Коммуникативно-эстетические качества речи

В годы перестройки стало особенно очевидным, что многие социальные и политические проблемы связаны с явной недооценкой языка в жизни нашего общества. Отношение к русскому языку, словно барометр, отражает духовную атмосферу общества, в которой формируется новое поколение. О снову культуры речи личности составляет литературный язык, отличительными особенностями которого являются: а) нормативный компонент – правильность речи; б) коммуникативный компонент – чистота, логичность выразительность, богатство, уместность, ясность и понятность, точность, в) этический компонент – уважение чести, достоинства и слуха собеседника.

Носитель родного языка должен соблюдать и этику общения, чтобы обеспечить наибольший эффект в достижении поставленных перед собой коммуникативных задач. Этика общения, или Речевой этикет требует соблюдения в определённых ситуациях социальной коммуникации некоторых правил языкового поведения. В каждом языке отражаются национальные традиции речевого поведения. В русском языке – это ТЫ-ВЫ-формы общения, обращения по имени и отчеству, формулы приветствия, знакомства, прощания, извинения, благодарности, поздравления, одобрения, комплимента, соболезнования и др. Все эти отличительные особенности речевого этикета – существенный элемент культуры народа. Но следует различать языковую норму и стилистические коннотации стереотипных высказываний: «Позвольте откланяться» и «Пока», «Приветствую Вас» и «Здорово» и мн. др., что характерно для разговорного стиля или молодёжного жаргона (академический отпуск – академка, по-человечески – как белый человек, давать результат – рожать, ненадёжный человек – тухля и др.).

Соблюдение этики общения – это проявление уважительного отношения к партнёру со стороны воспитанного в русской культуре человека, а всякое нарушение этики является демонстрацией невежливости, которая свидетельствует 1) о невысоком уровне культуры речевого поведения человека или 2) выбором им выражения, не соответствующего ситуации общения, что тоже свидетельство невысокого культурного уровня. Таким образом, соблюдение речевого этикета – показатель воспитанности, о которой так просто и убедительно говорит Д.С.Лихачёв в своей прекрасной и нужной книге для молодёжи «Письма о добром и прекрасном: «Воспитанный человек – это тот, кто хочет и умеет считаться с другими, это тот, кому собственная вежливость не только привычна и легка, но и приятна. Это тот, кто в равной степени вежлив и со старшими и с младшими годами и по положению»[10]. И у него же есть изумительный рассказ о проявлении национальной специфики речевого поведения в известной книге «Земля родная» (1983).

«Недавно приезжала ко мне в Комарово молодая переводчица из Франции. Естественно, что у Франсуазы много затруднений с цитатами из древнерусских текстов и русского фольклора. Вот одно место её уж очень серьёзно затруднило. Арина Федосова говорит в одном из своих причитаний о том, что после смерти мужа снова вышла замуж:

Я опять, горе-бедна, кинулась,

За друга сына да за отцовского…

Франсуаза спрашивает: «Что же это значит; она вышла за брата своего мужа?» Я говорю: «Да нет, это просто такое выражение. Федосова говорит, что у её второго мужа тоже был отец. Когда хочешь вспомнить о человеке с ласкою, то мысль невольно кружится вокруг того, что у него были родные, – может быть, дети, может быть, братья и сёстры, жена, родители… Зимой я видел, как погиб под грузовиком человек. В толпе больше всего говорили не о нём, а о том, что, может быть, у него дома остались дети, жена, старики… Жалели их. Это очень «русская черта». И приветливость у нас часто выражается в таких словах: родненький, родименький, сынок, бабушка…». Франсуаза вспыхивает: «А, вот что это значит! Я на улице спросила одну пожилую женщину, как найти нужную мне улицу, а она сказала мне: «Доченька!» – «Вот именно, Франсуаза, она хотела обратиться к Вам ласково. Она именно потому и назвала Вас доченькой, что вы иностранка, чужая в этом городе, – Вы же её спросили, как пройти куда-то. Если Вы иностранка, Вы, значит, одна в Ленинграде. Пожилая женщина, называя Вас доченькой, не хотела непременно сказать, что Вы её дочь. Она назвала Вас так потому, что у Вас есть мать или была мать. И именно этим она вас приласкала» – «Как это по-русски!»[11]

В культуре речи и культуре поведения проявляется самосознание народа, который через родной язык ощущает своё родство с родным народом, с его культурой, традициями, а его благодарная память на сознательном и бессознательном уровне хранит генетические связи с прошлым, с деяниями предков, ощущая чувство национальной гордости наследника и хранителя его нетленной красоты…

«Без памяти на свой собственный родной язык он (народ – Т.Д.) очень быстро перестанет быть самим собою, станет только по внешности русским, по существу же – явлением каким-то космополитическим, так как утеряет свою историю и в целом, и в отдельном слове, в фразе, в обороте, в идиоме. А нация, которая утеряет свой подлинный, свой исторический язык, утеряет, вероятно, и свою собственную психологию, порвёт со своими великими произведениями искусства», – предупреждал Сергей Залыгин, будто предчувствовал время, когда родной русский язык будет подвергаться атаке со стороны полуграмотных «образованцев» (А. Солженицын), Иванов, не помнящих родства. А ведь ещё гениальный Пушкин с его чуткой душой к родному Слову воскликнул:

Два чувства дивно близки нам,

В них обретает сердце пищу:

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Животворящая святыня!

Земля была б без них мертва…

Без них наш тесный мир – пустыня,

Душа – алтарь без божества.

Почему Пушкин называет любовь к «родному пепелищу» и «отеческим гробам» «животрворящей святыней»? Да ещё с восклицательной интонацией?

В «Словаре православной церковной культуры» Г.Н. Скляревской прилагательное «животворящий» имеет значение «Дарующий жизнь, возвращающий к жизни»[12]. Для поэта родная история – это источник гордости, патриотизма, высочайшей ценности в жизни человека, недаром он употребил это прилагательное в качестве эпитета к существительному «святыня» («святое место, священный предмет»), т.е. высочайшая ценность духовного наследия, которое он очень остро ощущал. И одновременно для него, как русского Православного Поэта, – ещё источник творчества, вдохновения, образного отражения своего личного, гражданского самосознания. И заключительная строка – «Земля была б без них мертва» – выражение глубокой убеждённости в том, что историческая память и историческое самосознание – объективная оценка социальной значимости Личности как гражданина и патриота Отечества и важнейшая тема для художника, творца и созидателя общих для всех ценностей на Родной Земле… И «любовь к «отеческим гробам» «животворящая» <…> потому, что она – одно из слагаемых культуры»[13].

Но эта мысль ещё более усиливается обращением к душе как божественному дару, но без любви к «отеческим гробам» и «родному пепелищу» «Душа – алтарь без божества»... Удивительно, как перекликаются мысли и чувства гениального русского Поэта Х1Х века и выдающегося русского композитора ХХ века! Г.В. Свиридов эту же мысль высказал по-своему в «Слове о Глинке»: народность – это «неотделимость искусства от народа, [ чуткость к народному сердцу ], любовь, внутренняя свобода и простота его гимнов и, наконец, неподкупность его совести – вот что вкладывалось Пушкиным и Глинкой в понятие народности искусства»[14]. А подлинная народность рождается животворящим чувством любви к родному народу, к родному русскому Слову, родной Русской Земле, к родному Отечеству… «…не тот человек патриот, кто кричит об этом на всех углах, а тот, кто любит свою Родину, свой народ, гордится им, верит в его могучие силы, тяжко переживает и возвышает свой голос против несовершенства жизни. Глубоко скорбит…

«Это большая традиция Русской общественной и художественной Мысли. Именно в этом смысле патриотами своего Отечества являлись Гоголь и Лев Толстой, Пётр Ильич Чайковский и Мусоргский», – размышлял Г.В.Свиридов, последовательно отстаивая традиции русской классической музыки в полемике с молодыми представителями модерна[15], которые, «перестав смеяться над этим понятием, просто-напросто вытеснила его из современного философско-эстетического «дискурса»[16]. И для каждого из них, этих выдающихся представителей русского искусства «золотого века» русской культуры, родной язык, язык великой русской литературы, язык народа-языкотворца был источником вдохновения и восхищения, а синтез слова и музыки – величайшее достижение музыкального искусства России. И по аналогии с родной русской литературой М.П. Мусоргский искренне считал: «Искусство есть не цель, а средство для беседы с людьми».

Но в основе любого искусства – Любовь, как о ней говорили Апостолы: «Если бы я говорил человеческими и ангельскими языками, а любви бы не имел, то я был бы как медь звенящая и кимвал бряцающий».

Любовь во всех её проявлениях является темой многих произведений русского искусства как прошлого, так и настоящего. Здесь и любовь к матери («Письмо к матери» С. Есенина), сыновняя любовь («Тихая моя родина» Н. Рубцова), и тема женской верности («Капитанская дочка» А. Пушкина, «Евгений Онегин» П.Чайковского), любви-страдания («Гроза» А..Островского, «Русалка» А. Даргомыжского), и лирические страдания любви («Молитва» М. Лермонтова), братская любовь, любовь к ближнему («И. И. Пущину», «Товарищам», «19 октября» и др. произведения А.Пушкина) и, наконец, любовь к Отчизне («Слово о полку Игореве», «Иван Сусанин» М. Глинки, «Родина» М. Лермонтова, «Князь Игорь» А. Бородина, «Моя Родина» Г. Свиридова и др.), в которых синтез искусств – слова и музыки –и их поэтический язык обладают такой мощной образной силой художественно-эстетического воздействия на ум, чувства и волю слушателей/зрителей/читателей, с которой не может сравниться ни одно искусство в мире. И владение этим богатством – тот идеал, к которому должен стремиться Человек культуры, если он осознаёт себя «своим» в родной культуре родного народа.

Проблемы языка сегодня вырастают в проблемы нравственности и исторического сознания. В.В. Колесов, профессор Санкт-Петербургского университета, известный исследователь истории русского языка, убедительно раскрывает в своих многочисленных научно-популярных изданиях значение родного языка в идентификации русской языковой личности с родным народом, с его историко-культурными ценностями, передаваемыми от поколения к поколению, чтобы свеча не погасла… Он считает, что «знать же язык, языком владеть – значит охватить сознанием не одну лишь пользу слов и грамматики, но проникнуть в изначальную суть, в красоту и высокую правду речи, понять не ощущением только или чувством, но и разумом, волей. Понять, что именно язык – начало всех начал, что, приступая к делу, и совершая дело, мы осмысляем всё это словом, передавая открытое для себя – другим»[17]. Вот почему к диалогу культур как средству межнационального и межкультурного общения и взаимопонимания в наше время приковано такое пристальное внимание со стороны представителей различных гуманитарных наук, в том числе и со стороны деятелей культуры и искусства. В центре их внимания – убедительные средства эффективного воздействия на участников социальной коммуникации. Наиболее ярко и страстно об этой функции родного языка сказал В.Брюсов в своём известном стихотворении «Родной язык» (1911г.):

Мой верный друг! мой враг коварный!

Мой царь! мой раб! родной язык!

Мои стихи – как дым алтарный!

Как вызов яростный – мой крик! <…>

Твои богатства по наследству

Я, дерзкий, требую себе.

Призыв бросаю, ты ответствуй,

Иду, – ты будь готов к борьбе!

Но, побеждён иль победитель,

Равно паду я пред тобой:

Ты – Мститель мой, ты - мой Спаситель,

Твой мир – навек моя обитель,

Твой голос – небо надо мной!

В этом коммуникативно-эстетическом диалоге выдающегося Мастера родного Слова с родным русским языком, ценнейшим наследием родного народа, мы, наследники и хранители родного языка, не только приобщаемся к проблемам творческой мастерской поэта, но и сами прозреваем, каким богатством владеем и какого искусства и какой целеустремлённости требуется сегодня от каждого носителя родного языка, чтобы, пройдя через поиск того единственного, разящего, как клинок, Слова, донести до сознания и чувства слушателя/читателя духовный смысл божественного глагола, по выражению бессмертного Пушкина:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

«Пророк», 1828

Кому, как не представителям современной культуры и искусства, понимающим роль русской культуры и искусства Х1Х-ХХ вв. в утверждении общечеловеческих духовно-нравственных ценностей в мире, возглавить Межкультурный диалог с представителями культуры и искусства разных стран, начатый ещё Н.К. Рерихом и продолженный Д.С. Лихачёвым во имя сохранения мира и взаимопонимания между народами, населяющими нашу прекрасную планету? Традиции неравнодушного отношения к жизни Родины М. Ломоносова, Н. Карамзина, А. Пушкина, В. Белинского, А. Герцена, Н. Добролюбова, Н. Чернышевского, В. Стасова, Л. Толстого, В. Ключевского и других выдающихся представителей русской науки, культуры и искусства, блестяще владевших родным языком и оставивших образцы публицистической ораторской речи на актуальные для своего времени темы, свидетельствуют об их принципиальной гражданской позиции в решении судьбоносных проблем Отечества. Вспомним горячую полемику М.В. Ломоносова с немецкими академиками о путях развития России, «Записку о древней и новой России» Н.М. Карамзина для Александра 1, гневную отповедь врагам России А.С. Пушкина в стихотворении «Клеветникам России», «О развитии революционных идей в России» А.И.Герцена, критические статьи революционеров-демократов, публицистические статьи В. В. Стасова в защиту русского реалистического искусства, статью Л Н. Толстого «Не могу молчать!», всколыхнувшую всю страну, юбилейную речь историка В О. Ключевского в честь Святого Сергия Радонежского, в которой он сформулировал незыблемый закон государственного управления: «…политическая крепость прочна только тогда, когда держится на силе нравственной» – и мн. др. выступления во имя демократических преобразований жизни родного народа и любимого Отечества. Их не исключить из нашего национального культурного наследства, так как «Словом можно в бой повести…» и утешить, и приголубить, и вселить надежду, и обратить к Богу…

В речи, посвящённой памяти Святого Сергия Радонежского, В.О. Ключевский произнёс слова, которые обращены и к нам, русским ХХ1 века, в ком живо святое чувство сопричастности к судьбе нашей Родины и готовность нести Слово правды молодому поколению России: «Нравственное богатство народа исчисляется памятниками деяний на общее благо, памятями деятелей, внёсших наибольшее количество добра в своё общежитие. С этими памятниками и памятями срастается нравственное чувство народа, они – его питательная почва; в них его корни; оторви его от них – оно завянет, как скошенная трава. Творя память Преподобного Сергия, мы проверяем самих себя, пересматриваем свой нравственный запас, завещанный нам великими строителями нашего нравственного порядка, обновляем его, пополняя произведённые в нём траты. Ворота лавры Преподобного Сергия затворятся и лампады погаснут над его гробницей только тогда, когда мы растратим этот запас без остатков, не пополняя его»[18]. И в современной России историческая память – источник нашей нравственной стойкости и возрождения в годы перестройки, когда, казалось, были растоптаны национальные ценности, честь и достоинство русского человека. Но в том-то и сила исторических корней нашего народа, о котором тот же В.О.Ключевский сказал обнадёживающие и пророческие слова: «Одним из отличительных признаков великого народа служит его способность подниматься на ноги после падения…»[19] И когда читаешь сообщение о ХУ заседании Координационного совета по культуре при Минкультуры России, испытываешь надежду, что поворот к возрождению традиционных ценностей культуры русского народа наконец-то совершится, поскольку глубоко значение «русскости в российском полиэтническом государстве», так как «именно она (русская культура – Т.Д.) является средством объединения и реализации на мировом уровне культур малых народов нашей страны»[20]. За нами Три поля русской брани: Куликовское, Бородинское, Прохоровское – священные для каждого русича символы мужества и самоотверженной любви русского народа и многоязыких народов России к своему Отечеству…

Куликовское, Бородинское,

Поле Прохоровское –

родня:

Все по духу, по кровному – близкие,

Хоть, конечно, из разного дня.

Веет дух Пересвета над вами,

Дух Кутузова,

Дух Горовца…

Память Родины не убывает,

И, как прежде, волнует сердца.

Славу русскую, трижды умножив,

Третье Поле –

Ты давний урок:

Меч поднявший – мечом уничтожен,

Сам в поля эти чёрные лёг.

И надменные вражьи знамёна

У народов и стран на виду

Растоптали потом батальоны

В сорок пятом победном году!

Игорь Чернухин. «Третье Поле».

И в эти грозные и трагические месяцы первого года Великой Отечественной войны на весь мир прозвучали, как клятва, слова русской поэтессы из блокадного Ленинграда:

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово!

Свободным и чистым тебя пронесём,

И внукам дадим, и от плена спасём

Навеки!

А. А. Ахматова. «Мужество», 1942

И без этого сердечного разговора с ушедшими и живыми не было бы ощущения, что ты – их частица, их продолжение, их надежда и упование…

Но современное состояние родного языка вызывает тревогу не только у лингвистов и учителей-словесников, но и у социологов и культурологов, политологов и у широкой общественности. Недаром возникло такое понятие, как экология языка и экология культуры. Один из первых обратился к проблемам экологии культуры Д. С. Лихачёв: «Для жизни человека не менее важна среда, созданная культурой его предков и им самим. Сохранение культурной среды – задача не менее существенная, чем сохранение окружающей природы. Если природа необходима человеку для его биологической жизни, то культурная среда столь же необходима для его духовной, нравственной жизни, для его «духовной оседлости», для его привязанности к родным местам, нравственной самодисциплины и социальности <…> Убить человека биологически может несоблюдение законов биологической экологии, убить человека нравственно может несоблюдение законов экологии культурной»[21].

Вот почему к речевой культуре деятелей культуры и искусства на современном этапе развития РФ проявляется пристальное внимание потому, что все они не только мастера в своей творческой деятельности, но и пропагандисты и защитники отечественной культуры и искусства как внутри страны, так и за рубежом. К ним обращаются с просьбой журналисты – дать интервью, редакторы газет и журналов – написать статью на актуальную для читателей тему, ведущие канала «Культура» – ответить на вопросы участников передачи «Линия жизни», их приглашают принять участие в жюри на конкурсах молодых исполнителей и т.п. мероприятиях, чтобы услышать квалифицированное и убедительное мнение о творчестве отечественных и зарубежных артистов, музыкантов, художников и т.д. И можно, перефразируя русскую пословицу, сказать о выступающем: «По одёжке встречают, по речи провожают». А М. В. Ломоносов, автор первой печатной русской риторики, сам блестящий оратор, говаривал: «О всякой данной материи красно говорить…», т.е. образно, выразительно, эмоционально, эстетически привлекательно, чтобы с большой силой воздействовать на слушателей. И добавлял: «Красноречие есть искусство о всякой данной материи говорить и тем преклонять других к своему об оной мнению».

Под выразительностью лингвисты понимают: «…совокупность таких её качеств (прежде всего – целесообразность, уместность, точность, логичность, ясность, экспрессивность), которые обеспечивают полноценное восприятие речи адресатом»[22]. Поскольку многие перечисленные качества речи касаются норм литературной речи, о которых было сказано выше, то остановимся на экспрессивности речи. Несмотря на отсутствие единства в определении экспрессивности как важнейшей категории выразительности, большинство лингвистов считают, что ей присущи следующие признаки:

1) эмоциональность (от франц. emotion – волнение): слова, которые называют какое-либо чувство, эмоцию (сочувствие, страх, радость, гнев, удивление). – «Люблю отчизну я, но странною любовью…» (М.Лермонтов);

Средствами выражения эмоций могут быть интонация («Да здравствует солнце! Да скроется тьма!»- А.Пушкин); слова с эмоциональной окраской («Приветствую тебя, прелестный уголок…» - А.Пушкин); словообразовательные средства (суффиксы -еньк-, -оньк-, -ик и др.- доченька, зайчонок, столик и т.п.); междометия (ах, ох, ух, ай, ой, ого-го и др.- Ух ты, как здорово!); частицы (ну и, вроде, же, да - же, то, вот таки и др.- Да отвечай же!); эмотивные предложения (Что за невежество! – удивление);

2) оценочность: совокупность разноуровневых языковых единиц, объединённых оценочной семантикой и выражающих положительное или отрицательное отношение к содержанию речи, окрашенные субъективной или объективной модальностью, в которой отражается эмоционально-волевая установка автора текста («Русь моя, люблю твои берёзы…» - Н.Рубцов); различают эмоциональную (непосредственная реакция – Ах! Какая прелесть эти сказки!») и рациональную (Я знаю, что это хороший поступок) оценку; оценка может быть усилена или снижена (хороший, довольно хороший, очень хороший, необыкновенно хороший – не очень хороший, просто нехороший);

3) интенсивность: количественная мера оценки качества, мера экспрессивности, эмоциональности; напряжённость, энергия, воздействующая сила языковых единиц; она выражается суффиксами (носище), повторами (видимо-невидимо), сравнительной степенью прилагательных (добрее, добрейший, наидобрейший), наречий (лучше, быстрее, тише), синонимами (большой, огромный, громадный, колоссальный, грандиозный), переносными значениями слов (говорить-стрекотать), словами-интенсификатрами (очень, чрезвычайно и т.п.), частицами (ни в коем случае), наречиями (вовсе, совсем, явно, совершенно, вообще, абсолютно, далеко не и т.п.);

4) образность: различают тропеическую (образность при помощи тропов) и образность нетропеическую (отсутствие тропов); часто тропеическя и нетропеическая образности совмещаются в одном тексте: «Однажды ночью я проснулся от странного ощущения. Мне показалось, что я оглох во сне. Я лежал с закрытыми глазами, долго прислушивался и, наконец, понял, что я не оглох, а попросту за стенами дома наступила необыкновенная тишина. Такую тишину называют «мёртвой». Умер дождь, умер ветер, умер шумливый, беспокойный сад. Было только слышно, как посапывает во сне кот» (К.Паустовский). Выделена тропеическая образность.

Итак, образность можно определить как такое эстетическое значимое построение текста, которое посредством особого отбора и употребления языковых/речевых единиц порождает соответствующее авторскому заданию эстетическое переживание слушателя/читателя. В литературоведении используется понятие художественного образа, под которым понимается категория эстетики, характеризующая особый, присущий только искусству способ освоения и преобразования действительности. Образностью также называют любое явление, творчески воссозданное в художественном произведении; напр., образ войны, образ народа, образ Наташи Ростовой в «Войне и мире» Л.Н. Толстого и т.д.

Кроме выше перечисленных средств языковой и речевой выразительности, помогают говорящему сделать речь образной и эмоциональной пословицы, поговорки, фразеологические выражения, крылатые слова.

Таким образом, выразительность как интегративная характеристика речи является ярким показателем коммуникативной культуры личности, а деятеля культуры и искусства особенно. В устной и письменной речи деятелям культуры и искусства часто приходится давать характеристику личным качествам человека культуры в структуре жанра творческого портрета. В таком описании доминирующим средством выразительности используются эпитеты (художественные определения). Например, вот как начал учитель русской литературы урок, посвящённый творчеству А.П. Чехова:

Магическую силу Слова, воздействующего на мысли, чувства и волю слушателей, на его эмоциональное подсознание, порой трудно объяснить. Но есть такие слова, которые К.Г. Паустовский назвал «волшебными»…Их звучание зачаровывает (заря, очарованье, милосердие, голубень, синь небес, духовный свет, лепота …), рождает неясные образы чего-то необъяснимо прекрасного, сказочного, воздушного, вознесённого в бездонную высь голубых небес…Эстетическая категория прекрасного мало что проясняет… Ассоциации у каждого свои. Но тот восторг, который испытывают все, кто хотя бы один раз видел церковь Покрова на Нерли, это белокаменное чудо, сотворённое гением древнерусских зодчих в 1165 году, останется с человеком на всю оставшуюся жизнь… Врождённое чувство прекрасного у строителей, гармония их жизни, их светлых мыслей и возводимых белокаменных стен храма с окружающей природой позволили создать это непревзойдённое чудо, покоряющее паломников, идущих на встречу с рукотворной бессмертной красотой… Лепота – звучит в душе это созвучное увиденной красоте Слово…Удивительное по музыкальному звучанию древнерусское слово, которое завораживает до такой степени, что нет других слов, чтобы передать восторг, умиление, преклонение перед сотворённым искуснейшими руками русичей этого величественного православного Храма неземной красоты… Белоснежная церковь Покрова над водами Нерли – нравственный и духовный подвиг безвестных русских зодчих, явивших миру уникальное мастерство. В своём творчестве лучшие зодчие Земли Владимирской сумели выразить мысли, чувства и чаяния русского народа, его гордость, независимость, самобытность, душевную чистоту и вечную мечту о жизни по законам красоты и добра, присущую поэтической душе наших предков, тонко чувствовавших красоту родной земли и широту родной души. И в наши дни они, по меткому выражению М. Врубеля, «будят современников величавыми образами духа…».

Можно только пожелать, чтобы святое, трепетное, ответственное отношение к родному русскому слову одухотворяло каждую мысль Человека культуры, несущего людям мысль о торжестве Красоты в нашем бушующем мире, помня завет Ф.М. Достоевского: «Мир красотой спасется...»