Глава пятая. Вот когда позавидуешь птицам по‑настоящему

Вот когда позавидуешь птицам по‑настоящему. Особенно орлу, величаво парящему высоко в небе. Его самого и не видно почти, если не вглядываться, а мы для птицы – как на ладони.

Серебристо посверкивает гладь озера. Пенится и струится неспешно убегающая от него лента ручья. Низвергаясь из Чаши Покоя, вода, ударившись оземь, сперва свободно течет мелким и узким руслом, омывая россыпи небольших валунов, а потом ныряет в заросли вишняка, густой чащей покрывающие берега ручья на полкилометра в длину и расползаясь в обе стороны еще шагов на пятьдесят. Пока корням хватает влаги. Над всей этой сплошной массой из сплетенных ветвей метров на десять поднимается дюжина истрепанных ураганами и ветрами крон деревьев‑прародителей, чьи плоды первыми усеяли эти берега. Над вишняком постоянно носится, перелетая с места на место, огромная стая птиц. Выбирая деревья, обильнее покрытые плодами, или улетая прочь от мнимой или реальной опасности.

Чуть в стороне от этих зарослей, на левом берегу ручья пестреет кибитка шаманки Богморны, рядом пасется пара мулов. Тут же, как китайские шабашники на строительстве Великой стены, шуршат пятеро ее телохранителей и слуг. Один рубит сучья и молодые деревца, еще двое что‑то копают неподалеку от водопада. Еще двое тащат на перекладине к уже разожженному костру небольшой ведерный казан, судя по прогибающейся палке, довольно тяжелый. Наверное, чтоб два раза не бегать, сразу воды в него набрали.

В этом я просчитался. Ожидал увидеть куда более впечатляющий кортеж. Но либо мудрая настолько уверена в своих силах, что не нуждается в дополнительной защите, либо каждый из ее слуг стоит как минимум троих.

Сама шаманка стоит на передке повозки, выжидательно глядя вдаль, не обращая ни малейшего внимания на суету вокруг. А с той стороны, куда она смотрит, приближается группа людей и орков. Им еще надо преодолеть пару километров. Расстояние пустячное, но все они очень устали и едва передвигаются.

А немного на запад, неподвижно, как изваяние, замер еще один человек. То ли в ожидании чего‑то, то ли в раздумье. Сверху очень похожий на меня… Даже кольчуга на нем точь‑в‑точь.

– Чего?!

Я мотнул головой, и видение исчезло.

Вокруг ровная степь и только впереди уже подросший до размеров постамента под памятник Медному всаднику холм Чаши Покоя.

– Фига себе? Это что такое было? Я уже могу в птиц переселяться? Или опять кто‑то под руку шутит? Я что, бессловесная тварь и сам уже попросить о помощи не могу?

Наверное, устыдил. Поскольку автор подсказки не отозвался.

– Нет, я, конечно, благодарен за рекогносцировку, но кто бы это ни был, душевно прошу – завязывайте без спросу. А то с ерундовой помощью так и лезете, меня расхолаживаете, а на серьезные и важные вопросы отвечать некому. Типа по Уставу не положено.

Выждал минутку, но так как эфир соблюдал тишину, закончил монолог сам:

– Молчание – знак согласия. Будем считать, что договорились.

Очистившись таким образом от угрызений совести, я уселся на землю и опять представил себе подсмотренную на берегу Гремящего ручья картинку из жизни отдыхающих шаманок.

Заросли вишняка для укрытия, конечно, идеальное место, но птицы не те соседи, с которыми можно долго оставаться незамеченным. Да и не факт, что последующие события будут происходить рядом. Особенно если вспомнить хотя бы тех парней, что отправлены Богморной на земляные работы. От них до зеленых насаждений шагов сто будет. Увидеть происходящее реально, но вот удастся ли все правильно истолковать без звукового сопровождения – вопрос. То есть место для наблюдательного пункта не годится.

А какие варианты?

Да никаких. Вся прилегающая территория для рослых орков будет как на ладони. Нечего даже пытаться подползти ближе. Во всяком случае, днем.

Только я что‑то сильно сомневаюсь, что шаманка настроена дожидаться темноты. Было бы иначе – не тропила бы Гулгадана, да и с костром ее слуги так не спешили бы. Не ужин же они в том казане собираются готовить, в самом деле.

Кстати, очень нехорошие приготовления, надо заметить. Если это доя моих товарищей… О крутом кипятке думать не будем, вряд ли дойдет до пытки. По крайней мере, сразу. Ведь мудрая Богморна сама запретила Гулгадану жечь пленников. Скорее всего, какая‑то колдовская пакость затевается. Значит, крутись‑вертись, Влад Твердилыч, а надо держаться поближе.

Сказать легко. А как сделать?

Я открыл глаза и уставился на холм с озером.

Настолько безрассудно, что вполне может сработать. Как я уже успел заметить, орки редко смотрят вверх. Наверное, из‑за слишком толстой и плохо гнущейся шеи. А я, если залягу у края водопада, как раз в эту самую «мертвую» зону и попаду. К тому же за шумом падающей воды они не только шороха, крика не услышат.

Единственный минус – я буду там, как в ловушке. Если кто вздумает подняться наверх, уйти незаметно не удастся. Кроме западного склона все три стороны холма отвесные скалы, а прыгать в ледяную воду на неопределенное время – чистейшее самоубийство.

И все‑таки придется остановиться на этом варианте.

Я еще раз прикинул все «за» и «против» и сам себе кивнул.

Раз так, то и рассиживаться нечего. Не так уж далеко оставалось до полудня, то есть того времени, когда Гулгадан с пленниками должен оказаться в лагере. Не знаю, как ему это удастся, может, орки на себе людей понесут, но я был на все сто уверен, что полевой командир не посмеет заставлять главную шаманку племени дожидаться себя. Сказано было: «Буду ждать в полдень», а в ответ произнесено: «Клянусь!» – значит, из кожи вывернись, а клятву сдержи.

Да и наказание может последовать не шутейное. Шаманка не вождь и не старейшина, за невыполнение ее распоряжений смерть не грозит, а вот наделить нерадивого воина непрестанным поносом или мужским бессилием – она вполне сможет. Так что еще вопрос: какое наказание страшнее?

И на этот раз все удалось как нельзя лучше.

Накинув еще чуток кругаля, я вышел к склону так, что озерный холм прикрывал меня от любого постороннего взгляда. Пригибаясь к земле, едва не задевая макушкой травы, я взбежал наверх, а уже там лег плашмя и пополз к обрыву.

Вот и еще один минус, о котором я не знал: берега Чаши Покоя были абсолютно лысыми. На гладком, отполированном дождями и ветрами камне не выросло ни единого стебля. Ни единой травинки. И все пространство просматривалось от края до края. Впрочем, вариант, что отступать будет некуда, я учел. А причиной больше, причиной меньше – не существенно.

Наш ротный любил анекдот рассказывать о разборе учений. Разъяренный командир соединения спрашивает у начальника артдивизиона, почему пушки не стреляли. Тот поднимается и начинает по пунктам докладывать о причинах. Во‑первых – то, а во‑вторых – это. Но как только дошел до слов: «и еще нам снаряды не завезли», генерал оборвал рапорт. Потому что остальное не имело никакого значения.

Так и у меня. Сколько бы причин ни было «против», я уже здесь и никуда уходить не собираюсь.

Подполз к самому краю водопада и осторожно посмотрел вниз.

Надо отметить, очень вовремя. Группа Гулгадана уже была на расстоянии прямой видимости от лагеря.

* * *

Пока я сюда добирался, то есть с того изумительного по великолепию момента, когда смотрел на мир глазами орла, прошло больше часа. За это время та пара орков, что занималась земляными работами, не только закончила копать ямы, но даже успела установить в них двухметровые столбы. Три штуки ровно. Соответственно, чтобы догадаться, для кого именно их приготовили, особенных умственных усилий не требовалось.

Впрочем, так это или нет, скоро станет понятно и без гаданий. Увидев пеструю кибитку шаманки, которую нельзя было не заметить даже издалека, Гулгадан подогнал свою группу, помогая воинам тычками и ободрительными словами, а пленникам – пинками, размахивая при этом над головой обнаженным ятаганом.

Заметила их приближение и Богморна.

– Эй! Вы… – поманила она к себе тех самых орков, прежде устанавливавших столбы. Как оказалось, шум водопада мне совершенно не мешал. Я слышал каждое произнесенное шаманкой слово так отчетливо, будто стоял рядом. – Вынесите мой сундук.

Телохранители метнулись к повозке, откинули задний полог и выволокли наружу довольно объемный ларь. Но не тяжелый. Судя по тому, что свободной лапой один из орков прихватил еще и небольшой трехногий табурет.

Всю эту мебель они установили там, где указала шаманка. Метрах в десяти от костра. Похоже, мудрая Богморна не очень любила дым, а тыкать ему кукиш каждый раз, когда ветерок изменит направление, ленилась.

– Ты. – Она ткнула пальцем в ближайшего телохранителя. – К костру. Огонь должен гореть ровно, чтобы варево не бурлило.

– Я знаю, мудрая.

– Не перебивай, – проворчала та. – То, что ты знаешь, расскажешь своим женщинам. А я напоминаю, чтобы потом не пришлось наказывать. Понятно?

– Да. Спасибо, мудрая.

– Ступай. А ты, – она перевела взгляд на второго телохранителя, – пока тут постой.

Подняла голову, прислушиваясь.

– Они подходят или мне чудится рык Гулгадана?

– Идут, мудрая. Я уже вижу их.

– Хорошо. Проводи всех сюда…

Шаманка отпустила телохранителя, а сама уселась на табурет, опираясь ладонями на крышку сундука, как на стол.

Ждать пришлось недолго.

– Здравствуй, мудрая Богморна! – поприветствовал шаманку Гулгадан. Остальные орки тоже прорычали что‑то похожее.

– И ты здравствуй, атаман Гулгадан, – ответила та. Демонстративно посмотрела на солнце и кивнула. – Я довольна. Ты умеешь держать слово. Прибыл, как и обещал…

– Разве найдется в степи хоть кто‑то, имеющий достаточно глупости, чтобы не сдержать данного тебе слова, мудрая? – пожал плечами орк.

На столь неприкрытую лесть шаманка ответила каркающим смехом.

– Тебе и впрямь быть вождем… – пробормотала, отсмеявшись. Встала, подошла ближе. – Вижу, устали. Привяжите пленников к столбам и можете отдыхать. Понадобитесь – позову.

То ли по‑прежнему стараясь угодить, то ли торопясь завалиться на боковую, орки быстро подтащили пленников к указанному месту. Там заставили их встать на колени, после чего завели ноги и руки за столбы и связали. Ни подняться, ни освободиться без сторонней помощи они теперь никак не могли.

– Ступайте. – Шаманка отпустила воинов, а сама встала перед пленниками. Какое‑то время пристально вглядывалась в каждого, дольше других задержав взгляд на Тиме Подорожнике.

– Ну и кто же вы будете? – спросила, демонстрируя тоном и зевком, что ей на самом деле все равно, но разговор надо ж с чего‑то начинать. – Не хотите рассказать?

– Почему не хотим? – тут же отозвался Тень. – Очень хотим. Но никто ведь не спрашивал.

– Теперь спросили. Рассказывай, человек… Только не лги!

– Да зачем нам лгать, мудрая? Мы сопровождаем купца Влада Твердилыча, – словно только и ждал этого момента, торопливо заговорил следопыт. – Я и мой товарищ, – кивнул на Подорожника, – нанялись к нему проводниками. А парнишка – их слуга.

– А где же сам купец?

– Так это… Мы не знаем, – пожал плечами Тень. – Мы ужин готовили, а он пошел «до ветра»… А потом все… Очнулись уже связанные. Слыхали, правда, как ваши воины говорили, будто Влада Твердилыча медведь задрал. Но мы сами того не видели и никаких криков не слышали. К нам еще девчонка одна в дороге прибилась, может, ее расспросить? Только она тоже пропала.

– Понятно, – вздохнула шаманка. – Правды, значит, вы говорить не хотите.

– Как же не хотим?.. – забеспокоился целитель Тим. – Еще как хотим. Неужто не понимаем, что пытать будете. Не надо, мудрая. Мы все сами расскажем.

Шаманка приступила еще ближе.

– Воевал?

– А кто ж из моих ровесников не воевал‑то, мудрая? – не стал отводить взгляд Подорожник. – Такое время было… Но теперь‑то мир?

– Да, и вы его первыми нарушили. Или будете отрицать, что пришли в степь как соглядатаи?

– Мы?! – Удивление Тень изобразил так великолепно, что даже Богморна на мгновение усомнилась в собственных подозрениях.

– Ну допустим, купца медведь задрал. А товар? Где товар, с которым он к нам шел? Тоже в берлогу провалился?

– Этого мы не знаем, мудрая… – опустил голову следопыт. – Нас проводниками нанимали, а не охранниками. Повозок, твоя правда, с нами не было.

– Вот! – Богморна назидательно подняла палец.

– Он с котомкой не расставался… – будто вспомнил Подорожник. – Может, там товар хранил. С ней он и ушел… Так что ты права, мудрая. В медвежьей берлоге товар лежит.

– Это что ж за товар такой, что в заплечный мешок помещается?..

– Камешки… – Привязанный к центральному столбу Щек завертел головой, словно искал поддержки у старших товарищей.

– Какие еще камешки?

– Ну я не знаю… – Хлопец стушевался. – Яркие, блестящие. Я видел, как хозяин пересыпал их… Будто жар на солнце играют. Красиво…

– Самоцветы! – обрадованно воскликнул Тень. – Точно! Как я сам не сообразил? Такому товару повозки не нужны!

– Да. – Богморна задумалась. – Это похоже на правду. Но я должна быть уверена, так что придется проверить ваши слова.

– Значит, все‑таки пытки?.. – вздохнул Подорожник.

– Нет, человек. Не бойся. Сам говоришь – мир между нами. Зелье откровенности выпьете, а я послушаю, что вы мне после этого расскажете. Повторите историю о купце – ступайте на все четыре стороны. Ну а если другая правда покажется, тогда уж не взыщите. Раз воевали, то должны знать, как со шпионами поступают.

– Мы не лжем… – начал Тень, но шаманка оборвала его властным жестом.

– Не трать силы зря. Зелье уже варится. Скоро все будет ясно.

Богморна отвернулась от пленников и пошла к сундуку. Уселась и приказала терпеливо ожидающему рядом охраннику:

– Открывай.

Тот молча поднял тяжелую крышку.

Шаманка до пояса сунулась внутрь, немного покопалась и вынырнула обратно, держа в руке небольшой мешочек.

– Подставляй…

Орк, видимо, проделывал это не впервые, поскольку не нуждался в дополнительных объяснениях. Он плотно сложил вместе обе лапы ладонями вверх. Вот в эту «емкость» Богморна что‑то отсыпала из мешочка.

– Неси…

Охранник развернулся и бегом кинулся к костру. Там остановился и посмотрел на Богморну.

– Сыпь.

Орк занес ладони над казаном и стряхнул содержимое в кипящую воду. Второй телохранитель тут же схватил деревянную поварешку и стал старательно перемешивать варево. Первый тем временем вернулся к Богморне и уже по собственной инициативе подставил ладони.

Шаманка вынула из сундука второй ингредиент, и вся история повторилась.

Зато в третий раз случилось непредвиденное ЧП. Неся следующую составляющую «борща правды», орк неловко подвернул ногу и взмахнул лапами, чтоб удержать равновесие. Содержимое ладоней, естественно, разлетелось во все стороны.

– Придурок! – Шаманка вскочила с табурета и завизжала диким голосом. – Сын бешеного ишака! Чтоб ты…

Не меньше пяти минут она визжала, брызгала слюной, сыпала замысловатыми проклятиями, топала ногами и угрожающе размахивала над головой сжатыми кулаками. Не знаю, как насчет неоднократно упомянутого мужского бессилия, но что мучительную икоту на некоторое, весьма продолжительное время нерасторопный слуга заработал, сомневаться не приходилось.

* * *

Чуть погодя и немного остыв, мудрая Богморна сообразила, что воплями беде не помочь, и позвала к себе всех остальных. Включая едва вздремнувших бойцов Гулгадана.

– Слушайте меня внимательно. Из‑за этого куска безногого дерьма вам всем предстоит еще кое‑что сделать.

Орки угрюмо покосились на виновника, но промолчали.

– Мне нужен цветок бодяка.

Гулгадан недоуменно хмыкнул.

– Так это… Я неподалеку видел целые заросли. Сейчас принесу.

– Не торопись. Если б все было так просто, зачем бы я его с собой таскала? Для того чтобы обычный цветок бурьяна приобрел нужные свойства, надо все сделать правильно.

– Приказывай, мудрая.

– Вы все сейчас пойдете туда, где Гулгадан видел бодяки, и будете ждать того часа, когда месяц окажется у вас над головами. И только после этого сорвете каждый по одному цветку. Не раньше и не позже…

– Я и сам могу… – опять влез Гулгадан.

– Похоже, я слишком рано тебя похвалила, – вздохнула Богморна. – Если бы так можно было, я бы всех не посылала. А теперь – ступайте. И помните: один цветок, и только после того, как месяц зависнет над головой. Иначе вы принесете мне обычную траву.

На этот раз Гулгадан промолчал. Все‑таки был небезнадежен.

Орки побрели в степь, а шаманка перенесла свой табурет ближе к костру, уселась к нему лицом и принялась помешивать варево.

Что ж, похоже, пришло время и мне объявиться. Ожидать, что подвернется более удачный момент, по меньшей мере глупо. Я отполз от обрыва, вскочил на ноги и поспешил вниз. Месяцу еще предстоял длительный путь до зенита, ну так и меня поджидала целая куча дел.

Я шел не особенно скрываясь. Шум водопада надежно заглушал шаги, а если бы даже и потревожил случайно мудрую, то оторвав взгляд от пламени костра и повернувшись на звук, шаманка вряд ли хоть что‑то смогла бы разглядеть в ночной тьме. Тем более с такого расстояния.

Да что там шаманка, Тень и тот вздрогнул, когда я прикоснулся к его рукам.

– Командир?..

– Я. Сейчас освобожу. Надеюсь, теперь вы уже не будете отказываться?

– Не будем.

– Вот и славно. Отвяжу – не убегай. Жди сигнала.

– Обижаешь…

– Предупреждаю. Недавно подслушал разговор умных, это… орков. Так они тоже считают, что лучше перебдеть, чем потом сожалеть. Уяснил?

– Как скажешь… – усмехнулся следопыт. – А прятаться все равно не умеешь. Я твою макушку еще на подходе заметил. Хорошо, орки больше под ноги смотрят.

– На то и рассчитывал. Все… Закончил. Сиди тихо…

Я перебрался к целителю Тиму и занялся его путами.

– У тебя появился план?

– Да.

– Поделишься?

– Обязательно. Пока никого нет, схватим шаманку и допросим. Жаль, зелье еще не сварилось. Было бы проще…

– Сварилось, – хмыкнул Подорожник. – Я по запаху примерно видел, что она в варево кидала. Цвет бодяка не обязателен. Это для пущей таинственности кто‑то придумал. Все что нужно, чтобы язык развязался, там уже есть. Только остудить и вином разбавить. Один к одному, иначе вытошнит и не подействует.

– Серьезно?

– Нет, шучу… – вроде даже обиделся целитель.

– Ну тогда вообще все один к одному складывается… Тень, ты как? Шаманку возьмешь, так чтоб и не пикнула?

– Да.

– Хорошо. Я буду держаться неподалеку. Подстрахую. А ты, Тим, как только Тень управится, иди со Щеком за мулами. На них у меня большая надежда. Пехом мы от орков точно не убежим, а вот в кибитке… Всем все понятно?

– Может, я пока ее ларь посмотрю, чтоб время не терять. А мулов Щек сам приведет?

– Управишься? – К тому времени я уже освободил и хлопца.

– Скотина как скотина. Что сложного? – пытаясь подражать взрослым, ответил тот степенно.

– Добро… Тень, твой выход… – повернулся к следопыту. Но того уж и след простыл…

Я и восхититься толком его умением не успел, как у костра произошло какое‑то молниеносное шевеление, и шаманка тоже пропала с глаз.

– Готово… – донесся шепот следопыта. – Сейчас отволоку ее в тень.

– Тащи сразу к кибитке.

Когда я подошел к повозке, Тень сидел, привалившись к колесу, а мудрая Богморна лежала рядом, мордой вверх. Воняло от шаманки, как от кучи свежего навоза.

– Фу… – не сдержался я.

– Извини, командир. Не ожидал, что у нее такой слабый живот. Может, в ручей окунем?

– Времени нет. Луна вот‑вот в зенит зайдет. Тут вся толпа и примчится. Нам их хоть немного опередить надо. Связал надежно?

– Предупреждаешь? – улыбнулся Тень. – И связал, и заткнул. Можно грузить.

– Можно, значит грузим. Тим? У тебя как?

– Ничего интересного. Обычный травяной сбор. Я даже брать не стал. У меня на хуторе и то запасы побогаче будут. Даже странно…

– Ничего странного, – возразил следопыт, забрасывая шаманку в кибитку, как куль. – Орки болеют меньше, чем люди, вот им все твои припарки и ни к чему. Взять, к примеру, хотя бы зубы… Ты хоть раз слышал, чтоб орк жаловался?

– Да, наверное, ты прав.

– Вот… А раз так, иди, помоги Щеку.

Парень и в самом деле уже подводил пару крепких животных. Я не знаток, но где‑то читал, что мулы неприхотливее и более выносливые, чем кони.

– Хороши… – оценил Тень. – Прокатимся с ветерком. Ну че, командир? Поехали?

– Пока запрягают, посмотри, что можно выбросить. Чем легче повозка, тем быстрее она покатится.

– Разумно… – Следопыт скрылся внутри, и буквально сразу же наружу посыпалось все, что только под руку попадалось. Видимо, он считал, что, кроме нас, там вообще все лишнее.

А я не возражал. Здраво рассуждая, так оно и было…

Так что я стоял и безучастно наблюдал за разгрузкой, пока из повозки не вылетел какой‑то продолговатый тюк. На нем было столько мешковины намотано, что я даже и не сообразил сразу. Но какое‑то чутье все же сработало.

Подошел, пнул носком. Потом не поленился, нагнулся и вспорол бечеву кинжалом.

Тряпье распалось, и я увидел перед собой посох. Метра полтора высотой и с замысловатой резьбой, стилизованной под кулак. Тот самый или нет, я знать не мог, но что прячут его не зря, сообразил.

– Готово… – доложил целитель Тим, подходя ко мне. – Луна уже почти над головой. Едем? Ого! Это то, о чем я подумал? Огненный посох?

– Кто из нас маг? – я пожал плечами. – Бери находку и полезай в кибитку. Кто будет править?

– Щек.

– Ну поехали… – Я вскочил на передок и уселся рядом с парнем. – Кого ждем? Трогай до яма!

Похоже, колеса кибитке не смазывали с того самого дня, как они покинули мастерскую.

Выворачивающий душу скрип раздался в ночной тишине с такой громкостью, что о любой секретности можно было забыть сразу. Оставалась единственная надежда, что орки не посмеют не выполнить полученный приказ шаманки и останутся ждать урочного часа.

– Гони, парень! – Я ткнул Щека кулаком в бок. – Гони. Не жалей скотину. Теперь у нас нет лишнего времени.

– Куда править, Влад Твердилыч?

– Прямо. Пока только прямо. Потом разберемся…