Глава 7. Хомка

Пикник свернули в один момент. И если потрясенная неожиданной находкой Марина только озабоченно качала головой, разгоряченный вином Жора, наоборот, рвался к месту захоронения, жела я познакомить военных со своими кулаками.

– Что они себе думают! – бушевал он. – Кто им дал право распоряжаться государственной собственностью, а тем более уничтожать ее?

– Мы попытаемся во всем разобраться, остынь, – терпеливо втолковывал Игорь, помогая Вите собирать мангал. – Но сначала нужно как можно скорее вернуться в Лабораторию.

– А что будет с остальными? – спросил Жора. – Так и останутся в земле гнить?

– Их «мозги» полностью уничтожены и восстановлению не подлежат, – Витя захлопнул багажник «Волги». – Теперь это просто металлолом.

– Металлолом, – повторил Жора и вздохнул. – А сколько денег и труда потрачено… Нашего, между прочим!

– Уверен, у «Прогресса» были причины так поступить, – Игорь хлопнул приятеля по плечу. – И мы ее обязательно узнаем.

– А как же теперь Орлов без наших манекенов? – спросила Вера, полоскавшая в озере бокалы.

– Может, они стали ему не нужны, – предположила обернувшаяся в полотенце Марина.

– Все отлично работало, – снова завелся Жора. – А если поломалось чего, надо было к нам их везти! Зачем жечь‑то?!

– Разберемся в Лаборатории, – Игорь сел за руль грузовика. – Поехали. Не стоит здесь задерживаться.

И вот андроид лежал на освещенном верстаке в ангаре, безжизненно уставившись плексигласовыми глазами в потолок. Покрытая редкими синтетическими волосами черепная коробка была раскрыта, крышка‑скальп откинута в сторону. Внутри в специальном углублении находился «кибер‑мозг», похожий на металлический грецкий орех.

– Съездили на пикничок, – невесело хмыкнул в бороду Жора.

– Так вот что запаяно в мою черепушку, – присвистнул Фукс.

– Боюсь, в твоей голове все намного проще, старина, – хмыкнул Евгений Борисович и повернулся к присевшей на край стола Марине. – Без обид.

– Не больно‑то и хотелось, – Фукс скрестил ручки на груди и заковылял к дивану.

– Итак, что все это значит? – Евгений Борисович обвел всех присутствующих вопросительным взглядом.

– «Золотой прогресс» утилизировал наших андроидов, и мы им в этом случайно помогли, – сказал Витя.

– Сколько всего было контейнеров?

– Я видел штук пять. Мы откопали два, этот третий.

– М‑да, – Евгений Борисович запустил пятерню в растрепанную шевелюру. – Бред какой‑то.

– Их сожгли, – проговорила Марина. – Зачем? За ненадобностью?

Игорь покачал головой и стал рассматривать «мозг» через специальные очки с различными диоптриями.

– Погодите! Тут силидий с моими маркировками! Пропавший сверхпроводник… тот самый!

– Думаешь, есть связь с твоим делом? – оживился Жора.

– Стержней было всего десять, – нахмурился Игорь. – Не думаю, что ворам удалось так быстро разобраться в технологии и наладить серийное производство.

– Твои проводники рассчитаны на передачу колоссальных объемов информации, – Евгений Дроид задумчиво потер подбородок. – Наши «мозги» не способны столько вместить.

– Были неспособны. Я заглядывал в голову Орлова, который тут везде бродит, – Игорь закусил губу. – И, поверьте, то, что я вижу сейчас, мало похоже на обычный позитронный носитель. Кто‑то основательно здесь потрудился. И проводник точно мой.

– У меня ощущение, – словно боясь подслушки, шепотом сказал Жора, – что на наших манекенах что‑то тестировали.

– Как будто пробовали различные варианты, а когда требуемый результат был достигнут, весь брак сожгли, – подхватил Витя.

– Именно, – пробормотал Игорь.

Ангарная дверь с шипением уехала вв ерх, и в помещение зашла Аня.

– Какой ужас! Ради всего святого, что это такое?

– Наш манекен, как видишь, – ответил Евгений Борисович.

Аню настолько поразило увиденное, что она даже не обратила внимания на монету, звонко упавшую на пол из отверстия рядом с дверью.

– Кто это сделал? – дочь Дроида подошла поближе к верстаку. – Покушение на мэра? Прислали починить?

– Пока неясно, – Евгений Борисович накрыл андроида чехлом. – Ты что‑то хотела?

– Вот сегодняшние отчёты с испытательного полигона, – Аня показала папку, которую держала в руке. – Мне показалось, тебе будет интересно посмотреть.

– Позже, ладно? Я тут немного занят, – Евгений Дроид вдруг нахмурился. – Но они сами присылают мне отчеты по пневмопочте. Чего это ты вдруг?

Аня замешкалась, но ответить не успела.

– Ожог… Он прошел! – Игорь н аконец сообразил, что не видит на руке Ани бинта.

– Что? Какой ожог? – пробормотала явно не ожидавшая подобного вопроса Аня и растерянно заправила за ухо прядку волос.

– Твоя рука, – Игорь подошел и развернул ее прохладную кисть к свету, осматривая чистую белую кожу. – Утром я заправлял машину, ты захотела тоже попробовать и обожглась. Ты что, не помнишь?

– Ах да, – Аня натянуто улыбнулась. – Совсем забегалась, голова дырявая. Попробовала новый гель для восстановления кожи. – Она выдернула руку и нервно поправила свой галстук‑бант.

– Ты какая‑то бледная, хорошо себя чувствуешь? – Евгений Борисович внимательно посмотрел на дочь.

– Все в порядке, – ответила та и направилась к выходу. – Зайду позже.

– Увидимся, – кивнул Евгений Борисович.

– Ань, ты забыла монету, – Игорь шагнул за девушкой, но Дроид его остановил:

– Успеешь еще. Сейчас есть дела поважнее.

Дверь за Аней закрылась, но Игорь, нахмурившись, не отводил от нее глаз.

– Давайте достанем «мозг» и посмотрим, что внутри? – Марина спрыгнула с края стола и подошла к андроиду.

– «Мозг» питается от реактора в теле манекена, – это предложение вывело Игоря из задумчивости, и он повернулся к столу. – Если его вытащить, остаточного заряда хватит максимум на день.

– А потом?

– Энергия кончится, – инженер пожал плечами. – «Мозг» умрёт – и вся информация вместе с ним.

– День – уйма времени, можно успеть! – с готовностью выпалила Марина.

– Нельзя рисковать, – Евгений Борисович покачал головой. – Надеюсь, вас на полигоне никто не видел?

– Э‑э… – Витя с Игорем переглянулись. – Один солдат.

– Значит, к нам в любой момент могут нагрянуть гости с вопросами, – заключил Евгений Борисович. – Чтобы открыть обычный позитронный мозг, нужен считыватель с частотой «С‑18» или, на худой конец «С‑16». Для этой штуки нужно нечто классом выше, но обращаться в Бюро сканирований нам нельзя. Начнутся ненужные толки, да и вдобавок засветимся. Откуда мы знаем, что за чертовщина записана в этой голове?

– Давайте я сделаю, – Марина с готовностью протянула к матрице руку.

– Каким образом? – Дроид задумчиво почесал небритый подбородок.

– Вам обязательно знать все подробности? – программистка вскинула бровь.

Евгений Борисович, что‑то обдумывая, некоторое время смотрел на андроида.

– Ладно, – наконец согласился он. – Машину оставьте здесь. Возможно, за Лабораторией уже следят. И ради Бога не сожгите «мозг». Это наша единственная возможность разобраться в том, что здесь, черт возьми, происходит. И еще. Все сказанное и услышанное останется в этом помещении.

Все согласно кивнули.

Когда за спинами братьев, Веры и Евгения Борисовича с шипением опустилась дверь ангара, Игорь подошел к верстаку с инструментами и задумчиво оглядел аккуратно разложенный инвентарь. Неожиданное появление силидия в голове таинственного манекена всколыхнуло в памяти события, из‑за которых он, собственно, здесь и оказался.

Выходит, Игорь со своим изобретением был всего лишь необходимой частью хитроумного и запутанного плана. Как неприметная деталь в сложном моторе, без которой тот не сможет функционировать. А получив желаемое, его попросту выкинули, словно отработанный материал.

Как манекен, который они откопали…

Внезапно Игорь понял, что таинственная анонимная организация, которой оказался «Прогресс», желавшая купить проводники, все равно бы заполучила их. Им предлагали «мировую» – они отказались. Тогда у них вырвали разработку силой.

Поги б человек. У Игоря снова кольнуло в груди – может, все могло быть по‑другому, и Борька сейчас был бы жив?

– Чего «завис»? – голос Марины вывел его из задумчивости. – Ты сегодня весь день сам не свой.

– Все в порядке. Ладно, была ни была, – Игорь выбрал среди инструментов пинцет и длинную отвертку, перешел к соседнему верстаку и аккуратно вытащил из креплений в голове андроида «кибер‑мозг».

– Можешь меня ненадолго оставить? Нужно кое с кем связаться, – кинув спортивную куртку на диван рядом с Фуксом, Марина подошла к Игорю, который внимательно рассматривал устройство под увеличительным стеклом. – Это по делу.

– Без проблем.

– Займет час, не больше, – Марина замялась. – Ты все равно потом все узнаешь, обещаю.

– Я понимаю, работай, – успокоил напарницу Игорь, аккуратно положил изъятый «мозг» в стеклянную колбу и стал вытирать руки, придумывая, чем себя занять в ближайший час. Для начала нужно отыскать Аню и вернуть ей монету. Отложив тряпку, он посмотрел на свои наручные «Omega». В этот момент в недрах здания что‑то гулко бухнуло, и в ангаре мигнул свет. Дружно запищали компьютеры.

– Что это? – с тревогой прошептала Марина.

– Похоже на взрыв, – насторожился тот.

Мысли в голове растерянно заметались. Авария? Нападение на Лабораторию? Их уже выследили военные или, что еще хуже, агенты «Золотого прогресса» и сейчас отберут обожженные механические останки, не позволяя прикоснуться к тайнам, которые он хранил?

Дверь ангара поехала вверх, пропуская взволнованных Витю и Жору.

– Игореха, – начал с порога Жора, – помощь твоя нужна.

– Что случилось?

– Да на испытательном полигоне новый генератор проверяли, – начал торопливо рассказывать Жора. – И малеха с напряжением не рассчитали. Все живы, так чт о ничего серьезного. Петрушка‑то, в общем, не в этом…

Сапроновы замялись, явно не желая афишировать при Марине причину своего появления.

– Иди, я позвоню, – программистка направилась к столу с мониторами.

– Значит, час? – уточнил Игорь.

– Около того, – Марина уселась в кресло и, дождавшись, когда за Игорем опустилась дверь, пробежала пальцами по клавиатуре, активируя сразу несколько программ.

* * *

– Ну, выкладывайте, – поторопил братьев Игорь, когда они оказались в коридоре.

– Тут такое дело… – Жора понизил голос.

– …Хомка пропал, – тихо закончил за брата нервничающий Витя.

– К вам не забегал? – заговорщицки озираясь, прошептал Жора. – Не видели? Не шебуршилось ничего?

– Да нет…

– Борисыч как из ангара вышел, на лифте к себе поехал и, когда рвануло, застрял между вторым и третьим этажами, – продолжал рассказывать Жора. – Мы Хомку в шахту запустили, чтобы проводку посмотреть. Он и упал.

– Потому что руки у кого‑то растут из определенного места. – Витя исподлобья покосился на брата.

– Понимаешь, он не запатентованный еще.

– И что? – не понял Игорь.

– Как что? А если он через трубы в канализацию уползет?! – задохнулся от ужаса Жора.

– Если он сбежит и Борисыч об этом узнает, нам кранты, – хмуро кивнул Витя.

– Нам с матрицей нужно разобраться, – попытался отвертеться Игорь. Больше всего ему сейчас не хотелось мотаться по всей Лаборатории в поисках юркого механического грызуна.

– Успеем. Марина же сказала, час. Давай, подвал небольшой, – с надеждой попросил Жора.

– Почему вы думаете, что он в подвале?

– Шахта лифта выходит ту да, – Витя замолчал, и они расступились, пропуская сотрудника спортивного комплекса, несущего на плече большую бутыль с питьевой водой. – И мы от него картинку получаем.

Игорь посмотрел на лицевую панель дистанционного пульта в руках Вити, где на экранчике был виден серый бетонный пол, освещаемый красными сполохами аварийного освещения.

– Скорее всего, он лежит у шахты, – Витя пощелкал парой кнопок.

– Тогда надо просто пойти и подобрать его, – Игорь пожал плечами.

– И побыстрее, – торопился нервничающий Жора.

– Ладно, уговорили, – сжалившись, Игорь махнул рукой – похоже, братьям просто не улыбалось ползать по подвалу вдвоем. – Достанем мы вашего хомяка.

Они двинулись по коридору к закрытой двери с надписью «Посторонним вход воспрещен». Витя открыл ее ключом с помятой бумажной биркой.

– У Михалыча подрезали, – заговорщицки подмигнул он, пропуская Жору и Игоря в темный закуток.

За первой дверью чернела местами проржавевшая масса второй, закрытой на тяжелый чугунный замок. Эту часть коридора не ремонтировали, и стены здесь были выложены из обычного строительного кирпича. Пока Витя возился с тугим замком, Жора светил ему через плечо фонариком.

– Недавно смазывали, – Витя с усилием вытащил замок из петли – в эпоху сенсорных панелей и электронных замков это было подлинной редкостью. – А я думал, туда никто не ходит.

Он толкнул дверь, и на троицу дохнуло тяжелым воздухом, пропитанным запахами заводских катакомб. Прямо за дверью начинался технический коридор, тускло освещенный аварийными лампами. Под потолком что‑то изредка постукивало в коробе вентиляционной трубы.

– Не работает, – Игорь подергал реле на стене. – Нужен еще фонарь.

– Есть кое‑что получше, – Витя выставил вперед свой пульт, из которого неожиданно вы рвались тонкие голографические лучи, горизонтально расчертившие пространство перед ними на несколько плоских квадратов.

– Что это? – спросил Игорь.

– Карта, компа́с – все, что хочешь, – пальцы Вити запорхали над многочисленными кнопками прибора, и над ближайшим к нему квадратом в воздухе появились три зеленых шарика. – Это мы. Теперь попробуем запеленговать нашего хомяка. Судя по схеме, шахта должна быть где‑то там, впереди.

Прикрыв за собой дверь, троица двинулась вперед.

* * *

Марина корпела над клавиатурой, открывая одно за другим различные окна поисковых программ и изучая изображения на мониторах.

– Да где тебя носит… – с досадой пробормотала она, порядком устав от однообразной работы, и отпила из банки лимонада.

Оттолкнувшись от края стола, Марина выкатилась на кресле в центр ангара и закинула руки за шею, чтобы расправить грудь. Тупая усталость, давившая на голову, казалось, стала равной боли в мышцах; такое иногда бывало с ней после долгой работы. Все испробованные и надежные способы по поиску виртуального знакомого сейчас не давали никаких результатов. Программистка нахмурилась и немного покрутилась на месте, отталкиваясь от пола носком незашнурованной кроссовки. Неужели его все‑таки поймали? Или завязал?

– Ну, конечно! Балда! – хлопнув себя по лбу, Марина подкатилась к столу и ввела в поисковые строки несколько замысловатых цифровых комбинаций.

И вновь стала ждать. Внезапно компьютерные мониторы начали гаснуть один за другим.

– Мы так не договаривались! – придвинувшись к столу, Марина лихорадочно колотила по клавиатуре, но так и не смогла остановить непонятный процесс.

– Капец, – разочарованно выдохнула программистка.

Внезапно на всех экранах появился быстро набираемый кем‑то текст, по несколько слов в каждом мониторе: «Приветствую тебя, странник виртуального мира! Знание, которым ты обладаешь, уникально, ибо им дано владеть немногим. Оно может даровать тебе радость обретения новых истин, а может низвергнуть твое железо в пучину вирусов и спама, выжигая мать незакрываемыми окнами с извращенной порнографией. Помни, ты вступаешь на запретную территорию, обращаясь ко мне. Кто ты и чего ищешь? Назовись!»

На центральном мониторе появилась стилизованная белесая черепушка с оголенным розовым мозгом, который ритмично обрабатывал кулаками моряк Попай, смолящий трубку. При каждом ударе у черепа отвисала нижняя челюсть, а на месте глазниц возникали крестики. Марина улыбнулась. Старый знакомый не утратил любви к витиеватым представлениям. Если, конечно, писал действительно он.

Анимация с текстом исчезли, и Марина увидела в одном из нижних мониторов п оявившуюся строку для ввода текста – как раз под лаконичным предложением «назовись».

– Старый друг, – застучала клавишами девушка.

– Откуда у тебя этот код? – возник на экране новый вопрос.

– Твой бесценный подарок, – улыбнувшись уголками губ, пробежалась по клавиатуре Марина. – После зимней сессии в этом году, забыл? Использовать на случай аварийной связи. Сейчас как раз такой.

Ответ пришел после небольшой паузы. В компьютере снова что‑то щелкнуло, и в ангаре зазвучал низкий хриплый голос, явно обработанный на компьютере и не позволяющий определить ни возраст, ни пол невидимого собеседника.

– Чума, это ты? – хрипло поинтересовались из динамиков.

Так в очень редких случаях называлась обратная сторона медали, которую все знали как Марину Осокину. Девушка с ее внешностью, но с совершенно другим ремеслом – хакера.

– Я, – Марина облегченн о выдохнула и придвинула к себе микрофон. – Рада тебя слышать. Давно не виделись.

– Да уж, с самого университета, – согласился голос. – Много килобит утекло. Салют, сестренка, куда пропала?

– Возилась с английской версией «Топтыгина», – Марина вспомнила первые недели после разрыва с Костей, и сердце легонько кольнуло. – Потом разбиралась в собственной жизни. В общем, как всегда.

– Ясно. И как поживает мохнатый?

– С переменным успехом.

– Пока не продала?

– Нет. Сначала все нужно перепроверить. Когда дело касается программирования, я ужасная зануда, ты же меня знаешь.

– Понятно. Где сейчас?

– В одной лаборатории, – ответила Марина и с усмешкой добавила: – Вроде как решила остепениться.

– Короче, бросила якорь, – заключил голос. – А это случайно не та контора с автономными механизмами, которую по телику показывали?

– Она самая.

– Говорят, у вас полный улет. Поздравляю.

– Спасибо. Не хочешь присоединиться? – предложила Марина.

– Куда там, – вздохнул невидимый собеседник. – Я ведь теперь тоже вроде как на легальных началах. А это все так, пережитки прошлого. Если бы не твой код, связи могло и не быть.

– Нужна помощь, – перешла к делу Марина. На счету каждая минута, и с лирическими отступлениями давно пора было заканчивать. – У тебя сохранился позитронный счётчик класса «С‑18» или «С‑16»?

– Канал защищен? – после паузы поинтересовался невидимый собеседник.

– Да, линия наша, – успокоила Марина. – Плюс у меня четыре глушилки.

– Вижу, хватка осталась прежней, – одобрительно усмехнулся голос. – Зачем тебе считыватель, можно узнать?

– Снять информацию.

Некоторое врем я таинственный собеседник молчал.

– Сорри, не могу, – наконец отозвался он. – Обратись в Бюро сканирований.

– Ты что, в завязке? – с тревогой спросила Марина, в глубине души ожидавшая услышать подобный ответ.

– Просто не могу, – обладатель искаженного голоса явно уходил от прямого ответа. – Извини.

– Это срочно, – попросила Марина. – Через сутки информация уничтожится.

– Хочешь сказать, ты достала «кибер‑мозг»? – медленно проговорили из динамиков.

– Да, – решилась программистка. – И причем не простой, а с каким‑то очень важным секретом.

– В таком случае, это меняет дело и задевает мой профессиональный интерес, – тон голоса изменился. Теперь в нем было явное любопытство.

– Поможешь? – с надеждой спросила Марина и на всякий случай потянула за нужную веревочку: – За тобой, помнится, должок.

– Л адно, уговорила. Завтра постараюсь выделить для тебя время.

– Мне нужно сегодня, – Марина подчеркнула последнее слово. – Времени совсем нет.

– Хорошо‑хорошо, подруга, не кипиши. Мы по‑прежнему на Крестовском сидим.

– Нисколько не сомневалась, – кивнула Марина, хотя собеседник не мог ее видеть. – Нравится работа?

– Не пыльная. И кормежка бесплатная, – ответил голос и неожиданно с тревогой поинтересовался: – Надеюсь, ты ключ не посеяла?

– Он у меня.

– Замок прежний. Постучишься как обычно – откроем, и не забудь «мозг». Кстати, где ты умудрилась его откопать?

– При встрече расскажу. Ждите через час‑два. Буду не одна.

– Что это еще за новости? – насторожился голос.

– Коллега по работе, – успокоила Марина. – Без него никак, он по «кибер‑мозгам» специалист.

– Ну ладно. Хвоста не притащите.

– Я не светилась…

– Береженого бог бережет. Так, кто‑то идет. Адье, – коротко попрощался невидимый собеседник, и мониторы стали переключаться в обычный режим, освещая лицо улыбающейся Марины.

* * *

Стены из кирпичной кладки разошлись, и коридор вывел в широкое помещение, пол которого избороздили рельсовые колеи, вмурованные в бетон. Все пространство было покрыто густым слоем пыли и напоминало трехмерную компьютерную модель, на которую не наложили текстуру.

Сколько они блуждали по катакомбам? Игорь нащупал в кармане мобильник. Марина не звонила. А может, в подвал попросту не пробивался сигнал. Достав трубку, он посмотрел в верхний угол экранчика, где был расположен маленький символ, обозначающий сеть. Все палочки были на месте.

Значит, оставалось ждать.

– Да тут целый подземный город, – удивленно присвистнул Жора.

– Больше похоже на бомбоубежище.

– Вероятно, мы уже за пределами Лаборатории, – согласился сверяющийся с приборами Витя. – Говорят, заводские катакомбы в каком‑то определенном месте даже могут вывести в Метро‑два.

– Опять ты со своими побасенками, – поморщился Жора, словно ему наступили на больную мозоль. Этот спор, по всей видимости, был давним. – Нет никакого Метро‑два, здесь тебе сплошное болото, а не Москва.

– А как тогда объяснишь действующую вентиляционную шахту в Тучковом переулке? – ехидно поинтересовался Витя. – Она удалена от метро на четыреста метров! Зачем ставить так далеко? Просто так, вентилировать матушку‑землю?

– Ну и что, – пожал плечами брат. – На Наличной тоже стоит вэ‑ша, правда, недействующая. И удалена она от «Приморской» не на четыреста, а аж на девятьсот метров! И еще на восемьсот от залива. Что с того?

– Как что? – возмутил ся Витя. – И тебе даже после такого не интересно?

– Может, поставили для будущих станций, – равнодушно предположил Жора.

– В Тучковом переулке? – фыркнул Витя. – Не смеши.

– Я видел много непонятных стройплощадок в разных частях города, – вклинился в спор братьев Игорь. – А про подземный тоннель от Дома правительства на Московском, который ведет до Кронштадта, слышали?

– И ты туда же, – Жора со вздохом покосился на приятеля. – Не знаю, братишка. Не проверял.

– Судя по всему, тут давно никого не было, – Игорь указал на толстый слой пыли. – Хоть не заблудимся, тут пылищи сантиметров пять. И откуда она тут берется…

– Глядите, – неожиданно прошипел Витя.

Троица остановилась, смотря на голографическую сетку, в противоположном конце которой над одним из квадратов неожиданно вспыхнул красный шарик, движущийся в их сторону.

– Тут еще кто‑то есть, – возбужденно прошептал Сапронов‑младший.

– Хомяк! – радостно сказал Жора. – Быстро мы его нашли. Идем скорее…

– Нет, – остановил брата Витя и ткнул пальцем в экран мониторчика. – Хомяк сейчас неподвижен, да и данные не совпадают. Это не он.

– Тогда кто? А‑а! Может, Михалыч? Я его за ключи пузырем угостил. Небось, решил здесь втихаря раздавить, чтоб от начальства не влетело, – Жора усмехнулся своей догадке и, прежде чем Витя успел что‑либо сказать, крикнул в безмолвное пространство коридоров:

– Михалыч, это ты? Покайся!

Громкий бас тут же утонул в спертом воздухе катакомб, даже не вызвав эха. Голографический шарик замер где‑то на полпути между краем сетки и зелеными обозначениями людей. Приятели изо всех сил напрягали слух, чтобы расслышать за дребезжанием вентиляционной трубы хоть какой‑нибудь посторонний звук. Ответа не последовало.

– Может, кто‑то другой? – уставший ждать Жора первым нарушил молчание.

– Михалычу что, делать нечего, как шататься по подвалу? К тому же он уже месяц не пьет, ему врачи запретили, – Витя покачал головой, сверяясь с датчиками прибора. – Нет, жизненные формы помечены зеленым. Как мы с вами. А поле у того, что находится там, впереди, явно не органического происхождения. Оно не живое, точно тебе говорю.

– Уверен, что правильно пользуешься этой штуковиной? – Жора недоверчиво ткнул брата в бок. – Может, в настройках чего не так подкрутил?

– Я еще на озере специально все откалибровал, – отмахнулся от брата Витя. – Еще когда хомяк за контейнером лазал.

– Значит, это не человек, – Игорь всматривался в тускло освещенный аварийным светом коридор впереди.

– Исключено, – согласился Витя. – Единственные живые существа в радиусе пятидесяти метров сейчас стоят здесь.

– Но если это прибор, то какой? – спросил Игорь. – Забытый строительный робот? Паукопылесос?

– Поди знай, что тут можно найти, – Жора поежился, шаря лучом фонаря по змеящимся под потолком трубам. – Этим катакомбам знаете сколько лет?

– Это не может быть робот, – покачал головой Витя. – У него без подзарядки сядут батареи.

– Импульсная сигнатура читается? – Игорь скользнул взглядом по показаниям пульта в Витиных руках.

– Спрашиваешь, – Сапронов‑младший пробежался по кнопкам прибора. – Почти как у нашего поджаренного манекена!

– Ну, конечно, пока мы тут ходили, он ожил и приполз в подвал, – ехидно заключил Жора и, подсветив лицо снизу фонариком, замогильным голосом затянул: – А мо‑о‑ожет, это призрак какого‑нибудь рабо‑о‑очего, случайно забытого в катакомбах при строительстве заво‑о‑ода и до сих пор блуждающего по коридо‑о‑орам в надежде найти отсюда вы‑ыхо‑од…

– Да помолчи ты, и так мурашки по коже! Это, между прочим, по твоей милости мы здесь торчим, – оборвал дурачившегося брата Витя.

– Это еще почему? – сразу набычился тот.

– А кто уронил Хомку в шахту лифта, и к тому же… эй! – Витя указал на красный шарик, который стал медленно удаляться в противоположную от них сторону.

– Чем бы оно ни было, мы его спугнули. Или оно передумало.

– Если оно вообще может думать.

– Какое расстояние? – Игорь через плечо Вити посмотрел на показания прибора.

– Семьдесят метров.

– Пошли, – выдохнул инженер и, чтобы подбодрить братьев, первым шагнул вперед, хотя ему тоже было не по себе.

Через несколько шагов он сделал первое странное открытие. Вдоль погруженной в полумрак стены широкого коридора, по которому они продвигались, потянулась цепочка непонятных следов. Треугольник, а в не скольких сантиметрах от его основания точка. Рисунок казался Игорю смутно знакомым, но он никак не мог вспомнить откуда.

«Женские сапоги!» – неожиданно догадался он. Кто‑то совсем недавно проходил здесь и оставил совершенно четкие свежие отпечатки. Мог этот «кто‑то» быть красным шариком на голограмме Витиного пульта? Может, талантливый изобретатель все‑таки допустил в настройках какую‑то ошибку? А если нет?

– Тут чьи‑то следы, – он указал братьям на свое открытие.

– Недавно кто‑то прошел, – присев на корточки рядом с ним, Жора осветил пыльный пол фонариком. – Может, это тот, за кем мы идем?

– Оно не живое, – возразил Игорь. – А это явно женские сапоги.

– Думаешь? – Жора почесал бороду. – Тогда я вообще ничего не понимаю…

Вдруг где‑то впереди что‑то приглушенно грохнуло.

– Ой, точка пропала, – растерянно пробормотал Витя. – Может, оно вышло из зоны видимости?

– Все‑таки ты неправильно техникой пользуешься. Дай‑ка сюда, – Жора забрал у брата прибор. – Или это и впрямь привидение…

– Ладно, дальше пошли, – поторопил приятелей Игорь.

Второе открытие было еще интереснее первого. Уводящие в глубь заводских катакомб следы женских сапог неожиданно уперлись в массивную, наглухо закрытую круглую железную дверь.

– Заперто, – вернув Вите пульт, Жора с усилием подергал плотно пригнанный к двери засов. – Похоже на люк между отсеками в подводной лодке.

– Или вход в Метро‑два, – поддразнил приятеля Игорь.

– Наверное, оно зашло туда, – предположил Витя. – Поэтому нет сигнала. Как думаете, из чего она сделана?

– Из титана, не иначе, – засопел Жора, снова наваливаясь на дверь. – Это же какая силища‑то нужна, даже мне не открыть. Чертовщина какая‑то!

– Какой тут замок? – Игорь осмотрел пыльный засов.

Друзья осмотрели дверь, шаря по ней лучом фонарика. А еще тут странно пахло. Игорь несколько минут назад почувствовал, как привычный спертый воздух подвала чуть изменился. Он никак не мог вспомнить, где сталкивался с ним раньше.

– Шевелится! – неожиданно выпалил Витя, мельком глянув на пульт.

Игорь и Жора тоже посмотрели в мониторчик, на экране которого задвигалось изображение. Сначала глазки‑камеры подергались в сторону, словно хомяка кто‑то осторожно толкал, а затем угол обзора сменился, фиксируя движущийся пол и болтаясь из стороны в сторону.

– Странно он как‑то движется, – пробормотал Жора. – Ничего не понимаю.

– Его кто‑то несет, – первым догадался Витя.

Неожиданно за дверью лязгнуло, и массивный титановый круг пополз в сторону. Троица вздрогнула и сделала шаг назад, нацелив в открывающийся черный проем фонарик. Кто выходил им навстречу – механизм, человек, привидение?..

– Уберите свет, – с этими словами из‑за двери показалась моргающая и заслоняющаяся рукой Аня. Игорь сразу узнал запах – это были ее жасминовые духи.

– Аня? Вот так сюрприз! А мы тут головы ломаем, – Жора хлопнул растерянного брата по плечу. – Эх ты, грамотей! Как ты открыла дверь?

– Электронный засов, смарт‑карта только у старших сотрудников, – оглядев компанию, привычным начальственным тоном пояснила девушка.

– Понимаешь, мы штуковину одну потеряли, – замялся Жора.

– Эту? – она протянула руку, в которой блеснуло маленькое железное тельце Хомки.

– Ага! – Сапронов обрадованно забрал хомяка. – Как ты его нашла?

– Вы его так обсуждали, за версту было слышно, – Аня показала электронную карту. – Без нее эту дверь все равно не открыть, а шахта как раз находится там.

; – Не говори Борисычу, точнее, папе… в общем, что ты его здесь нашла, – смущенно попросил Жора. – Кстати, а сама‑то ты что здесь делала?

– Открывала коридор для ремонтников. А вообще, какая разница?

– Действительно, ты же дочка директора, – пробормотал Жора. – Мало ли что.

– Бред какой‑то, я ведь точно все проверял, – Витя растерянно вертел пульт в руках, не в силах поверить в собственную ошибку. – Днем все прекрасно работало. Игорян, ты ведь помнишь, скажи?

Тот согласно кивнул.

– Представляешь, мы сначала за железяку тебя приняли, а потом за привидение, – в своей непринужденной манере хохотнул Жора.

– Благодарю, – Аня обожгла его ледяным взглядом. – Папа ждет, когда вы его из лифта вытащите.

– Уже идем, – заторопился Витя, и братья, оживленно споря по‑поводу неисправности пульта, двинулись обратно по коридору.

– Держи, ты в ангаре потеряла. – Игорь протянул Ане декоративную монету‑пропуск.

– Спасибо, – поблагодарила она, пряча ее в карман брюк. – С этой работой совсем голова кругом.

– Как рука, точно в порядке? – снова спросил инженер. Его никак не покидало неприятное ощущение, что здесь что‑то не так.

– Помаялась в медпункте, извели на меня целый тюбик восстанавливающего геля. В общем, ничего интересного. А вы хорошо отдохнули?

– Жаль, тебя не было, да еще этот поджаренный менекен… – начал Игорь и спохватился, вспомнив ее просьбу. – Извини, про чернику‑то забыл.

– Ну вот, мои витамины, – притворно обиделась Аня. – Как это случилось?

Пока они шли к выходу из катакомб, Игорь бегло пересказал дневные приключения в Сертолово. Девушка слушала с возрастающим удивлением, изредка уточняя детали.

– Нужно разобраться, – заключила она, когда Игорь замолчал. – Как можно скорее. И ни в коем случае не афишировать.

– Ясное дело, – согласился он и, поколебавшись, предложил: – Слушай… давай сходим куда‑нибудь. Развеемся. В кино, например. Если, конечно, у тебя будет время.

– Давай, – она с готовностью подняла на него глаза, будто ожидала чего‑то подобного, но стеснялась первая заговорить. – Если хочешь.

Это расставило все на свои места.

– Конечно.

– Ты не торопишься? Хочешь, кое‑что покажу? – загадочно предложила девушка, словно состоявшееся только что объяснение позволило Игорю войти в определенный круг посвященных какой‑то очень личной тайны.

От Марины по‑прежнему не было никаких вестей. Инженер мельком посмотрел на часы и согласно кивнул.

– Тогда иди за мной, – Аня достала из кармана брюк маленький диодный фонарик и свернула в боковой коридор. – Только никому ни слова! Это мой личный секрет.

– Хорошо, – отозвался в темноте Игорь, боясь налететь головой на какую‑нибудь некстати торчащую трубу.

Через некоторое время тоннель закончился, и он ощутил дуновение теплого ветерка – они вышли в какое‑то большое, погруженное во мрак помещение.

– Пришли, – таинственно сказала Аня, лучом фонарика выхватывая из темноты покрытую пылью массивную металлическую поверхность и небольшой расчищенный на ней фрагмент, в котором был виден сделанный облупившейся от времени красной краской бравый призыв «За Ленинград!».

– А теперь – внимание, – торжественно объявила девушка и щелкнула невидимым рубильником.

Просторный ангар наполнился багровыми отсветами аварийного освещения, и у Игоря отвисла челюсть. В один миг из его головы вылетели все приключения невероятно длинного дня.

В красных сумерках перед ним возвышалась поставленная на обрезанный с двух конц ов фрагмент рельсов величественная громадина. Забытый стальной гигант, навеки запертый в подземном лабиринте.

– Это же… – Игорь от волнения сглотнул, не в силах совладать с нахлынувшими чувствами. – Это же мотоброневагон! Но как? Откуда?

– Их конструировали на Кировском заводе с тридцать шестого, – объяснила Аня.

Потрясенный Игорь подошел к вагону, оглядывая ощетинившиеся стволами три башни от танка Т‑28, торчащие из узких бойниц четыре пулемета «Максим» и зенитный пулемет ДТ на крыше. Немного помедлив, он коснулся ладонью прохладной стальной обшивки.

Игорю показалось, что он подушечками пальцев ощущает, как еле различимо гудит, вибрирует бронированная сталь, с советской старательностью прошитая клепками, каждая из которых была размером с кулак. Словно позабытая когда‑то махина все еще рвалась в бой, мечтая вернуться с победой под хлопающими на ветру боевыми знаменами. Машина, созданная нести смерть, но так и не запятнавшая себя ни единой каплей крови.

Крови, которой столько было пролито.

– Он простоял тут почти восемьдесят один год, – словно прочитав его мысли, с благоговением прошептала Аня. – И не побывал ни в одном сражении. До сих пор непонятно, по какой причине его тут оставили.

– Забыли? – предположил Игорь.

– Может… но на войне каждая единица техники была на счету, – Аня подошла к Игорю и тоже запрокинула голову. – А может, оставили как память. Я порылась в заводских архивах – ничего.

– Он же в отличном состоянии, – повинуясь неожиданному порыву, Игорь взобрался по лесенке на вагон. – Того и гляди поедет! Только почистить.

– Мальчишки, – улыбнулась Аня. – Вас хлебом не корми, дай поиграть в войнушку.

Игорь провел рукавом спецовки по корпусу вагона, стирая густые хлопья многолетней пыли. Под ними показалась темно‑зеленая краска и красный хвостик какой‑то цифры. Немного поработав обеими рукавами, он наконец отошел в сторону, и Аня осветила расчищенное место фонариком.

– МБВ № 14, – прочитал он бортовой номер, выведенный трафаретом рядом с большой потускневшей пятиконечной звездой. – А начальство о нем знает? Это же потрясающий музейный экспонат.

– Ты забываешь, в какой стране мы живем, – возразила Аня, когда Игорь спрыгнул на бетонный пол и, сняв спецовку, встряхнул ее, подняв облако пыли. – Исторические ценности – это всегда волокита, экспертизы, торги с музеями и выставочными центрами. Кто этим будет заниматься? Я уже пыталась поднять этот вопрос. Говорила с папой, но он, как обычно, почти сразу забыл. Никому он не нужен. Представляешь, новый директор завода только от меня узнал, что тут вообще имеются катакомбы, – Аня положила ладонь на стальной бок. – Я нашла его в одну из своих первых вылазок. Часто сюда прихожу. От него веет каким‑то спокойствием, память ю, что ли. Не знаю, как это передать.

– Как и не было войны, – пробормотал Игорь.

– Да.

В этот момент в его кармане заелозил мобильник, бесцеремонно нарушая торжественность минуты, и Игорь, виновато посмотрев на Аню, поднес трубку к уху.

– Ну?

– Тип‑топ, – зазвучал довольный голос Марины. – Можем ехать.

– Иду, – Игорь убрал телефон.

– Что будете делать? – спросила Аня.

– Нужно просканировать «кибер‑мозг» из головы манекена. У Марины какой‑то план. Я тебе позвоню, обещаю.

Как же ему хотелось плюнуть на все, никуда не идти, остаться здесь…

– Ладно, – просто ответила девушка. – Буду ждать.

* * *

Игорь был настолько погружен в свои мысли, что даже не поинтересовался у Марины, куда они, собственно, направляются. Таксисту в насквозь провонявшей дешевыми сигаретами «Волге», плотному кавказцу лет сорока, попросту назвали конечный пункт – метро «Крестовский остров». Сидя рядом с водителем, Игорь вглядывался в проносящийся за окном город под алеющим небом. Его не отвлекала даже включенная магнитола, из которой доносился голос Антонова, певшего: «Над тобой встают как зори нашей юности надежды…»

Почему он сказал Ане это именно сейчас? Даже не сказал, а выпалил, словно боялся, что слова застрянут где‑то на полпути. Действительно это так или случайно вырвалось? Что это – эмоция или реверанс за первое чаепитие?

Может, он просто боялся себе признаться, что увлекся другой девушкой всего через пару месяцев после того, как чуть не стал семейным человеком? Но Кати больше нет. Бессмысленно тос ковать об этом, давать прошлому власть над настоящим. Многое изменилось, да и сам он уже другой. Надо двигаться дальше, так что вперед! Игорь неоднократно ловил себя на том, что из головы не идут Анина улыбка, ее взгляд. Запах духов… Он отвернулся от Питера за окном.

Странная штука жизнь. Где потеряешь, там найдешь. Вот только нашел ли?

– Мнэ тожэ эта пэсня нравится, – по‑своему растолковав выражение его лица, кавказец прибавил громкость приемника и довольно залыбился, сощурив заплывшие глазки. Во рту залихватски сверкнул вставной золотой зуб.

– Что думаешь об ожоге? – спросил Игорь, когда они с Мариной вышли из такси возле метро на Крестовском острове. Случай с утренней заправкой автомобиля почему‑то все никак не шел из головы.

– Каком ожоге? – не поняла та.

– У Ани.

– Утром бинт был, – Марина пожала плечами. – Ты же сам обрабатывал.

;– Вот именно! – взволнованно кивнул Игорь. – Сейчас ни того ни другого! И всего за сутки? А ее рука – ледяная! Ну? Ты женщина, вы такие штуки за милю чувствовать должны.

– Пожалуйста, не грузи меня, – взмолилась напарница. Сейчас ей было явно не до чужих проблем. – Она же сказала, что попробовала крем для восстановления кожи. Косметические средства сейчас и не на такое способны.

– Но как она могла про него забыть? – не унимался Игорь. – Ты видела лицо? Ее как подменили!

– Просто ей надо больше бывать на солнце или в солярий сходить.

– Нет. Тут определенно что‑то не так, – хмурясь, Игорь следовал за Мариной к входу в парк аттракционов, над которым неторопливо вращалось увитое сияющими гирляндами колесо обозрения.

– Аттракционы? – сообразив, что это и есть место, куда они шли, Игорь взглянул на часы. Было девять вечера. Долго же они блуждали под заводом. – Закрутим на американск их горках и наедимся сладкой ваты?

Он вдохнул знакомый горячий запах, идущий от окутанного паром лотка с поп‑корном, к которому тянулась оживленная очередь из галдящей детворы. Запах детства.

– Значит, так. Ты забудешь все, что сегодня увидишь. Я взяла тебя потому, что ты шаришь в этих «кибер‑мозгах», а я пока не очень. Твой совет может потребоваться, – остановившись перед турникетами у входа в парк, серьезно предупредила Марина. – Говорить буду я.

– Как скажешь, – Игорь согласно кивнул, идя мимо клоуна, раздававшего всем желающим шарики.

Они вошли в наполненный громкой музыкой и визгами ребятни парк. Игорь двигался за Мариной по дорожкам, переполненным беспечными детьми и их родителями, каждый раз с улыбкой поглядывая наверх, когда над головой, сопровождаемая дружным воплем восторга, по закручивающейся петле американских горок стремительно проносилась вереница тележек. Народ наслаждался уплывавшим в сумерки воскресным выходным.

Давно не бывавшая здесь Марина, напротив, сосредоточенно оглядывала замысловатые аттракционы и площадки для езды на электромобилях, стараясь высмотреть среди них знакомые очертания. Да, вон она, за территорией парка. Девушка мысленно еще раз похвалила изобретательность своего приятеля – соседство с таким шумным местом было очень кстати. Идеальное сочетание официальной работы с неофициальным родом деятельности. Хочешь спрятаться – оставайся на видном месте. Факт.

Наблюдая за царящим вокруг беззаботным весельем, Игорь не заметил, как они прошли парк насквозь и теперь подходили ко второму входу, над которым в стороне от ограды на фоне темнеющего неба выделялась массивная громада старой водонапорной башни, украшенной переливающимися гирляндами. На круглом боку была видна надпись «Диспетчерская», сделанная белой краской.

Перейдя дорогу, Марина воровато огляделась и, зайдя в обрамлявшие поддержив ающий конструкцию столб кусты, сняла с шеи цепочку с ключом. Присев, вставила его в незаметное гнездо на поверхности столба и, повернув, откинула крышку замаскированного щитка. Быстро нажала несколько кнопок на распределительной панели. Игорь следил за манипуляциями подруги.

– Дин‑дон, дин‑дон, из трубы я слышу звон, – человеческим голосом, умело копирующим синтетическую фонограмму, донеслось из столба. – Бим‑бом, бим‑бом, может, ветра просто стон.

– Это я, – понизив голос, сказала Марина, застегивая цепочку на шее.

– «Я» – понятие растяжимое, – переходя на нормальный тон, недоверчиво отозвался динамик.

– Открывайте быстрее.

– Мадам, вы знаете правила. Чтобы войти, необходимо предъявить пропуск, – обладатель голоса явно не торопился выполнять ее просьбу.

Если вход вообще тут был. Сбитый с толку Игорь оглядел столб и разросшиеся кусты шиповника, в которых к тому же приходилось нагибаться в три погибели.

– Как был занудой, так и остался, – снова присев, Марина задрала штанину джинсов и, отогнув край носка, обнажила татуировку на лодыжке. – Наслаждайся!

По лепестку магнолии скользнул вырвавшийся из щитка лучик лазера, считавший нанесенный на кожу замысловатый штрихкод.

– М‑м, какая фантазия, – оценил таинственный голос, когда считывание закончилось и в динамике послышалось приглушенное бормотание, словно кто‑то заслонил микрофон рукой. – Порядок, это Чума.

– Чума? – расслышав последнюю фразу, Игорь поднял брови и удивленно посмотрел на спутницу.

– Не бери в голову, – поймав его взгляд, Марина смущенно отвернулась. – И вообще, постарайся ахать и охать поменьше.

– А это что за фрукт? – сурово поинтересовались из невидимого динамика, явно намекая на Игоря.

– Специалист по «мозгам», я говорил а.

– У нас с мозгами порядок, – с подозрительностью, в которой сквозила издевка, откликнулись изнутри.

– Долго будете трепаться, или хотите, чтобы нас тут нашли? – Марина неожиданно подняла голову и стукнула по щитку ладонью. – Открывайте скорее!