Глава 11. Никто не играет с робо

Коробок наконец‑то удалось нащупать. Чиркнула спичка, и слабый огонёк на мгновение осветил осунувшееся лицо Евгения Дроида. Он попытался подняться, но стукнулся головой о невидимый низкий потолок, выронив погасшую спичку.

– Ёлки!..

Наконец сера послушно зашипела, и ярким светлячком вспыхнул маленький огонек. Евгений Борисович осмотрел небольшую камеру с наглухо закрытой дверью. Согнувшись, на полусогнутых ногах, он в несколько шагов пересек каморку – в ширину метра три, в длину два с половиной. Пламя больно лизнуло пальцы, и Дроид, крякнув, бросил спичку. Газовая «зиппо» сейчас была бы очень кстати, но он бросил курить много лет назад.

Евгений Борисович нич его не помнил с того момента, как сел в черную «Волгу». Газ, хлороформ? Вполне возможно. Сколько он спал? Пленник поморщился. Во рту ощущался неприятный привкус какого‑то химического вещества.

Куда его привезли? Что это за место? Пленник замер, прислушиваясь. В кромешной темноте стояла удушливая, зловещая тишина. Евгений Борисович чувствовал, что засиживаться здесь ему нельзя и даже опасно. Продолжая осмотр, он наконец заметил в полу металлическую пластину и, встав на колени, внимательно ее ощупал. Похоже на заделанную шахту воздуховода. Нашарив в кармане небольшой швейцарский нож, Дроид кинул на пол рядом с пластиной несколько зажжённых спичек. Достав лезвие‑отвёртку, стал откручивать им шурупы на пластине.

Видимо, похитители здорово торопились, что не забрали инструмент! Или не приняли в расчет, что в руках инженера маленький ножик мог стать эффективным и по‑своему опасным оружием.

* * *

Марина смущенно отводила глаза, ловя на себе заинтересованные взгляды бойцов, расположившихся в салоне фургона.

– Классный костюмчик, – оценил сидящий напротив бугай, квадратными челюстями, поросшими курчавым волосом, меланхолично перемалывающий жвачку. Между коленями он сжимал автомат с глушителем. – Где взяла? Я б такой своей девчонке подарил.

Когда ее усадили в тесный прокуренный салон бок о бок с крепкими суровыми мужиками, весь запас привычных колкостей куда‑то улетучился. Под бесцеремонным взглядом цепких серых глаз Марина стыдливо запахнула спортивную куртку, надетую поверх комбинезона. Плотно облегающий, гладкий, непривычный костюм вызывал неприятное, острое чувство неловкости. Под угловатой кевларовой броней, которую так настойчиво пытались на нее одеть, было бы куда более спокойно. Ну, Вера, если это какой‑то прикол…

– Если у вас все лаборанты такие, я тоже хочу стать ученым, – заключил сероглазый, не переставая жевать.

Сидящий рядом с Мариной Жора хмыкнул в ответ. Фургон наполнился дружным солдатским хохотом. Понимая, что не стоит ожидать сочувствия от напарника, прекрасно улавливавшего настроение готовящихся к серьезной операции бойцов, Марина посмотрела на Ирину, ища поддержки.

– Чего вы к ней прицепились? – пришла на помощь та. – Не о чем больше говорить?

– Ну да, сама невинность, – не унимался сероглазый, по всей видимости, бывший в отряде заводилой. – Если у девушки видны крылышки и нимб, это значит, что они нужны для того, чтобы прятать рожки и хвост.

– Ничего у меня не видно, – еще больше смутилась Марина, и салон вздрогнул от нового выплеска радостных мужских эмоций.

– А ну, сбавь обороты, – пригрозил со своего места Климов.

– Вот именно! Вы забываете, с кем разговариваете, боец, – в голосе Ирины появились холодные властные нотки. – Мы не на прогулку едем.

– Не волнуйтесь, Ирина Петровна, – сероглазый сразу поостыл и перестал жевать. – Оформим в лучшем виде.

– Очень надеюсь. В противном случае мне придется серьезно обсудить с вашим начальством проблемы субординации среди личного состава.

– А это что за чудо? – один из бойцов ткнул пальцем в выключенного Фукса, посаженного в угол, и Марина в очередной раз пожалела, что поддалась на уговоры. Не стоило его брать с собой.

– Наш добрый дух, – на этот вопрос Жора решил ответить сам. – Без него мы никогда не выходим на дело.

– Впервые вижу живого робота.

– Кто сказал, что он живой? – удивился Сапронов‑старший. – Как вообще можно применять это слово к неодушевленному предмету? Нет, без обид, – Жора поймал взгляд Марины. – Просто он функционирует в соответствии со своей программой, вот и все. Мы же не здороваемся с кухонным комбайном, перед тем как готовить е ду? Если в этой области каждый будет поддаваться антропоморфизму [21], мир сойдет с ума.

– А как же наш Робомэр? – подала голос Марина. – Разве это не антропоморфизм?

– Не‑ет, – Жора покачал головой. – Это попытка запихнуть разум человека в железку, которой явно нужно как следует всыпать по шее.

Бойцы одобрительно загудели.

– Пять минут, – не оборачиваясь, доложил водитель.

– Маски, – коротко скомандовал Климов. Разговоры сразу прекратились, и бойцы все как один спустили на посерьезневшие лица защитные маски с прорезями для глаз, превращаясь в единый безликий механизм.

– Когда вашу пропажу заметили, наверняка обыскали дом и окрестности. Вход и выход в тоннель могли быть обнаружены? – спросил Климов у Ирины.

– Вряд ли. Хотя не уверена… все может быть.

Фургон свернул с дороги и, немного поковыляв на кочках, остановился у декоративной лесной опушки. Дождавшись, когда последний боец спрыгнет в траву, Марина, Жора и включенный Фукс последними выбрались из салона.

В мягком вечернем воздухе, наполненном звонким стрекотанием кузнечиков, струился щекотавший ноздри горячий дух шашлыка, к которому по‑курортному беззаботно примешивалась отдаленная музыка. Марина посмотрела на солнце, острыми медовыми нитями пронизывающее лесную листву. А ведь только позавчера она беззаботно наслаждалась прохладой Медного озера и запивала шутки братьев Сапроновых «свежесостаренным» сухим вином…

Вечно голодный Жора шумно втянул аромат жареного мяса и с грустью поглядел на живот, поверх которого с таким трудом удалось натянуть бронежилет. «Нет, брат, работать!» – приказал себе он.

– К садоводству туда, – сориентировала бойцов Ири на, махнув рукой дальше по дороге. – А выход из тоннеля в той стороне.

– Внимание! Даю вводную! Первоочередная задача – обеспечение безопасности губернатора, – Климов кивнул одному из бойцов. – Разделяемся. Наземная группа – с Вентилятором. Лоза, Ботаник и Михей – со мной. Мы проникаем на объект через подземный тоннель. По прибытии на позицию докладывать на кодированной частоте. Контакт только по моей команде – ударим одним кулаком. Удачи, орлы!

Вытянувшись в зловещую безмолвную гусеницу, группа омоновцев, предводительствуемая глыбоподобным Вентилятором, скрылась в придорожных кустах, направляясь в сторону садоводства. Трое оставшихся бойцов подошли к Климову, и Марина с неудовольствием узнала среди них сероглазого, которого выдавали двигающиеся под маской челюсти.

– Ботаник и Михей – фланги, – скомандовал майор. – Инженеры и Ирина Петровна – в ядро, Лоза – замыкающий.

Четверо солдат – сероглазый шел последним – в сопровождении двух гражданских и робота растворились в лесу, следуя указаниям Ирины.

– Ну, как? – говорливый Лоза пристроился рядом с обходящим кочки Фуксом, вслушиваясь в тихий голос футбольного комментатора, бубнящего из туловища робота.

– Один‑ноль, – пробасил в ответ Фукс.

– В нашу?

– В вашу.

– Хоть у кого‑то сегодня пруха, – фыркнул под маской боец.

– На той поляне, – сказала Ирина, и идущий впереди Климов поднял сжатый кулак. Все остановились.

– Ботаник, Михей!

Двое бойцов, укрываясь за стволами деревьев, двинулись к поляне. Через некоторое время они подали сигнал «чисто». Климов махнул рукой, и Жора подтолкнул заколебавшуюся было Марину вперед.

На небольшой поляне, устланной бугристым покрывалом белого мха, на котором кое‑где красными прыщами проступили поганки, возвыш ался трухлявый холмик вросшего в землю сарая. Ботаник и Михей уже возились со старым замком на покосившейся двери.

– Вмазать прикладом, и дело с концом, – первым не выдержал тот, кого называли Михей.

– Не надо, я захватила ключ, – Ирина запустила руку в карман брюк, но было уже поздно.

Один из солдат отработанным ударом сбил накрытый дерном замок. Скрипнула дверь, и отряд, пригибаясь, по очереди забрался в подземный сарай, остро пахнущий плесенью. В полутемной сырой каморке был свален всякий гниющий хлам: стопки журналов, удочки, велосипед «Салют» с «восьмеркой» на обоих колесах…

– Образцовый порядок, – снова не удержался от колкости Лоза, ткнув глушителем автомата изъеденный молью ватник.

– Люк под половицами.

Протопав по скрипящим доскам, Лоза и Ботаник поддели указанный фрагмент сгнившего пола, отставили его в сторону. В образовавшемся отверстии на полуметровой глубине была видна гладкая поверхность железного люка, рядом с которым располагалась небольшая консоль с кнопками.

– Ирина Петровна? – через плечо бросил опустившийся на одно колено Климов.

– Два, пять, восемь, шесть, – продиктовала Ирина.

Майор постучал по консоли затянутым в перчатку пальцем, и люк плавно отошел в сторону. В темном отверстии угадывались уходящие вниз ступеньки скоб‑трапа. Один за другим люди стали спускаться в проем. С транспортировкой Фукса возникли сложности, но Лоза неожиданно проявил смекалку, и робота удалось благополучно доставить вниз, продев под его руками ремни от автоматов. Наверху остались только Ирина и Михей.

Спустившийся последним Жора с интересом огляделся. Вертикальный колодец заканчивался небо льшой площадкой, от которой под землю уходил тускло освещенный настенными фонарями зев узкого тоннеля.

– А где вагонетка? – Бойцы рассредоточились по площадке, в лучах подствольных фонарей сверкнула узкая рельсовая колея.

Марина подошла к панели вмонтированного в стену терминала и наугад ткнула несколько выпуклых кнопок.

– Дохлый, – после нескольких попыток заявила она. – Нечего ловить.

– Сможешь починить? – спросил Климов.

– Нужно время.

– Значит, пёхом.

Климов вскарабкался по скоб‑трапу к ожидавшей наверху Орловой.

– Ирина Петровна, на этом ваша часть выполнена, дальше наша работа. Останетесь с Михеем. Лыков, отвечаешь головой, ясно? Ждите в машине. Связь не прекращать.

– Есть! – перехватил автомат Михей.

– Группа, вперед! – спрыгнув вниз, скомандовал Климов.

Лоза и Ботаник потрусили по рельсам в глубь тоннеля. Жора, Марина и Фукс последовали за ними.

– Как в метро, – программистка с интересом оглядела проплывающие мимо тюбинги.

– Принцип тот же, – откликнулся идущий впереди Климов. – Это эвакуационный правительственный спецтоннель. Я слышал, тут в определенном месте есть замаскированный штрек, который ведет чуть ли не до Константиновского дворца.

– Ого! – присвистнул Жора. – Это ж сколько под землей пилить.

– Судя по всему, прилично.

– А нам ничего потом подписывать не надо будет? – Марина запоздало вспомнила ремонт на полигоне. – Какой‑нибудь документ о неразглашении? Это же секретный объект.

– Считайте, вы уже это сделали – с момента, как впряглись на Лабораторию, – невесело усмехнулся Климов.

– В смысле? – насторожилась Марина.

– Чего тут непонятного? Вы – сотрудники научно‑исследовательского предприятия, работающего на оборону страны. Хотя бы за одну десятую тех секретов, которые вам известны, те же америкосы с радостью отвалят бешеное бабло.

Марина и Жора растерянно переглянулись.

– Ничего, через пару лет с трудом вымоленная командировка в Геленджик будет казаться поездкой на Лазурный берег, – словно уловив их настроение, успокоил командир.

Марина хотела задать еще вопрос, но метнувшееся под ногами серое тельце заставило ее вскрикнуть и испуганно отшатнуться, налетев на идущего сзади Жору.

– Крыса!

Оглядев чужаков черными бусинками глаз, хозяйка подземелья со сварливым писком исчезла в отверстии за одним из тюбингов.

– Это хорошо, если они есть, – неожиданно хмыкнул Лоза, когда отряд снова продолжил движение. – Значит, чистый тоннель, безопасный.

– Ты о чем? – поинтересовался у напарника Ботан.

– Я книжку одну читал. Там после ядерной войны уцелевшие люди в московском метро прятались, – Лоза снова не упустил возможности поболтать. – Типа один огромный бомбарь получился.

– И что?

– Как что? – искренне удивился боец. – Я, например, вообще не врубаюсь, как в метро можно жить. А вы что скажете, товарищ майор?

– Кто‑то же живет, работает. Но по мне лучше сразу, со всеми, – немного подумав, неожиданно серьезно бросил через плечо Климов. – Чтобы не шнырять потом, как глиста в кишке. Без чувства времени и цели, подыхая от лучевой… Я тоже этот роман читал, когда с дембеля в Питер махнул.

– Сколько мы уже идем? – стараясь придать голосу невозмутимость, поинтересовалась Марина, желая переключить бойцов с жутковатого разговора.

– Метров восемьсот, – Ботаник сверился с закрепленным на запястье компа́сом, в воздухе над которым парила тон кая стрелка‑указатель.

Тем временем из туловища Фукса продолжали доноситься негромкие комментарии последних минут футбольного матча. Ковыляющий робот, увлеченный игрой, не глядя потянулся к торчащему из кармана жилетки носику масленки. Пошарив вслепую, вместо него нащупал одну из энергетических шашек, выданных Игорем. Привычным движением, взявшись двумя пальчиками за защитный клапан емкости, Фукс дернул рычажок в сторону. В тишине тоннеля от тюбингов отразился щелчок, напоминающий звук открываемой банки лимонада. Физиономия погруженного в футбол робота озарилась мягкими зеленоватыми сполохами.

«Жирянов получает мяч, но Гриченко опять тут как тут, инициатива снова наша…»

– Простофили, – Фукс воткнул шашку в разъем на боку своего туловища и его суженные глазки тут же широко распахнулись. – А! Амброзия!

Маленький отряд неторопливо продвигался вперед. Внезапно вереница вмонтированных в стену натриевых л амп под сводом бесшумно заморгала, и тоннель плавно погрузился во тьму.

– Что за… – настороженно замер Климов.

Бойцы пошарили в обе стороны лучами подствольных фонарей. За освещенным отрезком путей в несколько метров царил зловещий непроглядный мрак.

– Все, кина не будет, электричество кончилось, – пробормотал жующий Лоза, опуская на глаза облегченный ПНВ [22].

Жора скинул с плеча карабин и дернул ручку тумблера, включая оружие.

– Есть предложения?..

Свет зажегся так же неожиданно, как и погас, но был в несколько раз ярче, чем раньше. Ослепленный отряд замер в центре подземного коридора. Безучастным ко всему остался лишь Фукс, который теперь почему‑то пьяно покачивался.

Откуда‑то спереди эхом донесся непонятный скрежещущий звук.

– Там что‑то есть, – вскинув автомат, Лоза укрылся за ближа йшим тюбингом.

Юркнув за его спину и все еще щурясь от света, Марина всматривалась в стремительно надвигающееся черное пятно.

– Осторожно! – вскрикнула она.

Оставшиеся на путях Жора, Климов и Ботаник, вовремя разглядев опасность, бросились в стороны, прижимаясь к стенкам тоннеля. Не сдвинулся с места только Фукс, который истошно орал голосом комментатора «ГО‑ОЛ!», вскинув дрыгающиеся ручонки.

– Фукс! Уйди с путей!

Не в силах докричаться до сошедшего с ума робота, Марина выскочила на середину тоннеля и что есть силы толкнула Фукса к стене. В ту же секунду в нее влетела бешено несущаяся пустая вагонетка, чудовищным ударом всей своей массы выбив из легких воздух. Брызнувшие слезы тут же стерлись под обжигающими порывами застоявшегося тоннельного воздуха, встречный поток которого с силой вжал Марину в борт тележки, не давая упасть под высекающие снопы искр колеса. Оглушенная ударом, не имеющая возможности вдохнуть, Марина старалась из последних сил зацепиться за что‑нибудь руками.

В следующий миг рельсы закончились, и вагонетка ударилась о бетонный порог. Девушку сорвало с тележки и, пролетев несколько метров, Марина спиной впечаталась в стену у входа в шахту и ничком повалилась на пол, потеряв сознание.

– Марина! – Жора первый вышел из оцепенения и рванул в обратную сторону вслед за тележкой.

Сквозь наполнявший голову оглушительный звон едва пробивались окрики спешащих на подмогу омоновцев. Прижавшись щекой к холодному бетону пола, Марина попыталась пошевелиться и застонала. Грудь разорвала чудовищная боль, словно ее проткнули раскаленным железным прутом.

С невероятным усилием, от которого перед глазами заплясали разноцветные круги, Марине удалось подняться на четвереньки. В висках тут же застучало, к горлу подкатила тошнота. Девушка зашлась судорожным кашлем. Когда немного отпустило, она осторожно оторвала руки от пола и выпрямилась, еще не решаясь встать. Сильно мутило. Неуверенными движениями нащупав под подбородком собачку молнии, Марина расстегнула комбинезон и задрала майку. Под левой грудью, в том месте, куда пришелся удар, уродливо разливался большой лиловый синяк. Марина осторожно ощупала кожу.

– Жива! – радостно взревел Жора.

Девушку окружили солдаты, и она застегнула одежду.

– Ни хрена себе! – Лоза задрал на лоб маску вместе с ПНВ. Потрясенный увиденным, он даже перестал жевать.

– Ты в порядке? – бойцы помогли мертвенно побледневшей Марине встать.

– Горло… болит, – сглотнув, прохрипела Марина; разноцветные круги перед глазами начинали понемногу исчезать.

– Чудеса какие‑то, – Ботаник оглядел вагонетку. – Такая махина от кого хочешь мокрое место оставит, а она жива‑живехонька!

– Одежка с сюрприз ом, – кивнул Климов, внимательно разглядывая комбинезон. – Материал?

– Пау… тина… – снова зашлась кашлем Марина. – Крес… товика…

– Офигеть. А мужикам расскажешь – на смех поднимут.

– Наши выиграли «три‑один», – завывающим голосом доложил опершийся о вагонетку Фукс и зычно икнул.

Марину охватило острое желание вцепиться в наглую ведроподобную голову, открутить ее и запустить куда подальше.

– Почему он тупит? – удивился Лоза.

– Энергетическая шашка, – Жора заметил торчащую из бока робота емкость. – Ее заряд перегрузил цепи.

– Оставим здесь, чтобы не мешал, – Климов перехватил автомат и поддержал Марину. – Сможешь идти?

Она кивнула.

– Возьмите меня с собой, – пробасил пьяный Фукс. – Я вам пригожусь!

– Мы уже видели, как ты это делаешь.

– Вторая группа на позиции, – зашипела рация в нагрудном кармане разгрузки Климова.

– Черт, мы опоздали! – выругался майор. – Вторая, оставайтесь на позиции, ждите приказа.

– Вас понял.

– Если б знал, как привести ее в чувство, мигом бы докатились, – Ботаник подтянулся на одной руке и забрался в вагонетку.

– Я могу подтолкнуть, – вызвался робот.

– А силенок‑то хватит? – усмехнулся Лоза.

– Еще как хватит! Только не оставляйте!

– Вообще он дело говорит, – над краем борта вагонетки показалась голова Ботаника. – Электроприводу капец, но катиться она может. В ту сторону тоннель под небольшим уклоном идет.

– Всяко быстрее, чем на своих двоих, – поддержал идею Жора.

Лоза и Климов забрались в вагонетку, Жора подсадил Марину. Упершись ручонками в вагонетку, Фукс без труда столкнул ее с места и поднажал, придавая тр анспорту ускорение.

– Хватайся! – когда скорость стала достаточной, Жора и Лоза перегнулись через борт и подхватили начавшего отставать робота.

Вагонетка, выплевывая из‑под колес ослепительные фонтаны искр, стремительно неслась вперед. Теплый тоннельный ветер охолодил вспотевшее лицо Лозы, и боец снова спрятал лицо под маской. Через некоторое время впереди стала видна приближающаяся площадка с еще одним терминалом, который искрил и дымился.

– Тормози! – заорал вцепившийся в борт Климов.

Вагонетка врезалась в терминал, и Марину выбросило на платформу, но на этот раз программистка была готова. Сгруппировавшись в полете и прикрыв руками голову, она в кувырке приземлилась на покрытый слоем пыли пол.

– Все целы? – поинтересовался Климов, который, повалившись на пол, проехал на животе несколько метров и уткнулся каской в дальнюю стену помещения.

– Я тоже хочу та кой комбинезон, – просипел распластавшийся рядом с Лозой Ботаник.

– Однозначно, – отозвался напарник.

– Кто шумит? – из небольшого отверстия в стене рядом с терминалом показалась маленькая фигурка. Стряхивавшие с себя пыль солдаты навели на источник звука подствольные фонари. Лучи света выхватили из темноты маленького робота, закрывающего ручками плоское лицо с едва обозначенными глазками и ртом. Размеры его были не больше грудного младенца.

– Уберите свет! – потребовал робот капризным детским голосом. – Отправились мы с Винни на солнышко гулять, играть мы будем в салки…

– …засада, твою мать, – закончил за смолкшего робота кто‑то из бойцов.

– Эта песенка заканчивается не так!

Клацнули затворами автоматы Ботаника и Лозы. Увидев это, Марина выступила вперед и положила руки на оружие.

– Стойте! – прошипела она. – Ни слова больше! Он треб ует пароль.

– Что за пароль?

– Все что угодно – слово, рифма, цифровой код или чье‑то имя…

– Отправились мы с Винни на солнышко гулять, играть мы будем в салки…

– …и радугу искать, – осторожно рискнула девушка.

– Неверно!

– Не знаю такой песни, – подумав, буркнул Лоза.

– Разумеется, – хмыкнул Ботан. – Ее просто нет.

– Отправились мы с Винни на солнышко гулять, играть мы будем в салки…

– …и двери открывать, – снова попыталась Марина.

– Нет! – Робот немного подождал и угрожающе поинтересовался, пока девушка рифмовала новый ответ: – Кто вы такие? Я вас не знаю!

– Черт. Он намного сложнее, – упавшим голосом сказала Марина.

– Кто «он»? – не понял Лоза.

– Робо. Это терминал безопасности.

– Я натер большой палец, показать? – неожиданно захлебывающимся от восторга голосом выпалил робот, словно ребенок, вернувшийся со двора. – Почему ты не хочешь со мной разговаривать? – видя замешательство Марины, крикнул он и топнул ножкой. – Отвечай!

Девушка стала лихорадочно подыскивать ответ, зная, что в запасе осталось всего несколько секунд – система начала тестировать чужаков. Но почему никто не сказал, что Робо окажется ребенком? Это уже не терминал безопасности, а самая настоящая западня. И снова все как у Тьюринга – Марина вспомнила лекционные конспекты: он предложил, что вместо программы, имитирующей разум взрослого человека, проще было бы начать с разума ребенка, а затем обучать его.

– Комбинаций отключения может быть сколько угодно, – не заметив, что думает вслух, пробормотала Марина. – И я ни одной не знаю.

Вот где бы пригодились познания Ани в робопсихологии! Ничего, представим, что это «Топтыжка».

– Меня зовут Марина, давай дружить?

– Взрослые не дружат с такими, как мы, вы считаете нас мелюзгой!

При этих словах солдаты как по команде сделали шаг назад, а Марина, покачнувшись, навалилась плечом на стену.

– Что… происходит? – схватился за голову Жора.

– Он включает систему, – Марина почувствовала, как затылок сдавило невидимыми тисками, и решилась на новую попытку. – Ты совсем не маленький, Робо, и я хочу с тобой дружить!

– Нет, я маленький, и мне это нравится!

– Надеюсь, ты знаешь, что делать? – со слабой надеждой поинтересовался Жора.

Находящиеся в пределах видимости робота люди разбрелись кто куда, ища точку опоры. Лоза и Ботаник где стояли, там и осели мешками на пол. У Марины запищало в левом ухе, и она болезненно поморщилась.

– А! Душегубка! – почуяв опасность, Фукс с неожиданной прытью рв анулся в сторону, бочкообразным туловищем пробив дыру в боковой стене.

– Стой! – понимая, что лучшего момента уже не представится, Климов рванулся вслед за роботом. – Вторая группа, начинаем! Повторяю, начинаем!

Оказавшись по другую сторону стены, Климов, успев среагировать и перехватив автомат, сокрушительными ударами приклада опрокинул двух выскочивших охранников дома. Мутить перестало, но ощущение как после пары стопок водки не отпускало.

– На пол! Бросить оружие! – гремя сапогами по лестнице, ведущей из подвального помещения на первый этаж, Климов перевел автомат в режим одиночной стрельбы.

Судя по поднявшейся суете и звуку битого стекла, вторая группа приступила к штурму дома. В стороне ударило несколько выстрелов, кто‑то закричал, в воздухе запахло порохом. Крепко сжимая автомат, Климов как танк пер вперед по коридорам, то локтем, то прикладом угощая по зубам выскакивавших из‑за углов растерян ных охранников губернаторской цитадели.

Идея с тоннелем была неплоха, но если бы не робот, которого с собой прихватили ЛАМовцы, жуткий «младенец» в подвале точно бы сорвал операцию. При виде пробившего стену железного человечка удерживавшие Орлова люди растерялись, и штурмовики выиграли время.

Первым из оставшихся в подвале бойцов в себя пришел Лоза. Опираясь на автомат как на посох, он поднялся и, сделав несколько неуверенных шагов, протиснулся в дыру в стене.

– Я устал! Расскажи сказку! – потребовал Робо у сползающей по стене Марины.

– Ты хочешь спать? – непослушными губами пробормотала программистка. В замутненном чудовищными перегрузками сознании сверкнул лучик надежды. – Может, про Винни? Как там заканчивалась песенка…

– Не притворяйся, ее каждый знает, – из туловища Робо послышался звук, похожий на зевок.

Машину было не провести. Неожиданно Марина бо ковым зрением уловила перевернутое блюдце, которое, цокая маленькими ножками, двигалось по полу. Обогнув программистку, жукообразный стригун остановился между ней и Робо и, пискнув, начал прощупывать открытые участки тела Марины лазерными импульсами. В то же мгновение его отбросил в сторону яркий сгусток энергии.

– Не стреляй… это стригун! – крикнула Марина перезаряжающему карабин Жоре.

Голос ослабевшей программистки потонул в цоканьи множества маленьких лапок.

– Нужно добраться… до дыры, – выдохнул ползущий по‑пластунски Ботаник.

– Я… не смогу… – покачиваясь, Марина наблюдала, как на нее из темноты движется шевелящаяся волна стригунов. – Сейчас они заработают, и я успею что‑нибудь придумать…

– Если они одновременно включатся, – в ужасе прохрипел распластавшийся рядом с Ботаником Жора, – нас разорвет на куски!

Под потолком оглушительно грохнуло.

– Вот откуда они лезут! – в проделанной Фуксом дыре неожиданно возник один из наемников. Рукав его рубашки был залит кровью. В лоб ослабшего Ботаника уперлось дуло пистолета.

– Жора!

Сапронов наставил карабин на проем и, не целясь, нажал на спуск. Орудие с электрическим треском харкнуло зеленоватым сгустком, отшвырнувшим противника от дыры.

– Что у тебя?

– Думаю… – одними губами сказала Марина.

– Быстрее!

– Так, ребенок хочет спать. Спать, спать… ну, конечно! Сказка! Какая же… может, про Колобка? – Марина лихорадочно перебирала в голове все известные детские сказки.

– Это долго!

– Тогда что! Спеть? – Марина обернулась к окружённому стригунами Жоре.

Не получив ответа, она неловким движением пальца размазала по щеке показавшуюся из носа кровь, и в этот момент ее осенило.

– Точно – колыбельная! Вот что вводит программу в спящий режим!

– Марина… нас… сейчас… порвут…

Нащупав на бедре перемотанную изолентой рукоять ружья, Марина вялой рукой сдернула его с ремня и, неуверенно качнув стволом, выстрелила в подступающую массу стригунов. Сгусток энергии, со звоном разбросав кишащие вокруг блюдца, расчистил небольшое пространство на полу, которое сразу заполнилось напиравшими со всех сторон новыми механизмами.

Тем временем охранники, шаг за шагом уверенно вытесняемые напирающими бойцами ОМОНа, решили стоять до конца. В наполненной пороховым дымом просторной гостиной Климова ожидал Геннадий Орлов, к виску которого был приставлен пистолет.

– Ствол на землю! – рявкнул майор, делая шаг вперед. Под тяжелым ботинком жалобно хрустнуло битое стекло.

– Щас! – ухмыляющийся бандюган щелкнул собачкой предохранителя, и губернатор зажмурился.

Позади в коридоре глухо застучал автомат Лозы. Захват продолжался. В этот момент украшавший гостиную широкий старинный камин буквально взорвался, и из клубов поднятой пыли показался пошатывающийся Фукс.

Потрясенный наемник от неожиданности заслонился рукой с пистолетом, и этого Климову было достаточно. Рванувшись вперед, он заломил руку противника, опрокидывая его на ковер.

При виде людей Фукс грозно потряс кулачками над головой – действие запертого в шашке заряда еще не закончилось.

– Я пришел к вам, человеки! – Его глазки зловеще вращались на размалеванной камуфляжной раскраской физиономии.

Подскочив к испуганно попятившемуся Орлову, он без труда разорвал наручники на запястьях заложника.

– За мной! – скомандовал возникший на пороге гостиной Лоза, и губернатор послушно последовал за ним.

В руке сцепившегося с Климовым наемника оказался нож с кор отким лезвием, который тот с размаху всадил в предплечье противника по самую рукоять. Майор взревел и отшатнулся. Воспользовавшись моментом, наемник подхватил с ковра пистолет и навел его на Климова.

– Что, отплясался, боец?

– А! – перед охранником появилась физиономия Фукса. Прогремело несколько выстрелов – пули с визгом отрикошетили от железного туловища робота. Видя бесполезность оружия, наемник отбросил пистолет и испуганно попятился.

– Постой! Я человек. Ты не можешь причинить мне вреда!

Зацепившись пяткой за складку ковра, мужик грохнулся на пол и стал отползать от надвигающегося робота, судорожно суча ногами. Наконец его спина уперлась в стену.

– А как же Азимов? Три закона робототехники, помнишь? – перекошенное от страха лицо наемника расплылось в кривой ухмылке. – Точно! Тебя должны были этому научить!

– Я прогуливал! – Фукс навис над съежившимся боевиком, протягивая к нему скрюченные ручки, и тот отчаянно заорал, пытаясь закрыться руками.

В это время в подвале ситуация принимала отчаянный оборот.

– Спи, моя радость, усни. В доме погасли огни, – словно пьяная, тянула Марина слабеющим голосом, который с каждым словом становился все тише и тише. Робо забрался к обессилевшей девушке на колени.

– …дверь ни одна не скрипит, мышка за печкою спит, – по побелевшим щекам Марины текли слезы. – Птички уснули в саду, рыбки заснули в пруду…

Ну, когда же. Ну, давай! Неужели ошиблась…

– Глазки скорее сомкни, – со стороны проделанной Фуксом дыры раздался тревожный голос Евгения Дроида. – Спи, моя радость, усни…

Едва прозвучало последнее слово, как глаза Робо со щелчком потухли, а стригуны перестали щупать людей лазерами и расползлись по углам. Стальное дитя безжизненной грудой рухнуло на пол, и потерявшая сознание Марина стала заваливаться назад, запрокинув голову. Ее измученное лицо было покрыто сеткой полопавшихся капилляров.