Глава седьмая. Разрешать ситуацию пришлось Деклану

Разрешать ситуацию пришлось Деклану. В половину первого ночи ему позвонил Динго. Его голос звучал тревожно.

– Извините, что разбудил вас, Деклан, но я не знаю, что делать. Она ревет как бык.

– Кто ревет как бык? – спросонья пытался понять Деклан.

– Фрэнки. Вы разве не слышите?

– С ней все в порядке? Когда вы кормили ее последний раз? Может, ей нужно сменить подгузник? – спросил Деклан.

– Я вообще не договаривался менять подгузники и кормить ее. Я просто присматривал за ней. Ноэль попросил просто присмотреть за ребенком.

– А где он сам? Где Ноэль?

– Откуда мне знать? Хорошо же он меня подставил. Я здесь уже шесть часов торчу!

– Вы звонили ему?

– Телефон отключен. Господи, Деклан, что же мне делать? Она уже вся красная от крика.

– Я буду через десять минут, – сказал Деклан, слезая с кровати.

– Нет, Деклан, не ходи никуда. Сегодня не твое дежурство, – запротестовала Фиона.

– Ноэль куда‑то пропал, – прошептал ей Деклан. – Он оставил ребенка с Динго. Я должен туда пойти.

– О Боже! Ноэль не мог этого сделать! – воскликнула в ужасе Фиона.

– Я знаю. Поэтому и иду туда.

– А где Лиза?

– По всей видимости, ее тоже нет. Засыпай, Фиона. Нет смысла нам обоим оставаться на ногах. Пусть хоть кто‑то выспится перед работой.

Через несколько минут он был одет и вышел из дома.

Деклан сильно беспокоился о Ноэле Линче, очень сильно.

– Ну, слава Богу, Деклан, – произнес Динго с большим облегчением, когда врач вошел в квартиру Ноэля.

Завороженно он наблюдал, как Деклан профессионально меняет подгузник, моет ребенка, обрабатывает детскую попку присыпкой, готовит смесь и подогревает молоко. Все без малейшей запинки.

– Я никогда бы не смог это сделать, – сказал с восхищением водитель фургона.

– Конечно, смог бы. Научитесь, когда у вас появится свой ребенок.

– Я предпочитаю оставить эти обязанности жене, если она когда‑нибудь у меня появится, – признался Динго.

– Я бы не стал полагаться на это, поверьте мне. Не в наши дни. Сегодня уход за ребенком ложится не только на плечи матери. И это правильно.

Фрэнки успокоилась. Теперь оставалось разыскать ее отца.

– Он не сказал, куда собирается пойти. Но я думал, его не будет всего пару часиков. Думал, ему понадобилось сходить к родителям за чем‑то.

– Когда он уходил – он был чем‑то расстроен?

– Мне показалось, что он немного растерян. Он показал мне все нужные телефонные номера на стене на всякий случай…

– То есть он не собирался оставаться на связи?

– Да ну не знаю я, Деклан. Может быть, бедняга попал под автобус, а мы тут наговариваем на него. Что если сейчас он в отделении неотложной помощи, а его телефон разбит?

– Возможно.

Но почему‑то Деклан был уверен, что Ноэль снова взялся за выпивку. Парень стойко держался несколько месяцев. Что же произошло? И как теперь его найти?

– Отправляйтесь домой, Динго, – вздохнул Деклан. – Вы и так долго тут оставались. Теперь с Фрэнки посижу я, пока Ноэль не вернется.

– Может, позвонить кому‑то из этого списка? – Динго пытался хоть как‑то помочь.

– Сейчас час ночи. Не стоит всех поднимать на ноги.

– Да, наверное, вы правы, – неуверенно протянул Динго.

– Я позвоню вам, когда он найдется, и скажу ему, что вы не хотели уходить, но это я вас заставил.

Деклан надавил в нужном месте. Динго не хотел покидать свой пост без разрешения. Теперь он сможет спокойно отправиться домой, не чувствуя вины.

Врач заглянул в кроватку Фрэнки. Девочка спала так же безмятежно, как и его сын сейчас дома. Но маленькому Джонни Кэрроллу было уготовано более надежное будущее, чем бедняжке Фрэнки. Деклан тяжело вздохнул и уселся в кресло.

Где может пропадать Ноэль в такое время?

Ноэль спал где‑то в чужой беседке на другой стороне Дублина. Он не понимал, как там очутился. Последнее, что он помнил, была перебранка в баре. Бармен отказался ему наливать. Он с досадой вышел из бара и, когда захотел вернуться, его не впустили. Он оказался в совершенно незнакомом месте, никаких других заведений в округе. Ему казалось, что он долго куда‑то шел, а потом замерз и решил немного отдохнуть, перед тем как отправиться домой.

Домой?

Надо быть поосторожней, возвращаясь на Сент‑Иарлаф‑Крещент. Потом он с ужасом вспомнил, что больше там не живет. Теперь он живет на Честнат‑Корт вместе с Фрэнки и Пизой.

А туда надо возвращаться еще более осторожно. Лиза будет шокирована, когда увидит его в таком состоянии. А Фрэнки может испугаться.

Хотя нет, Лизы нет дома. Теперь он вспомнил. Тут его сердце екнуло – а как же ребенок? Ведь он не мог оставить ее в квартире одну? Или мог?

Конечно, нет. Он вспомнил, что к нему пришел Динго.

Ноэль посмотрел на часы. Это было несколько часов назад. Несколько часов. Динго ведь до сих пор там? Ведь он не станет звонить Мойре? О Господи, пожалуйста, святой Иарлаф, пожалуйста. Кто‑нибудь там наверху, сделайте так, чтобы Динго не звонил Мойре.

От этих мыслей Линчу сделалось плохо, и он почувствовал, что его вот‑вот стошнит. Чтобы не осквернять садик, в котором он нашел пристанище, Ноэль выскочил на дорогу. Его ноги сделались ватными и отказывались поддерживать его вялое тело. Он вернулся в беседку и отключился.

Спать в кресле было совсем неудобно, но это не помешало Деклану провести несколько часов во сне. Когда в комнату начал пробиваться утренний свет, Деклан понял, что Ноэля до сих пор нет. Он вышел на кухню, чтобы приготовить себе чаю и придумать, как действовать дальше.

Он позвонил Фионе.

– Скажи, Мойра сегодня должна быть у вас?

– Да, она пробудет полдня. Ты собираешься домой?

– Не сейчас. Смотри, не говори ей ни слова о том, что произошло. Мы постараемся его прикрыть, но она не должна узнать об этом. По крайней мере пока мы его не найдем.

– А где он может быть? – обеспокоенно спросила Фиона.

– Думаю, ушел в загул…

– Послушай, скоро придут Синьора и Айдан. Они заберут Джонни, а потом пойдут за Фрэнки, чтобы забрать детей к себе…

– Я подожду их здесь. Приготовлю Фрэнки.

– Ты у меня святой, Деклан, – сказала Фиона.

– А что еще мы можем сделать? И не забудь – Мойра ничего не должна знать.

– Ни слова коменданту, – пообещала Фиона.

В кардиологическом центре началась суета – гуда неожиданно нагрянул с визитом Фрэнк Эннис.

– Вы же провели с ним вчерашний вечер. Он что – даже не намекнул, что придет сегодня к нам? – спросила Хилари у Клары Кейси.

– Мне? – удивленно переспросила Клара. – Да я буду последним человеком на земле, которого он предупредит. Он всегда пытается поймать меня на чем‑то. И он сходит с ума от того, что пока ему это ни разу не удалось.

– Посмотрите, они о чем‑то серьезно разговаривают с Мойрой, – прошептала Хилари.

– Если мисс Тирни сболтнет что‑то лишнее, она вылетит отсюда.

– Я подойду поближе, чтобы послушать, о чем они трепятся, – предложила Хилари.

– Хилари, вы меня удивляете, – прошипела Клара с притворным ужасом на лице.

– Вы идите, а я стану подслушивать, – сказала Хилари. – У меня это хорошо получается. Именно поэтому я так много знаю.

Клара направлялась к своему кабинету, когда у нее зазвонил телефон. Это был Деклан.

– Не называй меня по имени, – сразу предупредил он.

– Да, хорошо. Чем могу помочь?

– Мойра рядом с тобой?

– Почти.

– Ты можешь выяснить, чем она собирается заниматься после того, как закончит в больнице? Я буду с тобой откровенен. У меня есть приятель с ребенком, так вот мы по очереди присматриваем за своими чадами. Он – клиент Мойры, и она очень жестко к нему относится. Сейчас он сорвался и ушел в запой. Я должен найти и притащить его домой. Нельзя позволить, чтобы Мойра явилась к нему на квартиру хотя бы до завтрашнего утра. Если она обо всем узнает, разразится скандал и все может закончиться очень плохо.

– Понятно…

– Может, ты займешь ее чем‑нибудь пока…

– Доверься мне, – сказала Клара, – и расслабься. Может, все не так плохо, как ты обрисовал.

– Нет. Я уверен, что именно так все и обстоит. Только что звонил его наставник из общества анонимных алкоголиков. Он приведет Ноэля через полчаса.

Хилари вернулась к Кларе, чтобы отчитаться.

– Он выкачивает из нее информацию. Спрашивает, не замечала ли она злоупотреблений финансами клиники, помогают ли пациентам курсы по здоровому питанию, или их ввели для отвода глаз, – короче говоря, обычные подозрения, которыми он всегда страдал.

– А что она напевает ему в ответ?

– Пока ничего, но, возможно, потому, что она находится под нашим присмотром. Если бы встреча проходила в его кабинете, один Господь Бог знает, что ему удалось бы из нее выудить.

– Не волнуйся. Мы не делаем здесь ничего плохого или противозаконного. Но ты мне подсказала хорошую мысль.

Клара подошла к Эннису и Тирни.

– Увидела вас вдвоем и вспомнила, что мы до сих пор не показывали Мойре, как работает социальная служба в основном отделении больницы. Фрэнк, может быть, ты представишь Мойру тамошней команде – например, сегодня?

– О, нет. Сегодня мне нужно обойти несколько семей.

Клара звонко рассмеялась.

– Ну же, Мойра. Вы так четко все контролируете, что мне кажется, у вас все работает, как часы.

Мойре понравился комплимент.

– Вы же знаете, все мы обязаны быть бдительными, – отчеканила она.

– Согласен, – неожиданно вмешался Фрэнк. – Всем следует быть намного бдительнее.

– Я думала, Мойра, что вы могли бы подключиться ко всей системе – и в основной больнице тоже, но раз вы считаете, что для вас это будет слишком большая нагрузка…

Клара сделала удачный ход.

Мойра договорилась встретиться с Фрэнки в обед. Кларе удалось выкроить для Деклана, Ноэля и его приятеля из общества анонимных алкоголиков время.

Айдан и Синьора Данн пришли с маленьким Джонни Кэрроллом, чтобы забрать Фрэнки. Они везли детей в колясках вдоль канала – к дому, в котором жила их дочь. Там Синьора присматривала за тремя детьми – своим внуком Джозефом Эдвардом, а также за Фрэнки и Джонни. А Айдан давал частные уроки латинского языка студентам, которые хотели поступить в университет.

Было тихое спокойное утро. Даже если у них возник вопрос, что доктор Кэрролл так рано делает в квартире Ноэля Линча и куда подевался сам любящий папочка, они не стали спрашивать. Данны не лезли в чужие дела. Деклану они давно нравились, но сегодня он как никогда благодарил Бога за то, что они есть. Чем меньше людей будет знать о случившемся, тем лучше.

Наконец прибыл Малахия под руку с Ноэлем. Того сильно трясло, его одежда была перепачкана, и казалось, он не понимает, что происходит.

– Он до сих пор пьян? – спросил Деклан.

– Сложно сказать. Наверное, – Малахия был немногословен.

– Я включу душ. Вы можете завести его в ванную?

– Конечно.

Малахия отправил Ноэля под душ, постепенно уменьшая температуру воды от теплой до совсем холодной.

Тем временем врач собрал грязную одежду Ноэля и отправил ее в стиральную машинку. Он приготовил чистую одежду Ноэля и заварил всем чаю.

В глазах Ноэля, наконец, появилось какое‑то просветление, но он по‑прежнему ничего не говорил. Малахия тоже молчал.

Деклан налил всем по второй чашке и решил не нарушать неловкую тишину. Он не станет облегчать жизнь Ноэлю. Пусть парень подумает и все расскажет сам. Или спросит.

Наконец Ноэль заговорил:

– Где Фрэнки?

– С Айданом и Синьорой.

– А где Динго?

– Ушел на работу, – ответил резко Деклан и больше ничего не добавил. Пусть говорит Ноэль.

– Он позвонил тебе? – и Ноэль посмотрел на Деклана.

– Да, именно поэтому я здесь, – произнес Деклан.

– Он звонил только тебе? – почти шепотом продолжил Ноэль.

Деклан пожал плечами.

– Не знаю, – ответил он.

Пусть Ноэль немного попереживает. Пусть думает, что Мойра в курсе.

– О Господи, – простонал Ноэль. На его лице читались ужас и печаль.

Деклан решил сжалиться.

– Так как никто больше не приехал, думаю, что он звонил только мне, – сообщил он.

– Мне очень стыдно, – начал Ноэль.

– Почему? – прервал его Деклан резким вопросом.

– Я ничего не помню. Правда. У меня были проблемы, и я решил, что пара бокалов не помешает. Я не предполагал, что все закончится так…

Деклан ничего не говорил. Малахия тоже словно воды в рот набрал. Ноэль не мог вынести эту зловещую тишину.

– Малахия, почему ты не остановил меня? – спросил он.

– Потому что я был дома, складывал паззл со своим десятилетним сыном. Ты не предупредил, что пойдешь напиваться, – вот почему, – Малахия впервые за все утро произнес такую длинную речь.

– Но Малахия, я думал, что ты должен…

– Что я должен прийти на помощь, когда возникнет угроза, что ты снова можешь вернуться к выпивке. Но я не получаю послания от святого духа о том, когда ты решишь надраться, – сказал Малахия.

– Я не знал, что все так обернется, – жалобно пискнул Ноэль.

– Нет, ты думал, что все будет прекрасно и легко – как в кино. Уверен, ты все удивлялся, что же мы дурью маемся на наших занятиях.

Судя по выражению лица Ноэля, Малахия был прав.

Деклан Кэрролл как‑то вдруг устал от этого разговора.

– Что теперь будем делать? – спросил он.

– Все зависит от Ноэля, – ответил Малахия.

– Почему от меня? – вскричал Ноэль.

– Если ты хочешь снова завязать, я помогу тебе. Но это будет сущий ад.

– Конечно, хочу, – сказал Ноэль.

– Но это бессмысленно, если ты просто хочешь сейчас отвязаться от меня, а потом снова возьмешься втихаря за это гадкое дело.

– Нет, этого не будет, – завопил Ноэль. – С завтрашнего дня все будет как прежде.

– Что значит с завтрашнего? А почему не сегодня? – спросил Малахия.

– Ну завтра – новое начало и так далее.

– Сегодня новое начало и так далее, – рявкнул Малахия.

– Но мне нужно выпить хотя бы парочку рюмочек водки, чтобы прийти в себя, а потом мы начнем как с чистого листа, – взмолился Ноэль.

– Ноэль, пора стать взрослым, – отрубил Малахия.

Тут вмешался Деклан.

– Я больше не смогу оставлять у тебя своего сына, Ноэль. Джонни не появится здесь, пока мы не будем уверены, что ты точно завязал, – сказал он медленно, чеканя каждое слово.

– Ну же, Деклан. Лежачего не бьют. Я бы никогда не причинил вреда твоему ребенку, – пролепетал Ноэль со слезами на глазах.

– Да ты оставил свою дочь на несколько часов с Динго Дугганом. Нет, Ноэль. Я не могу так рисковать. И даже если бы я согласился, Фиона не позволит.

– Может, ей лучше не говорить?

– Я так не думаю.

Деклану трудно было это признать, но он говорил Линчу правду. Они больше не смогут доверять Ноэлю. Если даже он так думает, чего ожидать от Мойры, если та узнает?

Лучше на этом не зацикливаться.

– Кроме того, придется сообщить Айдану и Синьоре, – сказал Деклан.

– Зачем? – забеспокоился Ноэль. – Я завязал. Я не хочу, чтобы они знали, каким слабаком я оказался.

– Ты не слабак, Ноэль. Ты очень сильный. Не каждый может делать то, что делаешь ты. Я знаю. Уж поверь мне.

– Нет, я не верю, Деклан. У тебя никогда не было зависимости – кружка пива вечером, не более. Равновесие и умеренность – вот чего мне всегда не хватало.

– Тебе удалось сделать больше, чем остальным на твоем месте. Я восхищаюсь тобой, – просто сказал Деклан.

– А я вот не могу собой восхищаться. Я себя презираю, – сказал Ноэль.

– Ты думаешь, сможешь этим помочь Фрэнки, когда она подрастет? Ну же, Ноэль. Близится ее первое Рождество. Вся улица будет праздновать. К тому времени ты должен привести себя в форму. Никакой жалости к себе.

– А как же Синьора и Айдан?

– Они подозревают, что что‑то не так. Нехорошо играть с ними в такие игры. Они смогут принять это. Им довелось многое пережить.

– А кому еще я должен рассказать? – спросил Ноэль обиженно.

– Конечно, Лизе и Эмили, – не колеблясь, ответил Деклан.

– Нет, пожалуйста, только не Эмили.

– Не нужно говорить твоим или моим родителям, но Эмили и Лиза должны быть в курсе.

– Я думал, что уже завязал, – сказал грустно Ноэль.

Деклан старался оставаться оптимистом.

– Скоро ты покончишь с этим, а пока, чем больше помощи ты можешь получить – тем лучше.

– Возвращайся в свою жизнь и исцеляй больных, Деклан. Не возись со мной и моими дурными привычками. Живи в реальном мире.

– Что же может быть более реальным, чем мужчина, чья дочь родилась в один день с нашим сыном? Подумай, что бы сказала Стелла.

– Слава Богу, она не знает, как все обернулось, – искренне произнес Ноэль.

– Пока что все хорошо. Так и будет дальше. К тому же, если верить твоим и моим родителям, Стелла все‑таки знает и все понимает.

– Но ты же не веришь во всю эту загробную чушь, Деклан?

– Не совсем, но ты знаешь… – неуверенно начал Деклан.

– Нет, не знаю. Совсем не знаю. Но если я должен сказать Айдану и Синьоре, я сделаю это. Годится?

– Спасибо, Ноэль.

Врач рассказал Фионе о Ноэле. Та, как всегда, восприняла новость с оптимизмом и практичностью.

– Судя по твоим словам, он осознал весь ужас того, что натворил, – проронила она.

– Да, но мне бы хотелось знать, почему он сорвался, – обеспокоенно протянул Деклан.

– Но ты сам сказал, что он не в лучшей форме.

– Последние несколько месяцев он сотни раз был не в самой лучшей форме, и тем не менее, он не пускался в запой. Он так любит ребенка. Ты бы видела его, когда он держит ее на руках. Он не хуже любой матери.

– Я знаю, я видела. Все видели. Этот ребенок может рассчитывать на помощь десятка семей как минимум.

– Ноэль очень болезненно переживает насчет того, не узнали ли другие. Но ему придется кое‑кому признаться. Пока он сам не расскажет, не говори никому.

– Могила, – отрубила Фиона.

Деклан Кэрролл наконец появился в хирургическом отделении. Он опоздал на два часа, поэтому пришлось звать доктора Хэта.

– Матти Скарлетт звонил пару раз. Сказал, что вы обещали ему результаты анализов.

– Да, они готовы, – хмуро сказал Деклан.

– Я так и думал, – с сочувствием произнес доктор Хэт.

– Почему жизнь – такое дерьмо, Хэт? – выдохнул Деклан.

– Обычно я произношу эту фразу, а вы говорите, что жизнь не так уж плоха.

– Сегодня я полностью согласен с вами. Я пойду к Матти. Вы можете задержаться еще немного?

– Я останусь, сколько нужно. Но пациенты не хотят меня – они спрашивают, когда придет настоящий врач, – сказал доктор Хэт.

– Охотно верю. Они до сих пор интересуются, родился ли я на свет божий к тому моменту, как у них возникли первые проблемы со здоровьем. И ответ на этот вопрос всегда отрицательный.

Дверь открыл Матти.

– А, Деклан. Какие новости? – он говорил тихо. Не хотел, чтобы его жена Лиззи слышала разговор.

– Ты же знаешь, какие они там все расслабленные в больнице, – сказал Деклан, – возятся, как черепахи.

– Так что? – спросил Матти.

– Так вот я подумал – может нам выпить по кружке пива? – предложил Деклан.

– Пойду возьму Хувза, – сказал Матти.

– Нет, пойдем в паб Кейси, а не в ваш – в вашем слишком много знакомых. Мы толком и поговорить не сможем.

По лицу Матти Деклан понял: тот догадывается, что новости неутешительные.

Пиво им принес сам старина Кейси. Он попытался завязать разговор о погоде, соседях и кризисе, но Деклан и Матти не поддержали его, и старина Кейси оставил их в покое.

– Говори прямо, Деклан, – сказал Матти.

– Пока только ранняя стадия, Матти.

– Думаю, что все серьезно, раз ты пригласил меня выпить среди бела дня. Так ты мне скажешь или придется выбивать из тебя правду?

– На рентгеновском снимке есть небольшое затемнение. Томография показала маленькую опухоль.

– Опухоль?

– Да. Я записал тебя к специалисту в следующем месяце.

– В следующем месяце?

– Чем раньше займемся проблемой, тем лучше, Матти.

– Но как тебе удалось записать меня так рано? Я думал, что там очередь на запись, как к гробу Господню.

– Я попросил сделать мне одолжение, – ответил Деклан.

– Но я простой работяга, Деклан, и я не могу позволить себе такие дорогостоящие штуки…

– Ты же сорвал приличный куш на скачках несколько лет назад. Говорил, что положил эти деньги в банк.

– Но это на черный день, для непредвиденных ситуаций.

– Матти, черный день настал.

Деклан громко выдохнул. Разговор был тяжелый. Он понимал, что лжет – уже который раз за день:

– Матти, дело в том, что если ты записался на прием к этому врачу, то его нельзя отменить. Нужно платить в любом случае.

– Да это обдираловка, – возмутился Матти. – Эти люди что – совсем зажрались?

– Так работает система, – устало прошептал Деклан.

– И как такое допускают? Что творится! – неодобрительно покачал головой Матти.

– Ты же пойдешь, правда? Скажи, что пойдешь.

– Пойду, потому что прием нельзя отменить. Ты, конечно, удружил, Деклан… Но если он предложит какое‑то дорогостоящее лечение, он не получит от меня больше ни цента, – сердито буркнул Матти.

– Во время приема он назначит лечение. Один визит…

– Ладно, ладно, – буркнул Матти.

– Ты даже не спрашиваешь о других возможных вариантах, – сказал Деклан. – Ведь есть еще химиотерапия, радиотерапия, удаление…

Матти зыркнул на Деклана с таким видом, будто он в курсе дела.

– Так ведь этот докторишка, чей роллс‑ройз я оплачиваю, надеюсь, и расскажет мне через месяц обо всех этих вариантах? Нет смысла думать об этом заранее. Понятно?

– Понятно, – согласился Деклан, думая, когда же закончится этот день.

К тому времени, когда Мойра заявилась на Честнат‑Корт, там все улеглось.

Ноэль согласился не пить сегодня. Малахия отвел его на собрание анонимных алкоголиков, где его не ругали и стыдили, а просто дружелюбно приветствовали.

В середине собрания Ноэль вспомнил, что никого не предупредил на работе, что его не будет.

– Об этом уже давно позаботился Деклан, – сказал Малахия.

– А что он сказал?

– Что он твой врач и что ты не в состоянии сегодня прийти на работу. Что он звонит из твоей квартиры.

– Интересно, как к этому отнесся мистер Холл, – Ноэль сильно переживал.

– О, Деклан успокоил его. Ты бы тоже поверил каждому его слову. В любом случае, он говорил правду. Ты действительно не в состоянии идти на работу и он действительно звонил из твоей квартиры.

– Он был очень разочарован мной, – сказал Ноэль. – Надеюсь, он не отвернется от меня теперь.

– Не думаю. Кажется, он был расстроен по другому поводу.

Малахия знал, когда нужно проявлять твердость, а когда – сочувствие.

Мойра не была особо рада присутствию Малахии в квартире Ноэля.

– Вы тоже сидите с ребенком? – спросила она.

– Нет, мисс Тирни. Я из общества анонимных алкоголиков. Мы вместе туда ходим на собрания.

– Ах, вот как… – она прищурила глаза. – А что – есть повод для визита?

– Мы были вместе на собрании здесь неподалеку, и Ноэль пригласил меня на чашечку чаю. Это же не запрещено?

– Конечно – не стоит воспринимать меня как ужасного монстра. Я здесь для того, чтобы обеспечить нормальную жизнь Фрэнки. Просто вчера у нас с Ноэлем состоялся откровенный и неприятный обмен мнениями, поэтому, когда я увидела вас здесь, я решила, что вы… что Ноэль мог… Ну, в общем, что случилось что‑то плохое.

– Ну теперь вы успокоились? – вкрадчиво спросил Малахия.

– Скоро вернется Фрэнки. Нам нужно приготовить для нее вещи. Или вы еще что‑то хотели узнать? – вежливо спросил Ноэль.

Мойра удалилась.

Малахия повернулся к Ноэлю.

– Ну и зануда, – воскликнул он, и впервые за целый день Ноэль улыбнулся.

Все занимались приготовлениями рождественской вечеринки для Фрэнки и Джонни. Шли бурные и длинные обсуждения, какие шарики и бумажные гирлянды нужно развешивать и где. Праздновать собирались на Честнат‑Корт: там была большая общественная комната, которую сдавали для различных торжественных случаев. Лиза и Ноэль зарезервировали ее заранее. Они долго спорили, устраивать вечеринку или нет. Ведь Ноэль был еще слишком слаб.

– Давай не будем отказываться, – просила Лиза. – Иначе, когда она вырастет и станет смотреть свой детский фотоальбом, она спросит, почему мы не праздновали ее первое Рождество.

– Она не будет смотреть альбом вместе с нами, – хмуро сказал Ноэль.

– Что ты хочешь сказать?

– Ее заберут у меня. И поделом. Разве можно оставлять ребенка со мной?

– Ну спасибо тебе от всех нас – от всех людей, которые из кожи вон лезут, чтобы она чувствовала себя как в полноценной семье, – с укором произнесла Лиза. – Мы не собираемся так просто сдаваться. Сажай ее в коляску, Ноэль, и давай посмотрим на эту комнату.

В этот момент в дверь позвонили.

– Ноэль, это Деклан. Ты не мог бы посидеть часок‑полтора с Джонни? Нам очень нужно решить кое‑какие дела.

Впервые после того, как Ноэль напился, Фиона и Деклан решились оставить Джонни у Ноэля. Это было прощение и предложение мира, а также демонстрация доверия. Ноэль выпрямил спину и приосанился.

– Конечно, Деклан, мы возьмем его с собой. Мы собираемся посмотреть комнату, в которой будет проходить его первое Рождество, – сказал Ноэль.

Он понял, что Деклан обрадовался тому, что они все‑таки решили устраивать рождественскую вечеринку.

Рождественская вечеринка состоялась за три дня до Рождества. Прекрасная возможность для общения семьями. Как правило, в этот день все спокойно сидят за столами, доедая свою порцию индейки и перещелкивая каналы телевизора. Но в этот раз появился хороший повод собраться вместе, надеть бумажные шляпы и делать вид, что все это веселье – исключительно ради детей.

Двое малышей все равно проспят всю вечеринку.

Лиза занялась украшением комнаты, она выбрала алые и серебристые тона. Эмили помогла ей повесить тяжелые пурпурные шторы, которые они позаимствовали из актового зала церкви. Динго Дугган привез целый фургон остролиста – по его словам, он раздобыл его где‑то за городом. Айдан и Синьора украсили елку. Они собирались привести своего внука, Джозефа Эдварда, а также внука Матти – Томаса Матенса Фэзэра, который согласился прийти только с условием, что его не станут заставлять смотреть за детьми и сидеть за детским столом.

Джози и Чарльз предложили разместить где‑то изображение святого Иарлафа, Лиза дипломатично приняла их предложение и нашла место на стене, где он не слишком привлекал внимание.

Саймон и Мод были заняты обслуживанием какой‑то вечеринки, поэтому не смогли прийти. Поэтому организацией праздничного ужина пришлось заняться Эмили. Она попросила всех женщин принести какое‑то мясное или овощное блюдо, а мужчин – вино, пиво или другие легкие напитки и десерты. Естественно, десерты получились все одинаковые – шоколадные тортики и рулеты, купленные в супермаркете. Их красиво разложили по бумажным тарелкам на отдельном сервировочном столике, который привезут в комнату после основных блюд.

Ноэль показал Фрэнки все рождественские украшения. Девочка радостно взвизгнула, посасывая пальцы, и Ноэль с обожанием улыбнулся ей в ответ.

На крошке был красный комбинезон и красный чепчик. Взрослые нежно передавали девочку и Джонни из рук в руки, фотографируя малышей со всеми присутствующими. Даже Томаса уговорили присоединиться к позированию перед фотокамерой рядом с тремя другими подростками, державшими в руках пирожки.

Отец Флинн привел трех чешских музыкантов. Им было одиноко в Дублине, они скучали по родине, поэтому отец Флинн привлек их. Они были вполне довольны, поскольку могли хорошо поесть, заработать денег на карманные расходы и порадовать аудиторию своим выступлением.

Они исполняли рождественские песни на чешском и английском языках. Наконец они запели:

В яслях спал на свежем сене

Тихий крошечный Христос

Месяц, вынырнув из тени,

Гладил лен Его волос…

Все притихли и стали смотреть на двух спящих малышей. Потом вполголоса подхватили следующие слова:

Бык дохнул в лицо Младенца

И, соломою шурша,

На упругое коленце

Засмотрелся, чуть дыша.

И все присутствующие, верующие и неверующие, прониклись духом Рождества.

– Спасибо, что ты согласился подвезти Матти, – сказала Лиззи, когда Деклан заглянул в дом Скарлеттов холодным серым январским утром. – Он терпеть не может ходить в банк. Он там себя чувствует не в своей тарелке. Он уже оделся как на парад. Все утро ведет себя, словно тигр в клетке.

– Не беспокойся, Лиззи. Мне по пути – я тоже туда еду, так что мне будет веселей с компанией.

Деклан догадался, что Матти и словом не обмолвился с Лиззи о визите к врачу. Он посмотрел на Матти – тот, по‑видимому, надел свой лучший костюм и галстук. Деклан заметил, как сильно Матти сдал и похудел за последнее время. Странно, что Лиззи не замечает этого.

Они ехали в тишине. Матти нервно барабанил пальцами по ноге. Деклан подбирал слова, которые скажет, когда мистер Харрис сообщит диагноз, о котором Деклан догадывался по рентгеновским снимкам, томографии и анализам.

Сначала они заехали в банк, где Деклан обналичил чек, чтобы доказать, что у него тоже был повод туда заскочить. Матти снял со счета пятьсот евро.

– Даже скряге Харрису этого должно хватить с лихвой, – бормотал он, нервно засовывая деньги в кошелек.

Матти Скарлетту не очень хотелось носить при себе такую большую сумму, но еще больше ему не хотелось отдавать эти деньги какому‑то скупердяю.

Однако мистер Харрис оказался милым, обходительным человеком. Он с радостью пригласил Деклана присутствовать на приеме.

– Если я начну сыпать медицинскими терминами, доктор Кэрролл сможет перевести мои слова на обычный язык, – с улыбкой сказал он.

– Деклан – первый человек на нашей улице, который стал настоящим профессионалом, – гордо заявил Матти.

– Это правда? В нашей семье я тоже первый получил высшее образование. Уверен, у вас дома стоит большая фотография с выпускного, – предположил мистер Харрис.

– Да, она стоит на месте, где все обычно ставят лампу со святым сердцем, – усмехнулся Деклан.

– Понятно. Итак, мистер Скарлетт, давайте не будем терять время и займемся вашей проблемой, – вернулся к сути вопроса мистер Харрис. – Вы сдали кое‑какие анализы и прошли процедуры в больнице. Я посмотрел на рентгеновский снимок ваших легких, серых пятен нет, только черно‑белые оттенки. У вас наблюдается крупная растущая опухоль в левом легком и вторичная опухоль печени.

Деклан заметил на столе доктора графин с водой и стакан. Мистер Харрис налил воды и протянул стакан Матти, который молча слушал приговор доктора.

– Мистер Скарлетт, нам нужно решить, как с этим бороться.

Матти продолжал молчать.

– Может быть, рассмотреть вариант с операцией? – спросил Деклан.

– Нет, пока рано. Пока что я бы предложил выбрать между радиотерапией и химиотерапией. К тому же рекомендуется паллиативный уход дома или в хосписе.

– А что такое паллиативный уход? – наконец заговорил Матти.

– За вами будут ухаживать специально обученные медсестры, которые знают, как обеспечить наилучший подход к пациенту в подобных тяжелых случаях. Это замечательные понимающие люди. Они знают, как облегчить симптомы и страдания.

– У них тоже есть опухоли? – спросил Матти.

– Нет, но их специально обучают, и они знают это, исходя из собственного профессионального опыта. Они помогают пациенту избавиться от боли и улучшить качество жизни.

Матти задумался.

– В моем понимании качество жизни – это долгая жизнь. Долгая жизнь с Лиззи. Я хочу снова видеть своих детей, увидеть, как устроятся на работу мои близнецы, как из моего внука, Томаса Маттенса Фэзэра, вырастет хороший молодой человек. Я хочу ходить со своей собакой Хувзом в паб, болтать там с приятелями и три раза в год посещать скачки. Вот что я называю качеством жизни.

Деклан заметил, как мистер Харрис снимает очки и задумчиво протирает их салфеткой. Он собрался с силами и снова заговорил:

– Вы сможете все это делать какое‑то время. Так что будем надеяться на лучшее.

– А жить долго‑долго не смогу?

– Нет, мистер Скарлетт. Долго‑долго жить вы не сможете. Поэтому сейчас важно сконцентрироваться на том, как правильнее использовать оставшееся время.

– А сколько осталось?

– Трудно сказать точно…

– Так сколько?

– Несколько месяцев. Может быть, полгода. Может, дольше, если повезет…

– Благодарю вас, мистер Харрис. Должен признать, вы предельно ясно все мне обрисовали. Конечно, это не стоит сотен евро, но тем не менее вы были откровенны и добры. Сколько я должен вам?

Матти достал кошелек из кармана и положил его на стол.

Мистер Харрис даже не посмотрел на него.

– Нет‑нет, мистер Скарлетт, вас привел мой коллега доктор Кэрролл. А у нас так заведено – мы не берем деньги за консультации, которые даем своим коллегам.

– Но ведь это проблема не Деклана, а моя, – сконфуженно прошептал Матти.

– Вы его друг. Она вас привел. Он мог повести вас к другому специалисту. Все нормально. Пожалуйста, спрячьте деньги. Я напишу и передам свой диагноз и рекомендации доктору Кэрроллу. А он за вами присмотрит.

Мистер Харрис провел их до лифта. Деклан увидел, как мистер Харрис отрицательно качает головой, когда администратор попыталась вручить ему счет на оплату. Деклан облегченно вздохнул. Теперь оставалось следить за Ноэлем, чтобы тот больше не пил, и помочь Матти сообщить о своей болезни Лиззи.

Слава Богу, что Хэт управляется в хирургическом отделении без него.

Как только Деклан появился на пороге дома, по его виду Фиона сразу поняла: случилось что‑то нехорошее.

– Деклан, на тебе лица нет. Что произошло? Опять Ноэль?

– Я люблю тебя, Фиона. И я люблю Джонни, – сказал он, хватаясь руками за голову.

– Деклан, ради всего святого – что произошло?

– Матти…

– Что с ним? Деклан, прошу тебя, скажи…

– Ему осталось жить всего лишь несколько месяцев, – сказал Деклан.

– Не может быть! – ошарашенная Фиона плюхнулась на стул.

– Это так. Сегодня утром я ходил с ним к врачу.

– Я думала, вы поехали в банк.

– Да, сначала мы заехали в банк, чтобы он снял денег и заплатил врачу.

– Он поехал туда тайком от жены? Он, наверное, сильно переживает, – сказал Фиона.

– Это я его заставил, но врач отказался брать деньги.

– Но почему он не сказал жене?

– Ты что – не знаешь Матти? – ответил Деклан.

– Он должен обо всем рассказать Лиззи, – промолвила Фиона.

– Уже. Мы вместе рассказали ей, – с ужасом в глазах прошипел Деклан.

– И?..

– Это было ужасно. Даже хуже. Лиззи говорила, что им нужно сделать столько дел вместе с Матти. Она планировала поехать с ним на скачки Гранд Нэшнл в Ливерпуле. Но ты знаешь, Матти не доживет до этого события.

И Деклан зарыдал как ребенок.

Мод и Саймон, которые всю сознательную жизнь прожили с Матти и Лиззи, были в шоке.

– Но ведь он еще совсем не старый, – выдавила Мод.

– Да, сегодня шестьдесят лет считается средним возрастом для мужчины, – согласился Саймон.

– Ты помнишь торт, который мы испекли ему на день рождения?

– Да, с надписью «шестьдесят славных лет».

– Придется отложить наш отъезд в Америку, – сказала Мод.

– Мы не можем этого сделать. Там не будут держать место для нас, – озабоченно возразил Саймон.

– Мы найдем другое место. Попозже.

Но Саймон не хотел соглашаться.

– Мод, это ведь такой шанс. Он хотел, чтобы мы им воспользовались. Мы будем зарабатывать много денег и сможем отсылать часть ему.

– Что‑то не припомню, чтобы Матти интересовали деньги.

– Да, ты права. Я просто пытался найти отговорки, – согласился Саймон.

– Давай постараемся получить временную работу в ресторанах Дублина.

– Они не станут нанимать нас. У нас недостаточно опыта.

– Ну же, Саймон. Не будь таким пессимистом. У нас есть прекрасные рекомендации от людей, которых мы обслуживали. Уверена, что нас охотно наймут.

– С чего начнем?

– Думаю, сначала нам придется немного раскошелиться. Мы пойдем в «Квентинз», «Колмз» и к Антону. В самые лучшие места. Мы сделаем своего рода исследование, проверим, как там все устроено, а потом вернемся и попросим работу.

– Кажется, не время заниматься этим, когда бедняга Матти в таком состоянии.

– Это лучше, чем оказаться по другую сторону океана, – аргументировала Мод.

Близнецы начали с ресторана «Колмз», который располагался на Тара‑Роуд. Они заказали самые дешевые блюда и записывали все детали: как обслуживают официанты, как предлагают попробовать вино, как подают сыр, как его нарезают, выполняются ли пожелания клиентов.

– Нам придется научиться разбираться в сырах, прежде чем соваться в это место, – прошептала Мод.

– А вон хозяин, – Саймон указал на Колма, владельца ресторана.

Тот подошел к их столику.

– Рад видеть молодежь в нашем ресторане, – сказал он, поприветствовав их.

– Мы занимаемся кейтерингом, – неожиданно выпалила Мод.

– Правда?

Саймон расстроился. Они не планировали так рано раскрывать карты. Теперь стало понятно, что они здесь скорее подсматривают идеи, а не просто обедают.

– У нас хорошие рекомендации. Мы бы хотели оставить вам свою визитку на случай, если у вас будет нехватка персонала.

– Спасибо. Я обязательно сохраню ее. Послушайте, а вы случайно не родственники Кэти Митчелл из семьи Скарлетта Фэзэра?

– Да, это она обучала нас, – гордо ответила Мод.

– Она была замужем за нашим двоюродным братом, Нилом Митчеллом, – Саймон решил, что дальше объяснять не стоит.

– Хорошо. Если вас обучала Кэти, вы наверняка профессионалы. Но пока у меня нет работы для вас. Мы только что взяли на работу дочь моего партнера – Энни. Вон она. Так что пока никаких вакансий. Но я буду иметь вас в виду.

И он удалился на кухню.

– А он мил, – прошептала Мод.

– Да уж. Надеюсь, он не станет прямо сейчас звонить Кэти. Она очень расстроилась по поводу болезни Матти – это будет выглядеть бестактно.

Матти решил пройти курс химиотерапии. Все на Сент‑Иарлаф‑Крещент знали об опухолях и предлагали свои варианты исцеления. Джози и Чарльз Линч сообщили, что в знак признательности за его вклад в кампанию по сбору денег, святой Иарлаф замолвит за него словечко наверху. Доктор Хэт сказал, что с удовольствием будет возить Матти в паб – в любое время. Хэт не станет там оставаться, но будет забирать его домой. Эмили Линч старалась поднять Матти настроение новыми кустарниками, которые она высадила в садике возле его дома.

– Эмили, вы думаете, я смогу увидеть, как они цветут? – спросил он однажды.

– Ну же, Матти. Великие садоводы истории всегда знали, что кто‑то увидит цвет их растений. В этом заключается весь смысл.

– Ну да, – протянул Матти, отметая в сторону дурные мысли.

Родители Деклана неожиданно стали замечать, что после ужина на столе остается то половина ножки ягненка, то несколько стейков.

Каждый день к ним заходила Кэти Скарлетт и часто приносила что‑нибудь поесть.

– Пап, мы приготовили слишком много пирогов с лососем. Мам, ты меня очень выручишь, если возьмешь немного себе.

Часто она приводила с собой сына Томаса. Этот живой непоседливый мальчуган не позволял Матти скучать.

Дела шли намного лучше, чем предполагал Деклан. Он думал, что жизнерадостный Матти впадет в глубокую депрессию. Но не тут‑то было. Отец Деклана говорил, что Матти по‑прежнему оставался душой компании в пабе. Он выпивал столько же кружек пива, как и раньше, считая, что они уже не причинят ему большего вреда, чем его болезнь.

Деклан написал письмо доктору Харрису:

«Вы были очень добры и отзывчивы, когда я привел к вам на консультацию Матти Скарлетта. Вы отказались от оплаты услуг, за что отдельное спасибо, – и я решил, что вам будет интересно узнать, что Матти справляется с ситуацией, держится молодцом и проживает каждый день в полную силу.

Вы и ваш позитивный подход во многом помогли ему пережить страшную новость, за что я вам очень благодарен.

Деклан Кэрролл»

Ответ мистера Харриса был таким:

«Уважаемый доктор Кэрролл!

Очень рад, что вы мне написали. У меня есть друзья, которые открыли клинику и им нужен партнер. Они спросили меня, могу ли я кого‑то порекомендовать. Я сразу подумал о вас. Она расположена в хорошем районе Дублина. Вас обеспечат жильем с правом выкупа, если потребуется.

Прилагаю кое‑какие распечатки с дополнительной информацией.

Это замечательные и неравнодушные люди. То, что больница находится в престижном районе, совсем не означает, что туда обращаются сплошь богатые ипохондрики. Там такие же пациенты, как и везде.

Дайте мне знать, если вас заинтересовало это предложение, и пришлите свое резюме. Я все устрою и передам вам их решение.

Я не забуду вашего друга Матти Скарлетта. Такие искренние открытые люди не часто попадаются в нашей жизни.

Жду вашего ответа,

С наилучшими пожеланиями,

Джеймс Харрис»

Деклан перечитывал письмо трижды, прежде чем его смысл полностью дошел до него.

Ему предлагали место в одной из самых престижных клиник Дублина, дом с большим садом и место в элитной школе для Джонни. На такую работу он надеялся претендовать не раньше, чем лет через десять. Но сейчас, когда ему только тридцать! В это верилось с трудом.

Когда пришло письмо, Фиона уже была на работе. Пришла Эмили, чтобы забрать Джонни, потом заехать за Фрэнки и вместе с детьми отправиться в благотворительный магазин. После обеда Эмили должна привезти ребенка обратно к родителям Деклана. Система работала как часы, и Ноэль, кажется, пришел в себя.

Смена Деклана начиналась в десять часов, так что у него будет время навестить Матти и обсудить с ним встречу с сиделкой, которая должна была прийти сегодня в первый раз. Деклан был знаком с ней. Это была опытная добрая женщина по имени Джессика, которая знала, как оказывать психологическую поддержку больному и быстро реагировать на его запросы и потребности.

– Он самодостаточный человек, Джессика, – предупредил ее Деклан. – Не удивляйтесь, если он скажет, что у него все в порядке.

– Я знаю, Деклан. Не волнуйся. Мы поладим.

И Деклан знал, что так и будет.

Мойра быстрым шагом неслась по улице Сент‑Иарлаф‑Крещент, когда Деклан вышел из дома. Она как будто приросла к своей папке с записями. Деклан ни разу не видел ее без этих бумажек. Он помахал ей рукой и не стал останавливаться, но Мойра, видимо, хотела переговорить о чем‑то.

– Куда это вы направляетесь? – спросил он.

– Я слышала, что на вашей улице продается дом, – ответила Мойра. – Я всегда хотела иметь садик рядом с домом. Вы слышали что‑нибудь о продаже? Это номер 22.

Деклан быстро сообразил – здание принадлежало некой старушке, которая переезжала в дом престарелых, и как раз находился по соседству с родителями Ноэля. Линчу это совсем не понравится.

– Ах да, знаю. Он в очень плохом состоянии, – сообщил Деклан. – Хозяйка жила как отшельница.

– Тогда она должна уступить, – радостно воскликнула Мойра.

Улыбка делала ее намного привлекательнее.

– Ноэль в порядке? – спросила она.

– Боюсь, Мойра, что вы видитесь с ним чаще, чем я, – ответил Деклан.

– Да, вы правы. Это моя работа. Но иногда он бывает раздражителен, вы не находите?

– Раздражителен? Нет, никогда не замечал.

– На днях он выбил у меня записи и накричал на меня.

– А из‑за чего все это произошло?

– Из‑за какого‑то Динго Дуггана, которого он просил нянчить ребенка. Я начала расспрашивать о нем, а Ноэль накричал на меня, назвал его простым, но недалеким малым и вывалил в мой адрес кучу бранных слов. Это было нестерпимо.

Деклан угрюмо смотрел на нее. Так вот почему Ноэль слетел с катушек в тот вечер. Деклан не решался что‑то сказать.

– Деклан, что с вами? – спросила Мойра. – У меня такое ощущение, что вы чего‑то недоговариваете.

Деклан едва подавил гнев. Скоро он будет далеко от Мойры, Ноэля и всей Сент‑Иарлаф‑Крещент. Ему удалось удержать себя в руках – негоже напоследок ругаться и портить о себе впечатление.

– Уверен, вы справились с этой ситуацией, Мойра, – сказал он. – Ведь вы, наверное, привыкли к переменам в настроении своих клиентов – как и мы привыкаем к своим пациентам.

– Хорошо бы иметь перед глазами полную картину, – сказала Мойра. – А пока что я уверена – от меня что‑то скрывают.

– Когда вы выясните, что именно, поделитесь со мной, пожалуйста.

Деклан изобразил подобие улыбки и отправился по делам.

Он зашел в благотворительный магазин, где работала его мать, и поцеловал в лоб сынишку, который сидел в коляске рядом со своей подружкой Фрэнки. Эта парочка малышей отлично подходила для съемки в рекламе детской одежды – они все время держались за руки.

– А кто у нас папочкин сыночек? – заигрывал с малышом Деклан.

Его голос казался чужим. Молли Кэрролл озабоченно посмотрела на своего сына.

– Деклан, ты зачем пришел? Что‑то хотел? – спросила она.

Зашел просто увидеть ребенка и наследника и поблагодарить свою дорогую матушку и подругу Эмили за то, что вы облегчаете нашу жизнь.

Он улыбнулся. Теперь его улыбка была искренней.

– Ну, это самое простое, что я могу для тебя сделать, – довольно проворковала Молли. – У меня есть все, о чем мечтает любая мать. Мой сын и внук живут со мной. Когда я думаю о тех родителях, которые годами не видят детей или внуков, я понимаю, насколько Бог милостив ко мне.

Так будет длиться недолго, подумал про себя Деклан.

Он отправился к дому Матти и Лиззи. Они спорили, как следует встречать Джессику, которая сегодня утром должна прийти к Матти в первый раз.

– Я приготовила лепешек к чаю, но Матти считает, что ее следует хорошенько накормить обедом. А что ты думаешь, Деклан?

– Думаю, что для первого раза достаточно лепешек. А в следующий раз вы можете угостить ее чем‑то посерьезнее, – ответил Деклан.

– Она замужем? – спросил Матти.

– Вдова. Ее муж умер три года назад.

– Пусть ему земля будет пухом. Наверное, ей тяжело, – сказала Лиззи, забывая, что скоро тоже окажется вдовой.

– Да, но у Джессики доброе сердце. Она полностью и целиком отдается своей семье и работе.

– Очень мудро, – одобрила Лиззи. – Надеюсь, у них тогда был хороший врач, как у нас, – и она с теплотой посмотрела на Деклана.

– Скажи это еще раз, – улыбнулся Матти.

– Прекрати, Матти, а то я сейчас начну зазнаваться, – пошутил Деклан.

– Так есть с чего! Я всем рассказал об этом мистере Харрисе, который отказался брать у меня деньги, потому что ты его коллега по работе, а я – твой приятель.

Деклан почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. К тому времени, как Матти умрет, они с Фионой будут жить в другой части Дублина. Не только Матти и Лиззи останутся без своего врача, но и его родители останутся без сына и внука.

По дороге на работу он заскочил к Джози и Чарльзу Линчам.

– Я слышал, что рядом с вами продается домик? – спросил он.

– Да, но объявление повесят только завтра. А ты откуда знаешь?

– От Мойры, – буркнул Деклан.

– О Боже, эта женщина знает о каждом чихе в этом районе, – удивилась Джози.

– Она заходила к нам, чтобы проверить, нет ли у нас собачьей шерсти. Интересные у нее представления, неужели она и вправду думает, что у собак не выпадает шерсть? – возмущенно покачал головой Чарльз.

– Она собирается купить дом по соседству, – криво усмехнулся Деклан.

– Не может быть! – воскликнула Джози. – Она и так практически поселилась у нас.

Чарльз снова покачал головой.

– Ноэлю это не понравится. Совсем не понравится.

– Нам всегда на помощь приходит Деклан, – улыбнулась Джози.

Это ненадолго, подумал про себя Деклан.

Когда он наконец оказался в отделении, все пациенты будто сговорились: вспоминали прошлое и те случаи, когда врач им помог. Если бы Деклан доверял хотя бы половине тех лестных слов, которые прозвучали в его адрес, у него бы уже нимб засиял над головой. Доктору Кэрроллу хотелось, чтобы все это ему говорили не сегодня. Только не сегодня, когда он решился изменить свою жизнь и уехать.

На обед он забронировал столик в ресторане у Антона. Он хотел сообщить Фионе о полученном предложении в приятной обстановке, а не дома, где его родители могли услышать разговор.

– Откуда вы узнали о нас, сэр? – поинтересовался швейцар в ресторане.

Деклан хотел было сказать, что Лиза Келли упоминала о нем, но передумал.

– Из газет, – ответил он.

– Надеюсь, мы оправдаем ваши ожидания, – изрек Тедди.

– Я тоже надеюсь, – сказал Деклан.

День тянулся очень медленно. Казалось, семи часов, когда должен заехать Динго, им никак не дождаться.

Пару недель назад водитель фургона был на вечеринке в греческом ресторане и танцевал на битых тарелках, после чего Деклану пришлось вытаскивать мелкие осколки из ступней бедняги. О деньгах не было и речи, особенно в случае с Динго. Они договорились, что пациент отплатит несколькими ходками на своем фургоне, когда Деклан будет переезжать. Это означало, что можно отметить с Фионой радостную новость бутылкой шампанского.

Когда Кэрролл собирался уходить из больницы, к нему зашел Ноэль.

– Деклан, пожалуйста, удели мне несколько минут.

– Конечно. Проходи.

– Ты всегда такой доброжелательный. Соблюдаешь правила приличия или ты и вправду такой?

– Иногда соблюдаю правила приличия, а иногда – вот как сейчас – стараюсь помочь от чистого сердца.

Деклан добродушно улыбнулся.

– Я сразу перейду к делу. Я немного волнуюсь насчет Лизы. Не знаю, что делать…

– А что случилось? – осторожно спросил Деклан.

– Она полностью утратила чувство реальности с этим Антоном. Уже не понимает, где правда, а где – вымысел. Я чувствую, что с ней что‑то не то. Я‑то знаю, что такое, когда тебя бросают. Мне кажется, именно это она сейчас переживает.

– Она что – пьет?

– Нет‑нет, ничего такого. Это просто наваждение. Она строит какие‑то совместные планы на будущее, но она обманывает себя.

– Да, тяжеловато ей.

– Ей нужна помощь, Деклан. Она разрушает собственную жизнь. Пожалуйста, посоветуй, к какому врачу можно обратиться.

– Но я не ее врач, к тому же она не просила, чтобы ее куда‑то направляли.

– Ну же, Деклан. Ты никогда не играл строго по правилам. Пожалуйста, попроси какого‑нибудь… психиатра что ли, чтобы он поговорил с ней.

– Не могу, Ноэль. Так не пойдет. Я не могу ни с того ни с сего прийти к Лизе и сказать: Ноэль думает, что ты выбрала в жизни неправильное направление, поэтому давай‑ка сходим провериться к психиатру.

– Именно так. Ты же знаешь, какие слова подобрать, – взмолился Ноэль.

– Но она пока ничего не сделала такого, что дает основания считать ее не в своем уме. Конечно, здорово, что ты заботишься о ней, но, честно говоря, не думаю, что вмешательство извне здесь поможет. А ты сам не можешь заставить ее вернуться к реальности? Ведь вы живете под одной крышей.

– Думаешь, она станет меня слушать? – спросил Ноэль. – Только ты всегда мог меня нормально выслушать. В твоем присутствии у меня возникает ощущение, что я адекватный человек, а не какой‑то сумасшедший.

– Но ты и есть нормальный адекватный человек, Ноэль.

Деклан подумал, что, пожалуй, не осталось ни одного человека, который не сообщил бы ему, как им дорожит.

Фиона была в прекрасном расположении духа. Она не обедала, хотя Барбара предложила сходить вместе на обед и поболтать о сложной мужской натуре. Но Фиона сообщила, что идет вечером в ресторан к Антону. На что Барбара заявила, что в таком случае бессмысленно обсуждать с ней сложную мужскую натуру, поскольку Фионе достался не муж, а бриллиант, что в наше время – большая редкость.

На миссис Кэрролл был новый наряд: розовое платье и черный жакет. Сидя за ресторанным столиком, Деклан с гордостью смотрел на нее. Как она прекрасна. По элегантности она ни капли не уступает другим гостям. Он притянул к себе лицо супруги и крепко поцеловал.

– Деклан, ну что ты. Что подумают люди? – покраснела Фиона.

– Они подумают, что мы живы и счастливы, – сказал он и в этот момент принял второе по значимости решение своей жизни. Первым было решение добиться руки Фионы во что бы то ни стало. А сейчас он решил не говорить жене о письме мистера Харриса.

Возможно, он вообще никогда не скажет ей о нем. Почему‑то эта мысль посетила его сейчас как‑то сама собой.

– Знаешь, я тут подумал… Может, стоит купить домик номер 22 по Сент‑Иарлаф‑Крещент? Тогда у нас будет собственное жилье.