Паломничество в Шри Ланку

Это были восхитительные годы, автор интенсивно практиковал крийя йогу. Особенно в храме в Ричвилле. За то время он более пятидесяти раз совершал тапас, заключающийся в 24 часовой безпрерывной практике крийя йоги. По мере того, как росла предан­ность автора и его сосредоточенность на внутреннем мире, он испытал множество чудесных переживаний.

Ежегодно во время отпуска он проводил несколько недель в ашрамах Аризоны или Калифорнии, помогая Йогияру проводить ритриты. Йогияр менял своих личных помощников каждые две недели. Он загружал их так плотно, что у них оставалось только два-три ночных часа на сон. Во время ритритов и занятий он читал стихи сиддхов. После медитации над ними он объяснял их смысл. Таким путём ученики могли ознакомиться со взглядами и культурой сидд­хов. Лекции Йогияра были вдохновенны. Порой казалось, что сами сиддхи, в частности Боганатар, говорят его устами, особенно когда он комментировал их стихи. Во время ритритов суровый и авторитарный характер Йогияра становился мягким и любящим. А когда шла инициация в мантры, казалось, что соединяешься с самим Бабаджи.

В 1980 году Йогияр снова послал автора в Индию. На этот раз у него было много неотложных дел: наблюдение за изданием полного собрания сочинений сиддха Боганатара, реконструкция ашрама в Мадрасе, покупка большого участка земли, который должен был стать постоянным местопребыванием Колледжа йога-терапии и физиотерапии, и строительство ашрама в Дехивале в Шри Ланке.

Когда истёк срок его визы в Индии, он поехал вШри Ланку. Автор в течение многих лет слышал рассказы о Шри Ланке, в том числе истории, связанные со знаменитым храмом Муругана в окружающих Катиргаму джунглях, где Бабаджи пережил просветление под руко­водством своего первого гуру - сиддха Боганатара.

Первая его остановка была в столице Коломбо, на юго-западном побережье. Затем автор отправился в ашрам, разместившийся в помещении, которое снимал его предшественник Минакшисундерам. Ашрам находился в конце Кэнал Бэнк Роуд, сразу же за небольшим каналом, отделяющим Велаватте (район Коломбо) от Дехивалы (южного пригорода Коломбо). Он был построен у задней ограды поместья владельца плантации, в укромном уголке Дехивалы, с видом на залив и берег Индийского океана. Автор был потрясён, когда переступил порог. Это была ужасно загаженная комната. «Тыздесь привыкнешь к крысам и их помёту», - как бы между прочим произнёс Минакшисундерам. Автор с ужасом пытался разглядеть в полумраке пол и потолок, когда Минакшисундерам добавил: «Крысиный помёт, которым покрыт весь пол, падает из щелей в потолке. У крыс там гнёзда».

«Я здесь не останусь», - воскликнул автор, чувствуя, однако, что он почти ничего не может сделать, чтобы выпутаться из этой ситуации. Он стал вспоминать события прошлого, когда он заходил в кишевшую тараканами квартиру Минакшисундерама рядом с их ашрамом в Вашингтоне, где они жили вместе в 1973-1975 годах. Он спрашивал себя: «Где же хуже?» Эта грязная комната должна была стать его жилищем на ближайшие девять месяцев.

Перед отъездом в Америку Минакшисундерам представил авто­ра местным ученикам Йогияра на одной из их еженедельных встреч в Индуистской Высшей Школе в Бамбалапитайе, где они на веранде практиковали 18 поз, пели священные гимны и повторяли мантры. Комната автора производила ужасное впечатление, но когда он прибрался в ней как следует и осмотрел окрестности, он сразу отдал должное красоте Шри Ланки, её народу и культуре. Он решил вплотную заняться здесь некоторыми серьезными садханами, но прежде предстояла другая работа.

Автор привёз с собой на самолёте из Мадраса гранитную статую Вишну высотой в 60 см и весом в 20 кг. Иогияр заказал её известному скульптору Ганапати Стапати из деревни Махабаллапурам. Эта деревня славится своими скульпторами и находится к югу от Мад­раса. Статую надо было установить в храме на месте украденной, стоявшей справа от храма богини Таивани Амман в Катиргаме. Проведя целый день в пути - добираться пришлось вначале автобусом вдоль побережья, а затем пешком через лес, - автор прибыл в Катиргаму. Приближаясь к храму со своей ношей, он был переполнен вибрациями покоя и красоты, которыми насыщено это место. Он не часто ощущал такую близость Бога, как на этом пути к храму. Он прошёл через кованые железные ворота, к которым с обеих сторон примыкали стены ограды, украшенные снаружи резьбой, изобра­жавшей вереницу слонов. Их серые головы, белые клыки, бока и ноги величественно выступали из стены. Много живых обезьян сидело на верху ограды. За воротами он увидел три одноэтажные постройки стоящие в ряд: это были храмы, на удивление непритязательные с точки зрения архитектуры. Их крытые листами гофрированной жести крыши, поднимались под углом в 45' к остроконечной вершине. Впереди стояла небольшая колокольня. Немногочисленные верую­щие входили в храмы и выходили из них.

Работу храма Муругана обеспечивали буддийские священники. Все, даже буддисты, признавали за Муруганом мистическую силу, способную исполнять желания просящих. Индуистские священники, жившие в монастыре слева от храмов, отправляли службы в храмах Ганеши и Таивани. Автора направили к воротам в дальнем правом углу стены - к входу в индийский шиваитский монастырь, соединяв­шийся с храмом Таивани Амман. Его провели в большую, тускло освещённую комнату. С висевших на стенах больших фотографий, на него смотрели прежние настоятели монастыря. Они восседали на тигровых и оленьих шкурах и выглядели чрезвычайно худыми и аскетичными - с длинными бородами, спутанными волосами и огром­ными светящимися глазами. Автор был очарован силой и мужеством, которые излучали их пристальные взоры, и царившей в зале общей атмосферой святости. Ожидая появления настоятеля, он заглянул через дверной проём в сад и увидел несколько рядов небольших белых самадхи-усыпальниц - мест последнего упокоения настоятелей и святых, связанных с этим местом. Обычно индусы не хоронят умерших, а сжигают их тела, за исключением святых и руково­дителей монашеских орденов. Считается, что захоронение облегчает ученикам общение с учителем в «запредельном». Вскоре появился настоятель, пожилой свами, и в лёгкой, непринужденной манере поприветствовал автора на тамильском и ломаном английском. Свами был настоятелем только несколько лет; до этого он служил здесь священником, а затем помощником предыдущего настоятеля, кото­рый возглавлял монастырь почти сорок лет и был человеком великой святости. Умирая, он просил своего помощника, который тогда был семьянином, дать обет отречения, или санньясу, и по мере сил продолжить его дело. Это было нелегко, но из преданности своему гуру он должен был возглавить деятельность ордена, невзирая на неистовое сопротивление буддийской группировки, пытавшейся выр­вать из рук индуистов руководство храмами Ганеши и Таивани. Свами поведал автору о трудностях, которые ему выпали. Всего лишь два месяца назад шайка головорезов проникла ночью в монастырь, жестоко избив его и помощников. Он провёл тогда несколько дней в больнице, а от душевного потрясения не оправился до сих пор. Автор всем сердцем ощутил к нему сочувствие, когда тот с горечью сказал, что ему некому будет передать пост настоятеля, если с ним что-нибудь случится.

За несколько месяцев до этого, во время визита Рамайяха, свами намекнул, что будет очень признателен, если Йогияр пришлёт к нему достойного преемника из числа своих учеников. Йогияр сказал об этом двум своим ученикам и автора воодушевила мысль поселиться когда-нибудь в этом мирном оазисе. Он не боялся угрозы со стороны оппозиции, чувствуя, что как иностранец он в некоторой степени защищён от прямого насилия. Дух аскетизма, постепенно овладевший им за годы общения с Йогияром, достиг своего пика во время длительного пребывания на Шри Ланке. Он проникся особой предан­ностью к Муругану.

Всего в нескольких метрах слева от монастырских ворот было место, где прежде росло священное дерево баньян, под которым около 215 года н.э. Еабаджи впервые испытал просветление. Лет за пятна­дцать до приезда автора один человек срубил это древнее дерево. А через несколько дней его нашли мёртвым - он повесился. Корни этого дерева и сейчас можно было увидеть у стен колодца во дворе монастыря. Настоятель разрешил Йогияру построить в ограде монас­тыря, сразу за воротами, маленький храмик посвящённый Бабаджи, чтобы отметить это священное место. В нем поместили гранитную статую Бабаджи, которой священники храма ежедневно делали простые подношения от имени всех приверженцев крийя йоги.

Угостив автора, настоятель проводил его в комнату, где ему предстояло заночевать. Там было невероятное количество москитов. Временами он задумывался - сможет ли он в конце концов к ним привыкнуть, если ему представится возможность поселиться здесь.

На следующий день перед ранними пуджами, начинавшимися в 6 утра, автор искупался в реке Маникаганга, протекающей по глубокому ущелью слева от храмового комплекса. Это было так освежающе! В одном месте автор проплыл на спине более 30 метров по течению под сводом, образованным старыми баньяновыми деревьями.

Потом автор присутствовал на пуджах в храмах Ганеши и Таивани, которые проводил постоянно живший там священник. По традиции священник был родом из Бенареса, как и все обитатели монастыря. Затем была пуджа в храме Муругана. Внешний зал, где стояли прихожане, освещался большими масляными светильниками, наполненными ги.²⁹⁵ Верующие заправляли эти светильники из бутылочек, которые они принесли с собой в качестве подношения. Пуджу проводила группа буддийских священников, одетых в белое. Более ста верующих стояли с корзинами подношений - цветами, фруктами, бутылками с ги, пакетиками с благовониями, вибхути и красной пудрой кумкум. За внешним залом находится внутренний, отделённый большим занавесом. Никто, кроме священников, не заходит туда. По преданию, вместо каменного изваяния божества там помешена вырезанная на металлическом листе янтра. Эта янтра символизирует Муругана и наделена его духом. Только раз в год, во время июльской церемонии, эту янтру извлекают, помещают в ларец на спине слона, и процессия сопровождает его под звуки фанфар вниз к реке Маникаганга, чтобы перейти через неё. Эта так называемая «Великая водная церемония» напоминает о победе Муругана над силами зла. На празднование собираются тысячи верующих со всех уголков Шри Ланки. Нередко они приходят сюда пешком. Во время торжеств десятки почитающих Муругана ходят по тлеющим углям в божественном трансе, под защитой своего божества. Другие носят кавери - десятки тонких пик, вонзённых в кожу, на которых укреп­лены дуги из павлиньих перьев и других украшений. Вера защищает их от боли и ожогов.

После того как священники прочитают призывающие Муругана молитвы, они принимают из рук молящихся их подношения, стоя над толпой на возвышении, спиной к занавесу. Священники вносят подношения внутрь, предлагают их божеству, а затем часть подно­шений возвращают верующим как прасад.

Во время пуджи автор наполнился благословением Муругана. Он чувствовал глубокую благодарность за то, что после многих лет, посвящённых служению Муругану, ему позволили здесь прибли­зиться к нему. Душа его преисполнилась возвышенного покоя и любви. Вдохновлённый благословением, автор посетил в этих краях другие связанные с Муруганом места: знаменитые пещеры известные как Малая Катирагама, где Муруган встретил пастушку Валли, и гору Пик Адама, где Будда оставил на камне отпечатки своих стоп. В лесу, окружающем Катиргамский храм, он встретил нескольких йогов. По духовным вибрациям этот лес мог бы соперничать с Гималаями. Сидя в медитации на том самом месте, где молодой Бабаджи Нагарадж 1763 года назад обрёл просветление, автор был исполнен восхищения. Он молился о том, чтобы Бабаджи повсюду благословлял своих после­дователей.

Через несколько дней из-за обязанностей, призывавших его назад в Коломбо, автор вынужден был покинуть эти места - святая святых для всех жителей Шри Ланки.

В течение следующего года автор раз в неделю проводил открытые уроки крийя хатха-йоги, медитации и гимнов для последо­вателей крийя йоги в двух школах: Индуистской высшей школе в Бамбалапитайе в воскресенье утром и в Индуистской школе для мальчиков в Ратнавалла в субботу утром. В первой из них занятия регулярно посещали около 15 посвящённых взрослых и некоторые из их детей. Их исполнение священных гимнов «Тхеварам», сочинённых на тамильском языке шиваитским святым Маникавасагаром в IX веке н.э., было очень красивым и вдохновенным.

Всё остальное время автор мог посвятить садхане. Девять месяцев он пребывал в молчании, не обращая внимания на всевоз­можные отвлекающие факторы, в том числе газеты, книги, журналы. Он привык к крысам в своей комнате, хотя они по-прежнему воровали у него еду, даже когда он на ночь подвешивал её на бельевой верёвке высоко над полом посреди комнаты.

Он регулярно практиковал все 144 крийи и укрепился в продол­жительном осознавании. Первые несколько месяцев было трудно, так как его ум с трудом переносил отсутствие источников отвлечения. Постепенно глубокий покой начал струиться во всё его существо. В это время выполнять йога-нидру стало очень легко: он начал осознавать всё вокруг себя независимо от того, спало его тело или бодрствовало. Он радовался тому, что живёт в окружении множества зверей и птиц, и питался тропическими фруктами, добавляя к ним немного риса. Это было лучшее время в его жизни.

В конце концов, когда Йогияр отдал распоряжение о его отъезде, ему не хотелось уезжать. Он считал, что возвращение в Северную Америку может лишить его покоя, обретённого с таким трудом. Но Йогияр настаивал, добавляя, что автор должен ещё многое

сделать.

Будучи на Шри Ланке, автор пару раз съездил на поезде в Джаффну, столицу самой северной провинции страны, считающуюся историко-культурной родиной тамильского меньшинства. Он оста­навливался в Ваннарпоннаи, в доме 51 по улице Арасади, в гостях у посвящённого ученика - мистера Гуннератхнама. в прошлом инже­нера-строителя. Это было недалеко от храма Аммы (одно из имён Божественной Матери). Однажды, он присутствовал в этом храме на празднике колесницы. Огромную колесницу Джаггернаута²⁹⁶ один раз в год везут вокруг храма. На ней стоит изваяние Божественной Матери, чтобы она могла таким образом благословить всех верующих вне стен храма. Сотни людей очень медленно везут её в течение всего дня, часто останавливаясь. В какой-то момент автор впал в глубокий транс, и его взгляд оказался прикованным к Ней. Почти полчаса он был не в состоянии пошевелиться. Его пронизывали волны благо­словения исходящие от Неё. Казалось всё Творение ожило благодаря Её явлению.

По воскресениям он проводил здесь занятия по крийя хатха-йоге, вводные занятия по медитации и мантрам в Индуистском мужском колледже, основанном англичанами много лет назад. Здесь учились многие видные общественные деятели Шри Ланки, в том числе и доктор X. В, Тамбах - член Верховного Суда и президент нашего общества йоги в Шри Ланке. Дети были дисциплинированы и хорошо воспитаны. Заниматься с ними было приятно.

Однако, гражданская война, развязанная тамильскими сепара­тистами на севере, прервала железнодорожное сообщение и сделала невозможными поездки автора в Джаффну. Позже ои узнал, что многие из его учеников были убиты во время этнических столкно­вений, захлестнувших всю страну. Ему трудно вспоминать об этой трагедии без чувства глубокой печали.