Открытие ворот

К моменту рождения Милкина, 4 июля 1946 г., в экономике Соединенных Штатов правили бал огромные компании, создан­ные по большей части в моргановскую эру, — JM и Jodyear Tires, Berlington Mills и Bethlehem Steels. Эти фирмы, опиравшиеся на «фабричные трубы», так называемые «голубые фишки»*, вместе с их лобби, политиками, оплаченными фондами и торговыми ассо­циациями плюс организациями типа Национального союза произ­водителей обладали огромным политическим и экономическим ве­сом. Совместно они порой действовали так, будто страна принадлежала им.

Корпоративная власть увеличивалась их влиянием на средства массовой информации через контроль необъятных рекламных бюд­жетов и их способностью, по крайней мере теоретически, остано­вить работу завода в районе непокорного конгрессмена и переме­стить капиталовложения и рабочие места в другое место, с более благоприятным политическим климатом. Часто им удавалось склонить профсоюзы, представлявшие промышленных рабочих, трудившихся на них, присоединиться к ним в вопросах лобби­рования.

Эта власть «фабричных труб» была защищена финансовой ин­дустрией, поэтому конкурентам было трудно пошатнуть господ-

* «Голубые фишки» — корпорации, выплачивающие хорошие ста­бильные дивиденды, обладающие сильным руководством и имеющие хорошие перспективы роста. — Примеч. пер.

ство «голубых фишек». В результате этого базовая структура про­мышленной власти в Соединенных Штатах оставалась, по боль­шому счету, в середине столетия неизменной.

Потом что-то произошло.

Милкин еще учился в начальной школе (это был 1956 г.), ког­да впервые доля служащих и «белых воротничков» превысила в Соединенных Штатах долю «синих воротничков»⁵. И к тому вре­мени, когда он начинал свою карьеру в качестве молодого банкира в сфере инвестиций, экономика уже начала свой переход к новой системе создания материальных ценностей.

Компьютеры, спутники, многообразнейшее обслуживание, гло­бализация создавали в бизнесе совершенно новую, постоянно ме­няющуюся среду. Но финансовая индустрия, ограниченная и за­щищенная законодательством, создавала серьезные препятствия для изменений.

До 70-х годов долгосрочные кредиты с готовностью предостав­лялись корпорациям-динозаврам, «голубым фишкам», а фирмы поменьше, вводившие инновации, получали их с трудом.

Уолл-стрит была финансовым Ватиканом мира, и в Соединен­ных Штатах две «рейтинговые службы», Moody's и Standart and Poor's, охраняли ворота в мир капитала. Эти частные фирмы про­водили оценку риска* для облигаций, и лишь 5% американских компаний они относили к обладающим «инвестиционным каче­ством»**. Это перекрывало доступ на рынок долгосрочных креди­тов тысячам компаний и отправляло их к банкам и страховым ком­паниям, а не к инвесторам на рынок облигаций.

Будучи студентом сперва Калифорнийского университета в Бер­кли, затем Уортоновской школы в Пенсильвании, Милкин изучал инвестиционный риск. Он обнаружил, что многие небольшие фир­мы, не вхожие на Уолл-стрит, имеют хорошие данные для выплаты своих долгов. Они редко не выполняли обязательств и были готовы платить больше обычного, если бы кто-то купил их облигации.

* Оценка риска — систематический анализ ипотечного риска, кото­рый выражается в оценке точных относительных условий, обоснованно­сти отдельных сделок. — Примеч. пер.

** Инвестиционное качество — инвестиционная ситуация, когда фир­ма—объект инвестирования имеет прочный баланс, хорошую капитали­зацию, постоянно выплачивает дивиденды и считается лидером в своей области. — Примеч. пер.

Из этого неинтуитивного предвидения появилась на свет так называемая высокодоходная, или «мусорная», облигация*, и Мил­кин, тогда мелкий чиновник «Дрекслера», принялся продавать их инвесторам с миссионерским рвением.

Детали этой истории для нас значения не имеют. Суть в том, что успех Милкина превзошел самые смелые ожидания. Результа­том же стало то, что он практически в одиночку прорвал финансо­вую изоляцию, в которой до тех пор пребывали второстепенные** фирмы. Это было сродни прорыву плотины. Поток капитала уст­ремился в эти компании, проходя по пути через «Дрекслер». К 1983 г. рынок «мусорных» облигаций достиг астрономической сум­мы — 180 млрд. долл.⁶

Чем же все это лучше «денежного траста» Моргана? Милкин внес настоящую конкуренцию в мир финансов и лишил их моно­полии, открыл, так сказать, ворота и вывел тысячи фирм из зави­симости от банков и страховых компаний. Эти фирмы обскакали высокомерные компании с Уолл-стрит, которые существовали, чтобы служить «голубым фишкам». Облигации Милкина позволи­ли администраторам идти прямо к правительству или институцио­нальным кредиторам***, таким как пенсионные фонды, за госу­дарственными деньгами на строительство новых заводов, расширение рынков, исследования и развитие — или для погло­щения других фирм.

Около 75% «мусорных» облигаций были использованы для инвестиций в новые технологии, новые рынки и прочие «обречен­ные на успех» начинания. Компания «Дрекслер» в своей рекламе придавала большое значение тому факту, что в то время, когда

* «Мусорная» (или «бросовая») облигация — облигация, процентная ставка по которой обычно на 3-4 процентных пункта превышает ставки по казначейским бумагам. Высокие процентные ставки по этим облига­циям служат компенсацией повышенного риска неуплаты по ним.

** «Второстепенные» — сленговое выражение, обозначающее неболь­шие компании, которые являются объектом внимания инвесторов. Они обычно связаны со значительным риском, но предоставляют и возмож­ность получения больших доходов. — Примеч. пер.

Институциональный кредитор — финансовый институт, который инвестирует средства, непосредственно предоставляя ипотечные креди­ты либо покупая закладные и обеспеченные ипотекой ценные бумаги на вторичном рынке ипотек. — Примеч. пер.

трудовая занятость в «голубых фишках», старых гигантах не успе­вала за расширением экономики, рабочие места в меньших по раз­меру фирмах, которые она финансировала, увеличивались стреми­тельнее, чем в экономике в целом. Некоторая часть денег, предоставленных Милкином, пошла на заранее подготовленные поглощения одних фирм другими.

Это была полная драматизма открытая финансовая борьба. О ней сообщали выпуски новостей, она ошеломила фондовый ры­нок и всю страну. Цены на акции взлетали вверх и стремительно падали в зависимости от слухов, касающихся очередных поглоще­ний и рейдов* на некоторые из самых известных компаний стра­ны. Заключались сделки, которые уже не были обеспечены разум­ным балансом риска и вознаграждения для инвестора. Во время этой оргии спекуляций долги выстраивались в пирамиды**, в ос­новании которых лежали необоснованные займы. Таксисты и офи­циантки со знанием дела обсуждали последние новости и звонили своим биржевым брокерам, надеясь заработать на ожидаемых стать необычайно выгодными сделках, по мере того как «налетчики» повышали цены предложения*** на акции корпораций, которые могли быть поглощены. Поскольку и другие фирмы с Уолл-стрит вышли на рынок «бросовых» облигаций, денежная машина, со­зданная Милкином и «Дрекслер» и уже не находившаяся только в их руках, превратилась в вышедшую из-под контроля всесокруша­ющую силу.

Такие насильственные перемены, часто включавшие в себя борьбу на личном уровне, вели к истреблению невинных. Ком­пании «сокращались в размерах», рабочие безжалостно уволь­нялись, ряды администрации редели. Неудивительно, что мас­сированная контратака была направлена в первую очередь против Милкина.

* Рейд («налет») — решительная попытка профессионалов, торгов­цев и прочих людей понизить рыночную цену акций. — Примеч. пер.

** Строительство пирамид — использование спекулятивной прибыли для дальнейших финансовых операций. — Примеч. пер.

*** Повышение цены предложения покупателя — последовательное повышение покупателем цены предложения за ценные бумаги в связи с опасением, что его приказ о покупке не будет выполнен до начала подъ­ема цен. — Примеч. пер.