Источник: данные European Mortgage Federation (EMF). 48 page

Одним из проблемных вопросов в патронатных правоотношениях считается вопрос об ответственности и распределении обязанностей между органом опеки и попечительства (или специализированным учреждением) и патронатным воспитателем. В соответствии с действующим федеральным законодательством патронатный воспитатель является единственным законным представителем ребенка и вправе выступать в защиту его прав и законных интересов в любых отношениях без специального разрешения. Следовательно, государство в лице органов опеки и попечительства снимает с себя ответственность за ребенка на период его нахождения в семье патронатного воспитателя по возмездному, срочному договору о патронатной семье.

Понятие "патронат", введенное в федеральное законодательство в таком смысле, полностью отменяет его содержание, в частности не учтено, что патронатное воспитание - это такая форма устройства детей, оставшихся без попечения родителей, при которой законное представительство не передается в полном объеме семье, взявшей ребенка на воспитание, а права и обязанности по защите прав ребенка разграничены между патронатным воспитателем и органом опеки и попечительства (или его уполномоченным учреждением). Такое разграничение прав и обязанностей между лицами, ответственными за ребенка, именуют солидарной либо разделенной ответственностью, что позволяет в полной мере защитить права и интересы ребенка. В нормативно-правовых актах субъектов РФ ранее регламентировалось, что специализированное учреждение и патронатный воспитатель несли ответственность за ребенка солидарно в случае нераспределения обязанностей между ними по договору, в других субъектах специализированное учреждение и патронатный воспитатель несли за ребенка разделенную ответственность.

При солидарной ответственности патронатный воспитатель отвечает за жизнь, здоровье и образование ребенка, организацию и проведение его отдыха, его нравственное воспитание и физическое развитие, подготовку его к самостоятельной жизни, соблюдение конфиденциальности информации о ребенке, переданном на патронатное воспитание, несет ответственность за нарушение прав и законных интересов ребенка в порядке, предусмотренном действующим законодательством Российской Федерации. В свою очередь, орган опеки и попечительства (или специализированное учреждение) несет ответственность за защиту прав и интересов ребенка, обеспечивает защиту личных имущественных и неимущественных прав воспитанников в течение всего времени нахождения ребенка в семье патронатного воспитателя.

При разделенной ответственности на патронатного воспитателя возлагалась та же ответственность, что и в первом случае, однако защита прав и законных интересов ребенка в суде, защита его имущественных прав, а следовательно, и ответственность за неисполнение данных полномочий являлись исключительной функцией органов опеки и попечительства без права передачи данных полномочий специализированному учреждению, патронатному воспитателю или иным третьим лицам.

Патронатное воспитание является временной формой устройства ребенка в семью, поскольку оформляется через договор на срок, указанный в нем. Необходимо отметить, что аналогом патроната в странах Западной Европы является фостерное воспитание (foster care). Фостерная семья - это форма временного устройства в семьи детей, оказавшихся в сложной жизненной ситуации, с целью реабилитации, изменения ситуации в кровной семье в случаях, когда ввиду объективных причин невозможно применение таких приоритетных форм устройства детей, как усыновление и опека.

При таком положении передачу ребенка на воспитание в семью патронатного воспитателя нельзя рассматривать как постоянную форму устройства ребенка в семью и передавать права законного представителя только патронатному воспитателю. В большинстве нормативно-правовых актов субъектов РФ указано, что ребенок, находящийся на воспитании в патронатной семье, не прерывает связи с учреждением, где он находился на воспитании до передачи в семью патронатного воспитателя. В связи с этим логично, что ответственность за ребенка, находящегося на патронатном воспитании, орган опеки и попечительства (или специализированное учреждение) и патронатный воспитателей несут солидарно либо раздельно, так как патронат - это временная форма устройства ребенка в семью.

В соответствии с действующим законодательством нахождение ребенка в патронатной семье не осуществляется под сопровождением специализированного учреждения. Специализированное учреждение исключено из числа субъектов договора о патронатной семье. Ранее гарантированное и построенное на правовой основе сопровождение ребенка и семьи и сохранение обязанностей службы по устройству предоставлять семье необходимую помощь и отвечать за результат для ребенка считалось главным преимуществом патроната перед иными формами устройства детей, оставшихся без попечения родителей. В настоящее время семья и ребенок не имеют гарантированных услуг социальных педагогов, юристов, психологов, врачей и иных специалистов. По действующему законодательству патронатные воспитатели остаются один на один с проблемами адаптации и не могут использовать постоянно профессиональную медицинскую, психолого-педагогическую, юридическую помощь со стороны специализированного учреждения.

В п. 4 ст. 6 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об опеке и попечительстве" регламентировано, что "полномочия органов опеки и попечительства по выявлению лиц, нуждающихся в установлении над ними опеки или попечительства, а также по подбору и подготовке граждан, выразивших желание стать опекунами или попечителями либо принять детей, оставшихся без попечения родителей, в семью на воспитание в иных установленных семейным законодательством формах, могут осуществлять образовательные организации, медицинские организации, организации, оказывающие социальные услуги, или иные организации, в том числе для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в случаях и в порядке, которые установлены Правительством Российской Федерации". К сожалению, федеральный законодатель не отвечает на вопрос: кто может передавать часть полномочий органов опеки и попечительства и в каком объеме? Однако в случае передачи специализированному учреждению части полномочий оно не сможет исполнять главную функцию по сопровождению семьи и ребенка, переданного на патронатное воспитание.

Ранее большинство региональных законодателей предусматривали, что органы опеки и попечительства, специализированные учреждения и патронатный воспитатель несут ответственность за ребенка солидарно, т.е. их права и обязанности поделены с учетом интересов ребенка. Специализированное учреждение совместно с патронатным воспитателем осуществляло полномочия опекуна в части ответственности за жизнь и здоровье ребенка, его обучение и развитие. Данную ответственность специализированное учреждение осуществляло на основании предварительно заключенного договора на исполнение таких функций с органом опеки и попечительства. Следовательно, орган опеки и попечительства передавал свои полномочия на основании данного договора этой организации, так как она имела необходимый кадровый состав для осуществления подобных функций. Как правило, такое учреждение осуществляло: подготовку ребенка к помещению в семью; поиск и подготовку семей к приему ребенка на воспитание; подбор для каждого ребенка совместимой с ним семьи; медико-социальное и психолого-педагогическое сопровождение ребенка после заключения договора о патронатном воспитании и передачи ребенка в семью. В свою очередь, орган опеки и попечительства исполнял обязанности по защите прав ребенка в суде и защите его имущественных прав.

С введением новых для российского гражданского и семейного права институтов договорной опеки и договорного попечительства не учтен успешно накопленный опыт субъектов Российской Федерации по использованию патронатного воспитания за 1994 - 2008 гг. Необходимо отметить, что патронатное воспитание как передача ребенка в семью на основании договора, заключаемого с органом опеки и попечительства, не является новым для отечественного законодательства, поскольку существовало в СССР на основании Постановления ВЦИК и СНК РСФ от 1 апреля 1936 г. "О порядке передачи детей на воспитание (патронат) в семьи трудящихся" и Постановления СНК СССР от 23 января 1942 г. "Об устройстве детей, оставшихся без попечения родителей".

В соответствии с п. "ж" ч. 1 ст. 72 Конституции РФ семейное законодательство отнесено к предмету совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. Статья 123 Семейного кодекса РФ регламентирует, что патронатное воспитание как форма устройства детей в семьи устанавливается законами субъектов Российской Федерации. Ни Семейный кодекс РФ, ни Федеральный закон от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об органах опеки и попечительства" не разъясняют регионам, что же такое патронатное воспитание. Следовательно, субъекты РФ имеют право самостоятельно установить тот или иной порядок регулирования правоотношения по патронатному воспитанию. В субъектах РФ существуют следующие модели патронатного воспитания:

1) патронатное воспитание - форма устройства ребенка, оставшегося без попечения родителей, на воспитание в семью патронатного воспитателя при обязательном условии разграничения прав и обязанностей по защите прав и законных интересов ребенка (детей) между органами опеки и попечительства, учреждением, предоставляющим патронатное воспитание, и патронатным воспитателем (например, Закон Архангельской области от 26 мая 2004 г. N 233-30-ОЗ "О патронате над несовершеннолетними", Закон Рязанской области от 3 апреля 2006 г. N 46-ОЗ "О патронатном воспитании", Закон Республики Хакасия от 30 июня 2008 г. N 33-ЗРХ "О патронатном воспитании", Закон Калининградской области от 8 апреля 2008 г. N 234 "О патронатом воспитании");

2) патронатное воспитание тождественно приемной семье (например, Закон Тамбовской области от 25 июля 1997 г. N 125-З "Об опеке и попечительстве в Тамбовской области");

3) патронатное воспитание на базе образовательного учреждения для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Такая модель патронатного воспитания предусматривает разделенную ответственность между образовательным учреждением для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, и гражданами (гражданином), желающими взять ребенка (детей) на воспитание (например, Закон Новгородской области от 31 июля 1996 г. N 65-ОЗ "О регулировании некоторых вопросов семейных отношений в Новгородской области", Постановление администрации Новгородской области от 3 апреля 2002 г. N 69 "Об утверждении Положения о патронатной семье");

4) патронатный воспитатель состоит в трудовых отношениях с органом опеки и попечительства, при этом устанавливается разграничение функций по защите интересов ребенка между кровными родителями, законным представителем ребенка, патронатным воспитателем и уполномоченным органом. Так, в ст. 12 Закона Сахалинской области от 14 октября 2005 г. N 71-ЗО "О патронатном воспитании" установлено, что "патронатный воспитатель является работником учреждения на основании трудового договора (контракта), заключенного между патронатным воспитателем и учреждением, осуществляющим передачу ребенка (детей) на патронатное воспитание. Отношения между учреждением и патронатным воспитателем регулируются Трудовым кодексом Российской Федерации".

Кроме того, некоторые региональные законодатели, например Приморского края и Томской области, считают, что труд патронатного воспитателя можно квалифицировать как надомный труд, однако, по нашему мнению, к отношениям по поводу устройства ребенка в семью нормы Трудового кодекса РФ неприменимы, так как ребенок выступает в данных правоотношениях в качестве третьего лица, в пользу которого заключен договор. Принципы трудового законодательства несовместимы с задачей охраны прав и интересов несовершеннолетних детей и принципами семейного права.

Согласно п. 3 ст. 3 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об органах опеки и попечительства" "нормы, которые регулируют отношения, возникающие в связи с установлением, осуществлением и прекращением опеки и попечительства, и содержатся в законах субъектов Российской Федерации, не должны противоречить настоящему Федеральному закону". Следовательно, субъекты РФ обязаны привести свое законодательство в соответствие с федеральным, в частности предусмотреть такую модель патроната, при которой назначенный органом опеки и попечительства патронатный воспитатель является единственным законным представителем ребенка с момента заключения договора о патронатной семье. Субъектом Российской Федерации, которым воспринята именно такая модель патронатного воспитания, является Республика Марий Эл. В ст. 6 Закона Республики Марий Эл от 4 августа 2008 г. N 34-З "О патронатном воспитании" регламентировано, что "при установлении опеки или попечительства по договору о патронатном воспитании права и обязанности опекуна (попечителя) относительно представительства и защиты прав и законных интересов подопечного возникают с момента принятия органом опеки и попечительства акта о назначении опекуна (попечителя), исполняющего свои обязанности возмездно". Однако большинство субъектов РФ не торопится приводить свое законодательство в соответствие с федеральным, так как осуществление патроната в том в виде, в котором предложил федеральный законодатель, существенно расходится с региональными моделями.

В субъектах РФ считают, что на патронатного воспитателя не должен возлагаться весь объем полномочий по законному представительству, в частности патронатный воспитатель не может решать вопрос о выезде ребенка за пределы Российской Федерации, исполнять полномочия по представлению интересов ребенка в суде при рассмотрении судом дел о лишении (ограничении) родителей родительских прав, осуществлять полномочия по защите имущественных прав несовершеннолетнего.

Давая оценку позиции федерального законодателя в отношении патронатного воспитания и распределения ответственности между органом опеки и попечительства и патронатным воспитателем, по нашему мнению, возможно предусмотреть солидарную (или разделенную) ответственность в отношении ребенка в лице двух законных представителей, а именно патронатного воспитателя и органа опеки и попечительства (или специализированного учреждения). Несмотря на то что функции органа опеки и попечительства и патронатного воспитателя различны, действия их направлены на то, чтобы максимально защитить интересы детей.

В соответствии с п. 7 ст. 10 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. N 48-ФЗ "Об органах опеки и попечительства" "орган опеки и попечительства исходя из интересов лица, нуждающегося в установлении над ним опеки или попечительства, может назначить ему нескольких опекунов или попечителей, в том числе при устройстве в семью на воспитание детей, оставшихся без попечения родителей". Кроме того, в п. 4 ст. 15 указанного Закона регламентировано, что в интересах подопечного орган опеки и попечительства в акте о назначении опекуна или попечителя либо в договоре об осуществлении опеки или попечительства может указать отдельные действия, которые опекун или попечитель совершать не вправе.

Таким образом, определенная основа для внесения изменений в действующее федеральное законодательство имеется. Будет ли это солидарная или разделенная ответственность между органом опеки и попечительства (или специализированным учреждением) и патронатным воспитателем, вопрос открытый. И решение его, по нашему мнению, можно предоставить как раз субъектам РФ в зависимости от региональной модели патронатного воспитания. Федеральному законодателю необходимо для всех регионов создать единые стандарты по патронатному воспитанию, которые не потеряли бы основного содержания патроната: разграничения прав и обязанностей по защите прав ребенка между патронатным воспитателем и органом опеки и попечительства (или его специализированным учреждением), что будет в наибольшей степени отвечать правам и законным интересам ребенка.

Название документа

Статья: Нарушение пенсионного законодательства на этапе процедурных пенсионных правоотношений должностными лицами органов специальной компетенции

(Шумило М.М.)

("Социальное и пенсионное право", 2010, N 2)

Дата

05.05.2010

Информация о публикации

Шумило М.М. Нарушение пенсионного законодательства на этапе процедурных пенсионных правоотношений должностными лицами органов специальной компетенции // Социальное и пенсионное право. 2010. N 2. С. 13 - 16.

Примечание к документу

Текст документа

НАРУШЕНИЕ ПЕНСИОННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА НА ЭТАПЕ

ПРОЦЕДУРНЫХ ПЕНСИОННЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ

ДОЛЖНОСТНЫМИ ЛИЦАМИ ОРГАНОВ СПЕЦИАЛЬНОЙ КОМПЕТЕНЦИИ <*>

М.М. ШУМИЛО

--------------------------------

<*> Shumilo M.M. Violation of pension legislation at the stage of procedural pension - law relations by officials of agencies of special competence.

Шумило М.М., кандидат юридических наук, младший научный сотрудник Института государства и права им. В.М. Корецкого НАН Украины.

В статье автор исследует категорию ответственности в пенсионных правоотношениях, раскрывает некоторые теоретико-правовые проблемы в этой области в связи с нарушением пенсионных прав граждан.

Ключевые слова: пенсионное законодательство, пенсионные правоотношения, нарушение пенсионного права, правовая ответственность, органы специальной компетенции.

The author of the article studies the category of responsibility in pension-law relations, reveals certain theoretical-law problems in the sphere related to violation of pension rights of citizens.

Key words: pension legislation, pension-law relations, violation of pension law, legal responsibility, agencies of special competence.

Ответственность в праве социального обеспечения, с одной стороны, является одним из важнейших институтов этой отрасли права, но также одним из менее исследованных. Это в первую очередь связано с тем, что в социальном законодательстве почти отсутствуют нормы-санкции и зачастую при решении проблем нарушения пенсионного законодательства используются отсылочные нормы (нормы административного и уголовного права). Отсутствие в праве социального обеспечения санкций за его нарушение не уменьшает важности исполнения социального законодательства, так как его нарушение в целом нарушает право отдельного лица. Поэтому нет сомнения в том, что проблема института ответственности в праве социального обеспечения актуальна и требует обоснованного, всестороннего теоретико-правового исследования.

Важно отметить, что проблемой ответственности в праве занимались и занимаются видные ученые-юристы.

Предметом данного исследования является нарушение пенсионного законодательства на этапе процедурных пенсионных правоотношений должностными лицами органов специальной компетенции.

В первую очередь нужно обозначить, что именно понимается под процедурными пенсионными правоотношениями.

Среди ученых нет единства в терминологическом определении пенсионных правоотношений, в пределах которых устанавливаются факты, имеющие юридическое значение для назначения пенсии. Одна группа ученых, такие как: В.А. Тарасова <1>, В.С. Андреев <2>, Ф.Д. Пилипенко <3>, пенсионные правоотношения признают процедурными. Другая группа ученых, такие как: И.Я. Гущин <4>, Я.М. Фогель <5>, называют их процессуальными. Третья группа исследователей проблем права социального обеспечения, такие как: Т.М. Кузьмина <6>, Р.И. Иванова <7>, К.Н. Гусов <8>, различают как процедурные, так и процессуальные пенсионные правоотношения. О.Д. Зайкин <9> один из первых предложил характеризовать процедурные правоотношения как "предпенсионные". Такая характеристика наиболее удачна для процедурных пенсионных правоотношений, так как они предшествуют возникновению материальных пенсионных правоотношений. Правильной представляется позиция тех ученых, которые различают процедурные и процессуальные правоотношения как два отдельных вида, они самодостаточны и исполняют разные функции в праве социального обеспечения. Именно поэтому исследование нарушения пенсионного законодательства на этапе процедурных пенсионных правоотношений представляется важным.

--------------------------------

<1> См.: Тарасова В.А. Процедурная форма деятельности органов социального обеспечения // Советское государство и право. 1973. N 11. С. 111 - 115.

<2> См.: Андреев В.С. Социальное обеспечение в СССР: правовые вопросы. М.: Юрид. лит., 1971. С. 45 - 46, 51 - 57.

<3> См.: Право соцiального забезпечення. Академiчний курс: пiдруч. для студ. вищ. навч. закл. / П.Д. Пилипенко, В.Я. Буряк, С.М. Синчук, В.Л. Стрепко, О.I. Кульчицька та iн.; за ред. П.Д. Пилипенка. 2-ге вид. перероб. i доп.; Мiнiстерство освiти i науки Украiни. К.: "Видавничий дiм "Iн Юре", 2008. С. 154 - 156.

<4> См.: Гущин И.В. Правоотношения по социальному обеспечению членов. Калининград: Калининградский государственный университет, 1974. С. 130 - 138.

<5> См.: Фогель Я.М. Право на пенсию и его гарантии. М.: Юридическая литература, 1972. С. 136 - 148.

<6> См.: Кузьмина Т.М. Советское право социального обеспечения / Под ред. проф. В.Н. Демьяненко. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1982. С. 117 - 123.

<7> См.: Иванова Р.И. Правоотношения по социальному обеспечению в СССР: Монография. М.: Изд-во Московского университета, 1986. С. 136 - 145.

<8> См.: Право социального обеспечения России: Учебник для студ. юрид. вузов / [М.О. Буянова, К.Н. Гусов, Р.И. Иванова, С.И. Кобзева, В.К. Миронов и др.; под ред. К.Н. Гусова; МОН РФ Мос. гос. юрид. акад. М.: Проспект, 2006. С. 103, 121 - 126.

<9> См.: Зайкин А.Д. Правоотношения по пенсионному обеспечению / Под ред. проф. Н.Г. Александрова. М.: Изд-во Московского университета, 1974. С. 45 - 46.

Для лучшего понимания проблемы нарушения пенсионного законодательства на стадии назначения пенсии необходимо остановиться на исследовании содержания процедурных пенсионных правоотношений.

В общей теории права существуют разные взгляды на содержание правоотношений. Н.Г. Александров <10> обозначил, что это поведение участников, действия субъектов правоотношений. Такого же мнения и Л.С. Явич <11>, правда, он акцентировал внимание на юридически значимых действиях субъектов правоотношений. С.С. Алексеев <12> формулирует содержание правоотношений как взятые в единстве субъективные права и юридические обязанности.

--------------------------------

<10> См.: Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право / Н.Г. Александров, С.С. Алексеев, Е.А. Лукашева и др.; под ред. В.С. Гулиева; АН СССР, Институт государства и права. М.: Юридическая литература, 1973. С. 502.

<11> См.: Явич Л.С. Проблемы правового регулирования советских общественных отношений. М.: Госюриздат, 1961. С. 123.

<12> См.: Алексеев С.С. Проблемы теории государства и права: Учебник для студентов юридических вузов. М.: Юридическая литература, 1979. С. 253.

По мнению автора, подход С.С. Алексеева более полно характеризирует и раскрывает содержание правоотношений. Необходимо отметить, что на основании данного подхода необходимо разделять права и обязанности субъектов пенсионных процедурных правоотношений на основные и сопутствующие. Для одного субъекта (пенсионера) право является основным, а обязанность - сопутствующей, для другого субъекта (органа специальной компетенции) право является сопутствующим, а обязанность - основной. Сопутствующими признаются права и обязанности потому, что они только сопровождают основные права и обязанности, они исполняют функцию сопровождения реализации основных прав и обязанностей. Если эти отношения отобразить системно и во времени, то у них будет такой вид: 1) возникает основное право субъекта, который претендует на пенсию (специальная правоспособность); 2) возникает сопутствующее право органа специальной компетенции (проверка юридических фактов, дающих право лицу на получение пенсии); 3) возникает сопутствующая обязанность субъекта, претендующего на пенсию (предоставление в органы специальной компетенции соответствующим образом оформленные юридические факты, подтверждающие специальную правоспособность); 4) основная обязанность органа специальной компетенции (обеспечение реализации специальной правоспособности). То есть основное право - сопутствующее право - сопутствующая обязанность - основная обязанность. Без этих сопутствующих прав и сопутствующих обязанностей в пенсионных процедурных правоотношениях основные права и основные обязанности не могут реализоваться.

Стоит отметить, что нарушение пенсионного законодательства может быть не только со стороны органов специальной компетенции, но и со стороны потенциального пенсионера.

Из вышеизложенного можно прийти к выводу, что нарушения могут возникать на четырех стадиях назначения пенсии.

На первой стадии возникает основное право на пенсию. Речь идет о том, что лицо, не имея специальной правоспособности на конкретный вид пенсии, претендует на него. В этом случае лицо осознает тот факт, что у него нет права на этот вид пенсии, но, совершая волевые действия, обращается к органам специальной компетенции для ее получения. Таким образом, как уже указывалось выше, начинает реализовывать свое основное право. Эту стадию можно только условно назвать стадией, на которой нарушается пенсионное законодательство, так как нарушение как таковое отсутствует, но уже существует умысел, намерение его нарушить. Это та стадия, без которой не может существовать конкретное нарушение пенсионного законодательства, так как у лица сначала возникает умысел. Именно поэтому автор считает целесообразным учитывать и эту начальную стадию.

На другой стадии возникает сопутствующее право у органа специальной компетенции требовать представления документов, которые подтверждают специальную правоспособность. На этой стадии нарушить пенсионное законодательство может только орган специальной компетенции в лице чиновников путем требования представления лицом документов, которые не предусмотрены действующим законодательством как необходимые для назначения пенсии. Речь идет о таких сведениях, как: семейное положение (за исключением назначения пенсии в случае потери кормильца), состояние здоровья (за исключением назначения пенсии по инвалидности) или тех, которые нарушают общие права человека (о социальном происхождении (такую информацию представляли в 20 - 30-х годах XX в.)). Такие действия органов специальной компетенции могут стать преградой для назначения пенсии и, как результат, спровоцировать негативные последствия для лица в форме неполучения пенсии.

На третьей стадии возникает сопутствующая обязанность лица представить необходимые документы, подтверждающие специальную правоспособность на получение пенсии. Именно на этой стадии лицо может реализовать свой умысел на получение пенсии, права на которую оно не имеет. То есть умышленно подать неправдивые (такие, которые не соответствуют действительности) или сфальсифицированные (подделанные либо исправленные) сведения о себе (инвалидность, материальное положение, состав семьи, возраст и др.) или же о своей трудовой деятельности (работа на тяжелых или вредных производствах, страховой или трудовой стаж, специальные звания, предоставляющие льготы при назначении пенсии, и др.). В данном случае лицо осознанно нарушает пенсионное законодательство для получения личной материальной выгоды, что представляется недопустимым, так как в пенсионном обеспечении действует общий принцип справедливости, сформулированный еще Цицероном во времена античности: "suum ciuque" - "каждому свое" или же "каждому по заслугам". Как правильно подчеркивает Памфил Юркевич <13>, в основе этого принципа лежат и право, и справедливость, т.е. лицу необходимо предоставить то, на что оно имеет право, и то, что оно заслуживает.

--------------------------------

<13> См.: Памфiл Юркевич. Iсторiя фiлософii права; Фiлософiя права; Фiлософський щоденник. К.: Ред. журн. "Украiнський свiт", 1999. С. 212 - 213.

На четвертой стадии возникает основная обязанность органа специальной компетенции - назначить конкретный вид пенсии, на которую претендует лицо. Это является более сложной стадией для исследования, на которой больше всего нарушается пенсионное законодательство со стороны органа специальной компетенции.

Трудность исследования нарушения пенсионного законодательства на этой стадии состоит в особенности субъекта, т.е. органа специальной компетенции. Проблема нарушения законодательства учреждениями, организациями, независимо от формы собственности, является предметом исследования нескольких отраслей права, к которым можно отнести административное, гражданское, хозяйственное право и другие. Учитывая общепринятое понимание юридического лица как юридической фикции, из чего следует, что оно существует благодаря служащим, которые его обслуживают (трудовой коллектив). Поэтому так важно исследовать нарушения пенсионного законодательства должностными лицами органов специальной компетенции именно через призму права социального обеспечения, когда юридическое лицо (учреждение, организация) на стадии назначения пенсии нарушает пенсионное законодательство.