Толерантность к фрустрациям. 26 page

"Голод был моим самым верным спутником, который никогда не оставлял меня и честно делил со мной все мое время. В покупке каждой книги участвовал тот же мой верный спутник - голод; каждое посещение оперы приводило к тому, что этот же верный товарищ мой оставался у меня на долгое время. Словом, с этим безжалостным спутником я должен был вести борьбу изо дня в день. И все же в этот период своей жизни я учился более, чем когда бы то ни было. Кроме моей работы по архитектуре, кроме редких посещений оперы, которые я мог себе позволить лишь за счет скудного обеда, у меня была только одна радость, это - книги. Я читал тогда бесконечно много и читал основательно. Все свободное время, которое оставалось у меня от работы, целиком уходило на эти занятия. В течение нескольких лет я создал себе известный запас знаний, которыми я питаюсь и поныне …Что рядом с этим я обнаруживал большой интерес ко всему тому, что связано с политикой, казалось мне вполне естественным. В моих глазах это была само собою разумеющаяся обязанность всякого мыслящего человека. Кто не интересовался политическими вопросами, в моих глазах теряя всякое право критиковать или даже просто жаловаться. И в этой области я много читал и много учился.". Моя борьба Гитлер

"В дни моей зеленой юности ничто так не огорчало меня, как то обстоятельство, что я родился в такое время, которое стало эпохой лавочников и государственных чиновников. Мне казалось, что волны исторических событий улеглись, что будущее принадлежит только так называемому "мирному соревнованию народов", т. е. самому обыкновенному взаимному коммерческому облапошиванию при полном исключении насильственных методов защиты В эту мою молодую пору я частенько думал - почему я не родился на сто лет раньше. Ах! ведь мог же я родиться, ну, скажем, по крайней мере в эпоху освободительных войн, когда человек, и не "занимавшийся делом", чего-нибудь да стоил и сам по себе. Так частенько грустил я по поводу моего, как мне казалось, позднего появления на земле и видел незаслуженный удар судьбы в том, что мне так и придется прожить всю жизнь среди "тишины и порядка". Как видите, я уже смолоду не был "пацифистом", а все попытки воспитать меня в духе пацифизма были впустую. Как молния, блеснула мне надеждой бурская война". Моя борьба Гитлер

Манию величия Фрейд весьма забавно считал результатом жадности в отдаче либидо внешнему миру – застой всего либидо на себе самом, так он понимал манию величия. Но истинное происхождение мании величия, которая резко отличает шизоидов от тщеславных макиавеллистов состоит конечно в другом. Она проистекает из Интелзащиты Эго, которая позволяет самостоятельно достигать устойчивого равновесия, что не способна дать Физзащита Эго. Физическая защита лишена таких возможностей манипулировать с картиной Эгосистемы, она зависит от внешнего мира, поскольку отражает его, пусть криво, но отражает. Интеллектуальная Защита Эго ни в коей мере не зависит от внешнего мира, достаточно абстрактного мышления, чтобы подобно Наполеону вообразить себя повелителем мира. Ему и Гитлеру хоть немного повезло (по чистой случайности больного ДТПЭ общества), обычные же шизоиды воплощают свои мечты о величии только в больничных палатах. Но и эти властелины закончили в полном соответствии с бредовой картиной Эгосистемы – позорно и трагично, и для себя и для нации и для всего человечества. Вообще, шизоидное ДТПЭ открывает трагичность борьбы человечества с пожирающим его мертвым током в особо красноречивом разрезе: с одной стороны интеллект определяет особую чувствительность КТ и потому особую добросердечность, которую часто демонстрировал Наполеон, а с другой стороны Интелзащита Эго производит очень мощное ДТПЭ, которое безжалостно дерет на части все доброе и конструктивное в человеке. Наверное поэтому, судьба Наполеона, остро ощущавшего свою раздвоенность, одна из самых трагических человеческих судеб за всю историю существования человечества, равно как и судьба Ницше. Тяжесть судьбы Гитлера также не вызывает сомнений, но его случай – это случай тотального поражения КТ метастазами ДТПЭ, возможно поэтому его внутренняя борьба меньше, чем у других. При постановке любого диагноза важно всегда помнить, что какое бы ДТПЭ вы не обнаружили у человека, этот человек может весьма сильно отличаться от других носителей этого ДТПЭ в зависимости от уровня "живости" у них КТ. При постановке диагноза надо равно измерять КТ и ДТПЭ человека: при одном и том же ДТПЭ, люди могут иметь различные степени активности и развития КТ, что значительно скажется на общем состоянии здоровья их психики. Самое яркое свидетельство в пользу качественных различий психики при одном и том же ДТПЭ – это случаи Наполеона и Гитлера.

"Мармон пишет" Наполеон имел обостренное чувство справедливости, и если жалоба была обоснованна, он легко прощал неуместное слово или излишнюю горячность – естественно, наедине. Кроме того, выполнял чужие желания не в качестве платы за былые услуги. Он сочувствовал человеческим слабостям и не мог вынести вида глубокого горя. Если правильно выбрать место и время, ему можно было высказать все. Он никогда не отказывался выслушать правду, и хотя иногда это оставалось втуне, но и опасным тоже не было". Льстецов Наполеон видел насквозь и не удостаивал их вниманием, широкие жесты, лишенные политической значимости, приводили его в бешенство: "Как вы можете изображать французского орла, терзающего английского леопарда, в то время как я опасаюсь послать в море даже рыбацкую лодку! Прикажите немедленно уничтожить эту медаль и больше никогда не показывайте мне ничего подобного!" Наполеону импонируют те, кто бесстрашно говорит ему правду. Он хвалит Шатобриана, нападавшего на него, и в бытность свою консулом после заседания Государственного совета приглашает к обеду того, кто энергичнее других с ним спорил. Пленного русского генерала, сказавшего ему правду о пожаре Москвы, император поначалу в гневе выгоняет из комнаты, но затем посылает за ним и пожимает ему руку: "Вы храбрый человек!" Э.Людвиг Наполеон

Задача человечества как можно скорее ставить ДТПЭ под контроль – и главное ни в коем случае не допускать в правительство людей с любым активным ДТПЭ. Как тут не вспомнить "философов – правителей" Платона, и то огромное значение, которое он придавал образованию и воспитанию правителей! Как он был прав! Этот процесс ни в коем случае нельзя пускать на самотек, если мы не хотим получить вновь Наполеона или Гитлера.

Наполеон и Гитлер равно увлекались термином "величие" в противовес тщеславию, которое одинаково презирали, что действительно является общей чертой шизоидов. Более наглядно бредовость понимания величия у шизоидов можно посмотреть на примере творчества Ницше. В отличие от Наполеона и Гитлера Ницше закончил не социальным фиаско, а глубоким психозом шизофрении, и последние 12 лет своей жизни мучился в этом состоянии, так и не придя в сознание до самой смерти, что говорит о фундаментальности психического взрыва, основательно уничтожившего КТ. Если кто читал его работы, и знает о его образе жизни, должен понимать, что другого исхода быть не могло.

Важно понимать, что разница между тщеславием макиавеллистов и величием шизоидов не количественная, а качественная, несмотря на то, что и то и другое имеют своим источником Защиту Эго. В первом случае – нестабильность краткосрочных равновесий и нужда в других для его достижения, во втором случае – устойчивое стабильное равновесие, достигнутое самостоятельно – в этом секрет качественного энергетического различия между тщеславием макиавеллианцев и величием шизоидов. В первом случае защита физическая, связанная с должностью, деньгами, близостью к социально значимым людям, с титулами и регалиями и тп, а во втором случае она связанна только с фантазией и способностями абстрактного мышления, такими например безграничными как у Ницше.

"К вещам, быть может менее всего доступным пониманию знатного человека, относится тщеславие: он пытается отрицать его даже там, где люди другого сорта не сомневаются в его очевидности. Для него является проблемой представить себе таких людей, которые стараются внушить о себе хорошее мнение, хотя сами о себе его не имеют - и, стало быть, также не

"заслуживают", - и которые затем сами проникаются верой в это хорошее мнение. …Тщеславный человек радуется каждому хорошему мнению, которое он слышит о себе (совершенно независимо от его полезности, а также не обращая внимания на его истинность или ложность), точно так же как от

всякого дурного мнения он страдает: ибо он подчиняется обоим, он чувствует себя подвластным им в силу того древнейшего инстинкта подчинения, который проявляется в нем. - Это "раб" сказывается в крови тщеславца, это остаток лукавства раба - а сколько "рабского" осталось, например, еще до сих пор в женщине! - силится соблазнить на хорошее мнение о себе, и тот же раб падает тотчас же ниц перед этими мнениями, как будто не сам он вызвал их. – И говоря еще раз: тщеславие есть атавизм". По ту сторону добра и зла Ницше

"самый великий тот, кто может быть самым одиноким, самым скрытным, самым непохожим на всех, - человек, стоящий по ту сторону добра и зла, господин своих добродетелей, обладатель огромного запаса воли; вот что должно называться величием: способность отличаться такой же разносторонностью, как и цельностью, такой же широтой, как и полнотой". Ho спрошу еще раз: возможно ли нынче - величие?"По ту сторону добра и зла Ницше

Ницше подчеркивает разницу между тщеславием как поиском внешнего одобрения, то есть как физической защиты Эго и величием шизоидов, как внутренней и независимой интеллектуальной защиты Эго. "Раб" – это человек на притяжении Влюбленности, которое является органической частью ДТПЭ макиавеллианцев, но абсолютно исключено при интеллектуальной защите Эго, что и делает шизоидное ДТПЭ значительно более уязвимым, теряющим маневренность. Там где макиавеллианец согнется, шизоид погибнет от непереносимого удара по величию Эго.

"Современники и потомки ошибочно называли это движущее им чувство тщеславием. В действительности же обычное тщеславие отличается от наполеоновской уверенности в себе, как суетливый ползающий зверек от хищной птицы, чей свободный полет по законам природы ввинчивается кругами на все большую высоту. Стремление вверх у Наполеона не суетливо и не завистливо: это его сущность, которую он сам в бытность Консулом очень хорошо объяснил своему близкому другу Редереру:

- Я начисто лишен тщеславия, а если оно во мне и есть, то настолько врожденное и так связано с самим фактом моего существования, как кровь текущая по моим жилам. Она не толкает меня двигаться вперед быстрее других людей….Мне никогда не приходится бороться с ним или за него, оно никогда не забегало вперед, а всегда шло в ногу в обстоятельствами и с моими идеями. Став генералом, он уже знал, что является именно тем человеком, который сможет поднять с колен Францию. Именно ощущение избранности стоит за словами, сказанными им тому же Редереру: "Теперь дела обстоят иначе. Я отношусь к тем, кто основывает государства, а не к тем кто дает им погибнуть". В другой раз, говоря о Корнеле, Наполеон конечно имеет ввиду себя: "Откуда у него это античное величие? Из него самого, из души…Это гениальность. А гениальность знаете ли это такое пламя которое падает прямо с неба, но редко попадает на голову готовую ее принять…Это был человек, который знал мир". И когда собеседник возражает: мол поэт вовсе не видел мир, как же он мог его знать, император презрительно цедит: "Именно поэтому я и утверждаю, что он – великий человек!" Уверенность в себе придает Наполеону то естественное достоинство, которое так удивляло и раздражало именно законных правителей, полагающих, что достоинство передается по наследству и прививается воспитанием". Эмиль Людвиг Наполеон

Обратите внимание – Бонапарт считает, что человек не видавший мир, способен судить о нем одной только гениальностью! Это и есть разница между научным мышлением КТ и формальным интеллектом ДТПЭ – в первом случае мышление прочно связанно с данными практики, во втором случае полностью оторвано. А вот как Гитлер не менее резко проводит черту между тщеславием "духовных карликов и политических торгашей" и величием истинных "великанов", "вождей" и "гениев".

"Прежде всего парламентаризм является причиной того невероятного наплыва самых ничтожных фигур, которыми отличается современная политическая жизнь. Подлинный политический руководитель постарается отойти подальше от такой политической деятельности, которая в главной своей части состоит вовсе не из творческой работы, а из интриг и фальши, имеющих целью завоевать большинство. А нищих духом людей как раз именно это обстоятельство и будет привлекать. Чем мельче этакий духовный карлик и политический торгаш, чем ясней ему самому его собственное убожество, тем больше он будет ценить ту систему, которая отнюдь не требует от него ни гениальности, ни силы великана, которая вообще ценит хитрость сельского старосты выше, чем мудрость Перикла. При этом такому типу ни капельки не приходится мучиться над вопросом об ответственности. Это тем меньше доставляет ему забот, что он заранее точно знает, что независимо от тех или других результатов его "государственной" пачкотни конец его карьеры будет один и тот же: в один прекрасный день он все равно должен будет уступить свое место такому же могущественному уму, как и он сам. …Наконец дело доходит до того, что он теряет последнее качество вождя и становится просто "политиканом", т.е. Примыкает к тому сорту людей, единственным принципом которых является беспринципность, сочетаемая с грубой навязчивостью и зачастую развитым до бесстыдства искусством лжи. Ну, а если такой все еще продолжает оставаться руководителем целого общества то вы можете быть наперед уверены, что для него политика превратилась только в "героическую" борьбу за возможно более продолжительное обладание местечком. На парламент он смотрит, как на дойную корову для себя и своей семьи. Чем больше эта "должность" нравится жене и родственникам, тем более цепко будет он держаться за свой мандат. Уже по одному этому каждый человек обладающий здоровым политическим инстинктом, будет казаться ему личным врагом. В каждом новом свежем движении он видит возможное начало своего собственного конца. В каждом более крупном человеке - угрозу своему личному существованию" Моя борьба Гитлер

Самое забавное однако, что несмотря на то, что макиавеллисты значительно крепче стоят на ногах именно благодаря своей способности гнуть спину и кланяться когда это необходимо, они любят в своих трудах ссылаться на авторитеты "величия" шизоидов – чаще всего Наполеона или Гитлера, которые искренне презирали макиавеллистов и были бы взбешены подобным сравнением. Роберт Грин сделал Наполеона одной из центральных фигур своего гимна макиавеллизму, а я вас уверяю, что никто не был так далек от макиавеллизма как Наполеон. Грин использует его имя как авторитетное и с другой стороны просто по чужеродности своего ДТПЭ не способен понять мотивации Наполеона и потому проецирует на него свое мелкое тщеславие, которое он торжественно называет властью. Тем не менее, и тут Грин абсолютно прав, как макиавеллизм так и шизоидность "великих" завоевателей есть результат мертвого и тупого ДТПЭ, уже много тысячелетий, сосущего кровь человечества. Возможно, если бы метафизике Эгосистемы было суждено когда-либо стать реальностью, то единственный путь лежал бы через интеллектуальную Защиту Эго. Только она позволяет более или менее устойчиво убедить себя в собственном всесилии, во всесилии своего личного Эго, которому другие обязаны подчиняться. Но Эгосистема – это всего лишь бредовая информационная система тупого и ограниченного тока – тем трагичнее бывает наблюдать за падением "величия" шизоидов, чем более убедительной кажется их защита Эго в начале. Ощущение величия у шизоидов настолько устойчиво, что у них полностью отсутствует слабое притяжение Влюбленности, которое сопутствует заискивающему поведению, а потребности во власти приобретает жизненно важный, обязательный характер, так как ее отсутствие означает уничтожение "великого" Эго. Как видите, это величие чрезвычайно уязвимо и именно эта уязвимость ответственна за агрессивность шизоидов.

“Не редко в основании аутизма лежит неспособность осциллировать между установками “я управляю” и “я управляемый”. Среда, которой нельзя быть властелином становится чуждой и враждебной, высвобождает тенденцию к бегству на безопасную территорию, обозначенную местоимением “мой”. Зависть вызывают те, кто свободно двигаются за пределами этой территории. Возникают фантазии о том, что бы одолеть их и распространить свою власть на чужое окружение.” Кемпинский Психология шизофрении

Причем, ненасыщаемость потребностей ДТПЭ делает абсолютно неважным реальное положение вещей – ведь цель Эгосистемы всесилие, богоподобие, а Наполеон завоевал всего лишь Европу! Разве мог он не печалится, ведь его величие после стольких трудов все еще находилось под смертельной угрозой!

"Теперь он держится все холоднее, запрещает братьям обращаться к нему, нарушает регулярный ритм работы, без нужды затягивает заседания до ночи, и диктует до утра, а растущую раздражительность может снять только принимая многочасовые ванны. Боли в желудке усиливаются. Тоска, испытываемая им лишь в юные годы, омрачает его сердце, он теперь любит говорить о шуме моря и ветра, велит притушить свечи, когда слушает трагические рулады итальянских певцов. Но рядом нет никого кто бы понял причину этого настроения, все только удивляются и сваливают все на политику. Общество не осознает, что именно теперь, когда фантастические мечты начинают сбываться, их осуществление не может не разочаровывать Наполеона: все получается не так как он мечтал и чересчур медленно. "Вы такой же как все! – набрасывается он на одного из министров, поздравившего императора с заключением Тильзитского договора. – Властителем буду я лишь тогда, когда заключу мир в Константинополе!" Мировое господство! Азия! Вот какие слова вновь звучат в его сердце" Э.Людвиг Наполеон.

Подумайте теперь сами, нужно вам такое величие, которое по любому в конце концов приведет вас в бывший свинарник на острове Св. Елены. Ведь именно неспособность перенести удар по величию Эго не дала ему вовремя остановится, ведь он знал и понимал умом, что проигрывает, несколько раз ему предлагали заключить мир, оставив свое государство только в границах прежней Франции – и он, понимая, что его игра проиграна, не принимал условий мира. Это компульсия, автоматизм ДТПЭ, который победил волю разума страхом удара по величию Эго, что и привело его в конце концов к полному уничтожению. Его безумие тогда уже не было секретом для его соратников. Тщеславие макиавеллианцев значительно более гибко, так как не исключает Притяжения Влюбленности, проигрывая макиавеллианцы просто переходят на притяжение Влюбленности, а у Наполеона этот ход был закрыт "величием" интеллектуальной защиты Эго. Его генералам и родным было нетрудно находится на притяжении Влюбленности по отношению к нему и на Притяжении Самолюбия по отношению к своим солдатам и к своим подданным впоследствии, когда он стал раздавать троны. Но сам Наполеон по отношению абсолютно ко всем без разбору оставался на притяжении Самолюбия или Самовлюбленности (Жозефина), никогда и никому не подчиняясь с ранней юности. Один раз ему надо было преклонить колени перед Папой Римским, которого он всеми правдами и неправдами убедил короновать его как императора и он и тут поразил всех нелепой выходкой – выхватил корону из рук Папы и сам надел себе на голову. А потом вздыхал по поводу того, что уже не те времена, чтобы объявить себя сыном Бога, и "любая рыбачка поднимет его на смех". И было за что!.

"В молодости генерал Бонапарт никогда никого ни о чем не просил: просто не умел этого делать, он умел только повелевать. Королям он тоже писал в приказном тоне, и слово "пожалуйста" за последние десять лет лишь дважды слетело с его уст: когда он просил Папу о помазании и когда просил императора Франца отдать за него свою дочь. А теперь – какой – тон!" Э.Людивг Наполеон

Ницше эту свою неспособность обходиться без власти в общении с людьми, эту дикую уязвимость "великого" Эго реализовывал иначе – он не был воином, он был профессором и вскоре "величие" заставило его покинуть университет, покинуть студентов, друзей, родных – всех и запереться в меблированных комнатах, чтобы отдаться любимой интеллектуальной Защите Эго. Здесь, за закрытыми дверями, будет писать он свои полоумные произведения в защиту "великого" Эго. "Если бы был Бог, как бы я мог снести, что я не Бог!" в этом восклицании Ницше весь ужас страха удара по величию Эго, вся непереносимость и необратимая патогенность этого страдания, которая и превращает людей с интеллектуальной защитой Эго в шизофреников.

“Социальное давление в преморбидном периоде шизофрении обычно бывает особенно значительным. Оно парализует движение таких людей, делает невозможным контакт с окружением и приводит к самоизоляции”.Кемпинский Психология шизофрении

Эти качественные различия характеристик ДТПЭ шизоидов и макиавеллианцев говорят о том, что интеллектуальная защита Эго порождает особый вид ДТПЭ, который мы можем назвать шизоидным ДТПЭ или ДТПЭ ннг (ницше-наполеон-гитлер). Мы видели качественную разницу в

- явном аутизме шизоидов и скрытом аутизме макиавеллианцев

- скрытом противостоянии макиавеллианцев и откровенной враждебности шизоидов. Кемпинский говорит о выраженном стремление к правде у шизоидов и о неприятие лжи, что всегда имеет место при активном интеллекте.

"Наполеону импонируют те, кто бесстрашно говорит ему правду. Он хвалит Шатобриана, нападавшего на него, и в бытность свою консулом после заседания Государственного совета приглашает к обеду того, кто энергичнее других с ним спорил. Пленного русского генерала, сказавшего ему правду о пожаре Москвы, император поначалу в гневе выгоняет из комнаты, но затем посылает за ним и пожимает ему руку: "Вы храбрый человек!" Э.Людвиг наполеон

- в открытости Эго шизоидов и в особой болезненности ударов по Эго у шизоидов против относительной толерантности к рядовым ударам по Эго у макиавеллианцев, которые способны переходить на притяжение Влюбленности. Роберт Грин называет это "быть придворным", то есть уметь подчиняться монаршей особе, что тоже расценивается как особое искусство

- в привязанности Эго шизоидов к формальной логике интеллектуальной защиты, что ведет к жестким правилам поведения, соответствующим теории защиты против маневренности макиавеллианцев, которые вольны менять защиту Эго как им вздумается в зависимости от обстоятельств. Роберт Грин называет этот феномен "неопределенностью формы", способностью подстроиться под любые обстоятельства и не чувствовать себя связанным ничем кроме внешней ситуации. В психологии этот феномен носит название конформизма. Карен Хорни называет жесткую связь поведения шизоидов с нормами всесилия и величия – Тиранией Надо в подражании богоподобию. Отличие Тирании Надо от дисциплины ИК в том, что дисциплина – это работа на себя, а Тирания Надо – это работа на мертвое Эго, что и определяет их метафизический и бредовый характер в отличие от дисциплины ИК.

Это одно из самых рельефных отличий шизоидов от макиавеллианцев – они ответственны, что всегда есть следствие активного интеллекта, и они имеют жесткий стержень поведения, от которого не способны отойти ни на шаг без тяжелого чувства вины, в то время как поведение макиавеллианцев основано на лицемерие и на оппортунизме. Это объясняет неприязнь шизоидов к лицемерию макиавеллианцев, разрушающему их контроль.

“Молодежная как бы романтическая борьба с нормами и лицемерием социальной жизни преморбидной истории жизни больных шизофренией обычно более выражена по сравнению со средней популяцией того же возрастного периода.”Кемпинский Психология шизофрении

Наполеон называл свой "стержень" интеллектуальной защиты Эго – природой вещей, он никогда не позволял себе двигаться как-нибудь иначе кроме "величия" абсолютной отваги и абсолютного всесилия, - даже когда разум подсказывал, что так двигаться больше невозможно и что такое движение будет означать неминуемую гибель. Хорни называла этот феномен "Тиранией Надо", которые фрустрируют подлинное Я (КТ) с тем, чтобы доказать себе и всему прочему миру свое величие и всесилие. Вообще Хорни и Адлер по большей части работали с шизоидным ДТПЭ, так как они чаще говорят о явном аутизме, величие Эго (богоподобие), о Тирании Надо, о исключительной чувствительности к принуждению вместо манипуляций, обмана и умения подчиняться принятых у макиавеллистов.

"Разве вы не видите, - кричит он брату, - что я могу удержаться на этом троне только благодаря славе, которая меня на него возвела? Что простой человек, возвысившийся до властелина, не имеет права на передышку? Что он должен беспрерывно подниматься вверх и погибнет, если остановится?"…В эти недели февраля мир наверняка можно было бы заключить. Почему же человек, которому мир нужен был больше, чем кому бы то ни было, предъявляет невыполнимые требования? Десять лет к ряду войны навязывались Наполеону как следствия его первых побед. Теперь же когда кругом опасность и он оказался во все возрастающем одиночестве, он сам рвется на войну, как в первые годы. Непобедимый не нуждался в войнах, побежденный страстно мечтает о новых победах. Его честь полководца сильно пострадала в России, а французы так любят славу, и Наполеону хочется чтобы и честь и слава вновь замерцали впереди. Но это всего лишь поводы. А в реальности Наполеон отказывается заключить мир и будет в 13-м году повторять это на трех конгрессах, потому что все стихии его натуры пришли во вращательное движение. Он "по природе вещей" вышел на ту последнюю прямую, которую нужно пробежать до конца и никто этому помешать не может"."Только Наполеон может все остановить, но не хочет: он уже ведомый, а не ведущий и он устал…."Для войны человек годится лишь недолго – сказал Бонапарт в 1805 году, находясь на вершине своей славы, - Я потяну еще лет шесть потом надо будет остановиться". Теперь он вновь отправляется на войну – через четыре месяца после своего возвращения из России. Во дворе замка Сен-Клу часто видят, как в молчаливой задумчивости Наполеон идет к своей карете, откидывается на подушки сиденья и прижимает ладонь ко лбу. Внезапно он признается Коленкуру, который его сопровождает, что ему горько вновь покидать милую Луизу и очаровательное дитя. "Я завидую самому бедному крестьянину моей империи. В моем возрасте он уже выполнил свой долг перед родиной и может оставаться дома с женой и детьми. Только меня эта загадочная судьба вновь и вновь ведет на бой". Э.Людвиг Наполеон

Тирания Надо у Гитлера просматривается не менее четко. Чувствуя всю чуждость войны со всем миром человеческому счастью он старается убедить себя и других, что это высокая цель самопожертвования как всегда ради "великих" ценностей и целей, которые на деле оказываются ничем иным как бредовой метафизикой Эгосистемы ДТПЭ, пожирающего человеческий ток. Это жалкое подобие на понимание общего Я КТ людей, где общий труд как раз и является условием всеобщего счастья.

"Первейшей предпосылкой истинно человеческой культуры является прежде всего именно наличие таких настроений, когда люди готовы пожертвовать интересами своего собственного я в пользу общества. Только в этом случае и могут возникать те великие ценности, которые самим их творцам сулят лишь очень небольшую награду, но зато при- носят неоценимую пользу будущим поколениям. Только отсюда и можно понять, как многие бескорыстные люди, сами ведя жизнь, полную лишений, отдают себя целиком на то, чтобы создать обеспеченную жизнь обществу. Каждый рабочий, каждый крестьянин, каждый изобретатель, чиновник и т. д., словом, каждый, кто работает для общества, не имея никаких надежд когда-либо самому стать счастливым и состоятельным человеком, является носителем этой высокой идеи, хотя бы ему самому иногда и не был ясен глубокий смысл его собственных действий". Гитлер

Гитлер создал образ "героических" мужчин и женщин арийской расы, который особенно ненавидел Эрих Ремарк, и именно этому нелепому образу великих и богоподобных он предлагал соответствовать "своему народу" без всякой надежды на скорое счастье, так же как и себе впрочем. Ответственность и прямота – черты которые интеллект привносит в этот вид ДТПЭ, и эта несовместимость интеллекта и мертвого ДТПЭ и порождает взрывчатую психику шизоидов, разрушающую КТ до основания.

Как мы уже успели заметить, интеллектуальная защита Эго шизоидов, не меняет Физическое Пространство Эго на Интеллектуальное пространство Я. Объектом контроля по прежнему остается Эго и как и полагается Эго оно движется в физическом пространстве "силы". Это физическое вертикальное пространство "силы" четко проступает в мировоззрении и деятельности Ницше, Наполеона и Гитлера. У всех без исключения, цель движения в господстве сильных над слабыми – мотив силы то, что прежде всего слышится в вертикали физического пространства, так как Эгосистема отражает все многообразие различных энергий природы только как абстракцию количественных соотношений неопределенной субстанции "силы". Спросите этих людей, что такое сила и вы никогда не услышите единого и исчерпывающего ответа – на вас польются сбивчивые и противоречивые объяснения, как бывает всегда, когда рационализируют эмоциональные восприятия и импульсы. Ницше обосновал теорию господства сильных, творческих художников над слабой массой рабов, Гитлер придвинулся ближе к дарвинизму и обосновал господство сильных и творчески мыслящих рас над слабыми и глупыми расами, Наполеон, совершив первые завоевания именем революции и свободы, придя к власти вернул все монархические порядки, восстановил иерархию аристократических титулов и торжественно короновал себя и Жозефину. Он стал "Величеством", а все прочие его "подданными" – эта силовая вертикаль обязательный атрибут для людей живущих в физическом пространстве Защиты Эго.