Глава 34. Я хочу, чтобы разведчики продолжали патрулирование. потребовал Перрин даже во время суда. Девам не понравятся твои слова

Суд

"Я хочу, чтобы разведчики продолжали патрулирование." потребовал Перрин "даже во время суда." Девам не понравятся твои слова, Перрин Айбара" сказала Сулин "Особенно, если они лишатся возможности потанцевать с копьями."

"Им все равно придется так поступить" ответил Перрин, идя по лагерю, Даниил и Гаул шагали рядом. А позади следовали двое сегодняшних охранников - Ази и Вил ал'Син.

Сулин изучила Перрина, затем кивнула. "Да будет так". И пошла прочь.

"Лорд Перрин," спросил Даниил, пахнущий нервно. "Что это значит?"

"Я еще не решил, в ветре есть что-то странное." ответил Перрин.

Даниил нахмурился, запутавшись. Ну Перрин тоже был сбит с толку. Озадаченный и все более уверенный. Казалось это противоречие, но так правда и было.

Лагерь был в движении, войска собирались на встречу с Белоплащниками. Не его армия, а его армии. В лагере было так много отрядов. Арганда и Галленне спорили о позиции, Двуреченцы возмущались наемниками, бывшими беженцами, снующими между ними. И, конечно, Айил были в стороне и занимались своими делами.

"Я собираюсь их распустить", сам себе сказал Перрин. "Какое это имеет значение?" Тем не менее он беспокоился и испытывал желание сбежать прочь.

В любом случае, люди Перрина в большинстве своем оправились от последствий пузыря зла. Возможно никто уже не мог смотреть на оружие как прежде, но раненных исцелили и направляющие отдохнули.

Белоплащники не были рады задержке, которая оказалась больше, чем они ожидали. Но Перрину требовалось время, и на то было много причин.

"Даннил," позвал он. "Я допускаю, что моя жена втянула тебя в свои планы."

Даннил вздрогнул. "Как -"

"У нее есть секреты" продолжил Перрин "Я не знаю и половины, но то, что она что-то задумала, ясно как белый день. Фэйли не нравится идея с судом. Что она может сделать? Придумать способ вытащить меня из беды при помощи Ашаманов?"

"Что-то в этом роде, милорд" признался Даниил.

"Я сбегу, если дело запахнет жареным." сказал Перрин. "Но не используйте свой план слишком рано. Я не хочу превратить свое бегство в кровавую баню только потому, что кто-то из Белоплащников выругается не вовремя. Ждите моего сигнала. Понятно?"

"Да, милорд" робко ответил Даниил.

Перрину нужно разобраться с этим. Освободиться. Т.к. за эти дни он почувствовал себя настоящим. Я всего лишь... И замер. Только кто? Кузнец? Может ли он называть себя так? Кто он?

Впереди на пне возле площадки для Перемещений сидел Неалд. В последние дни юный солдат Ашаман и Гаул обследовали несколько мест по указанию Перрина, чтобы узнать будут ли работать Врата на удалении от лагеря. Конечно, Врата заработали, но пришлось идти часы до тех мест.

Ни Неадл, ни Гаул не заметили ничего странного, но плетение Перемещения заработало. Не было ни барьера, ни какой-либо преграды. Но Перрин полагал, что Врата не открываются только там, где был купол в волчьем сне.

Купол - причина, и вот почему Губитель охранял его. Купол установили не ради охоты на волков, хотя без сомнения она доставляла Губителю удовольствие. Что-то связывало купол и проблемы Ашаманов.

"Неалд" поздоровался Перрин, подходя к Ашаману. "Последняя разведка прошла нормально?"

"Да, милорд"

"Когда ты и Грейди впервые рассказали мне о неудачах с плетениями, ты упомянул, что такое бывало и раньше. Когда?"

"Когда мы попытались открыть Врата и забрать разведчиков из Кэйриена." ответил ашаман. "Плетение просто рассыпалось. Но через мгновение мы попробовали снова, и Врата открылись."

"Это было на следующий день после которого, я впервые увидел купол." подумал Перрин. "Он появился на короткое время, а затем пропал.Губитель должно быть испытывал его.."

"Милорд," обратился Неадл, подходя ближе. Он бывал напыщенным, но Перрин мог положиться на него в нужный момент. "Что происходит?"

"Я думаю кто-то оставил ловушку для нас", тихо сказал Перрин. "Купол, в который мы попали. Я послал людей, чтобы выяснить чем это вызвано, возможно это какой-то объект, созданный Единой Силой". Он был обеспокоен тем, что было скрыто в волчьем сне. Возможно что-то оттуда производило эффект и на реальный мир? "Теперь ты уверен что совсем не можешь создать врата? Даже в ближайшие места, находящееся в области этого купола?"

Неалд покачал головой.

Правила на этой стороне были отличны от тех, что думал Перрин. Или они работали по другому для перемещения, нежели для доступа в волчий сон. "Неалд, ты сказал с большими вратами - используя круг - ты мог бы переместить армию за несколько часов?"

Неалд кивнул. "Мы тренировались."

"Мы должны быть готовы к этому," сказал Перрин, глядя в небо. Он все еще ощущал в воздухе странный запах. Слабый и застаревший.

"Милорд", сказал Неалд. "Мы будем готовы, но если мы не сможем создать врата, это не будет иметь значения. "Мы можем отправить армию в место за пределами этой области, и переместиться оттуда.

К сожалению, Перрин подозревал что это невозможно будет сделать. Прыгун сказал, что эта вещь из глубокой древности. Это означало, что Губитель мог работать с Отрекшимся. Или, что сам Губитель был Отрекшимся. Перрин никогда не думал об этом. В любом случае за этой спланированной ловушкой будут наблюдать. Если его армия попытается сбежать, враг захлопнет ловушку, либо передвинет купол.

Отрекшиеся одурачили Шайдо с теми кубиками и переместили их сюда. И еще его размещенный повсюду портрет. Было ли это все частью ловушки, что бы она из себя не представляла? Угрозы. Так много опасностей, преследующих его.

"Ну а чего ты ожидал, - подумал он. - Это Тармон Гайдон."

- Я хочу, чтобы Илайас вернулся, - сказал он. Он послал человека с особым разведывательным поручением лично для него. - Просто будьте наготове, Неалд. Даннил, было бы лучше, если бы ты передал мои предупреждения своим людям. Я не хочу никаких несчастных случаев.

Даннил и Неалд разошлись каждый по своим делам, и Перрин подошел к коновязи, чтобы найти Ходок. Гаул, тихий как ветер, возник рядом с ним.

"Кто-то плотно затягивает силок, - думал Перрин, - медленно, дюйм за дюймом, вокруг моей ноги." Вероятно, ожидая, когда он сразится с Белоплащниками. После этого его армия будет ослаблена и изранена. Легкая добыча. Мороз побежал по у него коже, когда Перрин понял, что, если бы он пошел в бой против Дамодреда немногим раньше, ловушка могла бы захлопнуться прямо там. Суд вдруг приобрел громадное значение.

Перрин должен был найти способ предотвратить сражение, пока он не доберется до волчьего сна еще раз. Возможно, там он сумеет отыскать способ разрушить купол и освободить своих людей.

- Ты меняешься, Перрин Айбара, - сказал Гаул.

- В смысле? - спросил Перри, принимая Трудягу у конюха.

- Это хорошо, - ответил Гаул. - Приятно видеть, что ты перестал возражать против того, чтобы быть лидером. Лучше видеть, как ты пользуешься властью.

- Я перестал возражать потому, что у меня есть более важные дела, - сказал Перрин. - И мне не нравится командовать. Я поступаю так потому, что должен.

Гаул кивнул, словно посчитав, что Перрин согласился с ним.

Эти Айил. Перрин поерзал в седле.
- Тогда вперед. Колонна уже отправилась на марш.

- Ступай, - сказала Фэйли Аравин - Армия выдвигается.

Аравин присела в реверансе и отправилась раздавать приказы беженцам. Фэйли не была уверенна в том, что принесет сегодняшний день, но она хотела, чтобы те, кто остался, свернули лагерь и были готовы к походу в случае чего.

Когда Аравин ушла, Фэйли заметила, что Алдин, казначей, присоединился к ней. Он, кажется, в последнее время довольно часто посещал Аравин. Возможно, он наконец-то забыл Аррелу.

Она поспешила к палатке. По пути она миновала Фланна Бастера, Джона Гэлина и Марека Кормера, которые проверяли свою тетиву и оперение стрел. Все трое взглянули на нее и помахали руками. Их глаза, казалось, выражали чувство облегчения, что было добрым знаком. Раньше эти люди выглядели пристыженными, завидев ее, словно им было не по себе из-за того, каким образом Перрин развлекался с Берелейн во время отсутствия Фэйли.

Фэйли проводила время с Берелейн, в купе с официальным отрицанием слухов, она работала, чтобы убедить лагерь об отсутствии кое-каких событий. Что интересно, казалось спасение Фэйли жизни Берелейн во время пузыря зла дало самый большой вклад. Люди из-за этого стали думать, что не было непонимания между двумя женщинами.

Конечно, Фейли не спасала ее жизнь, разве что помогла ей. Но слухи утверждали совсем не это, и Фейли была рада, что на этот раз они играли в пользу ее и Перрина.

Она достигла палатки, смочила полотенце в тазу, и поспешно вытерлась влажной тканью. Она немного подушилась, затем надела одно из своих самых красивых платьев темного серо-зеленого цвета, с вышитым рисунком винограда по лифу, и вокруг подола. Наконец она посмотрела на себя в зеркало. Хорошо. Она скрывала свою тревогу. С Перрином все будет хорошо. Все будет хорошо.

Она повесила несколько ножей на пояс, и конечно спрятала в рукава. Конюх привел для нее Дневного Света - она потеряла Ласточку, которую убили Шайдо. Даже лучшие ее платья были разрезаны для верховой езды, ее ни что не должно беспокоить в дороге. Мать учила ее, что ничто так не уничтожает доверие солдат к женщине, как езда в дамском седле. И если случится немыслимое и Перрин падет, то возможно придется взять на себя командование войсками.

Она рысью подъехала к передней части собранной армии. Перрин сидел в седле там. Как он отваживается выглядеть таким спокойным!

Фэйли не позволила себе выглядеть раздраженно. Было время для бури, и время для тихого бриза. Она уже сообщила Перрину, недвусмысленно, что она думала об этом суде. В настоящий момент она должна выглядеть поддерживающей его.

Она подъехала ближе к Перрину, позади собрались Айз Седай, шедшие пешком как Хранительницы мудрости. Дев не было. Где они были? Было важно держать их подальше от суда. Для Сулин и других защита Перрина была долгом, возложенным на них Кар'а'карном, и у них был бы к нему тяжкий Тох, если бы Перрин пал.

Оглядев лагерь, она заметила двух гай'шан в белых одеждах с капюшоном, спешаших к передней линии. Гаул, который стоял рядом с лошадью Перрина, нахмурился. Одна из фигур поклонилась ему, выкладывая вперед коллекцию копий. "Только что заточены", сказала Чиад.

"И новые стрелы", добавила Байн.

"У меня уже есть стрелы и копья", сказал Гаул.

"Да," сказали женщины, стоя перед ним на коленях, все еще держа свои предложения.

"Что?" спросил он.

"Мы просто беспокоимся о твоей безопасности", сказала Байн. "Ты поготовил это оружие сам себе в конце концов". Она сказала это искренне, без намека на насмешку или неискренность. Но сами слова были близки к покровительственным.

Гаул начал смеятся. Он взял предложенное оружие, и дал женщинам взамен свое. Не смотря на проблемы этого дня, Фейли поняла, что улыбается. Трудно понять отношения Айил. То, что должно было обрадовать его относительно гай'шан, часто казалось раздражало его, а то, что должно было быть оскорбительно было встречено с интересом.

Когда Байн и Чиад отступили, Фейли оглядела собирающуюся армию. Все были здесь, не только капитина или опознавательные знаки войск. Большинство не сможет увидеть суд, но они должны быть там. В случае чего.

Фейли остановилась рядом с мужем. "Тебя что-то беспокоит", сказала она ему.

"Мир затаил дыхание Фейли", ответил он. "Что ты имеешь в виду?"

Он покачал головой. "Последняя охота здесь. Ранд в опасности. Больше, чем любой из нас, он находится в опасности. И я не могу пойти к нему, пока еще не могу ".

"Перрин, твои слова не имеют смысла. Как ты можешь знать, что Ранд в опасности?"

"Я могу его видеть. Каждый раз, когда я упоминаю его имя, или думаю о нем, я вижу его в своих видениях".

Она моргнула.

Он повернулся к ней, его желтые глаза казались задумчивыми. "Я связан с ним. Он.. притягивает меня, как видишь. Во всяком случае, я сказал себе, что собираюсь быть открытым с тобой, по крайней мере в этих вещах." Он колебался. "Мои армии направляют, Фэйли. Как овец, которых гонят к мяснику".

Он вдруг вспомнил свое видение из волчьего сна. Овцы бегут прямо к волкам. Он считал себя одним из волков. Но может быть он неправ?

Свет! Он был неправ. Он понял, что это значит, только сейчас. "Я могу почувствовать это в ветре", сказал он. "Проблема с вратами, это связано с чем-то, что происходит в волчьем сне. Кто-то хочет, чтобы мы не были в состоянии вырваться из этого места".

Холодный ветер, редкий для полуденного зноя, обдул их. "Ты уверен?" спросила Фэйли.

"Да", ответил Перрин. "Как это не странно, но да."

"Вот куда ушли девы? На разведку?"

Кто то хочет поймать нас, и атаковать. Стравливает нас с Белоплащниками, а затем собирается убить, тех кто выживет. Но для этих целей необходима армия, признаков которой мы не видим. Только мы и Белоплащники. Я отправил Илайса искать признаки Врат для перемещений, но он ничего не нашел. Поэтому, возможно нет ничего, а я просто шарахаюсь от теней.

"В последнее время муж мой, стало возможно даже то, что тени могут укусить. Я доверяю твоей интуиции."

Он посмотрел на нее, затем широко улыбнулся. "Спасибо тебе".

"Хорошо, что же нам тогда делать?"

"Мы едем на этот суд", сказал Перрин. "И сделаем все от нас зависящее, чтобы держаться подальше от битвы с Белоплащниками. Тогда сегодня вечером, я посмотрю, что можно сделать если смогу,чтобы устранить то, что мешает вратам. Мы не можем просто отъехать достаточно далеко, чтобы избавиться от купола; он может просто переместится вместе с нами. Я видел это в двух местах. Мне придется уничтожить его, так или иначе. После этого, мы сбежим".

Она кивнула, и Перрин дал сигнал выступать. Хотя войска позади них все еще выглядели беспорядочными - как спутанная веревка, - армия начала двигаться. Разные отряды, расплетаясь, отделились друг от друга.

Они совершили короткую поездку вниз по Джэханному Тракту, подъезжая к полю с павильоном. Белоплащники уже прибыли, и стояли строем. Это выглядело так, как будто они привели целую армию

Будет тяжелый день.

Гаул бежал рядом с лошадью Перрина, он не выглядел взволнованным, и вуаль не скрывала его лица. Фэйли знала, что он считал честью для Перрина идти на суд. Перрин должен был или оправдать себя, или признать тох и принять приговор. Айил спокойно шли на свою собственную казнь, чтобы оплатить тох.

Они спустились к палатке. Стул был установлен на низкой платформе в северном конце спиной к далеким зарослям болотного мирта. Моргейз сидела на стуле повыше, и выглядела монархом до кончиков ногтей, одетая в красно-золотое платье, которое должно быть Галад нашел для нее. Как Фейли могла ошибиться, подумав что эта женщина всего лишь горничная какой-то леди?

Стулья были расставлены перед Моргейз, и Белоплащники занимали половину из них. Галад стоял рядом с ее импровизированным судейским престолом. Каждый его локон находился на своем месте, на форме не было ни пятнышка, плащ ниспадал за его спиной. Фэйли глянула в сторону и заметила Берелейн, которая уставилась на Галада и краснела, выглядя чуть ли не изголодавшейся. Она не оставила попыток убедить Перрина позволить ей заключить мир с Белоплащниками.

- Галад Дамодред, - объявил Перрин, спешиваясь перед шатром. Фэйли соскочила с лошади и пошла рядом с ним. - Я хочу, чтобы ты пообещал мне кое-что прежде, чем это начнется.

- И что же? - отозвался молодой командующий, стоявший у открытой с одной стороны палатки.

- Поклянись, что не допустишь того, чтобы это обернулось сражением, - ответил Перрин.

"Я могу пообещать это", сказал Галад. "Но, если конечно, ты пообещаешь, что не сбежишь если решение суда будет против тебя."

Перрин замолчал. Затем он положил руку на свой молот.

"Я вижу ты не готов это пообещать", сказал Галад. "Я даю тебе этот шанс, потому что мама убедила меня, что ты должен иметь возможность высказаться в свою защиту. Но я бы скорее умер, чем дал возможность уйти человеку, который убил Чад, уйти без ответа. Если ты не хочешь, чтобы это обратилось в битву, Перрин Айбара, то ты должен предоставить хорошую линию защиты. Или это, или принять наказание"

Фэйли бросила взгляд на мужа; он хмурился. Он выглядел так, словно хотел произнести требуемое обещание. Она положила ладонь на его руку.

- Я должен это сделать, - сказал он тихо. - Как может любой человек быть выше закона? Я убил тех людей в Андоре, когда Моргейз была Королевой. Я должен подчиниться ее приговору.

- А как же твой долг перед людьми из твоей армии? - спросила она. - Твой долг перед Рандом и Последней Битвой? И передо мной?

Перрин колебался, затем кивнул. "Ты права". Громче он продолжил, "Давайте начнем"

Перрин зашел в шатер, к нему немедленно присоединились Неалд, Даннил и Грейди. Их присутствие заставило Перрина чувствовать себя подобно трусу. По тому, как все четверо стояли, становилось ясно, что они не позволят схватить Перрина.

Что это будет за суд, если если Перрин не подчинится его решению? Не более чем фикция.

Белоплащники смотрели с напряжением, их офицеры стояли в тени шатра, а построившиеся войска казались неподвижными. Они выглядели так, словно не собирались покидать свои позиции во время слушаний. Собственные войска Перрина, - более многочисленные, но менее организованные, - в ответ выстроились в готовности против Белоплащников.

Перрин кивнул и люди Роуэна Гума бросились убедиться, что Галад отпустил пленников. Перрин прошёл ко входу в палатку и остановился прямо перед стоящим на возвышении сиденьем Моргейз. Фэйли стояла рядом. Там были кресла для него и он сел. Насколько шагов в сторону стояла трибуна Моргейз. Справа сидели люди, пришедшие посмотреть на суд. Его спина была повёрнута к его армии.

Фэйли, пахнувшая настрожонностью, сидела рядом с ним. Остальные заняли места. Берелейн и Аллиандре, вместе со своей охраной, также сидели рядом; Айз Седай и Хранительницы мудрости стояли позади, отказавшись сесть. Оставшиестя несколько мест были заняты несколькими людьми из Двуречья, и старшими бывших беженцев.

Офицеры Белоплащников сидели напротив, лицом к Фейли и Перрину. Борнхальд и Байар - спереди. Там было около тридцати кресел, скорее всего взятых из запасов Перрина, присвоенных Белоплащниками.

"Перрин," сказала Моргейз, со своего места. "Вы действительно хотите, пройти через это? "

"Да, хочу", ответил он.

- Очень хорошо, сказала она. Её лицо было бесстрастно несмотря на то, в запахе было колебание. - Начинаю официальный судебный процесс. Обвиняемый - Перрин Айбара, известный также как Перрин Златоглазый. Лорд Двуречья, добавила она после колебания. - Галад представит обвинения.

- Их три, прознёс Галад, встав. Первые два - это незаконное убийство Чада Латина и незаконное убийство Чада Ямвика. Айбара также обвиняется в том, что он Друг Тёмного и провёл троллоков в Двуречье.

Гневное бормотание раздалось со стороны людей Двуречья на последнее обвинение. Те троллоки убили семью самого Перрина.

Галад продолжил. Последнее обвинение не может быть пока доказано, поскольку моих людей силой выгнали из Двуречья до того, как они смогли собрать доказательства. Что касается первых двух, Айбара уже признал свою вину.

"Так ли это, лорд Айбара?" спросила Моргейз.

"Я убил этих людей, совершенная правда," сказал Перрин. "Но это не было убийство".

- Тогда это будет тем, что определит суд, ответила Моргейз сухо. В этом суть.

Моргей казалась совсем не похожей на Майгдин. Было ли это то поведение, которое ожидали от Перрина, когда приходили к нему за правосудием? Он должен признать, что она придала процессу необходимую официальность. В конце концов суд происходил в палатке, стоящей в поле, а судья сидел на кресле, поднятом на что-то, что было похоже на маленький штабель коробок с наброшенным на них ковром.

- Галад, сказала Моргейз. Твои люди могут рассказать свою часть истории.

Галад кивнул Байру. Тот встал и другой Белоплащник, молодой человек, полностью лысый, вышел вперёд, чтобы присоединиться к нему. Борнхальд остался сидеть.

- Ваша милость, прознёс Байра, - это случилось два года назад. Весной. Необычно холодной весной, насколько я помню. Мы возвращались домой с важной миссии данной нам самим Лордом Капитаном-Коммандором, и мы проезжали через дикие места центрального Андора. Мы собирались стать лагерем в заброшенном стеддинге Огир, у подножия того, что ранее было огромной статуей. Это место, как вы понимаете, было безопасным.

Перрин помнил эту ночь. Холодный восточный ветер продувал его, раздувая плащ, когда он стоял у бассейна со свежей водой. Он помнил солнце, медленно заходящее на западе. Он помнил как уставился в бассейн в затухающем свете, глядя, как ветер вызывает рябь на поверхности. В его руках был топор.

Этот проклятый топор. Он должен был выбросить его прямо тогда. Илайас убедил его, оставить топор себе.

- Когда мы прибыли, продолжил Байар, - мы обнаружили, что место для лагеря недавно использовалось. Это обеспокоило нас. Немного людей знало про стеддинг. Мы определили по единственному следу от костра, что таинственных путников было немного.

Его голос был четким, его описания - последовательными. Перрин совсем не так вспоминал ту ночь. Нет, он помнил шипение огня, яростно порхавшие в воздухе искры, когда Илайас опрокинул содержимое чайника в кострище. Он помнил спешные послания от волков, затопившие его разум, путавшие его.
Из-за волчьей настороженности он с трудом отделял себя от них. Он помнил запах страха Эгвейн, как он возился с седлом Белы, когда потягивал подпругу. И он помнил сотни людей, которые пахли неправильно. Как Белоплащники в шатре. Они пахли, как больные волки, которые набрасывались на все, что оказывалось поблизости.
- Лорд Капитан беспокоился, - продолжал Байар. Он очевидно не упоминал имя капитана, вероятно, чтобы не ранить Борнхальда. Юный капитан Белоплащников сидел совершенно неподвижно, глядя на Байара, словно не доверял себе смотреть на Перрина. - Он думал, что лагерь мог использоваться бандитами. Кто еще будет гасить свой огонь и исчезать в тот момент, когда кто-нибудь приближается? Именно тогда мы увидели первого волка.

Пестрая, сердитая и обеспокоенная. Изображения людей в белом с пылающими факелами. Ветер, шумящий между деревьями.

- Лорд Капитан счел волков дурным знаком. Каждый знает, что они служат Темному. Он послал нас на разведку. Мой отряд искала на востоке, просматривая скальные образования и осколки огромной сломанной статуи.

Боль. Люди кричали. Перрин? Ты потанцуешь со мной в воскресенье? Если мы окажемся дома к тому времени...

- Волки начали нападать на нас, - сказал Байар, его голос стал тверже. - Стало очевидно, что они не были обычными созданиями. Слишком согласованными были их атаки. Казалось, их там были дюжины, двигавшиеся сквозь тени. Среди них был мужчина, поражавший и убивавший наших боевых коней.

Перрин наблюдал за этим двумя парами глаз. Своими собственными, с расстояния руки. И глазами волков, которые только хотели, чтобы их оставили в покое. Они были ранены, немного раньше огромной стаей воронов. Они пытались увести людей прочь. Напугать их.

Так много страха. Как людского, так и страха волков. Он правил этой ночью, руководя обеими сторонами. Перрин мог вспомнить, как боролся за то, чтобы оставаться собой, сбитый с толку посланиями.

- Та ночь растянулась надолго, - сказал Байар, понижая голос, все еще полный гнева. - Мы миновали склон с крупным плоским камнем на вершине, и Чадо Латин сказал, что он полагает, что видел что-то там в тенях. Мы остановились, держа впереди свои огни, и увидели лошадиные ноги под выступом Я кивнул Латину, и он шагнул вперед, чтобы приказать тому, кто бы там ни был, назвать себя.

"Ну этот человек- Айбара - вышел из темноты с молодой женщиной. Он нес ужасный топор, и он шел прямо на Латина, игнорируя копье, упершееся в его грудь. А потом..."

И затем волки взяли верх. Это был первый раз, когда подобное случилось с Перрином. Их послания были такими сильными, что Перрин потерял себя. Он мог вспомнить, как стиснул шею Латина своими зубами, теплая кровь брызнула в его рот, словно он вгрызался в плод. Это была память Прыгуна, но Перрин не мог отделить себя от волка в моменты той схватки.

- И затем? - спросила Моргейз.

- А потом был бой, - сказал Байар. - Волки выскочили из теней, и Айбара напал на нас. Он двигался не как человек, а как рычащий зверь. Мы скрутили его и убили одного из волков, но не раньше, чем Айбаре удалось убить двоих Чад.

Байар сел. Моргейз не задавала вопросов. Она повернулась к другому Белоплащнику, стоявшему с Байаром.

- Я мало что могу добавить, - сказал мужчина. - Я был там, и я помню все точь в точь. Я хочу отметить, что, когда мы взяли Айбару под стражу, он уже был признан виновным. Мы собирались...

- Тот приговор не касается этого процесса, - холодно произнесла Моргейз.

- Ну тогда примите мой голос в качестве показаний второго свидетеля. Я тоже видел все это. - Лысый Белоплащник присел.

"Моргейз повернулась к Перрину. "Вы можете говорить."

Перрин медленно встал. "Эти двое говорят правду, Моргейз. Примерно так, как было на самом деле."

"Примерно?" спросила Моргейз.

"Он почти прав."

- Ваша вина или или невиновность висит на этом "почти", лорд Айбара. Это - мера, на основании которой Вас будут судить.

Перрин кивнул.
- Пусть так. Скажите мне кое-что, Ваша милость. Когда Вы судите кого-нибудь как сейчас, пытаетесь ли Вы понять их составные части?

Она нахмурилась.
- Что?

- Мой мастер, человек, который обучал меня как кузнеца, преподал мне важный урок. Чтобы создать что-нибудь, ты должен понять это. А чтобы понять это, ты должен знать, из чего оно состоит. - Прохладный ветер дул сквозь шатер, ероша плащи. Это сливалось с тихими звуками, идущими с равнин снаружи - люди шевелились в своих доспехах, и лошади били копытами, покашливания и редкие шепотки, когда его слова были переданы по рядам.

- Я сумел увидеть кое-что в последнее время, - сказал Перрин. - Люди сделаны из множества различных кусочков. Из каких - зависит от положения, в которое вы их поставите. Я приложил руку к убийству двух этих людей. Но чтобы понять, Вы должны увидеть те части, из которых я состою.

Он встретился глазами с Галадом.Молодой капитан Белоплащник стоял с прямой спиной, сложив сзади руки. Перрину было жаль, что он не мог уловить запах человека.

Перрин повернулся к Моргейз. "Я могу говорить с волками. Я слышу их голоса в моей голове. Я знаю, что это звучит как признание сумасшедшим, но я подозреваю, что многие в моем лагере, кто это услышат, не будут удивлены. Со временем, я могу доказать это Вам, на примере некоторых местных волков".

"В этом нет необходимости", сказала Моргейз. От нее пахло страхом. Шепот из армий становился все громче. Он уловил запах Фэйли. Тревожный.

"Это что я могу делать", сказал Перрин. "Это такая же часть меня, как и ковка железа. Как и мое руководство людьми. Если вы собираетесь судить на меня из-за этого, вы должны понимать это".

"Ты копаешь свою собственную могилу, Айбара," сказал Борнхальд,поднимаясь и приободряясь. "Наш Лорд Капитан Коммандор говорил,что он не может доказать,что ты Друг Темного, пока здесь ты не предоставил нам факты!"

"Это не делает меня другом Темного", ответил Перрин.

"Цель этого суда", твердо сказала Моргейз, "не судить, за эти утверждения. Мы будем определять виновность Айбара за гибель этих двух людей, и ничего больше. Вы можете сесть, чадо Борнхалд".

Борнхалд сел с сердитым выражением.

"Я все еще не слышала вашей защиты, лорд Айбара," сказала Моргейз.

"Я потому сказал вам об этом, чтобы показать вам, что волки были моими друзьями." Он глубоко вздохнул. "В ту ночь в Андоре... Все было ужасно, как Байар рассказывал. Мы все боялись. Белоплащники боялись волков, волки боялись огня и угрожающих движений, которые делали люди, и я боялся мира вокруг меня. Я никогда не был вне Двуречья до этого, и не понимал, почему я услышал волков в своей голове.

Ну, все это не является оправданием, и я не это имею в виду, что это только часть. Я убил этих людей, но они напали на моих друзей. Когда человек идет охотится за волчьей шкурой, волки защищаются. "Он остановился. Им нужна вся правда."Честно говоря, ваша милость, я был не в состоянии контролировать себя. Я был готов сдаться. Но с волками в моей голове.... Я чувствовал их боль. Когда белоплащник убил моего друга, и я должен был бороться. Я бы сделал то же самое для защиты фермеров подвергающихся преследованию со стороны солдат.

"Ты создание тени!" прокричал Борнхолд, снова вскакивая. "Твоя ложь оскорбление мертвых!"

Перрин повернулся к мужчине,задержав на нем свой взгляд. Палатка погрузилась в тишину, и Перрин мог ощущать повисшее в воздухе напряжение. "Ты никогда не понимал, что некоторые отлечаются от тебя, Борнхальд?" спросил Перрин. "Пытался ли ты когда-нибудь подумать, на что это похоже - быть кем-то другим? Если бы ты мог видеть через эти мои золотые глаза, ты посчитал бы мир другим местом"

Борнхолд открыл рот, как бы собираясь выплюнуть другой оскорбление, но облизал губы, как будто они вдруг стали сухими. "Вы убили моего отца", сказал он наконец.

«Протрубили в рог Валир», сказал Перрин, «Возрожденный Дракон боролся с Ишамаэлем в небе. Армия Артура Ястребиное Крыло возвратилась к тем берегам, чтобы сражаться. Да, я был в Фалме. Я ехал на войну вместе с героями Рога, наряду с Ястребиным Крылом, сражаясь с Шончан. Я воевал на одной стороне, с твоим отцом, Борнхолд. Я сказал, что он был хорошим человеком, и он им был. Он сражался смело. Он умер мужественно ".

Аудитория была так тиха, что они казались статуями. Никто не двинулся. Борнхальд открыл рот, чтобы сновавозразить, но затем закрыл его.

-Я клянусь, - сказал Перрин.
-Клянусь Светом, надеждой на спасение и возрождение, Клянусь, что Я не убивал твоего отца.

Борнхальд смотрел Перрину в глаза, и выглядел ошеломленным.

"Не слушай его, Дейн," сказал Байар. Его запах был сильным, сильнее, чем у кого-либо в шатре. Взбешенный, похожий на гнилое мясо. "Он убил твоего отца."

Галад все ещё стоял, наблюдая за перепалкой. "Я никогда не понимал, как ты узнал об этом, Чадо Байар. Что ты видел? Я должен спросить, ведь мы проводим суд."

"Это не то, что я видел, Лорд Капитан," сказад Байар. "Но что я знаю. Как ещё можно объяснить, что он выжил, а легион нет! Твой отец был доблестным воином, Борнхальд. Он бы никогда не пал перед Шончан!"

"Это глупость," сказал Галад. "Шончан разбивали нас снова и снова. Даже хороший человек может пасть в битве."

"Я видел Златоокого там," сказал Байар, показывая на Перрина. "Сражающегося рядом с призраками! Созданиями зла!"

"герои Рога, Байар," сказал Перрин. "Может ты не видел, что мы сражались на стороне Белоплащников?"

"Казалост,что так," иступленно сказал Байар. "Точно так же казалось, что ты защищал людей в Двуречье. Но я вижк тебя насквозь, Отродье Тени! С того момента, как встретил тебя!"

"Поэтому ты сказал мне убегать?" сказал Перрин тихо. "Когда я был заключен в палатке старшего Лорда Борнхальда, после моего пленения. Ты дал мне острый камень, чтобы разрезать мои путы и сказал мне, что, если бы я убежал, никто бы меня не преследовал."

Байар замер. Он, казалось, забыл об этом до этого момента.

- Ты хотел, чтобы я попробовал сбежать, произнёс Перрин, - тогда ты мог бы убить меня. Ты очень сильно хотел, чтобы я и Эгвейн умерли.

- Это так, Чадо Байар?, спросил Галад.

Байар запнулся. - Конечно... конечно нет, я.... Внезапно он повернулся к Моргейз, сидящей в простом кресле судьи. - Здесь не меня судя, а его! Ты услышала обе стороны. Суди, женщина!

- Ты не должен говорить так с моей матерью, тихо произнёс Галад. Его лицо было бесстрастным, но Перрин почуял угрозу в запахе. Борнхальд, выглядевший очень обеспокоенным, занял своё место, держась рукой за голову.

- Нет, всё в порядке, сказала Моргейз. - Он прав. Здесь судя Перрина Айбару. Она повернулась от Байара и встретилась взглядом с Перрином. Он спокойно смотрел в ответ. Она пахла... будто её было заинтересована чем-то. Лорд Айбара. Вы чувствуете, что сказали достаточно в свою защиту?

- Я защищал себя и своих друзей, ответил Перрин. Белоплащники не имели права делать то, что они сделали, выгоняя нас, угрожая нам. Вы знаете их репутацию, как и все остальные, я думаю. У нас была хорошая причина быть осторожными с ними и не подчиняться их приказам. Это не было убийством. Я защищал себя.

Моргейз кивнула. - Тогда я вынесу приговор.

- Почему не выслушать других людей, говорящих в защиту Перрина, потребовала Фэйли, вставая.

- Этого не потребуется, Леди Фэйли, ответила Моргейз - насколько я поняла, единственным человеком, которого мы могли бы опросить была бы Эгвейн ал'Вир, однако похоже нет разумного способа привлечь её в данный процесс.

- Но...

- Достаточно, прервала Моргейз. В её голосе появился холод. - Мы можем выслушать дюжину Детей, называющих его Другом Тёмного и две дюжины его последователе, восхваляющих его достоинства. Ни то ни другое не послужит суду. Мы говорим о конкретных событиях, в конкретный день.

Фэйли замолчала, несмотря на то, что пахла яростью. Она взяла Перрина за руку, не садясь. Перрин почувствовал... сожаление. Он рассказал правду. Он он не был удовлетворён.

Он не хотел убивать тех Белоплащников, но убил. И сделал это в ярости, не контролируя себя. Он мог обвинить волков, мог обвинить Белоплащников, но если быть честным, то он сам потерял контроль. Когда он очнулся, он едва помнил, что сделал.

- Ты знаешь мой ответ, Перрин, произнесла Моргейз. Я вижу по твоим глазам.

- Делайте то, что должны, ответил Перрин.

- Перрин Айбара, я объявляю тебя виновным.

- Нет! Крикнула Фэйли - Как ты смеешь! Он принял тебя!

Перрин положил руку ей на плечо. Она инстинктивно потянулась к рукаву в поисках ножей, спрятанных в нём.

- Не имеет никакого значения, что я чувствую лично по отношению к Перриону. Сказала Моргейз - Это суд по законам Андора. А закон предельно ясен. Перрин мог чувствовать, что волки - его друзья, но закон говорит, что собаки и скот, принадлежащие людям, имеет определённую цену. Их уничтожение незаконно, а убийство человека в отместку незаконно ещё больше. Я могу процитировать вам статьи, если хотите.

Павильон молчал. Неалд привстал со своего кресла, но Перрин встретился с ним глазами и покачал головой. Айз Седай и Хранительницы мудрости сохраняли на лицах маски, не выдававших ничего. Берелейн выглядела покороной, а золотоволосая Аллиандре приложила руку ко рту.

Даннил и Ази ал'Тон двинулись к Перрину и Фэйл, и Перрин не стал заставлять их вернуться на место.

- Какое это имеет значение? требовательно спросил Байар. - Он не собирается подчиняться суду!

Остальные Белоплащники встали и в этот раз Перрин не смог усадить взглядом своих сторонников, поступивших также.

- Я ещё не произнесла приговор, сказала Моргейз сухим голосом.

- Какой тут ещё может быть приговор? - спросил Байар. - Вы же сказали, что он виновен.

- Да, сказала Моргейз - но, как мне кажется, есть также прочие обстоятельства, относящиеся к данном приговору. Её лицо всё ещё было каменным и пахла она так, будто всё решила. Что она делает?

- Белоплащники были неправомочной военной группировкой в границах моих земель, продолжила Моргейз. - Во имя света, несмотря на то, что я считаю виновным Перрина в убийстве ваших людей, я выношу приговор в соответствии с Кэнским протоколом.

"Это закон, регламентирующий поведение наёмников?" - спросил Галад.

"Точно."

"Что это?" спросил Перрин.

Галад повернулся к нёму. "Она постановила, что наш конфликт было конфликтом между свободными группами наёмников. По сути, постановление устанавливает, что не было никого невинного в вашем столкновении, следовательно обвинение в убийстве снимается. Вместо этого Вы обвиняетесь в недопустимом причинении смерти."

"Есть разница?" - спросил Даннил, нахмурившись.

"В каком-то смысле," сказал Галад, всё ещё держа свои руки за спиной, Перрин уловил его запах; это было любопытство. "Да, это хорошее решение, Мать. Но наказание по-прежнему смерть, я полагаю."

"Возможно," сказала Моргейз. "Кодекс более снисходителен, в зависимости от обстоятельств."

"Тогда что же вы постановили?" - спросил Перрин.

"Я этого не сделала," сказала Моргейз. "Галад, ты - единственное ответственное за убитых людей лицо, или самое полномочное, что сейчас есть. Я передаю решение тебе. Я дала определение и юридическую квалификацию. Ты определишь меру наказания."

Галад и Перрин встретились глазами через павильон. "Понимаю," сказал Галад. "Странный выбор, Ваша Милость. Айбара, нужно снова спросить Вас. Исполните ли Вы решение этого суда, предложенного Вами же? Или можно решить только конфликтом?"

Фэйли напряглась неподалёку от него. Перрин как будто слышал свою армию позади, люди достающие мечи, идущие ему на выручку, ворчащие. Слова проходят сквозь них, как низкий гул. Лорд Перрин признан виновным. Они собираются взять его. Мы не позволим этому случится, не так ли?

Горькие ароматы страха и гнева смешались в павильоне, обе стороны, смотрящие с негодованием друг на друга. Поверх всего этого Перрин мог чувствовать запах неправильности в воздухе.

Можно ли сбежать, думал он. Быть загнанным зверем с этого дня? Это было не похоже на таверна. Почему Узор привёл его его сюда, чтобы противостоять кошмарам из своего прошлого?

"Я исполню его, Дамодренд," сказал Перрин.

"Что?" - ахнула Фейли.

"Но," сказал Перрин, подняв палец, "если вы отсрочите исполнение этого наказания, пока я не исполню свой долг в Последней Битве."

"Вы исполните наказание после Последней Битвы?" спросил Борнхальд, удивившись. "После того, что может быть в конце самого мира? После того, как у вас будет время убежать, возможно, предав нас? Что это за обещание?" "Единственное, какое я могу дать," сказал Перрин. "Я не знаю, что принесёт будущее, если мы доживём до него. Но мы боремся за спасение. Возможно, за сам мир. Перед этим все проблемы второстепенны. Это единственный способ, которым я могу подчиниться. Можно так сказать."

"Как мы узнаем, что вы сдержите обещание?" спросил Галад. "Мои люди называют Вас Отродьем Тени."

"Я приехал сюда, не так ли?" спросил Перрин.

"Потому что мы пленили ваших людей."

"И Отродье Тени будет беспокоится из-за этого?" спросил Перрин.

Галад смутился.

"Я клянусь," сказал Перрин. "Светом и моей надеждой на спасение и возрождение. Моей любовью к Фэйли и именем моего отца. У Вас будет возможность, Галад Дамодред. Если мы с Вами переживём это, я подчинюсь Вашей власти."

Галад изучал его, потом кивнул. "Очень хорошо."

"Нет!" закричал Байяр. "Это глупость!"

"Мы уходим, Чадо Баяр," сказал Галад, выходя из шатра. "Я вынес решение. Мать, Вы сопроводите меня?"

"Мне жаль, Галад," сказала Моргейз. "Но нет. АЙбара держит путь к Андору, и я должна уйти с ним."

"Очень хорошо." сказал Галад не останавливаясь.

"Подождите," крикнул Перрин. "Вы не сказали мне каким будет моё наказание, которому я подчинюсь."

- Нет, ответил Галад, продолжая идти. - не сказал.