления Правительства РФ от 26 февраля 2004 г. N 109 "О ценообразовании в отношении электрической и тепловой энергии в Российской Федерации" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. N 9. Ст. 791.

Если же обратиться к произведенному сравнению с налогами, то страховые платежи при любом виде страхования уплачиваются ввиду того, что договор взаимный, предполагающий от страховщика исполнение им обязанностей против платежей страхователя (ст. 939 ГК), в то время как налог - индивидуально безвозмездный платеж (ч. 1 ст. 8 Налогового кодекса <14>). А сбор хотя и предполагает взаимность со стороны государственных и иных органов (ч. 2 ст. 8 Налогового кодекса), но основой его отношений является "возмещение соответствующих расходов и дополнительных затрат публичной власти" <15>, а значит, при уплате сбора в отношениях присутствует неравенство сторон, при властном подчинении одной стороны другой, в то время как страховое правоотношение такого бремени на себе не несет. К тому же в отличие от обязательных страховых платежей уплата сбора всегда связана с возможностью выбора вступать или не вступать в публично-правовые отношения, цена которого - уплата сбора <16>.

--------------------------------

<14> Часть первая Налогового кодекса Российской Федерации от 31 июля 1998 г. N 146-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. N 31. Ст. 3824.

<15> Определение Конституционного Суда РФ от 10 декабря 2002 г. N 284-О // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. N 52. Ч. II. Ст. 5290.

<16> Демин А.В. Налоговое право России: Учебное пособие. РУМЦ ЮО, 2006. П. 2. § 2. Гл. 3.

В-четвертых, обязательным участником всех отношений по обязательному страхованию предлагается признать государство в лице "его уполномоченных органов", таких как Пенсионный фонд, Фонд государственного социального страхования, фонды обязательного медицинского страхования, и соответственно признать все эти отношения публично-правовыми.

Печально, что подобного рода размышления встречаются на страницах именно юридической литературы, к тому же еще и учебной. Неудивительно, что потом в адрес своих коллег можно услышать ставшее расхожим выражение: "два юриста - три мнения". Что явилось основанием для отождествления государства и совершенно противоположных ему по своей правовой природе субъектов права - социальных фондов, нам непонятно.

К характерным признакам публично-правовых отношений традиционно относят принадлежность государственно-властных полномочий к одной из его сторон <17>, на что также обращают внимание представители финансового права <18>.

--------------------------------

<17> См.: Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: Учебник. М.: Зерцало, 1997. С. 34.

<18> Финансовое право: Учебник / Отв. ред. Н.И. Химичева. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2004. С. 46, 47; Вострикова Л.Г. Финансовое право: Учебник для вузов. 3-е изд., перераб. и доп. М.: ЗАО "Юстицинформ", 2007. § 2.1.

Согласно ст. 10 Конституции государственная власть в Российской Федерации представлена единством трех ветвей одной власти: законодательной, исполнительной и судебной - которая осуществляется через соответствующие данным ветвям власти органы. Следовательно, чтобы утверждение о том, что социальные фонды - это государство в лице его органов, было справедливым, необходимо, чтобы данные субъекты были частью Федерального Собрания (ст. ст. 94, 95 Конституции), или признавались законодательным органом субъекта Российской Федерации, либо входили в структуру федеральных органов исполнительной власти <19>, утвержденную Президентом России (ст. 112 Конституции), или же являлись исполнительным органом государственной власти субъекта Российской Федерации, либо входили в судебную систему Российской Федерации, которая устанавливается Конституцией и федеральными конституционными законами (ч. 3 ст. 118 Конституции).

--------------------------------

<19> См.: Указ Президента РФ от 12 августа 2008 г. N 724 "Вопросы системы и структуры федеральных органов исполнительной власти" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. N 20. Ст. 2290.

Поскольку в систему и структуру перечисленных органов государственной власти социальные фонды не входят, говорить об участии государства в отношениях, стороной которых являются такие фонды, не приходится. А даже если бы и входили, то данное обстоятельство не являлось бы определяющим для подобного рода утверждений, так как хорошо известно о возможном участии государства в гражданских правоотношениях на равных началах с иными участниками (см. ст. ст. 124, 125 ГК).